Испытание бессмертием

Мария Павловна слушала и улыбалась. Она была рада видеть свою внучку снова живой, веселой и активной. Она искренне верила, что Ландышева забыла Джулиана, что теплые отношения в семье и забота родных (пусть и не настоящих) вытеснили из ее сердца темные воспоминания о нем и излечили тоску. Эта невысокая полненькая женщина с аккуратным седым пучком волос на голове и мудрыми, бывшими некогда голубыми, а теперь совсем светлыми глазами одинаково любила своих внуков и одинаково за них переживала. В глубине души она прекрасно понимала, что в прошлом году могла потерять обоих: Вадика – от пули Квентина, Свету – от ножа Джулиана. И если бы тот же Квентин не умел исправлять последствия своего гениального коварства, а заодно и корыстных задумок своего учителя и друга, ей бы пришлось выдумывать для своей дочери и ее мужа правдоподобную историю смерти их детей, а не изменения внешности одного из них. Марии Павловне было страшно даже думать об этом, поэтому она не то что не сожалела, но была искренне счастлива от того, что господа Черные колдуны самоустранились из их спокойной семейной жизни.

Так как Света с бабушкой прочно окопались на кухне, дверь бывшей невесте пошел открывать Вадим.

– Привет.

– Привет.

Как всегда, при встрече они привычно отводили взгляды в сторону.

Валентина Можаева была высокой стройной красоткой с харизматичным лицом заграничной кинодивы и голливудской улыбкой. У нее были крашеные темно-рыжие волосы с золотистым отливом, идеально уложенным каскадом спускавшиеся на плечи, и выразительные темно-зеленые глаза. Узкие светлые джинсы и белая футболка только подчеркивали совершенства, из которых состояла ее фигура.

При встрече молодые люди невольно обратили внимание на одежду друг друга. Так получилось, что их вкусы в этом плане полностью совпадали. С первых дней знакомства они неосознанно, не сговариваясь, одевались одинаково. И если элементы одежды еще могли быть разными, то цветовая гамма почти всегда совпадала.

Вот и сейчас каждый из них невольно отметил схожесть их пристрастий.

– Валюша, привет! Проходи на кухню, у меня уже все готово! – доброжелательно крикнула из кухни Мария Павловна.

Скинув босоножки в прихожей и поместившись в жизнерадостные розовые тапки в виде зайца с надорванным ухом, девушка воспользовалась приглашением. Вадим увязался за ней.

– Привет, Марь Пална, давно не виделись! – улыбнулась Можаева, обнимая старушку. – Как вы тут?

– По-старому. А ты? Как мама с папой?

– Нормально все, – отмахнулась девушка, присаживаясь за стол. – Вадик, отвез родителей на дачу?

– Да, – немногословно откликнулся тот.

Мария Павловна шустро разложила по тарелкам макароны с котлетками, Вадим помог ей расставить все это на столе, Света разлила по бокалам сок. Дождавшись, пока все рассядутся, Ландышева спросила у Вали:

– Как продвигается ваш диплом?

– Уже все закончили. Осталось только внести коррективы преподавателя. Я вчера нашла в интернете интересную книжку. Вадик, я тебе покажу ее. Думаю, материала оттуда нам хватит.

– А я доделал заключение. Прочитаешь сегодня?

– Конечно. Спасибо.

– Валь, а ты была сегодня у Оуэна? – спросила Мария Павловна.

– Там ничего нового, – передернула плечами Можаева. – По-моему, ему не очень везет. При всем моем уважении, Квентин был умнее и знал, что делать. С тех пор, как Мейерс решил организовать свое общество по поиску людей с паранормальными способностями и тем самым уменьшить отток народа в "Паранормальное-норамально", он, конечно, продвинулся вперед и даже обзавелся кое-каким контингентом, но… На мой взгляд, людям со странностями там не очень интересно. Многие не возвращаются. Он развлекает их разговорами и тестами. Да, это лояльно, но это никак не раскрывает природу их дара и, уж тем более, не избавляет от него. Квентин был садист, он ставил опыты над людьми. Но он добивался своего – действительно раскрывал природу паранормальной способности и избавлял от нее. Правда, вместе с жизнью, но… на его месте я бы тоже не оставляла свидетелей своих бесчинств.

– А что с "Паранормальное-нормально"? – заинтересовалась Света. – Ты все еще ходишь туда? Тебе не страшно?

– А чего бояться? Квентина там уже нет, – усмехнулась Валька. – Да, я все еще наведываюсь туда. Стараюсь, конечно, никому не попадаться там на глаза. От греха подальше. Оуэну в его исследованиях нужны разработки Квентина, и периодически кто-нибудь из нас заглядывает в бывшую обитель врага. Вот, что интересно. "Паранорманое-нормально" до сих пор функционирует. Честно говоря, я думала, что с исчезновением Паулуса оттуда все разбегутся. Он с пациентами не считался, врачей зомбировал. Добровольцев и довольных там не было. Но… там все по-прежнему. Врачи продолжают эксперименты. Как их остановить, а подопытных освободить Оуэн не знает. Неужели колдовство Квентина может так долго держаться?

– Их просто некому расколдовать, – сказала бабушка.

– Мария Павловна, а вы? – тут же вскинулась Валька. – Я никогда не думала об этом, но вы же ведьма и много знаете!

– Квентин сильнее. Мне с ним не тягаться. Но, если хочешь, я могу попробовать. Может, хотя бы ослаблю чары. Я поищу рецепт зелья. Только как ты подсунешь его врачам и пациентам?

– Кабинет Квентина не закрыт, но туда по старой памяти из персонала почему-то никто не заходит. Я всегда там сижу. У него должны быть ключи от шкафов, где хранятся медикаменты. Я подмешаю ваше зелье в них. Они будут делать пациентам инъекции или поить какой-нибудь микстурой, а результата не получат никакого. И потом, там наверняка должна быть какая-то столовая. Такое большое количество народа надо кормить. Если я найду ее, то можно будет вернуть рассудок и врачам.

– Это очень смело. Ты уверена, что справишься? – удивленно приподнял брови Вадим.

– А как иначе? – Валя прямо посмотрела ему в глаза. – Квентин оставил нам богатое наследство. Оуэн прав, этого монстра надо уничтожить. Я про общество, а не про Паулуса.

– Возможно, тебе пригодится моя помощь? – настаивал Ландышев.

– Только не твоя! Без обид, Вадик, но твоя внешность привлечет там ненужное внимание.

– Почему ненужное? – оживилась Света. – Может, ему опять сыграть Квентина? Врачи ему сами все расскажут.

– Врачи там сами ничего не знают, – покачал головой Вадим. – На чем держится общество и как функционирует, знал только Паулус. Организационные вопросы он никому не доверял. Тем более странно, что "Паранормальное-нормально" еще существует. Все-таки, Валь, давай поговорим с Оуэном. Может, и я пригожусь.

Валя попыталась скрыть досаду, вызванную словами Ландышева. В обществе ей было бы удобнее одной, но сказать об этом бывшему жениху она не могла.

– Завтра поговорим с ним, – кивнула она. – Раз уж тема зашла о врагах, могу я с вами обсудить еще пару вопросов? В прошлый Хэллоуин в лесу произошло много странного. Я не могу сама найти ответы.

– Я даже догадываюсь, о чем ты хочешь спросить, – улыбнулась ей Мария Павловна. – Я тоже, хоть сама и не присутствовала, много думала о том дне.

– Первое. Арктический огонь достался Энису, и он выпустил его во внешний мир – уничтожать зло и несправедливость. Тогда почему первым был убит Рей Торн? Среди нас было три убийцы и два Черных колдуна – по-моему, это более чем достаточный набор людей, достойных самой страшной кары за все их грехи. Тем не менее, выбор пал на Рея, который всего-то вовремя не заплатил налоги. Мне одной показалось, что Арктический огонь несправедлив, или Рей был не так прост, как казалось?

– Боже, ты еще о чем-то успевала думать в такой момент! – от воспоминаний Свету передернуло.

– Если ты не умеешь, то кто-то должен этим заниматься, – привычно огрызнулась Можаева.

– Что же ты, такая умная, без зазрения совести предала нас? – поддела ее Света. – Не смогла выкрутиться, когда зажали в угол?

– Если я люблю человека, я не стремлюсь его убить. В отличие от некоторых…

– Да как сказать!

Намек на Вадима с его отвергнутыми чувствами так непрозрачно повис в воздухе, что девушки сами испугались своих слов. Им вовсе не хотелось, чтобы в ходе их дежурной перепалки досталось ни в чем не повинному Ландышеву. К счастью, вмешалась Мария Павловна.

– О Рее лучше всех было знать тебе, – сказала она, взглянув на Валю. – Ты больше всех из нас общаешься с Оуэном. Но, насколько я обоих знаю, они никогда друг о друге дурно не говорили. Да и сомневаюсь я, чтобы Рей был таким уж монстром. Скорее всего, он не очень хорошо спрятался, и Энис, которому было все равно, кого карать, нашел его.

– Допустим. Тогда второй вопрос. Что стало с Несси, пекинесом Эниса? После Хэллоуина ее никто не видел.

Все недоуменно переглянулись.

– А какое это теперь имеет значение? – спросила Света. – Энис отпустил ее в лес, и теперь она либо бродяжничает, либо нашла новых хозяев.

– А новые хозяева не чокнутся? Собачка-то читала мысли.

– Возможно, у нее была ментальная связь только с Энисом, – сказал Вадик, – и никому, кроме него, передать прочитанные мысли она не могла.

– Или не хотела. Но мне почему-то кажется, что Несси могла вернуться в общество. Вдруг у ее хозяина там остались какие-то незавершенные дела?

– Тебе еще только не хватало там собаку искать! Валь, не вздумай, вдруг там все еще опасно, – обеспокоенно произнес Вадим.

– А ее способность нам бы пригодилась. Можно было бы наверняка узнать, что заложено в головы тамошнего персонала.

– Вадик прав, – сказала Мария Павловна. – Несси – последнее, о чем нам стоит беспокоиться. Проверенной информации по ней у нас нет, а догадки могут быть ошибочными.

– И все-таки, это интересно, – вздохнула Валька. – И последний вопрос. Он касается все того же Квентина. Тогда, в лесу, Джулиан убил Свету. А Квентин оживил ее. И до этого трех подозрительных стрелков, которые работали на него, тоже вытащил с того света. Джулиан говорил, что они жили и умерли в XIII веке. Как Паулус это делает? Джулиан, Великий Черный колдун, никогда никого не оживлял, а его приспешник, который слабее, получается, подобен богу? Хочу – отниму жизнь, хочу – верну.

Озадачились все.

– Признаться, я ждала, когда ты об этом спросишь, – медленно проговорила Мария Павловна, и молодые люди мгновенно вскинулись, как будто рассчитывали на то, что вот сейчас, прямо на их глазах, она даст им убедительный ответ, – потому что именно это занимало меня долгое время и смущало во всей истории. Но в своей литературе я ничего не нашла, а сама ответа на этот вопрос я не знаю. Это нужно было спрашивать у самого Квентина.

– Действительно! И почему же наша самая умная тогда об этом не догадалась? – съехидничала Света.

– А Квентин прямо так сразу растекся бы сахарной лужицей и все мне рассказал! – отбрила Можаева. – К тому же, в тот день мне это было неинтересно. Не меня же убили.

– Света, а ведь ты же как-то призывала Белого колдуна Персея Самперкота в наш мир, – вспомнил Вадим. – Разве это не то же, что делал Квентин?

– Не знаю, – округлила глаза Ландышева. – Я нашла заклинание в книге отца Джулиана, начертила пентаграмму и вызвала его. Назад, в средние века, он возвращался уже сам. Ничего сложного в этом не было.

– Мне кажется, Квентин колдовал по-другому. Ему не была нужна пентаграмма, – покачала головой Валя. – Скорее всего, существуют какие-то ограничения для него, иначе бы он уже мог оживить кучу народу. Тем не менее, он этого не делал. Посмотреть бы сейчас на Светкино заклинание. Жаль, что книга уничтожена.

– Там все было по-английски. Но заклинание, по-моему, совершенно точно называлось "Перемещение личности". Про оживление там не было ничего. Но Самперкот получился самый что ни на есть материальный, – припомнила Ландышева.

– Короче, еще один вопрос без ответа, – поскучнела Валя. – Жаль. Я думала, вы мне поможете.

– Теперь это уже не так важно, – Вадим положил руку ей на плечо. – Главное, все остались целы.

Занятые разговорами о Квентине и его обществе, мои герои поужинали. Валя и Вадим ушли к нему в комнату, дорабатывать дипломный проект. Мария Павловна осталась прибирать со стола, а Света заперлась у себя. Вопросы Вальки дали ей пищу к размышлению и еще сильнее разбередили тоску по Джулиану и по тому времени, когда этот совершенный мужчина был с ней.

Заглянув под кровать, Света достала оттуда три потрепанные книжки и села за стол, намереваясь проглядеть их. Она не зря расспрашивала Вадима сегодня утром о Хэллоуине. Она думала, что он поможет ей в осуществлении ее планов, но теперь совершенно точно знала, что нет. Книги эти не были учебниками для подготовки к экзамену. Они хранились в комнате Марии Павловны и содержали в себе основы практической и теоретической магии. На протяжении семи месяцев после прошлогоднего памятного Хэллоуина Света всякий раз, когда бывала в гостях у бабушки, тайком штудировала ее библиотеку. Девушка, не забывшая своего возлюбленного и простившая ему все зло, что он ей причинил, упорно жаждала встречи с ним и искала в магических книгах заклинание, способное переместить ее во времени и пространстве к одному конкретному человеку. Джулиану Винтеру. С отъездом родителей она получила неограниченный доступ к библиотеке бабушки, так как теперь, не вызывая подозрений, могла жить у нее.

Сегодня Свете Ландышевой определенно сопутствовала удача. Она засиделась до полуночи и просмотрела одну из книг почти до конца. Девушка устала, уже начала задремывать и чуть не пролистнула нужную страницу. Мгновенно очнувшись, она дрожащими руками поднесла книгу поближе к глазам, боясь, что ей показалось. Но нет. Заклинание поиска человека во времени и пространстве, судя по краткой характеристике на соседней странице, обещало исполнить самое заветное Светино желание.

"Дождусь, когда Вадим в очередной раз уйдет провожать Вальку, а бабушка вместе со своим вязанием отправится навестить тетю Любу из соседнего подъезда – и увижусь с Джулианом. И наконец-то поговорю с ним. И спрошу, по своей ли воле он тогда ушел или уступил желанию своего ревнивого Квентина. Я должна это сделать".

Да… Хоть Мария Павловна и была мудрой ведьмой, она наивно верила в то, что бодрое настроение внучки объясняется именно тем, что она забыла о Джулиане, а не тем, что все это время она жила надеждой на встречу с ним. И подкрепляла ее активными действиями.

Сегодня, крепко сжимая под подушкой волшебную книжку, Света Ландышева засыпала абсолютно счастливой.

Глава 3

Общество Оуэна Мейерса

Общество Оуэна Мейерса, организованное для людей с паранормальными способностями, располагалось в ближайшем к городу поселке Кутепово, где у самого Мейерса был дом. В отличие от квентиновского "Паранормальное-нормально" у него никто не жил; люди приходили в определенные дни, решали накопившиеся проблемы, выдвигали какие-то идеи или же просто проводили время в кругу единомышленников. Это было общество по интересам. Его посещение могло удовлетворить потребность выговориться у входивших в него людей, внушить чувство того, что они не одни в этом мире, но помочь разобраться в себе и избавиться от необычной способности не могло. Изначально задумавший свое общество как подобие "Паранормальное-нормально", только человечнее, Оуэн не мог не понимать, что его замысел с треском провалился. Тогда ему в голову пришла идея воспользоваться разработками Квентина, чтобы хоть немного продвинуться вперед. Он думал, что с уходом Паулуса общество как таковое перестанет существовать, но ошибся. Оно продолжало функционировать. Оуэна это неприятно удивило, но не остановило. Он стал наведываться туда тайком, стараясь никому не попадаться на глаза. А потом ему предложила помощь Валька. Информация стала поступать быстрее, но многое Мейерс испытывать на доверившихся ему людях просто не мог. Жизненные принципы не позволяли.

После Хэллоуина Оуэн Мейерс и его друг Аргус Мериленд попытались адаптироваться к нормальной жизни. Оба сами обладали сверхъестественными способностями: Мейерс не имел своего собственного лица и постоянно пребывал в облике идеала того человека, на которого последний раз смотрел; Мериленд днем был девушкой, а вечером превращался в молодого человека. Оуэн нашел себе удаленную работу и, не выходя из дома, писал трогательные сказки для детского журнала. Аргусу было проще, и он устроился продавцом в ювелирный магазин, – место, где сверхурочной работы от него вряд ли потребуют. С Валькой и Ландышевыми они отношений не разрывали, и в целом в их жизни все сложилось неплохо.

Сейчас Аргус был в отпуске, поэтому это утро они встречали вдвоем с Оуэном. Мериленд встал позже, заварил себе чай, прихватил с кухни коробку печенья и вышел на крыльцо, где и застал своего друга. Тот сидел на ступеньках, привалившись спиной к нагретым солнцем перилам. Он читал бумаги, добытые из общества Квентина в ходе очередной вылазки. При виде товарища Оуэн оторвался от чтения, улыбнулся и произнес:

– Доброе утро.

В образе девушки Аргус был невысокой полненькой, но фигуристой шатенкой с невыразительным лицом. Оуэн в его глазах тоже хранил образ женщины. Зачастую это была мать Мериленда, но в последнее время ее облик все чаще менялся на более знакомый. Это был облик Светы Ландышевой. Оуэн первый узнал о неожиданной привязанности друга, но от самой Светы этот факт также скрыть не удалось – однажды она встретилась здесь глазами сама с собой. Поэтому к Оуэну в гости, как правило, не частили даже те, кто были вправе называть себя его друзьями. И Вальке, и Свете, и Вадиму хотелось бы держать в тайне свои и без того всем известные, но за давностью дней все же могущие измениться идеалы, но одна встреча с Мейерсом открывала всем на все глаза. Естественно, за отсутствием взаимности открытия эти никому не приносили радости.

Аргус сел на верхней ступеньке и тоже поздоровался.

– Уже работаешь? – спросил он, кивая на бумаги.

– Это заключение квентиновских экспериментаторов по одному из пациентов. Интересно, – откликнулся Мейерс. – Я тут подумал: почему мы до сих пор ничего не нашли на Эниса? Он ведь тоже числился в обществе. Что на него могли накопать в "Паранормальное-нормально"?

– Мне кажется, Энис уже показал себя во всей красе. Что еще о нем тебе хочется узнать?

– Откуда они берутся, эти эльфы? Все ли обладают такой разрушительной силой? Есть ли еще представители в XXI веке?

– А если есть? И если обладают? Ты знаешь, что делать?

– Ответы на эти вопросы я ищу в исследованиях Квентина.

– Он правда так умен?

– Прожив столько веков, трудно остаться дураком. Помимо этого, я бы назвал его хитрющей сволочью.

– Прожив столько веков, трудно остаться невинным агнцем.

– Особенно, если никогда им не был.

– Скажи, Валя сегодня придет? – сменил тему Мериленд.

– Да. Она звонила. И Вадим со Светой тоже. Они хотят о чем-то поговорить, – тут Мейерс лукаво улыбнулся и взглянул на друга с насмешкой. – Аргус, а как я сегодня выгляжу?

– Это кокетство? – тот сделал вид, что не понял.

– Ты больше не общался со Светой?

– Да вроде было незачем.

– Боже, да просто так! Да, ее идеал все еще Джулиан Винтер, но если ты даже не будешь пытаться сблизиться с ней, он так им и останется.

– Оуэн, ты сам себя слышишь? Ты видел Винтера? Для него возможна конкуренция?

– Для отсутствующего – да. Не вечно же она будет по нему сохнуть!

– И как со мной жить? Я не то мужчина, не то женщина…

– А вот это уже отговорки. Все прекрасно знают, что ты молодой парень и относятся к тебе соответственно. А в том, что днем ты девчонка, нет ничего позорного. Сейчас на улицах и без всякого волшебства можно встретить лиц неопределенного пола. И их не смущает, мальчиками они выглядят или девочками.

– Они только выглядят, а я – являюсь!

– Аргус, ты столько лет с этим прожил с должным стоицизмом, а перед лицом любимой девушки начинаешь опять зарываться в застарелые комплексы?

– Для любимого человека хочется быть идеальным.

– Это подростковый максимализм. Но, если хочешь знать, Аргус, для любой девушки ты действительно идеален. По ночам ты красавец-парень, и с тобой не стыдно появиться на любой дискотеке, а днем – девушка, и на тебя можно свалить работу по дому.

Огорошенный Аргус хотел было обидеться, но по предательски смеющимся глазам друга понял, что тот шутит, и сам с удовольствием рассмеялся.

У ворот раздался гудок автомобиля. Все еще давясь смехом, друзья пошли открывать. Вадим припарковал машину в заросшем дворе, и давние приятели наконец-то смогли обменяться приветствиями. Привычно кивнув Вальке и чмокнув в щеку, Оуэн улыбнулся Ландышевым.

– Рад вас видеть, молодые люди, – сказал он. – Тем более, что вы нечастые гости в моем доме. А у нас как раз поздний завтрак. Присоединитесь?

Он демонстративно отобрал у Аргуса печенье и протянул гостям. С интересом взглянул на Свету и, судя по тому, как поспешно она отвела глаза, понял, что, несмотря на все старания Мериленда, сегодняшнее утро он провел молодой симпатичной девушкой. Это порадовало Мейерса. Ему бы хотелось, чтобы его друг был счастлив.

– Вообще-то, мы не поесть, а поболтать, – миролюбиво откликнулась Валька, первой проходя в дом.

– Мой долг хозяина угостить вас.

– Какой-то ты сегодня чересчур любезный, Оуэн.

– А ты – чересчур деловая, Валентина.

– О, и это неспроста. У меня есть для тебя неплохие новости.

Все расположились на кухне. Аргус допивал свой чай, а Можаева рассказала о предложении Марии Павловны. Как и ожидалось, Оуэн принял его с должным энтузиазмом. Затем Вадим предложил свою помощь в этом опасном предприятии. Как и предполагала хитрая Валентина, Оуэн поперву идеей не проникся.

– Тебе в общество вход вообще заказан, – округлил глаза Мейерс. – Если Валя попадется там кому-нибудь на глаза, ее еще могут и не вспомнить. А если ты случайно с кем-то встретишься, – тебя опознает каждый первый.

– Но сам-то ты ходишь туда, – возразил Вадим. – Хотя тебя из-за твоей способности нетрудно узнать.

– Трудно. Достаточно перед входом взглянуть в лицо незнакомцу, а потом ходить, старательно глядя себе под ноги. Тогда узнать меня будет невозможно.

– Но для одной Вали там очень много работы. Можно было бы попробовать разыскать Несси. Я могу помочь хотя бы с этим.

– Исключено. Для этого нужно беспрепятственно ходить по всему обществу. Если кто и будет ее искать, так это я.

Вадим недовольно поджал губы. Валька про себя удовлетворенно улыбнулась.

– Не расстраивайся, Вадик, – терпеливо произнес Оуэн. – Поверь, я ценю любую помощь, но рисковать твоей жизнью без всяких на то причин не могу. В "Паранормальное-нормально" для тебя еще опаснее, чем для всех нас. Кстати, а почему вы вдруг вспомнили про собаку Эниса?

– Она читает мысли и может шпионить для нас в обществе, – ответила Валя.

– У нее ментальная связь была только с Энисом. Я читал исследования собаки, сделанные еще при Квентине. Она для нас бесполезна. Но сама задумка неплоха. Будь у меня кто-нибудь на примете, я бы внедрил его в общество в качестве шпиона. Ну, а пока вся наша надежда на зелье Марии Павловны.

– Она не знает, как быстро сможет его сделать, – вступила в разговор Света. – Во-первых, нужно найти рецепт. Во-вторых, проверить совместимость его компонентов с лекарственными средствами. Велика вероятность того, что мы перетравим все общество.

– Тогда мы его точно уничтожим, – хохотнула Валька.

– Тогда нас посадят, – Оуэн был настроен далеко не так позитивно. – Сколько бы времени это ни заняло, для нас это прекрасная возможность помочь тем, кто там остался. К тому же, ничего лучше у нас сейчас все равно нет.

В доме зазвонил звонок. Присутствующие удивленно переглянулись.

– Ты кого-то ждешь? – спросила Валя.

– Нет. Может быть, это кто-то из членов моего общества? – передернул плечами Мейерс.

Менее подозрительный Аргус пошел открывать. Обратно он вернулся в компании невысокой худенькой девушки с миловидным лицом. У нее были гладкие черные волосы, подстриженные длинным "каре", доходившим до плеч, и смущенные карие глаза с редкими золотистыми крапинками на радужке. Одета она была в летний короткий сарафан из материи в неброский цветочек, что придавало ей трогательный вид школьницы.

– Оуэн, это к тебе, – произнес Мериленд, вместе с гостьей застывая в дверях кухни. – Девушка пришла в общество.

– Я очень рад. Присаживайтесь. Кофе или чай будете?

Как бы оскорбительно это ни смотрелось со стороны, Оуэн даже не взглянул на вошедшую, чтобы без предварительной подготовки не пугать ее процессом стремительного превращения в другого человека. Впрочем, незнакомке и так было, от чего растеряться.

– Оуэн? Какое странное имя для девушки, – не удержала удивления в приятном тоненьком голосе утренняя гостья.

Мейерс все еще пребывал в образе Светы. Воспитание не позволило незнакомке задать еще один вопрос – о родственной связи настоящей Ландышевой, присутствовавшей здесь же, с ее двойником.