Что скрывает незнакомец

Внутренний голос поспешно напомнил мне, что у Ника явно имеются от меня секреты. В голове тут же всплыло лицо той девушки, и я крепко зажмурилась, пытаясь прогнать ее образ.

К черту, я не хочу об этом думать!

– Я тоже тебя люблю, – сказала я, заглушив в себе все сомнения.

И я действительно так думала.

Глава 7

Когда я проснулась, Ника в постели уже не было. Вместо него на кровати лежало короткое темно-синее платье с V-образным вырезом. Рядом с платьем я нашла аккуратно сложенную записку.

«Доброе утро, милая!

Я скоро приеду. Пожалуйста, будь готова через час. Надень новое платье и туфли.

Люблю тебя.

Твой Ник».

Туфли всегда были моей слабостью. С замирающим сердцем я огляделась по сторонам и увидела обувную коробку, перетянутую розовым бантом. Кончиком пальца я чуть-чуть приподняла крышку и заглянула внутрь. Увидела что-то красное и…

О боже, это же «Маноло Бланик»! Если вы смотрели «Секс в большом городе», то поймете, почему я так обрадовалась. Я мечтала об этих туфлях, причем именно красного цвета. И как только Ник об этом узнал? Настоящий волшебник!

Я вытащила туфли из коробки и провела рукой по гладкому шелку. Обвела кончиком пальца блестящую пряжку на остром носике и с нетерпением поставила туфли на пол. Когда моя нога скользнула внутрь туфли, я с трудом сдержала вздох удовольствия. Наверное, со стороны я выглядела глупо, но у всех есть свои маленькие слабости. Я обожаю обувь, а «Маноло Бланик» в моем представлении являются верхом совершенства. И теперь они мои!

Я почувствовала, как губы расплываются в радостной улыбке. Если у меня и оставались какие-то сомнения после вчерашнего, то теперь они полностью исчезли. Я была так счастлива, что хотела обнять весь мир.

Через полчаса, когда я была в ванной и сушила волосы феном, в дверь постучал Ник. Я выключила фен, распахнула дверь и бросилась ему в объятия. Ник нежно поцеловал меня в губы, и мне захотелось раствориться в этом поцелуе.

Его губы. Руки, в объятиях которых мне так спокойно. Люблю, когда он рядом.

– Мне тебя не хватало, – сказал Ник.

– И я скучала. Спасибо за подарки, особенно за туфли – они просто сказочные!

– Это же те самые туфли, которые ты хотела?

Похоже, Ник и вправду умеет читать мысли.

– Да! Но как ты узнал? – спросила я.

Ник хитро улыбнулся.

– Это же классика. Никогда не выйдет из моды.

Я поцеловала Ника и провела рукой по его лицу, внезапно наткнувшись на что-то выпуклое. На лбу у Ника красовался лиловый синяк. Господи, я и забыла, что вчера чуть не разбила ему бровь!

– Ник, мне так жаль! Тебе очень больно? – с беспокойством спросила я.

– Все в порядке, не бери в голову, – Ник улыбнулся и взлохматил волосы, чтобы скрыть синяк под челкой. – Лучше расскажи, как твой порез?

– Повязку я не снимала, а так все нормально. Вроде не болит.

Ник сел на корточки и поцеловал меня в живот.

– Как у вас там говорят? До свадьбы заживет, да? – спросил он, глядя на меня снизу вверх.

– До какой еще свадьбы?

– До нашей, конечно же, – на лице Ника появилась озорная мальчишеская улыбка. Я растаяла.

Это было сказано в шутку, но я не сомневалась, что Ник относится ко мне серьезно. Воображение рисовало мне счастливые картинки нашей совместной жизни: вот мы в окружении родных и друзей празднуем нашу свадьбу, вот мы завели собаку, а здесь – с нетерпением ждем первенца…

Голос Ника вернул меня к реальности.

– Тебе еще долго собираться? – поинтересовался он.

Я сказала, что буду готова через десять минут.

– Отлично. Мы едем в гости к Мюллерам – семье, в которой я вырос.

Ник хочет познакомить меня со своими родителями! Не могу поверить – между нами и вправду все серьезно.

Я встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Спасибо, Ник. За все, что ты для меня делаешь. Я очень это ценю, – сказала я с благодарностью в голосе.

– Без проблем, – ответил он. – Я делаю это для нас.

***

Дорога к Мюллерам заняла полчаса – по швейцарским меркам, это целое путешествие. В машине мы хохотали над тем, что синяк Ника идеально сочетается с синим цветом моего платья. Здорово, что мы с ним на одной волне.

Ханс и Эрика Мюллеры жили в Люцерне, в красивом доме на берегу озера. Их пара произвела на меня приятное впечатление: они были по-прежнему влюблены друг в друга и вышли к нам, держась за руки. Надеюсь, через двадцать лет мы с Ником будем такими же, как они, – счастливыми и безумно влюбленными друг в друга.

Вместо сухого швейцарского рукопожатия Эрика тепло обняла меня и пригласила в дом. От нее пахло цветами и домашней выпечкой.

– Ники, а ты молодец! Какую девушку к нам привел, – сказала Эрика, обнимая Ника.

Ник крепче сжал мою руку. Я смущенно улыбнулась.

Эрика сказала, что ей нравится мое платье, и провела нас на задний двор, где был накрыт стол с закусками для раклета[2]. Я вызвалась помочь расставить тарелки. Ник стоял рядом и оживленно беседовал с Хансом.

– Ник много о тебе рассказывал, – с улыбкой сказала Эрика. – Говорил, что ты работаешь в женском журнале. Когда-то я тоже хотела стать журналисткой. Но потом встретила Ханса, и все пошло кувырком. Дом, дети… правда, сейчас они уже взрослые.

Я призналась Эрике, что тоже мечтаю о семье и детях. В голове невольно всплыли картинки нашей счастливой семейной жизни с Ником.

– Ты очень хорошо говоришь по-немецки. Давно живешь в Швейцарии? – с любопытством спросила Эрика.

Не люблю, когда мне задают этот вопрос. Приходится подолгу объяснять, что вообще-то я живу в Москве, а в Швейцарию приехала погостить у своего парня. Сочувственное молчание вместо ответа раздражает не меньше самого вопроса. Все сразу видят в тебе авантюристку, которая охотится за европейским паспортом. Но я не такая. Я искренне любила всех мужчин, с которыми встречалась.

Прежде чем я успела сказать это вслух, в разговор вмешался Ник. Он жестом дал понять, что сам объяснит Эрике, что к чему.

– Анна пока живет в Москве, но очень скоро переедет жить ко мне.

Вот это да! Такого ответа я не ожидала. Я одарила Ника лучезарной улыбкой. Он подмигнул мне.

– Я очень рада за вас обоих, – сказала Эрика. – Любовь – это прекрасно.

Она подняла бокал, и мы чокнулись.

***

С каждой минутой Мюллеры нравились мне все больше. Ханс производил впечатление сдержанного человека, а вот Эрика, наоборот, была очень страстной и увлекающейся натурой. Уверена, что в молодости она жила на полную катушку – курила травку, с завидной регулярностью меняла парней и много путешествовала.

Несмотря на буйную молодость, Эрика стала образцовой мамой. Я видела, с какой любовью она говорит о своих детях, как тепло отзывается о Нике: неудивительно, что он вырос таким заботливым и добрым. Эрика легко располагала к себе людей: с ней можно было говорить на любые темы и поделиться любым, даже самым постыдным, секретом – она бы все равно выслушала тебя и не стала бы осуждать.

Мне всегда хотелось, чтобы моя мама тоже была такой. Мы не были с ней подругами даже в детстве: всякий раз, когда я просила у нее совета или делилась тем, что меня тревожит, мама одаривала меня осуждающим взглядом. Неудивительно, что в какой-то момент я просто перестала с ней откровенничать.

До сих пор не знаю, как рассказать ей, что я рассталась с Леоном и начала встречаться с Ником. Каким бы идеальным ни был Ник, мама точно не сможет смириться с тем, что я потерпела очередное поражение в отношениях с мужчинами. Когда-нибудь она, конечно, с этим смирится (разве у нее есть выбор?), но перед этим изрядно потреплет мне нервы. А этого мне хотелось меньше всего на свете.

После ланча Эрика принесла фотоальбом. Она рассказала, что в детстве Ник мечтал стать фотографом. На шестнадцатилетие они с Хансом подарили ему пленочную камеру: в течение двух лет Ник ходил с камерой наперевес и снимал буквально все вокруг, пока ему это не наскучило, и он не стал проявлять интерес к цифрам.

– Посмотри, какой он был хорошенький.

Я взяла протянутую фотографию. Ник и вправду был красивым мальчиком – с густой копной каштановых волос и огромными голубыми глазами.

– Ты совсем не изменился, – сказала я Нику.

– Только постарел немного.

– Мы все не молодеем, – заметил Ханс. – Анна, поверь, меня на фотографиях ты уже не узнаешь.

Мы хором рассмеялись. Я попросила Эрику показать Ханса в молодости. Она протянула мне черно-белую фотокарточку с красивым худощавым мужчиной в военной форме. Я без труда узнала в нем Ханса.

– Вылитый Марлон Брандо, – с улыбкой сказала я.

Ханс зарделся, а Эрика игриво хлопнула его по плечу.

– Ник, ты лучше смотри в оба, а то Ханси уведет у тебя Анну, – пошутила Эрика.

Мы с Хансом и Эрикой вновь начали смеяться. Краем глаза я заметила, что Ник немного напрягся: кажется, шутка Эрики ему не понравилась.

Я решила сменить тему и попросила Эрику показать мне фотографии ее детей. Она охотно согласилась и принялась листать семейный альбом.

– Смотри, это Лена. А это моя младшая, Карин.

У сестер были зеленые глаза, которые они унаследовали от Ханса. Густые волнистые волосы достались им от матери: в молодости Эрику легко можно было спутать с Шер.

– Они тоже живут Люцерне? – спросила я.

– Карин живет в Люцерне, да, а Лена в прошлом году переехала в Берн. Ник, вы с ней общаетесь?

Эрика вопросительно посмотрела на Ника.

– Да, – сказал он. – Но не очень часто.

– Вы так и не помирились? – тонкие брови Эрики удивленно взлетели вверх. Прижав пальцы к губам, она снова повернулась ко мне. – Лена что-то не поделила с бывшей девушкой Ника. Как же ее звали… ах да, Анастасья.

– Анастасья Орлова, – зачем-то добавил Ханс.

Должна признаться, что бывшая Ника успела мне порядком надоесть. Я представила, как она сидела здесь, на моем месте, смеялась над шутками Эрики и пила за здоровье Ханса. Воображение рисовало красочные сцены, в которых Ник признавался ей в любви, держал ее за руку, целовал, трахал…

Я заставила себя прекратить эти мысли. Повернулась к Нику в надежде на ободряющую улыбку и… не смогла его узнать. У него были сжаты челюсти, и во всем теле ощущалось заметное напряжение. Голубые глаза превратились в узенькие щелки – совсем как тогда, на парковке. Только сейчас было светло, и я не могла ошибиться. Лицо Ника перекосило злобой. От мальчишеской улыбки Тома Круза не осталось и следа.

– Я же просил не говорить о ней, – процедил Ник сквозь зубы.

Он говорил медленно, делая паузу после каждого слова, словно хотел удостовериться, что его точно правильно поняли.

За столом воцарилось неловкое молчание.

– Ник, прости, я забылась, – виновато произнесла Эрика. Она поспешно сложила фотографии и унесла альбомы в дом.

– Эй, все в порядке, – прошептала я, погладив Ника по руке.

Он криво усмехнулся.

– Думаю, нам пора.

– Ник, но мы же хотели показать Анне Люцерн, – попытался возразить Ханс.

– В другой раз, – отрезал Ник. – Анна, собирайся, мы уезжаем.

***

Дорога домой растянулась на целый час из-за пробок. Ник все время молчал, погрузившись в свои мысли. Я тоже не проронила ни слова. День был безнадежно испорчен.

Я раз за разом прокручивала в голове то, как резко изменился Ник во время ланча. Он как будто стал другим человеком: холодным, грубым, бесчувственным. Я до сих пор ощущала исходящий от него холод. Но это был не тот холод, которым окатил меня Леон, когда заявил, что бросает меня: глаза Ника были стеклянными и совершенно ничего не выражали. Мне стало не по себе.

По лобовому стеклу забарабанил дождь, что вполне подходило моему настроению. Я решила нарушить молчание.

– Объясни-ка мне кое-что. Если все осталось в прошлом, почему эта девушка так много для тебя значит?

Ник стиснул челюсти. Эта тема явно не приносила ему удовольствия, но я должна была узнать правду.

– Она ничего для меня не значит, – сказал он суровым голосом.

– Тогда почему ты так бурно отреагировал, когда Эрика случайно упомянула ее имя…

– Это было не случайно, – перебил меня Ник. – Уверен, что она выжидала подходящий момент, чтобы вывести тебя из себя.

– Но зачем ей это делать? – возразила я.

В словах Ника не было никакого смысла.

– Ты не знаешь Эрику. Она любит провоцировать людей и ставить их в неудобное положение.

Я нахмурилась. Мне всегда казалось, что я хорошо разбираюсь в людях. Эрика показалась мне чуткой женщиной с большим сердцем, что противоречило словам Ника.

– Вспомни, как она спросила у тебя, где ты живешь, – продолжал Ник. – Эрика прекрасно знала, что ты живешь в Москве – я сам сказал ей об этом. Просто Эрике нравится задавать неудобные вопросы и выводить людей на эмоции. Она этим живет.

Кто бы мог подумать! А с виду такая приятная женщина…

– Знаю, о чем ты сейчас думаешь, – сказал Ник после небольшой паузы. – Я не говорю, что она плохой человек, нет. Я люблю Эрику и благодарен ей за все. Она заменила мне мать. Но это не отменяет того, что у нее есть странности. Я сыт ими по горло, поэтому, поверь мне, мы правильно сделали, что уехали.

«Мы». Как будто мы вместе решили, что нам лучше уехать.

– Я думала, что ты покажешь мне Люцерн, – не унималась я.

– В другой раз, детка, – Ник ласково сжал мою ладонь. – Обещаю. Сейчас все равно идет дождь, а ты в новых туфлях.

Я сдалась. Спорить с Ником было бесполезно – у него всегда имелись запасные аргументы.

– Сейчас отвезу тебя домой и съезжу в магазин. А когда вернусь, сделаю нам ужин. Как насчет ризотто с грибами?

Я кивнула. Мои губы расплылись в довольной улыбке, но предстоящий ужин был здесь совершенно ни при чем. Ник сказал, что заедет в магазин, а значит, у меня будет время кое-чем заняться – узнать, кто такая Анастасия Орлова.

Глава 8

Я решила начать с поиска в «Фейсбуке». По запросу «Анастасия Орлова, Россия» он выдал мне сотни девушек. Искать среди них бывшую Ника, толком не зная, как она выглядит, было настоящим безумием. Я решила сузить поиск и добавила ограничение по возрасту.

«Вряд ли она намного старше меня», – подумала я и выбрала категорию от 25 до 30 лет. Число девушек заметно сократилось, но их по-прежнему было слишком много. Я могла целый день просматривать бесконечную вереницу профилей, но так и не найти нужную мне Анастасию.

Отложив телефон в сторону, я встала и размяла пальцы – я всегда так делаю, когда нервничаю. На мне по-прежнему было темно-синее платье, которое Ник подарил мне сегодня утром. Стыдно признаться, но я даже не помыла руки: едва переступив порог дома, я рухнула на диван и принялась за поиски. Времени было в обрез. Я боялась, что Ник вот-вот вернется домой, и тогда у меня точно не будет возможности утолить свое любопытство.

Думай, думай…

Пораскинув мозгами, я решила попытать счастья в «Инстаграме». Открыла приложение и с нетерпением ввела в строку поиска «Anastasia Orlova». Скрестила пальцы и зажмурилась на удачу. Черт! Снова мимо. «Инстаграм» выдал сотни, а то и тысячи девушек с таким же именем. Я не знала эту Анастасию, но успела ее возненавидеть. Мне бы не пришлось так мучиться, если бы у нее было более редкое имя – Ева или Анжела.

Я уже хотела закончить поиски, как вдруг мне на глаза попалось знакомое лицо. Те же карие глаза и веснушки в обрамлении светлых волос… На меня смотрела та самая девушка со спрятанной фотографии! Сгорая от нетерпения, я зашла в ее профиль.

Анастасия была красивой девушкой с фарфоровой кожей и пухлыми губами. Именно такую представляешь себе, когда речь заходит о красавице из России. Кошачьи глаза орехового цвета, фигура «песочные часы», безупречная улыбка… Конечно же, Ник влюбился! Любой на его месте потерял бы голову.

Ненавижу ее. Ненавижу! Эта стерва даже не потрудилась удалить совместные с Ником снимки. На одном из них они счастливо улыбались в камеру, прижавшись друг к другу. Снимок был сделан год назад в Берне. Я без труда узнала на заднем плане гостиную Ника, чувствуя, как внутри меня все вскипает от злости и ревности. На другой фотографии Анастасия была с Ником в Париже. Они целовались на фоне Эйфелевой башни.

Меня сейчас стошнит.

Я вышла из приложения и со злостью бросила телефон на диван. Я сходила с ума от ревности – мало того, что бывшая Ника оказалась первоклассной красавицей, мало того, что он познакомил ее с семьей и друзьями и вроде как даже хотел сделать ей предложение… так они еще были в Париже! – гуляли там рука об руку, целовались на фоне проклятой башни, просили прохожих их сфотографировать…

Но хуже всего было то, что Ник до сих пор хранит ее фото в укромном месте. Я не заметила, как по лицу потекли слезы.

В замке с громким щелчком повернулся ключ. В гостиную вошел насквозь промокший Ник.

– Ну и дождь! – сказал он, снимая куртку. – Весь промок, пока шел до машины.

Ник подошел ко мне и привычно чмокнул в губы. Заметив, что в глазах у меня стоят слезы, он поспешно стер с лица улыбку.

– Милая, что случилось? Почему ты плачешь? – обеспокоенно спросил Ник.

Вместо ответа я взяла со столика портрет его матери и вытащила снимок Анастасии. Ник нахмурился, но не стал ничего говорить.

– Так она ничего для тебя не значит? – выпалила я со злостью.

Ник проигнорировал мой вопрос. Его красивое лицо снова скрылось под бездушной маской. В глазах Ника вспыхнули недобрые огоньки, рот вытянулся в тонкую линию.

– Ты копалась в моих вещах? – спросил Ник до жути спокойным голосом.

– Нет. Фотография выпала случайно, – соврала я.

– И с чего ты решила, что это Анаста́сья?

– Господи, Ник, я же не идиотка! Кто еще это может быть?!

В моем голосе послышались истеричные нотки. Ник не стал спорить. Он молча выхватил у меня фотографию и разорвал ее на мелкие кусочки.

– Довольна? – резко бросил он.

Я не знала, что сказать. Все вышло не так, как я хотела. По лицу предательски текли слезы: я чувствовала себя ужасно глупо и хотела вернуть время вспять, чтобы все исправить. Тому, что Ник спрятал фото Анастасии под снимком матери, нашлось вдруг море объяснений. Может, он просто забыл, что у него осталась эта фотография. Анастасия ведь тоже не стала удалять совместные снимки из ленты «Инстаграма».

«Какая же я дура!», – корила я себя. Похоже, я снова все испортила. Сейчас Ник скажет, что сыт мной по горло и больше не хочет меня видеть.

Но вместо этого Ник сказал то, чего я совсем не ожидала от него услышать.

– Ревнуешь меня к бывшей, которой давно нет… в моей жизни, – Ник резко изменился в лице. В его глазах плескалась ярость. – А сама давно ли перестала общаться с бывшим?

Внутри меня все похолодело. Он имеет в виду Леона? Но откуда Ник о нем знает? Я никогда не рассказывала ему о своих бывших.

– О чем ты говоришь? – ошарашенно спросила я.

Ник усмехнулся.

– Только не надо изображать из себя невинную овечку. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю.

Он что, читал мою переписку с Леоном? Откуда он знает мой пароль? Как это вообще возможно?!

Я сделала глубокий вдох и постаралась взять себя в руки.

– Ник, послушай, – я сократила дистанцию между нами и посмотрела ему прямо в глаза. – Не знаю, с чего ты это взял, но я не общаюсь с другими парнями.

Ник пропустил мои слова мимо ушей.

– Дай мне свой телефон, – потребовал он.

– Ник, зачем тебе…

– Телефон, – нетерпеливо перебил меня Ник.

Он вытянул руку ладонью вверх. Его лицо не выражало никаких эмоций и напоминало маску с пустыми прорезями для глаз. Я подошла к дивану, взяла телефон и ввела пароль, чтобы разблокировать экран. Протянула айфон Нику.

– Благодарю, – сухо сказал он.

Мне было страшно, и я не знала, к чему это приведет. Я не соврала, сказав, что не общаюсь с другими мужчинами. Леону я так и не ответила. Моя совесть чиста.

Ник вернул мне телефон. На экране высветилось вчерашнее сообщение от Леона.

– Но я же ему не ответила…

Ник снова перебил меня.

– Если ты хочешь быть со мной, напиши ему, чтобы он оставил тебя в покое. Раз и навсегда.

Ник сказал это так резко, что у меня по спине пробежал холодок. Я быстро набрала сообщение, в котором попросила Леона оставить меня в покое. От мысли, что он навсегда исчезнет из моей жизни, мне стало не по себе, но у меня не было другого выбора. С колотящимся сердцем я нажала кнопку «отправить».

– Я знал, что ты примешь правильное решение, – удовлетворенно сказал Ник.

Но если я поступила правильно, почему меня продолжают терзать сомнения? Я никак не могла понять, как Ник вообще узнал о существовании Леона: взломал мой WhatsApp или залез в телефон, пока я была в ванной? Интуиция подсказывала мне, что Ник ведет себя неправильно и явно чего-то не договаривает, но мне так хотелось верить, что он тот самый

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Такова жизнь (фр.).

2

Швейцарское национальное блюдо, которое готовится из расплавленного жирного сыра.