Правило номер 8. Погружение. Часть 2

Номер 523 понимала тогда, что ей довольно сильно повезло в том, что она не видит ошмётков тел, завёрнутых в клочья одежды, – которых наверняка здесь наличествовало предостаточно в первые часы после взрыва. Меланхолия Номера 523 при взгляде на пепелище, правда, длилась совсем недолго. Размышлять о смысле бытия не было времени: учеников и юных служащих Ордена Сердца привозили в это место работать, а не печалиться и рыдать над останками погибших.

В первые три месяца строительства на территории тюрьмы было весьма шумно.

Работа ладилась, на стройку прибывало всё больше людей и полуоборотней, – и относительная тишина в Зелёной Оправе наступала только лишь с наступлением ночи.

Постепенно, день за днём, Зелёная Оправа открывалась для ученицы Ордена Сердца с новой стороны – и далеко не всегда эти стороны бывали ей неприятны.

Серые стены на фоне белого снега. Казалось бы – картину более унылую отыскать сложно.

Но…

Лес вокруг всегда был наполнен десятками звуков. К самым стенам здания тюрьмы, сквозь главные ворота (которые в течение дня были открыты настежь, из-за непрекращающейся доставки строительного камня и дерева) иногда подбегали дикие животные: пару раз Номер 523 видела волков, часто появлялись белки, зайцы и лисы, а один раз, во время очередного снегопада, на ветви калины, – что росла в саду с фруктовыми деревьями, – залетела целая стайка пушистых красногрудых снегирей.

Тюрьма хорошо отапливалась. Внутри (так же, как и в Замке Долины Каменных Садов) функционировала прекрасная система водоснабжения и канализации.

Кормили в Зелёной Оправе тоже весьма неплохо. Конечно, местную кухню нельзя было сравнить с той, что имелась в Замке, но и здесь еда была очень даже недурна – просто являлась ещё более простецкой, нежели в Долине. Замок Долины, по сравнению с тюрьмой, был огромен: его подземные кладовые вмещали в себя тонны разнообразных продуктов, а на кухне несло службу несколько десятков поваров. При таком количестве рабочей силы и разнообразии сырья для готовки, повара Замка могли позволить себе изредка «фантазировать», и иногда даже готовить что-то из ряда вон выходящее. Кухня же Зелёной Оправы похвастаться ни большими кладовыми, ни большим числом работников столовой, не могла. Так что кручёными рогаликами и пирожными со взбитыми сливками (которые, кстати, и в Долине-то являлись редкостью) здесь не угощали вовсе. Вся еда была донельзя простой: каши да супы, – разбавленные порой свежими, но чаще мороженными овощами, – и ещё сушёные фрукты с орехами на десерт. Действительно неприятным открытием для Номера 523 стало отсутствие молока в чистом виде. То есть, молоко добавляли в некоторые блюда во время готовки: в овсяную кашу, например, – но пить его стаканами или добавлять в кофе или чай (как это можно было вдосталь делать в Замке) возможности не было. Не угощали тут и так любимым девушкой молочным шоколадом. Правда, с шоколадом было несколько проще: в Зелёной Оправе выдавали, по крайней мере, шоколад обычный, тёмный – и притом в немалых количествах.

Кофе без сливок или молока Номер 523 всегда терпеть не могла, да и к тёмному шоколаду тоже любовью не пылала, – однако, деваться теперь было некуда, – и каждое утро, проведённое в Зелёной Оправе, девушка начинала не восседая в одиночестве, как любила, бывало: в комнате, в уютном плетёном кресле, с чашкой кофе со сливками в одной руке, и плиткой молочного шоколада в другой, неспешно смакуя всё это, – а сидя, вместо этого, на жёсткой деревянной лавке, постоянно в компании галдящих мужчин (женщин в тюрьме служило очень мало) и быстро глотая чёрный, обжигающий кофе.

Зелёная Оправа, – по мнению, сложившемуся у Номера 523 с тех пор, как она начала жить здесь, – задумывалась изначально как обитель уединения, а не как место содержания заключённых. На многие километры вокруг Зелёной Оправы не было ни одного человеческого поселения. Здание разменяло уже не одну сотню лет, – и серый гранит стен придавал ему вид древний и таинственный. По четырём углам здания тюрьмы располагались большие восьмиугольные смотровые башни, внешне очень похожие на фигуры из игры в шахматы – ладьи. Внутри периметра из четырёх основных башен располагалось несколько круглых башенок поменьше: в них находились местные читальни.

Комнаты у служащих Зелёной Оправы были маленькие, будто самые настоящие кельи, постели жесткие, книги (почти все) – посвящены личностному духовному развитию.

Изначально книги завозились сюда для заключённых. Читали их, правда, в основном только служащие Ордена Сердца, – потому и было в своё время принято решение о переоборудовании некоторых жилых башен в помещения для чтения.

Как утверждали сами работники тюрьмы, на территории почти всегда было тихо и спокойно, – несмотря даже на то, что здание располагалось за пределами Купола, и должно было, казалось, беспрерывно подвергаться «налётам» членов Золотого Альянса – как то происходило, к примеру, в Восточном Порту.

Набеги, правда, изредка случались и здесь. Служащие вражеской организации устраивали вылазки обычно ночью (правда, при Номере 523 пока ни одного нападения не случилось).

Возможно, здешние лазутчики Золотого Альянса испугались сильно возросшей в эти месяцы численности служащих Зелёной Оправы…

А могло быть и так, что руководство вражеской организации было удовлетворено пока и тем, что из тюрьмы совсем ещё недавно сбежало шесть десятков заключённых – три десятка из числа которых пойманы не были до сих пор.

Весь остаток зимы и начало весны Номер 523 жила в постоянной вынужденной суете и общении с теми, с кем она работала в течение дня. Она, наверное, за всю свою жизнь столько не общалась с таким большим числом людей, как в эти три месяца. За общением, признаться, время проходило довольно быстро: девушка и сама не заметила, как зима окончилась. Наверное, это прошедшее время в своей жизни она могла бы назвать даже (страшно сказать) … весёлым?

Через три месяца после начала отстройки здания, – когда наступил апрель, и снег начал обильно таять, – на территории Зелёной Оправы стало гораздо тише. Тогда-то Номер 523 в полной мере осознала – насколько, всё-таки, тюрьма похожа на монастырь. С наступлением апреля и общаться стало особо не с кем, и объём работ заметно поубавился.

Именно в апреле на девушку накатила тоска столь серьёзная, что ей захотелось сбежать из Зелёной Оправы, куда глаза глядят. Прибыв сюда впервые, избранная огорчалась тому, что здесь очень шумно. Однако, за три месяца бесконечного шума, гама и суеты, она успела настолько привыкнуть к большому скоплению людей вокруг себя, что нахождение в тишине и относительном покое теперь стало для неё чуждым. То, что стало твориться с ней, – с ней, любительницей тишины и безмолвия, – выводило из равновесия, обескураживало, – тем самым очень расстраивая Номер 523, – и она принялась всё чаще, от нечего делать, гулять, разглядывая местные окрестности (свободное время для подобных «увеселений» у неё появилось).

Лесные массивы, – в коих располагалась Зелёная Оправа, – находились на незримо большом расстоянии от высоких пиков гор и бурных русел горных рек. Зато здесь, в низине, произрастало огромное количество деревьев – деревьев, которые через пару месяцев уже готовы были зацвести. Всего лишь в паре вёрст от здания тюрьмы располагалось озеро. К озеру ходить в одиночестве, без охраны, Номеру 523 запрещалось: из-за вероятности (и весьма немалой, между прочим) того, что недалеко от водоёма могут прятаться готовые напасть в самый неожиданный момент служащие Золотого Альянса. Номеру 523, правда, недолго пришлось переживать из-за невозможности без лишних свидетелей прогуляться вокруг озера. Дело в том, что буквально в двух шагах от огороженного высокой стеной внутреннего дворика участка выгула заключённых, – за внешней оградой, – находился самый настоящий пруд: большой водоём, в который с приходом весны сразу же заселились утки. Птицы постоянно крякали, завидев человека на берегу, и выпрашивали еду. Номеру 523 очень понравилось кормить уток кашей. Они смешно склёвывали её своими широкими, похожими на маленькие лопатки, клювами. Занятие так увлекало Номер 523, что она готова была, до поры до времени, всё свободное время проводить в этом месте. Ей очень нравилась гладкая поверхность воды, отражающая бегущие по небу весенние облака, а ещё она полюбила тихий шорох ветвей деревьев на ветру.

К сожалению, радость созерцания пруда и плавающих в нём птиц длилась не так долго, как девушке того хотелось: буквально через неделю после того, как она стала регулярно приходить на пруд, за ней следом стал «увязываться» один из местных служащих.

Номер 367 являлся молодым человеком возраста примерно того же, что и Номер 523.

Хоть и в меру симпатичный, он, на её взгляд, был совершенно же без меры навязчив.

Кажется, она ему понравилась. Номер 367 имел светлые (почти белые) волнистые волосы и искрящиеся голубые глаза. Всякий раз при встрече он улыбался избранной прямо-таки неестественно-белозубой улыбкой.

Конфликтовать со служащими тюрьмы было нежелательно: это могло навредить репутации «примерной» ученицы, – из-за чего мог быть продлён срок наказания. Само собой, продлевать время нахождения в тюрьме не входило в планы Номера 523.

Решив на некоторое время прекратить «кормление уток», отбывающая наказание ученица Ордена Сердца, – едва успев заметить признаки особого к себе внимания, – принялась искать для себя более укромные места для прогулок.

Лес поначалу был в её распоряжении. Были, правда, и тут свои ограничения: разрешалось гулять в лесу только в светлое время суток, и только по тропинкам, проложенным недалеко от забора – да и то, желательно с сопровождающими. Лес, как говорили служащие Зелёной Оправы, – так же, как и вся окружающая здание тюрьмы природа (вкупе с окрестностями озера), – таил в себе явную, но не выдуманную, опасность.

Патрули Ордена Сердца, естественно, посменно несли дежурство внутри леса, но они, всё-таки, как-никак охраняли территорию в целом, но не отдельно праздно шатающихся людей – вроде избранных, ссыльных из Долины Каменных Садов.

И всё равно, прогулки по окраине леса Номеру 523 тоже поначалу очень нравились – даже несмотря на упомянутые выше ограничения. Однако же, к жесточайшему разочарованию девушки (и это разочарование оказалось в десятки раз сильнее отсутствия в Зелёной Оправе плиток молочного шоколада), вездесущий Номер 367 через некоторое время нашёл дорогу и к лесу.

Номер 523 всё чаще стала замечать за собой, что ей очень хочется врезать молодому служащему по лицу. Впрочем, Номер 523 ещё не растеряла способность оценивать свои силы достаточно адекватно. Она осознавала, что вряд ли (даже несмотря на то, что уже успела пройти начальную боевую подготовку в Поселении Учителей) она смогла бы как следует врезать служащему Зелёной Оправы. Скорее всего, на деле всё произошло бы с точностью наоборот: она, в случае проявления излишней агрессии, сама бы «получила» от Номера 367 – да так, что фингал от силы удара расплылся бы у неё на пол-лица и сходил бы с него ещё неделю, а то и больше (с «чудодейственными мазями» в Зелёной Оправе ситуация была несколько похуже, чем в лазарете Долины). При некоторых обстоятельствах, правда, Номер 523 готова была пойти и на такие жертвы, поскольку собственный привлекательный внешний вид сейчас её мало интересовал. Однако, пока избранной приходилось признавать: в ближайшее время рукоприкладством ей всё равно заняться не придётся, – ибо ещё не завершился срок отбываемого ею наказания.

…и вот, в один из погожих дней, когда на дворе по-прежнему ещё была середина апреля (а под ногами – слякоть), Номер 523 вместо леса забрела в тюремный сад. В те минуты – выхаживая по лужам в сапогах, по щиколотку в воде, Номер 523 слушала звуки капели, и на сей раз вспоминала капель уже не из того, – другого мира, – как это было год тому назад, но капель Долины Каменных Садов. Номер 523 пришла в сад поздновато: солнце уже начало клониться к закату. Остатки ещё не стаявшего снега окрашены были в приятный глазу розоватый цвет. Деревья в саду стояли «голыми», без листвы, но на многих уже нарождались почки. Глядя на них, Номер 523 начала испытывать надежду на то, что погода всё-таки позволит ей полюбоваться цветением этих деревьев до отъезда обратно в Долину. Это было бы приятно. Зелёная Оправа располагалась, как уже упоминалось ранее, в низине – и климат потому здесь был намного мягче горного. Так что было очень здорово ощущать «дыхание весны» в те месяцы, в которые Номер 523 привыкла его ощущать.

Через дорожку перед ней пробежала лесная белка.

Номер 523 оторопела на несколько секунд, – и в тот же момент услышала красивейшее пение птицы, а рассмотрев источник звонких трелей поближе, обнаружила, что поёт какая-то совершенно невзрачная малюсенькая серая пичужка.

Сквозь сад, далее Номер 523 прошла в местный огород.

Снег, – здесь, меж грядок, – тоже наполовину стаял, превратившись в лёд, залитый сверху талой водой. Совершая свою неспешную прогулку теперь уже вдоль огородных межей, Номер 523 думала о том, как скоро встретит вновь чёрного дрозда, будет кормить его семечками и крошками печенья на подоконнике своей комнаты-грота.

Мысли о печенье вызывали эдакую «аппетитную» ностальгию.

Свежее печенье, кружка молока, уютное плетёное кресло…

– Опять гуляешь одна? – Послышался мужской голос за спиной, и Номер 523, уже спустя мгновение, почувствовала, как кто-то прикоснулся сзади к её левому локтю.

Превозмогая желание толкнуть подошедшего своим свободным локтём (она без особого труда догадалась о том, кто это был), девушка обернулась.

– Мне нужно было вначале чьё-то разрешение получить? – Довольно грубым голосом спросила Номер 523.

Она в недоумении смотрела на лицо Номера 367 – в тщетных попытках понять, чего же такого он в ней нашёл, за что никак не желал от неё «отлипнуть». Ответной симпатии он у неё и ранее совсем не вызывал. А теперь ещё и начались эти прикосновения…

Это раздражало. Очень сильно.

– Вообще-то, ходить в одиночку у нас, в Зелёной Оправе, вовсе небезопасно. – Напомнил девушке служащий тюрьмы, не переставая, при этом, сверкать белоснежной улыбкой.

– Тебя забыла спросить.

– И почему ты такая грубая? – Потянулся было к ней блондин. – Тебе, видимо, ласкового обращения не хватает, да?

Девушка с воодушевлением вырвала из его руки свой локоть, и отошла на несколько шагов.

– Что-что, а уж это точно тебя не касается. – Раздражённо бросила она, устремляясь подальше от этого места – дабы меньше оставалось соблазнов к рукоприкладству.

Руки, признаться, так и чесались. Кажется, она уже вполне готова была пересмотреть свои приоритеты насчёт того, стоит ли первой затевать драку.

Номер 523, впрочем, и сама не могла понять, что именно её так взбесило: подумаешь, прицепился какой-то парень из служащих, не все же в Ордене соблюдали Шестое Правило, так что ожидать чего-то подобного стоило, – но взвинчена она была до самой ночи. Не помогли с этим состоянием справиться ни птичьи трели в саду, ни остаточные мелкие работы на стройке, ни добротный кусок вишнёвой пастилы, который девушка съела на ужин с чаем. Перед сном, лежа в кровати, избранная долго не могла заснуть, а ночью ей приснился, – впервые со дня выписки с лазарета Долины, – сон о захвате вражеского полуоборотня служащими Ордена Сердца. Сон этот в точности повторял те сны, что она видела в лазарете, когда лежала там последний раз.

На следующее утро она проснулась уже спокойной, – разве что немного утомлённой недосыпанием. То, что сон её повторил сны из лазарета практически во всех подробностях, её тогда особенно не удивило. Ведь так же, как постоянно лезет в голову навязчивая мысль о решении какой-либо проблемы – так и во снах, порой, частенько мелькает какое-то событие, оставившее о себе, в своё время, неизгладимое впечатление.

Когда пресловутый сон начал повторяться регулярно (по нескольку раз в неделю) и при этом, в те дни, когда кошмар не снился, другие сны, – плохие или хорошие, – не снились вовсе — Номеру 523 это стало казаться довольно подозрительным. Но, – как ни тяжело ей давались дальнейшие наполовину бессонные ночи и наполовину бодрствующие дни, – про то, чтобы пожаловаться кому-то на плохое самочувствие, не могло быть и речи.

Номер 523 сразу догадалась об истинных причинах своих недомоганий: очевидно, вновь «пробудилась» внутри неё, пытаясь подчинить себе её волю, чужеродная Сила.

Помощи здесь, в тюрьме, ждать было не от кого. В Долину девушка решила сама первой не писать. У неё имелись опасения насчёт того, что переписка её с кем-то из Долины могла прослеживаться.

Она полностью положилась на приёмы управления сознанием.

Однако, помогало не очень. Не было такой жуткой беспросветной «атаки» кошмарами как в прошлую зиму, но всё равно, девушка сильно выматывалась эмоционально.

Ей необходим был здоровый сон, – которого не было.

Полтора месяца спустя: когда наступил июнь, почки на деревьях раскрылись, а во фруктовом саду, наконец-то, зацвели деревья; когда вокруг первых распустившихся цветов зажужжали трудолюбивые пчёлы и запорхали разноцветные бабочки, а под ногами стелилась нежно-зелёная мягкая поросль, – ученица Ордена Сердца Номер 523 обессилела от бессонных ночей настолько, что с трудом находила в себе силы поднимать своё тело с постели по утрам.

Номер 523 искренне пыталась радоваться окружающему её «празднику жизни», но из-за постоянного недосыпания всё происходящее вокруг стало вызывать у неё раздражение.

Не было страха перед ночью и издёрганности, – но усталость, обычная физическая усталость донимала.

Номер 523 (как и ранее, прошлой весной, в Долине) не могла сосредоточиться ни на чём конкретном, – с превеликим трудом держа за завтраком в руках кружку с кофе. Неприятным дополнением к общему плохому самочувствию явились постоянные насмешки со стороны обитателей Зелёной Оправы. Все они, похоже, считали: девушка не спит ночами потому, что с кем-то весело проводит время (и все постоянно намекали ей на это, шутливо требуя того, чтобы она открыла имя своего «ночного гостя»).

У Номера 523 не было сил пытаться как-то защитить свою репутацию. Да ей, собственно, стало уже всё равно (даже если бы кто-то решил, что она встречается с ненавистным ей Номером 367) – настолько она от всего устала.

Сам же Номер 367, очевидно, буквально вдохновился её нынешним состоянием, так как после апрельского разговора очень скоро «преследования» его возобновились.

Номер 523 терпела. Терпела, потому как не хотела провоцировать чужеродную Силу.

А потом произошло нечто из ряда вон выходящее.

Как-то ночью, избранной Номер 523 приснился совсем даже не кошмар, но сон, главным участником которого был Номер 367, и…

И нельзя было сказать, чтобы в том сне Номер 523 особо от молодого служащего Зелёной Оправы «отбивалась». Сказать по правде, так совсем, совершенно же наоборот.

Проснулась в тот день Номер 523 сгорая от стыда перед самой собой и полнейшем отвращении от увиденного.

«Так вот как ты решила доконать меня на этот раз». – В бессильной злобе подумала она.

В то утро Номер 523 до такой степени была расстроена своим сновидением, что пожелала себе впредь лицезреть только лишь кошмары. И надо отметить, это желание сбылось уже следующей ночью. Никаких снов, – включающих в себя похоть, разврат, желание, – она более не видела.

Только кошмары.

Точнее, один.

Один и тот же кошмар.

                                        ***

С тех пор прошло ещё пол-месяца. Лето всё более и более набирало силу. Погода стояла ясная и безветренная. Становилось совсем тепло – и уже скоро во фруктовом саду должны были назреть вкусные сочные ягоды.

Природа ликовала.

Только Номера 523, – одиноко лежащую посреди ночи в своей кровати и устало глядящую в потолок, – ничего уже, кажется, не радовало. Усталость и борьба с собственными инстинктами заставляла её не обращать внимания ни на одну из прелестей окружающего её мира.

Каждый её день похож был сейчас на предыдущий.

Тяжёлое пробуждение, умывание, завтрак, – вкуса которого она уже практически не ощущает. Потом мелкие работы вроде: замешивания цемента, помощи в кладке каменных кирпичей на верхние ярусы стен, – и тому подобные занятия. Затем обед. Далее, – повторение утренней работы. Полдник. После – какие-нибудь совсем лёгкие и мелкие работы, – которые невероятно тяжело выполнять, потому что в послеобеденное время жутко хочется спать. После – ужин. Ну, а потом ещё несколько часов свободного времени на сон (если это можно было в данной ситуации назвать сном) – до утра.

Ах, да, ещё одно: почти каждую ночь, – удар головой о толстую деревянную полку, что прибита к стене над кроватью.

Номер 523 в очередной раз устало вздохнула, прикрывая опухшие веки и приготовившись было забыться очередным ужасным сновидением…

…но внезапно её отвлёк тихий шорох за окном.

Номер 523 мгновенно открыла глаза.

«Что-то новенькое».

От недосыпания, видимо, у неё обострился в какой-то мере слух. Возникло чёткое ощущение того, что на улице, сейчас, прямо под её окном, кто-то тихонько шуршит подошвами ног по мелким камушкам. Камнями-гладышами были усыпаны все дорожки по периметру основного здания Зелёной Оправы, и этот звук девушка, – ежедневно гуляя по территории, – теперь могла отличить от всех прочих.

«Видимо, караульные совершают очередной обход». – Подумала Номер 523, вслушиваясь в странный звук.

И всё равно, тревога внутри неё продолжала нарастать. Она жила в Зелёной Оправе уже почти полгода, и никогда по ночам никаких шорохов не слышала – даже когда стала плохо спать. А сегодня шорох был. Не могло ли это означать, что у избранной под окном сейчас прятался вражеский лазутчик?

Да нет, это вряд ли.

Зелёная Оправа замечательно, исключительно превосходно охранялась. Случаи побега из тюрьмы (за всю историю её существования) можно было по пальцам перечесть. Что касаемо ситуации полугодичной давности, – со Спрутом, – так то и вовсе было явлением из ряда вон выходящим. У Номера 523 имелись чёткие доводы для того, чтобы считать: если бы в Зелёную Оправу попытался проникнуть посторонний, он не смог бы пройти незамеченным.

Избранная попыталась в очередной раз закрыть глаза, но веки её задёргались. Её внутренне чутьё, – возможно, дефектно функционирующее сейчас из-за проблем со сном, – не желало успокаиваться до тех пор, пока не его хозяйка окончательно не убедилась бы в том, что они оба в полной безопасности.

Перед глазами так некстати вновь возник образ рассыпающихся в прах рук.

Девушка не выдержала.

Тихо, как только могла, она поднялась с кровати и достала с полки над головой световой камень, – прикрытый сейчас сверху колпачком из тёмной ткани. Обогнув кровать полукругом, избранная на цыпочках подошла к подоконнику сбоку.

Интересно, – а если это не лазутчик сейчас у неё под окном, – но кто-то из служащих Зелёной Оправы? А кто из служащих мог торчать именно под её окнами среди ночи?

Номер 523 знала только одного такого.

                           Прекрасный шанс                 отомстить этому идиоту                 тебе за это ничего не будет

На улице, тем временем, снова повторился тихий шорох. В то самое время, пока он звучал, избранная скинула с камня тканевый колпачок и плотно сжала камень в руке, – чтобы свет его не распространялся во все стороны раньше времени.

Ждать следующего шороха пришлось не меньше минуты.

«Ну же. – Думала, нервничая, Номер 523. – Давай, вороши камни!»

И тут долгожданный звук, наконец-то, послышался снова.

Номер 523 – с поразительной даже для самой себя ловкостью (спасибо тренировкам с Учителем и тем тренировкам, которые она изредка устраивала себе здесь, в Зелёной Оправе) заскочила на подоконник и подняла высоко над головой световой камень, одновременно слегка разжимая пальцы, чтобы сквозь них просочился свет.

Увиденное в свете камня заставило бы девушку, наверное, вскрикнуть, – если бы перед тем, как она открыла рот, что-то яркое и белое не ударило бы ей прямо в лицо.

Удар был удивительно мягким, словно она плашмя упала на огромную пуховую перину.

Сразу после этого, Номер 523 лишилась чувств.

                                          ***

Тёплые волны мягко качали её.

Штиль.

Тело полностью погружено было в воду – и над поверхностью торчало одно лишь лицо. Вода затекала в ушные раковины, и Номер 523 слышала, как тихонько шуршит песок, и перекатывается по дну мелкая галька.

Ясное небо над головой было окрашено в светло-персиковый цвет. Всё окружающее пространство заливал этот тёплый свет летнего заката.