Всадник

– У тебя все?

– Да.

– В таком случае нам нужно подготовиться к грядущим битвам. Что-то подсказывает мне, что их будет далеко не одна и не две, – произнес Мазсе, сжав рукоять обломка серебряного меча на своем поясе.

Глава 11

Глухой звон металла и взволнованные голоса монахов, пробежавших мимо двери кельи, в которой сегодня ночевал Мазсе, заставили его открыть глаза. Он неохотно поднялся, тяжело зевнул и потянулся, пытаясь прогнать сон. Свеча в подсвечнике за ночь прогорела. Книга про дахейцев, которую ночью читал Мазсе, так и лежала на столе.

– Колокол. Кто-то приближается к городу. Это должен быть Партатуя, ему уже давно пора было вернуться, – подумал мальчик и принялся собираться, чтобы встретить гостей.

Пошла уже третья неделя, как он отправил старого всадника с дарами в степь. А с каждым днем отсутствия Партатуи его люди слушались мальчика все меньше, марсагетские всадники порой и вовсе его никак не воспринимали. Кто-то уже начал вести разговоры о возвращении в степи. Помощь старого всадника была нужна Мазсе как никогда. Эдвин же, напротив, сблизился с ним ещё сильнее и почти убедил его взять себе в войско некоторых обученных битве антерольцев.

Мазсе вышел из храма. Стоя на ступенях из белого камня, он прикрывал глаза ладонью, пытаясь защититься от лучей палящего солнца.

– День обещает быть жарким, – раздалось у подножья храма.

Мазсе перевел свой взгляд со стены, на которой началось какое-то обеспокоенное движение, вниз на ступени храма.

– Это Партатуя возвращается. Ты поедешь со мной его встречать? – произнес Иданфирс, смотря на мальчика сощуренными глазами.

– Конечно.

Разведчик молча улыбнулся и протянул уздечку рыжего жеребца, которого привел с собой, в сторону Мазсе.

Мальчик резво спустился по ступеням, подхватил уздечку и, запрыгнув на коня, скомандовал:

– Вперед! Догоняй!

Ударив коня пятками по бокам, он резко вырвался вперед, скача галопом по опустевшей центральной улице города.

Иданфирс усмехнулся, оскалив зубы, и бросился за ним вдогонку. Мазсе гнал так быстро, что чуть не сшиб проходящих мимо антерольцев. Разведчик грозно выругался на сератайском языке в адрес пожилой женщины, появившейся из ниоткуда. Та едва успела упасть в сторону, уклонившись от промчавшего мимо Мазсе, как тут же чуть не была затоптана черной лошадью Иданфирса.

– Всадники! – раздались крики на стене.

– Открыть ворота!

Едва кованые створки успели распахнуться, как мальчик буквально вылетел из города. Немного отставая, за ним выскочил и первый разведчик, за которым выехали десять всадников сератаев. Мальчик скакал по главной дороге, ведущей из города на запад, по которой вот уже почти две полных луны назад уводили пленных людей из Антерола в сератайские степи.

Цоканье копыт его коня о большие булыжники, которыми была вымощена дорога, проносилось вдоль всей стены города.

– Ишь, ты, как разогнался, – прокричал разведчик, пришпоривая коня, в надеже настичь мальчика.

Когда мощеная часть дороги закончилась, и начался песчаный грунт, конь Мазсе стал терять скорость, и у разведчика появился шанс хотя бы поравняться с ним.

Столп пыли и песка, поднявшийся из-под копыт рыжего коня Мазсе, заставил разведчика съехать с дороги и продолжить преследование по обочине. И вот Иданфирс, почти настигнув мальчика, был от него на расстоянии вытянутой руки.

– Ну! Почти! – выпалил разведчик, вытянув руку, в попытке достать до Мазсе.

– Стой! – скомандовал он, резко остановив своего коня.

Иданфирс с гримасой, полной гнева и разочарования, пролетел мимо Мазсе, успев только выругаться.

– Иданфирс! Мазсе! Как же я рад снова вас увидеть, – расплывшись в беззубой улыбке, произнес седоволосый сератай в ламеллярной броне.

– Партатуя! – воскликнул разведчик, пытаясь угомонить свою лошадь.

– Что же ты так долго? – озадаченно спросил Мазсе, слезая с коня.

Партатуя, не ответив ни слова, бросился обнимать мальчика.

– Ты бы видел лицо царя, когда я открыл перед ним сундук, – произнес Партатуя, освобождая Мазсе от своих объятий.

– Рассказывай все в подробностях.

– Поведал ему о нашей славной победе. Тебя похвалил. Пустил слухи среди знати о спрятанных богатствах Антерола, которые рыцари успели попрятать и вывезти в соседние царства, – хлопнув по спине мальчика, добавил Партатуя.

– А что сказали другие вожди?

– Многие с завидным блеском в глазах смотрели даже на такой сундучок с золотом. После возвращения в степи львиную долю добычи Акиннаез забрал себе. Не все вожди получили то, на что рассчитывали вожди. Акиннаез ещё сказал, что ты достоин своего отца.

Мальчик невольно улыбнулся. Голос старика пробудил в его памяти воспоминания об отце, а рука невольно потянулась к обломку меча.

– Что ж, это уже что-то. Теперь о нас будут знать все сератаи, – с улыбкой произнес Мазсе.

– А ты хитер, малец, – произнес старик, потрепав Мазсе за густые волосы.

– Ты заезжал в Аббий?

– Нет, Акиннаез со своей ставкой ушел далеко на север, если бы я поехал в Аббий, то потерял бы месяц, а то и полтора в дороге. Из твоих братьев видел только Нессиоти и то один раз на общем собрании. Так же видел и Марсагета. Он выразил Акиннаезу желание забрать своих людей назад в степи.

– А что царь?

– Сказал, что это теперь твои люди.

Мазсе встал как вкопанный.

– Что глазами-то захлопал? Садись в седло, вождь. Я слишком устал с дороги. Хочу уже поесть, напиться и погрузить свои дряхлые кости в мягкую перьевую постель.

По дороге до города Мазсе рассказал о разграблении дахейского каравана и богатой добыче, упомянул и о растущем недовольством среди всадников. На что Партатуя только махнул рукой, но одобрил выбор Ситалка своим приближенным среди всадников Марсагета.

Когда Партатуя и Мазсе въехали в город, все всадники сератаи поспешили встретить их и расспросить старика про новости из степей.

Мазсе распорядился, чтобы в тронном зале накрыли большой обеденный стол. Когда все собрались за столом, Партатуя позволил себе первым взять слово.

– За нового сератайского вождя, Мазсе сына Теорека! – произнес старик и выпил до дна кубок красного вина, окрасив свою седую, отросшую за время дороги, бороду в бордовый цвет.

– За вождя! – присоединился Ситалк.

– И за моих знатных всадников! – подытожил Мазсе.

Все выпили до дна, только монах едва пригубил. Мазсе видел по лицу Эдвина, что ему в тягость общество сератаев.

– Как тебе еда, Эдвин? – поинтересовался мальчик.

– Великолепно, – с натянутой улыбкой заявил монах, накладывая себе порцию запеченных овощей.

– Вся эта еда на столах, это все из того каравана с юга, – поделился с Партатуей Мазсе.

– Недурно, весьма недурно.

– Диковинные вещи у этих южан растут, правда? – улыбнулся старик, ткнув при этом монаха в бок.

Резкая смесь запаха человеческого пота с лошадиным ударила в нос монаху, когда Партатуя повернулся в его сторону. Эдвин не смог сдержаться и, скривив лицо в гримасе отвращения, принялся откашливаться.

– Прошу простить меня, господин, что-то мне нехорошо. Разрешите оставить вас? – встав из-за стола, произнес монах.

– Может быть, лекаря? – забеспокоился Мазсе.

– Нет, нужно просто отдохнуть.

– Конечно, ты можешь идти.

Монах поправил свою рясу из белого шелка, расшитую золотыми узорами, и поспешил покинуть зал. Вскоре после его ухода, когда половина блюд была съедена, Мазсе объявил об окончании трапезы и попросил всех оставить его.

Иданфирс и Ситалк вышли первыми, Партатуя же задержался.

– Я одобряю твой выбор знати, Иданфирс мой лучший разведчик, а Ситалк, один из лучших лучников в племени Марсагета. К тому же он молод и горяч, но его род недостаточно знатен, чтобы возвыситься в племени Марсагета, поэтому ты без труда заполучишь его верность.

Мазсе лишь улыбнулся в ответ. Тяжело вздохнув, он облокотился на спинку своего трона. Партатуя подошел к нему и уселся прямо на пол сбоку от трона, подогнув под себя ноги.

– Ты что-то еще хотел?

– Да, хотел успокоить тебя. Мои люди с тобой, пока за тобой иду я. Но я уже очень стар и чувствую, что Великий Всадник уже скачет за мной. И когда я присоединюсь к твоему отцу, моих всадников должен будешь удержать ты сам. Они пойдут за своим вождем до самой смерти. А вождь всегда должен быть сильным и уверенным в себе и своих решениях. Настоящий вождь должен вести свое племя, думать о благополучии своих всадников. А мальчишка, какого бы он знатного ни был рода, не может быть вождем. Запомни это.

– По-твоему, я могу стать вождем? Могу возглавить свое племя, – с озадаченным видом спросил Мазсе.

– Ты уже вождь. Не обмани доверие Всадника, что возложил на твои плечи это бремя.

Партатуя с хрустом в суставах поднялся и, пристально посмотрев на Мазсе, произнес:

– Я пережил всех своих детей. Нет для отца страшнее участи, чем собирать погребальный костер для своего ребенка. Но пока по моим жилам течет жизнь, я не допущу, чтобы костер собирали по тебе. А теперь, я оставлю тебя, нужно отдохнуть с дороги. Кости уже не те, что в шестьдесят.

Оставшись в одиночестве, Мазсе распорядился, чтобы убрали со стола, затем, сидя на троне, он погрузился в раздумья. Чувство тревоги сковывало его изнутри. Мысли о своем племени, об отце, о братьях не давали ему покоя. Вспомнил он и рыдающую мать над телами своих братьев. С одной мысли он перескакивал на вторую со второй на третью, пока не поймал себя над одним главным вопросом.

– А дальше что? Нет, настоящий вождь не должен сомневаться в себе и в своих решениях. Я должен уверенно вести своих всадников вперед.

С этим решением Мазсе побрел к одному человеку, который мог его понять. Когда Мазсе вышел на улицы города, солнце весело высоко над горизонтом, на небе не было ни облачка. Как и предрек Иданфирс, день выдался очень жарким. Мазсе не торопясь побрел в сторону храма. На своем пути он встречал антерольцев, которые радостно приветствовали его. Мальчик спокойно говорил с ними на их языке, иногда даже записывал их просьбы и передавал Эдвину.

Сератаи, в основном бывшие воины Марсагета, враждебно относились к выжившим антерольцам, которых в городе стало гораздо больше, чем самих сератаев. Мазсе не раз замечал, как какой-нибудь сератай плевал при виде освобожденных им рабов.

Жителями Антерола полностью занимался Эдвин, которого они называли архиепископом. Мазсе лишь наблюдал за тем, какие Эдвин раздавал людям указания. Начали засеивать поля, из семян того зерна, которое удалось спасти после нашествия сератайской орды. Большинство выживших бежали в соседние королевства, а те, кто осмелился остаться, камень за камнем восстанавливали город, сеяли зерно, добывали уголь и железо, трудились и делали все, как говорил им монах.

Храм за последнее время также преобразился. Мазсе казалось, что он уже не в том полуразрушенном здании со стенами, залитыми кровью. Теперь он напоминал настоящий дворец. Повсюду висели красивые гобелены, в коридорах, словно из земли, выросли мраморные статуи. А на алтарях, к изумлению мальчика, появилась золотая и серебряная утварь.

– Господин! Не ожидал Вас сегодня увидеть, – поприветствовал Мазсе, выбежавший в коридор Эдвин.

– Я беспокоился о твоем здоровье. Решил проверить как ты. И к тому же я вчера увлекся одной книгой, хотел бы сегодня её дочитать.

– Право не стоило, я в добром здравии, но благодарю за беспокойство. А что за книгу Вы взяли для прочтения?

– Царство Дахейское, – ответил Мазсе и продолжил путь к своей келье.

– Неплохая книга и написана доступно, только вот недостоверна она, – произнес монах, быстро перебирая ногами, пытаясь не отставать от мальчика.

– То есть недостоверна? – остановившись, переспросил Мазсе.

– Она написана священником Сеймуром из Живого города. А у него был свой взгляд на происходившее в те года события, которые он считал дикими и бесчеловечными, поэтому и всех дахейцев окрестил дикарями.

– Лучшие книги о южных царствах написаны учеными с юга. Но у нас очень мало переводов таких книг и все они, скажем так, неточны.

– Тогда ты сам расскажи мне о дахейцах и, вообще, о южных царствах.

– Хорошо, – улыбнулся монах, – пройдемте в читальный зал. Что именно вы хотите узнать?

– Все. Богаты ли они так, как рассказывал отец? Насколько опасны? Кто ими правит?

Эдвин усадил Мазсе за большой стол из красного дерева, в северной части павильона, а сам отправился на поиски нужной ему книги.

– Нашел! Вот на этих страницах написана история дахейцев с момента Великого разлома, – воскликнул Эдвин и вернулся к Мазсе с большой книгой в переплёте из грубой кожи.

Мазсе открыл книгу и пролистал пару страниц.

– Вся на дахейском. Ты знаешь этот язык?

– Конечно. Антерол граничит с Дахеей, поэтому торговцы этого царства, частые гости в нашей столице. Собственно, у одного из таких я и приобрел эту книгу.

– Когда-то Дахея была лишь провинцией в империи великого визиря Рустама. Но с его смертью империя распалась на три части, затем каждая раскололось ещё на две, и до недавнего времени в южных царствах можно было насчитать свыше ста различных царств, во главе каждого из которых стоял свой визирь, считавший себя единственным законным наследником Рустама. Из-за права носить его имя начинались войны, во имя его вырезались народы и сжигались города. Ему приносились жертвы, посвящались победы. Дошло до того, что ему начали возводить храмы и возносить молитвы, – Эдвин неодобрительно покачал головой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.