В пузыре. Сборник рассказов

– Спасибо! – выкрикнул он, и его искренняя благодарность охватила весь зал, до самых дальних столиков. Овации стихли, и Богарт продолжил: – Дамы и господа! Сегодня вы станете свидетелями исторического эксперимента. Вы увидите, как спроектировать жизнь на десятилетия вперед!

Изумленные взгляды впились в него, и кто-то из зала спросил:

– Но ведь можно проектировать только ближайшие часы?

– Да-да, в презентации вы видели именно это. Более того, вы видели самые ранние тесты. Я предусмотрительно выбрал именно их, потому что хотел сделать вам сюрприз.

Богарт хитро прищурился и окинул взглядом зал. Гости молча внимали ему, и все шло идеально, как он и планировал.

– Итак, больше нет временных ограничений. В последних экспериментах наши бета-тестеры проектировали уже дни и месяцы своей жизни. Поверьте, это было захватывающе. Но самое захватывающее случится сегодня, на ваших глазах. Сегодня я спроектирую свою жизнь на годы и десятилетия вперед. Почему я? Потому что я – создатель и главный разработчик этого проекта, и потому что именно я лучше всех умею управлять линиями жизни.

Зал стал единым живым организмом. Гул восхищения прокатился по нему невидимой волной.

Кто-то снова спросил:

– А вы не боитесь?

Богарт широко улыбнулся, и его глаза фанатично заблестели.

– Я ученый, мой проект работает, он успешен и уже протестирован десятками бета-тестеров. Я безумно влюблен в свое детище! Это дело всей моей жизни! Как вы думаете, могу ли я его бояться?

Ответа не последовало. Только нетерпеливый шепот пробежался по залу. И Джеймс продолжил:

– А теперь, с вашего позволения, я приглашу сюда моих коллег: доктора и специалиста по технической части.

Большой экран, на котором демонстрировалась презентация, поднялся, открывая изумленным гостям мобильную лабораторию с самой современной аппаратурой. Одновременно из-за дальних столиков вышли двое: мужчина и женщина. И все взгляды обратились на них.

– Представляю вам мою команду: доктор Сьюзен Райт и Дэн Ковальски – технический специалист по программному обеспечению проекта «Линии жизни». В ближайшие несколько часов вы будете наблюдать, как я программирую свое будущее на пятьдесят лет вперед. После этой демонстрации ваши сомнения, если они еще остались, рассеются окончательно. Надо отметить, что мой мозг будет воспринимать все как настоящую реальность, и что это очень серьезная нагрузка на все системы организма. Поэтому сейчас я переоденусь в специальный костюм и надену шлем – почти как у железного человека. Мои коллеги мне в этом помогут. – Джеймс улыбнулся и кивнул на Сьюзен и Дэна. – Сотни датчиков внутри костюма и шлема будут ежесекундно регистрировать показатели моего тела: мозговую активность, показатели сердечно-сосудистой, нервной и эндокринной систем. К костюму подсоединена капельница, а сам костюм подсоединен к аппаратуре. Сьюзен и Дэн тщательно будут следить за моим состоянием.

Пока помощники настраивали аппаратуру, Богарт уселся в крутящееся кресло, и на глазах удивленных гостей оно стало превращаться в экзокостюм. Подобно змеиной коже, оно обтянуло ноги, руки и тело Джеймса, оставляя свободной только голову.

Сьюзен деловито покрутилась вокруг кресла, удовлетворенно кивнула и отошла к пульту управления, над которым тут же запестрел графиками и медицинскими показателями большой прозрачный экран.

Дэн подал Джеймсу шлем.

– Итак, дамы и господа, добро пожаловать на историческую презентацию: пятьдесят лет за несколько часов! Мое будущее развернется перед вами, и вы собственными глазами увидите, каким оно будет.

Джеймс Богарт надел шлем, который полностью закрыл его голову и лицо. Кресло развернулось спиной к гостям, а свет в зале приглушился.

Перед Богартом и всем залом раскрылись две линии жизни. Зал охнул. Гостей ждал еще один сюрприз: большого экрана с «окнами» не было. Вместо этого перед Богартом зависли две безупречные голограммы. Каждая из них разъехалась, словно карточная колода по столу в руках опытного крупье. И каждая выглядела как последовательность видео. Они шли одно за другим: первое отображалось полностью и показывало ближайшее будущее. За первым шли более поздние фрагменты жизни, но пока видны были только их края.

Обе линии показывали зал, где прямо сейчас происходили события. На одной голограмме зал аплодировал Богарту и его успеху. Экран за его спиной показывал сумму инвестиций в проект «Линии жизни» – семь миллиардов долларов. На второй линии Джеймс Богарт встал с кресла, снял шлем и прощался с гостями, извиняясь за ошибки сотрудников, из-за которых не сработала аппаратура.

Богарт смахнул эту голограмму рукой, и она свернулась, но не исчезла полностью, а зависла внизу еле заметной зеленоватой линией.

Вторая линия осталась, и фрагменты будущего стали перемещаться вперед, замещая друг друга и по очереди становясь первыми в «колоде». Эта линия жизни стала основной и переместилась в центр, зависнув перед Богартом. Одновременно слева и справа возникли еще две.

Теперь три линии жизни показывали примерно одно и то же: Богарт окружен журналистами, он дает интервью, создает корпорацию, его корпорация процветает, акции растут. На одной из линий можно было отчетливо различить надпись над главным входом в здание его корпорации: «НЕИЗБЕЖНОСТИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ».

– Прекрасно! – довольно произнес Богарт. Он сидел спиной к залу, его голову и лицо полностью закрывал шлем, но голос из динамиков раздавался отчетливо. – Немного увеличим скорость.

События на голограммах резко ускорились, и главные экраны быстро, почти незаметно заменялись задними. Словно карточный шулер тасовал колоду и выбрасывал отыгранные карты, одну за другой открывая новые.

Потом появилась четвертая линия жизни. Теперь на четырех линиях он встречался с разными девушками.

Одна линия показывала измену девушки. На второй все шло хорошо, но уже в первый год после свадьбы красивая молодая жена затеяла судебное разбирательство, и Богарт лишился половины состояния. Третья линия показывала бесконечные ссоры после венчания, а также постоянные хождения к психологам. Здесь же новая жена Богарта – яркая темнокожая красотка – стала принимать таблетки, назначенные психологом, и ссоры супругов участились. Жена злоупотребляла алкоголем, дурнела, а потом оказалась в больнице.

На четвертой линии Богарт наслаждался супружеством. Даже при ускоренном режиме сканирования было видно, как глаза его супруги горят любовью, как она везде сопровождает его, заботится о нем. Богарт без тени сомнения выбрал этот вариант, а остальные три свернулись внизу, где копился архив отбракованных линий жизни.

На основной линии Богарт с женой ждали первенца. Родился сын, через короткое время – дочка. Счастливая семья росла вместе с влиянием и богатством ее главы – Джеймса.

Теперь на пяти линиях Богарт вел респектабельную жизнь, развивал корпорацию, открывал лаборатории, патентовал новые изобретения. Он выступал на телевидении, давал интервью журналистам. Линии то ускорялись, то замедлялись, и на одной из них вдруг журналист задал Богарту вопрос:

– А почему бы вам не баллотироваться в президенты?

Интервью транслировалось на популярном телеканале. Когда был задан этот вопрос, все гости и зрители ток-шоу затихли. А Джеймс Богарт улыбнулся той обаятельной улыбкой, которая покорила уже две трети мира, и ответил:

– Прекрасная идея! Прямо завтра и начну!

Студию популярного ток-шоу взорвали аплодисменты, и уже на следующий день все соцсети и СМИ пестрели заголовками: «Джеймс Богарт выдвигает свою кандидатуру в президенты США».

На одной из линий тот же журналист задал тот же вопрос, но Богарт отрицательно покачал головой и ответил:

– Пусть политикой занимаются политики. Я – ученый и семьянин, у меня другой путь.

И точно так же, как на предыдущей линии, зал наградил его бурными овациями.

Богарт, проектирующий свою жизнь, протянул руку вперед, но заколебался перед выбором. Сомнение было недолгим, и он выбрал вариант, где становится президентом.

Все линии моментально свернулись в «архив», оставив одну основную. И тут же рядом с ней появились еще четыре. На всех линиях президент Джеймс Богарт в сопровождении охраны и личных помощников выполнял свои президентские обязанности: проводил важные совещания, принимал рискованные решения, подписывал документы, которые определяли судьбы страны, выезжал на встречи.

Линии развивались почти синхронно, как вдруг на одной из них случилось неожиданное. Во время очередной встречи мимо на сумасшедшей скорости промчался мотоциклист. И когда он поравнялся со свитой президента, раздался выстрел, потом еще один. Президент упал, сраженный смертоносной пулей.

Богарт поспешно смахнул эту линию вниз, и перед ним продолжились четыре других. Но вот на одной из четырех по президентскому кортежу прошлась пулеметная очередь, которая сразила президента, только что вышедшего из своей машины.

Эту линию постигла та же участь, что и предыдущую.

Осталось три, к которым добавились еще две. Но Богарту недолго пришлось наблюдать за ними. Каждая из линий завершалась выстрелом, ядом, безумным фанатиком с кислотой, снова выстрелом, автомобильной аварией. И каждый раз президент погибал.

Джеймс отбраковывал линии одну за другой, но каждая, которая появлялась им на замену, заканчивалась трагически.

Наконец Богарт прекратил устранять нежелательные варианты и провел рукой по мигающим внизу зеленым линиям голограмм отвергнутого будущего.

Над забракованными линиями появились даты, и Богарт выбрал нужную. Линия послушно развернулась, словно джин, выпущенный из бутылки, и все снова увидели ток-шоу, где журналист спросил, хочет ли Джеймс стать президентом.

– Это наша страховка, – снова из динамиков раздался голос Богарта. – Ни одна из линий жизни не удаляется насовсем, пока проектирование не будет завершено. Все хранится в архиве, и в любой момент можно активировать любую отбракованную линию и изменить ход событий. Как на машине времени: вы откатываетесь в нужную точку прошлого, и в этот момент все спроектированное будущее исчезает.

Богарт произнес эти слова и, недолго думая, выбрал другой вариант – тот, где он не стал баллотироваться в президенты.

Он продолжал проектировать: выбирал, отбраковывал, выбирал, снова отбраковывал.

На проекциях своего будущего Джеймс Богарт становится одним из самых влиятельных людей в мире. Человечество пользуется его изобретениями, его проект «Линии жизни» делает счастливыми миллионы людей на планете. Жена его стареет, но глаза ее все также светятся любовью и заботой. Дети взрослеют и учатся в престижных университетах. Рождаются внуки…

И вот Джеймс Богарт отмечает свое девяностолетие и берет на руки новорожденного правнука.

Проекция остановилась, и перед Джеймсом завис последний стоп-кадр: малыш, укутанный в мягкий плед, сладко спит у Джеймса на руках, а именитый прадед нежно гладит ребенка по голове. В глазах Богарта блестят слезы счастья.

Женщины в зале всхлипывали и утирали салфетками слезы умиления. Мужчины сдерживались, хотя у многих тоже блестели глаза.

Кто-то стал аплодировать, его поддержали, и вот уже весь зал встал, громко аплодируя успешному эксперименту. На Богарта смотрели десятки восхищенных глаз, а он сидел все также спиной к ним и не спешил поворачиваться.

Сьюзен суетилась возле приборов, обеспокоенно поглядывая то на показатели, то на босса.

Но вот Джеймс Богарт медленно развернулся к залу. Шлем все еще скрывал его лицо, грудь медленно, почти незаметно поднималась и опускалась.

Зал затих.

– Это действительно серьезная нагрузка на организм… – проскрипел голос в динамиках. – Я будто целую жизнь прожил…

Руки Джеймса медленно поднялись. Сьюзен подошла ближе, чтобы помочь ему снять шлем.

И тут зал охнул. Лица гостей исказил ужас. Некоторые женщины поднесли руки к глазам, как бывает, когда слабые нервами дамы не хотят видеть того, что отталкивает или пугает.

Раздались выкрики:

– Посмотрите на него!

– Что с ним?

Некоторые гости вскочили с мест и отпрянули. Ужас на лицах сменился шоком и замешательством.

Перед залом сидел дряхлый старик, тот самый, что держал правнука на последнем стоп-кадре проекции. Его редкие седые волосы растрепались под шлемом, сухую кожу лица разрезали глубокие морщины, веки опустились на глазные яблоки, почти утопив их в глазницах, кожа на шее висела складками.

Перед гостями предстал тощий старец.

От амбициозного молодого ученого с горящим взглядом темно-карих глаз осталось только имя: Джеймс Богарт.

Город невест

Пятница огорошила Боба дурной новостью: сокращение.

Под сокращение попала половина персонала. Двадцать процентов начальство отправило на удаленку. Остальным предстояло выйти на работу в следующий понедельник.

Словно под гипнозом, Боб зашаркал в свой офис и стал собирать коробку. Синхронно с его монотонными движениями пульсировала мысль: «Хорошо, что у меня есть резервы. Хорошо, что у меня есть резервы».

Когда коробка была уже почти собрана, к основному лейтмотиву присоединился нестройный хор других мыслей: «Надолго ли хватит накоплений? Где искать работу? Что скажет Сэнди?» Последний вопрос выделился из хора и зациклился: «Что скажет Сэнди? Что скажет Сэнди?..»

Боб вышел на стоянку и загрузил коробку в багажник. Старенький «шевроле» завелся под нарастающий и уже почти истеричный мотив: «Что скажет Сэнди?!»

Светофоры обыденно подмигивали, а до боли знакомый маршрут «дом – работа» исчезал под колесами автомобиля и оставался позади, прощаясь с Бобом навсегда.

Боб готов был бесконечно гонять по кругу мысль «Что скажет Сэнди?», только бы не думать о том, что ждет его в понедельник, где искать работу и надолго ли хватит накоплений.

– Дорогой, привет! Смотри, какой купальник я заказала!

Этими радостными словами встретила Боба Сэнди, когда он переступил порог.

Он так надеялся, что ее нет дома! Хотел незаметным привидением прошмыгнуть на второй этаж в свою спальню. Но не получилось.

Сэнди, как обычно, сидела в гостиной с ноутбуком на коленках, а на придиванном столике напротив нее возвышалась горка пончиков, обильно политых глазурью и посыпанных разноцветной крошкой.

Бобу захотелось предупредить жену, что если она съест еще хоть один пончик, то ее живот сдвинет ноутбук вперед, и тогда тот перевалится через коленки и упадет на пол. Но Боб сказал другое:

– Дорогая, не торопись с покупкой купальника.

– В смысле?

Она приподняла брови и оторвала взгляд от экрана. Пончик замер на полпути к приоткрытому рту.

– Меня уволили.

– Когда?

– Сегодня.

– Ты хочешь сказать, что мы не поедем в Акапулько?

– Да, – обреченно выдохнул Боб и потупил взгляд, – но у нас есть накопления, и мы продержимся, пока я не найду новую работу.

– Но я… но… Но мы же планировали, мы выбрали отель!

Недоеденный пончик вернулся в коробку, и Сэнди сердито захлопнула ноутбук.

– Да, да, конечно… – пробубнил Боб и присел рядом с женой на диван. – Мы обязательно туда поедем, но… потом.

– Когда потом? Когда потом? Ты хочешь, чтобы астма угробила меня? Ты же знаешь, как мне необходим морской воздух!

«Тебе необходимо заменить пончики на брокколи», – подумал Боб, но снова сказал другое:

– Дорогая, сейчас нам надо экономить. Мы не можем тратить наши накопления на отдых. Я должен найти работу, и тогда…

– Что тогда? Что тогда? Сколько я должна ждать? Я уже задыхаюсь в этой чертовой дыре!!! – Сэнди выпучила глаза, щеки ее зарумянились, даже кончики ушей порозовели. В подтверждение своих слов она часто задышала и несколько раз кашлянула. – Доктор сказал, что мне срочно нужно на море!

Боб нахмурился.

– Доктор также сказал, что тебе нужна низкокалорийная диета. Тогда выздоровление пойдет быстрее.

– Что?.. – Багровые пятна поплыли по лицу Сэнди. – Да что ты несешь? Это тебе нужна высокооплачиваемая работа! Мы уже пять лет еле сводим концы с концами, экономим. Мы не были в отпуске уже почти три года! Пока ты просиживал штаны в своей конторе, Билл и Сэм уже давно пошли на повышение и зарабатывают в три раза больше тебя!

– Знаешь что?.. – прошипел Боб, исподлобья глядя на жену.

– Что? Ну что? – Она ехидно улыбнулась.

– Я работаю в поте лица, чтобы ты могла варить себе лучший кофе и жрать вот эти вот пончики! А ты целыми днями сидишь здесь, пялишься в экран и подбираешь себе купальники! И каждый сезон размер твоего купальника все больше, а гора пончиков все выше!

Боб злобно пихнул коробку с пончиками, отчего они рассыпались по столику, теряя разноцветные крошки и заляпывая поверхность липкой глазурью.

Веки Сэнди покраснели, на глаза навернулись слезы.

– Ты – бездарный лузер! – взвизгнула она и грузно поднялась с дивана.

Боб не смотрел на нее. Он нервно потирал ладони, сжимал челюсти и с трудом сдерживал себя. Ему хотелось сказать в ответ, что она неблагодарная тварь, что в доме постоянно бардак, что каждые полгода приходится приглашать службу борьбы с насекомыми. А она вечно оправдывается: то у нее астма, то тараканы заползли от соседей.

Навалилась усталость. Сэнди наверху, в своей спальне, всхлипывала и покашливала, но обычное сочувствие не рождалось в утомленной душе Боба. Там поселилось раздражение. Оно свербело внутри, ища выход. Боб тяжело вздохнул и встал с дивана.

Аппетита не было, да и обед Сэнди не удосужилась приготовить, поэтому Боб побрел к лестнице и поднялся на мансарду, в свой кабинет – единственное пристанище в доме, где он мог уединиться, запершись на ключ.

Чердак, снизу доверху заставленный книжными стеллажами, сложно было назвать мансардой. Запыленные книги плотно заселяли этот островок холостяцкой жизни, не знающий генеральной уборки. Под единственным окном, врезанным в крышу, стоял большой антикварный стол, на котором, словно трон на плато, одиноко возвышался старенький компьютер.

Боб подошел к столу и опустился в кресло.

В окно пробивался свет. Он просачивался сквозь листву раскидистого клена и плясал солнечными зайчиками на потертой, видавшей виды столешнице.

Боб следил за прыгающими пятнами света и жалел о прошлом. Оно казалось ему безжизненным скалистым островом, который медленно таял на горизонте. Вот-вот, и исчезнет в призрачном сизом тумане, забирая с собой молодость. Впереди – неопределенное будущее, и прямо сейчас Бобу предстояло его очертить.

Он снова вздохнул и включил компьютер. Старенький Windows долго крякал и кряхтел, пока наконец не открылся браузер.

«Найти работу». Пальцы Боба медленно и тяжело клацали по клавиатуре, как будто это были не его пальцы и за компьютером сидел не он, а другой человек.

Подкатила тошнота.

Пальцы «незнакомца» несколько раз нажали DELETE и стерли поисковый запрос. Отбили заунывный ритм по антикварной столешнице, потом вернулись к клавиатуре и, удивляя Боба, ввели новый запрос в поисковую строку: «Найти жену».

Под запросом развернулись сайты знакомств. Червячок любопытства зашевелился там, где недавно бурлило негодование.

Один из сайтов привлек внимание Боба слоганом: «Здесь невозможно не влюбиться». Боб кликнул.

Яркий интерфейс пестрел превью соискательниц и соискателей. Вверху красовалось название сайта: «Город невест». Требовалась регистрация, и перед заполнением анкеты Бобу предлагалось прочесть короткое правило. Оно гласило: «Это серьезный портал. Вы ищите спутника жизни, поэтому знакомиться массово запрещается. Партнера можно сменить только через месяц. Отнеситесь к выбору серьезно. Заранее благодарим. Администрация сайта».

«Надо же! Бывают серьезные сайты знакомств? – Ироничная мысль возникла в голове Боба и отразилась на его лице легкой ухмылкой. – Посмотрим, кто у вас тут есть».

Процесс регистрации оказался небыстрым и непростым. Анкета из пятидесяти обязательных пунктов потребовала от Боба указать не только возраст, пол, страну проживания и гендерные предпочтения, но и уровень заработка, наличие кредитов, количество детей. В ней спрашивалось, женат он или разведен. Были даже вопросы о том, какое кино он любит, нравятся ли ему домашние животные и снятся ли по ночам кошмары.

Предлагалось отвечать честно, и в случае, если соискатель даст о себе ложную информацию, ответственность за последствия полностью возлагалась на него.

Тонкий голосок совести пробился сквозь желание поскорее покончить с формальностями и тревожно напомнил о двух пунктах, где Боб явно был нечестен: в одном он отметил, что разведен, а в другом, что ему тридцать лет.

Боб проигнорировал совесть. Ему не терпелось поскорее увидеть потенциальных «невест». Он быстро расправился с формальностями и поставил электронную подпись под виртуальным договором. Осталось последнее – загрузить свое реальное фото.

Сорокалетний Боб стеснялся небольшой залысины на затылке, которая досталась ему по наследству от деда. Также он обычно прятал свой «пивной животик» и вялые бицепсы под рубашками свободного кроя. Поэтому скачал популярную программу FakeFace и подправил с ее помощью все свои недостатки.

Программа позволяла менять внешность, и Боб занялся своей аватаркой: затемнил седеющие волосы на висках, убрал морщинки, увеличил плечи и бицепсы так, что они заиграли энергией и молодостью под футболкой с ярким принтом. В итоге вместо залысины появилась густая моложавая челка, которая небрежно спадала на левый глаз. Последний штрих – и уголки губ слегка приподнялись в загадочной улыбке.

– Прям мачо, – усмехнулся Боб и, довольный, нажал кнопку «Опубликовать».

Экран затемнился и выдал баннер: «Ваш профиль загружается. Ожидайте».

Легкое волнение теплой волной прокатилось по телу, и пальцы нервозно застучали по столу.

Наконец интерфейс выдал приветственный баннер, а следом за ним – каталог невест.

Экран разделился на ячейки с фотографиями девушек. Глаза Боба загорелись, и он даже чуть склонился к монитору, чтобы получше их рассмотреть.

Девушки были разные: блондинки, брюнетки, мексиканки, африканки, с длинными носами и носами картошкой, с веснушками и без… Словом, на любой вкус.

Предлагались фильтры для того, чтобы отобрать наиболее подходящих соискательниц. Чем Боб и воспользовался. В поля фильтра он ввел: блондинка, не больше двадцати пяти лет, европейской внешности, белокожая. Страна проживания… Боб на секунду замешкался, а потом пропустил это поле – ему неважно было, где живет девушка.

Автоматическая обработка завершилась, и экран заполнили блондинки.

Боб внимательно стал разглядывать фотографии. Вот девушка с длинным носом. Вроде, симпатичная, но нос… Вот еще одна, тоже симпатичная, но, если присмотреться, блестят лоб и нос. Да и лицо кругловато. Значит, станет толстая, как Сэнди. Нет, не подходит…

Следующая – кудрявая, с длинной шеей и очень грустными глазами. Нет, Бобу нужна веселая, жизнерадостная.

Он продолжал листать, «отбраковывая» девушек с резкой мужской внешностью, со слишком короткими стрижками, с курносыми носами, раскосыми глазами, с пушком под носом…

И вот, наконец, красотка. Все при ней: аккуратная прическа, доброжелательная улыбка. Но… фотография в красной рамке и под ней текст: «В отношениях на сайте. Осталось пять дней».

Боб продолжил. Снова вереница фотографий: крашеная блондинка, слишком много косметики, чересчур толстые губы… И вот опять – красотка. Но снова красная рамка: «В отношениях на сайте. Осталось десять дней». Ждать десять дней? Ну нет. Бобу нужно именно сейчас.

Он забыл о времени, об обеде, об ужине. Свет уже не пробивался сквозь листья клена. Над крышей уже серело небо и загорались первые звезды. А Боб все перебирал фотографии «невест». И вдруг увидел ее…

С фото на Боба смотрела невероятно милая девушка со светлыми волнистыми волосами и нежными, абсолютно правильными чертами лица. В ее большие голубые глаза хотелось нырнуть, как в теплое море. Около аккуратного носика скромно теснились трогательные веснушки, а нежные губы были слегка подкрашены розовой помадой. Ни неестественно высоких скул, ни этих уродливых толстых губ, которые обычно появляются после вмешательства косметологов и которыми почему-то так гордятся их обладательницы. А главное – о чудо! – нет красной рамки! И под фотографией надпись: «В поиске отношений».

Боб поспешно кликнул на фотографию, словно боялся, что девушку кто-то прямо сейчас перехватит, и он больше никогда ее не увидит.

Появился профиль.

Зовут Ева, двадцать четыре года, живет в Польше, не замужем, фрилансер, веб-дизайнер. Здесь же, на сайте, предлагалось написать ей и даже сделать аудио- или видеозвонок.

Боб заволновался так, будто бы ему прямо сейчас предстояло встретиться с ней лично. У него даже вспотели ладони.

Галерея фотографий подтверждала ее красоту и утонченность. Она носила легкие платья, у нее была прекрасная фигура, стройные ножки, тонкая талия.