Игра в человека: Сага о Виннфледах

– Как сама гнусная, так и дети её такие же! Ой не верил бы ей Харальд. Не его это уродцы! Гнать бы их всех отсюда…

На плечи болтливых баб обрушились удары клюки.

– Я сказала вам, язык попридержать! Получайте теперь! – запричитала морщинистая старуха, отвешивая сплетницам по самое не хочу.

На горизонте возникла рослая фигура Харальда. Викинг, не обернувшись на склочниц, прошагал мимо, толкнул дверь дома, где находилась Эдна с детьми, и вошёл внутрь.

Бабы на улице вмиг смолкли и поспешили к окнам и двери, пытаясь увидеть да подслушать, что творится в помещении.

Надежды жителей поселения не оправдались. Ярл без лишних слов детей, коих оказалось трое, признал. Поднял каждого к небу, окропил водой и обернулся к Эдне, взглядом вопрошая насчёт имён.

Изнурённая, еле живая, со всклоченными волосами демоница сморщилась и с трудом отвернулась к стене, всем видом показывая равнодушие.

Викинг помрачнел.

– Пусть первый будет в честь земель, откуда его мать. Слышал я, там имя есть – Морган. Так и назовём. Второй станет Сверром. А девочка… – мужчина умолк и пару мгновений любовался совсем крошечной малышкой. – Ассфрид – прекрасная, словно богиня.

– Астрид. У меня на родине это звучит Астрид. Хочу, чтобы её звали так, – буркнула со своего места Эдна, даже не оборачиваясь.

– Как скажешь, моё наслаждение, – довольный уже тем, что любимая отозвалась, легко согласился викинг. – Позаботьтесь о малышах и Эдне, – и передав девочку знахаркам, оставил дом.

2.

Демонические детишки не истерили. Не рыдали и не доводили родителей до ярости. По крайней мере, Эдна не помнила, чтобы у неё в миру дети постоянно выли и голосили. Эти же полукровки не умолкали ни на мгновение. Они вечно хотели есть – её прекрасная грудь превратилась в нечто ужасное, и без слёз суккуб не могла на себя смотреть. Ещё полукровки непрестанно мёрзли и специально доводили Эдну до иступления.

– Заткнитесь! Заткнитесь же вы наконец, маленькие выродки! – демоница вскочила с лавки и кинулась к люльке с самой орущей Астрид. Схватила шкуру-одеяло и резко накрыла лицо девочки, плотно зажав рот и носик ребёнка.

– Ма-ма? – старший Финнвард юрко оказался рядом и закрутился у ног родительницы. Словно что-то чувствуя, двухлетний мальчишка встревоженно задёргал подол юбки матери, привлекая к себе внимание.

Зря.

Демоница молниеносно переключила всю ярость на кроху.

– А тебе что надо? – оставив в покое Астрид, Эдна пребольно дёрнула сынишку за руку.

– Ма-ма, – повторил Финн.

– Да что вам всем от меня надо?! – пылая необузданной злостью, Эдна схватила Финна за плечики и затрусила изо всех сил. – Вы мне не нужны! Я вас не хотела! Ненавижу!

– Ма-ма, – от боли и страха малыш зарыдал, к нему подключились остальные – закопошились в кроватках, завыли; Астрид умудрилась вывернуться так, что шкура сползла с личика.

– Что?! Хватит меня трогать своими мерзкими ручонками! – Эдна оттолкнула от себя малыша, не рассчитав силы, и Финн, словно невесомая кукла, отлетел от матери, впечатавшись спиной в лавку. И мгновенно стих, испуганно моргая глазёнками. – Ещё раз тронешь меня без разрешения, я…

С улицы донеслись голоса. Демоница мгновенно выпрямилась, метнула встревоженный взгляд на шкуру в кровати дочери и выкинула тряпку подальше на пол. После этого бросилась к Финнварду, подхватила на руки и усадила на лавку.

– Молчать, – пригрозила она, угрожающе щёлкнув мальчика пальцем по носу.

В дверь застучали. Скрипя зубами, девушка пошла открывать.

– Ярл отплывает и велел позвать тебя, – на пороге, запыхавшись, стояла одна из домашних прислужниц Харальда.

– Нечего было отсылать меня, – прошипела Эдна, сама до конца не осознавая, радует или раздражает её то, что из-за постоянного детского плача викинг предложил любовнице разъехаться.

Жизнь вдали от ярла позволяла беспрепятственно выскальзывать ночью на охоту (оказалось, вблизи селения обитали альвы; их жизненная энергия устраивала суккуба больше, чем людская). И в то же время в предложении смертного демоница рассмотрела оскорбление себе.

– Я пригляжу за детьми. Иди, – сделав вид, что не услышала последней фразы, прислужница протиснулась в дом и поспешила к рыдающим крохам.

Это было возможностью выбраться из помещения, и Эдна не нашла в себе сил и желания противиться удаче.

***

Ярл ждал девушку в постели.

– Я думала, ты уже отплываешь, – лукаво ухмыльнувшись и оглядев мужчину, Эдна стянула с себя одежду.

Викинг пожал плечами и подал деве руку.

– Надеюсь, ты не планируешь привозить с похода ещё кого-нибудь, – проворковала демоница, опускаясь на Харальда и обвивая руками могучие плечи.

– А ты всё не желаешь становиться моей законной женой?

Демоница скривилась.

– Ты признал наших детей, назвал наследниками, принадлежишь лишь мне. Зачем мне нужно остальное?

– Чтобы перед богами…

– Они твои боги, не мои, – возразила девушка, запуская тонкие пальцы в густые волосы мужчины и наклоняясь за поцелуем. – Слушай меня, а слова остальных пусть проходят мимо ушей. Верь только мне! – прошептала она, прежде чем закрепить свою силу жадным поцелуем.

Жить отдельно хорошо, но терять власть… Этого демоница не могла допустить.

***

С отплытием ярла и части воинов в селении стало тише. И напряжённее для Эдны. Тронуть девицу не решались, а вот обходить стороной её и детей – запросто. Даже знахарки, что при ярле вечно толкались подле чужестранки, норовя присмотреть за малышами, перестали заглядывать в дом рабыни, коей все за спиной звали Эдну. Харальд не взял её в жены, а значит, сам считал недостойной, пусть и твердил иное. Люд верил поступкам, а не словам.

Эдна быстро освоилась в одиночестве. Без постоянной толпы подле себя она смогла спокойнее дышать и наслаждаться жизнью, если бы не вечно орущие дети. Но и на них она вскоре перестала обращать внимание, без зазрения совести оставляя одних ночью и уходя на охоту.

А потом произошло страшное. Она снова оказалась в положении.

***

– Уверены, что это Харальда? – между собой шептались знахарки, вытирая новорождённого мальчика.

– Прислужница говорит, перед отплытием ярл провёл время с этой, так что…

– Харальд в любом случае его признает. Сама видишь, как помыкает бедным. Скажет, твой, и всё, – посетовала повитуха. – Но мальчишка хорошенький. Сильный такой, ладненький, – женщина подняла кроху к небу, потом сбрызнула водой и только после поинтересовалась: – Мамаша, как звать будем?

– Мне всё равно. Придумай сама и забери от меня подальше, – демоница не удосужилась даже взглянуть на ребёнка.

Старшая повитуха покачала головой и обратилась как бы к своим соратницам, но так, чтобы Эдна отчётливо всё слышала:

– Моего брата звали Эйрик. Он был славным воином. И верным товарищем отца Харальда. Думаю, нашему молодому ярлу понравится.

Эдна не отреагировала. Этот малыш ей однозначно был не нужен. Как, впрочем, и остальные.

Глава 5 Магия

1.

Эдна смотрела на жмущегося под её взглядом Финнварда и не знала, от отчаяния или от ненависти орать на мальчишку, что посмел её так подставить.

– Мамочка, пожалуйста, прости, я не знаю как… – мальчик растирал по красным от материнских оплеух щекам слезы и дрожал.

Эдна взмахнула рукой, призывая умолкнуть. Сжала виски и сделала несколько глубоких вдохов.

Два года прошло с момента рождения последнего ребёнка. Маленькие выродки наконец-то стали более самостоятельными, и Эдна думала, что можно расслабиться… Но Финн учудил такое!

– От тебя одни неприятности, Финнвард! – прошипела суккуб, не обращая внимания, как вздрогнул и сгорбился крошечный человечек от её слов. Эдне некогда было следить за реакциями сына – под угрозой оказалась она сама. Чары с перемещением видели почти все в поселении!

За окном бегали и галдели трёхлетки-тройняшки, а в люльке сопел двухлетний Эйрик. Бросить их и уйти? Какая Эдне разница, что смертные сделают с этими полукровками, главное – она останется цела.

Эдна скрежетнула зубами. Нет, побег не сулил ничего хорошего. Терять власть, что уже была у неё над здешним ярлом, не хотелось. К тому же иметь дом, крышу над головой лучше, чем скитаться невесть где.

– Мамочка, прости, – Финнвард снова завёл своё, и Эдна не выдержала, срывая злость и растерянность на ребёнке.

Наказывать это жалкое беспомощное существо было отрезвляюще приятно. Эдна вспомнила, как собственная родительница не раз била её тонкой хлёсткой палкой за нарушение правил, и усмехнулась. Неужели матери тоже это доставляло удовольствие? По крайней мере, Эдна почувствовала себя лучше, выпустив пар на виновнике всех бед.

Мальчишка забился в угол и ныл, растирая следы ударов, но Эдна утратила к нему интерес. Дельная мысль возникла в голове, и демоница, отшвырнув кожаный пояс в сторону, поспешила на свою территорию дома, отделённую от общего зала пологом из ткани.

– Хоть какая-то от тебя польза, – с отвращением процедила Эдна, опустившись на колени перед сундуком.

Порывшись в нём, суккуб вытащила на свет толстый чёрный фолиант, разукрашенный витиеватыми узорами. На миг смутные воспоминания из прошлого нахлынули на Эдну, и она вспомнила те давние времена, когда её окружал не дикий мир отсталых смертных, а дивное царство демонов.

– Если бы не ты… – Эдна осеклась, не желая называть даже имени того, по чьей вине оказалась среди людей. Яростно перелистнула страницы книги, взглядом жадно пробегаясь по строчкам заклятий.

Она давно не практиковалась в словесной магии. Прежде собственное колдовское очарование выручало и этого было достаточно, но не сейчас. Демоница открыла нужную страницу и сверилась с ритуалом.

Заклятие следовало переделать под ситуацию. На это ушли бы часы, которых у Эдны не было.

– Финнвард, иди сюда! – закричала девушка, на скоро приняв решение. Мальчишка всё начал, а значит, пусть тоже разбирается. И хотя Эдна сомневалась в силах полукровки, однако уже то, что он умудрился переместиться на глазах у всех, кое о чём да говорило.

– Мамочка? – заикаясь, отозвался Финн, отодвигая ткань и заглядывая в покои родительницы.

– Заходи. Садись и слушай. И хорошенько запоминай всё, что я буду тебе говорить!

Финн сглотнул и, поджав плечики, прошёл и выполнил приказ матери.

Эдна одарила сына суровым взглядом. Правильным ли было решение открывать ему мир тайных знаний? Мальчику, что согласно предсказанию вёльвы, нёс смерть? Конечно, нет. Ни за что на свете Эдна не стала бы помогать ему становиться сильнее, но… Сейчас земля уходила из-под ног демоницы, и лишь вдвоём с этим жалким недодемоном она могла избежать последствий.

– Поговорим о том, что произошло на пристани? – неумолимым тоном отчеканила Эдна и шагнула к мальчишке.

Тот инстинктивно сжался.

– Я не знаю.

– Да всё ты знаешь, выродок! – со всей силы ударила по столу демоница. Финн вздрогнул и вжал голову в плечики. – Ты исчез на глазах смертных!

– Я обрадовался возвращению отца…

Обрадовался? И это послужило поднятию энергии? Эдна недоумевающе нахмурилась. Разве подобное возможно?

Финн смотрел на маму исподлобья, боясь дышать. Демоница поморщилась.

– Плевать, что стало причиной. Главное, это произошло. Теперь ты поможешь исправить ситуацию. И запомни, во всём виноват ты, – нарочно сделав упор на последней фразе, демоница подошла к столу, зажгла сальную свечу и повернулась к мальчику. – Подойди сюда.

Финн покорно поднялся. Эдна резко схватила сына за руку и полоснула по ладошке ножом, до этого лежащим на столе.

От неожиданности мальчик на миг замер, а затем заголосил от боли.

– Заткнись,– гаркнула на мальчонку Эдна, впиваясь в запястье Финна. – Здешние люди пользуются рунами, даже не догадываясь, какая сила в них сокрыта. В моём мире письменность иная, но и демонам редко подвластны колдовские чары. Лишь малая толика наших способна подчинить себе энергию слов. И так уж стало, что суккубам это под силу, – не прекращая говорить, Эдна подтянула к себе палочку и, обмакнув в крови Финна, вывела нужную вязь на куске пергамента.

– Да заткнёшься ты уже? – устало поинтересовалась демоница, когда последняя руна была начерчена. Отпустив руку сына, Эдна повернулась к пергаменту и зашептала получившееся заклинание. Речь зазвучала наподобие песни, а по телу от ног вверх к макушке потянулись колкие мурашки, пробирающие жаром.

Когда всё завершилось, Эдна без слов захлопнула фолиант, убрала его обратно в сундук, сожгла пергамент, погасила свечу и развернулась, планируя оправиться к Харальду и разузнать, как подействовал ритуал.

Финн стоял у кровати, прижимал к груди окровавленную руку и тихо плакал, с недоумением, страхом и, одновременно, интересом глядя на действия матери.

– Что? – грубо осведомилась Эдна. – Пойди перемотай руку тряпкой. Немаленький, сам справишься, – и даже не взволновавшись состоянием сына, поспешила выбраться из дома.

В люльке заплакал проснувшийся Эйрик, только Эдна даже не обернулась, равнодушно крикнув у двери Финну.

– Покорми братьев и сестру.

На улице тройняшки, заметив мать, кинулись к ней, но Эдна одарила детишек таким презрительным взглядом, что те в нерешительности замерли, а после скоро скрылись в сенях дома.

***

Эдна застала Харальда в конюшне. Викинг вычесывал своего жеребца и, кажется, никого и ничего не видел вокруг, кроме коня.

Демоница недовольно хмыкнула и поравнялась с мужчиной. Харальд медленно перевёл на подошедшую взгляд.

Внутри у Эдны всё сжалось от нетерпения. В поселении никто не кидался на неё с обвинениями, но отводили глаза и поскорее забирали детей, только завидев силуэт любовницы ярла. Не то чтобы их поведение сильно удивляло: последние два года сельчане показательно обходили дом Эдны стороной, а в отсутствие Харальда и вовсе не разговаривали, даже если девушка к кому-то обращалась (что не мешало мужчинам захаживать к ней на ночь), но… В воздухе витало напряжение, и демоница не понимала: неужто колдовство не подействовало?

– Рад тебя видеть, моё наслаждение, – викинг улыбнулся, но Эдна заметила во взгляде мужчины растерянность.

– А у меня складывается впечатление, что не очень-то рад, – процедила демоница, касаясь щёки Харальда и отмечая, как невольно тот вздрагивает от прикосновения. – Что с тобой? Я хочу знать, говори! – приказала она, «надавливая» на волю смертного чарами.

Харальд замер, а после вдруг расслабился и заговорил. Так Эдна поняла, что не совсем верно подобрала нужные руны. Люди забыли утреннее происшествие с исчезновением наследника ярла, но из памяти не вытравились эмоции, связанные с увиденным. Конечно, как Эдна могла помнить о таком, если сама не владела всеми тонкостями и спектром чувств?

– С этого момента тебя не будет удивлять колдовство. А всё связанное со мной будет вызывать ещё большее желание овладеть мною, – вынесла вердикт Эдна, тотчас увлекая викинга в пылкий поцелуй.

Харальд не стал скромничать и потащил любовницу к пустому стойлу, уже там избавляясь от одежды и демонстрируя Эдне свою тоску по её телу за время плавания.

2.

Финн усадил малыша Эйрика себе на колено и, покачивая ногой – изображая езду на лошади, – одновременно с этим зачерпывал ложечкой кашу и отправлял её в рот братика. Эйрик звонко смеялся, наблюдая за «полётом» ложки, и громко чмокал, уплетая кашу за обе щеки.

– И мне! – радостно запричитала Астрид, облокачиваясь ручками на второе колено старшего брата и заглядывая своими огромными голубыми глазами в его лицо.

Финн улыбнулся и со всем по-взрослому, словно ему не пять было, а значительно старше, кивнул малышке.

– Сейчас, Астрид, подожди немножко, – аккуратно зачерпнув кашу, он поднёс ложку к губам девочки.

Астрид с удовольствием всё облизнула и звонко рассмеялась, захлопав в ладоши.

– Есё!

Финн повторил, и девочка расплылась в ещё более широкой улыбке.

Эйрик, недовольный тем, что на него перестали обращать внимание, наклонился и укусил Финна за подбородок.

Старший мальчик от неожиданности охнула и чуть не выронил мальчугана.

– Ты чего? – вспыхнул, легонько в ответ стукая Эйрика ложкой по макушке. Эйрик пихнул Финна крошечными кулачками в грудь.

– Хватит длаться! – прикрикнул на дерущихся серьёзный не по годам Морган. – Это сто за беспледел?!

Сверр, сидящий поодаль хихикнул.

– Это было смесно. Он так его укусил!

– Нисего смесного! Блатья не долзны длаться! – покачал головой Мо, наблюдая, как Финн спускает Эйрика на пол, а младший начинает стучать ногами, выражая недовольство.

– У тебя появилось местесько для меня! – Астрид не упустила возможности вскарабкаться на колени Финна, как только освободилось место. – Не селдись на Эйлика, Финни, он плосто маленький и глупенький, – произнесла девочка, нежно и успокаивающе гладя Финна по белым пушистым волосам.

Эйрик продолжал сердито кряхтеть, а после и вовсе сложил руки на груди и, изобразив оскорблённую мордашку, зашагал к двери.

– Ох, Астрид, он же сейчас упадёт! – Финн заметив, как опасно шатается Эйрик, переступая высокий порог, ловко пересадил девочку на лавку и опрометью кинулся спасать младшенького.

Астрид понимающе закивала и придвинулась поближе к Моргану, обнимая его и кладя голову тому на плечо. Сверр, до этого с любопытством наблюдавший за попытками Эйрика упасть, заметил шевеления девочки и тоже поспешил сесть ближе к близнецам, повторяя за Астрид.

– Ой, Эйрик, какой же ты не послушный! – посетовал меж тем Финн, подхватывая мальчонку. Тот попробовал брыкаться, но Финн переставил малыша через порог и сразу убрал руки.

– Хосю на улису, – спокойно посидев пару минуток, решила неугомонная сестрица, соскочила с лавки и побежала на выход.

К ней, естественно, присоединились близнецы.

Финну только и оставалось, что охнув, кинуться за остальными.

Финн рассказывал малышам сказку на ночь, когда дверь дома отворилась и на пороге появилась Эдна.

Мальчик невольно сжался и придвинулся ближе к братьям и сестричке, инстинктивно закрывая их от матери.

Но та лениво скользнула взглядом по детским лицам и направилась к себе, скрывшись за пологом.

– И тогда в дом к непослушной ребятне пришла злая хульдра. Она заколдовала их папу и захотела скушать самих детишек. Но малыши были славными воинами и поймали чудовище! – делая большие глаза, шептал Финн сказку.

Мо, Сверр, Астрид и Эйрик натягивали на лицо шкуры и испуганно восторженно слушали историю.

– И сто было дальсе? – не вытерпел Мо, подаваясь вперёд.

Финн загадочно улыбнулся и потрепал мальчика по чёрным волосам.

– Чудовище было повержено. А дети с папой жили долго и счастливо!

– Давай есё, – почти сразу отреагировала белокурая Астрид, вылезая из-под одеяла и подкрадываясь поближе к старшему брату. – Рассказы есё пло колдовство!

Эдна резко вышла из комнаты и метнула на Финнварда испепеляющий взгляд.

– Быстро все легли спать. Ещё звук, и я высеку каждого, сидеть не сможете неделю! А ты, – она ткнула пальцем на Финна, – ко мне. Немедленно!

Финнвард сглотнул и натянуто улыбнулся малышам.

– Пусть великий Один хранит ваши сны, – прошептал он и с большим нежеланием направился к матери.

***

– И что это было? – холодно уточнила Эдна, сверля сына взглядом.

Финн непонимающе нахмурился.

– Что за чушь ты плёл своим братьям и сестре? – подаваясь вперёд и нависая над мальчиком, прошипела демоница.

– Сказку, – пролепетал Финн, испуганно вжимая голову в плечи.

– И кто её придумал?

– Я услышал, как соседские ребятишки рассказывают её друг другу, – честно признался Финн, невольно дрожа от страха.

– Дрянь! – Эдна так резко и сильно ударила ладонью по столу, что Финн подскочил на месте. – Ещё раз увижу тебя около людей и, клянусь здешними божками, ты сидеть не сможешь месяц.

Финн испуганно закивал, глядя на мать огромными глазами.

А Эдна медленно поднялась из-за стола и подошла к сундуку, доставая фолиант, который Финн уже видел днём.

– Ты показал, что опасен. Подставил меня и своих братьев с сестрой. Я долго думала, что с тобой делать – и вот мой вердикт, – Эдна положила перед Финном книгу, затем начертила в воздухе некий знак, и как только он рассеялся, продолжила, уже не боясь подслушивания.

По дороге домой от Харальда, она размышляла, как лучше поступить с Финном. Мальчишка обладал магией. Не учить его – вновь подвергнуть себя опасности быть раскрытой. Ведь с возрастом его сила будет расти, не ровен час вновь выкинет нечто.

Но в то же время Эдна не могла забыть слова провидицы. Сомнения терзали демоницу и, заходя домой, она ещё не знала, как поступит. А потом услышала сказку и поняла: чудовище ведь можно убить! Полукровка слабее, но… у него есть магия, которую в любое время сможет забрать, пусть только дитя вырастит.

– Я демон, суккуб. Такие, как я живут в особом мире, что носит название Ад. Ты унаследовал от меня эту сущность, а силу пробудил, когда зашёл без разрешения в мою комнату.

Мальчишка сглотнул, явно вспомнив тот ужасный момент из недавнего прошлого. Демоница усмехнулась.

– Будет тебе урок, что не следует совать свой нос в чужие дела. Так, – Эдна открыла книгу и ткнула мальчишку в буквы. – С сегодняшнего дня будешь учиться: читать, писать, а после колдовать. Я не позволю, чтобы ты вновь исчез либо выкинул ещё какую-то гадость. Всё своё время будешь проводить за книгами. Я добуду ещё, разных. И да, ты не будешь гулять с соседскими детьми.

– Они и так со мной не общаются, – пискнул малыш.

– Молчать! – Эдна ударила сына по макушке. – Я не разрешала говорить. Соседские не играют? Хорошо. Тогда ты не будешь общаться с Морганом, Сверром, Эйриком и Астрид.

– Ма-ма… – жалобно протянул малыш, за что получил очередную оплеуху.

Эдна боялась, что мальчишка случайно проговорится или решит что-то показать братьям и сестре. А возиться ещё и с ними, демоница не желала.

– Я сказала. Если ослушаешься, накажу. Их. И так будет каждый раз, пока ты не поймёшь, что слова матери не подлежат сомнению. Усёк?

Финн со слезами на глазах закивал. Эдна усмехнулась.

– Чудно. Тогда начнём с рун. Запоминай, – и Эдна, разложив пергамент и достав особые краски, что до этого покоились под обложкой фолианта, стала аккуратно выводить символы.

3.

Время за книгами тянулось медленно и тоскливо. Пятилетнему мальчишке бы прыгать во дворе, махать палкой наподобие меча, убегать к кромке моря и запускать по воде камушки, в конце концов, играть с младшими братьями и сестрой, рассказывая им выдуманные истории, но… Мать запретила приближаться к родным, а во двор выпускала лишь в сумерках, когда остальные отправлялись в постель, а люди селения разбредались по домам. Тяжесть одиночества и тоски уверенно опускалась на плечики малыша.

Не раз Финн слышал, как его зовёт Астрид, норовя проникнуть в помещение, что Эдна отгородила шкурами для старшего сына. Девочка не понимала, почему ей вдруг строго-настрого запретили играть с братом, и почему мать, стоило ей заметить, как Астрид пытается попасть к Финну, обрушивает на неё удары.

Видел Финн и как на него странно косятся Морган и Сверр, зовя присоединиться к игре и получая отказ; частенько натыкался на юркого Эйрика, что нарочно делал вид, будто спит, но стоило Финну вечером выйти из своей «комнаты», как малыш выбирался из-под шкур и кидался к брату с объятиями.

Финну от несправедливости слов матери хотелось плакать, что и делал он, оставаясь один в своей крошечной комнатушке.

– Ты прочитал главу? Выучил все травы, что в ней указаны? – Эдна откинула полог ткани и прошла к Финну. Пробежалась взглядом по склонённому над книгой сыну и поморщилась. – Как же ты медлителен!

– Мне пять. Многие в поселении даже во взрослом возрасте не умеют толком читать, – возразил мальчишка и тут же об этом пожалел. Эдна сочла ответ – грубостью и не упустила возможности отвесить подзатыльник.

– За языком следи. Слишком умным себя возомнил? Я вожусь с тобой лишь потому, что ты можешь причинить вред мне.

– Прости, мама, – прошептал малыш, опуская глаза.

Знания, в которые Эдна посвящала сына, накладывали на мальчика заметный отпечаток. С каждой новой страницей фолианта Финн ощущал пропасть, что росла между ним и остальными детьми.

– Так ты выучил названия трав?

Финн кивнул.

– Я слушаю. Ошибёшься, и вечером я не выпущу тебя на улицу.

Финн сглотнул, на глазах невольно заблестели слёзы, но он сжал кулачки и заставил себя собраться. Тихо, но отчётливо стал называть каждое растение из записанного в главе про ритуал.

Эдна слушала молча.

– В этот раз лучше. Всего лишь дважды запнулся, – отметила демоница. – Теперь найди среди моих запасов эти самые травы и приготовь отвар.

– Но я… я устал, – Финн не ждал похвалы, даже не надеялся, но думал, что если он справится, мать позволит отдохнуть.