Республика Бляхино

Так это или нет, сказать трудно. Галина Алексеевна утверждает, что Дубравин решил не говорить до 2024 года, хотя сам Владимир Павлович это опровергает: мол-дескать, не давал такого зарока. А голосовые связки не напрягает, бережёт их потому, что объявил не какую-то там заурядную голодовку, к которым мы давно уже привыкли, а хитрую молчанку. И местные власти сначала призадумались: что это всё сие означает? А когда увидели, что ничего, махнули рукой. Ну, хочет человек молчать – это всегда пожалуйста, от этого властям ни жарко, ни холодно. Даже наоборот – спокойнее.

Семья «протестантов»

Дух протеста витал в доме Дубравиных, может, лет шестьдесят, а может, и больше. Двое его ближайших «сродников» – сестра и брат – погибли в раннем возрасте. Брат, Василий, утопился то ли от несчастной любви, то ли из-за чего-то другого – сейчас уже и не упомнишь. Сестра по той же причине бросилась под поезд. Двоюродный брат – тоже Василий, Василий Чибисов – был обвинен в поджоге дома. Но он, как считает Владимир Павлович, в криминале замешен не был, просто подвернулся под горячую руку.

Владимир Павлович тоже «протестант». Свою правду он отстаивал, ещё когда служил в армии.

Генерал приказал стать шизиком

В том памятном для Дубравина году возьми и случись чрезвычайное происшествие: как считает наш герой, при попустительстве начальства нелепо погибли 18 солдат – замерзли во время снежного бурана. И Владимир Павлович заявил, что виноваты в этом дуролобы с чинами.

Командир, грозно зыркнул своими гляделками:

– Поговори еще у меня, я тебе язык к пятке пришью!

Услышав это, военный диссидент вытащил свой комсомольский билет и порвал его в клочья. А офицер доложил генералу Рубану, что рядовой Дубравин не только язва, чума, холера, брюшной тиф и гепатит, но ещё и чуждый советскому народу элемент, которому нужно башку свернуть, как курёнку.

Генерал, не раздумывая, рекомендовал врачам признать «протестанта» шизиком, чтобы покорность была в организме, и чтобы чего не натворил от малого ума.

«Майор медслужбы Ремизов после обследования сделал заключение, что я нормальный, – вспоминает Владимир Павлович в своей тетрадке. – Но генерал боялся, что слух о двух ЧП подряд во вверенной ему дивизии дойдёт до тогдашнего министра обороны и командованию не поздоровится. И подполковник медслужбы Вольф Лазаревич Цейтлин признал меня психически больным. И сказал: у нас госпиталь, тут опаски меньше, это своего рода санаторий, а вот попадешь в Бляхинскую больницу – там ад. И я попал именно туда, в шестое отделение».

Стеклянно-деревянный

Больница, как пишет Дубравин в своей распухшей от записей тетради, была хуже всякой каталажки. Властвовало время, когда простая человеческая порядочность и честность часто расценивались, как происки врагов.

Психиатр Агнесса Альтмарк пыталась взять Дубравина на испуг:

– Мы и не таких обламывали.

Владимир Павлович не растерялся. И хотя знал, что воевать с карательной медициной означает то же самое, что копать иголкой колодец, ответил:

– Это еще вперёд поглядим, чья возьмёт. Труса из меня не сделаете, разве что только труп мой получить можете.

За своенравным пациентом установили неусыпный контроль, накачивали сильно действующими препаратами. Каждое малейшее непослушание наказывалось. Санитары могли и бока намять, вправить мозги, которые, по их мнению, набекрень, привязать жгутами к кровати, сделать «укрутку» – завернуть в мокрую простыню. Когда она высыхала, тело сдавливало словно тисками.

Дубравин стал тенью того, кем был. Одичал; словно стеклянная хрупкая этажерка, в строго отведенное время бродил по коридору, отмеряя несколько десятков положенных ему метров деревянными ногами. А когда зима в конце ноября уже входила в силу, у него от передозировки лекарств остановилось сердце.

Но были хорошие люди и в те времена. Спасла его Римма Александровна Павлова, и Владимир Павлович словно очнулся от наркоза, словно глотнул чистой родниковой воды. И в итоге оказался на воле. Когда человек настойчиво ищет свободы, он становится сильнее и чаще всего своего все-таки добивается.

Одиночество – странная штука

Дубравин бодр, лёгок на ноги. Строит дом: родительская изба, где он сейчас живет, попала в зону затопления. После повышения уровня Чебоксарского водохранилища, если оно когда-нибудь будет, Волга скроет строение, которое давно пора сносить, навсегда. Сварить-постряпать ему тоже приходится самому. Да мало ли других забот?!

Я встретился с ним, и мне показалось, что прикоснулся к чему-то далёкому и загадочному и сразу же отдернул руку, потому что я этого не понимаю. Потому что люди набиты предрассудками с головы до подошв ботинок, но это им невдогадку.

Они не всегда знают и другое: где кончается заблуждение и где истоки мудрости и мужества, где стремление убежать от самого себя – хотя бы в ту же добровольную немоту, а где намерение доказать, что это – жизнь, которую мы сами выбираем. И можно ли считать одиночество Дубровина его карой, наказанием за то, что выбрал он жизнь не ту, которая ему предназначалась?

А еще мне показалось, что Владимир Павлович знает ответы на эти вопросы. Потому и молчит уже столько лет. К такому знанию, наверное, каждый должен придти поодиночке.

Она его помнит

Автору этих строк удалось разыскать Агнессу Михайловну Альтмарк, которая уже два десятка с лишним лет на пенсии. Она хорошо помнит Дубравина. По её словам, всё именно так, как он описывает, за исключением одного: она никогда никого «не обламывала» и вообще «человек очень мягкий».

– Дубравин вёл себя совершенно неагрессивно, «карательных мер» к нему не применялось, – сказала она. – Выписался он в состоянии ремиссии, то есть в удовлетворительном состоянии. Забрала его жена. А то, что он замолчал, это объясняется шизофреническим мутизмом, то есть, некоторым обострением болезни.

Так или иначе, но Агнесса Михайловна проговорилась, косвенно подтвердив, что «карательные меры» в больнице все-таки применялись. Если не к Дубравину, то наверняка к другим.

Насчет клинической смерти Дубравина психиатр в отставке не помнит. Римму Александровну Павлову я не нашёл – она куда-то уехала. Но так ли уж важно – была эта клиническая смерть или нет? Жизнь все-таки важнее. Жизнь каждого человека, каким бы он ни был.

***

Самое любопытное, что в Нижегородской области обнаружился ещё один молчун. Это бывший сварщик Григорий Ворончихин, который живет в селе Двоеглазово на границе с Мордовией. Его «глухонемой стаж» немного меньше, чем у Дубравина. Но тоже солидный – 12 лет.

Ворончихин, как и Дубравин, отказался от пенсии по старости. Живёт огородом и тем, что делает церковные свечи. За ними паломники идут целыми группами.

Почему Ворончихин дал обет молчания, досконально неизвестно. Говорят, от несчастной любви. Но это только одна из версий. Сам же он ссылается на Священное Писание, где говорится, что «Молчание – золото».

Больница в наши дни

Архитектурный комплекс в Бляхино практически полностью сохранил свой первоначальный облик. Время не пощадило лишь некоторые строения. Водонапорная башня перестала использоваться ещё в 30-х годах прошлого века, а расположенное неподалёку от нее здание лечебного отделения (пятый корпус) было заброшено при Михаиле Горбачёве. Планировалось пристроить е нему семиэтажный корпус с двумя цокольными этажами, однако этому проекту не суждено было стать реальностью из-за отсутствия финансирования. Как корова языком слизала женский павильон на 30 персон, кухню с кладовыми, контору с квартирой вахтёра, дом для рабочих, водокачку с оборудованием, конюшню с каретным сараем, каменный ледник, часовню, здание для биологического канализационного фильтра. Поменяло свою специфику и центральное машинное здание, где располагались резервуары с водой, баня, цейхгауз и квартиры служебного персонала.

Нет, там не отрыт бассейн, хотя было такое предложение. Идею отвергли, тоже по финансовым соображениям: нужно покупать надувные жилеты, иначе шизики станут топиться. Сейчас здесь физико-терапевтическое отделение.

Больше не дымит мазутная котельная. Её перевели на газ. В 30-е годы в Бляхино появился детский сад для детей сотрудников больницы и даже акушерский пункт, сохранившийся, кстати, до наших дней. Число медперсонала перевалило за 600. Старинный больничный парк, заложенный в начале XX столетия, является региональным памятником природы.

А это уже из другой «оперы». Другой «памятник». Под больничной территорией пролегает канализационный коллектор, в котором революционеры скрывались от преследования царской охранки. Под землёй можно было добраться из Бляхино к берегу Оки. Коллектор существует и ныне, правда, все входы в него замурованы, ибо находиться в подземных ходах опасно для жизни из-за многочисленных обрушений.

Сто лет с лишним лет назад больница в Бляхино была прорывом психиатрии в будущее, но положение дел сегодня здесь далеко от идеального. Мало кто из работников больницы имени Кащенко придерживается идей её основателя. Родственники больных отмечают безразличие и халатность персонала, ужасные условия содержания и гнетущую атмосферу, от которой хочется умереть.

Территория больницы обнесена бетонным забором, в котором дыры в человеческий рост, к ним протоптанные тропы. Кто ими пользуются, чтобы проникнуть в лечебницу? Медперсонал, сами больные или же просто любопытные? Ответа нет. Но периодически раздаются крики, которые хорошо слышны почти на всей территории больницы. Такое ощущение, что кого-то периодически избивают. Или это только эхо прошлого?

Такой судебный процесс мог пройти и в Нижнем Новгороде

В Саратове – громкое судебное дело. Бывшая старшая медсестра областной клинической психиатрической больницы Ирина Климентова предъявила иск к администрации этого учреждения, допускающей многочисленные нарушения. Она также рассказала о травле со стороны руководства, о «тайном морге», расположенном на территории больницы, об использовании труда пациентов, о фотографиях медиков рядом с больными. Эти снимки они выкладывают в соцсетях, что является разглашением врачебной тайны. Да и вообще жизнь больных в этой психушке настолько жуткая, что смерть кажется им избавлением от мук. Вот несколько отзывов о больнице и её персонале. Фамилии по понятным соображениям я не называю: «Отвратительное место. Лежала во 2-м отделении – санитарки матом кроют пациентов… Питьевой воды не хватает, персонал это видит и знает, но равнодушен. Еда – сплошные водяные каши-хлеб, „пустые“ супы (за две недели ни разу мяса не дали, я не говорю уже о свежих овощах и фруктах). Туалет просто страшен – всё сломано, вода течёт, стульчаков нет. Ну, и отдельное слово про „умиральню“. В это сложно поверить. В отделении есть такая комната, там стоят 5—6 кроватей панцирных с матрасами. На этих кроватях сидят-лежат вповалку истощенные старые женщины без одежды. Совсем без одежды, голые. На них даже памперсов нет… Вонь в этой комнате стоит несусветная. Эти бабушки регулярно умирают (от истощения, по-видимому, я таких худых только на фотографиях их Освенцима видела). Иногда бабушек для умирания кладут ко всем в общую палату. Что про врачей сказать? Даже если настаиваешь и спрашиваешь, не считают необходимым сообщать диагноз, информацию о лечении. Мне сказал один диагноз, моей матери – другой».

Ещё один отзыв: «Приехал добровольно на платной основе в наркологическое отделение, пробыл пять дней и понял, что мне там не выжить. Медперсонал не интересует твое здоровье. Вяжут к койке, издеваются, кричат. Когда сказал, что у меня диабет, стали возмущаться: дескать, я – аферист… Вот такой был опыт выхода из запоя. Никому не советую».

И ещё: «На платной основе привёз свою маму, чтобы подобрали лечение, ночами плохо спала… Дошла сама до второго женского отделения. Звонил, говорили, что все нормально. Через десять дней мама умерла. Разрешили посмотреть на неё за день до смерти. Что ей кололи – не знаю. Не отдавайте своих родных в эту больницу».

А вот что говорит другая бывшая медсестра – Екатерина Осипова: «За всё время, что мы работали, ни разу не видели, чтобы главврач ходил по отделениям и узнавал, всё ли есть, как идут дела. А дела шли не очень. В нашем отделении постоянно не хватало то бинтов, то перчаток, то ватных палочек, то шприцов, то пластыря… Не думаю, что у больницы проблемы с финансированием – просто наверняка воруют или не следят за своевременными поставками медицинских расходных материалов. В палатах было душно, окна не открываются. Лежачих одиноких бабушек не моют. Если моют иногда, то разводят в ведре порошок, который разъедает кожу и льют на тело, не вытирая – всё это впитывается в памперс, в котором бабушка подолгу лежит. К мытью, перекладыванию, замене памперсов привлекаются пациенты-подростки – за сигаретку (санитарки специально для этого сигареты покупают). Больных из-за нехватки коек могут положить вдвоем на одну кровать. Без матраса, подушки и постельного белья… А однажды в марте за ночь привезли пять человек. Для этого сдвинули две койки и уложили на них всех пятерых».

Сестра Екатерины, Марина, которая тоже работала в этом отделении, добавляет:

– Когда человек умирает, труп выносят в коридор и ждут два часа, прежде чем вынести в морг. Как-то одну бабушку забыли передать из одной смены в другую – умерла она в семь утра и до обеда пролежала в коридоре. После того, как труп отнесут, носилки на обычной матерчатой основе не обрабатывают антисептиком. Они находятся в приёмном отделении и госпитализируют с их помощью больных, неспособных ходить самостоятельно. То же с простынями, которыми накрывают труп, – их стирают и используют повторно.

Ирину Климентову уволили из больницы за якобы систематическое неисполнение служебных обязанностей. Медсестра, предъявившая претензии руководству больницы, проработавшая здесь 15 лет и не имевшая нареканий, стала неугодным элементом,

– Меня всегда возмущало использование фактически рабского труда пациентов, – говорит она. – Больных заставляют выполнять обязанности санитаров и санитарок. Они выносят мусор, моют полы, вытряхивают контейнеры. Девочки-подростки обмывают покойников. Чтобы навестить родственника, необходимо получить специальное разрешение…

А дальше Ирина обобщает:

– Не удивлюсь, если и в других психбольницах то же самое.

И, наверное, она права.

Глава пятая: «АНОМАЛЬЩИКИ»

В конце 60-х- начале 70-х годов прошлого века произошли разительные перемены в составе больных в Бляхино. Во-первых, больше стало тех, кого помещали сюда за инакомыслие, а во-вторых, «наполеонов», «сталиных», «эйнштейнов» и двойников популярных артистов сменили «аномальщики» – те, кто якобы общался с инопланетянами, побывал на других планетах, двойники космонавтов. Одним словом, другое время – другие шизики.

Конечно, были среди них и по-настоящему больные люди, но были и совершенно здоровые – те, кто сталкивался с необъяснимыми явлениями. Просто установка тогда партийных органов была такой: изолировать этих людей, дабы пресечь разговоры о том что не могут понять даже учёные мужи, ибо утверждалось, что ничего экстраординарного в природе не существует, всё объяснимо. А если главный постулат марксизма-ленинизма кто-то отвергает, место ему – в психушке.

В больнице было создано два отделения для «аномальщиков». Одно из них – женское. Их сначала группировали по палатам. В одну помещали «инопланетян», в другую – «космонавтов», в третью – «путешественников во времени», в четвёртую – «чертей» и так далее. Но потом доктора стали всех перемешивать, поскольку возникало соперничество, иной раз дело доходило до драк. Конфликты приходилось гасить санитарам.

Надо сказать, что «аномальщики» не перевелись и сегодня. Один их больных воображает себя чёрной галактической дырой. Есть и «Тунгусский метеорит». Опять-таки в духе времени.

Глава шестая: «ИНОПЛАНЕТЯНЕ»

Контактёры

Их действительно трудно различить: их правда порой напоминает бред, а главное – невозможно проверить, вымысел ли это больного воображения, или же всё происходило на самом деле.

Вот несколько таких историй. Их можно предварить цитатой. Как мне кажется, вполне уместной. Она взята из книги уфолога Бориса Шурина «Парадокс ХХ века»: «Об аномальных явлениях, в частности, о неопознанных летающих объектах, высказываются две противоположные точки зрения: НЛО действительно существуют и НЛО не существуют. Совершенно очевидно, что две противоположные мысли, высказанные по одному и тому же вопросу, не могут быть сразу обе истинными. Это значит, что или одна, или другая сторона, мягко говоря, заблуждается».

У пациентов больницы в Бляхино сомнений нет. Они уверены, что всё, что вроде бы случилось с ними, – правда.

Андрей Криворотов, инженер:

– Я учился в Нижнем Новгороде в политехническом институте. Зашли ко мне в общагу одноклассники – все мы родом из Ветлужского района. Посидели, поговорили. Я пошёл их провожать. Они поступили в училище тыла, увольнение у них заканчивалось. Только миновали строящийся дом на улице Кулибина – «летающая тарелка». Зависает прямо над нами, освещает лучом прожектора, а потом такое ощущение, будто кто-то настойчиво приглашает войти внутрь. Мои товарищи, как ни старались, сдвинуться с места не могли, а меня повлекла какая-то непреодолимая сила. Вижу существо очень высокого роста, а дальше все из памяти выветрилось.

Николай Пилипенко, Варнавинский район:

– В июне 2001 года я увидел, как приземлился НЛО. Оттуда вышли высокие существа. Лица их были голубого цвета, руки тоже. Они пригласили меня идти за ними. Вскоре в каком-то полусне я попал на их корабль. Там я беседовал со своей покойной матерью, с другими умершими родственниками.

А вот свидетельства тракториста из Вачского района Дмитрия Пивнева:

– 17 марта 2004 года я повёз навоз на поле. Было 9 часов утра. Вдруг вижу что-то вроде огромного гриба. Рядом с ним – какие-то люди в жёлтом. Думаю: что за ерунда? Какую-то химобработку проводят, что ли? Нашли тоже место, где палатку поставить. А это и не палатка вовсе. Что-то из металла. И жёлтые на людей не похожи, подходят ко мне, берут под руки и ведут. Идём по навозу, а сапоги чистые. Тут я вообще ничего не понял. Только хотел врезать кому-нибудь с правой – меня как током обожгло. А меня тем временем посадили в кресло – такое, как у зубного врача, какие-то трубки подносят. То к глазам, то к носу… Очнулся на прежнем месте. Ни гриба, ни желтых этих. Ничего нет. Гляжу на свой будильник – два часа надо мной упражнялись.

Андрею Шибаеву из Богородского района в момент, как он утверждает, контакта с пилотами НЛО было 14 лет. Он увидел в небе светящийся объект, направляющийся в сторону леса. Решил, что это – метеорит, пошёл в ту сторону. Вскоре увидел странный предмет, «похожий на большую калошу». В момент приземления он словно бритвой срезал верхушки деревьев. Возле него мелькали какие-то фигуры.

Андрей стал подходить ближе, но наступил на сучок. Одна из фигур, одетая во что-то блестящее, резко повернулась, подросток увидел яркий пучок света и почувствовал сильный удар в плечо. Больше он ничего не помнил. Пришёл в себя совсем в другом месте – на краю оврага, в ложбинке.

Примерно то же самое произошло с тезкой Шибаева – жителем Спасского района Андреем Курятниковым. Он пошёл опустить в почтовый ящик письмо, а вернулся только через несколько часов. По его словам, Андрей увидел НЛО, тут же какая-то неведомая сила оторвала его от земли и плавно втянула в люк корабля. Кто-то общался с ним посредством телепатии, но о чем спрашивали его, из памяти Андрея стерлось. Или кто-то сознательно это сделал.

О семье Тихоновых из Нижнего Новгорода – разговор особый. По словам Татьяны и Валерия, инопланетяне долго охотились за их дочуркой.

Началось все в августе 2018 года. Глубокой ночью Татьяна подошла к окну и увидела над соседним домом большое светящееся облако. Вот что она рассказывает:

– Пока я некоторое время старалась сообразить, откуда идёт подсветка и почему на совершенно черном с яркими звездами небе такое облако, из него выделился какой-то ещё более яркий предмет. Было такое впечатление, что это прожектор очень большой мощности, который быстро летит. И вскоре он скрылся из поля зрения.

Татьяна снова легла. И приснился ей странный сон. Будто то же самое облако медленно вплывает в окно, а из него выходят полупрозрачные существа…

Она проснулась в холодном поту. В тот же момент за окном раздался хлопок, а в комнате что-то зашуршало. И возникло ощущение, что, кроме Татьяны, в квартире есть еще кто-то. Не ее трехлетняя дочь, а кто-то другой. Возможно, даже не люди.

Потом Татьяне приснился другой сон. Будто в квартиру влетели два существа в таких же плащах, как у Зорро. Подошли к кровати дочери и говорят: «Когда тебе исполнится 12 лет, мы тебя заберем».

С того дня начались всякие странности. То какие-то стуки ночами слышатся, то половица скрипнет – как бы сама по себе, то портьеры начинают колыхаться. А однажды приходят вечером – свет горит, хотя утром его выключали.

Так продолжалось до лета 2020. И люстра с потолка падала – слава Богу, никого в это время дома не было, и телевизор взрывался…

В общем, чертовщина какая-то. Но однажды мужа Татьяны, Валерия, осенило.

– Давай переставим кроватку Олечки в нашу комнату, – предложил он.

И все прекратилось. Дочурка Тихоновых теперь под надежной охраной. Только вот Татьяна угодила в психушку. И производит впечатление действительно душевнобольной.

Над нами всё небо в «тарелках»

Три странных пятна

– 16 июня 1994 года, – рассказывает Владимир Соколов из Шахуньи, – мне довелось вести съемку укладки последнего звена рельсов на нашей железнодорожной станции. И вот проявляю пленку, печатаю снимок нового стрелочного перевода, смотрю – и глазам своим не верю: на позитиве, да и на негативе – три странных пятна. Но это – отнюдь не механический дефект: отчетливо видны три шаровидных образования, очень похожих на НЛО.

Соколова хотели направить к психиатру, но он успел послать снимок на экспертизу. Ответ прислал действительный член Русского географического общества Валентин Гольц. «На фотографии, – писал он, – зафиксированы объекты класса НЛО». Дурдома удалось избежать.

Посадил дед репку. Вырос… НЛО

Тремя годами раньше удивительный случай взбудоражил жителей Перевоза.

Было это так. Посадил дед репку. Пришел утром на огород, а там инопланетяне побывали…

Члены Нижегородской секции по изучению аномальных явлений под руководством Эдуарда Ермилова, прибыв на место происшествия, увидели 4 скважины с плотными и гладкими стенками глубиной 7 метров и диаметром 15 сантиметров каждая. А расположены они были по углам квадрата на расстоянии 50 метров друг от друга.

Уфологи измерили уровень радиации, взяли пробы грунта, опросили очевидцев, провели биолокационную съемку местности. Выявилось два кольца некоего биополя, направление которого резко менялось по мере приближения к скважинам. Вывод был сделан такой: следы оставлены, скорее всего, неопознанным летающим объектом, совершившим здесь посадку.

Дед чудом избежал психушки.

Экскурс в историю

В апреле 1902 года, газета «Нижегородский листок» опубликовала письмо некоего Л. Смертина: «29 марта (11 апреля по новому стилю, – С.С.-П.) в 8 часов 25 минут вечера над городом в северо-западном направлении медленно пролетел освещенный изнутри предмет, напоминающий воздушный шар. Освещенная часть шара представляла собой подобие электрической лампочки, то есть снизу была шарообразной, а сверху заканчивалась высокой трубой. Под освещенной шарообразной частью простым глазом различалось подобие лодки, но крайне неясно, потому что в ту пору уже стемнело. Шар двигался крайне медленно и находился значительно ниже облаков… И мы сразу же поняли, что имеем дело не с метеором. Полет странного предмета наблюдался нами около пяти минут, до исчезновения его за горизонтом. Надо прибавить к сказанному, что в воздухе в этот вечер было совершенно тихо, а от шара исходил красноватый свет, подобный свету топящейся печи».

«Пролет шара» видели, кроме самого Смертина, пекарь Афанасьев, его жена и сын, а также железнодорожники Семёнов и Крестьянинов.

1 (14) июня того же года примерно в 8 часов вечера «шар голубого цвета» появился над Ардатовым. «Он был величиною три четверти аршина в диаметре, – сообщал механик В. Гришин, – и направлялся на север в течение 20 минут. Потом шар показался с севера, но прошёл уже с большей скоростью. В 11 часов 26 минут он скрылся на юге. Никакого шума не происходило» («Нижегородский листок», 1902, 6 (19 июня).

В 1904 году «шары» появились снова. Теперь – на севере Нижегородской губернии. В ночь на 12 (25) июля они «отметились» в небе над Уренем. Лесничий Кипятилов сообщал: «Шар был с вращающимися прожекторами. Освещение потушено в 12 часов 5 минут» («Нижегородский листок», 1904, 17 (30) июля)