Десантник бывшим не бывает

Она бодро застучала каблучками по офисной лестнице адвокатской конторы. Скромность приёмной даже успокоила, здесь она почувствовала себя комфортно. За столом сидела элегантная дама предпенсионного возраста и выстукивала на клавиатуре деловое письмо. Ирина подошла к столу, и секретарша, подняв на неё глаза, перестала печатать текст.

– Здравствуйте! Розы у вашего входа чудо как хороши, – Ирина широко улыбнулась. – Я записывалась на приём к адвокату, можно пройти?

– Я сама посадила эти два куста, – женщина тоже расплылась в улыбке. – Ваша фамилия?

– Ирина Бурова.

– Проходите в кабинет номер три. Вячеслав Савельевич вас ждёт.

Ирина, постучав в дверь, распахнула её и опешила. Она застыла на пороге, решая, – входить или развернуться и убежать. За столом сидел её недавний знакомый Слава, вернее, Вячеслав, а ещё правильнее, Вячеслав Савельевич Любимов собственной персоной. Адвокат с визитки, которую она навсегда забросила в тумбочку. Правда, сегодня он выглядел немного иначе, более официально, остатки его волос были аккуратно приглажены, и очки на носу были другими, строгими, но, несмотря ни на что, это был именно он – хозяин мощного Бентли. И строгий, темно-синего цвета, костюм, бесспорно, был ему к лицу.

Вячеслав поднял голову, и глаза его заблестели от радости:

– Здравствуйте! Проходите! – он резко встал и пошёл ей навстречу. – Вы? Какими судьбами к нам? – Он разрумянился от удовольствия, увидев Ирину.

– Здравствуйте! – она даже не смогла рассмотреть кабинета из-за сильного смущения, но про себя подумала: «Может это судьба?»

Ирина не понимала, радоваться ей или нет. Ведь ей придётся рассказать Вячеславу о своих проблемах, которые явно не красят женщину, да, впрочем, они никого не красят. Захочет ли он разгребать всё то, что она на него взвалит?

«И зачем ему баба с трудностями!», – подумала она и, поправив волосы, зачем-то ляпнула:

– Думаю, в Вашей жизни мало юмора, и я решила его Вам выдать сполна.

– Присаживайтесь, я рад, что Вы попали в хорошие руки, – Вячеслав смущенно тронул галстук и показал рукой на кресло.

– А как я рада…

Она улыбнулась с напускным оптимизмом и опустилась в мягкие подушки кресла.

Вот так ирония судьбы!

– Давайте так… Вы мне всё изложите, а я задам наводящие вопросы, потом взгляну на документы, и мы всё оформим. На этом Ваше участие сведётся на нет, и Вы пойдёте спокойно заниматься своими делами. – Адвокат улыбнулся и мягким взглядом одарил новую клиентку. – Помните, мы уже тогда, на прогулке, перешли на «ты»? И давай без эмоций, чтобы я видел в тебе только азарт победителя.

– Хорошо.

Ирина была рада, что ей не придётся выносить сор из избы. Её устраивала чисто юридическая помощь.

– У меня произошло вот что…

И тут у Ирины зазвонил телефон. На экране высветилось фото и номер телефона Толи. Сердце ёкнуло: не случилось ли чего.

– Мама! К нам эти психанутые ремонтники стучатся. Мы их немного боимся.

– Что? – сердце у Ирины рухнуло куда-то ниже плинтуса. – Сейчас же запритесь накрепко! – Закричала она в ужасе.

– Дверь заперли, мам, и забаррикадировали комодом, – ответил Толя.

– Ещё и стулом, – добавил Лёша.

– Господи, так и знала, что детей нельзя пускать в дом, пока эти монстры там обитают. Я сейчас приеду. Сидите, не высовывайтесь, – вскакивая, прокричала в телефон Ирина.

Пока Ирина говорила по телефону, мимика на лице адвоката менялась в соответствии услышанному.

– Я могу чем-то помочь, Ира? – спросил он.

– Честно? Многим. Если поедете со мной, буду очень благодарна, – голос у молодой женщины сорвался.

– Что-то серьёзное?

– Думаю, да…

– Может быть, милицию вызвать? – Вячеслав взялся за телефон.

– Бесполезно. Я пробовала. Они все заодно.

Вячеслав зачем-то снял очки, и впервые за время беседы они встретились взглядами.

Серые, чуть прищуренные, глаза адвоката смотрели по-особому горячо. А желтоватые, цвета чая, глаза Ирины скрылись за бедой, как за туманом. Она не видела ничего вблизи, пытаясь разглядеть что-то вдали.

Вячеслав тут же надел очки. Голос его прерывался:

– Я такси вызвал. К моей машине минут десять ходу, она на парковке. Пошли на выход.

– Отлично, – Ирина шагнула к выходу. – Пусть ничего не случится. Только бы дверь не выбили.

– Ты что?! Они же не в лесу. Соседи сбегутся.

– Кто? Эти слизни? Да меня из квартиры выкидывали, никто даже слова в защиту не сказал. Убивать будут, они только перешагнут.

– Я полагаю, мы приблизились к самой сути дела?

– Именно! К самой завязке трагедии! У меня отбирают жилплощадь.

Вячеслав и Ирина вышли из кабинета и быстро спустились по лестнице. Мужчина держался вровень, и даже осмелился придерживать её под локоть. Ирина, казалось, ничего не замечала.

Они, подождав немного, сели в жёлтое Яндекс-такси, затормозившее перед крыльцом, и помчались к дому Ирины.

– Давай, расскажи мне о случившемся, чтобы я всё обмозговал и принял меры.

– Муж прислал мне официальное письмо, чтобы я продала ему свою долю в квартире или купила его часть. Я, как могла, так и ответила… вот, держи это письмо.

Она, сидя на заднем сидении, достала из чёрной сумочки, которую сама связала, и протянула Вячеславу большой конверт.

Им повезло, – водитель такси попался неразговорчивый. Было такое чувство, что их везет робот.

Вячеслав читал текст медленно и вдумчиво, скользя взглядом по бумаге. Возвращаясь назад, перечитывал и так – до конца.

– Так, так… а ты что ответила? Ты не сохранила свой ответ?

– Как-то не подумала. Что-то там отстукала на клавишах и вытащила через принтер.

– Но из компьютера же не удалила?

– Просто не подумала.

– А компьютер этот у тебя дома? – немного скованно проговорил Вячеслав.

– Да. Я вечером писала. А утром отправила.

– Примерно перескажи самую суть.

– А самая суть – я просто послала его подальше.

– Ладно. Останемся с этим. Конечно же, не комильфо. Но это всё, что мы имеем. Будем сражаться, – Вячеслав взглянул твёрдым взглядом, и Ирина сразу поверила, что теперь она не одна на поле боя.

– Спасибо, Слава, – она погладила его крепкую руку.

– Что было после отправки письма?

– Пришли два амбала тире имбицила и предъявили документы на жильё. Я их послала далеко…

– Насколько далеко? – невольно улыбнулся Вячеслав.

–Так далеко, насколько позволил мой плохой французский, – отрезала Ирина. – А потом они снова явились, уже с решением суда… сменили замки и заселились при поощрении участкового. Представляешь, вдвоем! – Её голос срывался от возмущения. – Они геи… гомосеки… голубые, как это всё называется… – такое при мне вытворяли, что я на кухню краснела выйти.

– Как давно это длится, Ирина?

– Месяц ада, если считать началом то письмо. И мне по горло хватило.

– Боюсь, что это не всё, думаю, это только начало… – он безнадёжно взглянул на её озабоченное лицо. Глаза его говорили: нужно потерпеть.

– Господи, я не выдержу всего этого.

– Всё будет хорошо.

– Надеюсь… – она уткнулась лицом в свои сжатые кулаки. А он, в своём воображении, обнял её. Но тут же вернул себе образ твёрдого, как гранит, адвоката. – А теперь я расскажу коротко о твоей ситуации. Проясню тебе твои права. Маленький ликбез не помешает, чтобы ты, как можно меньше натворила глупостей в общении со стервятниками недвижимости.

– Я буду послушной, – она кисло улыбнулась, а потом её словно укололи, и она почувствовала боль за детей – Но как же там мои мальчишечки!

Лицо Ирины сразу как-то осунулось, скулы стали угловатыми и проявились морщинки между бровей. Её приступы невыплаканных слёз просто убивали Вячеслава.

– Пока мы далеко от них. Соберись. Слушай. Ты должна знать, что существует несколько схем по захвату жилья. Разберёмся, какой у тебя вариант, – где-то в подсознании Вячеслав считал, что нудная болтовня может утешить всех, включая мать, сходящую с ума от беспокойства за детей.

Но Ирина и впрямь немного отвлеклась.

– Эти Бендеры бессмертны… – она всхлипнула.

– Согласен! Риелторы, бывает, пользуются криминальной схемой, но это редкость.

– Хорошая новость, что не убьют за жилплощадь. Пусть хоть криминальная схема нас обойдёт. Это уже что-то, – пробубнила Ирина.

– Будь серьезной и внимательной. Криминальная схема – это когда в ход идёт насилие над жертвой, человека принуждают угрозами отдать имущество. Мошенничают с документами, чтобы отобрать жильё. Ты уверена, что к твоему мужу не была применена такая схема?

– Я о нём ничего не знаю. Пропал и пропал. Чёрт бы его взял! – она дергала ручку сумочки, снова погружаясь в уныние.

– Ты зря так! Неужели не жалко? Столько лет вместе…

– Я не могу сейчас думать о нём… у меня перед глазами мои дети, – Ирина тяжело вздохнула, сдерживая слезы. – Твари! – Озлобилась она. – Извини. Люди горбатятся всю жизнь ради покупки жилья, чтобы было, где детей растить, а им подай крендель на блюдечке с голубой каёмочкой.

– Согласен. Слушай дальше. Самые страшные рейдеры – специалисты в юриспруденции.

– А что, и такие говнюки бывают?

– Бывают. Они разбираются в тонкостях жилищного законодательства. Могут запросто провести выгодную сделку.

– А тюрьма по ним не плачет? – наконец раздался голос с водительского сидения.

– Не ваше дело, – огрызнулась, сама не зная зачем, Ирина. – Как бы их упечь?

– Проблема. Чтобы их упечь, нужно семь пядей во лбу. Из-за юридической неграмотности россиян, эта схема работает безукоризненно. Договор подписан и «вуаля», – люди слишком поздно узнают о заниженной стоимости проданного ими жилья.

– Мой вариант?

– Возможно. Плохо то, что оспорить договор или признать его незаконным невозможно.

– Бога на них нет. Я понимаю так, что мне нужно найти нарушение закона с их стороны.

– Умница, быстро схватила. Теперь ты будешь внимательно следить за их действиями, и фиксировать всё на камеру, которую мы установим втайне от них на твоей части жилья. Твое жильё, – что хочешь, то и вешаешь на стены. Знай, что самые страшные случаи, – это комбинированный способ захвата собственности.

– Как всё сложно… у меня руки опускаются, как подумаю…

– Боец Ирина! Вы готовы к бою?

– Да… – монотонно отозвалась она. – Веселится народ на чужих костях…

– А ты думала. Подозреваю, что нас ждёт именно этот вариант, судя по письму бывшего мужа. И, главное, – по твоему ответу. Уж, очень опрометчиво ты поступила, как мне кажется. Сгоряча нарубила дров.

– Ах! – она машинально смяла в сумочке тубы с косметикой. – Поедем жить в деревню к маме. Не подыхать же. Но прежде мы сразимся насмерть. Правда?

Ирина подняла голову. Слезы, скопившиеся в уголках глаз, высохли и, в потемневших до цвета чифиря глазах, блеснула злость.

– Конечно. Так вот, эти умники сначала законно выкупают долю. Похоже на твой случай. Потом подселяют бандитов, которые превращают жизнь соседей в ад, чтобы те, не сопротивлялись и скорее принимали решение о продаже своей части. Так они выживают людей из дома.

– Нет, они сами в квартире поселились, – не хотела верить в худшее Ирина.

За последние дни она узнала, что такое жить в коммуналке, и уже смирилась, надеясь, что позже как-нибудь вылезет из этого капкана. А тут наклюнулась перспектива ещё более неприятного соседства.

И в её памяти всплыли фрагменты фильма, когда Швондер с архаровцами из московского совета рабочих и депутатов пытались «уплотнить» метры проживания профессора Преображенского.

Вслух же она добавила:

– Куда смотрит правительство, почему депутаты не меняют законы, не защищающие честных собственников?

– Наивная простота. Так там и рождается коррупция. Все законы пишутся под себя, направлены на обогащение. Кто сегодня в депутатах? Малиновые пиджаки.

– Хм… на ум пришло. Я теперь в роли зайца. Помнишь, лиса выжила его из заячьей избушки. Теперь я в назидание буду рассказывать детям эту сказку. Это же готовая схема захвата жилья.

– Откуда в твоей голове появляются столь глубокие мысли? – Вячеслав громко засмеялся. – Тебе не кажется, что ребята, имеющие айфоны, как-то выросли из лубочных сказок?

– Да… они выросли за лето… – Ирина притихла. – Как им теперь жить в этом мире, созданном мной и их отцом по глупости.

– Надеждой. Пока надеждой.

– Давно я смотрела передачу по ТВ о том, как в России появилась сотня рваных домов, когда красные рейдеры ломали в них коммуникации, оборудование, уродовали фасады и подъезды, губили отопление, а потом перебирались в благоустроенные квартиры и снова ломали всё подряд. Круговорот домов в природе красных рейдеров, – она хихикнула.

– Времена-а… были люди в наше время… швондеры.

Вячеслав с удивлением смотрел на сидящую рядом женщину и хотел верить, что она справится с ситуацией. Ей, видимо, нелегко жить одной и растить двоих ребятишек.

– Знаешь, в те времена жилтоварищество поработало на славу. В дома буржуев умудрялись подселять по тридцать человек, ужас. И все выжили как-то. И я двоих выдержу. Что-нибудь придумаю. Не знала, что сама нарвусь на таких же уродов нашего времени.

– Помню, помню… лозунг жилтоварищества: квартира не ваша, а наша…

– Мои нынешние соседи, похоже, хорошо учились.

Ирина, вспомнив о сыновьях, заплакала тихо, без всхлипов.

– Скорее бы уже попасть в дом, чтобы защитить малышей.

– Думаю, ещё минут пять, если пробки не будет на дороге, – таксист был солидарен с матерью близнецов.

– Я вот что ещё хотел сказать… – начал было Вячеслав.

– А?… Боже, что же ещё? Что я должна знать?

– Этих ты хоть в глаза увидела, а чаще бывает, что соседи даже не видят приобретателя. Он, ровно лис, действует за спиной. Заселит всякий сброд с уголовным прошлым, а они уже создадут невыносимые условия. А хитрец, словно паук в засаде, ждёт, когда противник ослабеет. Потом его можно добить тапкой, шлёпнув пару раз. Ты должна быть готова к атакам. Кто осведомлен – тот вооружён. Главная проблема в том, что их действия не противоречат закону.

У Ирины снова набухли слёзы, и она замолчала, – так ей стало жаль себя. Где-то глубоко в душе защемило: нехорошо она обошлась с мужем. Наверное, это месть судьбы.

– Будем действовать по моей схеме и, если получится, выиграем дело, – слова Вячеслава вернули её к действительности.

– Спасибо…

– Не реви! Пробьёмся.

– Я и не реву… просто обидно, почему я…

– Сейчас приедем, разберёмся, в чём там дело… напишем заявление в отдел полиции, и правоохранители возбудят уголовное дело.

Они подъехали. Ирина выскочила из машины. Вячеслав торопливо расплатился и, сломя голову, помчался к подъезду, догоняя Ирину.

И вдруг женщина резко стала, будто вкопанная. Вячеслав по инерции проскочил мимо на шаг вперед и застыл, едва не налетев на совершенно необыкновенную пару.

– Это они… Слава! Это они! Они убили моих детей. Люди, вызывайте полицию! Их нужно арестовать! – кричала Ирина.

Двое мужчин, остановившиеся в дверях, едва держались на ногах. Оба одинаково толстые, одетые в костюмы, но как! Рубашки навыпуск и перекошенные галстуки явно перепутаны местами и функциями. На голове у одного высился тюрбан из банного полотенца, второй держал руку на перевязи из платка, который Ирина узнала по цвету.

– Слава, смотри, у них кровь!

– Заткнись, курица, – еле живым голосом пробурчал Ежков. – Засажу тебя в каталажку разом с твоими гопниками-недоносками и хиляками-телохранителями.

– Что ты тут несёшь о моих детях?! Я тебе сейчас ещё и зенки выцарапаю.

– Тише, – Вячеслав перехватил женщину, удерживая за плечи.

Ежков, не отвечая и даже не оглядываясь, замахал здоровой рукой водителю такси, которое неспешно разворачивалось, выезжая из тесного двора.

Машина остановилась и обе жертвы обстоятельств и бизнеса пошли садиться, поддерживая друг друга.

Михайлов с перевязанной головой оглянулся и погрозил Ирине забинтованной кистью, в то время как Ежков, сильно хромая и баюкая руку, намеревался сесть на заднее сиденье машины:

– Ты за всё заплатишь, стерва, – бубнил он себе под нос, чтобы не поднимать на людях скандал. – Я с тебя всё до копейки взыщу. Молись, чтобы в КПЗ не загремела за издевательство.

С запекшейся кровью на лицах и руках, они устроились в такси, получив через зеркало заднего обзора недобрый взгляд от сочувствующего Ирине водителя авто, который думал: «Это вы мне сполна заплатите за испорченный салон». Он в сердцах завёл мотор и тронулся с места.

Ирина и Вячеслав бросились в подъезд, поднялись на шестой этаж и подбежали к распахнутой настежь двери квартиры. Проскочив порог с колотящимся сердцем, Ирина надрывно выкрикнула:

– Толя, Лёша!

– Мама! – ответили они разом.

Послышалось шуршание, скрежещущий звук передвигаемой мебели. Из проёма деревянной двери детской высунулись белобрысые головы с испуганными мордашками.

– Живые! Что с вами сделали? Где болит? Вы ушиблись? Вас били? Господи! Главное, вы живые!

Вячеслав предусмотрительно запер входную дверь и, поставив замок на предохранитель, неторопливо прошёл в комнату. Разуваться в прихожей было бессмысленно.

Ирина усадила детей на диван, ощупала их, тщательно осмотрела каждый участок худеньких тел и, убедившись, что всё в полном порядке, бурно расцеловала обоих:

– Я вас люблю. Ну, рассказывайте, что здесь случилось?

– Мама, мы ничего не делали. Мы ели арбуз, а потом, когда он закончился, мы увидели этих голых мастеров, которые на нас почему-то напали, – выдал мгновенно Толя.

– Точняк. Мы немного напугались и упрятались за дверь, – тут же подхватил Лёша.

Близнецы немного потолкались, чтобы быть поближе к маме.

– Какой арбуз? Я не покупала никого арбуза. Вы что, съели чужой арбуз? – Ирина неожиданно засмеялась. – Хорошо, что вы целы и невредимы. Показывайте, что произошло. Идёмте на место преступления.

– Надо оценить обстановку, – слова Вячеслава утонули в болтовне близнецов.

– Мы же не знали, мам, – привычно заныл Лёша.

– А что, они на нас накинулись из-за каких-то арбузных остатков? – возмущённо выдал Толя.

– Мы же не знали, что арбуз не наш… – плакался Лёша.

– Мастера – жадюги какие-то.

Ребята говорили одновременно и радовались тому, что мама их не ругает.

Вместе они вошли в кухню.

На полу валялись арбузные корки, окровавленная утятница, осколки битой посуды, бежевый пол был грязно-красным.

– Боже! Ну и побоище. Что здесь случилось?

Мальчишки пожимали плечами:

– Мы не знаем, – в унисон ответили сыновья.

– Нас поругали, – уточнил Толя.

– Мы убежали, – пояснил Лёша. – Шум и стоны слышали… – Добавил он.

– Уже из-за двери, м-а-а-м… – Толя постарался успокоить мамины нервы.

– Ладно, разберемся. Давайте немного приберёмся для начала, – жизнь матери-одиночки двоих сорванцов сделала Ирину закалённой.

Вячеслав следил за происходящим и складывал уравнение с двумя известными. Всё это было странным, даже для него.

Переговариваясь и обсуждая события, все принялась за уборку. Вячеслав активно мёл веником, тёр тряпкой и даже вынес несколько пакетов с мусором в мусоропровод. Мальчики были паиньками, послушно помогали маме, а потом тихо смылись в комнату, однако держали уши на макушке и ловили каждое слово, словно сыщики-колобки. Любопытство – не порок, и мальчишки чётко следовали этому принципу.

– Кто-нибудь может рассказать мне в подробностях, что здесь произошло? – Вячеслав остановился и требовательно взглянул на Ирину.

– Ну… нет, я предполагаю, что мальчишки ели арбуз, корки бросали на пол. Ремонт же…

– В смысле – ремонт?

– Я решила им соврать, чтобы вопросы не задавали.

За дверью комнаты раздался звучный шлепок и шпионский шёпот:

– Говорил же, что мама соврала…

Вячеслав усмехнулся:

– А-а! И, что дальше?

– Дальше – ничего. Поели. Их застукали. Они убежали. А эти стопудовые быдлосы-мужики, готовы были покалечить маленьких проголодавшихся детей из-за пары долек паршивого арбуза, твари! Но Бог не Ерошка, видит немножко. Бумеранг вернулся, они и растянулись на полу. Вот утятница меня смущает. Хотя нет, всё понятно. Они её хотели присвоить!

– Предположим, всё было именно так.

– Ну, я-то знаю моих сыновей. Они самые тихие и добрые ребята в мире!

–Весело у вас здесь. А я по вечерам скучаю и домой спешу исключительно из-за Бентли. Забыл сказать, что я слышал о Ежкове разное, теперь буду верить и сплетням.

– Страшный человек…

– Говорили, что он наглый и самонадеянный. У него крыша в суде и в прокуратуре. Он сам из Едры. И у него кто-то из родни там шишка.

А у близнецов в полуразгромленной квартире, которая всего пару дней назад была уютным гнездышком для троих, шло оперативное совещание.

– Значит эти строители маме враги… – тихо, словно на контрольной в школе, прошептал Толя, продолжая подслушивать под дверью.

– Нужно маму защитить, – согласился Лёша.

Ирина огляделась:

– Чистота и порядок! Мы свободны. Спасибо тебе огромное, Славочка, – переполненная эмоциями, она чмокнула его в щёку.

Они вышли на лестничную площадку. Вячеслав поспешил вернуться на работу:

– Вечером увидимся? Выгуляемся? – Вячеслав, обняв её теплым взглядом, сбежал по лестнице.

Как ни странно, сыновья дружно молчали, старательно выполняя свой долг перед родиной и семьей. Ирина объяснила такое поведение тем, что дети перенервничали.

Весь день был ещё впереди. А так как Ирина отпросилась в школе, у неё, наконец, появилось время приготовить любимую селёдку под шубой и картошку-пюре с котлетами. После обеда вся семья сходила в магазин и ребятам подобрали школьную форму.

И вот, наконец, на город опустились сумерки. Ирина позвала детей, заигравшихся в мяч на детской площадке с соседскими ребятишками, на ужин.

После они сели, обнявшись, на кровати в спальне, близнецы прижались к маме с двух сторон, и – наступил самый счастливый час для всех троих. Наконец-то пришло время похвастаться новыми айфонами, показать фотки и видео, сделанные в посёлке. А сколько новостей выплеснули ребята на свою уставшую маму, пока не уснули прямо у неё на коленях. Ирина уложила сыновей в одну кроватку, тихонько покинула комнату и позвонила Вячеславу.

Через полчаса они уже гуляли с собаками. Вопрос войны с захватчиками не давал им расслабиться.

– Нужно замок сменить, – предложила Ирина, думая, как жить дальше в своем аду.

– А что это изменит? У них на руках судебное решение о вселении. Лишние траты для тебя. Хотя… ты права! Давай завтра замки поменяем. Хочу увидеть постановление суда, будет шанс взглянуть на все документы. Кстати, участковый нам поможет это сделать в более спокойной обстановке. Перед полицией они смирные.

– Хорошо, согласна.

– Я тут пообщался с коллегами и скажу: если докажем, что схема криминальная, то мы точно выиграем. К твоему заявлению соберём и приложим копии правоустанавливающих документов. Хорошо бы добыть документы на долю Ежкова, которыми он бравировал при вселении.

– Как же их достать? Выкрасть?

– Я этого не слышал, а ты вправе поступать, как знаешь. Я озвучил, какие документы мне нужны для защиты.

– Я девочка понятливая.

– Молодец! Желательно связаться с бывшим мужем и добиться, чтобы он принял твою сторону. Нужно доказать, что его обманули. Вряд ли он знает, что натворил.

– Да. Наверное. Хочу верить, что он не отмороженная скотина, что в нём окончательно не умерла отцовская любовь.

– Плохо, если эти мрази применили комбинированную схему. Ещё хуже, что квартирные споры о порче имущества полиция не рассматривает. То же самое касается и угроз. Полицейские реагируют только на побои. Если рейдеры не нарушают закон, и не доказаны издевательства, то суд не решает такие проблемы. Для этого и нужен тебе адвокат, то есть – я.

– Мне тебя сам Бог послал… ты мой ангел хранитель. Буду тебя так называть.

– Спасибо, приятно, меня так ещё никто не называл. Ира, послушай, грамотность юристов и безграмотность населения – не единственная основа для рейдерства… – и Вячеслав озвучил ещё одну небольшую лекцию.

Ирина вернула Матильду хозяйке, сбегала в ближайший магазин за продуктами, чтобы утром приготовить ребятам завтрак.

Убрав кухню после ужина и перемыв гору посуды, Ирина приняла душ и решила, что пора бы и ей отдохнуть. Усталость навалилась на неё слоновьим весом.

За стеной была непривычная тишина. Кровать Толи, которую она заняла, стояла у окна. Накатившийся сон прервал порыв ветра и частая дробь крупных капель дождя по отливу окна. Впервые за последнее время она могла передохнуть, слушая стук веток с шелестом листьев. Жизнь продолжалась. Хотя бы за окном.

Ирина поднялась, встала к окну, набросив на плечи плед, и наблюдала разбушевавшуюся стихию. Молнии освещали комнату резкими всполохами.