Осторожно! Двери открываются… Часть 1

– И…? – спросил Андрей. – Что было дальше?

– А дальше вспыхнул яркий свет, словно родилась звезда. Твое тело исчезло, и в какие – то доли секунды оказалось рядом с нами. Что это было, а? Расскажи. Мне такого не предложили.

Он начал описывать свое путешествие к странному светящемуся существу, которое постоянно что – то в нем достраивало, меняло и усложняло. Пока Андрей говорил, его тело по инерции несло к воде. Он даже не заметил, что стоит уже не на твердой почве, а в воздухе, в двадцати сантиметрах от водной глади. Тут Андрей увидел изумленный взгляд Тамары и медленно опустил глаза себе под ноги. Осторожно топнул ногой, но не услышал никакого звука. Только под ступнями прошла небольшая дрожь, а так ощущение было такое, словно он стоял на бетонной плите, а не в воздухе.

– Ух, ты, – вырвалось у Тамары. – А выше можешь подняться?

Наставник улыбнулся и сказал:

– Он теперь многое может, только пока еще не знает об этом. Иди выше, Андрей.

Он сделал шаг, словно взбирался по лестнице вверх. Пространство странным образом плавно формировало для него воздушные ступени. По ним можно было прыгать, бегать и при этом не свалиться вниз. Андрей нагнулся и пощупал ступеньку рукой – ничего, просто воздух, но какой – то упругий и структурированный. Никаких сомнений насчет прочности воздушной лестницы не возникало. У Андрея появилось ощущение, что он может перемещать свое тело в пространстве. Он посмотрел на берег и ощутил себя рядом с Тамарой и Наставником. В тот же момент его тело уже стояло рядом с ними. Андрей похлопал себя по бокам, удостоверившись, что все части его тела на месте.

– Деда, – Тамара впервые обозначила свое родство со старым магом. – А почему я так не могу?

– Милая, ты можешь совершенно другое и в этом заключается ценность каждого человека, – он погладил внучку по голове, точно маленького ребенка. – Но мужчины и женщины – это совершенно разные существа. И даже пути совершенствования для них разные. Ты шла тропой ведьмы, и поверь, те изменения, которые она успела внести в тебя, принесут свои плоды. Андрею, как представителю мужского рода, сразу предложили другой, в надежде на то, что он выберет именно это. Мужской путь давно забыт, он также закрыт и для женщин, потому – что их энергетическая структура резко отличается от мужской. Ступив на их тропу, она может просто погибнуть, так и не сумев реализоваться. Зачем этот бессмысленный риск. Женщина – это целая Вселенная, основа, на которую опирается мужчина. Он без нее слеп, беспомощен и неопытен, какими бы техниками и навыками он не обладал. Только вместе: мужчина и женщина представляют собой нечто целое, единое, вечное. Сама смерть отступает перед такой парой, потому – что у них впереди Вечность, и они твердо знают об этом. Это единое целое, не подвластное разрушению никогда – взаимодополняющая, взаимоусложняющаяся единица Вселенной. Твой путь так же сложен, как и путь Андрея, просто они разные, как и вы. Понятно?

Оба ученика одновременно кивнули головой и замолчали, пытаясь осознать услышанное. Яркое солнце недавно оторвалось от горизонта и теперь палило вовсю, пытаясь наверстать то время, когда царствовала ее сестрица Луна. Дольше задерживаться на месте не имело смысла. Многое еще необходимо было сделать и попробовать. Тропа над водой растаяла, словно дымка. Наставник, щурясь на солнечный свет, сказал:

– Все, малыши, пора. Отправляемся в горы на пробежку.

– Так ведь сейчас будет самое пекло, мы там поляжем, как озимые, – Андрей упирался, как мог.

Ему очень хотелось протянуть ноги на мягкой траве где – нибудь в тени, закрыть глаза и ни о чем не думать.

– Самое время проверить вашу физическую подготовку, – многозначительно ухмыльнулся маг. – Вперед, а то жирком покроетесь от лежачей жизни.

Он бодро зашагал в сторону поляны на выход. Ученики нехотя плелись за ним следом.

Меловые горы. Наставник не повел их в самые горы, они пошли окружным путем – холмами, поросшими сухой степной растительностью. Стебли травы с хрустом ломались под ногами, от дикой жары ноги заплетались так, что за ребятами стоял непроходимый столб пыли. Старый маг, ни капельки не задыхаясь, ловко карабкался по скользким сухим холмам, изредка останавливаясь наверху и посматривая на молодежь, которая, спотыкаясь, медленно ползла за ним следом. Андрей, обливаясь едким потом, тихо сквозь зубы ворчал на старого безобразника, но упрямо лез следом, цепляясь руками за щели в потрескавшейся от жары почве. Пересохли губы и слизистая оболочка рта, слюна не вырабатывалась, от усталости глаза просто лезли из орбит, а старому хрычу все было нипочем. Тамара добралась до деда и замотала головой, мол, больше не могу. Крупные капли пота ручьем текли по лицу, заливаясь в открытый рот, отчего становилось совсем противно и гадко. Андрей с тоской посмотрел вверх на своего мучителя и стал свидетелем такой сцены: Тамара стояла перед магом и рукой махала то ли небу, то ли в небо. Дед, уперев руки в боки, озорно поглядывал на внучку и молчал. Пока Андрей дополз до вершины холма, на горизонте небо заволокло темно – фиолетовыми грозовыми тучами. Сейчас они стремительно надвигались на стоящую наверху троицу. Андрей понял: Томка решила несколько облегчить их холмистую ползучую жизнь проливным дождем.

Тучи неумолимо приближались. Первые крупные капли упали на исстрадавшуюся от степных суховеев почву и тут же впитались. Через несколько секунд дождь хлынул с такой силой, что казалось, будто он хочет пробить землю насквозь. Все живое сейчас преклонялось перед разбушевавшейся стихией. Андрей стоял во весь рост, открыв рот, и жадно пил долгожданную влагу. Тамара пыталась стереть с открытых участков кожи въевшуюся в поры пыль. Наставник просто сидел на земле и на него, за все время ливня не упало ни единой капли. Вся одежда, даже место, где он сидел, на расстоянии одного метра были сухими. Он сидел, скрестив в щиколотках ноги и плотно закрыв глаза. Ученикам казалось, что он слушает шум дождя. Но тут внезапно ливень закончился, будто кто – то мощной рукой прикрутил небесный кран. Мелкие капельки еще некоторое время сопротивлялись, но вскоре сдались и они. Тучи немного повисели над головой, грозно громыхая и опять норовя пролиться бурным потоком, но на землю больше не упало ни капли. Наставник поднялся на ноги. Влажный свежий ветер развевал белые волосы, делая его похожим на сказочного волшебника. Одежда на учениках высохла в считанные секунды, стало даже прохладно. Если бы Тамара немного подумала, прежде чем вызывать дождь, то спускаться с холма было бы намного проще. Там, где простиралась песчаная поверхность, от воды буквально не осталось и следа. Но там, где был суглинок, а как назло в этом районе он являлся основным типом почвы, поверхность превратилась в настоящее месиво. Грязь огромными комками липла к ногам, совершенно не давая идти. Но еще хуже было то, что спускаться стало совершенно невозможно. Наставник тихонько посмеивался и преспокойно шел вперед. Глина к его ногам не липла, хотя ребята видели, как он наступает в самую жижу, не обращая на это никакого внимания.

– Врагу не сдается наш гордый варяг, – пропела ему в спину Тамара и усмехнулась.

Она сняла кроссовки, наступая в смачную глиняную жижу. Грязь радостно чавкнула, обнимая босоножку, но не тут то было. Как только ее босые ступни коснулись поверхности, земля под ногами высохла прямо на глазах, сухие комки грязи отвалились даже с кроссовок.

– А ты мог бы телепортироваться, – проговорила Тамара, видя, как Андрей топает по сухой тропинке, которая образовалась после ее ходьбы.

– Спасибочки за практичный совет и тактичное желание окончательно посадить меня в грязь, – пожал он плечами.

– Вот тебе и вся благодарность, – явно довольная собой, улыбнулась маленькая ведьма.

– Никаких телепортаций. К этому месту вы должны дойти пешком, – отрезал Наставник, ничуть не сбавляя темпа ходьбы.

Спорить и возмущаться никто не стал.

Спускаться стало значительно легче. Тамара что-то напевала себе под нос, мягко ступая босыми ногами по влажной теплой земле. Андрей шел за ней следом, наслаждаясь ее славным мурлыканьем и солнечными лучами. От земли исходил потрясающий аромат степных трав, омытых влагой и успевших впитать в себя все самое свежее. Понемногу путешествие начало доставлять удовольствие. Бодрым темпом они спустились с крутого холма. Впереди маячила куда более высокая возвышенность, но взбираться на нее не пришлось. Наставник остановился в низине между двумя холмами, потрогал воздушное пространство рукой, удовлетворенно кивнул и топнул ногой.

Это было странное движение. Казалось, он едва оторвал правую стопу от поверхности земли, перенеся центр тяжести на левую ногу, словно что-то вытягивая из планеты. Потом легонько топнул, будто наступая на что-то невероятно мощное и тяжелое. Земля загудела, и прямо на глазах медленно растворился небольшой кусок поверхности, диаметром полтора метра. Вглубь вел какой – то проход. Вся эта конструкция немного напоминала старый погреб: массивные каменные ступени плавно уходили все ниже, образуя довольно широкую устойчивую лестницу. Насколько глубока была эта нора, никто из учеников даже не догадывался. Наставник пошел первым, и, когда он уже практически скрылся, из образовавшегося лаза высунулась рука и махнула ребятам, приглашая идти следом. Они переглянулись и осторожно начали спускаться в подземелье. Внутри не пахло плесенью или сыростью, лишь тяжелый, насквозь пронизывающий, холод сковывал каждое их движение. Там было такое огромное количество боковых ответвлений – тоннелей, что если бы не Наставник, выбраться или куда бы то ни было добраться, было просто невозможно. Старинное подземелье очень напоминало лабиринт, с дотошной тщательностью гномов запутанный и немного давящий. Как только ученики спустились, Наставник поднял руку вверх и резко опустил, словно заваливая образовавшийся вход. За спиной сгустился плотный темный туман. Теперь даже самый наблюдательный не смог бы обнаружить места исчезновения магов. Следы на поверхности земли, ведущие к таинственному подземелью, были стерты.

Как ни странно, чем ниже они спускались, тем светлее становилось вокруг, словно троица перешла в особый световой режим. Тело Наставника и его учеников излучало слабое бело – золотистое сияние. Свет отражался от земляных стен и потолка и возвращался обратно, ничуть не поглощаясь, будто туда были вмонтированы невидимые глазу отражатели. Мало того, отраженный свет возвращался к ним усиленным потоком. Значит, помимо этого, кто-то или что-то перенаправляло его, многократно увеличивая мощность – принцип лазерного луча. Тамара присмотрелась и внутренним видением обнаружила достаточно крупные прямоугольные пластины, похожие на металлические. Но это явно не было металлом. Пластины из того же материала, только значительно меньшего размера, располагались в боковых ходах подземелья. Цвет у них был насыщенно фиолетовый, и виделись они невооруженным глазом. Эти же переливались серебристым и были спрятаны в земляные стены на расстоянии около метра. Высота подземного лабиринта была достаточной, чтобы идти, совершенно не пригибаясь, да и ширина позволяла совершенно свободно вытянуть обе руки в стороны.

– То, что ты видишь – лазерный резонатор. Свет, попавший на такую поверхность, сначала некоторое время концентрируется и только потом отражается. Новая волна излучений человеческого тела возвращается к нему уже усиленным потоком – принцип зеркального отражения – устройство лазера. Если вы достаточно долго задержитесь на одном месте, то просто изжаритесь, – сказал маг.

Ребята прибавили скорость, ни на шаг, не отставая от Наставника. Не хватало им только обуглиться здесь. Определить, сколько они прошагали километров, ребята не могли, совершенно потеряв счет времени. Боковые тоннели все не прекращались. Отличить их ветку можно было только по наличию в стенах серебристых «убийц» резонаторов. Чем дальше они шли, тем сильнее нарастало странное беспокойство, пока ничем не обоснованное. Наставник затормозил и резко повернул направо, нырнув в боковую едва заметную нишу. Пошарил рукой по стене, что-то нажал или переключил, отчего подземные ответвления впереди и проход, по которому они двигались, подернулись дымкой, словно это была голограмма, а не реальность. Постояв немного перед изменяющейся на глазах картиной, путешественники увидели впереди, буквально в пяти метрах от себя, всего три прохода. Наставник уверенно шагнул в центральный, ученики двинулись за ним следом. Серебристые резонаторы исчезли, стены стали идеально гладкими, будто их долгое время полировали. Андрей дотронулся до поверхности и понял, что они идут уже не по земляному тоннелю, а какому – то каменному мешку. Через каждые семь метров в стену были вставлены факелы. Но странное дело, огонь, исходящий от них, не был горячим, хотя вид у него был самый, что ни на есть настоящий, только совершенно не коптил. Полкилометра они прошли исключительно прямо, как по линейке и в полном молчании. Одна Тамара странно мотала головой из стороны в сторону, разглядывая то, что не мог увидеть Андрей. Наконец он не выдержал и спросил, силясь внутренним видением рассмотреть хоть что-то, но взгляд его упирался лишь в полости, ничего больше не фиксируя:

– Ты что это такая удивленная, видишь что-то интересное?

– Полости видишь? – почему – то шепотом спросила она.

– Ни фига я их не вижу, скорее чувствую.

– В этих камерах полным полно всякой всячины: начиная от странных приборов и аппаратов, заканчивая старинными кипами свитков. Эти полости буквально нашпигованы артефактами, о которых человечеству приходится пока еще только мечтать.

В разговор вмешался Наставник:

– В свое время, каждое материализованное знание, которое здесь находится, найдет свое применение в человеческой цивилизации. Остается лишь надеяться и подготавливать реальность так, чтобы все это было использовано в позитивном ключе. Если же эти хранилища всплывут на поверхность раньше времени, люди просто поуничтожают друг друга, т.к. технологии, спрятанные здесь, дают практически ничем не ограниченную власть, преобладание над другими. Зачем же плодить раздор и агрессию у негативно настроенного человечества.

– Но ведь не все такие. Есть и достойные, сумеющие сейчас использовать некоторые артефакты для ускорения развития цивилизации, – сказала Тамара, продолжая визуальное изучение таинственных полостей.

На что Наставник ответил, ни чуть не смутившись:

– Безусловно, ты права. Но в своем большинстве основная масса населения, а это 99,9%, настроена исключительно агрессивно. Вот и представь, если они узнают, что некая ценность попала в руки одного, пусть даже группы людей.

– Да их просто сомнут, уничтожат и завладеют тем, чем даже воспользоваться не сумеют. Получится, что знание погибнет, так и не сумев изменить жизнь человека в лучшую сторону, – проговорил Андрей.

– Зоопарк, – кивнула Тамара, явно довольная тем, что сама только недавно «слезла с дерева».

– Не нам судить, мы можем лишь максимально подготавливать обстоятельства так, чтобы человек менялся изнутри наружу, а не наоборот, – горько усмехнулся Наставник.

Впереди забрезжил странный свет. Путешественники практически вплотную подошли к белому светящемуся сооружению и остановились, рассматривая любопытную конструкцию.

– Это психо – энергетический барьер, своего рода фильтр, не позволяющий пройти дальше человеку с нечистыми намерениями и тяжелым сердцем. Если к нему подходит негативно настроенный человек, то он будет испытывать на себе крайне неприятные воздействия: головная боль, боли в животе, суставах, тошнота, головокружение, и в итоге страх, паника, желание быстрее выйти отсюда, – сказал Наставник, мягко улыбаясь ученикам.

– Ничего этого нет, просто какое – то странное спокойствие и уверенность, что все пока идет правильно, – сказала Тамара, глядя деду в глаза.

– И у меня нет никаких негативных ощущений, но вот уверенности, что нужно идти дальше – нет.

– Почему? – спросила Тамара.

– Не знаю, просто кажется, что мы можем побеспокоить нечто…

– Когда кажется, креститься надо, – махнула она рукой и подошла поближе.

Барьер был похож на тонко сплетенную световую решеточку, что казалось, ткни ее пальцем, и она порвется. По ней вверх – вниз распространялись голубые искры, точно она была электрической. Андрей подошел к девушке и успокоился: поле решетки мягко покалывало его тело, словно он все его отлежал. Никакого внутреннего напряжения и беспокойства не было. Андрей просунул руку сквозь решетку и не почувствовал ничего, кроме леденящего холода.

– Там как в склепе, брр, холодина, – он вытащил руку обратно и потер, пытаясь хоть немного согреть.

Наставник взял его ладонь в свои руки, и, та мгновенно потеплела. Мало того, все тело наполнилось блаженным теплом и уверенностью. Тоже самое он проделал с Тамариным телом.

– Там действительно очень холодно, – сказал он, наполняя ее тело необходимой энергией.

Теперь его ученики стояли одетые, словно в воздушные скафандры – термокамеры. Тело практически полностью охватывала плотная воздушная среда, оставляя между собой и кожей небольшое пространство, заполненное воздухом подземелья. Открытыми оставались только глаза.

– Ты нас что, в космос собираешься запускать? – хмыкнула Тамара, ощупывая «обновку».

– Практически угадала. Это необходимые меры предосторожности для вас и для того, кто там сейчас находится. Биологическая среда, сконцентрированная вокруг вашего тела, может сильно ему повредить, также как и его – вам.

– Ох уж мне эти таинственные катакомбы, – улыбнулся Андрей и опять сунул руку через решетку. – Здорово, никакого понижения температуры.

Маг кивком головы показал ученикам следовать за ним. Все трое, осторожно ступая через психо – энергетический барьер, вошли в просторное каменное помещение с огромными каменными колоннами, уходящими к самому потолку, который совершенно терялся во тьме. Помещение освещали всего два горящих факела с холодным пламенем у самого входа. Это было странное место, куда они должны были добраться пешком, чтобы своими глазами увидеть то, что предстало перед ними сейчас.

Посередине громадного помещения на каменной плите сидел человек. Самый обычный человек неопределенного возраста из – за того, что волосы на его голове и борода отрасли буквально до колен. Тело его было настолько худым, что можно было рассмотреть практически каждую косточку тоненького скелета. Бледные, почти бело – желтого цвета впалые щеки, словно перед ними в позе лотоса сидел мертвец. От долгого пребывания и добровольного заточения в каменном мешке ногти отрасли сантиметров на двадцать. Ветхая одежда, похожая на длинную холщовую рубаху, висела на костлявых плечах представителя человеческой расы. Присмотревшись получше, Тамара определила приблизительный возраст мужчины – 33 – 35 земных лет. Но вот, сколько он уже так просидел со дня своего заточения, сказать она не могла.

Сидящий человек не вызывал ни отвращения, ни жалости, скорее это было похоже на трепетное сострадание и любовь, которую испытывали к соотечественнику его потомки. По земным меркам он был просто дряхлым стариком, но молодая кожа, крепкий скелет и отсутствие возрастных изменений говорили об обратном.

– Он живой, – прошептала Тамара одними губами, словно боясь разбудить сидящего. – И мертвый. Это смерть? Он ведь не дышит.

– Нет, малыш. Он, считай, живее всех живых, как это ни странно. Он дышит, но так медленно, что человеческий глаз просто не в состоянии зафиксировать движение грудной клетки. Все обменные процессы в клетках сохранены, только очень замедленны. Этот своего рода анабиоз человеческого организма называется самадхи. В этом состоянии человек как бы консервирует свое физическое тело на очень долгое время и переходит для работы на другой энергетический уровень. Он добровольно отказывается от земных желаний, посвящая свою жизнь помощи человечеству в целом.

– Но ведь эта помощь практически незаметна, люди не меняются! – запротестовали ученики.

– Нет, меняются, но очень медленно. Нельзя резко вносить изменения в человеческую жизнь, людей тогда не останется. Человек очень хрупок по своей сути. Вот поэтому все изменения сначала происходят на тонком уровне и как отголосок, мощная волна постепенно распространяются на физический уровень. Сама наша реальность достаточно жесткая и фиксированная. Чтобы ее изменить, необходимо провести массу работы на других планах, не ломая того, что уже есть. Быстрые изменения в фиксированной реальности ничему не учат. Они способны породить лишь непонимание, недоверие и, как следствие, агрессию.

Этот человек – русский, наш соотечественник. Долгое время он экспериментировал с собственным сознанием, искал наиболее оптимальные пути развития, чтобы потом передать все это людям. Есть уровни, когда эгоизм мага перестает иметь место. Он уступает чувству сострадания, всеобщей любви и самоотдаче. Когда этот человек решит вернуться в свое тело, он снова запустит все его процессы и поведает тем, кто захочет последовать за ним об ошибках, преградах, которые ему пришлось преодолеть в свое время. Таких людей, как он, очень мало, буквально единицы.

– А он точно вернется? – спросила Тамара, присаживаясь на корточки, чтобы посмотреть в закрытые глаза человека на каменной плите.

– В свое время, обязательно. И поверь, нам всем будет, о чем с ним поговорить.

Андрей поднял вверх правую руку, прислонив ладонь к груди, и посмотрел в глаза тому, кто сумел добровольно отказаться от земных страстей. Но как у любого русского человека, у него осталось твердое ощущение того, что жизнь в физическом теле ничуть не хуже, а может даже намного лучше. Наверное, он что – то не понял или просто не успел осознать. Но человек на плите вызывал огромное чувство благодарности и уважения, хотя на это ему было совершенно наплевать. Наставник понимающе положил юноше руку на плечо и сказал:

– В тебе еще очень сильны противоречия и нет уверенности в правильности выбора пути. Дуальность, мой друг, не самая лучшая советчица во внутренних проблемах. Нам пора.

Он тоже приложил правую ладонь к груди и по старинному русскому обычаю немного поклонился. Потом взял Тамару и Андрея за руки, всматриваясь сквозь все преграды, которые они преодолели по дороге в таинственное подземелье времени, и одновременно восстанавливая их, чтобы ни один любопытный не сумел потревожить одиноко сидящего на каменной плите Человека, и сделал шаг…

Путешественники оказались на своей уже успевшей стать такой родной поляне. Там все лежало так же, как они и оставляли: нетронутые продукты, развернутые спальные мешки. Маг выделил ученикам несколько минут на сборы, сам же пошел к ночной стоянке, протянул руку к земле, не касаясь ее поверхности, и снял магический знак, видимый лишь внутренним зрением. Ребята положили камни на место, стараясь максимально устранить все следы своего пребывания в прекрасном уголке природы.

– Сейчас отправляемся домой. Вам необходимо чуть-чуть передохнуть и хоть немного осознать то, что вы успели увидеть и сделать.

Слова Наставника ученики поняли по – своему: ваши приключения только начинаются, ребятки.

Глава II. Наследие древних магов

Хроно широкими шагами мерил свой рабочий кабинет, обставленный по последнему слову техники. Здесь были компьютер, принтер, сканер и даже ксерокс, которым он пользовался в очень редких случаях. Тяжелые красные шторы плотно закрывали огромные окна, и только один солнечный лучик умудрился проникнуть в это святилище потомка древних жрецов. Лучик настойчиво гулял по его угрюмому лицу, пытаясь немного напомнить о существовании жизни за пределами этой комнаты. Тяжелая мебель из красного дерева тоже была подобрана со вкусом. Мягкая темно – коричневая обивка с золотистой бахромой нисколько не напрягали зрение, наоборот, именно этот набор достаточно тяжелых оттенков настраивал его на рабочий лад, который не прекращался ни днем, ни ночью. В середине комнаты располагался круглый массивный стол, на котором стояли три резных трехрожковых подсвечника. Напротив каждого стояло по стулу, скорее напоминающему небольшое кресло с мягкими подлокотниками. На противоположной от окна стене висела огромная картина в раме из того же красного дерева. На правой и левой планке рамы были искусно вырезаны магические символы, позволяющие использовать картину в разнообразных целях: начиная от обычного векторного телепорта, заканчивая хранилищем старинных египетских артефактов. На картине был изображен сам Хроно в полный рост: красная с оранжево – золотистыми планками шелковая мантия спадала вниз тяжелой волной, темные с проседью волнистые волосы почти касались широких мускулистых плеч. В руках он держал небольшой жезл – камертон в форме змеи о двух головах. Вид картины напоминал жрецу о том, что и он был когда – то молод. Однако с возрастом Хроно сумел сохранить в себе все те качества, которые нарабатывал годами: острый живой ум, харизматичность, прагматичность и многое другое. Только сейчас он выглядел не таким уж спокойным, внутри постепенно разгорался настоящий огонь жажды активных действий, а не пассивного наблюдения. Этот огонь жег изнутри, пробивая себе дорогу все выше и выше, и только волевое усилие Хроно не позволяло пламени захватить все его существо.