Ватутин против Манштейна. Дуэль полководцев. Книга первая. До столкновения

Служивший вместе с Н.Ф. Ватутиным в годы войны генерал К.В. Крайнюков дополняет: «В последние предвоенные месяцы работникам высших штабов, в первую очередь Генерального штаба, нередко приходилось трудиться с колоссальной нагрузкой. Напряжение нарастало с каждым днём. В приграничных военных округах развернулись огромные по своим масштабам работы по оборудованию театров военных действий, созданию сети аэродромов, возведению оборонительных сооружений и т.д. Весной 1941 года в армию было призвано из запаса около 800 тысяч военнообученных на учебные сборы, из внутренних округов в приграничные началось выдвижение нескольких армий.

В общем в Генеральном штабе и суток для работы не хватало» [43; 4].

В самом деле, оперативное планирование, дело само по себе масштабное, требующее обобщения большого количества информации и решения множества сопутствующих задач, не было единственным видом планирования, которым занимался Генштаб. Можно образно сказать, что это была лишь «верхушка айсберга».

А вот основой этого «айсберга» являлись мобилизационные планы.

Мобплан – это план перевода вооружённых сил в состояние, обеспечивающее выполнение задач, определённых планом стратегического развёртывания, а экономики страны – на рельсы военного времени. Он включает мероприятия по мобилизации: подаче и приёму призывного контингента, автотракторной техники и лошадей из народного хозяйства, развёртыванию военных училищ и переводу их на ускоренны срок обучения, переходу предприятий народного хозяйства на производство военной продукции и т.п. Без мобилизационного плана невозможно обеспечить полную боевую готовность войск. Самые умные и глубоко продуманные оперативно-стратегические планы могут оказаться бесплодными, если не будут подкреплены людскими и материально-техническими ресурсами.

Планы мобилизации зависят от мобилизационных возможностей страны, которые, меняясь, в свою очередь, оказывают влияние на планы стратегического развёртывания вооружённых сил.

К началу Второй мировой войны Красная Армия руководствовалась мобилизационным планом на 1938 – 1939 годы, так называемым МП-22, утверждённым Комитетом обороны 29 ноября 1937 года.

Мобилизационные возможности СССР в МП-22 определялись, исходя из достигнутого во второй пятилетке, и ходом выполнения третьего пятилетнего плана (1938 – 1942 годы). Согласно ему, численность РККА мирного времени к 1 января 1939 года доводилась до 1 665 790 человек, а в случае войны должна была достичь 6 503 500 бойцов. В ходе мобилизации предусматривалось развернуть 170 стрелковых и 29 кавалерийских дивизий, 31 танковую бригаду, 155 авиабригад, а также 100 артиллерийских полков, из которых 57 были корпусными, а остальные – Резерва Главного Командования (РГК). На вооружении планировалось иметь 15 613 танков, 12 518 орудий и 305 780 автомобилей. Кроме того, предусматривалось формирование ещё 30 стрелковых дивизий, 4 артполков РГК и 80 авиабригад второй очереди [48; 371].

По этому плану была проведена частичная мобилизация 7 округов в сентябре 1939 года. На его основе были развёрнуты войска действующей армии и во время войны с Финляндией. Но большие изменения в составе и дислокации войск округов, а также реорганизация военных комиссариатов, причиной которых были присоединение к СССР новых территорий (Западные Украина и Белоруссия) и принятие 1 сентября 1939 года «Закона о всеобщей воинской обязанности», требовали немедленного пересмотра мобилизационного плана. Насколько эта работа сложной и объёмной говорит тот факт, что, несмотря на то, что она интенсивно велась, ни к маю 1940 года (моменту смены наркома обороны), ни даже к августу этого года (моменту смены начальника Генштаба) нового мобплана у Красной Армии не было. Тут надо учесть, что к августу 1940 года в состав СССР вошли ещё и Прибалтийские республики, Бессарабия и Северная Буковина. Всё это требовало пересмотра уже проведённых наработок по новому мобилизационному плану, что, естественно, затягивало работу над ним.

Тем не менее, то, что было сделано, позволило новому руководству Наркомата обороны и Генштаба уже в сентябре 1940 года подготовить для рассмотрения политическим руководством страны новый мобилизационный план. Он был увязан с «Соображениями об основах стратегического развёртывания Вооружённых Сил Советского Союза на Западе и Востоке» от 18 сентября 1940 года (планом Мерецкова). Утверждён этот мобплан был с указанными «Соображениями…», после внесения в последние изменений, касающихся распределения войск по направлениям, 14 октября 1940 года и получил наименование МП-40.

Согласно МП-40, после мобилизации численность Красной Армии должна была достичь 8 678 135 человек. К концу первого года войны армия должна была иметь 80 стрелковых и 10 механизированных корпусов, а всего 292 различные дивизии сухопутных войск [48; 374 – 375].

Но утверждение мобплана не остановило работу над ним. Нарком обороны С.К. Тимошенко и начальник Генерального штаба К.А. Мерецков уже в октябре 1940 года предоставили в Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР предложения о создании новых частей и соединений (в том числе 1 мехкорпуса, 20 пулемётно-артиллерийских бригад, 20 отдельных танковых бригад непосредственной поддержки пехоты) [48; 375].

Новый вариант МП-40 был предоставлен на рассмотрение руководству страны 23 января 1941 года. Согласно этому варианту, численность РККА по штатам военного времени предполагалось увеличить до 10 058 791 человека, число стрелковых дивизий довести до 209 (увеличение на 42 по сравнению с утверждённым в октябре 1940 года вариантом), мехкорпусов – до 9 (увеличение на 1 мк), авиадивизий – до 79 (рост на 24 ад) [48; 376]. Количество боевой техники тоже соответственно увеличивалось.

Но данный вариант плана не получил официального утверждения. Видимо, главная причина этого заключалась в том, что уже с августа 1940 года, по решению Главного военного совета РККА, в Генштабе параллельно с работой над МП-40 велась разработка мобилизационного плана на 1941 год. Срок его готовности был намечен на 1 мая 1941 года [48; 376].

Новый глава Генштаба генерал армии Г.К. Жуков, назначенный на этот пост в январе 1941 года, но фактически приступивший к выполнению своих обязанностей только 1 февраля, уже 12 февраля представил советскому руководству новую схему мобилизационного развёртывания Красной Армии на 1941 год. Согласно ей, численность личного состава РККА после мобилизации, по сравнению с предыдущим планом, увеличивалась незначительно (с 8 678 135 до 8 682 827 человек), зато общее количество дивизий превысило 300, а количество мехкорпусов стало равно 30. Войска должны были иметь 61 223 орудия, 45 576 миномётов, 36 879 танков, 10 679 бронеавтомобилей, 32 628 самолётов (из них 22 171 боевых), 90 847 тракторов, 595 021 автомобилей, 49 940 бензо-масло-и водозаправщиков, 6 487 бензоприцепов, 65 955 мотоциклов, 1 136 948 лошадей (из них: верховых – 288 732 артиллерийских – 274 921, обозных – 573 295) [38; 8], [48; 379 – 380].

Представленная Г.К. Жуковым была утверждена Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР в этот же день, т.е. 12 февраля 1941 года.

Однако хочется особо отметить, что утверждена была именно схема, общие контуры МП-41. Сам же план к тому моменту находился ещё в стадии разработки.

«Хотя в основу принятого в феврале 1941 года мобилизационного плана МП-41 и был положен принцип реальности, – отмечают современные российские исследователи К.А. Калашников и В.И. Феськов, – но времени для его качественной отработки в войсках оказалось явно недостаточно» [38; 8].

К началу Великой Отечественной войны МП-41 окончательно разработан не был.

Ещё одной основой, на которой базировалось оперативно-стратегическое планирование, были планы прикрытия государственной границы. По сути, последние представляли собой часть планов стратегического развёртывания Вооружённых Сил СССР. Именно в них определялось, какими средствами враг будет сдерживаться на границе, пока основные силы Красной Армии будут осуществлять отмобилизование, сосредоточение и развёртывание для первой операции. Но в реальности положения по прикрытию госграницы составными частями в планы стратегического развёртывания не входили.

Поскольку прикрытие мобилизации, сосредоточения и развёртывания РККА возлагалось на армии первого оперативного эшелона приграничных округов, постольку командованию каждого из этих округов было поручено самостоятельно и по-своему решать данную задачу. Подобная постановка вопроса привела к тому, что к маю 1940 года, т.е. к моменту смены руководства Наркомата обороны, в Генеральном штабе фактически не знали, что представляют из себя окружные планы прикрытия госграницы. «Генштаб не имеет данных о состоянии прикрытия границ. Решения Военных советов округов, армий и фронта по этому вопросу Генштабу неизвестны», – констатировал майский Акт приёма и сдачи Народного комиссариата обороны [48; 407].

Со сменой руководства НКО данное положение стало меняться – Генштаб подключился к разработке окружных планов прикрытия. После ознакомления с ними, учитывая произведённые Советским Союзом приращения территории, с февраля 1941 года Генштаб стал принимать меры по корректировке окружных планов прикрытия. В мае 1941 года генеральным штабом был разработан план обороны государственной границы. Тогда же в войска ушли директивы по составлению (корректировке) окружных планов для приведения их в соответствие с разработками Генштаба [28; 344], [48; 408]. Сроки, которые давались округам для этого, оказались нереальными – директивы предусматривали окончание работ в округах к 20 – 30 мая [28; 344], [48; 408 – 409]. В действительности окружные планы прикрытия поступили в Генштаб только к 20 июня. Естественно, что к началу войны никакого утверждения общего плана прикрытия госграницы не получилось [38; 8]. Кроме того, качество разработки окружных планов оставляло желать лучшего: они слабо отражали действительную ситуацию и размещение своих войск и войск противника, были громоздкими, сроки занятия оборонительных рубежей частями и соединениями в них указывались непроверенные (т.е. фактически не соответствующие реальным возможностям частей и соединений) [38; 8], [53; 121].

Причиной задержки и низкого качества окружного планирования были не только значительные передислокации войск, но и, как отмечают К.А. Калашников и В.И. Феськов, «чрезмерная централизация и резкое ограничение круга допущенных к разработке планов лиц, когда вышестоящие штабы определяли задачи войскам на 2 – 3 ступени ниже, испытывая недоверие к нижестоящим штабам» [38; 8]. Соглашаясь с российскими исследователями в том, что жёсткая централизация планирования мероприятий по прикрытию госграницы имела место, хотелось бы отметить, что причиной её было не простое недоверие к нижестоящим штабам, а стремление обеспечить сохранение режима секретности в отношении проводимых наработок. Подобное стремление вполне логично и объяснимо.

К началу войны готовыми оказались только армейские планы по прикрытию участков государственной границы. Вот их-то и пытались привести в действие 22 июня 1941 года [38; 8].

В общем, несмотря на все усилия Генерального штаба, на большую работу по созданию централизованного плана прикрытия госграницы, ликвидировать пробелы, имевшиеся в этом вопросе, к началу войны не удалось.

Г.К. Жуков в своих мемуарах вполне самокритично отмечает, что в работе Генштаба в последние предвоенные месяцы имелись недостатки [29; 212]. Конечно, основной причиной этого был тот, поистине громадный, объём работы, которую приходилось выполнять его работникам. Как говорится, до всего просто руки не доходили или доходили далеко не в должной степени. Ведь помимо оперативного и мобилизационного планирования Генштабу приходилось уделять большое внимание оборонному строительству (о его масштабах говорит тот факт, что с начала 1940 года было начато возведение линии укреплённых районов по новой западной границе страны; а ведь строились не только УРы, но и военные аэродромы, полевые укрепления, фронтовые командные пункты), вопросам вооружения армии новыми образцами оружия и боевой техники, руководить масштабной передислокацией войсковых соединений по территории страны, которая шла с осени 1939 года.

Становившаяся всё более явной угроза нападения со стороны Германии заставляла советское правительство и командование РККА увеличивать количество войск в западных областях страны. 13 мая началось выдвижение на запад 4 армий из внутренних военных округов: 22-й армии с Урала (в район Великих Лук), 21-й армии из Приволжского военного округа (в район Гомеля), 19-й армии из Северо-Кавказского военного округа (на Украину, в район Белой Церкви), 16-й армии из Забайкалья (на Украину, в район Шепетовки). Кроме того, их Харьковского военного округа на рубеж Западной Двины выдвигался 25-й стрелковый корпус [11; 114], [29; 222]. В мае – начале июня 1941 года на учебные сборы было призвано из запаса около 800 тысяч человек, все они были направлены на пополнение войск пограничных военных округов и их укреплённых районов.

Естественно, что подобные перемещения столь крупных войсковых масс проводилось по плану, разработанному в Генштабе, и находились под его постоянным контролем.

От Генерального штаба непосредственное руководство указанной передислокацией войск осуществлялось первым заместителем начальника Генштаба генерал-лейтенантом Н.Ф. Ватутиным. Поэтому нет ничего удивительного, что последний документ советского военного планирования предвоенных месяцев – «Справка о развёртывании Вооружённых Сил СССР на случай войны на Западе» от 13 июня 1941 года, был составлен именно им. В «Справке…» показан наряд сил, который предназначался для развёртывания в западных районах страны на случай войны с Германией. Сразу подчеркнём, что по состоянию на 13 июня 1941 года этот наряд был не фактическим, а плановым. Более того, в определённой части он остался таковым и к 22 июня 1941 года.

Какие же цифры приводит Н.Ф. Ватутин в «Справке…»? Документ очень любопытный, поэтому рассмотрим его подробнее:

«СПРАВКА О РАЗВЁРТЫВАНИИ ВООРУЖЁННЫХ СИЛ СССР НА СЛУЧАЙ ВОЙНЫ НА ЗАПАДЕ.

б/н

13 июня 1941г.

I. Сухопутные войска.

Всего в СССР имеется 303 дивизии: сд – 198, тд – 61, мд – 13, кд – 13, кап – 94, ап РГК – 74, ВДК – 5, пртбр – 1020.

Для развёртывания на западных границах.

В составе фронтов (без соединений, находящихся в Крыму) – 186 дивизий, из них: сд – 120, тд – 40, мд – 20, кд – 6, ап РГК – 53, ВДК – 5, пртбр – 10.

Северный фронт – 22 дивизии, из них: сд – 16, тд – 4, мд – 2 и осбр – 1.

Северо-Западный фронт – 23 дивизии, из них: сд – 17, тд – 4, мд – 2 и осбр – 1.

Западный фронт – 44 дивизии, из них: сд – 24, тд – 12, мд – 6, кд – 2.

Юго-Западный фронт – 97 дивизий, из них: сд – 63, тд – 20, мд – 10, кд – 4 (без соединений, находящихся в Крыму).

В состав Юго-Западного фронта включаются:

– КОВО – 58 дивизий, из них: сд – 32, тд – 16, мд – 8, кд – 2;

– ОДВО (без соединений, находящихся в Крыму) – 19 дивизий, из них: сд – 11, тд – 4, мд – 2, кд – 2;

– ПриВО – сд – 7;

– ХВО – сд – 7;

– ОрВО – сд – 6.

Армии Резерва Главного Командования.

22А (УрВО) – за Западным фронтом. Всего 9 дивизий, из них: сд – 6, тд – 2, мд – 1. В состав 22А включаются все шесть сд УрВО и 21-й мк МВО.

16А (ЗабВО) – за Юго-Западным фронтом. Всего 12 дивизий, из них: сд – 8, тд – 3, мд – 1. В состав армии включаются:

– 6 дивизий из ЗабВО, тд – 3, мд – 1, сд – 2;

– 1 сд из ОрВО (217-я сд);

– 5 дивизий из МВО (41-й СК – 118, 235, 144-я сд; 20-й СК – 160, 137-я сд).

19А (СКВО) – за Юго-Западным фронтом. Всего 11 дивизий, из них: сд – 8, тд – 2, мд – 1. В состав армии включаются:

– пять сд из СКВО;

– сд – 3, тд – 2 и мд – 1 их ХВО.

Всего на западной границе 218 дивизий, из них: сд – 142, тд – 47, мд – 23, кд – 6, ВДК – 5, пртбр – 10.

Центральные армии Резерва Главного Командования.

28А (из АрхВО) – северо-западнее Москвы. всего 8 дивизий, из них: сд – 5, тд – 2, мд – 1. В состав армии включаются:

– три сд из МВО (69-й СК – 73, 229, 233-я сд);

– 7-й МК из МВО (14-я и 18-я тд, 1-я мд);

– одна сд из ЛенВО (177-я сд);

– одна сд из АрхВо (111-я сд);

24А (управление из СибВО) – юго-западнее Москвы. Всего 11 дивизий, из них: сд – 8, тд – 2, мд – 1. В состав армии включаются:

– все шесть сд из СибВО;

– две сд из МВО (62-й СК – 110, 172-я сд);

– 23-й МК из ОрВО (48, 51-я тд, 220-я мд).

Всего в двух центральных армиях РГК 19 дивизий, из них: сд – 13, тд – 4, мд – 2.

Всего на Западе с центральными армиями РГК 237 дивизий, из них: сд – 155, тд – 51, мд – 25, кд – 6, ВДК – 5, пртбр – 10, ап РГК– 55, осбр – 2.

На остальных (второстепенных) участках госграницы (т.е. не на западной границе СССР – И.Д., В.С.).

Всего 66 дивизий, из них: сд – 43, тд – 10, мд – 6, кд – 7 и осбр – 1, мсбр – 1.

[…] (далее в документе описывается распределение сил во внутренних военных округах – И.Д., В.С.).

При таком распределении сил необходимо дополнительно запланировать перевозки по железной дороге:

из СибВО в район Сухиничи, Брянск – сд – 6, управление СК – 2, ап РГК – 2, армейских управление – 1;

из МВО в район КОВО – сд – 5, управлений СК – 2;

из ОрВО в КОВО – сд – 7, управлений СК – 2 и армейских управлений – 1;

из ХВО в КОВО – сд – 7, управлений СК – 2, армейских управлений – 1;

из ХВО в район Белая Церковь – один МК, тд – 2, мд – 1;

из ОдВО в КОВО – сд – 4, управлений СК – 1;

из АрхВО в район Ржев – сд – 1, армейских управлений – 1.

Всего 33 дивизии, из них: сд – 30, тд – 2, мд – 1, управлений СК – 9, армейских управлений – 4, что составит около 1 300 эшелонов плюс тылы и части управления около 400 эшелонов, а всего 1 700 эшелонов. Для перевозки потребуются около 13 дней из расчёта 130 эшелонов в сутки. Боевые части могут быть перевезены за 10 дней.

II. Военно-воздушные силы

Всего боеспособных авиаполков 218, из них: иап – 97, ббп – 75, шап – 11, дбп – 29, тбап – 6.

Эти силы распределяются следующим образом.

Главные силы в составе 159 авиаполков иметь на Западе. Из них:

Северный фронт – 18;

Северо-Западный фронт – 13;

Западный фронт – 21;

Юго-Западный фронт – 85;

в Резерве Главного Командования – 29.

Остальные 59 авиаполков иметь на других участках, из них: АрхВО – 2, ЗакВО – 13, САВО – 5, ДВФ – 26, ЗабВО – 7, для прикрытия Москвы – 6.

III. Распределение сил по армиям на Западном и Юго-Западном фронтах.

Западный фронт:

3А – 8 дивизий, из них: сд – 5, тд – 2, мд – 1;

10А – сд – 5;

13А – 11 дивизий, из них: сд – 6, тд – 2, мд – 1, кд – 2;

4А – 12 дивизий, из них: сд – 6, тд – 4, мд – 2;

резерв фронта – 8 дивизий, из них: сд – 2, тд – 4, мд – 2.

Юго-Западный фронт:

5А – 15 дивизий, из них: сд – 9, тд – 4, мд – 2;

20А – сд – 7;

6А – 16 дивизий, из них: сд – 10, тд – 4, мд – 2;

26А – 15 дивизий, из них: сд – 9, тд – 4, мд – 2;

21А – 13 дивизий, из них: сд – 8, тд – 2, мд – 1, кд – 2;

12А – сд – 4;

18А – 8 дивизий, из них: сд – 5, тд – 2, мд – 1;

9А – 12 дивизий, из них: сд – 7, тд – 2, мд – 1, кд – 2;

резерв фронта – 7 дивизий, из них: сд – 4, тд – 2, мд – 1.

При благоприятной обстановке на Запад может быть дополнительно выделено 17 дивизий (сд – 7, тд – 7, мд – 3); СКВО – 5 дивизий (сд – 2, тд – 2, мд – 1); ЗакВО – 5 5 дивизий (сд – 2, тд – 2, мд – 1); САВО – 5 дивизий (сд – 2, тд – 2, мд – 1); ЛенВО – 2 дивизий (сд – 1; мд – 1). На перевозку этих дивизий нужно 600 эшелонов.

Заместитель начальника

Генерального штаба

Н. Ватутин».

[71; 472 – 475], [80; 1 – 4].

Этот документ требует некоторых комментариев.

Прежде всего, читатель может воочию оценить всю сложность и масштабность процесса перемещения крупных войсковых масс, который проходил в последние предвоенные месяцы и недели.

Далее. Хорошо видно, что сосредоточение сил в западных районах СССР к 13 июня 1941 года ещё не закончено. Н.Ф. Ватутин указывает на необходимость переброски 33 дивизий, для перевозки которых с тылами и частями усиления нужно 1 700 эшелонов и 13 дней.

Наконец, неплохо бы взглянуть, насколько план стал фактом к 22 июня. Так вот, цифры здесь следующие (все они относятся к войскам западных приграничных округов, т.е. так называемому Первому стратегическому эшелону, в котором, согласно «Справке…» Н.Ф. Ватутина, должно быть сосредоточено 186 дивизий):

ЛенВО – 22,5 эквивалентных дивизии21;

ПрибОВО – 27,5 эквивалентных дивизии;

ЗапОВО – 45 эквивалентных дивизий;

КОВО и ОдВО – 75 эквивалентных дивизий;

Всего в западных приграничных округах – 170 дивизий [48; 411, 706 – 707].

Северным фронтом должен был во время войны стать Ленинградский военный округ, Северо-Западным – Прибалтийский Особый военный округ, Западным – Западный Особый военный округ, Юго-Западным – Киевский Особый и Одесский военные округа.

Прекрасно видно, что наряд сил в ЛенВО, ПрибОВО и ЗапОВО был, собственно, уже собран (был даже некоторый переизбыток). Где сил явно не хватало, так это в КОВО и ОдВО. К фактически имевшимся в данных округах 75 дивизиям необходимо было добавить 20 – 22 дивизии. И Н.Ф. Ватутин указывает в документе, откуда эти силы будут переброшены в КОВО: из МВО – 5 стрелковых дивизий, из ОрВО – 7 стрелковых дивизий, из ХВО – 7 стрелковых дивизий [80; 3].

К началу войны в составе ЮЗФ не было 20, 21 и 18-й армий – они не только не успели подойти в назначенные приграничные районы, т.е. занять место в первом оперативном эшелоне КОВО (а затем – ЮЗФ), но и вообще выйти на территории, нахождение на которых позволило бы уже 22 июня включить их в состав Юго-Западного фронта (его второго оперативного эшелона или хотя бы фронтового резерва) – 18-я армия ещё только начинала формирование в Харьковском военном округе, а 20-я и 21-я армии не достигли рубежа Днепра. 13-я армия находилась на территории Западного Особого военного округа, но, отнюдь, не на границе, между 10-й и 4-й армиями, где ей, согласно «Справке…» Н.Ф. Ватутина, надлежало быть, а за сотни километров от границы, в районе Могилёва, где ещё продолжала формирование.

Примечателен тот факт, что средняя оперативная плотность22 войск Красной Армии в приграничных округах (с учётом вторых оперативных эшелонов и окружных резервов) составляла около 20 километров на одну дивизию (3 470 километров – протяжённость западной границы; на 22 июня 1941 года на границе – около 170 дивизий). Это примерно в 5 раз больше, чем положено при наступлении. Фактически войска Красной Армии были вытянуты вдоль границы в тонкую нитку. Это ясный показатель того, что Советский Союз не только не собирался нападать на Германию летом 1941 года (как сейчас утверждают Резун и его последователи – резунисты), но и не смог сформировать достаточной для обороны группировки23.

Последняя констатация будет совершенно не лишней при беглом рассмотрении оперативно-стратегических планов предвоенного периода, в работе над которыми непосредственно участвовал Николай Фёдорович Ватутин, сначала как начальник Оперативного управления Генерального штаба, а затем – как первый заместитель начальника Генерального штаба.

* * *

Выше мы уже упомянули, что оперативно-стратегических планов было четыре. Вот они:

1) «Соображения об основах стратегического развёртывания Вооружённых Сил СССР на Западе и Востоке на 1940 и 1941 годы» от 19 августа 1940 года. План разрабатывался под руководством начальника Генштаба командарма 1-го ранга, а затем – Маршала Советского Союза Б.М. Шапошникова. Поэтому будем условно именовать его планом Шапошникова.

2) «Соображения об основах стратегического развёртывания Вооружённых Сил Советского Союза на Западе и Востоке в 1940 – 1941 гг.» от 18 сентября 1940 года. План разрабатывался под руководством начальника Генштаба генерала армии К.А. Мерецкова. Поэтому будем условно именовать его планом Мерецкова.