Архимагические сказки – 1

– Не скажу, не боись, – проворчал домовой, прикидывая, какие ещё неотложные дела можно справить за последнюю ночь, которую он будет гостевать в этом доме.

Глава 8

– Ничего, если я сегодня дома поработаю и всё по электронке сброшу? – щебетала Лея в трубку. Стас прислушался: ну, кто б сомневался, что магичка с ним в сказку увяжется? И ведь убедит, она такая… Кондратий методично обходил все комнаты, заглядывал во все углы, бубнил что-то себе под нос. Похоже, прощался со своим временным жилищем. Над его головой вился Масик. Складывалось впечатление, что теперь, перед расставанием, эти двое нашли общий язык.

– Ладно. Долгие проводы – для печали поводы, – архимаг заметил, что уже и у Леи глаза на мокром месте. – Где там твоя карета персональная?

Кондратий нырнул в кладовку и вернулся со шлёпанцем и рундучком. Поразмыслил минутку, открыл его, покопался и извлёк объёмистый клубок. Подошёл к Лее и сунул ей в руку:

– На-ко, подарок вам.

– Спасибо, – слегка растерялась магичка. – Путеводный клубочек, да?

– Зачем – путеводный? – вроде как и обиделся Кондратий. – Ишь, как дома-то не сидится… Шерсть это чистая, козья. Поди, такой у вас в городе и не укупишь… Навяжешь всякого, а то все вещички по моде – не по погоде. Мёрзнете небось постоянно, здоровья не напасёшьси. Умеешь вязать-то?

– Умею, – кивнула Лея. Присев на корточки, растроганная рыжая магичка звонко расцеловала домового в обе заросшие щеки.

– Благодарствуем за подарочек, – сдержанно произнёс Стас, чувствуя, как потеплело на сердце. Вот ведь странное дело: поначалу домовик казался настоящим бедствием, а приглядеться… Но дело уже решённое, стало быть, пора отправляться в путь.

– Домовой-домовой, хозяин дворовой!

Вот тебе сани, поезжай-ка с нами! – произнесла необходимую формулу Лея, и вот уже только старый шлёпанец остался лежать на полу, Кондратий исчез, будто и не было его. Магичка подхватила обувку, осторожно поместила на дно сумки, Масик, не спрашиваясь, полез в карман к архимагу: видимо, возможность того, что его могут оставить дома, он даже не рассматривал. Оглядев свою команду, готовую к новым приключениям, Стас подмигнул:

– Ну, что? Пошли? А то ведь на работу опоздаю ненароком.

Однако задержаться ещё на минутку всё же пришлось. На лестнице им встретился сосед Гена, поднимающийся навстречу с пакетом в руках.

– Привет, соседи, – поздоровался тот и ни с того ни с сего добавил: – А я того… завязал.

– Молодец, – осторожно похвалила Лея. Сколько таких заверений доводилось ей слышать от запойных лесогорцев… Обычно благими намерениями всё и заканчивалось.

– А ведь он и вправду в завязке, – внимательно оглядев мнущегося Гену, констатировал Стас.

– Так я и говорю, – словно сам себе удивляясь, кивнул сосед. – Не принимает душа-то. Вот, кефирчиком отоварился, хлебушка купил. Рука потянулась было «беленькую» прихватить – тут и понял, что не тянет даже. Сам удивляюсь.

– А ночью ничего такого не снилось? – Лея, кажется, догадалась, кто приложил здесь педагогические старания.

– Угадал! – изумился Гена. – Точно, как наяву видел: явился мужичок, маленький такой, бородатый, сел в ногах и пальцем эдак строго грозит: мол, не балуй! Я так думаю – уж не домовой ли у нас завёлся?

– Откуда в городе домовой? Сказки всё это, – усмехнулся Стас. – Извини, сосед, на работу опаздываем. А за тебя рады. Держись, раз взялся.

– Мужик сказал – мужик сделал! – уже вдогонку отозвался Гена, а наши герои прибавили шагу: опоздание не входило в их планы, тем более, что сегодня нужно умудриться ещё и на пару часов запропасть в разгар рабочего дня.

… Вахтёр Семёныч, повернувший было голову на звук открывшейся двери, углядев вошедших, немедленно прикрылся газетой. На предъявленный пропуск не посмотрел даже, мило улыбнувшуюся ему магичку вроде бы не заметил. Стас в который уже раз подумал, что, похоже, Семёныча и вправду взяли сюда по большому блату, к магии он не имел никакого отношения. Вот ведь, домовых мимо него сумками носят, а ему хоть бы хны. Хотя, с другой стороны, вносят же, а не выносят…

Предупреждённый заранее Козырев уже махал им рукой. Стало быть, путь к кабинету свободен. Быстренько прошмыгнув к себе, архимаг спросил:

– Сможешь прикрыть на часок, пока мы в тридевятое царство смотаемся?

Козырев прикинул что-то, пошевелил губами.

– Два часа у тебя. Потом начальство под грозные очи вызовет. Управитесь?

– Должны. – Откуда Иван Иванович знает о том, что произойдёт, можно не спрашивать. Раз сказал – так и будет. Значит, времени терять не стоит.

Холод… Жар… Чувство нереальности и полёта. Секунда – и здравствуй, Баба Яга! Привечай гостей, дорогих да жданных!

… Вот и хорошо, что заглянули, – Яга поднялась навстречу, сделала приглашающий жест:

– Как раз к столу!

Возражения на этот счёт не принимались, так что, переглянувшись, устроились на лавке. Причём выпорхнувший из кармана Масик оказался там первым. Да, готовить бабка была мастерица, что и говорить. Лея втайне надеялась, что хоть часть выдающихся кулинарных способностей Яги передалась ей по наследству. Пока что магичке приходилось подглядывать в блокнот с записями рецептов всевозможных кушаний.

– Эй, там, в сумке! – распорядилась Яга, – вылазь! Знаю, что тут. Поди, пирогов да чаю на всех хватит!

Домовой немедленно возник посреди избы, отряхнулся, прокашлялся в кулак.

– Здорово живёшь, хозяйка!

Яга оглядела нового гостя с ног до головы оценивающим взглядом.

– И тебе не хворать. Где ж вы такого взяли-то? – поинтересовалась, делая вид, что не заметила, как при этих словах Кондратий недовольно сморщился.

– В пригороде, в одном старом доме…– начала было рассказывать Лея, но Кондратий её перебил.

– Может, я сам, своей волей сюда с ними пошёл!

– Самостоятельный, ага, – подкольнула Яга. – Ты характер-то не демонстрируй, и так вижу, что нравный. И хозяйственный, небось?

– Так мы ж крестьяне, городским не чета, – скривился разошедшийся Кондратий. – Чай, руки на месте, любую работу сладить могём…

– Значит, не городские… – намекающее протянул Стас. Яга улыбнулась, улыбка у ведьмы была жутковатая, непосвящённому снилась бы потом с неделю такая-то краса неописуемая. Домовой спохватился, что сморозил что-то не то, и кинулся исправлять положение:

– Не в обиду тебе сказано. Видел, как в хате всё устроил-то. А всё ж таки среди деревенских рукастых, поди, больше…

– Не ссорьтесь, ребятушки, – прервала пререкания Яга. Подперла сухоньким кулачком щёку, призадумалась:

– Куда бы тебя деть-то, чтоб всё мирно и ладно было? У нас, в сказке, почитай, в каждом доме – свой домовой.

Лея положила на тарелку недоеденный кусок пирога и уставилась на ведьму.

– А разве нельзя ему у тебя в избе остаться? Я думала…

– У меня?! – звонко расхохоталась Яга. – Домовому у людей жить положено. К тому же, за моей хатой пригляд не требуется. Сама управляюсь покуда.

«Да и хата у тебя, Яга, непростая. А может, и не хата вовсе», – подумал Стас, припоминая, как однажды довелось ему увидеть невообразимое: сказочную избушку на курьих ножках посреди чужой планеты. А может, и причудилось, вправду сказать, спасаясь от космического «паука», сознание он тогда отключил… Но как-то ведь оказался же в родном уже тридевятом царстве? Однако, всё это – дела давно минувших дней, сейчас надо с домовым определиться.

– А банник как же? – упорствовала Лея. Уж очень ей понравилась идея Кондратия Яге сплавить.

– Банник – совсем другой коленкор, – отмахнулась Яга. – Он так тесно с людьми не связан, оберегать да хранить их не обязан. Его забота – баня, считать, вольнонаёмный он у меня в хозяйстве. Нет, не просите, хоть и люблю я вас обоих, а не по правилам это.

За столом повисло неловкое молчание. Заметив это, Яга перевела разговор?

– Чего приуныли-то? Решим и эту задачку. Ты лучше скажи-ка, архимаг: может, побалуешь старушку музыкой какой новой?

Лея встревожено глянула на Стаса. «Ой, об этом-то мы и не подумали…». Однако в ответ архимаг успокаивающе кивнул ей: всё под контролем! – и вытащил из кармана пару дисков со своими блюзами. Вспомнил, значит, как Яга просила что-нибудь из своего притащить. Записал – и даже ей не сказал… Вместо старого приёмничка, махнув рукой на условности, Стас давно уже пронёс через портал компактный CD-плеер, так что в минуты отдыха, нацепив наушники, бабка-меломанка выглядела весьма колоритно.

Подарку Яга обрадовалась, тут же и музыку завела. Кондратий, оглядев агрегат, из которого доносились звуки блюза, сперва заслушался, а потом буркнул себе под нос:

– Подумаешь… я, может, тоже на балалайке эдак могу…

– Ух ты! – восхитилась магичка. – Талантов всех не перечесть! Ты, Кондратий, чисто золото!

– Ладно-ладно, ишь, лиса рыжая, – пробубнил донельзя довольный домовой. – Может, инструмент-то какой найдётся? Я бы и показал ужо…

– Эти сойдут? – Яга сняла со стены хорошо знакомые архимагу гусли-самогуды. С помощью данного незатейливого инструмента бабка тестировала всяких забредающих к ней во двор Иванов, от дураков до царевичей, витязей, богатырей и прочий народ. Если испытуемому удавалось потрафить бабке – привечала и помогала всячески, если индивид попадался бесталанный – отправляла восвояси неперчёно хлебамши… Стас при первом знакомстве кастинг прошёл на раз и с тех пор регулярно подбрасывал ведьме хороших записей.

Домовой придирчиво оглядел инструмент, тронул струны… Похоже, впервые один из любимых блюзов Леи зазвучал в такой аранжировке… Однако, не обманул Кондратий. Слух у него точно имелся.

…– Ты погляди, у них тут веселье какое! – послышалось со двора. Ошибиться было невозможно: так вот, на весь двор, могла громыхать только одна сказочная дама…

Глава 9

– Глянько-ся, гостей-то сегодня со всех волостей! – подивилась Яга, выглядывая из избы. – Никак, на базар собралась, а, Марфа свет Тимофеевна? А сынок-то где? Почто одна-то?

– Здорово живём, Баба Яга! – прогудела с печи Емелина матушка. – Ой, да вон кто у тебя гостит-то… И вам здоровьичка, гостюшки дорогие!

– Здравствуйте, Марфа Тимофеевна! – дуэтом отозвались вышедшие следом за Ягой архимаг и магичка. Со времени последней встречи монументальная крестьянка ничуть не изменилась. Вот о таких и говорят: «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт». Впрочем, в данном конкретном случае можно было сделать поправку: эта дама была способна остановить на скаку не только самого ретивого скакуна, но и Змея Горыныча. Хотя скорее всего Змей предпочёл бы не связываться и улизнуть загодя.

– Нет, не за товаром я, – степенно слезая с самоходной печи, пояснила Марфа Тимофеевна. – За советом к тебе… Вот как раз про сынка и поговорить хотела.

– Нешто приболел Емеля? – насторожилась бабка. В ответ визитёрша только рукой махнула:

– Да что ему доспеется… Орясина здоровущая… Только правду говорят: сила есть, ума не надо. Осьмнадцатый годок пошёл, а всё балбесничает. На печи валяться, на гармошке играть да с девками хороводиться – других и забот не знает.

– А щука-то на что? – встряла в разговор Лея. Марфа Тимофеевна поджала губы и вздохнула горше прежнего.

– Вот-вот. Чуть чего – сразу «По щучьему веленью»… Обленился совсем. Что ж это за мужик-то растёт? Слёзы одни…

– Так, может, отцу с ним поговорить? По-мужски… – начала магичка и осеклась: Яга тихонько тронула её за рукав. Марфа Тимофеевна на миг поникла головой, но справилась с собой.

– Муж-то её, Сила Ивыныч, в том же бою голову сложил, что и отец нашей Синеглазки. Много тогда богатырей русских полегло… – вместо неё пояснила ведьма. – Одна мальчонку поднимает. Он, Емелька-то, добрый парнишка, душевный. Только разбаловался и разленился с тех пор, как щуку поймал.

– Подсоби, Яга, – взмолилась Марфа Тимофеевна – Чую, так дело пойдёт – пропадёт Емеля.

– Тут подумать надо… – протянула бабка.

– А чего тут думать? – из избы показался всеми подзабытый слегка Кондратий. – Щуке вольную дать, мальчонку к делу приставить, да без разговоров!

– Это кто ж тут у вас такой суровый?! – изумилась матушка Емели, оглядывая новоявленного советчика.

– Домовые мы! – приосанился Кондратий, с явным интересом оглядывая могучую крестьянку.

– Мелковатый какой-то, – хмыкнула Марфа Тимофеевна, также оценивающе разглядывая домовика.

– Так я ж, хозяюшка, вроде не гусь лапчатый, чтоб на вес прикидывать, – построжел домовой. – Обличье-то обманчивым бывает, сама, поди, знаешь.

– Твоя правда, – на удивление покладисто отозвалась Марфа Тимофеевна. – Гляди-ко, рассудительный да характерный. И работящий, поди?

– А то! – степенно ответствовал Кондратий. – Любую работу слажу, а ещё и музыку играть умею всякую, и песни петь…

Лея, всё это время с лёгким изумлением прислушивающаяся к этой беседе, обернулась на Стаса. Архимаг, улыбаясь, приложил палец к губам. Масик у него на плече просто заливался трелями, хохотал по своему, по-драконьи. Яга, видимо, тоже смекнула, к чему дело идёт, и решила ковать железо, пока горячо.

– А что ж ты, голубка моя сизокрылая, плачешься, что помощника в хозяйстве нетути? Неужто от домового подмоги не допросишься?

Марфа Тимофеевна явно колебалась, признаваться или нет. Однако природная честность взяла своё.

– Был у нас домовой, да… сбёг, короче. В другую избу перебрался. Нрав ему мой не понравился, ишь ты!

– Слабак! – немедленно констатировал Кондратий. – Что ж это за домовик, что из-за бабьих капризов да причуд хату сиротой кинул?!

– А ты б, значит, не кинул? – растроганно всхлипнула Марфа Тимофеевна и звучно высморкалась в кружевной платочек. Кондратий со строгим видом покачал головой:

– Да не в жисть! Характер не тот…

– А ведь это судьба, что так-то вот встренулись! – всплеснула руками Яга. – Вот тебе и помощник в доме, и мальчонке воспитатель!

– Пойдёшь к нам в домовые-то? – вопросила Марфа. Кондратий форсить не стал, кивнул молча. Лея и архимаг, не веря такому удачному обороту событий, хлопнули друг друга по рукам, Масик заверещал что-то вроде «Ура-а-а-а!».

– А со щукой договоримся, – Яга подошла к старому, бревенчатому колодцу, крутанула заскрипевший ворот. Звякнула цепь, где-то там, глубоко, плеснула вода. Архимаг дёрнулся было помочь, но тут же остановился: обидится ведь. Ведьма сноровисто подняла ведро, поставила на лавку. Оттуда немедленно высунулась здоровенная рыбья голова.

– Здравствуй, бабушка Яга, – молвила щука. – Неужто и тебе моя помощь понадобилась?! За честь почту…

– Как раз наоборот, – строго выговорила бабка. Щука изумлённо вытаращилась на неё и разинула зубастую пасть. – Моим велением освобождаю тебя от обещания, Емеле данного. Ступай себе на волю, сама себе хозяйкой теперь станешь!

– Да неужто?! – обрадовалась щука. – Ай, спасибо тебе, Баба Яга! И то правда: стара я стала дрова рубить да воду таскать. Уйду на покой, внучатами займусь, а то и не вижу их почти…

– Вот-вот, займись, – с этими словами бабка махом опорожнила ведро обратно в колодец. Щука гулко плеснула где-то там, в его тёмных недрах, и только её и видели.

– Ой, а я думала, щуку только в проруби выловить можно, – изумилась магичка. Яга прищурила глаз, и Лея сама уже сообразила: Яга кого хочешь и откуда хочешь достанет, ежели захочет.

– А как же сказка? – всё же решилась уточнить она.

– А что – сказка? – обернулась к ней Яга. – Та сказка, про щучье веленье, уже сложена, теперь правда начинается. Пора Емеле за ум браться, на свои руки надеяться да своим умом жить.

– Истину говоришь! – раздалось из-под печки. Оттуда вынырнул перепачканный сажей Кондратий. – Мотор-то барахлит, вот, починил чуток, – пояснил он скромно.

– Да-а-а… – протянула Марфа Тимофеевна. – Мужик, однако!

– Ты только характер-то поумерь, – напутствовала её Яга. Марфа Тимофеевна ухмыльнулась, взгромоздилась обратно на печь. Кондратий, пристраивая тут же свой рундучок, ответствовал:

– Ничего… Управимся, поди!

– Спасибо вам, люди добрые, – от души произнесла Емелина маманя, оба поклонились торжественно, и печь, завивая дымок над трубой, двинулась в обратный путь.

– Ну, держись, Емеля… Не твоя неделя, – хихикнула магичка, глядя вслед удаляющемуся волшебному транспорту.

– Да правильно всё, чего там, – подытожил Стас. – На щуку надейся, а сам не плошай…

– Вот и сладили доброе дело, – согласилась Яга. – Отметить надобно… А там и в обратный путь пора, я полагаю?

Оба кивнули, и вся честная компания вернулась к столу. Вскоре, нагруженные гостинцами («Это вот вам, вечерком чайку погоняете, а это Иванычу передайте, пущай порадуется!»– наказывала Яга, собирая узелок), вся дружная троица отбыла обратно.

Глава 10

Отправив Лею и Масика домой (вахтёр снова изобразил полную безучастность. Крепко, видать, запомнилась магичка, да ещё будучи не в настроении. Институт она тогда в поисках архимага, правда, не разнесла, но кабинету Краснобаева (да и ему самому), а попутно – не в добрый час вздумавшему проявить бдительность Семёнычу – ого-го как досталось. Никакими особыми происшествиями этот день не запомнился, правда, генеральный действительно вызвал его к себе, буквально через пять минут после их возвращения, как и предсказывал Козырев, но дело закончилось обычным для незабвенного Павла Константиновича переливанием из пустого да в опорожненное с попутным раздуванием щёк. Похоже, высокое начальство просто не знало, до чего бы это ему докопаться, а продемонстрировать, ху из ху в институте, крайне хотелось… В очередной раз убедившись, что архимаг способен выслушивать нотации сколь угодно долго с совершенно невозмутимым выражением лица и на подначки не ведётся, Краснобаев наконец отпустил его с указанием вождя революции – «работать, работать..» ну, и так далее.

Дома Стаса встретила непривычная тишина. Никто не вылетел навстречу с писком или там возгласами, что могло бы и насторожить, если бы все чувства не сигналили: всё нормально, причин для беспокойства нет. К тому же тут же и магичка показалась в коридоре, вид у неё был задумчивый и немножко грустный.

– А чего мы в печали? Повод есть или так? – спросил архимаг, стараясь немножко ободрить повесившую нос Лею.

– Вот ведь как бывает… – вздохнула рыжая. – Когда гостил у нас Кондратий, не чаяла, как с рук долой сбыть. А сейчас будто и не хватает его…

– Понимаю, – кивнул Стас. – И у меня такой же настрой. Только сама посуди: в сказке ему куда лучше будет.

– Представляю, что сейчас в избе у Марфы Тимофеевны творится, – неожиданно фыркнула Лея. – Оказался Емеля между молотом и наковальней… Там такие характеры стакнулись, ух!

– Да, прямо два бойца, – согласился архимаг. – Скучно точно не будет… Ничего, в свой черед сами узнаем, как они там. Думаю, будет повод в тридевятое заглянуть…

– Знаешь, Стас, – припомнила Лея. – Кондратий намекал ведь, что ждать нам скоро приключений… И что кольчуги и арбалет, Деваной подаренный, пригодиться могут. Как думаешь, о чём это он?

– Не ведаю… – задумался архимаг. – Домовые могут, конечно, будущее видеть, но насколько чётко – вот вопрос. Может, и лишнего страху нагнал, с него станется…

– Да уж, не простой домовой нам попался, – улыбнулась магичка. – Вот же, подарок оставил. Я уж и опробовала…

– Вязать начала? И что это будет? – Стас вместе с ней прошёл в комнату. На кресле лежало начатое вязание, в корзинке с клубком, свернувшись котёнком, дремал Масик. Почувствовав архимага, соизволил открыть один глаз, чирикнул приветственно и тут же снова засопел.

– Увидишь, – подмигнула Лея. – Пусть сюрприз будет… А ниточки и вправду хороши, чистая шерсть, и ласковая какая, так к пальцам и льнёт.

– От души дарёное, значит, – подытожил Стас. – А ужинать мы сегодня будем?

– Ой, – спохватилась Лея, – и вправду, баснями кормлю, а там и посущественнее найдётся…

– Пирожки имени Яги? – поддел Стас.

– И они тоже. Но и к ним в дополнение что-нибудь отыщется… для голодных архимагов, – не повелась Лея. Масик среагировал на слово «ужинать», и вскоре вся компания, уютно устроившись на кухне, подкреплялась и попутно вспоминала приключения последних дней. За окнами сгущались синие сумерки, за стеклом уже теснились расшалившиеся сны, стараясь улучить момент и пробраться в дом…

Тут мы и оставим наших героев.  Им сейчас хорошо, уютно и спокойно. Надолго ли? Кто знает… Придёт время – и новый водоворот приключений закрутит ведущего архимага самого секретного в мире института, рыжую магичку и крошечного, но очень смелого дракончика по имени Масик. А пока… Пусть хранят их дом нежность, доброта и любовь – самое могучее волшебство на свете. Доброй вам ночи, сказочных снов!

Стрелы Деваны

Вступление

…Томной негой, шелестом шелков, тонкими ароматами жасмина и сандала дышит ясноглазая ночь. Бархатная тишина окутала сонный мир, и нет в нём места заботам и думам. Лишь пальцами щёлкнуть, бровью капризно повести – прибегут толпой, любое желание исполнят, а не то… Власть – слаще рахат-лукума, что может сравниться с ней под небом? Одно лишь только…

Но чу! Что за тень прокралась неслышно, неосязаемо под полог шатра?! Кто здесь?!

– Слушай и повинуйся! Нет времени на пустую болтовню! Узнаёшь ли меня, раба моя?

– Да, великая госпожа…

– Сделаешь всё, как я скажу, в точности. Ты помнишь волшебника из далёкой страны? Того самого, что сумел одолеть твои чары и оскорбил тебя невниманием?

– О, да… Я помню, госпожа!

– Это твой шанс отомстить ему за былую обиду.

– Но, госпожа моя… Он – великий чародей, боюсь, всей моей магии не хватит, чтобы справиться с ним…

– Молчи и слушай! Как жалки и трусливы ваши души, презренные людишки… Ничто не может укротить жажду мести, потоку огненной лавы подобной! Ослушаешься – гнев мой будет ужасен. Ты лишишься того, чем так дорожишь, презренная!

– Нет, только не это, госпожа! Я буду покорной… и всё сделаю по слову твоему!!!

– Помни о том, что обещала. И не страшись гнева архимага. Не он станет главной мишенью в моём замысле… и тем сложнее будет ему отвести удар. Есть оружие, которое разит наповал куда вернее стрелы.

– Что же это, госпожа моя?

– Ложь… И тени сомнения, брошенной на врага моего, будет достаточно, чтобы зёрна дали всходы… Но хватит болтать! Слушай, что нужно делать…

… Где-то далеко-далеко, в другом мире-пространстве-времени, в обычной комнате самого обычного дома со стуком упал со стены арбалет.

Глава 1

День не заладился с самого начала. Случаются такие вот бестолковые дни, когда ничего путёвого сделать не удаётся, сколько не старайся, непременно получается лажа. То ли народ расслабился под тёплым ласковым солнышком, то ли действительно вот так сложились обстоятельства, но всё шло наперекосяк, не смотря на все усилия архимага направить процесс в рабочее русло. В конце концов Стас махнул рукой и по простому разложил пасьянс на компьютере. За этим занятием его и застал Козырев. Начальник отдела с утра отбыл куда-то по делам, причём вызвали его настолько внезапно, что даже и переговорить не успели, что и как. Сейчас вид у Ивана Ивановича был несколько всклокоченный, и внутреннее чутьё немедленно просигналило архимагу: произошло неладное, и это что-то имеет прямое отношение к нему.

– Стас… Тут такое дело… – забыв поздороваться, начал Козырев, разворачивая второе кресло и устраиваясь так, чтобы видеть его лицо. – Помнишь твой последний поход в тридевятое царство?

– Разумеется, – услышав тревожные нотки в голосе своего непосредственного начальника, архимаг оторвался от своего занятия и обернулся к нему. – Это когда мы домового в сказку пристраивали… Такое разве забудешь?

– А… больше ничего тогда не случилось? – осторожно поинтересовался Козырев. Стас пожал плечами, припоминая.

– Оборотня полечить пришлось… Старая знакомая оказалась. По дурости связалась с волкодлаком, а потом столько вины на себя взвалила, что едва и вовсе не задавило её…

– Значит, в лесу вы всё-таки были… – с сожалением отметил Козырев, думая о чём-то своём.

– Ну да… Так изба у Яги тоже в лесу, вообще-то, стоит, – напомнил озадаченный Стас. – Ты, Иваныч, не темни, а скачи прямо: что стряслось-то?

– Да уж… Стряслось, – Козырев помолчал так, словно готовился прыгнуть в ледяную воду. – Я сегодня в министерстве был, там мне бумажку одну показали. А в ней – обвинение в несанкционированных действиях.

– Давай конкретнее. Что я там натворил-то? – уточнил архимаг. Никаких особых проступков он за собой по-прежнему вспомнить не мог, как ни старался.

– Я не сказал, что обвиняют тебя… – напомнил Козырев и оглянулся по сторонам, словно проверял, не торчат ли из стены подслушивающие их уши. – Если коротко, то картина складывается очень нехорошая: там, в сказочной реальности, подстрелили единорога. Как раз в то самое время, когда вы с Леей в сказке гостили. И… одной из тех стрел, что Девана подарила.