Отодвинутый апокалипсис

Владимир Козьменко

Отодвинутый апокалипсис

Глава 1

Сэр Бриджист

– Нет, это просто невозможно, – сэр Бриджист в раздражении бросил письмо на стол. – Они там с ума посходили что ли? – А в чем дело? – осведомился его заместитель Шнепс. – Да вот, читайте – и сэр Бриджист сунул своему помощнику письмо. Тот принял его привычным деловым движением и, повернув листок к лампе, принялся читать. По мере чтения его и так не круглое лицо удлинялось, губы начали двигаться, а цвет лица меняться с живого розового на бледно серый. – Ну, это же – … только и мог он сказать.

Бригадный генерал

– Господа – бригадный генерал обвел собравшихся офицеров мутноватым взглядом – нам предлагают уйти в отставку, кончить карьеру, сгинуть к чертовой матери, провалиться в преисподнюю – генерал тяжело дышал. – Господин генерал, сэр – обратился к нему всегда хладнокровный командир воздушно-десантной дивизии, – нельзя ли подробней. – Подробней – взревел генерал и вдруг голос его сорвался на сип – извольте. Нам рекомендуется разоружаться, законсервировать имеющееся вооружение на 10 лет, развивать космонавтику и связь. А для подтверждения силы ультиматума, другого слова я не вижу, обещают взорвать любую ракету, торпеду, снаряд или гранату через месяц на полигоне, не приближаясь, дистанционно, черт знает как. – Ну, уж эти русские распоясались – брезгливо отметил начальник спецподразделения пехоты. – Давно пора их уничтожить, я уже не раз это говорил. – Да в том то и дело что это не русские, – бригадный генерал начал успокаиваться. Это директива Белого дома. – Как, русские захватили Белый дом – не унимался начальник спецподразделения, – я сейчас пошлю парней, чтобы навели там порядок. – Отставить, рявкнул бригадный генерал, – знаю я ваше наведение порядка, потом не разберешь среди трупов, где террористы, где заложники. Нет, господа подпись президента и госсекретаря подлинные, я еще час назад созвонился с ними и они сами в недоумении. Вы представляете, им пришло письмо с этим требованием. Это нам то, оплоту мира, силы, прогресса и демократии. Но самое странное, что все наши спецслужбы не смогли определить отправителя. Была обычная почта, конверты и содержимое проверили на взрывчатку и яды. Таких писем за день пришло 10 штук. Все в разных конвертах и на разных языках, но все с одинаковым текстом и без подписи. – Все-таки, это происки коммунистов, – не унимался начальник спецподразделения. – Да бросьте вы, – бригадный генерал отмахнулся как от мухи, – после событий сентября и Югославии ни одна шавка не смеет тявкнуть, а тут такой ультиматум. Но это еще не приказ правительства закрывать базы и распускать армию, а потому ничего менять не будем. Нас не запугать и не одурачить. Все, разойдись. Господин Кремер, останьтесь, – приказал бригадный генерал. Когда все 22 человека, бывшие на совещании вышли, бригадный генерал, потерев лоб ладонью, сказал: – Вот что, директиву надо выполнять. Подготовьте соответствующий приказ, и генерал задумался, – чем черт не шутит. Подготовить полигон с несколькими ящиками со снарядами, выставите охрану, все как полагается. Ну, все, идите. – Когда помощник ушел, генерал погрузился в раздумье. Какая- то смутная мысль появилась у него, но он никак не мог на ней сосредоточиться.

Мистер Бин

Мистер Бин – как он любил себя называть, так как был похож на знаменитого комика, был незаурядный финансист. Он наблюдал, да и сам использовал различные методы, приемы, технологии ликвидации конкурентов, внесения паники в их ряды, дезинформацию. Но такого хода и он не мог себе представить. В письме, полученном им накануне, открытым текстом предлагалось перечислить крупную сумму на определенный счет, в противном случае незнакомый корреспондент грозил заморозить все счета. Как он мог это сделать сразу в нескольких странах, оставалось загадкой для мистера Бина. Но факт оставался фактом. Его брокер из Австралии сообщал о непонятных сбоях в электронной сети банка, когда именно его счета оказывались заблокированными без видимых причин. Противник был невидим, неосязаем, неуловим. Огласки, естественно никак нельзя было допустить, но мистер Бин решил выждать, а сам начал поиск конкурента.

Джим

Рядовой Джим был образцовый солдат. Он твердо знал, кто враг демократического строя и что надо с ним делать при получении приказа. Он с молодости усвоил, что страна, в которой он живет, окружена врагами, которые только и ждут, чтобы ворваться и уничтожить его семью и справедливое государство. Он был молод, накачен, хорош собой, и естественно переписывался с несколькими хорошенькими девчонками, которые знали – вот Джим окончит службу и тогда… Но у Джима была иная цель. Он хотел оставаться настоящим мужчиной и после срочной службы. А поэтому он усиленно тренировался физически и штудировал учебники по военному искусству. Он был не глуп, довольно сносно разрабатывал на компьютере тактические операции на территории воображаемого противника. Поэтому он все свободное время проводил у компьютера. И его не удивило когда на его имя, точнее на электронный адрес пришло письмо. Но когда он его открыл и прочел, его точно холодной водой окатило. В письме передавался приказ по армии, который будет опубликован через полгода, и ему предлагалось, не теряя времени даром поступить в гуманитарный университет. Мало того ему гарантировалось поступление без оплаты, с минимумом экзаменов, и, что особенно интересно, это использование его стратегического мышления после окончания университета, но не в военных целях. В подтверждении прогноза издания приказа прилагалась таблица вероятных событий на ближайший месяц. Событий было не много, но они были довольно разнообразны. Так, там прогнозировали самоволку рядовых Урдта и Смита из второго отделения, аварию легкового автомобиля с одной жертвой, повышение цены на телефоны. При совпадении этих событий Джиму гарантировали приказ о расформировании части, где он служил.

Хулио Аверадес

Обсерватория, расположенная в Мексике, была одна из лучших в мире, особенно когда там поместили новый радиотелескоп, который был способен отслеживать движение небесных объектов на расстоянии до границы Солнечной системы. Прошло время, когда наблюдали все подряд. Возникло несколько направлений в астрономии, когда появились специалисты по метеоритам, кометам и даже по объектам солнечной системы, ведущим себя нет так, как описывали формулы. В определенных местах траектории небесных тел вдруг изменялись по неясным причинам. Поэтому был создан радиотелескоп, который мог сопровождать выбранный объект. Получив в базу данных параметры объекта, компьютер сам определял в какую сторону нужно двигаться приемной антенне, чтобы объект был всегда в центре наблюдаемого поля, а обрабатывающая аппаратура вычерчивала траекторию на трехмерном графике. Хулио Аваредес был одним из счастливчиков, который работал на этом телескопе, так как желающих воспользоваться его услугами было так много, что график был расписан на год вперед. Хулио привычно ввел предыдущие координаты «своей любимой кометы» как он любил говорить, и настроил телескоп в то место, где он наблюдал комету неделю назад. Спроецировав радио отклик кометы, он привычно занес сведения в журнал и отправил данные для трехмерного изображения. Но что это? Вместо четкого показа местоположения кометы, компьютер показал размытое пятно. Аппаратура неисправна, или нечеткие данные? Проверив предыдущие показания Хулио отметил, что комета сдвинулась на расстояние вроде как ей и было положено, но, на вновь полученной картинке она была размазана. Хулио был прилежным и любознательным человеком. Еще в колледже он интересовался всем, что было связано с астрономией. Однажды ему попалась книга о русском ученом Михаиле Ломоносове и его открытии атмосферы Венеры при прохождении ее во время солнечного затмения. Еще тогда его поразила гениальная догадка Ломоносова, на очевидных казалось бы вещах! Вот и сейчас размытость изображения могла говорить о каких-то явлениях вокруг кометы. Но что это могло быть? Взрыв, соединение с туманностью или разворот хвоста?

Окружающий мир

Мир был взбудоражен. Происходили малопонятные вещи. Об этом не особенно распространялись, но практически во все воинские подразделения пришли предложения о консервации вооружения, роспуске военного контингента, переобучении его на другие профессии, иногда малопонятные, но с гарантированной работой и зарплатой. Предлагалось сократить все рода войск кроме внутренних и космических вооружений. Естественно, что сами военные и служили источником информации. А так как они не все понимали причины таких изменений, а точнее ничего не понимали, то слухи и сообщения были самыми разными и подчас противоречивыми. То говорили о заговоре в правительстве и срочном военном вмешательстве, то о глобальной дезориентации, взломе компьютеров Пентагона, то всеобщей мобилизации или, наоборот, о глобальном разоружении. Все ждали речи президентов. Но еще не было случая, чтобы на непонятные события реагировали конкретными действиями. Поэтому и не было никаких выступлений от официальных лиц, только усиливали охрану резиденций правительства и военных баз.

Скобелев

В других странах происходило нечто подобное. Командующий забайкальским военным округом генерал армии Скобелев нервно ходил возле стола даже не глядя на собравшихся офицеров. Он все не мог собраться с мыслями. Ну, кто мог издать такой чудовищный приказ? Кто? У известного своей принципиальностью Скобелева недругов хватало, в том числе и в верхних эшелонах власти. Но обычно это делалось не так открыто, да и с другим текстом. А тут! Законсервировать ракеты, распустить по сути войска. И срок – полгода. Отправить офицеров на переобучение во вновь создаваемый институт навигации, да не простой, а космической. И это мотопехоту и ВДВ! При невыполнении этих условий обещалось уничтожение почти всего вооружения. Каким образом не сообщалось. А для демонстрации этой угрозы предписывалось через месяц не полигоне расположить по одному виду вооружений так, чтобы к ним невозможно было подойти ближе, чем на 500 м. Как сказать об этом людям, посвятивших себя армии, ничего не имеющих кроме военного дела. Которые живут делами армии, за счет армии, и другой жизни себе не представляющих. Если сейчас их сократим, куда они пойдут, что будут делать? Переучиваться? А сколько из них способны овладеть неизвестными профессиями? И что значит законсервировать? Спрятать от потенциального противника в подземные хранилища? Выставить охрану на 10 лет? Что потом с этой ракетой будет. А как быть с вновь поступающим вооружением? Много вопросов, на которые нет ответа. Надо лететь в Москву. Но это позже, а сейчас надо провести совещание, как можно мягче довести до людей суть распоряжения. – Ну, вот что товарищи офицеры – начал генерал, тут из Москвы шифрограмму прислали, изменения предвидятся, причем серьезные. Предлагают часть комсостава на переобучение и повышение. Это мы посмотрим, кого можно отправить. А, в общем – генерал тяжело вздохнул – нас расформировывают, но не всех. Остается охрана и минимум обслуги. Вот так. Подробности пока не знаю. Завтра лечу в Москву, там будет ясно. Вопросы есть? Конечно, вопросы посыпались как из рога изобилия: Как, за что расформировывают? Куда переводят? На кого надо учиться? Что будет с частью? Генерал молча слушал, пока напор не иссяк. – Я сказал, что ничего больше не известно. Вот слетаю, и будет кое-что ясно. Ну, все, расходитесь и подумайте, кого можно переобучить на – генерал заглянул в шифрограмму – на монтажников, космолётчиков и диспетчеров. Совещание закончено. Офицеры, негромко переговариваясь, вышли из кабинета. А генерал вдруг понял, что это начало больших изменений не только в его жизни, а в стране и даже в мире в целом. Ну, поживем, увидим – философски изрек генерал и приказал подать машину. – Поеду домой, посоветуюсь – решил он.

Дуболом

Начальник конструкторского бюро не находил себе места от волнения. Вместо возможного сокращения штатов его бюро расширяли. Правда, его полномочия сокращались. Но бог с ними, с полномочиями, главное – целых три направления будут развиваться. А из них и то, которое посчитали слишком дерзким направлением, и поэтому бесперспективным – переработка темного вещества Вселенной. Это направление курировал сам начальник бюро, и когда пришло решение о его закрытии, он решил уволиться, так как смысла в других направлениях не видел. Но теперь, теперь все меняется. Теперь можно продолжить работы. И не беда, что придут другие люди, создадут свои структуры, снабжение будет для всех достаточное. Об этом ему было сообщено в письме, полученном накануне. Правда, ставилось жесткое условие – работать над выбранной темой, не отклоняться и чтобы через 10 лет двигатель его конструкции был создан. Объявлялся даже конкурс, а имя победителя обещали увековечить в веках и, соответственно – солидное вознаграждение с 10 нулями. Но все это потом, а сейчас надо проверить сжатие компонентов черного тела. И начальник бюро, успокоившись, достал расчеты и углубился в вычисления. На следующий день в бюро прибыло 6 человек – 4 мужчины и две женщины. Им отвели комнаты, выдали пропуска, и больше с ними начальник бюро почти не встречался.

Президент

В аппарате администрации президента шла напряженная работа. Нужно было разобрать отсортировать поступающую информацию от представителей по регионам, выбрать самую главную и умело изложить ее в докладе. Но поток информации буквально захлестнул администрацию. Если раньше более или менее значимые события происходили раз в неделю, и можно было какие то не считать достойными доклада, то сейчас сообщения шли потоком, и все можно было назвать важными и требующими пристального внимания. Компьютеры на местах выдавали странную информацию. Практически они работали в собственном режиме, без диспетчеров. Грузы распределялись по одному им известному порядку. На железнодорожных узлах начала работать система приоритетности отправки. Сначала уходило сырье, изделия для тяжелой промышленности, затем материалы для легкой промышленности и продовольствие. Совещания ни к чему не приводили, так как распоряжение о деятельности шли от высшего руководства, которое (о, ужас) к этим распоряжениям имело отдаленное отношение. Каким образом консервативных людей стимулировали на активные, а подчас на рискованные действия оставалось загадкой. Количество топлива, поступающего в регионы из-за такой системы поставок, снижалось. Коммерсанты обрывали телефоны, требуя пропустить их грузы, начальники станций оправдывались, как могли, но пока серьезных перебоев не было ни с продовольствием, ни с горючим. А аппарату президента нужно было готовить доклады. Но что докладывать? Что произошел бунт роботов? Что грузы идут по непонятному графику? Что идет перераспределение материальных ресурсов? Но нужно объяснять причину и предлагать решение проблемы, а это никто не хотел, да и не мог сделать. Грузы идут, голода нет. Поэтому доклады были привычно оптимистичные, а пресс атташе успокаивал «Все под контролем, и т.д.». Но чувствовалась чья-то сильная воля по изменению всего хозяйства страны.

Президент и бизнесмены

Но через неделю произошло и вовсе необычное событие. На встречу к президенту попросилась группа бизнесменов. После приветствия они заявили о необходимости создания нового консорциума, включая и правительство, по развитию космонавтики. Они гарантировали до 50% уставного капитала и привлечения дополнительно инвесторов. – Но у нас есть Роскосмос – возразил президент. – Существующая система достаточно консервативна, нацелена на коммерческое извлечение прибыли, а нам нужна новая, гибкая в которой смогут свободно и прозрачно вращаться большие капиталы, пояснили ему. – А где вы возьмете инвесторов? – спросил президент. – Надо обратиться к олигархам, у которых есть укрытые капиталы. – Но они же не захотят отдавать. – Надо просто сделать им предложение так, чтобы они не могли отказаться. Достаточно привести пример недавно арестованного за неуплату налогов Основского, чтобы они согласились внести требуемые суммы в обмен на налоговую амнистию. Если правительству это затруднительно, позвольте нам действовать самостоятельно, но с мягким отношением к нам проверяющих органов. Поверьте, мы не хапуги и деньги нужны, по сути, для спасения страны и даже человечества. Мы представим через неделю доказательства наших действий, а пока надо подготовить бумаги для работы с возможными клиентами. – Но какие у вас причины так действовать?– спросил президент. – Поверьте, самые веские и доказательные доводы, но это через неделю, пожалуйста, потерпите. Президенту ничего не оставалось, как согласиться.

Глава 2

Сэр Бриджист

Семюэль Бриджист торговал оружием не первый десяток лет. Он способствовал развитию оружия – средства нормализации обстановки, как он называл свой товар, вкладывая деньги в акции 3-х компаний. И они не разочаровывали его своей продукцией. Правда, он понимал что рано или поздно стиль вооружения, его направленность может поменяться, поэтому вел тщательное наблюдение за развитием в этой области. Жил он неплохо, хватало на себя, на семью и на то, чтобы откладывать на черный день. А что с его товаром делают, Семюэль не особенно задумывался. Нравиться им друг друга укокошивать, так это их дело – говорил он. Иногда он смотрел новости и даже втайне гордился, что он помогает людям или защищаться или нападать. Тем более что правительство увеличивало ассигнования на оборону (как сообщалось в прессе), которая требовалась в разных частях света. И все было нормально до вчерашнего дня, когда он получил это загадочное письмо. Он еще раз прочитал его. Сухие строки, без подписи, но от него чувствовалась сила и мощь. Семюэля бесила своя беспомощность и невидимость противника. Это были не борцы за мир, которых никто не слушал, не боялся, а при необходимости просто разгоняли. Тут была организация. Он даже заскрипел зубами, когда еще раз увидел фразу – Предлагаем прекратить бизнес оружием и переключиться на продукты, так как в ближайшее время производство оружия прекратится. Как же прекратится, в этом году запланировано на 10 млрд. потратить больше, а они – прекратится. И ведь это точно не конкуренты и не шутники. Он звонил приятелям, которые занимались схожим бизнесом и им всем пришли похожие письма. Ну, никак у него не укладывалось в голове, что может заставить компании, корпорации перестать выпускать вооружение, ведь вокруг еще столько желающих уничтожить друг друга по разному поводу. И платят, сколько просишь, и спрос растет. А тут вдруг прекратят выпускать вооружение, как же. Но, так как он был человек практичный, то решил на всякий случай заказать партию грузовиков для одной африканской страны. Вызвав своего помощника, Семюэль сделал соответствующие распоряжения по поводу заключения контракта на поставку грузовиков и возможность их закупки. Но одновременно он решил выяснить, откуда ветер дует, то есть автора писем и возможные последствия.

Бригадный генерал

Этим утром бригадный генерал проснулся рано. Вообще он вставал в 5 утра, привык. Иначе не стал бы генералом – все время шутил он. Но в это утро к нему привязалась мысль все бросить к чертовой матери и заняться разведением кроликов. Почему кроликов, а не карпов – подумалось генералу. Может потому, что вокруг воинской базы росла высокая трава, как раз для кроликов. Тфу ты, привязались длинноухие – ругнулся генерал, но мысль о кроликах, почему то засела. Ну ладно, генерал потянулся, пора вставать и на службу. Проглотив завтрак, генерал вызвал адьютанта и велел приготовить машину. Мысль о кроликах опять возникла в голове. Они (кролики) почему то плескались в озере, ныряли, а некоторые грелись на солнце, лежа на спине, и подставив животы на которых ветерок шевелил шерсть. Да что такое – вскинулся генерал. В это время подошла машина, и генерал поехал на базу. Там по его приказу был подготовлен полигон – площадка размером 100 на 100 м, в центре которой лежали штабеля снарядов, около 30 штук, несколько ящиков с патронами и гранатами. Около них ходил часовой. Чуть поодаль расположилась радиолокационная станция, обслуживающая ракетный комплекс «Пэтриот». В целом неплохо, подумал генерал, но стоит ли защищать 30 снарядов, если стоят склады с тысячами. Но это для чистоты опыта, сказали бы ученые. Как же эти неизвестные, приславшие письма, собираются взрывать боеприпасы. Часть охраняется не одним кольцом, мышь не проскочит. Спутник над нами висит, самолеты постоянно в воздухе, ПВО вот рядом. Генерал подошел к полигону и посмотрел на часы. До назначенного неизвестным корреспондентом времени оставалось 5 минут. Генерал начал раздражаться. Не хватало еще выглядеть идиотом, попавшимся на удочку неизвестных шутников. Ведь автора так и не нашли. Такое было впечатление, что письма появились ниоткуда, так как секретарь обнаружила их лежащими на столе, когда выходила за документами. Конечно, она вместе с охраной получила нагоняй от администрации, но просмотр видеокамер показал, что никто в кабинет и даже в коридор не входил. Поэтому взыскание с них сняли, но охрану кабинетов и помещений усилили.

Тут генерал увидел, что к нему бежит один из офицеров. Глаза его выражали ужас, он запыхался. Подбежав к генералу, он около минуты не мог отдышаться. Наконец дыхание его нормализовалось, и он отрапортовал: господин генерал, сэр, вас к телефону – и протянул трубку сотового телефона. Нахмурив брови, и предчувствуя что-то недоброе, генерал взял трубку, поднес ее к уху и услышал: «Пожалуйста, уберите часового от боеприпасов, иначе на вашей совести будет еще одна смерть». – Капитан, крикнул генерал, – немедленно уберите часового. От группы офицеров, стоявших недалеко от полигона, отделился один и крикнул: сержант Джанко, ко мне, бегом. Часовой перехватил свою скорострельную винтовку М-16А за ствол и рванул к офицеру. Генерал трубку так и не убрал от уха, поэтому он услышал – немедленно отойдите от штабелей на 500 м. Генерал уже не возражал и не удивлялся невидимому командиру, и поспешил с офицерами отойти за отметку 500 м, благо он близко к штабелям и не подходил. Посмотрев еще раз на часы, генерал отметил, что срок ультиматума уже истек 7 минут назад. Но только он хотел разразиться тирадой о крупных идиотах, которые верят всяким проходимцам, как вдруг громкий взрыв заставил всех присесть. Посреди штабеля боеприпасов поднялось оранжевое облако с черными точками, затем прокатился глухой гром и на расстоянии 5 м от военных в землю воткнулся снаряд. Рядом с ним падали патроны, разваливающиеся с тихим шелестом. Взору офицеров представилось невиданное зрелище – весь корпус снаряда был, как бы просверлен отверстиями диаметром около 1,5 см, из которых серыми червяками торчала взрывчатка. Патроны, валяющиеся рядом со снарядом, были без пуль, и из гильз торчала зеленая масса. Около 2 минут после взрыва никто не промолвил ни слова. Потом все закричали, загалдели. Куда-то побежали люди, кто то толкнул генерала, и, не извинившись, пронесся к центру полигона. Генерал скорее почувствовал, что к нему кто-то обращается, чем услышал, так как в голове у него гудело, и в ушах стоял звон. Краем глаза генерал увидел сержанта, который около 10 минут назад стоял около штабеля снарядов. Повернувшись к нему, генерал увидел бледное лицо сержанта, который шевелил губами. Одна рука его все еще судорожно сжимала М-16А, другая поднималась и не могла подняться. – Он, наверное, хочет помолиться,– подумал генерал. Он перевел взгляд на полигон. По всей площади валялись разбросанные снаряды, ящики от них, между ними гильзы от патронов. Точками виднелись свинцовые пули. «Сэр», обратился к нему один из офицеров, «посмотрите на это» – и он протянул генералу половинку боевой гранаты. Эта граната была известна как «прыгающая». Она отличалась тем, что даже при вынутой чеке могла спокойно лежать сколько угодно времени. Для взрыва ее нужно было бросить. Одна из половинок имела двойную стенку, в которую была заложена кумулятивная взрывчатка нового поколения. При ударе о почву, преграду эта часть взрывалась и подбрасывала гранату на высоту до 1,5 метра. После этого взрывалась другая пластиковая часть, нашпигованная дисками, уложенными друг к другу. Диски разлетались по сложным траекториям, иссекая практически в лапшу все, что попадалось на их пути. И вот это чудо современного боя лежало на ладони офицера, неведомо каким образом разрезанное пополам. Как будто лазерный нож, словно масло отделил часть гранаты, диски частью высыпались, частью провалились внутрь гранаты, где должна была быть взрывчатка. Разрез также пришелся на чеку, тонкая половинка которой сейчас свободно болталась. – Ну, и… непонимающе спросил генерал. – Сэр – офицер не мог совладать с собой, – они все такие. – Кто все? – вдруг рявкнул генерал, вмиг поняв неведомую силу противника, но еще не до конца поверив происходящему. – Гранаты, сэр – прошептал офицер, и его рука с гранатой опустилась. Диски один за другим стали выпадать из гранаты и с сухим стуком падать на мощеную площадку. Генералу стало вдруг все безразлично, он повернулся и пошел к машине. Но дойти спокойно ему не удалось. У него зазвонил сотовый телефон, который он оказывается, все еще держал в руке. Он машинально поднес его к уху. – Благодарим, что послушались нас – донеслось в трубке – мы в вас не ошиблись. – Да кто вы такие – с тоской проговорил генерал. – Всему свое время – строго сказала трубка, – скоро узнаете. А сейчас примите шифрограмму командования. – А – А – протянул вконец обалдевший генерал, какую шифрограмму. – Ту, которую сейчас принесут, – сказала трубка и отключилась. Генерал услышал топот армейских ботинок и увидел вестового, который бежал от штаба к нему. Подбежав к генералу, вестовой козырнул, и протянул генералу бумагу со словами – Вам депеша, сэр. Генерал взял протянутый документ и стал читать. Шло распоряжение об усилении охраны вверенного ему объекта в связи с угрозой нападения вероятного противника. Сообщалось о диверсии на ракетной базе, в соседнем штате. При пуске стратегической ракеты она заклинилась в шахте, что посчитали диверсией. Позже генерал узнал, что подобная ситуация произошла еще на трех пусковых установках. У кого-то сдали нервы после того как взорвались выставленные на полигоне вблизи шахт боеприпасы. Или это сработала автоматика на вероятную атаку. Как бы то ни было, система получила сигнал на запуск, но включилась, почему то одна дюза из четырех, ракету перекосило, и она, естественно, смяв стенку шахты и свой бок, заклинилась, едва начав выходить. К чему пришло такое распоряжение, генерал понимал, но одновременно он видел бессмысленность его отдачи. От кого охранять, когда противник невидим, неосязаем, неуловим, недоступен, наконец. Когда он совершенно спокойно взламывает совершенную (как казалось) защиту и спокойно звонит по секретному каналу. За что его хватать, этого невидимку, какую защиту создавать? Все наши охраны не смогли воспрепятствовать уничтожению всех этих боеприпасов. Может и правда началось разоружение вот таким образом. Как просто – сделал дырку в снаряде, изменил порох, испортил горючку. Но как? Генерал не мог припомнить никаких технологий в военно-промышленном комплексе, которые позволяли бы делать дырки в снарядах на охраняемом полигоне. Причем еще и взорвать снаряды без видимого воздействия. Ни лазера, ни другого оружия нападения отмечено не было, а, по-видимому, они умеют избирательно взрывать снаряды. А как они сумели заблокировать двигатели ракеты? И прорваться на секретный шифр к спутнику. Это что значит? Что они могут запросто перенастроить системы наведения, исказить сигнал, а может и просто заблокировать. И все наши вооруженные силы бессмысленны? Зачем им это? Какая цель ликвидации армий? И как же защищаться от всяких азиатов и русских? Но, наверное, не все потеряно. А может быть, и у них также рвутся снаряды и не летают ракеты. Вот умора будет, когда какой-нибудь Иванов нажмет кнопку, а ракета будет только прыгать в шахте, или, поднявшись с тягача, шлепнется на Землю. И почему то, представив себе эту картинку, генерал улыбнулся, а потом засмеялся. Подчиненные, огорошенные всем происходящим, недоуменно глядели на генерала. А он, представив себе этого Иванова как кролика с человечьей головой, (опять эти кролики), а ракету как большую морковку, и как Иванов прыгает вокруг ракеты-морковки, заливался здоровым, сильным смехом. Да так заразительно, что подчиненные тоже сначала начали улыбаться, а потом и хохотать. И получалось, что они хохочут над собой. Они хохотали, тыча пальцами друг в друга, на разбросанные снаряды, и снова друг на друга. Около десяти минут не могли они остановиться, слезы текли по лицу, в животе аж кололо от хохота, а они все не могли успокоиться. Когда хохот утих, генерал тихо сказал – Уберите этот,– и, помолчав, добавил – мусор и пошел к машине.