Кавказ. Выпуск XVII. Черкесия

Кроме союзов посредством браков и воспитания детей, суда посредников и ответственности целого рода перед другими родами за поведение каждого из своих членов, в черкесских обществах есть еще другие установления, способствующие соединению их между собой. Это именно особые народные собрания для решения общественных дел как внутренних, так и внешних. Надо заметить, что семейства одного и того же рода редко живут сплошной массой: аулы черкесов разбросаны в лесах Закубанья по течению рек или вдоль ущелий, так что в двух смежных долинах или ущельях живут семейства одного и того же рода, но каждая из долин и каждое из ущелий не всегда заняты семействами исключительно одного рода, а, напротив того, часто бывают заселены семействами нескольких родов. Понятно, что в таком случае жители одной и той же долины или ущелья, имея различные внутренние общественные дела, одинаково подвержены нападению неприятеля внешнего. Вследствие этого бывают собрания того или другого общества и племени или жителей той или другой долины. На этих собраниях сходятся уважаемые старики как депутаты обществ и семейств и рассуждают о мерах общей безопасности или других каких-либо вопросах.

Все народы черкесского происхождения весьма мало развиты нравственно, а потому религиозные их понятия весьма шатки, представляя смесь христианства, язычества и магометанства. Последнее, впрочем, как проповеданное между ними в недавнее время, сильнее прочих. Вообще надо заметить, что черкесские племена совершенно не имеют религиозного фанатизма, и постоянные их набеги на наши пределы объясняются просто страстью к хищничеству и врожденной их воинственностью. Обряды магометанства и некоторые христианские обычаи, ими соблюдаемые, исполняются, так сказать, машинально, по преданию; идей их они не понимают. Только в углу между Кубанью и Черным морем, в окрестностях Анапы, есть довольно поклонников Корана, особенно между высшими сословиями. Это объясняется более частыми сношениями их с турками, особенно в то время, когда Анапа была турецкой крепостью. Ногайские и татарские племена, описанные нами выше, тоже магометанской веры; в прочих же частях Правого крыла Кавказской линии между народами черкесского происхождения религия эта борется отчасти с остатками христианства и язычества, а частью – с полным безверием многих жителей гор.

Мы сказали, что вообще черкесские племена очень воинственны и склонны к хищничеству и грабежу. Бедность их, соединенная с отважностью, влечет, с одной стороны, к воровству в своих пределах, а с другой – к набегам на наши линии. Воровство весьма развито между черкесами. Если у дворянина произведено будет воровство каких-либо животных из его стад и похитители будут найдены, то, по адату, они должны возвратить хозяину украденное животное и, сверх того, каждый из соучастников воровства платит в его пользу по два таких же животных, которые были украдены, то есть если два человека украли лошадь, то они, возвращая ее, платят еще четыре лошади. Если украденный скот не находится уже у похитителей, то они платят хозяину втрое. Лица свободного сословия получают вознаграждение по одной скотине с каждого за одну украденную, если она возвращается, и по две, если похитители сбыли ее в другие руки. Очень часто черкесы одного племени роднятся с другими, для того чтобы под предлогом родства приезжать в чужие аулы и, пользуясь гостеприимством и защитой родственников, воровать там часто безнаказанно.

Что касается набегов черкесских племен на наши пределы, то они бывают двух родов: для хищничества и большие военные предприятия против станиц или укреплений передовых наших линий, а иногда и селений, лежащих даже за передовыми линиями.

Для хищничества в наших пределах собирается обыкновенно несколько смельчаков, которые под предводительством вожака, хорошо знающего местность, подбираются к берегам Лабы или Кубани и, засев в камышах или за кустами, высматривают себе добычу. Чаще всего грабят они оплошных прохожих и проезжих, высиживая в ожидании этого по нескольку дней на одном месте. Подъезжая к станицам, они отгоняют иногда стада и табуны или берут в плен попавшихся жителей. Очевидно, что подобные предприятия отдельных людей хотя и одобряются черкесскими племенами, но они не могут быть отнесены к военным против нас предприятиям этих племен. Недостаток внутреннего порядка между этими племенами служит единственной причиной подобных хищнических набегов.

Гораздо важнее действия черкесов против станиц и укреплений. Правда, такие предприятия весьма редки, но иногда они кончались взятием наших укреплений, как были тому примеры за Кубанью и на восточном берегу Черного моря. В этом случае то или другое влиятельное лицо объявляет на народных собраниях о намерении своем и необходимости для общей безопасности предпринять набег на Линию. По степени влияния предлагающего собирается партия из охотников, а иногда определяется на собраниях, сколько именно какой долине или обществу выставить всадников и пеших людей. Каждый из воинов должен явиться на сборное место, назначаемое избранным на собрании предводителем, с оружием, лошадью и запасами. Кто не будет иметь при себе оружия или лошади, или, наконец, продовольствия, тот с позором изгоняется и таким образом лишается как доброго имени, так и добычи от набега. Цель предприятия обыкновенно сохраняется предводителем в тайне; добыча делится между участниками. Большие сборы редко продолжаются более трех недель.

Жилища черкесов, разбросанные по долинам рек и в лесах, покрывающих большую часть занимаемых ими земель, представляют небольшие аулы. Любопытно вникнуть в причины, по которым непокорные племена живут в лесах небольшими аулами. Причины этому надо искать не в отвращении их от общественной жизни и в стремлении к уединению, а в необходимости обеспечить себя от нападений сильного неприятеля. Живя в лесах, всегда дающих средства к скорой постройке жилищ, черкесы не защищают упорно своих жилищ: они держатся в них только необходимое время, для того чтобы успеть спасти из них свои семейства, и затем отступают. Они очень хорошо знают, что отряд, сделавший набег, должен будет возвратиться на Линию, и тогда-то нападают на арьергард и боковые его цепи. Не дорожа своими жилищами, горцы для затруднения действий неприятеля селятся малыми частями. В этом случае отряд, предпринимающий движение для разрушения неприятельских аулов, нападает на какой-нибудь один из них и, разрушив его, лишает крова семейств двадцать – тридцать, а, между тем, с первых выстрелов жители соседних аулов сбегаются на помощь атакованным и, не заботясь о своих домах, которые в безопасности, действуют против общего врага. Таким образом, расположение мелких аулов дает возможность, подставляя под удары неприятеля небольшую часть, уменьшать свои потери и в то же время увеличивать число защитников атакованной части.

Обеспечивая свои жилища самим их разбросанным расположением, черкесы не заботятся об их укреплении, а все внимание обращают на удобства жизни. Аулы их обыкновенно занимают небольшие поляны в середине леса, на берегу реки или недалеко от воды; около домов на той же поляне находятся и пашни. Тень деревьев дороже всего для черкеса, и дома их обыкновенно все покрыты зеленью. Сакли по большей части бывают турлучные, то есть между бревнами, поставленными по углам, делаются плетневые переборки, обмазанные глиной. Под одной крышей почти всегда помещаются и люди, и скот. Расположение аула имеет вид круга, по окружности которого построены сакли, а во внутреннем дворе – хозяйственные постройки и помещения для скота. Впрочем, чтобы лучше укрывать от нас свои стада, черкесы выбирают для пастьбы их такие места, в которых зимой даже можно пользоваться подножным кормом. В этих-то местах черкесы устраивают коши, нередко обносимые частоколом. Таких кошей за Кубанью очень много.

Итак, в ауле черкеса остается его домашний скарб и семейство, и чтобы разместить это на двух-трех арбах, не надо много времени; но понятно, что обороняться в таких аулах, даже и непродолжительное время, невозможно, а потому черкесы обносят их иногда с одной стороны или кругом плетнем, к которому присыпают землю в грудную высоту, и из-за такого бруствера удерживают атакующего столько времени, сколько необходимо для выхода семейства. Подобное укрепление называется плетень-кала.

Иногда большие аулы обрываются вокруг рвом, и на насыпи позади него располагаются туры, или комочки, наподобие защиты передовых казачьих станиц. В большей же части случаев поляны преграждаются только плетнем в близком расстоянии от опушки. Сама опушка леса укрепляется завалами и засеками, и большие ветвистые деревья, употребляемые для засек, действительно очень затрудняют движение войск, особенно, когда ветви их обовьются толстыми плетями дикого винограда и других ползучих растений, которыми так богаты леса Кавказа.

При таких условиях нравственного развития и общественного устройства черкесских племен народное богатство их весьма незначительно. Естественные богатства занимаемого ими края ждут только рук, занявшихся бы их обработкой, чтобы с избытком вознаградить труд земледельца и рудокопа; но племена эти не знакомы с рациональным трудом и добывают себе почти только то, что необходимо для жизни. Земледелие стоит весьма низко. Оно, а равно и скотоводство более развиты у жителей плоскостей; жители же гор очень бедны и постоянно пользуются хлебом с плоскости. Полотно и грубые ткани делаются черкесскими женщинами или получаются контрабандой из Турции, впрочем, весьма в незначительном количестве. Порох делают сами или тоже получают из-за границы. Выделкой оружия занимаются сами, славясь особенно обделкой его в серебро, рудники которого недавно, как говорят, найдены в горах и разрабатываются приглашенными для сего европейцами. Особенно в чем нуждаются горцы – это соль. Они вываривают ее в небольшом количестве из морской воды и соляных источников, большей же частью добывают у мирных черкесов, с которыми находятся в дружеских сношениях. Вообще мирные горцы не только снабжают немирных всем для них необходимым, но укрывают их даже у себя и тем способствуют производству набегов на Линию.

Описав коренные нравы и обычаи черкесских племен, говорящих различными наречиями одного и того же языка, не имеющего письмен, перейдем теперь к разделению черкесов на отдельные племена и вместе с численностью каждого племени означим ту местность, которая занимается им в районе Правого крыла Кавказской линии.

Весьма трудно да даже невозможно с точностью определить численность непокорных нам племен Правого крыла: для этого совершенно не имеется положительных данных. Можно принять, что численность всех черкесских племен простирается до 430 тысяч душ обоего пола.

Как уже сказано было прежде, черкесские племена разделяются на два больших отдела: адыге и абадзе.

К отделу адыге принадлежат:

беглые кабардинцы;

бесленеевцы;

махошевцы;

темиргоевцы (кемкой);

егерукаевцы;

мамхирцы;

гатюкаевцы;

бжедухи.

К отделу абадзе относятся:

абадзехи;

шапсуги;

натухайцы;

убыхи;

джигеты.

Сюда надо тоже отнести небольшие племена абхазского происхождения, выселившиеся из-за Кавказских гор на северо-восточную их покатость, как то:

баракаевцы;

баговцы;

шахгиреевцы;

тамовцы;

кильбековцы;

башильбаевцы;

медовеевцы и пр.

Рассмотрим каждое из этих племен отдельно.

Беглые кабардинцы. Число их до 7400 душ обоего пола. Кабардинцы эти суть выходцы из Кабарды в 1804-м и 1822 году после восстаний, усмиренных там нашими войсками под начальством генералов Глазенапа и Ермолова. Так как в то время Закубанье – хотя, впрочем, номинально – зависело от Турции, то многие князья и дворяне из самых лучших кабардинских фамилий ушли за Кубань и поселились по верховьям Урупа, Окарта, Анаута и Кувы, где имели прекрасные стада и табуны, занимаясь также земледелием. В 1849 году они вновь бежали за Лабу и в настоящее время непокорны нашему правительству. Между ними много храбрецов и наездников, предводительствующих хищническими партиями.

Бесленеевцы одного происхождения с кабардинцами, но только с давних времен они жили между Кубанью и Лабой на превосходных землях по Тегеням, Урупу и Окарту, вблизи от беглых кабардинцев, там, где в настоящее время поселены станицы вновь сформированной Урупской бригады Кавказского линейного казачьего войска. Прекрасные свойства земли, бывшей в их владении, развили в них охоту к земледелию; но, увлекаемые воинственным духом своих князей Каноковых, а после поднятые дворянином Хаджи-Каноматом Тлеходуко, бесленеевцы два раза, в 1843-м и 1846 году, бежали за Лабу и потом вновь возвращались на свои прежние места. После бегства в 1855 году они хотя и пытались было получить прежние свои земли, но не успели, и, как мы уже сказали, на их местах поселены казачьи станицы. Бесленеевцы насчитывают до 5 тысяч душ обоего пола.

Махошевцы в числе около 4 тысяч душ живут против середины Лабы. Самый сильный между ними род князей есть Богарсуковы, которые до 1851 года удерживали их в покорности России, но со смертью Магомета Богарсуко, казненного мятежными закубанцами за преданность его нам, махошевцы сделались непокорными.

Севернее махошевцев, вниз по Лабе и вглубь на запад к реке Белой, поселились темиргоевцы, егерукаевцы и мамхирцы в количестве около 15 тысяч душ. Все эти три племени подчинены княжескому роду Болотоко, признаваемому первостепенным между всеми закубанскими аристократическими фамилиями. Джембулат Болотоко долгое время волновал Закубанье. Нынешний князь Корбек Болотоко сперва был покорен нашему правительству, но впоследствии, увлеченный непокорными племенами, ушел за Белую.

По низовьям Лабы и левому берегу Кубани живет непокорное в настоящее время племя гатюкаевцев числом до 3 тысяч душ. В прежнее время, то есть до 1850 года, это было одно из самых мирных племен.

Наконец, к западу от гатюкаевцев, против земель Черноморского казачьего войска, поселены бжедухи, разделяющиеся под управлением князей Кирканоковых на хамышеевцев и черченеевцев. Всех их насчитывают до 4 тысяч душ. В настоящее время они тоже непокорны.

Из перечня племен адыге видно, что всего их считается до 38 400 душ. Все они магометане. После набегов на Кубань генерала Засса, бывшего в конце тридцатых и сороковых годов начальником Правого фланга Кавказской линии, состоявшего тогда из Кубанской и Лабинской линий, племена эти покорились нашему правительству, и под властью своих князей, из которых многие были искренно преданы нам, племена эти, не отбывая никаких повинностей, жили покойно, не участвуя явно в грабежах и набегах. Только в последнее время отпали они от нас и сделались злейшими нашими врагами. В сентябре сего года все племена, живущие между Лабой и Белой, вплоть до абадзехов, покорились нашему правительству, прося поселить их аулами от 250 до 300 дворов весной будущего года там, где им укажут места. Бжедухи уже управляются приставом.

К отделу абадзе, как было сказано, относятся: абадзехи, ныне изъявившие свою покорность и присягнувшие на подданство государю императору 20 ноября сего года; шапсуги, натухайцы, убыхи и джигеты.

Абадзехи, простираясь числом до 100 тысяч человек, есть самый сильный и воинственный народ Закубанья. Разделяясь на девять свободных обществ, не признающих князей и вообще плохих магометан, абадзехи занимают самый центр Закубанского края между реками Лабой и Супсом, по обе стороны Белой и между Главным хребтом и поселением гатюкаевцев и бжедухов по Кубани. Общества абадзехов расположены следующим образом:

Туба-Габль – между реками Белой и Пафир, Темдаши – между Белой и Курджипсом, Даур-Габль – между Курджипсом и Пшехой, Дженгет-Габль – по левому берегу Пшехи, Тфишебс – между Пшехой и Пшиш, Анчоко-Габль – по левому берегу реки Пшиш, Бешуко-Габль, Едиге-Габль и Пежуко-Габль – далее к западу до реки Супс на границе с шапсугами. Главная масса их населения теснится в Черных горах, выше Майкопского ущелья, где река Белая прорывается на плоскость и которое в 1856 году занято укреплением Майкопское, заложенным нашими войсками под начальством генерал-лейтенанта Козловского, бывшего начальником сперва всей Кавказской линии, а после, по разделении ее на два крыла, – начальником Правого крыла. При рекогносцировках верховий реки Белой открыты были сплошные поселения абадзехов, у которых никогда еще не были наши войска. Абадзехи, живущие ближе к плоскости, имеют много рогатого скота и лошадей и потому выставляют обыкновенно конных воинов, тогда как нагорные абадзехи сражаются, по бедности, пешими, да и вообще нагорные абадзехи, редко участвуя в набегах, живут более мирно. Абадзехи никогда не были покорными; в 1846 году по случаю голода, желая получить от русских хлеба и соли, некоторые их общества, а именно: Туба, Темдаши, Дженгет и Даур, как ближайшие к нашим линиям, изъявили было покорность, но вслед за хорошим урожаем 1847 года, подстрекаемые нагорными абадзехами, вновь отложились, да и в 1846 году, во время своей мнимой покорности, отнюдь не согласились послать своих старшин в Петербург, несмотря на все усилия князя Воронцова и генерала Завадовского, бывшего тогда начальником Кавказской линии, склонить их к отправлению депутации. Изъявление ими покорности в настоящее время есть факт многознаменательный, свидетельствующий как нельзя лучше о прочном занятии нами Закубанского края. В прежнее время абадзехи были отделены от наших линий на северных и западных своих границах значительными пространствами, заселенными непокорными нам племенами, не думали о нашей власти и им не было причины изъявлять покорность. Занятие в 1855 году Малолабинской линии, возведение в 1856 году Майкопского укрепления и, наконец, начало устройства с 1857 года Адагумской линии опоясало с трех сторон земли абадзехов нашими линиями и заставило их решиться на добровольное изъявление покорности России. Малая Лаба и Майкопское ущелье заняты по проекту и под личным руководством генерал-лейтенанта Козловского; честь занятия Адагумской линии принадлежит генерал-лейтенанту Филипсону.

Шапсуги живут на западе от абадзехов, по обе стороны Кавказского хребта, разделяясь им на больших и малых шапсугов. Большие живут по северным склонам хребта, между Супсом на востоке, долиной Адагума на западе и поселением бжедухов на севере. Малые шапсуги живут на юго-западном склоне Кавказских гор, между реками Шахе и Пшад, вплоть до берега Черного моря. Шапсугов считают до 160 тысяч душ обоего пола; они непокорны, но не так опасны, как абадзехи, потому что хотя большие и малые шапсуги ничем не различаются между собой, но по географическому своему положению большие шапсуги не действуют на юго-западной стороне Кавказского хребта, а малые – на северо-западной. Шапсуги весьма дики, определенных религиозных понятий не имеют, остатки христианства и язычества перемешаны у них с обрядами магометанства, сверх того, много и таких, которые совершенно не имеют религии. Приморские шапсуги поклоняются кресту, в горах почти всеобщее безверие, что надо отнести также отчасти и к абадзехам. Малые шапсуги гораздо беднее больших, у которых есть пастбищные места.

Натухайцы в числе до 60 тысяч человек занимают угол между левым устьем Кубани и Черным морем по обе стороны гор, распространяясь на юге до реки Пшад, а на севере от гор до реки Адагум и даже далее, так что граница их с большими шапсугами не может быть обозначена какими-либо урочищами. Между натухайцами более, нежели между прочими племенами абадзехов, сохранилось влияние князей и дворянства на народ; до сих пор фамилия Заноко пользуется большим значением в народе. Это почитание князей надо отнести к сношениям их в прежнее время через Анапу с турками. Натухайцы – ревностные магометане; занимаются торговлей и были полупокорны до последней войны. Около Анапы поселено было несколько казачьих станиц, а внутри земель натухайцев было устроено несколько казачьих станиц-укреплений на сообщении Черноморской кордонной линии по Кубани с Черноморской береговой линией. Рядом отдельных укреплений от Кубани через горы до берега Черного моря полагали отделить натухайцев от сношений с прочими закубанцами и впоследствии покорить их. Но на деле это не оправдалось: укрепления, возведенные в земле натухайцев, были очень слабы и находились в постоянной, так сказать, блокаде от местных жителей, которые, не будучи вполне непокорными, часто грабили вблизи наших линий.

Убыхи, племя в 25 тысяч душ, занимают часть восточного берега Черного моря и горную страну между рекой Шахе и незначительной речкой Хамыш, впадающей в море между реками Саче и Мздымта. Они непокорны, но редко грабят на северо-восточной покатости гор.

Кроме абадзехов, шапсугов, натухайцев и убыхов, принадлежащих к отделу племен абадзе, в пределах Правого крыла Кавказской линии находятся некоторые немногочисленные племена абхазского происхождения, а именно джигеты, покорное полумагометанское-полуязыческое племя в 5 тысяч душ, живут по берегу Черного моря, около Гагринской теснины.

В верховьях Лабы, Кефара, Бежгона, Зеленчуков и других рек, вытекающих из гор между истоками Теберды, у западной границы Карачая и Лабы, а отчасти и к западу от нее обитает до 10 тысяч абхазцев, переселившихся туда вследствие различных причин из-за Кавказского хребта. Там живут башильбаевцы, медовеевцы, баговцы, казильбековцы, шахгиреевцы и другие. Устройство Малолабинской линии много успокоило их; а то в прежнее время, пользуясь труднодоступностью обитаемой ими местности, они часто тревожили Кубанскую и Лабинскую линии. Все эти племена подчинены князьям и исповедуют магометанство.

Таким образом, в районе Правого крыла Кавказской линии кроме 38 тысяч душ племени адыге обитает еще до 360 тысяч душ различных племен абадзе и абхазского. Следовательно, всего на Правом крыле с прежде описанными нами племенами ногайцев и карачаевцев находится горского населения до 430 тысяч душ. Оговорим еще раз, что это исчисление горских племен только приблизительное.

Народы черкесского племени постоянно находились в большей или меньшей зависимости от других народов: так, в последнее время они подчинялись Турции, которая всячески старалась вооружать их против России, для чего ревностно заботилась о распространении между черкесами магометанства. По Кючук-Кайнарджийскому миру, заключенному с Турцией в 1774 году, река Кубань сделалась пограничной чертой России на Кавказе; вслед за этим началось заселение Кубанской линии, и в 1792 году с переселением на Кубань запорожцев под наименованием Черноморского казачьего войска вся Кубань заселена была казачьими станицами. В 1829 году вследствие Адрианопольского мира восточный берег Черного моря присоединен к России, и только тогда земли черкесских племен окончательно вошли в состав Российской империи. Только с того времени можно было решительно и систематически действовать против черкесов для окончательного их усмирения. Обширность края и невозможность наступательных действий со стороны Черного моря объясняют, почему для покорения черкесских племен в течение тридцати лет, то есть с 1829-го по 1859 год, никогда не употребляли таких огромных масс войск, какими действовали в восточной половине Кавказа. Положение края вынуждало действовать медленно и осторожно, и от этого мы не только не проиграли, но выиграли значительно. Окончательное замирение черкесских племен, по всем видимым и неопровержимым фактам, вероятно, последует в течение 1860 года, то есть через год после замирения восточной половины Кавказа; между тем ко времени подчинения черкесских племен мы будем иметь за Кубанью гораздо большее число станиц, заселенных казаками, нежели имеем до сих пор за Тереком. Значение укрепленных штаб-квартир и станиц, заселенных казаками, далеко не одинаково. Первые легко могут потерять свою важность, и их часто переносят с одной Линии на другую; напротив того, поселенная станица остается уже навсегда на том же месте, которое уже никогда не возвратится к горцам. Вот почему, оставаясь жить по-прежнему около укреплений, горцы всегда удаляются от таких мест, на которых водворяют станицы. При движении вперед русского населения они считают свое дело более и более погибающим.

Мы видели, что черкесские племена не составляют ничего целого; напротив того, в Черкесском обществе с давнего времени происходят раздоры между аристократией и демократическим началом. Было даже время, когда сами черкесы обращались к России с просьбой о помощи. Враги России всегда старались усмирять внутренние волнения и убеждать эти народы к совокупным против нас действиям. В этих же видах действовал и Шамиль.

Совершенно отдельное положение на Кавказском перешейке черкесских племен не позволило Шамилю действовать лично за Кубанью; но, не желая упустить случая и там для увеличения своей власти, Шамиль посылал за Кубань своих эмиссаров, которые, проповедуя шариат, должны были стараться сплотить раздельные общества в одно целое и управлять их действиями против России.