Девушка с секретом, или Убей моего мужа

– Не совсем. Видимо, Мирону кто-то записку подбросил, мол, ищите брата у Бельских, или что-то в этом роде. И подписался: доброжелатель. Кстати, помнишь тех двух, что Макса в лесу бросили? Я одного из них узнала. Это охранник Мирона, которого Клыком называют, тот, что со шрамом.

– Да ты что, – протянула подружка. – Интересно получается, это свои же Макса в лес и приволокли? А второй?

– Второго не заметила, – загрустила я. – Его вроде Гвоздь кличут.

Вскочив, Тина принялась наворачивать круги по гостиной, что-то бормоча и причитая.

– Это что же получается, – замерев посреди комнаты, вдруг сказала она: – А если это Мирон сам все и организовал, чтобы братьев моих подставить? Ты смотри, еще и с кинологом приехал! Как будто чувствовал, что собака след возьмет!

– Тогда бы он так просто не уехал.

– А что ему еще делать оставалось? – возмутилась Тина. – Макса-то тут нет! Предъявить нечего, вот и уехал.

– Ты говорила, Мирон брата любит, – напомнила я. Подружка сникла.

– Тогда охранники Ворона на кого-то другого работают. Только вот на кого? Слушай, надо ж ему сказать.

– Что? – уследить за ходом Тининых мыслей я не могла.

– Так сказать, что Клык – предатель. А то не ровен час, он и Мирона ножичком чик-чирик, и в – лес. Около нашего дома.

– И что ему скажем? Откуда мы это узнали?

Тина пригорюнилась, а затем просияла.

– А давай письмо пошлем. Как тот Доброжелатель.

В том, что это хорошая идея, я усомнилась сразу. Но окончательно убедилась в этом, когда мы с Тинкой, кряхтя и пыхтя, вылезали сначала из окна ее комнаты на дерево, а оттуда – на соседский забор.

Повалившись на чужой газон, я застонала и потерла спину. Черт бы побрал Тинку с ее идеями! Рядышком плюхнулась подруга и заверещала.

– Ой, кажется, я ногу сломала.

– Дура ты, – рассердилась я. – Дай посмотрю.

Нога оказалась абсолютно целой, в отличие от моих нервов. Подняв голову, я с удивлением уставилась в черное дуло пистолета, которое было направлено прямо мне в лоб, и икнула. Тина, ползая за моей спиной, пыталась в данный момент встать на ноги. Подруге это удалось, и, заметив немолодого мужчину, тыкающего мне в лицо пистолета, она почему-то обрадовалась:

– Михаил Петрович! Как ваше самочувствие?

– Алевтина? – мужчина, подслеповато прищурившись, уставился на подругу и отвел пистолет в сторону. Я с облегчением вздохнула.

– Ага, – расплылась в улыбке подруга. – Михаил Петрович, не сочтите за наглость, но нам нужно воспользоваться вашим входом. То есть, выходом. Уйти нам нужно, короче.

– А что случилось? – забеспокоился мужчина. – На вас напали? Где Григорий?

– Все в порядке, – заговорщически зашептала Тина. – Просто нам нужно скрыться от назойливого поклонника. Поможете?

Добрый Михаил Петрович не только помог нам добраться до выхода, но и одолжил один из своих автомобилей. По-соседски, так сказать. Выехав в город, подружка припарковалась возле торгового центра, и принялась думать. Думала она долго, в итоге я не выдержала и сказала:

– Вези меня домой.

– Это еще зачем? – прикинулась Тина дурочкой. – Тебе домой сейчас нельзя. Вдруг ты приедешь, а там – Мирон. Или, что еще хуже, его охранники.

– И что же они будут делать у меня дома? – скептически спросила я. Порой умозаключения Тины меня поражали.

– Так трупа-то на месте нет, – огорошила меня подружка. – Не мог же он сам свалить. А в доме только мы были, ты сама это при всех озвучила. Если охранники не дураки, то к тебе явятся.

Перспектива вновь увидеть громилу со шрамом меня не радовала, и я, зябко поежившись, спросила:

– И что ты предлагаешь?

– Мы сами к ним поедем.

– Куда, домой?

– В клуб. К Марте. Там вся элита города собирается, а Юсов так вообще каждый день сидит. Значит, и Мирон будет.

– А мы что там делать будем?

– Как что, – удивилась подружка, – шпионить, информацию собирать. И письмо заодно подбросим. Только одеться надо нормально.

– Ты фильмов пересмотрела, – не выдержала я. Идти ни в какой клуб я не собиралась, но спорить с Тиной – дело бесполезное, да еще и неблагодарное. Поэтому спустя час хождения по магазинам, мы, разряженные как светские львицы, гордо входили в клуб Марты под интригующим названием «Удар судьбы».

Глава 4

Клуб мне не понравился – атмосфера царила тяжелая, в стиле 20-хх годов. Приглушенно играл джаз, просторное помещение разделяли на квадраты столы для бильярда, окна плотно закрывали бархатные шторы. В воздухе витали клубы дыма, возле барной стойки хихикали какие-то девицы в откровенных платьях. Мужчины – сплошь в костюмах, увешанные дорогими часами и массивными перстнями. Везде охрана – кучки громил скромно стояли то тут, то там, зорко поглядывая по сторонам и охраняя своих нанимателей.

Чувствуя себя неловко в платье, которое мне выбрала Тина – длинное, до самого пола, оно было закрытым сверху, зато от середины бедра шел шикарный разрез, я ковыляла к бару. От ходьбы ткань то и дело распахивалась, обнажая ногу. Подружка же, в отличие от меня, своим вкусам не изменила, и в этот раз нарядилась в брючный костюм красного цвета, поэтому шла уверенно и быстро.

Добравшись до барной стойки и придав лицу скучающее выражение, мы заказали по коктейлю. Бармен – серьезный молодой человек с серьгой в ухе, что-то долго переливал и смешивал, и в итоге мы получили два бокала с красивой зеленой жидкостью. На вкус коктейль сильно напомнил мне компот, и я озадачилась, сделав еще глоток.

– Не увлекайся, – дернула меня за рукав Тина. – Мы сюда по делу пришли. Записка на месте?

– На месте.

Записку для Мирона мы составили в машине после похода по торговому центру. С содержанием решили не заморачиваться: Тина быстренько накорябала «Макса похитили Клык и Гвоздь», подписала писульку и сложила пополам. Затем записка перекочевала в мою сумочку – и я поняла, что честь подбросить Мирону бумажную «бомбу» выпала мне.

– Пойду поздороваюсь со знакомыми, – вдруг бросила мне Тина и исчезла. Я осталась горевать на высоком стуле, не забывая прикладываться к коктейлю. Опустошив свой бокал, я уже начала приглядываться к меню, мысленно проклиная Тину: где она там застряла?

– Какая встреча, – раздался бархатистый голос у меня над ухом. Повернувшись, я узрела брата Марты, который лучезарно улыбался. – Не думал, что увижу вас так скоро.

– И я.

– Ты здесь одна, Полина?

– С Тиной. Она отошла поздороваться с приятелями.

Улыбка Виталика несколько погасла, однако через секунду вспыхнула вновь.

– Пока мы ждем ее, может быть, выпьем по бокалу вина?

– Почему бы и нет, – согласилась я. Тинки видно не было, поэтому Виталик устроился напротив, и спустя мгновение перед нами возникли два бокала, наполненные рубиновой жидкостью. Собеседник из него получился отличный – Виталик рассказывал анекдоты и смешные истории про их с сестрой детство, сетовал на энергичность Марты и выражал желание узнать меня поближе. Это я поняла по тому, как его рука медленно приближалась к моей, и, достигнув цели, начала поглаживать указательный палец.

Руку я не отдернула, однако строго заметила:

– Прекратите, Виталий.

– Извини, – тут же стушевался он. – Не могу с собой ничего поделать – первый раз вижу такую прекрасную девушку. Еще вина?

– Перебьешься, – рявкнула Тина, подкравшись сзади к Виталику. Для верности пихнув его в бок, подружка заняла место возле меня и мрачно вздохнула.

– Что, нет Мирона? – тихонько, чтобы Виталик не услышал, спросила я.

– Не-а.

– И что делать будем?

– Домой поедем, – пожала плечами Тина, затем выразительно посмотрела на Виталика. – Или ты хочешь остаться?

– Вы уезжаете? – встрепенулся Рузин. – Прошу, Полина, задержись ненадолго. Обещаю, отвезу тебя домой в целости и сохранности.

Схватив меня за руку, Виталик эффектно поднес ее к губам и поцеловал. Тина позади шумно задышала, выражая недовольство.

– Извините, Виталий, но я очень устала. Как-нибудь в другой раз.

– Я думал, вам интересно посмотреть на самый популярный клуб в нашем городе. Вы ведь не местная.

– Я уже увидела то, что хотела, – мило улыбнулась я, почувствовав чей-то тяжелый взгляд между лопаток. Быстро обернулась, но никого подозрительного не заметила.

– Пока, Виталик, – фыркнула Тина, сползая со стула. Я оставалась сидеть – хватка Виталика оказалась цепкой, и руку он так и не выпустил.

– О, – встрепенулся Рузин, – смотрите, кто пожаловал.

Мы с Тиной обернулись, ожидая увидеть Мирона. Вместо этого в клуб зашел пожилой мужчина с благородной сединой на висках, льдистыми голубыми глазами, скрытыми за очками в золоченой оправе. По правую руку от него шла эффектная блондинка с внушительной грудью и такими длинными ногами, что я невольно почувствовала себя уродливой коротышкой. Тина, видимо, почувствовала то же самое, поэтому насупилась и зашептала:

– Явился таки, старый пердун.

– Ты о ком?

– Тина имеет в виду Степана Кирилловича, – рассмеялся Гин. – А рядом с ним – его невеста.

Я озадаченно нахмурилась. По моим подсчетам, Юсову было не меньше шестидесяти, а блондинке рядом с ним – не больше двадцати пяти.

– Последние остатки мозгов растерял, старикашка, – заявила добрая Тина. – Куда ему в таком возрасте невесту? Помирать уж пора.

– Кстати, это она и есть, – вдруг театрально вздохнул Виталик.

– Кто она?

– Так девушка, с которой я Макса видел. Говорю же, она не из местных. Невеста Юсова – Екатерина.

– А с Максимом у них что было? – осторожно спросила я.

– Так ведь Тина правильно подметила: старенький Степан Кириллович уже. А Макс молодой, ну и, что греха таить, симпатичный. Вот и сошлись.

– Ты-то откуда знаешь? – настроение Тины упало ниже нуля. Выглядела она весьма злобно, и приготовилась защищать честь своего Макса до конца.

– Так видел, как они в туалете целовались, – развел руками Виталик, наконец освободив мою ладонь, – в мужском. Я зашел, а там такая пикантная сцена! Они даже меня не заметили, продолжили целоваться. Ну, я и вышел – что мешать влюбленным?

– Да каким влюбленным… – открыла рот Тина, но я дернула ее за руку, принуждая взглянуть направо. Там как раз маячила знакомая светловолосая голова, обладатель которой смотрел на нас. Очень так нехорошо смотрел, с пристрастием. Вспомнив чей-то прожигающий взгляд между лопаток, я поежилась. Интересно, сколько он уже здесь?

– Вот блин, – вздохнула подружка. – Валить надо.

– Поздно уже, – философски ответила я, наблюдая, как Глеб Бельский быстро приближается к нам.

Вопреки нашим опасениям, что брат Тины устроит нам разнос прямо в клубе, Глеб повел себя как культурный человек: поздоровался с Виталиком, любезно предложил подвезти нас до дома. Нам ничего не оставалось, кроме как согласиться. Автомобилем Глеб управлял сам, поэтому я села назад, вместе с Тинкой и затихла. Пахло вишней и немножечко коньяком.

– Можно меня домой, – пискнула я, заметив, что мы проехали мой поворот.

– В смысле? – вскинулась подружка и сделала жалобные глаза. – Разве ты не у меня ночуешь?

– Нет. Мне домой надо.

На уговоры и увещевания Тины я не поддалась, в преступников, которые поджидали меня дома, я не верила, поэтому вскоре на горизонте замаячил мой подъезд. Наспех простившись с подружкой,  я вышла и с изумлением увидела Глеба.

– Я провожу тебя, – отрывисто сказал он.

– Ладно.

До двери в квартиру мы добрались в полном молчании. Перед входом я остановилась – Глеб схватил меня за руку, а я мысленно подумала, что мужчины имеют нездоровую страсть к моим ручкам.

– Полина, – хрипло позвал Глеб, – ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Нет, – я покачала головой. – А ты?

Помолчав, Глеб отпустил мою руку и ушел. Я постояла чуть-чуть в подъезде, прислушиваясь к шагам, чуть не заревела – стало очень грустно, и зашла домой.

Дома меня ждал сюрприз. Вся мебель была перевернута, любимый диван, на котором мне так сладко спалось – разрезан, посуда перебита, а содержимое ящиков вывернуто наружу. Постояв минутку среди руин квартиры, которую я, между прочим, снимала за приличные деньги, я все-таки заревела. Потом метнулась в прихожую, достала из сумки телефон, и, размазывая по щекам сопли и слезы, позвонила Тине.

Подружка, выслушав мои сбивчивые объяснения, пообещала сейчас же приехать. Видимо, удалились они недалеко, потому что уже через десять минут Тина настойчиво звонила в дверь. Отперев замок, я пригласила их внутрь – полюбоваться на остатки моего скромного жилья.

– Да-а, дела, – присвистнула Тина, переворачивая носком туфли разбитую чашку. Глеб же, выглядевший рассерженным, внимательно осмотрел меня с головы до пяток и хмуро спросил:

– Вещи пропали какие-нибудь?

– Не знаю, – я кинулась смотреть. Вещи и впрямь пропали: золотые сережки, небольшая сумма наличных и часики. Сообщив об этом, я опять заревела.

– Что ревешь? – поморщилась Тина. – В этой халупе все равно давно ремонт надо было сделать. Если по поводу денег – не переживай, на улице не останешься.

– Диван жалко, – промямлила я. – Он новый был. Я недавно купила.

Тина закатила глаза, а Глеб ушел в прихожую – осматривать дверь. Подружка тут же сделала страшные глаза и зашептала мне на ухо:

– Я говорила тебе? А я говорила! Спорим на сотню баксов, что это Клык с Гвоздем потрудились? Хорошо еще, что тебя дома не было.

– Не на что мне спорить, меня ограбили, – отрезала я. – И не Клык с Гвоздем, а обычные воры. Район здесь неблагополучный.

– Ну-ну, – хмыкнула Тина, но вся ее уверенность испарилась, когда вернулся Глеб и мрачно сообщил:

– Замок не взломан.

– И что это значит? – заволновалась я.

– Либо ты кому-то дала ключи, либо работал профессионал.

– Никому я ничего не давала, – испугалась я. Тина за спиной Глеба скривила страшную рожицу.

– И дорогу никому не переходила?

– Нет, – ответила я, и скрестила пальцы.

Глеб вздохнул.

– Поехали, у нас переночуешь.

– Может, в полицию надо? – робко спросила я.

– Надо, – согласно кивнул Глеб. – Я этим займусь, оставь мне ключи. У тебя один комплект?

– Два.

Следующие пятнадцать минут я собирала уцелевшие вещи, которые мне могли понадобиться, под ворчание Тины «что копаешься, новые купим» и отстраненный взгляд Глеба. Он выходил позвонить – на кухню, но как мы с Тинкой не старались, ничего не услышали.

Гриши дома не было, зато усатый охранник скучал на месте, но, завидев нас, вытянулся по струнке и чуть ли не отдал честь.

– Гриня у Марты, наверное, – фыркнула подружка. Мне предоставили гостевую комнату, рядом почему-то оказалась комната Глеба. Решив, что дареному коню в зубы не смотрят, тем более, по словам Тины, ее брат частенько оставался ночевать в городе, я стянула с себя вечернее платье и пошлепала в душ, а оттуда – в кровать.

Сон не шел. Ворочаясь, я смотрела на потолок и мысленно считала овец. Минут через двадцать дверь тихонько отворилась, и в проеме показалась голова Тины.

– Полька, ты спишь?

– Нет.

– Я с тобой полежу, – подруга закрыла дверь и плюхнулась на кровать, заняв добрую ее часть. – Что думаешь?

– Думаю, квартиру новую искать надо, – флегматично ответила я. Тина выругалась.

– Да я не об этом. Ограбление – это стопроцентно происки врага. Интересно получается: Клыку и Гвоздю кто-то наказывает убить Макса и подкинуть его к нашему дому, затем шлют записку, что он у нас. Когда труп не находят, а ты заявляешь, что здесь были только мы, к тебе вламываются грабители. Видишь связь?

– Не вижу, – заупрямилась я. – Не думаю, что Клыку и Гвоздю приглянулись мои сережки. У них одежда дороже стоит.

– Тьфу ты, так это для прикрытия, – рассердилась Тина. – Специально вещи и взяли, чтобы все подумали, что ограбление.

Я молчала, лежа на спине и бездумно пялясь в потолок.

– Слушай, – зашептала подруга, – а Глеб-то чего с тобой пошел? Ну, провожать. Говорил что-нибудь?

– Говорил.

– Что?

– Спросил, не хочу ли я что-то сказать.

– А ты?

– Спросила то же самое.

– А он?

– Отстань, – разозлилась я. Подружка тут же заканючила:

– Ну скажи, не будь врединой.

– Ничего он не сказал. Развернулся и ушел.

– А…

– Отстань, я спать хочу, – я повернулась к Тине спиной.

– Вот поэтому тебя замуж никто и не берет, – ядовито сообщила подруга. – Все характер твой паскудный.

– К тебе тоже очередь не выстроилась, – не удержалась я. Тина обиженно засопела. Я уже начала засыпать, как подруга соизволила ответить:

– А он волновался.

– Кто?

– Глеб. Как про ограбление услышал, так в лице поменялся. Мчался как угорелый, все светофоры на красный проехал.

– Человеческое сочувствие никто не отменял, – кивнула я.

– Дура ты, Полька. Нравишься ты ему. Чего молчишь?

– Сплю, – отрезала я. Подруга завздыхала, что-то говоря про мой несносный характер, поворочалась и затихла. Вскоре послышалось ровное и размеренное дыхание, говорящее о том, что Тина уснула. Закрыв веки, я тоже провалилась в глубокий сон.

Глава 5

Мне снился какая-то нелепица: Глеб с мечом наперевес, Тина в свадебном платье и Мирон в образе вампира. Потянувшись, я обнаружила, что Тины в кровати нет – значит, уже встала. Странно, обычно ее до полудня не разбудишь.

Подруга обнаружилась внизу на кухне, где громко спорила с братьями. Спускаясь по лестнице, я услышала свое имя и невольно прислушалась.

– Я еще раз говорю, Тина, из дома – ни на шаг.

– Мне не десять, и я не под домашним арестом, Глеб. Гринь, скажи ему!

– Сестренка, думаю, Глеб прав. Посиди немного дома, пока все не уляжется. Как только Макса отыщут, сможешь снова ходить где хочешь.

– И эта история с Полиной не внушает мне доверия.

– О чем ты?

– Об ограблении. Замок вскрыт качественно, не так, как обычные домушники орудуют. А особых ценностей, уж извини, чтобы профессионалы позарились, я у нее не увидел.

– И что? Полька ведь не местная, кому она могла помешать?

– На фоне истории с Максом это выглядит странным. Поэтому я настоятельно прошу тебя не выходить из дома, Тина.

– Не буду я тухнуть в четырех стенах! Обещаю выезжать с водителем и охранником.

– Тина, ты ведешь себя как ребенок. Глеб прав, сейчас не время показывать характер.

– Я не помешала? – заглянув на кухню, я встала в проходе. Все трое, громко споривших до моего появления, синхронно замолчали.

– Нет, что ты, Полина, – ласково улыбнулся Григорий, стоящий возле стола. Несмотря на раннее утро, оба брата были в деловых костюмах, а вот Тина щеголяла шелковым халатом. – Проходи. Будешь кофе?

– Не откажусь, – я скромно присела на стульчик и скрестила ручки на коленках. Глеб, одарив меня мрачным взглядом, сообщил, что ему надо по делам и ушел. Тинка же принялась болтать без умолку, переходя то с темы Макса на Марту, то наоборот, и между делом уговаривала брата отозвать домашний арест и забрать охрану. На удивление, обычно добрый Гриша наотрез отказался, аргументировав это тем, что обеспокоен нашей безопасностью, и вскоре удалился.

Оставшись вдвоем, мы с Тиной уставились друг на друга.

– Ну? – не выдержала я первой. Подружка горестно вздохнула.

– Плохи наши дела, Полька. Я тут братцев осторожненько расспросила: оказывается, позавчера Макса около семи вечера взял машину с водителем, одного охранника и отправился на встречу. К кому – не сказал. Мирона в городе не было. Так вот, машину Макса нашли возле заброшенной угольной шахты на юге.

– И?

– А в ней водитель с охранником. Обоих застрелили.

Тина вздохнула еще раз и подперла рукой щеку.

– Так может, в полицию? – забеспокоилась я. Сообщение о трупах меня, признаться честно, сильно взволновало. Это что же это за люди такие, что могут спокойно пристрелить двух человек?

– Не выйдет. Что мы в полиции скажем? Нашли тело Макса, притащили домой и отправили в ветеринарную клинику?

– Я про Клыка с Гвоздем расскажу.

– Ага, и проживешь после этого двадцать минут, – хмыкнула Тина и зашептала: – Слушай,  Полька, верить никому нельзя. Макса сцапать мог кто угодно – хоть Юсов, хоть Акимов, а вдруг и сам Мирон решил так моих братцев устранить?

– Братьям-то твоим верить можно? – не утерпела я. – Давай Грише все расскажем – пусть мужчины разбираются.

Тинка пригорюнилась еще сильнее.

– Глеб Воронцовых не любит, – катая по столу рисинку, заявила подруга. – Может ситуацией воспользоваться в нашу пользу. А мне Макса жалко.

О том, как именно Глеб может воспользоваться ситуацией, думать мне не хотелось. Гораздо больше меня волновал удрученный вид подружки – грустные глаза и шмыганье носом. Очевидно, что вчерашняя новость о связи Макса с Екатериной сильно огорчило Тину.

– Игорь Валентинович не звонил?

– Звонил, – вздохнула Тина. – Пока по-прежнему, состояние стабильное. Игорь Валентинович говорит, что через день-два очнется. Подождем уж чуть-чуть?

Последние слова Тина произнесла, жалобно заглядывая мне в глаза. Я согласно кивнула.

– Подождем, ладно уж.

Далее мы принялись завтракать. Выглянув в окно, я заметила четверых понурых охранников, которые беспрестанно кружили по двору и держали автоматы. Зрелищем этим я, как дама с тонкой душевной организацией, впечатлилась, и толкнула Тинку в бок, призывая ее обратить взор на улицу.

– А чего это они такие?

– А, это, – хихикнула подружка. – Глеб вчера почему-то решил, что нас охранники выпустили. Они, конечно, клялись-божились, что это не так, но брат не поверил, и накричал немного на них. Вот, теперь грустные и злые ходят.

Подруга с аппетитом принялась поглощать яичницу, а я невольно подумала: похоже, не только Мирон в этом городе славится жутким нравом. Вспомнила родной дом, и загрустила – что ж я хозяйке скажу? Денег у меня особо нет, на репетиторстве много не заработаешь. Кстати, о работе – сегодня занятия, о чем я поспешила сообщить Тине. Та посмотрела на меня как на полоумную, даже жевать перестала.

– Ты чего, совсем что ли? – не поскупилась на комплимент подружка. – Какая, на хрен, работа? У тебя всю квартиру разгромили, а ты – работа. Отменяй уроки свои, все равно копейки получаешь.

– Пусть копейки, зато мои, – закапризничала я. – К тому же урок важный. У девицы одной богатой.

Деток я обучала игре на пианино – бесполезный навык, который я приобрела в детстве стараниями матушки, и даже закончила музыкальную школу. Профессия эта прибыли особо не приносила, но лучше уж репетиторство, чем работа в офисе.

– Что за девица? – оживилась Тина.

– Наташа Акимова.

Подружка тут же заорала на всю кухню, кинув вилку на стол.

– И ты молчала? Это же дочь Петьки Акимов! Тем более не пойдешь. А если это он Макса решил прихлопнуть? Наверняка Петенька уже в курсе, что труп не нашли. И, как ни крути, ты – единственная подозреваемая.

В словах Тинки был здравый смысл, поэтому Наташе я все-таки позвонила, сообщив, что заболела. Двенадцатилетний подросток, плохо скрывая радость в голосе, пожелала мне скорейшего выздоровления, и бросила трубку. Подруга тем временем сосредоточенно смотрела в окно и грызла ноготь.

– Прекрати, – шлепнула я ее полотенцем по руке. – Некрасивая будешь. Кто тебя замуж с плохим маникюром возьмет?

– Надо бы к Марте в салон заглянуть, – нахмурилась Тина. – Кстати, о Марте – мы машину Михаила Петровича возле входа в клуб оставили. Нужно забрать.

– Может, Глебу скажем? – я была настроена провести день дома, без всяких походов по клубам и прочее.

– Нет. Михаил Петрович нам еще пригодится. Машину сами заберем.

– Интересно, как? – поразилась я. Охранники все еще курсировали по двору с важным видом.

– Как и вчера, – пожала плечами Тина и тут же заныла: – Ну, Полька, не упрямься! Только машину заберем, пригоним – и все! Честно-честно!

То ли Тинкины увещевания подействовали, то ли звезды сошлись, но я согласилась. Привычно вылезая из окна ее комнаты на старый дуб, а с него – на чужой забор, я мысленно материлась и проклинала всех и вся. Подруга, боявшаяся высоты, застряла таки на самом верху ограды, и теперь, вися головой вниз, жалобно скулила.

– Полька, помоги.

– Просто выпрямись, перекинь ноги и прыгай, – рычала я, бегая вокруг Тины. Позади нее был внутренний дворик, а совсем рядышком курсировали охранники, которые, увидев чей-то зад на заборе, вполне могли и выстрелить.

– Не могу, боюсь.

– Трусиха ты несчастная. Вчера же смогла. Руками обопрись.

– Вчера не так страшно было. Ладони вспотели, скользят.

– Тогда ноги приподними.

– Дура что ли? Я упаду вниз головой.

– Тут невысоко, а у тебя все равно мозгов нет.

– Знаешь что, Полька? Ты бы помогла лучше. Сбегай за Михаилом Петровичем.

Мысленно матерясь, я повернулась к дому лицом, собираясь звать на помощь, и увидела высокого парня, стоявшего на крыльце и с интересом наблюдающего за ними.