Бессмертные

Феорис снял с рыцаря часть брони, а Вельмира принесла ему воды.

– Готов? – спросил алхимик, осторожно обхватывая рукой арбалетный болт, торчащий из ключицы друга.

– Давай, – прорычал Рогель и зажмурил глаза.

Раздался оглушительный крик. Птицы, не успевшие найти покой после недавнего шума, снова взмыли в воздух в тревоге. Деаринд подошёл к раненому товарищу, Феорис отправился готовить свои хирургические инструменты, а Вельмира по его указанию принялась разводить костёр.

– Пригляди за ним пока! – вскрикнул алхимик, взглянув на Деаринда.

Убийца присел рядом с рыцарем, взял помятую латную пластину, снятую с предплечья и, разглядывая её, произнёс:

– Я смотрю на это всё… и думаю: не жалеешь ли ты, что пошёл за мной? Вельмира обязана мне жизнью, мы вырвали её из лап стражи. Феорис изначально со мной из-за спора, который, очевидно, загонит нас обоих в могилу. Но ты… пошёл за мной, чтобы исправить меня? Я верил в эту возможность, затем просто привык к твоей компании, да и… в бою от тебя был толк. Но стоит ли оно того для тебя? И готов ли ты отдать за это жизнь?

Рогель хмыкнул, посмотрел на раненую ключицу, затем на собеседника и ответил:

– Мы всё равно все сгинем. А я… хотя бы не в одиночестве. Но скажи, почему тебя так тянет на философию, когда вокруг льётся кровь, а? Принеси мне лучше повязку! – с чем-то между отчаянной улыбкой и агрессивным оскалом закончил рыцарь и указал левой рукой в сторону их телеги.

Деаринд едва заметно дёрнул мышцами лица в подобии улыбки, встал и пошёл исполнять просьбу. Он разорвал на длинные лохмотья старую рубашку, имевшуюся в скарбе, взял флягу воды и вернулся к раненному рыцарю. Деаринд разрезал ножом пропитавшуюся кровью одежду Рогеля и осторожно снял её части, прилегавшие к ранам. Рогель стиснул зубы от боли и откинул голову назад, когда прилипшая ткань отрывалась от его тела.

– Терпи. Скоро будет ещё хуже, – невозмутимо произносил Деаринд, осматривая жуткое кровоточащее отверстие в коже Рогеля.

– А ты умеешь… поддержать! – прорычал тот, глядя на убийцу покрасневшими глазами.

Пока Деаринд обрабатывал рану несчастного попутчика, к ним подошёл Феорис, уже повесивший на плечо сумку с хирургическими инструментами.

– Ну, что тут? – обеспокоенно спросил алхимик.

– Убейте меня. Эта боль невыносима! – орал Рогель, стремительно теряющий самообладание.

– Ты всё ещё жив и в сознании. Значит, выносима… – заговорил прежним тоном Деаринд, но Феорис резко прервал его жестом.

– Постой! – вскрикнул он и отодвинул руку убийцы от окровавленного отверстия. Алхимик приблизился лицом к ране и нахмурился.

Рогель несколько секунд смотрел на него полными ужаса глазами, а затем, запинаясь, спросил:

– Что… ч-что там?

– Нельзя бинтовать, – резко произнёс Феорис, озадаченно почесал челюсть и отстранился назад, приняв обычное сидячее положение. – Тащим на поляну, мне нужно вычистить его раны при свете. Здесь ни черта не видно, но внутри что-то постороннее. Какая-то слизь или густой яд. Он может быть смертелен, нужно всё извлечь.

– К-как? Откуда?! – в страхе за свою жизнь спросил Рогель, глядя поочерёдно на обоих людей, сидящих перед ним. – Я сдохну от потери крови, если не остановить её! Пережмите или… сделайте что угодно!

– Он прав, – комментировал Деаринд, вполоборота повернувшись к Феорису. – Крови – куча. Мне кажется, болт пробил подключичную артерию.

– Странно, что ты в курсе про подключичную артерию! – заметил алхимик, уже поворачивая раненного рыцаря для переноски.

– В моей гильдии заставляли изучать человеческую и собачью анатомию.

Феорис смутился и нахмурился, сопровождая это насмешливой улыбкой.

– Анатомия людей – полезные знания для наёмных убийц. Но собачья зачем?

Хватая стонущего рыцаря за ноги, Деаринд ответил:

– Наш лидер и наставник ненавидел собак. Говорил: «Если вступится за хозяина – порвёт тебя пуще любой стражи».

Алхимик хмыкнул и едва не уронил Рогеля, но перехватился покрепче и вместе с Деариндом донёс его до поляны. Там, на прежних углях Вельмира уже разожгла новый костёр. Феорис вытер засыхающую кровь с поверхности кожи Рогеля, внимательно осмотрел повреждения, нанесённые разбойником, и монотонно произнёс:

– У тебя два варианта: либо я прямо сейчас прижигаю тебе раны железом, либо дезинфицирую их и делаю всё, как положено. В обоих случаях у тебя одинаковые шансы остаться в живых, с той лишь разницей, что при первом варианте рана, скорее всего, загниёт, и ты умрёшь через некоторое время, а при втором… ты можешь умереть сегодня. Но если выживешь, всё будет хорошо. И деформированную ключицу я смогу тебе срастить.

Рогель гневно прорычал что-то невнятное, затем замолк и через мгновение посмотрел Феорису в глаза со словами:

– Жги. Жги сейчас, а потом делай, что хочешь! Вырублюсь от боли и… дождусь своей судьбы… во тьме.

Феорис кивнул и положил нож кончиком лезвия над углями. Деаринд, подкидывавший в это время сухие ветки в огонь, смотрел на рану рыцаря и предвкушал бессонную ночь. Вельмира села рядом с ними, посмотрела на тускнеющее небо, знаменующее наступление позднего вечера, затем на безмолвно лежащие на поляне тела разбойников, а после остановила свой взгляд на Деаринде.

– Неужели так будет и дальше? – боясь узнать правдивый ответ, спросила воровка.

– Как «так»? – уточнил Деаринд, принимая более удобную позу у костра.

– Нам придётся убивать всех, кто встанет на пути?

– А ты можешь предложить какие-то варианты? Рогель всё пытается убедить их, что есть другой путь – и посмотри на него теперь!

Вельмира посмотрела на слабеющего рыцаря с полуобнажённым торсом. Треть его туловища, начиная от ключицы, окрасилась в цвет спелой вишни. Она опустила голову и погрузилась в свои мысли.

– Тяжело? – с пониманием поинтересовался Деаринд.

– Я… я же не убийца, как ты! – взволнованно говорила Вельмира, указывая на собеседника. – Я просто городская воровка. Срезать мешки и карманы – моя специальность, а срезать головы – твоя.

– После всего, что произошло с людьми и этой землёй, вряд ли лишняя пара голов как-то отразится на общей картине, – голос убийцы звучал сухо и холодно.

Явственно ощущалось его необратимое разочарование во всём сущем.

– А как же Старые Боги? Их ты не боишься? – полушёпотом проговорила Вельмира, наклоняясь ближе к костру.

Наёмник помотал головой, достал недоеденное яблоко и сделал долгожданный укус.

– Ты не веришь, что они… есть? – продолжала воровка.

– А ты веришь? – резко переспросил Деаринд. – Если да, то зачем выбрала путь вне закона и правил? Зачем согласилась пойти с тем, кто явно не на стороне Богов?

– Я не знала, что ты…

– У тебя на глазах я вырезал городской патруль! – перебил убийца.

Пока продолжалась их беседа об ужасах, творящихся вдали и рядом, Феорис спешно очистил раны Рогеля и взял в руки нож с раскалившимся докрасна лезвием.

– Жгу? – спросил он стонущего друга.

– Да, – зажмурив глаза, ответил Рогель и вцепился обеими руками в землю.

Алхимик ещё раз очистил рану влажной тканью, промыл водой, а затем протёр насухо и приложил раскалённое лезвие к коже рыцаря, прижигая половину ранения. Рогель издал душераздирающий вопль, согнавший Вельмиру с её места у костра. Через несколько мгновений его голова повернулась на бок, грудная клетка опустилась, а могучие руки расслабились.

Деаринд, даже не шевельнувшись, наблюдал за происходящим с напряжённым взглядом. Вельмира в ужасе ждала реакции Феориса, но тот, к её большой неожиданности, сказал лишь:

– Хм, так будет даже лучше. Держись, друг.

Алхимик прижёг ещё кровоточащую часть ранения, обработал кожу и залил Рогелю в рот неизвестную жидкость из сомнительной склянки. Когда операция была закончена, Феорис покрыл раны какой-то густой красной мазью и перевязал их.

– Что с ним? – спросила воровка, медленно садясь обратно к костру.

– Без сознания. Не знаю, придёт ли он в себя. Жаль! Хороший был человек, – с сожалением закончил Феорис и пошёл к телеге.

– Он лишь потерял сознание, а ты его уже хоронишь?! – в недоумении повысила голос Вельмира.

Деаринд посмотрел на лежащего без чувств Рогеля, затем на воровку и сказал ей спокойным, ровным тоном:

– Думаю, он прав в своих мрачных прогнозах. По моему опыту, с такими ранами люди в лучшем случае прибегают к ампутации поражённых конечностей и остаются калеками. От возможности полноценного лечения Рогель отказался. Далее нас ждут давно виданные картины: сепсис, внутреннее кровоизлияние, гной, невыносимая боль и всё с ними сопряжённое.

Феорис вернулся с тремя тонкими продолговатыми ломтиками вяленого мяса, один оставил себе, второй бросил Деаринду, а третий протянул Вельмире, но она всё ещё пребывала в шоке:

– Как вы можете так спокойно об этом говорить?! – кричала воровка, активно жестикулируя и судорожно перемещая свой взгляд между членами компании. – Он же ваш друг!

Пережёвывая мясо, Феорис стоял перед ней и смотрел в её изумлённые глаза.

– Если бы ты тоже похоронила десятки друзей… да и врагов не меньше, – говорил он. – Ты бы так не кричала о каждом из них. Люди ценны, пока живы. А на трупы слетаются опасные насекомые и сбегаются некрофаги. К слову о некрофагах, я слышал волчий вой. Не думаю, что эти твари откажутся от свежей человечины, а Рогель теперь крайне уязвим. Нам нужно отсюда валить – и как можно скорее.

Деаринд поднялся с земли, отряхнулся и, направившись к телеге, решительно произнёс:

– Я хочу спать, но жить я хочу сильнее.

Вельмира проводила ошеломлённым взглядом убийцу, затем посмотрела на алхимика и развела руками в недоумении:

– А Рогеля вы что, просто бросите здесь?

Феорис покачал головой и ответил ей:

– Нет, конечно, он же ещё не сдох! Сейчас унесём его.

Так и произошло. Измученная долгой ездой без комфортных привалов компания снова собралась и поехала дальше по заросшей дороге, прямиком в неизвестность. Костёр был намеренно оставлен горящим для отвлечения внимания. Феорис лёг спать головой на мешках с вещами, Рогель лежал без сознания рядом с ним, Деаринд пытался дремать на коне, а Вельмира никак не могла прийти в себя после произошедшего и нервно осматривалась по сторонам. Где-то сзади послышался громкий вой.

– Чёртовы… Эх… – раздражённо пробурчал Деаринд, поёрзал на коне и снова сгорбился в попытках уснуть.

Взгляд Вельмиры блуждал по полям и увядающим лесам, укрытым ночным мраком; иногда останавливался на Рогеле, в иной раз на Деаринде, не оставлявшем попыток уснуть на втором коне. В руке она сжимала полоску вяленого мяса, которое всё ещё имело неплохой вкус, но отбивающий аппетит внешний вид. Желудок просил пищи, но глаза боялись на неё смотреть, а запах вызывал тошноту.

Через полчаса компания выехала из леса на очередную пустошь. Вдали виднелись огни неизвестного поселения, за которым возвышалась высокая башня с конусовидной крышей. Вельмира осторожно коснулась плеча Деаринда, и тот бросил на неё резкий недружелюбный взгляд.

– В чём дело? – мрачным, сонным полушёпотом спросил он.

Воровка молча указала пальцем вперёд. Деаринд нахмурился и остановил коней. Феорис в недоумении поднял верхнюю половину тела с места и огляделся. Лидер группы повернулся к алхимику через плечо и негромко заговорил:

– Там горят огни. Судя по количеству крыш, это не город, а значит, людей немного. И… исходя из окружающих пейзажей, вряд ли у них много провизии. Но мы, вероятно, сможем переночевать, не боясь заснуть навсегда.

– Я уже готов хоть на земле спать, – измученным голосом бормотал алхимик. – Если на въезде в нас не начнут стрелять, то можем остаться.

– А если начнут? – испуганно переспросила Вельмира.

– Ну, тогда нам уже нигде не придётся ночевать! – с усмешкой произнёс алхимик и навис над телом Рогеля.

Он попытался осмотреть его ещё раз, но во мраке едва ли можно было что-то разглядеть. Тогда Феорис пощупал пульс, а затем снова лёг на телегу и свернулся в комок, согреваясь в тепле своей старой робы. Деаринд хлестнул поводьями, и кони продолжили путь. Вельмира напряжённо вглядывалась в приближающиеся силуэты зданий и пыталась унять свой страх перед тем, что ждало её впереди.

Чем ближе компания подъезжала к поселению, тем менее живым оно казалось: ветер болтал ставни окон из стороны в сторону, входные двери домов одиноко поскрипывали, на дорогах было совсем немного свежих следов от ног, и все они были одинаковыми. Деаринд остановил телегу у первых домов и спрыгнул с коня. Он принюхался, осмотрелся кругом и спросил Вельмиру:

– Чувствуешь?

– Что? – её голос выражал ещё больший испуг, чем прежде.

– Ничего, в том-то и дело, – с подозрением ответил убийца, медленно шагая по дороге. – Ни крови, ни пота, ни лошадиного дерьма, ни даже трупной вони. Просто… ничего! Я ничего не чувствую!

– Значит, здесь никого нет? – с надеждой поинтересовалась воровка.

Из башни на окраине поселения вдруг раздался звон разбившегося стекла, а затем громкий хриплый смех. Деаринд тут же взял топор в правую руку и устремил взгляд в сторону источника шума.

– Почти никого… – прорычал он. – Буди Феориса, гоните телегу к башне, я встречу вас там.

Деаринд побежал между домов, перепрыгивая через ограды и сваленные в кучу вещи людей, когда-то живших здесь. Имущество было разбросано так, словно его сортировали по кучам. Он вынырнул из последней улицы и оказался прямо перед башней. Огромное каменное строение гордо возвышалось среди прочих построек, словно стремясь к небу, а позади него была непроглядная ночная тьма. Внутрь вела обыкновенная деревянная дверь, а неподалёку от неё стояла небольшая тележка, из которой свисали человеческие ноги. Деаринд осторожно подошёл к телу и осмотрел его: внешние повреждения отсутствовали, но, судя по запаху и цвету кожи, он был мёртв уже несколько часов. Входная дверь вдруг открылась, и оттуда, пританцовывая, вышел пожилой мужчина с гладко выбритым лицом и лысой головой, покрытой старыми, едва заметными шрамами и родинками. Он заметил Деаринда и вскрикнул:

– Живой?! Вот чёрт!

Деаринд, следуя своей инстинктивной реакции на всё подозрительное, метнул в него топор, но лезвие поразило уже закрывшуюся дверь. Убийца подбежал к ней, выдернул оружие и грозно заорал:

– Какого чёрта ты там делаешь и где все люди?! Вылезай или я выломаю дверь!

– Попробуй! – ехидно вскрикнул старик.

За дверью послышался грохот, лязг цепей, а затем удаляющиеся спешные шаги. Деаринд принялся рубить дверь топором. Он продолжал это в течение нескольких минут и, когда ему удалось прорубить хотя бы небольшую щель, телега с остальными членами его компании подъехала к башне.

Феорис перепрыгнул через борт и, подходя к разозлённому убийце, принялся обеспокоенно его расспрашивать:

– Эй, эй! Ты что, рехнулся? Не проще ли замок взломать?

Деаринд сделал шаг назад и указал на дверь – на ней висело лишь большое кольцо. Замочные скважины, цепи и любые другие блокирующие доступ элементы, обычно встречающиеся на дверях, отсутствовали. Алхимик вытащил из телеги склянку с полупрозрачным содержимым, подошёл к двери и полил этой жидкостью область вокруг кольца. Издавая неприятный запах, жидкость расплавила спрятанный замок, и дверь отворилась. Феорис закупорил склянку и с довольной улыбкой торжественно произнёс:

– Я всегда знал, что наука открывает любые двери! Только на пятна на земле не наступай, а то тебе сапоги прожжёт.

Деаринд открыл повреждённую дверь, но, ко всеобщему сожалению, за ней оказалась ещё одна, так же лишённая рукоятей, замков и окошек, сделанная из досок, укреплённых стальными рейками. Убийца раздражённо вздохнул и поднял взгляд на окна башни.

– А что там такое? Ты видел кого-то? – спросил алхимик.

– Какой-то пляшущий старик. Я думаю, он нам ответит на все вопросы об этом месте, – напряжённо говорил Деаринд, снова разглядывая дверь.

– Феори-ис! – приглушённо послышалось со стороны телеги.

Алхимик обернулся и последовал зову. Он поднялся на телегу и присел рядом с Рогелем, что-то тихо с ним обсуждая. Вельмира тем временем привязала лошадей, подошла к Деаринду и озвучила идею, весьма характерную для беглой воровки:

– Может, через окно? Неизвестно, сколько ещё там дверей. А ближайшее окно в восьми локтях от земли, – говорила она, указывая на обыкновенное круглое окно с достаточным диаметром для того, чтобы туда влез взрослый человек.

– Я останусь с ним! – крикнул Феорис позади них, меняя повязки на теле раненого друга. – Если ему станет совсем худо, сделаю эвтаназию.

– Не нужна мне проклятая эвтаназия! Я ещё поживу! – заревел Рогель, вдруг ощутивший волю к продолжению существования.

Деаринд сдёрнул капюшон и обхватил рукой свои чёрные волосы, почти достигавшие плеч. Он убрал их назад и перевязал тягучей толстой нитью из телячьей кожи.

– Меня всегда забавляли наивность и слепая вера, которые пробуждает в людях близость неминуемой смерти, – комментировал он, глядя на окна башни, вертикально повторявшиеся на каждом этаже. – А об окнах… как ты собираешься до них добираться? Полезем по камням?

– Не знаю, можно и по камням, – пожав плечами, ответила Вельмира.

Деаринд обошёл башню кругом и снова остановился на прежнем месте.

– За ней обрыв и большое озеро, – оценивающе констатировал убийца. – Сзади лезть смертельно опасно, так что с нашей стороны – лучший вариант.

После этих слов он туго затянул все ремни экипировки и пояс, свернул плащ и бросил его в телегу, а вместо него взял арбалет Феориса и повесил за спину на ремне. Вельмира тоже сняла плащ, затянула потуже хвост нуждающихся в уходе, но всё ещё красивых волнистых русых волос, вместо лука взяла из совместного скарба пару коротких клинков, закрепила ножны на бёдрах и подошла к напарнику.

– Как думаешь, что ждёт нас внутри? – взволнованно, но с интригующим предвкушением спросила она.

– Старый идиот, мёртвые тела… ну, возможно, кровати и еда, если повезёт. Трупы там точно будут, они меня сразу встретили! – указывая на мертвеца в тележке, ответил Деаринд. – Залезем по стене, я разобью окно и влезу в него первым. Сначала спустимся и откроем дверь, потом будем пробиваться наверх.

– Пробиваться? – испуганно уточнила Вельмира.

– Я не знаю, что там. Может, старик не один, – предполагал Деаринд, приближаясь к стене башни. – Может, он держит при себе пару телохранителей или… собак?

Вельмира старалась не поддаваться страху, который наводили на неё слова напарника, но уже не могла избавиться от подсознательного волнения. Деаринд подошёл к стене, осторожно проверил на прочность несколько камней и, убедившись, что они не вываливаются из своих мест, медленно полез наверх. Уступ за уступом, он приближался к окну и, достигнув его, левой рукой взялся за каменный подоконник, а правой выхватил топор из-под ремня. Деаринд размахнулся и, не щадя древесину, разнёс большую часть окна одним ударом. Зацепив лезвием остатки оконной рамы, он выдернул её и расчистил себе путь. Вельмира стояла внизу и смотрела на убийцу: его силуэт скрылся в башне, но через несколько секунд темноволосая голова высунулась наружу.

– Залезай, здесь никого! – крикнул Деаринд и снова скрылся.

С грациозностью кошки воровка залезла по стене до окна и забралась в него. Внутри был один из этажей башни, похожий на жилую комнату: здесь стояла старая одноместная кровать, шкаф с потрёпанной одеждой и пара старых сапог. Ветер, проникающий через выломанное окно, колыхал паутину, раскинувшуюся по всем углам помещения, и сдувал с интерьера пыль вниз и вверх по спиральной лестнице, идущей вдоль внешней стены. Деаринд обыскивал шкаф, выбрасывал из него вещи, но, не найдя ничего ценного, обернулся к напарнице.

– Здесь ничего нет! Спустись и найди, как открыть ту проклятую дверь, а я поднимусь выше и найду старика, – повелительным тоном сказал убийца, проходя мимо неё, и медленно зашагал по скрипящим ступеням к верхнему этажу.

Вельмира не любила, когда ей указывали, что делать, но была готова пойти на эту жертву, чтобы хоть как-нибудь сблизиться с Деариндом. Несмотря на его грубость и стабильное отсутствие улыбки, она верила в лучший исход этих отношений, наивно полагая, что разогреет сердце хладнокровного садиста до температуры таяния. Вельмира послушно кивнула уходящему Деаринду и спустилась вниз. Старые деревянные ступени скрипели под ней, но выдерживали её лёгкую поступь. На нижнем этаже лежало ещё одно свежее тело, уже наполнявшее помещение трупным запахом. Этот этаж освещал факел, из последних сил пылавший на стене; у двери был железный рычаг, очевидно, открывавший её, а по комнате были распределены ящики и сундуки с неизвестным содержимым. Воровка приблизилась к старому рычагу и, приложив некоторые усилия, потянула его вниз. Дверь поднялась, сохраняя вертикальное положение, словно её просто сдвинули с места. Феорис подбежал ко входу в башню и обратился к девушке:

– Ну что там? Есть что-то интересное?

– Кровать, шкаф и куча сундуков. Старик засел где-то наверху, Дин поднимается к нему, – Вельмира говорила торопливо и взволнованно.

– Кровать! – обрадовался алхимик. – Затащим туда Рогеля? На ней мне будет легче работать, чем в телеге. Ему становится хуже, – с сочувствием и печалью продолжал он. – Жар, внутреннее кровотечение, сильный отёк… если на верхнем этаже этой башни не окажется порядочной лаборатории, то до следующей ночи наш добродетельный рыцарь не доживёт.

– Хорошо, давай попробуем, но учти: я слабее Дина, – согласилась воровка.

Тем временем Деаринд поднялся на верхний этаж башни. Он оказался не последним – лестница продолжала вести наверх. Здесь стояли несколько столов с разложенными на них человеческими конечностями и органами, склянками с кровью и яркими жидкостями неясного назначения. Деаринд подошёл, внимательно осмотрел их, взял одну из склянок, открыл и понюхал. Запах напоминал смесь луговых цветов и чего-то цитрусового. Убийца посмотрел наверх, словно пронзая взглядом потолок этажа, и пробормотал:

– Всё равно ты никуда не денешься отсюда.

Он взял пару склянок и спустился на этаж ниже, где его встретили попутчики, несущие тяжёлую тушу раненого рыцаря на кровать. Деаринд поставил склянки на тумбочку, помог им, а затем обратился к Феорису, указывая на склянки:

– Как думаешь, что это?

Алхимик с искренним любопытством осмотрел склянки, откупорил их и понюхал по очереди. На его лице отразилось изумление близкое к шоку.

– Где ты их взял?! – вскрикнул он.

– Наверху, там ещё несколько стоят, – указывая пальцем в потолок, ответил убийца. – А что? Что это такое, Феорис?

– Их используют для стимуляции регенерации тканей. Такие смеси нам сейчас нужны, как кислород! Именно они могут спасти Рогеля! – воодушевлённо вскрикивал алхимик.

Он побежал наверх и принялся осматривать всё, что находилось на столах, под столами, в ящиках или было пятнами разлито на полу. Деаринд поднялся вслед за ним, но как только оказался на этаже, Феорис со скоростью ветра понёсся вниз. Чуть ли не спотыкаясь, он пробежал по лестнице и, оказавшись на первом этаже, стал открывать один ящик за другим. Вельмира бесшумной походкой поднялась к Деаринду и встала рядом с ним в ожидании.

– Похоже, алхимика ты занял надолго. А нам что делать? – спросила она.

– Поднимемся выше и найдём старика. Я хочу знать, чем он здесь занимался и что сделал с деревней.

Дав воровке суровый, но конкретный ответ, Деаринд пошёл по ступеням наверх, но как только поднялся повыше, мимо его правого бедра, разорвав волокна кожаных штанов, просвистел арбалетный болт.

– Что за…?! – вскрикнул от неожиданности убийца и дёрнулся вперёд, чтобы избавиться от угрозы.

Ступени кончались на этом этаже. Здесь была лаборатория, множество инструментов и развёрнутых книг. На следующий этаж вела ветхая ручная лестница, наверху которой безумный старик на глазах Деаринда захлопнул люк. Секунду спустя над люком раздался грохот и треск ломающейся древесины.

– Проваливайте из моей башни! – глухо послышалось сверху.

– Сперва ты ответишь на мои вопросы! – крикнул в ответ Деаринд, поднимаясь по лестнице.

Ступеньки скрипели и прогибались под ним, внушая опасения, но убийца, слишком занятый стремлением к цели, поднялся до люка и попытался приподнять его топором. Прямо на нём лежало что-то очень тяжёлое и, поняв это, Деаринд спустился обратно. Он молча осматривал потолок и пережёвывал мысли, возникавшие в его тёмном разуме.

– Ну что, снова через окно? – с улыбкой предложила Вельмира, стоявшая сзади.

Убийца посмотрел ей в глаза, кивнул и подошёл к единственному окну на этом этаже, выходящему на озеро. Он выбил топором оконную раму, вылез головой наружу и посмотрел на крышу. Чердак находился в черепичном конусе, и с этой же стороны в нём было большое отверстие, укрытое от дождя самодельным навесом.