Я и это переживу

***

«Бубенцы, бубенцы

Радостно галдят,

Звон идёт во все концы,

Саночки летят. Хэй!»

Разудалую песенку Марта услышала уже с порога. Исполнение хромало, но звучало искренне и жизнеутверждающе. Пели телевизионщики, под нестройный аккомпанемент Кристины на укулеле. Судя по всему, ноты девушка расставила в свободном порядке.

В Бегемоте было весело, витал дух Рождества, Нового года и всех зимних праздников сразу. Марта в приподнятом настроении зашла в офис.

– Эй, а где твой самокат?

Сегодня даже привычная шутка звучала как-то мило. Новый год скоро, и этим всё сказано. Все горшечные растения были наряжены в мишуру и серпантин. Часть сотрудников нацепила красные шапочки. В них, правда, было жарко.

– Наконец-то сотрудники у нас трудятся в поте лица, – прокомментировал новогоднюю моду Самуил Александрович.

– Что у тебя сегодня, Марусь, – поинтересовался начальник, встретив её в дверях редакции. – Смотрю, глаза красные. Ночь не спала, или по любимому рыдала?

– Линза, – сдерживая холодную ярость воспоминания, хмыкнула Марта.

– Понимаю, сам мучаюсь. Как с делами-то? Накопала что-нибудь интересненькое?

После расследования о прошлых жизни личный рейтинг Марты взлетел до небес. Пончиков на неё теперь хватало всегда, а ещё у них сейчас не было дефицита «обратной связи». Большая часть писем и звонков, конечно, отфильтровывалась и выбрасывалась. Но попадались интересные истории, которые превращались в очень занимательные статьи и сюжеты. А Марта, окончательно уверовавшая в правоту своего дела, будто на крыльях летала. И прикидывала, сколько томов у неё будет в мемуарах, когда она достаточно состарится для их написания. Можно даже со скутера на что-то другое пересесть, и без него достаточно образно и необычно её жизнь вырисовывается.

– Нашла «нехорошую квартиру», – отозвалась Марта.

– Это избитый сюжет, – поморщился Вельзевул. – Сейчас хорошую квартиру днём с огнём не сыщешь, экология, геопатогенные зоны, геомагнитные бури, так сказать, располагают к различным отклонениям.

– Там интересно! Квартира прямо очень нехорошая, ну совсем бяка.

– Чудеса, леший бродит и русалка на ветвях сидит? – саркастически изогнул бровь шеф.

– Именно, – кивнула Марта. – Хозяева камеру видеонаблюдения поставили. После того, как посмотрели запись, что без них дома делается, другую квартиру себе сняли. Так что для них это точно не фейк.

– Может, они настолько рассчитывают прославиться, что не пожалели денег на съём?

– Я это выясню, – пообещала Марта. – Но у нас точно будет видео.

– Добро! – кивнул Самуил. – Занимайся.

Марта отправилась на своё рабочее место. В редакции царил дух Рождества. В буквальном смысле дух. Пахло корицей, кардамоном, и прочими приправами, которые символизируют приход Санта Клауса и Деда Мороза. Ароматические палочки всех мастей курились на столах творческих сотрудников.

Марта оглушительно чихнула от такой смеси запахов.

– И тебе доброе утро, – кивнул Марат.

– Зато насморка не будет, – философски прокомментировала Мартины дыхательные затруднения верстальщица Надя. – У меня вот уже нет. Ароматерапия! Напиши про это как-нибудь.

– Уже писала, – сообщила Марта, усаживаясь за свой стол.

– Ну вот, а свой аромат выхлопных газов от двухколёсного пылесоса на цветочный сменить никак не догадаешься. Нам приходится редакцию обрабатывать каждый раз, – это встрял дизайнер Рома.

– Вот не надо ля-ля! – Марта оскорбилась. Но на всякий случай понюхала свой рукав. Ничем таким от неё не пахло. Тем более, верхнюю одежду она сняла, не в куртке же на работе сидеть.

– Ты ему просто нравишься, а он по-нормальному сказать не умеет, – голосом ябеды проблеяла Надя. Тут же в неё прилетел нарядный резиновый мячик, выполненный в виде ёлочной игрушки.

– Дети, – возвёл глаза к потолку Марат. – Вы же знаете, что Марту я никому не отдам, поскольку сам по ней страдаю долгие годы.

– Да ну вас нафиг, – подытожила Марта. И наушники надела, чтобы этих дураков не слышать. Но включить она ничего не успела, потому что где-то недалеко раздался грохот и страшный крик.

– Сволочь! Я тебя сейчас порешу!

И снова грохот, звуки ударов. Все вскочили, недоумённо посмотрели друг на друга, и побежали к двери, едва не толкаясь. Трагедия происходила в телевизионной редакции. Там вообще всегда было всё самое интересное, чего уж там.

Съёмочная группа готовилась к выезду, поэтому посреди помещения стояли сумки с оборудованием. А возле них была настоящая драка. Один мужчина повалил другого и сосредоточенно колошматил его кулаками по голове.

– Разнимите их скорее, – кричали девушки. Кто-то уже вызывал полицию, и на всякий случай скорую помощь.

На шум прибежал Самуил, застыл, глядя на происходящее непотребство. А Марта просто примёрзла к полу, когда узнала участников спарринга. Профессор Арсений Ильич Пруфов, собственной персоной, сидел верхом на операторе Васе и достаточно грубо его избивал. Вася повизгивал, но встать никак не мог, только пытался прикрыть лицо ладонями, но как-то вяленько.

– Ты что наделал, гад? – выкрикивал Арсений. – Ты же жизнь ей сломал, урод!

Кому сломал жизнь Вася, выяснилось, когда профессора удалось оттащить от жертвы. Вася отплёвывался зубами, вытирал салфеткой кровь, текущую из носа, и молчал. Арсений же, будучи в шоке, наоборот, был настроен вещать. Его рассказ, щедро разбавленный матом и слезами, был исчерпывающим. Оказывается, Вася вешал Марте на уши лапшу, когда просил его прикрыть. Якобы, он зависает по ночам с друзьями. Нет, друзья были, но пропадал он не только с ними. В тот вечер, когда Марта и Вася вместе с профессором ездили встречать племянницу Галю, в машине зародились запретные чувства. Между женатым оператором Васей, 37 лет отроду, и юной студенткой европейского вуза Галей вспыхнула искра, которую в полумраке автомобильного салона никто больше не разглядел. Они незаметно для остальных обменялись номерами телефонов, затем списались. Завязался роман, сначала виртуальный. Галя погостила у родни, потом отбыла в свою Европу, получать престижную профессию дальше. Но впереди были каникулы, девушка вернулась на родину, и чувства на расстоянии, как оказалось, не ослабели. Они начали встречаться уже по-настоящему. Тогда Вася начал пропадать ночами. А недавно выяснилось, что Галя вылетела из своего университета, или где она там училась, но родители об этом даже не сразу узнали. Галя жила в Австрии с папой, мама же после развода осталась в Москве. Училась она в другом городе, и когда оба родителя думали, что дочь постигает знания в своём вузе, она была в Москве, дважды приезжала тайно. Разумеется, правда через какое-то время всплыла, скандал разразился впечатляющий, и Галочка со слезами уехала в российскую столицу уже в открытую. Почему подающая надежды студентка так бездарно профукала возможность получить хорошее образование, родители не понимали.

А потом произошло самое ужасное. Галя в состоянии сильного алкогольного опьянения попала в больницу. По версии врачей, она пыталась покончить с собой. Кроме того, у неё был выкидыш.

Придя в себя, девушка призналась, что у неё есть женатый любовник, к которому она и сбегала. Когда она ему сообщила о ребёнке, возлюбленный ответственность нести отказался, сказал, что никогда ничего ей не обещал, разводиться не собирается, и вообще это всё было ошибкой, потому что жена – это его истинная родственная душа. Непьющая до встречи с Васей Галя в тот вечер отправилась в бар, где залила в себя всё, что смогла. А потом пошла бросаться с моста, но неудачно. Поскольку координации у неё уже почти не было, она не смогла забраться на перила, и упала не с той стороны парапета, с какой планировала. Жива она осталась, но получила травмы.

Имя женатого любовника Арсений выбивал из племянницы лично. А когда добился результата, то завыл на всё больничное отделение. Выбежал из больницы, чудом не врезался ни в кого по дороге, доехал до студии и чуть ли не разорвал обидчика. Судя по всему, у Васи сломана челюсть, выбито два зуба. Возможно, было и сотрясение мозга. Незадачливого любовника увезли на скорой, а мстителя забрала полиция.

– Господи, что же дальше-то будет? – растерянно спрашивала Маша, шеф-редактор

«Следов пришельцев».

– Васе – ничего. Галя, насколько я понимаю, совершеннолетняя, – сухо ответил Самуил Александрович. – А вот профессора могут и посадить. Если Вася не поможет ему этого избежать. Постараюсь на него повлиять, чтобы он не выдвигал претензий.

– Не согласна я, что ему ничего не будет, – хмыкнула Марта. – Ему Женя будет. По полной. Боюсь, ещё пара травм средней тяжести парню грозит, но он заслужил. Я бы и сама ему приложила от души, надо же, какой козёл оказался.

– Вот и беда, – тихо сказала Алина. Она стояла в сторонке, непривычно тихая. – Помните, тот мужчина из Барнаула, Коля кажется. Он говорил – будет беда, если Арсений поедет встречать Галю. Ему так призрак тётушки сообщил.

– Точно, – согласилась Марта. – Действительно, беда случилась. Только вот если бы не это предсказание, мы бы с Васей в аэропорт не поехали, они с Галей бы не встретились. И ничего бы этого не было.

– Парадокс, – прокомментировал Самуил. – Вся эзотерика полна парадоксов. Тебе ли, Марта, не знать?

Новогоднее настроение было потеряно. Жаль Галю, жаль Арсения. Не жаль, пожалуй, только Васю.

***

Марте словно крылья подрезали. Она получила ещё одно свидетельство существования сверхъестественного, но ценой человеческих страданий. Того, что случилось с Галей и Арсением уже никак не исправить. Даже если профессора удастся спасти от тюрьмы, всё произошедшее останется. Оно будет записано в памяти и организмах участников. Шрамами, болезнями, паническими атаками, надломленными отношениями.

– Что скажешь, Пхубу? – Марта спала, была четверговая ночь, старца пока видно не было, но она знала, что он где-то рядом. Не мог он не прийти в такой важный и тяжёлый период её жизни.

И не ошиблась. Пустота заговорила с ней бодрым голосом мудреца.

– Я скажу, что все мы проходим свои уроки.

– Уроки? Чего такого успела натворить девятнадцатилетняя девчонка, чтобы с ней так поступили? Или ты мне сейчас расскажешь о прошлых жизнях и карме?

– Зачем мне говорить то, что ты сама озвучила?

Пхубу всё же появился, сел рядом с Мартой. Они перенеслись в тихую беседку на берегу какого-то живописного водоёма.

– Я не понимаю эту вашу карму, – ворчливо сказала журналистка. – Люди несут наказание за то, о чём даже не помнят! Где справедливость?

– А что насчет рая и ада, где за один неправильно прожитый на Земле миг ты вечность пожинаешь плоды?

– Ну, не за миг, – запротестовала Марта. – Это здорово накосячить надо, чтобы в адский котёл попасть.

– Давай прекратим теологический спор, – предложил Пхубу. – Этим мироздание не изменишь. У нас с тобой очень разное представление о том, что можно считать мигом. Дело в том, что ты винишь себя во всём произошедшем, так?

– Так. Если бы я не пыталась сгладить неудачный эфир, не напросилась с Арсением в аэропорт, то этого бы не случилось!

– Ты слишком много на себя берёшь, это гордынюшка, – зацокал языком Ринпоче.

– Гордынюшка… ты говоришь как глянцевый коуч с женского тренинга.

– Извини. Но ты правда переоцениваешь собственное влияние на жизнь других людей. Предположим, предсказание верное, и беда бы произошла, при условии, что Арсений едет встречать племянницу.

Пхубу щёлкнул пальцем и прямо перед собой Марта увидела профессора в образе Ильи Муромца, стоящего на распутье перед камнем. На валуне были выбиты надписи: «Поедешь в аэропорт – в беду попадёшь. Останешься дома – лиха избежишь».

– Очень смешно, – фыркнула Марта.

– Ты не думаешь, что если бы он поехал без вас, то попал бы в ту аварию?

– Может быть.

– Просто была бы другая беда. Но была бы. С другой стороны, есть судьба самой Гали. Она могла встретить Васю или подобного ему, где-то ещё. Не в этой машине. Тогда, формально, у тебя руки были бы чисты. Пойми, угрызениями совести ты не поможешь никому. Всё уже случилось. Извлеки и ты урок. Если впереди препятствие, не стоит на него кидаться. Будь осознанней. И ещё. Никогда не предсказывай будущее, даже если покажется, что ты его увидела. А теперь извини, мне нужно идти. Дела!

И он исчез. Марта осталась одна. Вид с беседкой и рекой выключился, она очутилась в пустой редакции «Портала».

– Что я здесь делаю? Лучше проснусь.

Открыла глаза, поняла, что ей стало чуть легче. Великая вещь – подсознание.

***

Новый год Егор встречал один. Это если Фифу не считать, конечно. Кошку, а не Настю, которую Ульяна тоже «фифой» звала. С Анастасией они расстались почти сразу после той ссоры по видеосвязи. Она вернулась из родительского дома, пришла разбираться. Высказала все свои сомнения: что отношения они с Ирой поддерживают, и в разводе та, потому что ребёнка родила от Егора, а муж её это понял и из дома выгнал. И если он сейчас ей правду не скажет, то лучше им не съезжаться тогда, и серьезные планы на совместную жизнь не строить.

Егор её внимательно выслушал, не перебил ни разу. Настю ведь тоже можно понять, кто в такие совпадения поверит? Если она два раза заставала у него дома ни с того ни с сего бывшую с ребёнком, как быть уверенной, что это всё случайно произошло, и вообще, больше такого никогда и не было? Поэтому он в ответ не скандалил.

– Извини, – сказал. – Нет, Ульяна – не моя дочь, и я тебе не врал. Но, думаю, честнее будет нам вместе жить не начинать. Прости, не тот я человек.

Настя, услышав этот мужской интернационал «дело не в тебе, это я тебя недостоин», немало разозлилась. И спросила напролом:

– Ты что, любишь её до сих пор, бывшую свою?

Егор задумался, потом кивнул осторожно:

– Да, так и есть. Вместе мы теперь с ней наверняка не будем, я пока об этом и думать не хочу. Но и тебя обманывать смысла не вижу.

– Дурак ты, Егор, – сообщила ему Настя. – Забыл бы о ней, и жил спокойно. Я себя тоже не на помойке нашла, так что, пострадаю немного и перестану.

Рассудительная девушка. Собрала вещи, которые потихоньку уже начали распространяться по его квартире, ушла. Так закончилась их такая перспективная, казалось бы, связь.

С тех пор прошло несколько месяцев, Егор ни разу не звонил, не писал Ирине. Её признание на пороге квартиры оказалось очень тяжело принять. Он ведь думал, что со вторым мужем Ира встретилась уже после развода. А оно вон как оказалось, ещё и последнее, что мама видела перед смертью – её невестка рядом с другим мужчиной. И ведь явно они не просто друг другу рукой махали в приветствии в этот момент. Маму он хорошо знал, она, конечно, была очень вспыльчивой, могла прийти чуть ли не в бешенство, когда что-то не соответствовало её представлениям о здравом смысле. Но уж совершенно точно, увидев у бизнес-центра невестку, которая просто с кем-то разговаривает, она бы не возмутилась до такой степени, чтобы через дорогу бежать, не глядя. Так что чего-то не договаривает Ирина. Говорят, любовь живёт три года. Наверное, всё дело в том, что у них и не было трёх спокойных лет ни подряд, ни суммарно. Конфетно-букетные отношения в расчёт не берём, они слишком далеки от реальной супружеской жизни. Он всё ещё думал о ней, несмотря на то, что не доверял.

В этот праздник у него было несколько предложений, куда пойти. Даже сам подумывал кого-нибудь пригласить. Грандиозных выездов с компанией они не планировали, у двоих ребят из их «сообщества» жёны были на сносях.

А меньше чем за неделю до каникул Егор подхватил простуду и решил не заражать никого, и встретить Новый год дома, в тишине. Относительной, конечно, тишине, потому что уже часов с пяти вечера за окном началась канонада и Фифа выразила своё отношение к грохоту, демонстративно забравшись под кровать. Наверное, он взрослеет, а то и вообще стареет. Потому что одинокий вечер ему даже нравился. Лежишь себе у телевизора, кашляешь, потягиваешь глинтвейн, временами температуру измеряешь. Нет причин для трагедии, подумаешь, Новый год. Вот выздоровеет к Рождеству, глядишь, поедет на пару деньков с друзьями в загородный отель с лыжной трассой, красота. Ближе к полуночи оптимизм его начал слабеть, захотелось с кем-то поговорить. С кем-то. Он прекрасно понимал, с кем. То ли глинтвейн его размягчил, то ли сентиментальное кино по телевизору, но он взял со стеклянного столика телефон и набрал по видеосвязи Ирину. Почти не задумываясь, зачем делает это. Только надеялся, что за эти годы она не сменила номер.

Ира с трудом услышала звонок, вокруг было очень шумно, будто она с ротой солдат на параде праздник встречала, а не в тесной девичьей компании. Номер не из списка контактов, хотя цифры очень знакомые. Провела пальцем по экрану вверх, в окошечке появился Егор. С красным носом. Видимо болеет, если не решил для образа Деда Мороза загримироваться.

– Ой, – вырвалось у неё.

– Привет, с наступающим, – улыбнулся он. – Вот, решил вас поздравить. Мимо пронеслась хохочущая Ольга, заглянула через плечо Ире, узнала, помахала рукой.

– С наступающим, Егор!

Тут же откуда-то проявилось лицо Марты.

– Здравствуйте, с праздником.

– У вас там вечеринка?

– Ага. Эзотерическая, – подтвердила Марта, – у нас тут ещё гипнолог-психолог салаты рубит на кухне.

– Вы осторожнее с этими салатами, – посоветовал Егор.

Ольга и Марта, пятясь задом, утянулись вон из комнаты, оставив Иру наедине с собеседником.

– Ты какой-то простывший, – заметила Ира.

– Ага. Сижу дома, лечусь.

– От Ульяны тебе привет, она о тебе спрашивала, скучает.

– Она… помнит ещё? Ты мне тогда говорила, что может забыть всё через какое-то время.

– Помнит, да. Правда, уже не так остро, как-то по-детски больше, без экстрима. Хочешь с ней поговорить? Она тоже здесь, на кухне Таре помогает.

– Поговорить? – Егор, вроде бы, даже удивился, словно не ожидал такого предложения. – Если ты не возражаешь, да. Я бы её поздравил.

Ира выглянула из комнаты, крикнула Ульяну, сразу послышался топот маленьких ножек. Девочка влетела, что-то тараторя на бегу. На голове у неё была звезда, похоже, что с ёлки.

– Ульяш, тебя Егор хочет поздравить.

– Егооооор? – в голосе девочки был чисто детский восторг. Она, вроде бы и помнила его, но уже не совсем понимала, почему.

Ира сунула телефон в руки девочки, сказала:

– Общайтесь, я сейчас приду, забыла кое-что.

И вышла.

– Привет! – радостно закричала Ульяна. – Я так скучала по тебе. Жалко, что мы больше не видимся.

– И мне жалко.

– Как там моя кошка?

– Фифа? В порядке она.

– Передавай от меня приветы девочкам. Далии и старой занозе Степановне.

Надо же, помнит всё-таки людей из прошлой жизни.

– Ульяна, я думаю, это их напугает.

– А, точно! Я не подумала что-то, – девочка расхохоталась. А потом сделала серьёзное лицо.

– Знаешь, ты не сердись на маму, ладно.

– А почему ты думаешь, что я сержусь?

– Ну, я тоже на неё злилась тогда. Когда дорогу переходила. Она же тебе рассказывала, что была с папой.

– Да, конечно, помню.

– Я же потом тоже всё вспомнила.

– А почему ты разозлилась? – Егор не смог удержаться от вопроса. Может, это неправильно, но не смог.

– Да потому что они обнимались. Он её обхватил обеими руками, а она за него держалась и смеялась.

– Ясно.

Егор не знал, что сказать. Они стояли в обнимку, а потом вдруг начали встречаться и поженились. Замечательное совпадение, куда уж их встрече на кладбище до такой случайности! Понятно, что показания Ульяны нельзя считать документальными свидетельствами, но до этого-то всё совпадало.

Ирина вернулась в комнату, весёлая, глаза светятся.

– Ну, как тут у вас?

– Всё хорошо. С Новым годом, Егорка!

– С Новым годом, Ульяна.

– Егор, ты в порядке, тебе не плохо там? – Ира заглянула в телефон. – Температуры нет?

– Нет, всё в порядке, спасибо. Ну, вы празднуйте, я просто поздравить хотел.

Егор через силу улыбнулся.

– Захочешь, звони нам, может сходим вместе в парке погуляем, – предложила вдруг девочка.

Ира немного смутилась, но поддержала:

– Да, конечно, будем рады.

Егор пообещал подумать, передал всем привет и скомкано попрощался.

– Странный он какой-то, – задумчиво сказала Ира. – Ну да ладно, пойдём к остальным.

Праздник они отмечали дома у Ольги и Марты. Их третья соседка уехала на все каникулы к родителям. Ульяна была единственным ребёнком, но не чувствовала себя лишней, ей было вполне весело. Да и все остальные, кроме Иры, не относились к ней, как малышке. И хотели бы, да уже не получалось.

До Нового года оставалось полтора часа, а у них ещё стол не до конца накрыт. Ира бросилась помогать.

– Как неожиданно, что он позвонил, да? – тихо спросила у неё Ольга.

– Угу. Наверняка, хотел с Ульяной поговорить. Чувствует в ней родственную душу. Ты же знаешь, он всегда мамсиком был.

Тут подруги услышали всхлипы. Оказалось, Ульяна стояла рядом и всё слышала.

– Солнышко, – Ирина бросилась к дочери. – Извини. Я не хотела сказать о Егоре плохо. Да, у него с мамой всегда были очень хорошие отношения. Давай, ты тоже моим мамсиком сейчас побудешь, я тебя на ручках покачаю. Только не обижайся, ладно?

– Я не обижаюсь, мамочка, – Ульяна уткнула мокрую от слёз мордашку ей в плечо. – Я, наверное, Егора огорчила и тебя подвела.

– Как? – не поняла Ира, но перед глазами у неё всплыло странное выражение Егорова лица, когда она зашла в комнату.

– Я ему сказала, что вспомнила, как увидела вас с папой через дорогу, и вы с ним обнимались.

Ольга и Ира переглянулась. У Ольги непроизвольно вырвалось нелитературное выражение.

– Оль! Ребенок же! – как-то вяло возмутилась Ира.

– Ты не сердишься, мама? – Ульяна смотрела ей в глаза.

– Что ты, сладкая, – Ира взяла лицо девочки в свои ладони, чмокнула в нос.

– Ни о чём не жалей, ты не виновата. Ты же сказала, что на самом деле видела?

Ульяна кивнула.

– Ну вот и всё. Беги, возьми конфетку у Тары.

Девочка заулыбалась и пошла за сладостями.

– И что теперь? – спросила Ольга.

– А ничего, – спокойно ответила Ирина. – Встречаем Новый год и веселимся. Не буду же я ему сейчас, да или потом звонить с объяснениями. Представляешь, как это будет выглядеть?

– Так-то да, – согласилась подруга. – Я бы не поверила на его месте. Но обидно.

– Ну, что делать. Я и это переживу.

Подруги расселись в комнате Ольги, у той был большой смарт-телевизор. Марта уже оккупировала его чуть раньше, и смотрела какой-то малоизвестный канал. Там рассказывали о заброшенной тибетской деревушке при таком же заброшенном монастыре. Группа монахов с почётом вытаскивала из какого-то подземного укрытия большой прозрачный короб. А диктор вещал:

– Это тайное укрытие оберегалось последователями учителя в течение пятидесяти лет. Собственно, деревня была построена, чтобы совершать ритуалы, и блюсти покой гуру. Последователи охраняли святыню от чужаков, никому не позволяя приблизиться к усыпальнице. Но сегодня, согласно завещанию основателя монастыря, пришло время приоткрыть покров тайны и извлечь тело на поверхность.

– Марь, – ты нам потом дашь музыку послушать, что-нибудь праздничное посмотреть? – спросила Ольга. – А то про твоих далай-лам с покровами тайн не очень по-новогоднему будет.

– Ага, конечно, девочки, сейчас, переключим, – спохватилась Марта. И вдруг застыла, глядя на экран, как загипнотизированная. У неё, кажется, волосы дыбом встали и слегка зашевелились.

– Я… я его знаю, – выдавила она.

– Кого?

– Дядечку в стеклянной коробке.

Теперь уже все, включая Ульяну, уставились в телевизор. Там крупным планом показывали иссушенного временем старца, сидящего в позе лотоса внутри огромного стеклянного прямоугольника. Одежда на нём почти истлела, но сам человек был похож, скорее, на статую. Никаких следов разложения, пятен на лице. Он, казалось спал или медитировал.

– На табличке, помещённой рядом с телом, указано, что это великий учитель четверга. Почему четверга? Мы пока ещё не знаем. Возможно, именно в этот день недели его поместили в подземное укрытие, где Ринпоче погрузился в свою вечную медитацию. По завету великого мастера его положено извлечь на поверхность именно сегодня. Последователи верят, что он не умер, а пребывает в нирване, в то время как бренное тело сидит в одной позе, душа совершает астральное путешествие, не зная преград.

Ученики ждут, что старец вот-вот очнётся от сна, в который погрузился полвека назад.

– Он не учитель четверга, – сказала Марта будто в трансе. – Его зовут Четверг. Пхубу.

– Отличный вечерок у нас сегодня, – сделала вывод Ольга. – Давайте праздновать уже. И пусть этот год на нас не обижается, уходит с миром.