Когда цари служили пастухами. Стихи и немного грустного юмора

Заполнены памяти закрома

Заполнены памяти закрома,Грусть тихо плещется через край…Кто знал меня лучше, чем я сама,Давно переехали в светлый рай.Оттуда ни весточки, ни кивка,Ни звука радости, капли слёз…Лишь ветер, летящий издалека,Доносит, как будто бы, шум берёз,Густой аромат неизвестных трав,Манящий, словно святой елей…Мятущийся разум в ночи сковав,Касается память души моей.И светят глаза удалённых звёздОгнём неведомого пути,И прочная лествица – Млечный мостЗовёт навеки покой обрести.Но утро приходит под гомон птиц,Сдувая с век наважденье сна,Даря мне одну из своих страницОт первого лучика – дотемна.

В силках дождя

В силках дождя угомонился ветер.Он час назад бросался, словно вепрь,Трепля лозу, круша, ломая, ветви,По зверьи дик, разнуздан и свиреп.И вот разверзлись хляби в тёмном небе, —Невиданной плотины рухнул вал,И грохот струй, как музыка в вертепе,Обрушился и крыши захлестал,И сад согнул. Под тяжестью нездешнейКусты легли на землю, как тростник,А ливень бил всё жёстче и безбрежней,И темнота гасила каждый блик.Подкрался гром из-за горы накатом,Как с кручи оборвавшийся валун,И прозвучал невидимым набатом, —Восстал из тьмы отверженный Перун,Схлестнувшись с целым миром в страшной сече,Пугая птиц на гнёздах и зверей,Которым от судьбы укрыться нечемВ стихии водной. В силище своейБесчинствовал поток во тьме кромешной,Пока под блеском молний не иссяк…А гром катился вольницей мятежнойИ не стихал за окнами никак.

В театре

Как жирный кот, нажравшийся сметаны,Владыка до отрыжки кровью сыт.Вокруг него, кривляясь, шарлатаныПоют и пляшут, в отдаленье спитЧумной народ, – простая мизансцена.Подмостки ветхи, в будочке суфлёрИз фляжки самогон хлебает, тленаЖелая заглушить тошнотный флёр.Зал в напряженье замер. Под сурдинуОркестр играет чей-то старый гимн.Владыка разминает ноги, спину,Попутно строя много разных мин,То улыбаясь, то надменно хмуряНадбровных дуг нависшие края,При этом неудачно каламбуряО пиковых аспектах бытия.Сценарий плох, актёры на измене,Дух подворотни всем шибает в нос,Но эпилог нескоро. Ходят тениПо потолку, для них уже сбылосьО чём мечтали. Тень отца народов —Их предводитель по дороге в ад…В театре этом нет громоотводов,Пожарных тоже нету, говорят.

О современных стихотворцах

Бездарно и бессмысленно, как скрежет,Звучат слова, в которых толку нет.Нож бездаря живую Музу режет,Чтоб та от боли крикнула: «Поэт!»Но та молчит и, истекая кровью,Печально смотрит, как толпа невеждНахваливает, не поведши бровью,Бездарность и скандирует ей: «Режь!»У Музы нет заступников и судей,Чтоб разметали человечий хлам,Чей слог не поэтичен и паскуден,Равно, как у мужчин, так и у дам.Но, чуждый самокритики народец,Помешанный на славе без ума,Бездонный для поэзии колодецБессонно роет, словно закрома,Где похоронит речь свою родную,В безумной жажде здесь оставить след,И тем её унизит, подчистуюСменив разумность на несносный бред.

Экспромт стукачам

От стукачей большой державе прок,Стукач стучит, как дятел по гнилушке,Выискивая снедь, любой жучокНе стоит в этой жизни ни полушки.У стукача призвание. Он жив,Покуда есть, кому содеять подлость,Паскудник этот, словно конь, ретив,Такая в нём присутствует способностьРазить пером безумным каждый чихТех, для кого лишь правда априори,Ведь он не просто вам какой-то псих,Он псих идейный. Но в идейном спореНе выдержит и пары гневных слов,Не станет отрицать, лишь нервным стуком,Как принято давно у холуёв,На «клаве» пальцем выстучит «разлуку».Спеши, стукач презренный, вдруг тебяЗаметит ненароком кто-то свышеИ, твой бездарный бред употребя,Хвалебный отзыв он под ним напишет!Стучи, стукач, не то однажды ты,От злобы захлебнувшись, не проснёшься!Живи, как гений чистой срамоты,Авось, дерьма когда-нибудь нажрёшься!

Экспромт хулителям Бога

Есть автор на портале, – «цифрознай».Назвавшись *лядью, пишет с умным видом,Что слово «мышь» есть «вера». ПопугайИ тот не дал бы речь свою в обиду,Но, служащие чёрту, таковы,Что им сегодня море по колено,Особенно, когда курнут травы,Они ломают веру, как полено,Круша её словами. ЦифроведВсю Библию по-своему иначит,На голову не ожидая бед.Он перед Богом так немного значит,Как пыль и грязь под когтем петуха,Кричащего в ночи перед рассветом.Гордец в словах не ведает греха,Хулу на Духа возводя при этом.Ответ нам всем пред Господом держать,Никак не избежать Суда и кары.Но (до поры) беспечно скачет *лядь.Ужимки чёрта на планете стары,Не любит правды он, хоть плюй в глаза,Соблазн велик с ним ручкаться для многих,Лишь хочется глупцам иным сказать:«Вы слишком твердолобы для двуногих!»Бог не бабайка, Он – всему ТворецИ главный в математике, и числах,И миру с вашей помощью конецПридёт. И тень конца уже нависла.

Экспромт холуям

Холуям не нравится свобода,Ведь холуй не личность. Он – дерьмо.На холуйство нынче вышла мода.Носят с наслаждением ярмоТе, кто ждёт подачек от мерзавцев,Словно дар, приветствуя пинкиВ спины тех, кто не привык ломатьсяСызмальства до гробовой доскиПеред дураками и скотамиНи за должность, ни за колбасу…И одновременно с холуямиЯ визит в поля не нанесу.Холуи – субстанция упадка,Жалкая, неумная шпана, —Вовсе не какая-то загадка,Раз извилин с детства лишена.Холуи – беда любого царства.Лицемеров этих и лжецовИзлечить поможет не лекарство,А лишь пяткой в лоб без долгих слов.На людей нисколько не похожиНи холуй, ни лжец, ни лицемер,Ведь у них не лица, – просто рожи,Назови себя хоть принц и сэр.

В пещере

Зачистили. В пещере тишина.Оставшиеся спят или танцуютБеззвучно, чтоб не потревожить сна,Иначе, оштрафуя, оцинкуют.Костёр не греет, он почти погас,Снаружи воет волк, а может, ветер,В углу пещеры – ядерный фугас,А рядом тот, кто краше всех на свете.От безнадёги вырос сталагмитПод потолок, из слёз и экскрементов.В пещере ночь, она и днём стоит,И никаких протестных элементов!

О поэтических конкурсах

Давно почили Пушкин и Есенин,Почил Шекспир и множество других,Кто жил когда-то под небесной сенью,Звучали замечательные ихСтихи. Но ныне живы графоманы,Охочие, как к печке, прислонясьК великим именам, крупицы манныЗа вирши поиметь, и, не стеснясьНисколько, нацепить себе медалькуИ грамотку хвалебную урвать…И пишет под копирку и под калькуОгромная бессовестная рать.Когда бы знали Пушкин и Есенин,Что будут так трепать их имена,Что будет дар божественный разменен,И слова измельчает глубина,Вертелись бы в гробах своих юлоюИ прокляли бы этот новый век,В котором лишь обманом и казноюСпособен стать заметным имярек.Таланты тонут в омуте навоза,Что о себе смердит, звеня деньгой,Поэзию низводит до психозаИ глупости орёт наперебой.

Настоящее

Жажда доминировать над миром —Свойство низких, мелочных особ.Мир им представляется лишь тиром,Где стрелять удобно плебсу в лоб.Карлики духовные несмелы,Но до крайней степени наглы,И трепещут над убогим телом,Убоясь для тела смертной мглы.Но приходит час, и все богатства,Что омыты кровью, как водой,Темою становятся злорадства —Горькой, злой, трагичной, не смешной.Копит хлам ничтожество земное,Нижет век историю на ось,Отражает зеркало кривоеОбщество, фальшивое насквозь.

К стихотворцам

Пишите про птичек, поэты,Про счастье, про страсть и Париж,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.