Тринити

Я смотрю на него, как булгаковская Маргарита на чревовещательного кота. Он придумывает это на ходу? Если так, то он мастер составления легенд.

Нужно признать, что эта вторая личность Руслана мне очень импонирует. Наверное, я бы даже могла в него влюбиться. Он нежен, но в то же время не сюсюкается. Если не видит в моих глазах подтверждения своих желаний, дальше не продвигается, дает время привыкнуть.

◊◊◊

Иду по обочине. Сумка перекинута через плечо. Руслан сказал, что ему нужно несколько минут, чтобы угнать другую машину. Стараюсь держаться подальше от места преступления.

Рядом со мной тормозит черный «мерседес». Я останавливаюсь, подумав, что кто-то хочет спросить дорогу или ближайшую заправку. Жужжит стеклоподъемник, меня осматривают прищуренные, пронзительные, как рентген, глаза. Мужчине на вид лет сорок, не симпатичный, но холеный и уверенный в себе.

– Девушка, вас подвести?

– Нет, спасибо, я жду мужа, – показываю обручальное кольцо.

– Муж не стена – подвинется, – мужчина протягивает мне визитку.

Вижу его пальцы в татуированных перстнях, и мне становится не по себе.

«Дмитрий Грабарь, оружейных дел мастер» – читаю я на визитке.

Подъезжает Руслан и настойчиво сигналит. Как только я сажусь в машину, он устраивает допрос.

– Кто это?

– Блатной какой-то… – отдаю визитку.

– Что ему нужно?

Черный седан плавно отъезжает, будто мужчина даже не беспокоится на предмет того, что я могу рассказать о его намеках «мужу».

В точности передаю разговор. А попробуй не расскажи, когда тебя так пристально буравят два «лазера».

– По фени ботаем, нигде не работаем! Сейчас он у меня огребет по полной!

Тон мне не нравится, похоже, к нам вернулся Руслан. Мы выезжаем на трассу, начинается погоня. Он обгоняет «мерседес» по встречке и резко прижимает к обочине.

– Руслан, что ты делаешь?! – кричу я, вцепившись в его руку.

Он цыкает на меня и приказывает сидеть тихо.

После первого маневра водитель «мерседеса» выруливает, что-то кричит нам, но не останавливается, едет дальше. Во второй раз съезжает на обочину и выскакивает из машины с битой. Теперь я вижу его во весь рост, и по телу пробегает озноб. Он огромный и мощный, как гора.

На Руслана грозный вид противника не производит никакого впечатления. Он выскакивает из машины и направляется к громиле. Впервые я вижу ГБ в рукопашной схватке. Это завораживающее зрелище. Юркий, подвижный, молниеносный. Пока громила замахивается, Руслан успевает нанести ему удар по корпусу и отскочить. Оружейник кривится от боли, но биту не выпускает и тут же снова идет на противника. ГБ подныривает под биту и бьет боковым в челюсть. Здоровяк валится на багажник своей машины, Руслан тут же вынимает пистолет, засовывает дуло громиле в рот и что-то кричит.

Я вся сжимаюсь. Только не это!

Оружейник мычит и пытается что-то изобразить руками, но Руслан, кипя от ярости, еще глубже засовывает дуло пистолета ему в глотку. В прошлую ночь на стройке у него были такие же дикие глаза. Не убирая пистолет, он что-то настойчиво втолковывает громиле. Перед тем как уйти, Руслан наносит водителю удар в висок, от которого тот мешком валится на землю.

ГБ садится в машину, оценивает мое состояние и заводит мотор.

– Молодец, что не вышла. Правило номер три: никогда не вмешивайся в мою драку. Уяснила?

Таким он мне не нравится. Возбужденный, глаза злые, тон не терпит возражений, и все, что он говорит в этот момент, мною воспринимается в негативном свете и вызывает дикое желание сделать все наперекор.

◊◊◊

По вытатуированным перстням на пальцах я понимаю, что нарвался на местного авторитета. Как только он очухается, соберет братву и начнет поиски. Такое не прощается, тем более залетным. Уверен, будь пушка у него, так просто наша схватка бы не закончилась.

Поворачиваю на ближайшем перекрестке и еду в сторону заповедника. На территорию пускают только по пропускам. Вставляю батарею в мобильник, который купил в Рязани у торгаша краденным и звоню другану. Когда с пропуском вопрос решен, шпарю на всех парах – нужно успеть до заката. Костик не из простой семьи, его отец был генерал-полковником налоговой полиции. Друган родом из этих мест, так что его в этих краях все знают. Я попросил у него приют на пару недель, мол, нужно залечь на дно, и он понял с полуслова.

Смысл мужской дружбы – делать, о чем просят, и не задавать вопросов.

Всю оставшуюся дорогу Алекс молчит. Я тоже не в настроении разглагольствовать, поэтому в машине стоит относительная тишина. А раз у меня выдалось свободное от болтовни время, я решаю раскинуть мозгами.

В создавшейся ситуации я вижу три выхода. Первый – переправить Алекс на базу и оставаться в деле, пока не отработаем всех акционеров. Второй – самый простой – найти себе замену и скинуть с плеч этот груз, как ненужную ношу, взять в работе паузу, возможно, уехать, наконец-то, в отпуск. Сейчас это реально, в Конторе меня еще месяц не тронут. Я представляю себя на берегу моря, лежащего на белом песке с какой-то цыпой, но меня тут же выбивает из грез и окунает в третий вариант. Он самый сложный и нестабильный, как зыбучие пески. Я могу стать Адамом Альбиевым. От последнего варианта меня аж передергивает, так мне не хочется идти по этому пути. Но надо признать, что ситуация вышла из-под контроля. План Конторы сорван. На данный момент я не могу доверять даже куратору.

Еще этот Вернер! Он меня беспокоит больше всего. Через кого действует? Откуда ждать нового удара? Мне необходимо как-то его выманить. Заставить выползти из норы и явить себя миру. Для него у меня есть идеальная приманка – Алекс.

К деревянному срубу мы подъезжаем в начале шестого. Нас встречает Иван, местный егерь. Оказывается, Костик попросил его подкинуть нам дичи. Мы здороваемся, осматриваем территорию и входим в дом. С ходу я определяю, что сегодня это не последняя поездка. Нам требуется привести дом в порядок, а для этого нужно прикупить моющих средств и защиту от насекомых. Терпеть не могу деревянные дома, но кое-кто внутри меня просто ликует. Ощущения такие, что сегодня он снова вырвется на свободу.

Смотрю на Алекс: она полна энтузиазма и готова заняться домом. Я предлагаю съездить в супермаркет, отовариться и подготовить к ночевке хотя бы одну комнату. Еще полчаса уходит на то, чтобы проверить все коммуникации дома. Есть проблемы с канализацией и водой. Я порядком сникаю: с водой-то я разберусь, а вот с канализацией… На помощь приходит егерь, говорит, что к нашему приезду прочистит сток. По его словам, проблема возникла не впервые, и это было его постоянной головной болью при заселении туристов.

Пока Алекс переодевается, я осматриваю прилегающую территорию. Дом стоит на окраине охотничьей базы. Деревья растут так близко, что можно с легкостью проворонить приближение незваных гостей. Я решаю немного поработать с местностью и мысленно утверждаю перечень необходимого. В отличие от меня Алекс накатала целый список покупок и засунула его в задний карман джинсов. Еще в башне я заметил, что она любит составлять всякие списки на стикерах-напоминалках и развешивать по квартире.

Ближайший крупный город – Нижний Новгород, туда я и проложил маршрут в навигаторе.

В мегамолле я подмечаю все покупки Алекс: какую она предпочитает косметику, гигиенические средства и продукты. Все подробно выведываю и понимаю, что моя подопечная придерживается растительной пищи – типа веган, но без фанатизма. Она признается, что раза два в год ее тянет на мясо и тогда она покупает в магазине отбивную. Предпочитает ее в хорошо прожаренном виде.

При выборе косметики и зубной пасты она обращает внимание на цветные маркеры – это такие полоски на сплющенной стороне тюбика. По ее словам, они бывают разных цветов и означают классификацию присутствия натуральных продуктов в составе данного товара. Черная полоска означает, что продукт полностью состоит из искусственных компонентов, то есть попусту весь из химии. Красный цвет полоски говорит о том, что в продукте присутствует до тридцати процентов натуральных веществ, а зеленая – товар полностью из натурального продукта. Никогда бы не обратил внимания на эту хрень, но теперь я, как зомбированный на все зеленое и экологически чистое, иду вдоль стеллажей и смотрю на маркеры.

Я застреваю в отделе для рыбалки и охоты. Алекс изнывает от безделья, но нервы мне не треплет. Просто стоит и пялится на окружающих. Время от времени я сканирую периметр. В какой-то момент прослеживаю за ее взглядом и понимаю, что она пристально изучает влюбленную пару.

– Почему они?

– Что? – Алекс вздрагивает и смущается, будто я застал ее за чем-то неприличным.

– Похвально, что ты выполняешь мое поручение и присматриваешься к семейным парам. Из толпы ты выбрала именно их. Вот я и спрашиваю, почему они?

Алекс задумывается.

– Не знаю… Они как единое целое, что ли… Они мне нравятся.

Я лукаво подмигиваю ей.

– Любишь тройничок? А ты шалунья!

– Фу! – она шлепает меня по спине и возмущается. – Почему ты такой пошляк? Все переводишь на секс.

– Сексуальность – самое естественное проявление эмоциональной и физической реакции человека. Они, – я кивком показываю на парочку, – сексуальны, и этим тебя привлекают. Это говорит о том, что ты раздумываешь над собственной сексуальностью. Частично из-за моих к тебе притязаний. Ты хочешь меня, рассуждаешь, как это может быть. Своим выбором ты дала мне ответ на вопрос, какой ты хочешь, чтобы мы были парой.

Сижу на корточках и выбираю леску для ловушек, а когда заканчиваю философский монолог, встаю и притягиваю Алекс к себе. Она мгновенно вспыхивает и язвит:

– Не знала, что у тебя диплом по психологии.

Она выпускает коготки от страха, и это понятно, для нее секс – запретная территория, а я хочу сломать эту стену и раскрыть ее как женщину.

– Нет у меня диплома, но в силу своей профессии я обладаю определенными навыками.

– Зачем нужен Борис, когда есть ты? Мне кажется, смени ты профессию на психолога, от клиенток отбоя не будет.

– А знаешь, нам ведь пять месяцев нужно как-то выживать, так что это неплохая идея.

Последнее, на чем мы сошлись, был факт моей замены, но я опять все переиграл. Конечно, она не в восторге.

– Ты серьезно? – Алекс подбоченивается.

Она явно имеет в виду мою отставку, я же делаю вид, что мы все еще говорим о легендах.

– Как никогда. Адаму нужна работа. Пусть будет психологом.

Она закатывает глаза и отмахивается. Мол, я безнадежен.

– Практика подразумевает знание академических постулатов и клинической психологии, – ворчит Алекс вполголоса.

– Вот и отлично! – я принимаю вызов и мысленно ставлю в анкете новой легенды галочку напротив выбора профессии. – На примере Адама я покажу тебе, как освоить новые знания в кратчайшие сроки. Кстати, знание психологии может пригодиться не только в повседневной жизни, но и в познании собственной сексуальности.

Алекс молчит, но по ее виду понятно, что она, в принципе, со мной согласна. Без лишних предисловий я прижимаю разрушительницу спокойствия к стеллажу и приникаю к ее губам. Сначала она пытается меня оттолкнуть, но потом обмякает и начинает постанывать. Ее руки ложатся мне на бедра и скользят то вниз по ногам, то вверх к животу.

– Ежик, это опасно… – шепчу я, отрываясь от ее губ.

– Что?

– Так гладить меня, – я отстраняюсь и снова приседаю перед нижним уровнем торгового стеллажа. – Ты же не хочешь, чтобы я овладел тобою прямо в машине. Первый раз я планировал это сделать на удобном матрасе, но потом буду брать тебя везде: на кухне, в душевой, на столе и даже на лестнице. А еще я люблю утренний секс, так что тебе придется просыпаться за полчаса до меня и приводить себя в порядок.

Наконец-то я определяюсь с леской, закидываю несколько упаковок в тележку с покупками и тянусь к портативным фонарикам.

– Буду благодарен, если после чистки зубов и принятия душа ты съешь парочку своих конфет с малиной.

Я не вижу ее лица, но отчетливо слышу звук, похожий на присвист. Алекс даже не предполагала такой вариант развития событий. Бьюсь об заклад, она сейчас ищет глазами секцию с кондитерскими изделиями.

Говорить с женщиной о сексе с каменным лицом – моя фишка. Решаю еще немного взбодрить ее воображение и показываю на целую вереницу туристических товаров:

– Нам нужно выбрать спальный мешок. Поручаю это тебе.

– Зачем он нам?

– На кровати спать нельзя: по матрасу ползают какие-то букашки. Одну ночь поспим в спальном мешке. Матрас купим сейчас, – я смотрю на часы, – но доставят его в лучшем случае завтра.

– Ладно, – она упирает руки в бока и с видом знатока начинает оглядывать мешки. – Вот этот…

– Одноместный, а нам нужен двухместный.

Алекс глядит на меня с опаской.

– Я могу поспать на диване.

– Там пружины жесткие.

– Ничего, одну ночь перекантуюсь.

– Утром мне нужно, чтобы ты была свежа, как огурчик с грядки.

– Не хочу тебя разочаровывать, мой любимый Адам, – иронично выдает она и смачно чмокает меня в щеку, – но если я буду спать на полу, то утром буду похожа не на огурчик, а на ту бабушку, которая его вырастила.

– М-м-м… – я хитро щурюсь. – Ладно, бабуля-Нинуля, придется на один день отложить обучение стрельбе, но я найду, чем тебя занять.

Пока она не успела среагировать, кидаю двухместный спальный мешок в тележку и тащу ее к секции матрасов. Там я планирую устроить шоу. Алекс косится на меня, уже чует, что я что-то задумал. Поразительно, как она меня быстро вычисляет, но мне это только добавляет драйва. У нее есть шанс меня разгадать и аргументировано отвести от себя удар. Но пока она неопытна, я наслаждаюсь ее безуспешными попытками.

◊◊◊

Подъезжаем к дому и выгружаем покупки. Я все еще пылаю после циркового представления, которое устроил Руслан в супермаркете. Он заставил меня опробовать все матрасы, а когда я выбрала подходящий, завалился вместе со мной и начал демонстрировать предполагаемые сценарии из нашей «семейной жизни»: то ложился на меня сверху, то пританцовывал, изображая Челентано из фильма «Укрощение строптивого», а потом с разбега прыгал на матрас. При этом он громко комментировал и сам хохотал над своими плоскими шуточками.

Немудрено, что вокруг нас собралась толпа, живо участвующая в бесплатном шоу. Посыпались советы и пошлые намеки, в основном от мужчин. Вряд ли бы все быстро закончилось – как я поняла, он любитель публичных выступлений – но кто-то из первого ряда стал снимать нас на камеру мобильника. ГБ тут же подхватил меня на руки, как пушинку, и поставил перед собой, лицом к тележке. Положил руки поверх моих и так мы двинулись к кассе. Свистящее дыхание обжигало мне ухо, вдобавок он покусывал мочку, вызывая дрожь во всем теле.

Мы здорово подустали за двухчасовой поход по магазинам. У выхода из мегамолла набрели на уютное кафе, где и решили поужинать. На обратном пути попали в жуткую пробку, которая растянулась на несколько километров из-за аварии. В заповедник приехали, когда почти стемнело. Теперь мы оба уже с большой неохотой смотрели на ведро и швабру…

Сам охотничий дом мне очень понравился. На первом этаже гостиная, кабинет, ванная комната и кухня. На мансарде маленькая гардеробная и огромного размера спальня. Не знаю, как насчет охоты, как по мне, так это место больше походит на уединенное любовное гнездышко. Мне приглянулся двухсторонний камин, разделяющий гостиную и кухню. Я сразу представила, как здорово с бокалом вина проводить здесь вечера, смотря на объятые огнем поленья. Дома я всегда зажигала свечи и медитировала. Еще меня впечатлила П-образная кухня без верхнего яруса шкафов. Все пространство открытое, причем шкафчиков имеется в достаточном количестве.

Беру себя в руки и заставляю приняться за уборку. Решаю, что спать сегодня мы будем в гостиной перед камином, и начинаю намывать пол и вытирать пыль.

Руслан что-то мастерит в беседке перед домом. Когда я уже заканчиваю с уборкой, снимаю перчатки и мою руки, он входит в дом и спрашивает:

– Кабинет мыть не будешь?

– Нет, поспим сегодня в гостиной, я хочу зажечь камин.

– Камин нужно чистить, а если мы начнем это делать, то вся твоя уборка коту под хвост. Я планировал спать в кабинете, поэтому и попросил тебя подготовить одну комнату.

– А сказать, что эта комната – кабинет, ты не мог?

– Ты так резво взялась, что я подумал, тебя хватит на весь первый этаж.

– Ты издеваешься? Я еле стою на ногах!

Передо мной внезапно открылась истина, как обухом по лбу: он промолчал намеренно. Я же не согласовала с ним важный бытовой вопрос – где мы будем спать!

После короткой перепалки я все же мою кабинет. Отношу туда спальный мешок и решаю его проверить. Как-то раз мы с папой ездили рыбачить на Обь и мне попался бракованный мешок – в нем не работала молния. Папа меня пожалел, отдал свой, но я никогда не забуду, как он промучился всю ночь. Я расстилаю мешок и вижу, что внутри в комплекте есть две маленькие подушечки, отстегиваю их и приношу только что купленные большие подушки. Расправляю простынь. Пришиваю к ней в нескольких местах застежку-липучку и плотно прикрепляю к спальному мешку.

– Что делаешь?

Поднимаю глаза и вижу его в дверном проеме. Не знаю, сколько он там простоял. Объясняю, что не могу спать без простыни, а чтобы она не скатывалась, придумала, как ее закрепить. На что Руслан хмыкает и произносит:

– Здорово придумала, а то я уже хотел сказать, что скатаю роликом твою простыню уже через час. Я верчусь в постели, как грешник в аду.

Не мудрено! На мой взгляд, иметь столько энергии и спать спокойно невозможно.

Остаток вечера мы проводим в беседке, попивая домашний квас, что принес Иван в наше отсутствие.

– Конфетка, ты помнишь мою просьбу? – спрашивает Руслан, заглядывая в ванную, когда я уже хотела раздеться и нырнуть в воду.

– Какую?

– Добавить в воду ту вкусно пахнущую штуку.

– Масло какао, – подсказываю я и улыбаюсь. – Добавлю…

Он изъявляет желание принять ванну со мной, но я наотрез отказываюсь и, не смотря на его протест и обиженный вид, выставляю за дверь.

После ванны я натягиваю только что купленный хлопчатобумажный комплект летней пижамы. Выключаю свет в кабинете и ныряю в спальный мешок. Руслан приходит минут через пятнадцать, когда я уже практически засыпаю. Дом сразу наполняется грохотом, будто вторглось войско Чингисхана. Он гремит посудой на кухне, открывает и закрывает шкафы и холодильник, добирается до камина и начинает проверять вытяжку дыма. Потом уходит в ванную комнату, откуда уже через минуту слышится шум воды. Выходит он так же шумно, топает излишне громко, откашливается и что-то ищет.

– Алекса, – недовольно ворчит он, ложась рядом со мной в мешок, – в следующий раз говори, когда ложишься, а то хожу в темноте, как слепец.

Я выключила свет только в кабинете, но и это вызвало его недовольство. Вступать с ним в полемику нет сил, я угукаю и, подложив сложенные ладони под щеку, зеваю и желаю ему спокойной ночи. В ответ – тишина.

Через минуту он отворачивается и так тяжело вздыхает, что сердце екает. Что опять не так? Страдания влюбленного Дон Жуана? Оказался вдали от привычных ему красоток, в глуши, в невыносимой обстановке, с уродиной в постели, которая даже к себе в ванну не пустила? Мне все это кажется такой раздутой галиматьей, что хочется сказать: «Не гневи бога, наверняка у тебя были ситуации и похуже, сам ведь рассказывал».

Вскоре я начинаю чувствовать, что буквально мокну от его пылающего тела, и раскрываюсь до пояса. Он все равно меня не видит, и я немного смелею. Но этого оказывается недостаточно, и я откидываю верхнюю часть спального мешка в сторону. Руслан следует моему примеру.

– Забыл тебе сказать, чтобы ты не выходила на улицу среди ночи. Я расставил ловушки для нежданных гостей.

Не представляю, зачем мне выходить ночью в лес, но сдержано произношу: «Ладно».

– Ты что, реально решила задавить массу?

– Разве не для этого мы легли в спальный мешок?

Он поворачивается, гладит меня по спине и расправляет тоненькие кружева на шортах.

– Да ладно тебе! Еще детское время.

– Мы же не спали предыдущую ночь.

– Без секса я не усну, тем более рядом с тобой.

– Я могу перелечь на диван, я уже предлагала.

– Только попробуй, – огрызается он.

– Тогда не стони.

Он обзывает меня врединой, больно пихает в бок, от чего я охаю, а он с раздражением продолжает:

– Если секса не будет, тогда мне нужно напиться.

– Боюсь, пить придется каждую ночь, – буркаю я и тру ладонью бок. Уф, как же больно!

– Тогда ночевать будешь в доме одна. А по округе тут много кто шастает.

– Это что, шантаж? – я ложусь на спину и смотрю на него. – Мне казалось, моя безопасность – твоя работа. Ошиблась?

– Есть второй вариант: привести женщину сюда, но что-то мне подсказывает, ты не одобришь.

Такая перспектива меня радует еще меньше, чем остаться в доме одной.

– Это будет уже свинство с твоей стороны! – возмущаюсь я и отворачиваюсь.

– Так как поступим?

– Я не буду с тобой заниматься сексом, – в ультимативной форме заявляю я. – И ты не будешь приводить сюда девушек. Уделяй время этому днем, а к вечеру будешь возвращаться домой.

– Чего?! – с насмешкой восклицает он и вскакивает на ноги. – Больше ничего не придумала?

Он абсолютно голый! Опять!

– Ты что, с ума сошел? Сейчас же надень трусы!

Руслан усмехается.

– И не подумаю! Я сплю голым. К этому тебе тоже предстоит привыкнуть.

– Ты переходишь все границы! – я тоже вскакиваю и упираю руки в бока. – Я не спорила из-за спального мешка, не спорила из-за кабинета, но это… – я показываю на его причинное место, а он в ответ им качает. Он специально это делает!

– Я иду за вином. Выпьешь со мной?

– Нет! Да что с тобой не так? Как об стенку горох! Я хочу спать! Я что, и это должна с тобой согласовывать?

– Да! Алекса! – кричит он из коридора со злостью. – Теперь мы муж и жена, и ты не можешь меня лишать законного секса!

– Иди ты к черту со своей легендой! Сейчас мы вдвоем, никто нас не слышит и не видит! Когда тебе выгодно, тогда ты вспоминаешь о легенде!

Его грозный рык слышится уже из кухни. Далее следует череда громыханий шкафами, звук откупоривания бутылки и звон бокалов. Вина в мегамолле он набрал столько, что можно было им всю нашу группу напоить.

Что-то мне подсказывает, что ни лечь, ни уснуть он мне сегодня не даст, поэтому я так и остаюсь стоять на спальном мешке, не зная, что делать. Руслан возвращается с двумя бокалами и бутылкой красного вина. Протягивает один бокал мне.

– Пей. Тебе нужно расслабиться.

А почему бы нет? Еще быстрее засну. Делаю небольшой глоток и смакую вино. Оно оказывается таким кислым, что я морщусь.

– Кисловато для тебя? А для меня в самый раз.

– В следующий раз вино выбираю я.

– Ни за что! Подумаешь, разок промахнулся.

Через силу я делаю несколько глотков. После этого он забирает мой бокал и ставит рядом с опустошенным собратом. Стягивает с меня майку и шорты. Вино немного придает мне смелости, а его взгляд дает понимание, что мне лучше подчиниться. Ранее Руслан сказал, что хочет приучить меня к виду обнаженного мужского тела, и нужно честно признать, что сегодня я воспринимаю его спокойнее. Вчера ночью я ошалела от вида его гениталий.

Он отходит в сторону и отдергивает занавеску. Лунная дорожка пробегает через всю комнату и ложится на нижнюю часть моего тела.

– Алекса, – шепчет он.

И больше ничего. Тишина. Догадывайся сама, о чем он думает. Он просто стоит и рассматривает меня, словно художник оценивает натурщицу, которую ему предстоит рисовать. От такого пристального внимания я вся заливаюсь краской. Мне кажется, что его взгляд, как рентгеновский луч, проникает мне под кожу и исследует на молекулярном уровне. Нельзя же столь долго созерцать обычное женское тело, наверное, он уже прошел мышечный слой и рассматривает в разрезе сосуды.

– Потрогай его, – шепчет он.

Я выныриваю из своих глупых мыслей и распахиваю глаза.

– Нет, – в горле мгновенно пересыхает. – Я не могу.

– Страшно?

– Да.

– Тем более ты должна это сделать.

Заламываю руки. Теперь понятно, что он пойдет дальше, а я надеялась, что все ограничится созерцанием!

– Ежик, – уже мягче говорит он. – Если ты меня сейчас отвергнешь, второго шанса не будет.

– Что в этом плохого? – спрашиваю я и отступаю на шаг.

– Я тебе нужен. Так легли карты. Без этого никак, – он тянется ко мне, и я вздрагиваю.

Руслан убирает с моего лица надоедливую челку. Берет мою руку и укладывает на член.

– Погладь. Нежно. Он очень чувствителен.

◊◊◊

В ночной тишине слышно, как учащается наше дыхание. Я переступаю с ноги на ногу, но даже такое еле заметное действо вызывает скрип половиц. Глаза Алекс расширены. Тело напряжено, руки подрагивают от волнения. Но я иду правильным путем, сегодня она выглядит смелее.