«Союз нерушимый…»

– Дэнчик, а куда ты вчера ушёл с этой лярвой белобрысой? И, где она?

– Лена, представь, ничего не помню. Как пил с ней на брудершафт помню, а что потом, нет.

Ленка задумалась и сказала:

– Ну, на клофелинщицу она не похожа. Тем более, что ты потом с ней долго танцевал и даже я слышала, как ты ей говорил, что она твоё «новогоднее приключение», – поведала мне Ленка подробности вчерашнего вечера, которые я совершенно не помню.

– Да, дела, – только и проговорил я.

– А у тебя, тут, ничего не пропало?, – спросила она настороженно.

– Даже не знаю, – ответил я, непроизвольно оглядываясь в спальне.

– Сходи и посмотри, – настояла Ленка.

Я подчинился её «приказанию». Вполне разумному, кстати.

Беглый осмотр ничего не дал. Вернее, показал, что ничего не пропало. Опрос слуг дал информацию к размышлению.

А именно, что они тут никого, кроме меня спящего мирно в кровати, не видели. Но вот в низу, ночной консьерж, которого они ещё застали при пересменке, поведал им, что мол их «хозяин» пришёл домой с девицей, которую тот первый раз видел. Немного выпимши, но на своих ногах и не шатался, язык не заплетался, вежливо поздоровался и сам проследовал к лифту и дальше к себе.

А, девица та ушла под самое утро, почти вот перед его пересменкой в 8 утра. Тоже была вежливая и не пьяная. Так разве, чуть-чуть.

– Ничего этого не помню. Хоть убей, – пронеслось у меня в голове и заставило ещё более тщательнее всё осмотреть.

Повторный тщательный осмотр дал результат, неутешительный. Были следы тщательного обыска всего. Первые признаки его были в том, что не на тех местах лежали вещи, как в карманах одежды, так и на полках в шкафу. Видимо, девица торопилась и просто аккуратно их сложила, не заботясь о полном первоначальном соответствии их местонахождения.

Затем, следы попыток взлома были и в «книге-ПК». Пароль безуспешно пытались водить и он заблокировался. Теперь только с помощью специальной приспособы его можно «вернуть к жизни». Но с собой брать переносной ПК побоялась. И правильно. Во-первых, это уже уголовно-наказуемо, а во-вторых, там стоит радио-маячок. Так что, можно было бы отследить его перемещение и местонахождение.

– Неужели у неё был сканер?, – пронеслось у меня в голове, – тогда это не просто воровка, а агентесса по мою душу, – пришёл я к неутешительному выводу.

– Дэн, ты чего?, – вывела меня из ступора Ленка.

– Да так. Всё на месте. Но вот ничего не помню, – сокрушался я.

– Бывает. Ладно, забей. Ничего не пропало и хорошо, – оптимистически она меня подбодрила.

Потом, чтобы окончательно снять возникшее напряжение мы с ней поплавали и «попарили» в бассейне. От похода в сауну Ленка отказалась. Я так понял, что после тех новогодних приключений двухгодичной давности в Киеве, её от сауны и разных других парилок, что называется «отвернуло».

Затем был обед и снова «проверка кровати на прочность».

После короткого послеобеденного сна и «пятичасового чая-полдника», Ленка засобиралась. Должен был приехать за ней её благоверный. Сюда она добиралась на автобусе, вполне себе комфортабельном, а уже назад заедет за ней её муженёк.

Уже внизу я её шепнул:

– Саныч помнит и ждёт.

– Да некогда ему меня помнить. Он Мир, с какой то бляд..ю немецкой, постоянно спасает. Видела их на фото пару раз, – фыркнула она на прощанье.

Проводив Ленку и вернувшись в апартаменты, я снова погрузился в размышления. Меня задела Ленкина фраза, подслушанная ей в моём разговоре с незнакомкой, я даже имени её не помню. А фраза звучала совершенно дико: «моё новогоднее приключение», что отсылало мою память сразу к моей «новогодней незнакомке».

Мои размышления прервал звонок сотового. Высветившейся номер принадлежал Серёге.

– Алло, – ответил я.

– Привет, Дэн. Ты как?

– Да всё хорошо. У тебя, Серёга, как дела?

– Да вот, Дэн, опохмелился и уже лучше, – огорошил меня он.

– Ты чего это, опохмеляться начал?, – возмутился я.

– Да, не. Рассолу, а потом кофею выпел. И норм, – успокоил он меня.

– Давай прогуляемся по зимнему вечернему городу, – предложил я.

– Давай, – тот согласился.

– Тогда через пол часа у «каменного Вовы»?

– Идёт, – проговорила трубка и отключилась.

Ещё на подходе я заметил фигуру Серёги, маячившую у памятника Ленина, которого мы, для конспирации, ещё со школьных-октябрятских лет, уважительно называли «каменным Вовой», нося на груди «звёздного Володю».

– Да, мороз в этом году знатный, – вместо приветствия начал он, одновременно пожимая мою протянутую руку.

– Ну что, куда пойдём?

– А давай, по старому парку пройдёмся, а потом на дискотеку заглянем, – предложил он.

– Давай, – согласился я с его предложением и мы неспешно пошли.

– Послушай, Серёга, ты помнишь с кем я вчера зажигал?

– Да так, Дэн, смутно, – признался друг.

– А, я вот вообще ничего не помню, – в свою очередь признался я.

– Но то, что я её ни разу до этого не видел, это точно, – заявил Серёга, с видом человека, знающих всех. Но, конечно, это было уже далеко не так. В нашем городе появились тысячи новых людей и продолжает их количество прибывать. Много просто командировочных и гостей.

– Ты, кстати, сегодня работал?

– Неа. Проспал. Да и нужды особой нет. У меня там продавец, – ответил с гордостью Серёга.

Эту историю про Серёгиного продавца знали все в «старом городе». По просьбе нашего одноклассника, он взял к себе на работу его младшего брата. Тот ушёл со школы после восьмого класса ввиду полной своей «необучаемости». Не умел ни читать, ни писать, ни считать. Но Серёга об этом не знал. И нагружал того «по полной». Кое какие подозрения в отсталости протеже у Серёги возникли в их первую поездку «за товаром» в Киев. Когда они ехали на обычном рейсовом автобусе, а его помощник не отрывался от окна. И на вопрос Сергея, что он там увидел?, тот просто ошалело посмотрел на Серёгу и кивнул в окно промолвил «оцэ да !», что означало крайнюю степень «захвата» от увиденного. Потом тоже самое повторялось и в Киеве. Но там отвлекаться и выяснять, что опять так удивило хлопчика, Серёге было некогда.

После нескольких совместных поездок, Серёга посчитал того уже достаточно опытным и отправил Лёню, так звали помощника, самостоятельно в Киев за товаром. Наказав всё делать, как они это делали вместе. Снабдив его списком закупки, с названием, количеством и примерной ценой товара. А также с указанием места, где это можно купить. Ну и, конечно, выдал необходимую денежную сумму.

Весь товар закупки умещался в большой картонный ящик, обшитый холстиной и установленный на небольшую тележку. Вполне посильную для транспортировки одному человеку.

И так началась самостоятельная закупочная деятельность Лёни. Иногда Сергей его оставлял за прилавком своей торговой точки.

Через некоторое время картонка со списком закупки истрепалась и Лёня сделал собственноручно новый список, а потом уже каждый раз писал сам новый. Согласовывая его с Сергеем перед поездкой.

Через пол года Лёню встретила его бывшая классная руководительша и…не узнала. Ей на встречу шёл современный успешный молодой парень. Модно одет, в больших фирменных наушниках, с плеером и в зеркальных очках. За такой «прикид» он получил кликуху «Лёня-луноход», правда это из-за того, что он ещё обычно тащил за собой тележку с товаром.

А когда учительша узнала, что Лёня работает у Сергея и сам ездит на закупки и не разу не ошибся с расчётами, то только и сказала: «Ты Сергей сделал для Лёни то, что не смогла сделать школа». То есть, научил читать, писать и считать за пол года. И дал профессию.

Мы с Серёгой стояли возле памятника Ленина и я как бы невзначай и говорю ему:

– Серёга, ты представляешь, что его снесут, – и кивнул на «каменного Вову».

– Кто? Когда?, – с испугом тот спросил.

– Да не пугайся ты. Не у нас, а там. В «Лихих». Националисты снесут, – уточнил я.

– Аааа. Ну, Слава Богу ! А то я действительно перетрухал чутка. Только жизнь наладилась…

Немного погодя, уже идя с ним по старому парку, спросил я друга:

– А, вообще веришь, что такое могло бы быть, если бы в 85 не туда повернуло и потом…?

– Да запросто. И сейчас недовольных полно. Одним не нравится, что к нам понаехало народа куча. Другим, что старину, традиции забываем. Третьим просто завидно, что у тебя вот всё есть, а у них нет, – пояснил, сумбурно, ну как мог, свой ответ, Серёга.

– Ну, так и фильм для этого снимаем. Чтобы все видели, к чему это привело бы, – пояснил я товарищу.

– Так то, оно так. Но все равно не верится. У нас же КГБ, Милиция, Армия есть. Они бы им не дали всё это сделать?, – не соглашался Сергей с возможностью такого поворота и в действительности.

– Да, возможно ты прав. Нужно будет в дальнейших сериях показать, как все эти структуры оказались беспомощными, – согласился я частично с другом.

***

Прошло почти три месяца с начала страшных событий, которые перевернули всё в США, да и в Мире. Но неизменными в США остались спецслужбы. Ума и профессионализма их служащих хватило для того, чтобы в общей массе своей не геройствовать и не сопротивляться народной стихии. Поэтому, почти весь штат их уцелел, вовремя покинув здания центрального аппарата в Вашингтоне и в столицах штатов.

Сейчас всё «возвращалось на круги своя». Вернее, как только русские вмешались и запустили процесс «обновления власти» в США, народный протест пошёл на спад.

И одним из первых, кто вошёл в свой разгромленный кабинет в ЦРУ был его директор.

Он тогда без лишних эмоций смахнул со своего рабочего стола грязь и битое стекло, взял и поднял с полу первый попавшейся целый стул и занял своё рабочее место.

Постепенно возвращались и другие сотрудники центрального аппарата и жизнь налаживалась.

И вот он читал первый отчёт, полученный им за последние три месяца по делу «Призрак». Под этим кодовым названием скрывалось дело, связанное с «ясновидящим или ясновидящими» советов.

Директор ещё раз перечитывал с самого начала всю папку восстановленного из электронного архива дела и понимал, что «игра проиграна».

– Нет, не игра. Конец времён не настал, – подумал он и нажал кнопку вызова на селекторе.

– Я Вас слушаю, сэр, – произнёс динамик.

– Дженкинса ко мне, – коротко сказал директор.

– Слушаюсь, сэр, – последовал ответ из селектора.

Через несколько минут дверь открылась и в неё вошёл поджарый парень, лет тридцати, с военной выправкой и отрапортовал:

– Сэр, прибыл по Вашему распоряжению.

– Присаживайся, – указал директор на стул у приставного стола для посетителей.

Не дожидаясь, пока тот усядется, директор продолжил:

– Дженкинс, ты никогда не работал в России и значит наилучшая кандидатура на сегодня. Тебе наверное известно о полной утечке данных по нашей иностранной резидентуре и агентам?

– Да, сэр.

– Ну вот и ответ, почему ты лучше всего подходишь для этого дела. Вот возьми почитай пока. А потом поговорим.

С этими словами директор придвинул тому папку с делом «Призрак». Дженкинс взял её аккуратно, как бомбу или змею, и осторожно раскрыв, углубился в чтение, шелестя её содержимым.

Директор же делал вид, что занят чем то в своём ПК и тупо смотрел на экран монитора с открытым документом, но думал совершенно о другом.

– В папке, что он вручил своему сотруднику, не было последнего отчёта агентшы, под кодовым наименованием «Шторм». Он сам пока не решил, что с этим делать. По всему выходило, что если всё хитро представить, то можно дело повернуть совсем по другому.

– Благо, что из прежнего состава «дип стейт» почти никто не уцелел. Тут сводили счёты с этим надутыми индюками, как он сам, так и русские. Последних понять можно. Эти «жирные денежные мешки» хотели уничтожить Россию, довести её до жалкого существования.

Тут он поймал себя на мысли, что себя он к врагам советов не причисляет.

– Конечно. Я простой солдат и только приказы выполнял. А их отдавали они. И как показала практика, с такой постановкой вопроса и советы тоже согласились. Охотно приняли его помощь и сотрудничество. Правда пришлось пойти им на встречу. И раскрыть всю сеть агентов…официальных.

– Сэр, я уже всё прочёл, – прервал размышления директора Дженкинс. Это прозвучало так внезапно, что заставило директора вздрогнуть.

– Чего вы так орете, Дженкинс? Вы не в казарме, а на аналитической работе. Здесь важен такт и тишина, – сделал ему замечание директор.

– Так точно, сэр, – полушепотом, но чеканно и по солдафонски, тот ответил, немного боднув головой.

– Да, этот будет рыть носом землю, ему наши игры понравились, – подумал директор с удовлетворением, а в слух произнёс:

– Тогда вот Вам задание…

Когда Дженкинс ушёл, мысли директора перенеслись в далёкую заснеженную Москву.

***

Там в уютной квартирке, полулёжа на мягкой софе расположилось прелестное белобрысое создание и тоже предавалось мысленному анализу.

Вот она перенеслась в предновогоднюю Москву.

«Войти в контакт с объектом, максимально себя не раскрывая», – гласило самое трудное требование заокеанского Центра по очередному её заданию.

Кэт, Лиз, Джил, Лен, Люд, Ань, каких только у неё имен не было. Сейчас она шла на одно из самых сложных своих заданий. Она была личным агентом директора и не проходила ни по одной картотеке. Выполняя разовые акции под различным прикрытием в России или выдавая себя за русскую или советскую в других странах.

У неё на территории СССР было несколько «легенд» и «лежбищ». По которым она проходила, то как сирота, геолог, часто бывающая в длительных поисковых партиях или врач-эпидемиолог, подолгу отсутствующая дома или актриса, провинциального театра на гастролях. Последняя роль ей больше всего нравилась. Так как она действительно была гениальной актрисой от рождения. В школе и колледже участвовала в постановках. Вот там то её приметили и данные ушли в ЦРУ. А когда узнали, что она из семьи русских эмигрантов, то всё сразу в её судьбе и решилось.

Одна «случайная» встреча с директором ЦРУ перевернула её Мир. Согласие она дала сразу. Противостоять «империи зла» и всемогущему КГБ, это, как оказалось, было её мечтой. Её тут же изъяли из семьи, под благовидным предлогом учиться за госсчёт в престижном, но закрытом колледже при университете. Там она прошла спецкурс по перевоплощению и по…гипнозу. К которому у неё тоже открылся природный дар. Её специализация была в изъятии информации из тайников и закладка в тайники.

Как известно, это самое опасное дело, если за тем, кто уже был у тайника была слежка или он выдал место тайника.

Тут и выходил на первый план её талант к перевоплощению. Она могла быть ребёнком, подростком, зрелым человеком, пожилым, с различными изъянами и всё это обеих полов.

Причём, используя при этом спецкостюмы и оборудование, само переодевание и смена внешнего вида происходила в течении десяти-пятнадцати секунд. Этого было достаточно, чтобы уйти от слежки завернув за угол или войдя в общественный туалет или другое многолюдное место. Тайники планировались в малолюдных местах с хорошо просматриваемыми подходами. Или наоборот, в неожиданных. Как то детские, спортивные площадки, дискотеки, театры и кинотеатры. Где она ловко выдавала себя за одного из постоянных посетителей этих мест. Вплоть до полного подражания одному из таковых.

Поэтому ей не составило особого труда, под видом одного из сотрудников «Мосфильма», причём мужчины, проникнуть на новогоднюю вечеринку русских, проводимую ими в одном из павильонов кинокомпании.

Конечно, был риск встретить какого то его знакомого. Но девушка относилась к своим заданиям ответственно и выбрала личину сотрудника, только недавно устроившегося на «Мосфильм». Для этого правда пришлось немного «попотеть» под работником отдела кадров. Но это вообще мелочи её профессии. И вот доступ к данным кадрового учёта был получен, даже с объективными характеристиками. Как то: «дружелюбен, но не коммуникабелен», то есть друзей и близких знакомых этот товарищ за месяц работы вряд ли себе завёл.

Выудить у «шляпы» пропуск вообще было не сложно. А чтобы не было ни малейших подозрений, сразу избавиться от него возле проходной, войдя на территорию «Мосфильма». Чтобы его вскоре нашли и отдали «маше-растеряше». Да, Кэт была знатоком России и СССР. Много читала с детства русских книг. Смотрела все кинофильмы, а культовые постоянно пересматривала. Также пересмотрела все мультфильмы. Признав, что они самобытные, смешные, но их очень мало. Что такое 11 серий «Ну, погоди !», в сравнении с тысячей «Микки-Мауса» или «Томи и Джери»?

Поэтому ей были известны все современные идиомы, хохмы и крылатые фразы.

Под видом девочки с «родителями геологами, работающими в Африке», она проучилась в одной из московских школ в десятом классе, «переведясь туда из провинции, в след за переездом родителей». Училась в школе, где таких детей было много и это не вызвало ни у кого подозрений.

Некоторые её «проколы» все списывали на её «провинциальность». После успешного окончания школы она поступила в «пед», на организатора. Там был вечный недобор. И её туда взяли без проблем с её аттестатом со средним балом 4,8.

При этом она сменила квартиру на общагу. Где ещё больше окунулась в советские реалии. Побывала и «на картошке» и на овощной базе. А после окончания первого курса даже была на практике в пионер-лагере.

Правда, в советских пионер-лагерях она стала бывать сразу, как только пошла в ЦРУ. Это было не сложно. Артек и другие лагеря СССР с удовольствием принимали детей из-за рубежа по путёвкам, купленным через Интурист. Первый раз она была там в составе детей из Канады. Потом из Австралии и Германии. Последнее было рискованно, так как она знала немецкий на уровне школы. Но у неё «легенда» была, что её родители переехали туда на работу из Англии. Прямо из Англии нельзя было, так как англичане страшные снобы и заграницу детей не отправляют, а тем более редко изучают русский язык. А изучение русского языка и культуры и было основным заданием в таких поездках. Ну и некоторые поручения. Самое простое сделать закладку в тайник. И самое сложное соблазнить партийного функционера, которого потом будут шантажировать связью с несовершеннолетней иностранкой. А таких высокопоставленных партийцев было там полно. То ли они действительно были педофилы или ещё что, но их просто тянуло к детям в этих лагерях. У неё было конкретное задание. И дядечка вроде как того и ждал. У Кэт было небольшое опасение, что тот может возмутиться. Но ничего такого не было и всё прошло по плану.

И вот она внутри «Мосфильма». У неё было полное и подробное описание всего и вся внутри. Видимо кто-то из их конторы тут уже побывал. Поэтому она быстро нашла склад-гардероб и сменила свою личину на костюм испанки в маскарадной маске и надела чёрный шиньон. На всякий случай вставила коричневые линзы в глаза. На руках она постоянно старалась носить перчатки на заданиях.

Она заранее знала, что тут все будут переодеваться в маскарадные костюмы и это не вызовет подозрений. Поэтому выполнить категорическое требование «Войти в контакт с объектом, максимально себя не раскрывая», не составляло особого труда.

Влиться в праздник, когда тут собралось около тысячи человек, тоже не было проблемой. Тем более, если ты молода, с хорошей фигуркой и в ярком костюме испанки. Весела и легка на подъём. Не гнушаешься ни чьей компании. Не отказываешь никому в… танцах пока, ха-ха. И через два часа ты свой человек тут.

А потом, невзначай, «объект» сам оказывается рядом с тобою. И уже точно он не вспомнит, кто кого пригласил на танец первым.

Тут все знают «хозяина» Дэна. Весёлого и женолюбивого парня. Которого только помани, и он тут как тут. И вот он уже тянет её выпить в свою каморку, как он назвал свой кабинет. Но пока рано. Ещё веселье в разгаре. Всё нужно проделать под самый конец.

А пока, мы с ним танцуем и просто невинно флиртуем. Участвуем в разных смешных и интересных конкурсах. От раздевания пришлось отказаться.

Но вот уже первые потянулись на выход. Там на улице будет салют, и многие после него поедут домой.

Вот тогда нужно будет и действовать.

«Испанка» сейчас исчезнет.

– Так, отлично, он заметался в поисках, – следила за ним Кэт из укрытия уже в костюме «Зорро», который позаимствовала у покидающего праздник парня.

– Будет потом, наверное, судорожно вспоминать, когда же он ушёл и кто его видел, на допросах в КГБ, – подумала о бедолаге Кэт.

– Вот, Дэн направился к своему кабинету, судя по направлению. Всё пора, – сама себе она скомандовала.

«Никакого насилия и вреда для «объекта» – гласило основное требование этого задания.

– Всё будет хорошо, – подумала про себя Кэт, тихо проскользнув за спиной Дэна в его кабинет и резким движением нажав на короткое время в определённом месте на его сонную артерию.

Затем она ловко подхватила безвольно падающее тело Дэна и усадила его в широкое кожаное кресло.

Похлопала по щекам, приводя в чувство. А когда тот заморгал, тут же привела его в гипнотический транс.

– Так, первый пункт задания выполнен. Объект легко вошёл в транс, что явственно говорит о частом его погружении в него, – отметила про себя Кэт.

Затем она бросила взгляд по сторонам и отметила с удовольствием своё везение и интуицию. Она находилась всё время в «мертвой зоне» возможных камер наблюдения. И хотя на ней была маска, шляпа и широкий плащ, не позволявший её опознать в будущем, лишняя предосторожность не мешала.

Потом она активизировала шумоподавление возможных «жучков», но на всякий случай воспользовалась устройством по смене голоса.

Теперь её голос звучал по-мужски. А заранее построенные фразы и слова могли указать на мужчину средних лет, москвича, с высшим техническим образованием, много читающим, но не знакомым с иностранными языками на профессиональном уровне, скорее всего словечки из фильмов и передач. Место работы: небольшое производство. Короче, ничего такого, чтобы могло указать на настоящий след.

Проверив дверь и погасив свет, она начала «допрос» по пунктам задания.

Как её поставили в известность, Центр заинтересовался русским сериалом про жуткое будущее советов. Она его тоже с интересом смотрела. А из общедоступных слухов и информации знала, что это всё сны какого то парня, переложенные на сценарий и дополненные другими подробностями. То есть, ничего особенного. Такого бреда во все времена хватало. С таким же успехом можно было и Оруэлла заподозрить в 40-е годы, когда он описывал 1984 год. Или его заподозрили?

Ну, задание получено и её дело всё сделать точно.

Вопросы вполне вписывались в «легенду» и ощущения, что её используют «втёмную», у Кэт не возникло. Ну может, чуть-чуть, когда выяснилось, что и «объект» сны видел тоже.

– Ну, так и мне тут пару раз снилось подобное, так что это и я тоже ясновидящая?, – задала она себе тогда вполне резонный риторический вопрос.

Особенно когда у тебя на Родине творится чёрт знает что, уже два месяца. Как закончились эти проклятые президентские выборы и никак не могли огласить результат. А потом, каждый объявил себя победителем и толпы их сторонников пошли громить, кто Капитолий, а кто Белый Дом. А затем, уже без разбору громили все госучреждения по всей стране. А когда «исчезли полицейские», то банды мародёров стали громить и грабить, и магазины, и зажиточные кварталы.

Вот уже месяц, как нет связи с Центром. Но полученное задание Кэт выполнила и в тайник заложила результаты, несмотря на риск. Так как на радиопередачу через спутник и даже на электронное письмо, ей не пришли квитанции о приёме.

Уже подходил к концу январь, как наконец пришла долгожданная весточка из Центра.

Кэт особо не волновалась. Она хорошо была устроена тут в Мировом Союзе. И по идее, могла пойти в услужение любому, кто занял бы место директора ЦРУ. То, что США останутся и не исчезнут она была совершенно уверена. Как и в том, что советы не станут «добивать поверженного врага». Им не нужен огромный очаг нестабильности в Мире, накачанный оружием, в том числе ядерным. Кэт допускала выход некоторых штатов из состава США, но не больше.

Но в душе она надеялась, что директор ЦРУ не поменяется. – Всё таки со стариком за четыре года она хорошо сработалась. Он лично давал ей задания. И дай Бог, только лично и читал её отчёты. Иначе провала было не избежать. Советы не скрывали, что завладели всеми секретами США, – размышляла тогда Кэт.

Вместе с «весточкой» пришла благодарность, выписка с её личного счёта, который существенно пополнился и новое задание. В добавок к нему пришли и деньги на оперативные расходы. Это было, как нельзя кстати. Нужно было внедрять несколько новых «легенд». А для этого нужно было приобретать жильё и статус. А это ещё и банальные взятки. Сейчас тут в Мировом Союзе происходило «вселенское переселение народов», что ей играло на руку. Она уже имела несколько вариантов «легенд», которые могли выдержать самую скрупулёзную проверку. От высокооплачиваемой наладчицы высокоточных станков с ЧПУ с постоянными длительными командировками, до выпускницы ВУЗа, приехавшей по распределению и тут же уехавшей в длительную командировку назад в Москву. Последняя схема, ухода от обязаловки три года отработать, вообще была очень смелой и безопасной. Никто бы не заподозрил в «уклонистке» агента ЦРУ. Все только сочувственно кивали. Ещё по одной из «легенд» она соблазнила высокопоставленного министерского начальника и тот взял её во вторые жёны. Их нечастые встречи, по причине кочевой профессии жены – учёного-эколога, проходили очень трогательно и плодотворно. А статус жены «самогоооо» открывал многие двери. Тем более, когда она представлялась добровольным экологическим инспектором и предъявляла самое настоящее удостоверение из Минэкологии. А длительные, полугодовые отлучки из «семейного очага», пояснялись самыми настоящими одиночными экспедициями, например, на мыс Лопатку, для изучения жизни каланов. Всё официально, на уровне Академии наук, подвижник дикой природы, девушка, учитель-биолог. Материалы она банально покупала у настоящих подвижников-отшельников, там живущих. Под этой «легендой» она три раза уже пересекала госграницу СССР, а потом и Мирового Союза, когда ей нужно было отдохнуть и показаться в США перед родителями. Ничего сложного. Научная поездка в Алжир, например, в джунгли. А от туда под другим именем во Францию, а от туда в США. И так до самого дома, меняя «личины» по цепочке «закладок» и «конспиративных квартир». Всё делала она самостоятельно. Не полагаясь на официальные органы США. И сейчас понимала, что всё было не зря.