Рассказы

Машина была не просто воплощенной мечтой – она была лучше. И счастливый автовладелец тут же повез супругу отдыхать на юг. На этой самой машине и повез. Где-то в Карелии они попали в ДТП. Нет, виноват в нем был совсем не наш герой. Но кто-то не справился с управлением, кто-то вылетел на встречную, одни уворачивались, другие тормозили… А муж моей знакомой погиб.

– Что тут сказать? Судьбу не объедешь, – назидательно изречет кто-то из вас. – Все мечты ваших персонажей какие-то уж очень личные. Вот и поплатились. Мечта должна быть социально значимой, гуманистической.

Практика показывает, что и в этом случае имеются свои подводные камни. Подруга моих родителей мечту имела безупречную: оставить в наследство единственной дочери комфортную и ухоженную квартиру в самом центре города. Так уж получилось, что если персонажи предыдущих историй не думали о смерти до последнего мгновения, то эта героиня размышляла о неизбежном долгие годы.

Дочка тем временем выросла и вышла замуж. Денег у молодых инженеров на собственную квартиру не было. Однако разменивать трехкомнатную «сталинку» мать категорически отказалась.

– Когда умру, все тебе достанется! – отрезала она. – Будешь тогда здесь жить-поживать и меня добрым словом вспоминать!

Дочь с мужем мыкались по съемным углам, а наша героиня тем временем делала в квартире ремонт за ремонтом, доводя ее внешний вид до совершенства.

Время шло. Муж дочери мало-помалу пошел в гору. В семье появился достаток, а с ним и новые возможности. Вскоре молодые купили себе квартиру, стали ее обставлять и всячески обустраивать. Следует заметить, что вышеупомянутая мать оказалась, как и дядя Евгения Онегина, самых честных правил. Сделав в родной «сталинке» шикарный евроремонт, она, можно сказать, курьерским поездом отбыла в мир иной.

Стоит ли говорить, что и ее мечта исполнилась как-то не так, как ей это виделось? Квартира дочке была уже не нужна. Поэтому ее тут же продали. Вместе с мебелью и всеми вещами. Новые хозяева выбросили вещи на помойку. И осенний ветер еще долго гонял по двору фотографии из семейного альбома, на которых мама с маленькой дочкой улыбались, глядя в объектив…

– Ишь, как кидает вас из стороны в сторону, – фыркните вы. – Машины, квартиры. О самолете еще помечтайте. Мечты должны быть скромные.

Извольте, вот вам история об очень скромной мечте. Жила у нас во дворе пьянчужка. Работала она где попало и не сказать, чтобы уж очень часто. Когда ей стукнуло пятьдесят, она отправилась в собес за оформлением пенсии. Однако необходимого «северного» стажа у нее не оказалось. Поэтому заветного стабильного дохода пришлось ждать еще два или три года. Понятно, что получение пенсии стало для дамочки единственной и, как мне кажется, довольно скромной мечтой.

– Вот получу пенсию… – этой фразой все эти годы она начинала практически каждый разговор.

Не буду томить читателя, мечта нашей героини сбылась. Причем именно буквально. То есть, она действительно получила пенсию. Одну штуку. В смысле, один раз. На радостях уже давно сидевшая на вынужденной диете дамочка созвала гостей и закупила спиртное в больших количествах. Количество, как говорится, перешло в качество, и слабый женский организм не выдержал принятой дозы.

– Понарассказывал тут всяких страшилок, – обидится кто-нибудь. – Мрут у него все, как мухи. Беспросвет сплошной. Пессимизм. Уж и помечтать ни о чем нельзя. Дожили. Последней, так сказать, радости в жизни лишил, изувер.

Да не лишал я никого никакой радости. Я лишь советую: будьте аккуратнее в мечтах. А еще лучше – живите, как получается, и радуйтесь тому, что имеете.

ЗВОНОК ИЗ ДРУГОЙ ЖИЗНИ

Аня овдовела рано. Ей не было еще и сорока. Смерть мужа оказалась для нее настоящим ударом. Они прожили вместе почти четырнадцать лет. Воспитывали дочь, ездили в отпуск, строили планы на будущее. И вдруг оказалось, что будущего, их общего, веселого и разноцветного семейного будущего больше нет. И уже никогда не будет. Осталось одно черно-белое и печальное, как осенний дождь, настоящее. И из него, как из страшного сна, невозможно было вырваться. Женщина переживала не только за себя, но и за дочку, которая, как ей казалось, в свои одиннадцать еще не осознавала весь трагизм потери отца.

По несколько раз на неделе Аня ездила на кладбище, часами просиживая у могилы мужа. Стремительно и незаметно для себя самой погружалась она в темный омут своих путаных мыслей. Чем все это могло закончиться, трудно сказать. И тут неожиданным утешение для вдовы стал мобильный телефон покойного мужа. Впрочем, давайте сначала вернемся немного назад.

Аня и Николай познакомились, можно сказать, случайно. Так уж получилось, что на какой-то вечеринке у общих знакомых они оказались рядом за столом. Потом он пошел провожать ее домой. Потом… В общем, все сложилось как-то так, почти по-книжному. Как будто они были героями телесериала, сценарист которого не особо увлекался перипетиями сюжета. Но если зритель ждет от похождений экранных героев интриг и приключений, то кто же будет жаловаться на их отсутствие в реальной жизни? Тут, как говорится, чем спокойнее, тем лучше.

Надо сказать, что Николай себя не жалел: работал много, часто мотался по командировкам, много курил. Почти сразу после тридцати у него стало пошаливать сердечко. Впрочем, большого внимания он этому не придавал: пройдет как-нибудь, молодой еще. Первый инфаркт случился у него в тридцать семь. Аня, оставив дочку на попечение своих родителей, сутками не выходила из больницы. Врачи и любящая жена сделали свое дело: Николай пошел на поправку. Курить он бросил. Как только позволило здоровье, опять пошел работать. И снова начались командировки.

– Всех денег не соберешь, – убеждала его жена, – притормози, ты нужен нам.

– Я всем нужен, – отшучивался Николай, – не переживай, Аня, все будет хорошо.

И правда, жизнь как будто опять вернулась в привычное русло. В начале лета Николай собрался в санаторий. Куда-то под Питер. Но поправить здоровье ему уже было не суждено. Буквально за пару недель до поездки у него случился второй инфаркт. Преодолеть его последствия Николай не смог. О переживаниях несчастной вдовы сказано было выше. Похороны, слезы, бесконечные хождения на кладбище.

– Нельзя так часто бывать у могилы, – говорила Ане мама, – нехорошо это. Ты должна его отпустить. Каждому на роду свое написано. Это только лебеди, говорят, гибнут, потеряв любовь.

– А у нас, может, тоже так было, по-лебединому? – почти с вызовом отвечала всякий раз Аня.

Так или иначе, но смириться со своим внезапным одиночеством (дочка не в счет – это совсем другая любовь) она никак не могла. И тут начал звонить телефон. В этом месте необходимо сделать небольшую паузу, вдохнуть глубже и рассказать обо всем более подробно. Итак…

Аня возилась на кухне, когда из комнаты раздался первый звонок. Мелодия была до боли знакомая. И Аня по инерции чуть не крикнула:

– Коля, возьми трубку, тебе звонят!

Потом поняла, вздрогнула и почти с испугом пошла в комнату, где на комоде, возле фотографии покойного лежал его мобильный телефон. Неизвестно для чего, но Аня регулярно его заряжала. Как будто ждала каких-то звонков. Но их не было: родственники, коллеги, друзья, безусловно, знали о случившемся. В общем, звонить было некому. И вдруг… Прошел уже месяц, как мужа не стало.

Аня робко взяла телефон, поднесла ее к уху и дрогнувшим и даже каким-то внезапно охрипшим голосом произнесла:

– Слушаю вас?

В ответ она услышала лишь чье-то дыхание.

– Кто это? Кто звонит? – с неожиданным для себя самой нетерпением потребовала Аня.

Но в трубке уже были слышны лишь короткие гудки. Она, конечно, тут же перезвонила, но ответа так и не последовало. Положив телефон на место, женщина вернулась к своим делам. Но неожиданный звонок почему-то не шел у нее из головы. Кто бы это мог быть? Почему ничего не ответил, не поинтересовался? Почему не взял трубку после ее звонка?

– Да просто ошибся кто-то. А извиниться культуры не хватило. Вот тайна-то! – убеждала она сама себя.

Дня через два мужнин телефон вновь зазвонил. Аня бросилась к трубке. Звонили уже с другого номера.

– Алло! Кто это? – поинтересовалась несчастная вдова.

Но в ответ она опять ничего не услышала. Трубку бросили, и Аня еще долго растерянно слушала короткие гудки. Опять ошиблись? Наверное. Перезванивать женщина не стала.

На следующий день телефон снова подал голос. И опять новый номер. Аня взяла аппарат, уже не надеясь получить ответ. Однако она ошиблась.

– Коленька! Это твоя кисонька! Привет, привет, как делишки у мальчишки? – с ходу защебетал телефон приятным женским голосом.

– Какая еще кисонька? – растерянно произнесла Аня.

– Ой, простите, а это кто? – удивилась трубка. – Мне нужен Николай.

– А вы кто? – поинтересовалась Аня.

– Подружка, – охотно сообщила трубка. – А вы? Мама?

– Жена, – уточнила Аня.

– Ничёсе! – удивилась трубка. – А Коля где?

– Коля? – вновь растерялась Аня. – Он… умер.

– Ничёсе! – снова удивилась кисонька. – Правда?

– Ага, – давясь слезами, выдохнула Аня.

– Тогда извините, – печально произнесла трубка, – за беспокойство.

Аня не нашлась, что сказать в ответ. Минут двадцать она сидела, держа телефон в руках и никак не решаясь позвонить. Затем все же собралась с силами и нашла в принятых звонках вчерашний вызов.

– Зайчик, наконец-то! – обрадовалась трубка нежным голоском. – Я тебе вчера звонила. А мне ответила какая-то баба. Твоя благоверная, да?

– Ага, – почти прошептала Аня, – благоверная.

– Твою мать! – огрызнулась трубка и оборвала связь.

По привычке последних тяжелых недель Аня уже хотела выпить валерьянки, как вдруг поняла, что это ей ни к чему. Впервые после похорон она чувствовала себя спокойной. Хотя в голове ее мысли неслись роем:

– Вторая дама более осведомлена. Да, она, по крайней мере, знает, что он был женат. А первая, которая позвонила третьей, – нет. А еще ведь был самый первый звонок. И тоже, видать, не ошиблись. Итого три. И никто из них не знал, что он умер. Ой, а ведь наверняка есть те, которые знают и которые поэтому не звонят…

И Аня тут же вспомнила нескольких молодых женщин, которые были на похоронах, представившись коллегами покойного.

– Да он действительно был всем нужен! – прорычала женщина, чувствуя, как слезы буквально сохнут у нее на щеках.

Правда, которая при живом муже вызвала бы у нее страдания, после его смерти стала для вдовы явным облегчением. В последующие две недели курс терапии продолжился. Аня приняла еще три или четыре звонка. Один (звонили с проводного телефона) точно был междугородним. Теперь уже Аня не спешила со своим «алло», позволяя невидимым собеседницам, не ждущим подвоха от мобильного (читай – почти интимного) телефона, поприветствовать «зайчика», «котика» или «малыша».

Собственно говоря, нашу историю можно было бы на этом и закончить. Но тут на телефон поступил еще один звонок.

– Алло! Алло! – услышала вдова мужской голос в трубке.

Ну, знаете ли, тут бы любой на ее месте растерялся.

– Ай да Коля! – мелькнула у Ани в голове шальная мысль.

– Алло, алло! Николай Семенович, вы меня слышите? – не унималась трубка.

– Это его… знакомая, – руководствуясь неким наитием произнесла Аня, – коллега, так сказать.

– Извините, пожалуйста, – поперхнулась трубка, – а можно с ним поговорить?

– Его нет. Может быть, я вам помогу?

– Возможно, – обрадовалась трубка, – это тренер Дениски.

– Кого? – изумилась Аня.

– По баскетболу.

– Простите, чей тренер?

– Дениса, – пояснила трубка. – Дениска на тренировку не пришел. А мама его не отвечает. А Николай Семенович, давал мне свой номер. Сказал, что в случае чего можно и его побеспокоить.

– Ага, – ошарашено произнесла Аня, – только он умер.

– Господи! – ахнула трубка баскетбольным голосом. – Он же только во вторник у меня был на тренировке!

– Да не Денис умер, а Николай, – вяло пояснила Аня, – Семенович.

– Горе-то какое! – сочувственно зацокала трубка. – Он как у них в семье появился, так мальчишка за ум взялся. В командировки, правда, часто мотался, все в этот, как его, в Мурманск.

– А вы тогда где? – изумилась Аня.

– В Петрозаводске, где же еще? – изумилась трубка ей в ответ. – Теперь Дениска опять от рук отобьется.

– Наверняка, – кивнула Аня. – Прощайте.

Собственно говоря, этот звонок окончательно излечил ее от депрессии.

МАМАША

Лена красит волосы в красный цвет и обожает яркую помаду. А еще она всегда носит туфли на высоченном каблуке. У нее хорошая машина и квартира в центре Питера. Лена… Впрочем, какая она вам Лена? На работе все зовут ее не иначе, как Елена Сергеевна. Должность у нее такая – серьезная. Хотя, пожалуй, я начал не с того. Давайте лучше вернемся лет на пятьдесят назад…

Валя, мама нашей Лены, выросла в Петербурге. Если уж совсем точно, то в Ленинграде. Жила она – так уж получилось – с бабушкой-блокадницей. Нрава старушка была строгого. И за хлебные крошки, оставшиеся на столе после обеда, девочка получала полотенцем по лицу. Воспитанные таким образом внимание к мелочам и скрупулезность подвигли Валю к поступлению на финансово-экономический факультет. После окончания вуза молодого бухгалтера распределили в Мурманск на одно из «рыбных» предприятий. Здесь она встретила своего будущего мужа, родила дочку и сына. С этого места темп нашего повествования следует немного притормозить.

В школе Лену и ее брата Валерку не любили. Никаких импортных шмоток у них не было. Отец привозил их исключительно жене. В гости к себе брат с сестрой никого и никогда не приглашали. Потому что мать подобные вольности не поощряла. По этой причине и приятелей у ее детей было негусто.

– Ленка, Ленка – кофта с дыркой! – дразнили Лену одноклассницы.

– Да не в рифму же, дуры! Это про Ирку дразнилка! – огрызалась та и, глотая слезы, убегала прочь.

Каникулы брат с сестрой, как правило, проводили в пионерских лагерях. Мать умудрялась достать им путевки на все три смены. Сама она ездила в это время отдыхать в Сочи или Крым.

– Вырастут – сами себе все устроят, – отвечала Валя на слабые возражения мужа, который между рейсами хотел провести больше времени с детьми.

К тому, что все в жизни нужно устраивать самим, Ленка с Валеркой давно привыкли. В старших классах они ходили на овощебазу перебирать дары полей. Заработанные денежки, как правило, еще по дороге домой тратились на конфеты. Ими Валя детей тоже не баловала. – Бичи с овощебазы! – дразнили их одноклассники. – Помойтесь. От вас гнилью воняет.

– На дураков не обижаюсь, – бормотал в ответ Валерка, а Лена только стискивала зубы и опускала голову.

Отец умер, когда дети еще не закончили школу. Произошло это как-то внезапно и почти буднично. Он смотрел телевизор, прилег на диван. Задремал. Да так и не проснулся больше.

– Мерзавец! – уже через неделю после похорон прокомментировала подругам опрометчивый поступок мужа Валя. – Оставил меня одну с двумя детьми.

После смерти отца жизнь в семье стала еще суровее. Если, конечно, это вообще было возможно. Мальчикам, наверное, в такой ситуации легче. Хотя, как знать, что испытывал Валерка, когда в ответ на предложения друзей сходить в кино вынужден был, отводя глаза в сторону, бормотать что-то вроде:

– Не, не хочу, фильм неинтересный.

Лену же жизнь просто брала на излом. Штопать одежду она давно научилась. Так что «кофтой с дыркой» ее больше не дразнили. Зато добавились другие не менее обидные прозвища – «старушка», «побирушка» и даже «обносок».

– Мама, можно я туфли куплю… на каблуке? – всякий раз, когда мать выдавала ей деньги на новую обувь, робко заикалась Лена. – Можно?

– Ты что, проститутка? – брезгливо кривила рот Валя. – На каблуках только девки на панели стоят. Ты еще губы накрась. Я тебя этими туфлями да по этим самым губам отмордую.

– У тебя плоскостопие, поэтому ты на каблуках и не ходишь! – всхлипывая, взрывалась дочка. – А я…

– Что «ты»? – Валя вновь брезгливо кривила рот. – Хочешь выглядеть, как проститутка? Это уж без меня.

– Хорошо, – шипела Ленка, – пусть будет без тебя!

Но окончательный удар по Ленкиному безрадостному детству был нанесен перед выпускным балом. Мать наотрез отказалась покупать ей новое платье.

– Если руки откуда надо выросли, это перешьешь под себя, – брезгливо процедила Валя, швырнув дочке в лицо одно из своих старых платьев.

Пройдя через ад выпускного бала, Ленка не задержалась в Мурманске ни на день. Даже перспектива собирать крошки с обеденного стола ее не испугала. Поселившись у прабабушки в Питере, она поступила на юрфак. Впрочем, то ли далекие блокадные годы к этому времени задернулись пеленой забвения, то ли просто возраст взял свое, да только правнучку встретила старушка довольно приветливо.

Время шло. Валерка закончил в Мурманске мореходку. Появившаяся после первого же рейса финансовая независимость позволила ему быть смелее в отношениях с матерью.

– Я, мам, пива купил, – сказал он как-то, вернувшись вечером домой. – Выпью, когда футбол буду смотреть.

– Выпей. Мне-то что? – процедила сквозь зубы Валя. – Станешь алкашом, как твой папаша. Тоже сдохнешь на диване.

– Ладно, – согласился сын.

На том и порешили. В доме на какое-то время воцарился хрупкий мир. Впрочем, его вдребезги разбила наметившаяся Валеркина женитьба. Проблемы начались с первой же встречи двух женщин.

– Здравствуйте, Валентина Николаевна! – с искренней радостью хотела обнять будущую свекровь юная невеста.

– Здравствуй, здравствуй, – отстранившись от девушки и скривив рот, процедила в ответ Валя и, переведя взгляд на сына, брезгливо добавила: – Где же ты такую уродину-то нашел. Что, девок получше уже разобрали?

– А он долго выбирал, – скривив рот не хуже самой Вали и прищурив глаза, прошипела в ответ невестка, а потом добавила с нажимом: – Так что вам придется ко мне привыкать, маменька. Потому как жить мы будем здесь, с вами.

Про такие случаи обычно говорят: нашла коса на камень. В общем, невестка Вале попалась достойная ее, с характером. На свадьбу сына мать не пошла, но жизнь ее в одной квартире с молодой хозяйкой существенно осложнилась.

– Ты бы юбку еще повыше задрала, – кривила рот Валя, когда невестка, собираясь на работу, крутилась перед зеркалом в короткой юбке и туфлях на шпильке.

– Не на ваши же кривые ноги мужикам-то смотреть? – тут же, как будто только и ждала предлога, чтобы высказаться, парировала Валеркина жена. – Вы бы шли куда-нибудь погулять. Или к подругам в гости. Можно с ночевкой. А то и с двумя.

– Мой муж эту квартиру получил, тут я и помру! – огрызалась Валя.

– Ну так вы уже сколько это обещаете! – хихикала невестка. – И все никак? В Питер бы к дочке съездили, что ли.

Валя и сама порой вспоминала о питерской бабушке. Да только всякий раз при этом ощущала на лице жгучую боль от полотенца и слышала шепелявое бормотание:

– Хлебом не разбрасывайся! Пробросаешься!

Впрочем, время неумолимо. И однажды с берегов Невы пришло известие: старуха померла. Валя тут же отправилась в Питер.

– Надолго? – поинтересовалась у нее дочь, как только мать поставила сумку с вещами на пол.

– А что? Тебе в двух комнатах коней гонять? Мать мешает? – скривив по привычке рот, огрызнулась Валя.

– Просто я ремонт собираюсь делать, – прищурив глаза, сообщила Ленка. – Будет беспорядок.

– Ничего, я переживу, – вспомнив Валеркину жену, пообещала мать.

Ремонт, как водится, затянулся. А поскольку Ленка целыми днями была на работе, общаться с малярами, столярами и прочими штукатурами приходилось почти исключительно Вале. Когда спустя полгода квартира засверкала новой отделкой, Ленка поинтересовалась:

– Ну, мам, ты когда домой?

– Да я здесь жила, когда тебя еще и в проекте не было! – взорвалась мать.

– Насчет этого не спорю, – согласилась дочь. – Да только времена меняются. И прабабушка квартиру мне завещала. Так что, мам, ты уж извини, но как-то ты меня стесняешь.

– Да как ты смеешь? – возмутилась Валя.

– Оно и тебе так будет лучше, – ласково продолжила дочь. – Не станут тебя мои туфли на каблуках раздражать.

– Да я…

– Мам, не шуми, – с улыбкой перебила ее Ленка, – я уже билет тебе купила. На послезавтра. На вокзал провожу. А потом – ты уж не обижайся – замки на двери сменю.

Валя вернулась в Мурманск.

– А у нас к тебе новость, – сообщил матери на следующее после ее приезда утро Валерка. – Мы ребенка ждем. И понимаешь, мамаша, я бы не хотел, чтобы дочка тебя тут видела, когда родится. Ты уж не обижайся. Из квартиры ты сама выписалась, чтобы пенсию в Питере получать. Так что туда и возвращайся. Чего уж теперь. Тебе у Ленки лучше будет. Так что поживешь недельку-другую и… На вокзал я тебя провожу.

Дальше пробежим скороговоркой по сюжету. Валя промыкалась некоторое время у немногочисленных подруг. Потом купила себе комнатку в общежитии. Должно быть, на сэкономленные когда-то на детских игрушках и одежках деньги. Там теперь и живет. Валерка по-прежнему ходит в море и каждый год обязательно ездит с женой и дочкой отдыхать за границу. А Лена возглавляет юридический департамент в одной крупной фирме. Она красит волосы в красный цвет и обожает яркую помаду. А еще она всегда носит туфли на высоченном каблуке…

Приобретайте книги Игоря Ягупова на сайте [битая ссылка] www.yagupov.ru