Упражнения в английском стиле, или Убийство в «Вудроу-хаусе»

***

Солнце было в зените, когда Артур вошел в дом и увидел, что гости собрались в гостиной. Там играла легкая музыка, похоже, кто-то даже пытался танцевать, судя по взрывам смеха и доносящемуся топоту и стуку каблуков. В обычных обстоятельствах он был бы рад присоединиться к компании, так весело проводящей время. Однако сначала ему надо было покончить с делом, а потом сориентироваться по результату. Артур, стараясь ступать неслышно, чтобы никто его не окликнул, прошел мимо гостиной и направился прямо в кабинет Марка. Тот сидел за столом и, услышав его шаги, поднял голову. Перед ним на столе были разложены бумаги и выглядел он довольно озадаченным.

Артур постучал в створку открытой двери, обозначая свое желание войти. Судя по отсутствующему взгляду, Марку понадобилось несколько секунд, чтобы мысленно оторваться от просматриваемых документов и осознать свою роль хозяина дома. Он непроизвольно нахмурился, но быстро смирился с неизбежной потерей времени на светский разговор, улыбнулся и сказал:

– Входи же! Все собрались в гостиной и, судя по производимому ими шуму, с успехом развлекают друг друга. А ты где был?

– Сидел в беседке, читал, – ответил Артур.

– Да, иногда приятно вот так отвлечься. Не поверишь, я иногда там сижу и словно выпадаю из времени. Прихожу в себя, когда замерзаю или когда совсем темно становится, – засмеялся Марк. – Но это бывает редко.

Артур с каждой секундой этого разговора чувствовал себя все хуже: во рту пересохло, руки заметно дрожали, а сердце бухало в груди так, что почти причиняло боль, все эти подвиги не для него, он человек тихий и хороший, да, хороший! Он не может, просто физически не в состоянии поступить так, как задумал. Он уже готов был отказаться от плана и забыть про него навсегда, когда Марк заметил, что с ним что-то не так.

– Дружище, что с тобой? – удивленно спросил он. – Неприятности? Ты плохо себя чувствуешь?

– Нет. Все хорошо, – ответил Артур. Ему вдруг стало все равно, что произойдет дальше. Решится он или нет, какая разница – он уже изменился и ему не стать прежним. Напряжение миновало, оставив после себя безразличие ко всему, что должно произойти, он глубоко вздохнул и почти спокойно сказал:

– Я закрою дверь, ладно? Нам надо поговорить.

Марк кивнул:

– Закрывай, конечно.

Артур дошел до двери, выглянул в коридор, увидел, что тот пуст, закрыл дверь до щелчка, вернулся к столу Марка и сел в кресло. Он был собран и готов к торгу.

– Не буду унижать нас обоих длинным вступлением. Недавно я навещал одного своего известного коллегу, имя которого тебе прекрасно известно. Я не знал, кстати, что ты был его пациентом. Ему скоро выходить на пенсию. Хотя лучше бы уже вообще отойти от дел. Он хочет передать мне часть своих пациентов, поэтому мы в последние недели часто встречаемся в его кабинете. Он рассказывает, что да как.

Так вот, как-то раз я был у него и заметил, что возраст сыграл с ним дурную шутку – он стал очень забывчив и небрежен в вопросе хранения архивов. Я увидел бумажные коробки с папками с именами его пациентов, они стояли прямо рядом с его столом, под столом, на подоконнике. Когда он отлучился, я из любопытства стал их просматривать и нашел там папку с твоим именем, толстую папку с подробными записями, представь мое удивление… Видишь, я ничего не скрываю. Ничего супер-предосудительного я не сделал. Коллега смотрит, как вел пациента другой коллега. Тем более, что один станет преемником другого. Тебе известно, что я нашел в той папке…

Марк слушал и молча смотрел на него. Ситуация была предельно ясна. Чертов маразматик доктор Земан! Хотя нельзя отрицать, он помог ему тогда, помог, да. А еще Марк думал, что знал Артура без малого двадцать лет и всегда считал его порядочным человеком. Поразительно, как сильно можно ошибаться целые десятилетия напролет. Страха он не испытывал, бывали ситуации в его жизни и опаснее, но как же чертовски грустно терять тех, кого считал друзьями. Так к семидесяти вообще никого не останется. При этой мысли он невесело усмехнулся. Артур увидел движение его губ и обрадовался:

– Я знал, что ты правильно меня поймешь!

– Я тебя понял. Сколько?

– Миллион.

Вот тут Марк удивился по-настоящему.

– Миллион?

– Ты богатый человек. Я тоже хочу им стать.

– Если я стану бедным, от честного имени будет мало проку.

– При твоей энергичности ты заработаешь еще больше, а вот если эта информация всплывет, то тебе уже ничто не поможет.

– Триста тысяч сейчас и по сто в течение семи лет.

– Пятьсот сейчас и по сто пять лет.

Марк, кривя губы, пальцами забарабанил по столу.

– И что же конкретно тебе известно?

– Я читал записи Земана. Очень подробные. Так что я в курсе, что случилось тем вечером в одной гостинице в Марракеше… Кто туда приехал, по какой причине и как все обернулось.

Марк вздохнул. Вот же сукин сын!

– Я переведу деньги на твой счет в среду, – сказал он.

– Мне нужна вся сумма наличными.

– На это потребуется не менее трех недель.

– Буду ждать до 1 июля. Потом пошлю материал в газеты и еще кое-куда…

– Сможешь хоть что-то урвать от журналистов, – зло усмехнулся Марк. – Давай отложим окончательный разговор до воскресенья? Отпразднуем мой день рождения и после я точно подсчитаю, когда и что смогу перевести.

Артур промолчал, но кивнул. Марк повел себя ровно так, как он и предполагал: быстро принял неизбежное и деловито обсуждал условия. Жаль, что им не быть больше друзьями. Этот человек вызывал у него искреннее восхищение. Но утешением было то, что их дружбу он продал дорого. Марк бы на его месте наверняка поступил также, если бы деньги сами плыли в руки.

Все было сказано, поэтому Артур встал с кресла и направился к двери. Когда он вышел в коридор, ему показалось, что он слышит быстрые шаги, которые то ли приближались, то ли удалялись. Он защелкнул за собой дверь и замер на мгновение. Никто не появлялся, значит, обладатель легкой походки проходил мимо кабинета, пока они разговаривали. Хорошо, что двери здесь массивные и не пропускают звуков. А теперь можно выпить чего-нибудь покрепче, празднуя победу. Артур пошел в гостиную.

***

После завтрака Марго усадила Еву в свой кабриолет и на довольно значительной для этих мест скорости промчалась по окрестным дорогам. Наконец, придя к выводу, что она уже дала той все необходимые представления об архитектуре Хорли, Узверли и окружающих деревень, а также сельскохозяйственных культурах на полях, она сказала:

– А теперь поедем в мое любимое место. Это маленькое кафе в живописнейшем местечке на берегу пруда километрах в десяти отсюда.

Ева засмеялась:

– Любой другой человек на твоем месте стал бы интриговать.

– Интриговать?

– Ну, сказал бы, что отвезет в потрясающее место, но не уточнял бы, что это. Помучил бы. Типа, в неизвестности есть своя прелесть.

– Нет в ней никакой прелести. Этот избитый киношный прием «интриги» меня раздражает, знаешь. Почему человек должен ехать или идти туда, где ему может совсем не понравиться? Что за идиотская самонадеянность? Вдруг ты не любишь кафе на берегу – от воды дует, песок летит, холодно или солнца слишком много – да мало ли что? Ты должна иметь возможность сказать, что тебе это не нравится и не подходит. Тогда я придумаю другое место. И тут же озвучу новый план.

– Вот поэтому с тобой легко.

– Очень на это надеюсь. «Сложные» люди меня утомляют. Те, от которых не добьешься, чего они действительно хотят. Все полунамеки, да взгляды многозначительные. А я мыслей читать не умею.

До приезда в кафе они молчали. Это было приятное сообщническое молчание отлично понимающих друг друга людей.

Они познакомились около 10 лет назад, почти сразу после развода Марго и Марка. Ева тогда работала в одной крупной компании финансовым аналитиком и обедала всегда в одном и том же ресторанчике недалеко от своей штаб-квартиры. Марго по неизвестным причинам тоже иногда туда заходила. На третий раз, увидев друг друга, они улыбнулись. На четвертый – представились. Пятый обед съели за одним столом. Ева прекрасно отдавала себе отчет, почему ей понравилась Марго. Но было сложнее понять, что же Марго нашла в ней. Ответа на этот вопрос она так и не знала.

Когда они устроились за лучшим столиком на очень небольшой террасе, к счастью, оказавшимся свободным, хотя вокруг было довольно много туристов, Марго заказала кофе с эклерами и сказала:

– Тут мы можем спокойно поговорить. Я последние месяцы была сильно занята, этот новый проект забирает все силы, мы редко виделись, поэтому сейчас я спрошу прямо – что с тобой?

Еве захотелось заплакать. Не потому, что ей до сих пор было плохо, просто проявления человеческой доброты с некоторых пор трогали ее очень сильно. Она сдержалась, не хотелось рыдать при железной Марго, и сказала:

– Сейчас мне гораздо лучше. Все почти прошло, так, осталось лишь неприятное послевкусие и некоторая слабость.

Марго молчала и в ожидании смотрела на нее.

– Знаешь, если в двух словах… Я постоянно пытаюсь сформулировать для себя, что со мной было. Так вот, в двух словах, я, наверное, сдалась. Жизнь выиграла, а я проиграла. Тебе не понять.

Марго все молчала, а Ева продолжила:

– Я всегда раньше была оптимистом. Конечно, были дни хорошие, были плохие, но у меня было вот это ощущение «все лучшее, конечно, впереди». Потом его не стало. И я даже не знаю, хочу ли его вернуть… Глупости говорю, хочу, конечно. Но не уверена, что смогу. Оно просто было, а потом кончилось. Она запнулась на секунду:

– Я много работала, заботилась о родителях, ходила на нужные премьеры и за покупками, но внутри меня была пустота, которую может увидеть любой, кто присмотрится и задаст пару вопросов. В молодости я не понимала, что пуста, осознание пришло недавно и с тех пор я не знаю, что делать. С детства и всю мою предыдущую жизнь я хотела не выделяться и быть хорошей для всех – хороших любят и одобряют, а одобрение – все, что мне было нужно. Ты словно сидишь в натопленной комнате морозной зимой, тебе тепло и уютно, и ты знаешь, что все сделала правильно. Вот это ощущение, что ты все делаешь «правильно», оно прикрывает все другие дыры, ты не осознаешь, что живешь по шаблону, по лекалу для других, у тебя есть силы только на то, чтобы двигаться в этой колее. Не смотри на меня так, не надо жалости, наконец-то я что-то стала понимать про себя.

– Прости, я не хотела жалостливо смотреть, – сказала Марго, – ты удивишься, но я тебя понимаю, кажется… Ты не обращалась к психологу с этим?

– Обращалась дважды к двум разным, по рекомендации, но найти своего психолога еще сложнее, чем встретить одного на всю жизнь мужа. Мне это не удалось, как ты знаешь. Оба моих психолога были хороши, наверное, но не для меня. Или, может, просто я была не в состоянии прислушаться к их мудрости.

– Что ты собираешься делать?

– О! Избегать этого вопроса. Я не знаю, что я буду делать, я не знаю, что я собираюсь делать, сам этот вопрос вводит меня в состояние тоски и легкой паники, так что я пока разрешила себе его не задавать и на него не отвечать.

– Я подумаю об этом завтра?

– Именно! Только сейчас я поняла, насколько это гениальная формулировка. А в молодости она меня раздражала.

– Ты принимаешь какие-нибудь лекарства? – спросила Марго.

– Да, – кивнула Ева, – второй психолог оказался не совсем бесполезен. Если бы не лекарства, не знаю, справилась бы я или нет.

– Не жалости ради, – сказала Марго, но ты ведь знаешь, что можешь звонить мне всегда и отовсюду? Я знаю, что ты вряд ли будешь, но ты ведь это знаешь?

– Я знаю, – сказала Ева серьезно.

Они еще посидели и помолчали. Потом Марго сказала:

– Пойдем пройдемся вдоль воды?

Ева кивнула, они встали, оставив на столе пару монет за кофе, и пошли по песку.

***

Анна тяжело вздохнула. После утреннего Ватерлоо ей требовалось время. К счастью, гости разбрелись и разъехались до ужина и теперь у нее была пара-тройка часов, чтобы передохнуть и подумать над будущим планом действий. Военных действий, если понадобится. Она задумалась, как вести себя с Марком. Холодно и отстраненно или делать вид, что ничего не произошло?

Она сидела у бассейна в размышлениях, когда к ней подошла одна из горничных и сказала, что приехала дама, представившаяся другом мистера Бартона, и ждет в холле, требуя, чтобы ей отвели комнату. Самого Марка горничная найти не смогла, поэтому Анна нехотя поднялась с шезлонга и направилась в дом, чтобы встретить неожиданную и, скорее всего, лишнюю гостью.

Войдя в прохладный холл, она увидела спину высокой женщины в длинном платье леопардовой расцветки и в бордовых туфлях с золотым известным логотипом на головокружительно высоких, но устойчивых каблуках. Незнакомка повернулась к ней, и Анна с удивлением поняла, что та уже очень немолода. Лет ей точно было не меньше 70-ти, несмотря на все предпринимаемые усилия, а их, как заметила Анна опытным глазом, было очень немало. Хотя возраст, и это тоже немедленно бросилось Анне в глаза, очевидно, не был помехой для этой женщины с безупречной стрижкой каре и алой помадой. От нее прямо шла волна энергии, которая едва не сбила ослабленную утренним разговором Анну с ног. Деятельные и уверенные люди всегда нравились хозяйке дома, в их обществе она словно подпитывалась тем, что ей было необходимо и чего у нее самой в достатке не было, поэтому она приветственно и вопросительно улыбнулась. Незнакомка слегка скривила губы в ответ и сказала:

– Я давно уже говорила Марку познакомить нас, но раз он этого так и не сделал, то мы обойдемся без него и познакомимся сами! Я Катрин Уокер, старинный друг. Слово «старый» явно было исключено из ее лексикона уже давно – промелькнуло у Анны в голове.

– Катрин, конечно! – воскликнула Анна. – Я могла бы и сама догадаться! Я так много о вас слышала!

– Самого разного, надо полагать?

– Ну что вы, только хорошего! – Анна, естественно, не стала упоминать о том, что о Катрин в их кругу, как правило, говорили или в восторженных тонах или в уничижительных. Она мало кого оставляла равнодушным.

– Вы, наверное, удивлены, почему я приехала без предупреждения?

Анна промолчала, ибо действительно была удивлена и не сочла нужным этот факт опровергать. Катрин продолжила:

– Просто утром я вспомнила, что у одного из моих лучших друзей сегодня День рождения, а долгая дружба дает то преимущество, что вы можете общаться без церемоний. Вот я и приехала. Найдется для меня комната?

– Я рада, что вы спонтанно приняли такое решение! – ответила Анна единственное, что можно было сказать в такой ситуации. – Марк будет так счастлив! Розовая спальня свободна, если она вам нравится.

–Это та, что окнами выходит на подъездную аллею? Что ж, все лучшее уже разобрали. Пусть будет она.

Анна удивилась про себя наглости гостьи, но вслух попросила горничную отнести ее вещи.

– Хотите что-нибудь выпить и перекусить с дороги? – спросила она. – Я попрошу подать закуски в столовую. Ужин еще нескоро, он будет в восемь.

– Благодарю, – отозвалась Катрин, – я спущусь через 15 минут. А где Марк?

– Марк уехал по делам. Их и здесь у него предостаточно, – улыбнулась Анна. – Должен уже скоро вернуться.

– А кто еще здесь есть? – бесцеремонно спросила Катрин. – Приглашенных много?

– Совсем немного. Приехала Марго с мужем и своей подругой, психолог Артур Линдси, коллега Александр Харт и моя приятельница Кора. Кажется, никого не забыла. Вы, наверное, почти всех знаете.

– Да уж, Марго я знаю, – произнесла Катрин, и Анна удивилась желчности в ее голосе. – А кто ее муж? Какой-нибудь банкир?

– Нет, муж ее профессиональный сёрфер. Участвует в соревнованиях, – смущенно сказала Анна. Она не любила обманывать чужие ожидания.

– О! Молодой красавчик, значит! – засмеялась Катрин. – Уважаю. Так это она его содержит, а не наоборот?

Анне стало неловко от столь откровенно демонстрируемого любопытства, и она решила сменить тему, но в голову ничего не приходило.

– Не знаю. Я пойду на кухню, отдам распоряжения по поводу вашего обеда.

– Спасибо, а я пока пойду к себе. Составите мне компанию за столом?

Анне меньше всего хотелось вести уклончивую беседу с этой напористой дамой, но она понимала, что причины отказаться у нее нет. Поэтому она покорно сказала:

– Конечно, буду ждать вас в столовой. И направилась на кухню.

***

Часа через полтора после окончания завтрака Кора, наконец, поняла, что на прогулку с Марго и Евой она не едет. Уйдя из столовой, она немного полежала у бассейна и искупалась, потом поднялась к себе и переоделась в удобный сарафан и сандалии, затем спустилась в сад и побродила в тени высоких дубов. Решив, что времени для завтрака Евы и сборов прошло достаточно, она вернулась в столовую и увидела, что там никого нет, даже посуду убрать успели. Удивившись, она отправилась на поиски кого-нибудь, кто бы прояснил ситуацию. Первым ей встретился Роберт, он сидел на диване в гостиной нога на ногу и читал газету, с громким шелестом переворачивая страницы. Кора остановилась в метре от него и небрежно, как ей казалось, спросила, не видел ли он Марго и Еву. Роберт оторвался от политической колонки, спокойно сказал, что они уехали на прогулку полчаса назад и вернулся к чтению.

Кора пришла в ярость. Такого явного пренебрежения она не ожидала и не была к нему готова. Присев на верхнюю ступеньку каменной лестницы, ведущей в дом, она постаралась успокоиться и минут через пять подумала, что ей это удалось. Ну, захотели две подруги побыть наедине, что такого? Наверное, они ее искали, но она ведь не сидела на месте, значит, они просто разминулись и не смогли ее найти. Это объяснение было вполне удобоваримым и не таким болезненным для самолюбия.

Решив придерживаться этой версии, Кора поднялась, стряхнула с юбки откуда-то взявшиеся пылинки и ворсинки, и стала спускаться вниз с намерением пойти в беседку, очертания которой отлично просматривались в этот солнечный день. Но сидеть в беседке и смотреть на воду показалось ей унылым занятием, поэтому она развернулась и пошла в библиотеку, намереваясь найти что-нибудь интересное почитать.

***

Беседа Анны с Катрин за импровизированным обедом для гостьи была похожа на викторину, в которой один увлеченный игрок пытается дать максимальное количество верных ответов, для чего вываливает на ведущего все имеющиеся у него догадки и предположения, и также слухи, а порядком утомленный ведущий старается, не утратив вежливости, однозначно дать понять, что игрок во всем неправ. Анна отбивалась как могла от шквала нескромных вопросов Катрин о жизненных перипетиях их знакомых и с тоской думала, когда же уже придет Марк и можно будет наконец остаться ненадолго в одиночестве.

Марк все не приходил, но на помощь Анне, сам того не зная, явился Алекс. Поездка на любезно предоставленном хозяином мотоцикле по сельским дорогам среди полей, засеянным чем-то светло-желтым, не увлекла его так, как он надеялся, к тому же Кора отчасти занимала его мысли, поэтому он довольно быстро вернулся. Идя по коридору к бассейну, он услышал голоса в столовой и заглянул туда. Анна увидела его и быстро сказала, отрезая ему путь к отступлению:

– Алекс, входите же! Знакомьтесь, это Катрин, старинный друг Марка. Решила приехать и сделать нам такой приятный сюрприз.

Анна с удовлетворением отметила про себя, что по ее тону невозможно догадаться, что знакомство с Катрин доставило ей очень немного удовольствия. Уроки Марка по светскому этикету не прошли даром, она ему отличная жена, что бы он там не думал.

– Счастлив познакомиться с вами, Катрин! – воодушевленно сказал Алекс. Он и правда любил беседовать с холеными немолодыми женщинами. Они напоминали ему о бабушке – самой яркой женщине в его жизни.

– Катались на мотоцикле Марка, да?– спросила Катрин.

– Как вы догадались?

– Вы весь в пыли, которую иным способом не собрать. Посмотрите только на свои туфли! – сказала Катрин, явно гордясь своей наблюдательностью.

– Да от вас ничего не скроешь! – галантно ответил Алекс. – Что еще вы про меня поняли?

Катрин приподняла одну бровь и усмехнулась.

– Я не стану выдавать ваши секреты. Не прямо сейчас.

Алекс удовлетворенно улыбнулся. Эта дама ему определенно нравилась.

Анна, воспользовавшись их неожиданным флиртом, поспешила сказать:

– Должна вас оставить, приготовления к ужину, сами понимаете.

Она встала и скользнула к выходу. Парочка за столом почти не обратила на ее уход внимания.

Выйдя в коридор, Анна немного постояла за дверью, ей было интересно, о чем эти двое станут говорить без нее. Но, к сожалению, которое она испытывала уже не в первый раз в подобных ситуациях, двери в особняке были сделаны так же добротно, как и все остальное. Слышно было только, что в комнате есть люди и они разговаривают, но слов не разобрать. Это было обидно, но ничего не поделаешь.

Анна разочарованно вздохнула и решила пойти к себе и все-таки немного передохнуть, а потом зайти к Лео и немного посидеть с ним для поднятия настроения, да и няню надо отпустить пообедать. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, она краем глаза успела заметить открывающуюся входную дверь и услышала, как вошедший направился в гостиную. Судя по уверенным шагам, это был Марк. Анна секунду размышляла, надо ли ей сказать ему про Катрин, но потом решила, что сегодня они уже достаточно общались, не стоит пока лишний раз раздражать его своим видом, поэтому она, как и намеревалась, прошла прямо к себе.

Марк присел в гостиной на диван и откинулся на мягкую спинку. Многое в этот уик-энд пошло не так, как он себе представлял, но он пока надеялся, что ужин пройдет как надо. Он задумался, как выйти из затруднительной финансовой ситуации, пока она не переросла в патовую. Надо найти решение быстро, иначе он утратит контроль. Если еще не утратил…

Хорошо бы, чтобы Алекс подсказал решение. Он возлагал определенные надежды на этого молодого человека. В таком возрасте не отказываются от предложения типа того, что он ему сделает. К тому же, у него не один, а все тузы в рукаве.

Марк вздохнул и достал из кармана маленький блокнот с ручкой. Он с головой ушел в безрадостные подсчеты, как вдруг услышал взрыв смеха. Какая-то женщина от души веселилась в саду и звук этого смеха показался ему смутно знакомым. Напомнил что-то или кого-то. Кора? Нет, ее голос не был таким низким. Анна? При этой мысли он сам чуть не засмеялся – бедной Анне не до веселья сейчас. Кто тогда? Точно не Марго.

Ужасная догадка пришла в голову, и он вздрогнул. Быть не может! Хотя именно от этой женщины всего можно ожидать. Поэтому, когда она появилась в гостиной через французское окно в сопровождении Алекса, он уже был внутренне готов увидеть ее и ничем не выдал своего удивления и неудовольствия, чем, надо надеяться, немало раздосадовал Катрин.

– Марк, дорогой мой! Она была воплощенная радость встречи и дружелюбие.

– Как я рада видеть тебя! Надеюсь, ты простишь мне этот неожиданный визит – я подумала, что самых близких друзей ты не станешь специально приглашать, они ведь на то и близкие, чтобы самостоятельно вспомнить о твоем празднике и приехать с поздравлениями!

– Ты была совершенно права, дорогая! – в тон ей ответил Марк. – Я, можно сказать, надеялся на твой приезд. И ты не обманула ожиданий.

– Делаю, что могу. Я на все готова ради друзей, тебе ли не знать.

– Я знаю, дорогая, знаю. Ты отдаешь всю себя, – ответил Марк и пожалел, что злоба в его голосе была слишком очевидна. Судя по виду Александра, он ее заметил и удивился. Возможно, это предостережет его от откровенности с Катрин, на которую она мастерица выводить людей. Вот и посмотрим заодно, может ли Алекс воспринимать намеки или ему придется все разжевывать. Марк надеялся, что не ошибся в выборе и Алекс отреагирует правильно.

Катрин присела на диван, она явно наслаждалась своим появлением и ей хотелось развить успех:

– Как твои дела? Фирма, жена, любовница? Все у них в порядке? С женой я, кстати, уже познакомилась. Милое создание.

– Все хорошо, – спокойно сказал Марк. Он слишком утомился, чтобы тратить силы на лишние слова.

– А как твои дела? Я слышал, твой последний друг умер, не упомянув тебя в завещании, и все досталось его детям?

Мелкий укол не мог испортить Катрин настроение:

– Ты неправильно слышал. Паоло упомянул меня в завещании и даже выделил такую большую часть семейного состояния, что я не сочла возможным ее принять, – горделиво сказала она.

Марк молча посмотрел на нее в ответ, отлично понимая, что эта ложь предназначена не для его ушей (он слишком хорошо знал ее алчность), а для ушей Алекса. Катрин собиралась добиться его расположения. «Всё идет в дело, как и прежде», – невесело подумал он. Еще он подумал «зачем она приехала?», но вдаваться в размышления по этому поводу не было смысла, он узнает причину еще до заката. Катрин всегда была нетерпелива.