Неженка и Ветер

– К шувани? – уточнил паренёк, бесцеремонно разглядывающему её чёрными как тьма глазами.

– Да, к ней, – непонятно почему, но Катя почувствовала смущение, а когда паренёк произнёс одобрительно:

– А ты красивая!

Тогда Катя и вовсе расстерялась. Бросив быстрый равнодушный взгляд на её подружек, паренёк снова обратился к Кате:

– Пошли за мной, красивая. Я отведу тебя в шувани.

Катя последовала за ним, а девушки за Катей. Возле небольшого фургона они остановились. Паренёк приоткрыл шторку, приглашая Катю зайти внутрь.

– Дальше мне нельзя, – с сожалением произнёс он, ещё раз бросив совсем не детский, а откровенно мужской оценивающий и одновременно восхищённый взгляд на светловолосую девушку, отошёл в сторону.

Когда девушки забрались внутрь фургона, то увидели пожилую женщину в тёмном шерстяном платье и в кофте, чёрные волосы цыганки были спрятаны под такой же тёмный платок. Она сидела на полу фургона на половике и раскладывала карты.

– А вот и вы. Как я вас и ждала на закате, – произнесла пожилая женщина, даже не взглянув в сторону пришедших, продолжая раскладывать карты, вылаживая их в большой правильной формы круг.

– Вы нас ждали? – удивилась Ирэна, – Но мы никому не говорили, что собираемся к вам.

Цыганка засмеялась. Её смех прозвучал неожиданно молодо и задорно. Вообще, пожилая женщина в платье и тёплой вязаной кофте не походила на колдунью, да и обстановка в фургоне вполне обычная, современная.

– Садитесь вокруг, – пригласила она, показывая рукой а ковёр, – Знаю, зачем пришли, можете не говорить. Все молодые девушки за этим приходят. Начну с тебя, синеглазка, – сказала она, обращаясь к Кате, – Возьми из колоды три карты своей рукой и положи вот сюда в центр круга.

У девушки на миг замерло сердце. Волнуясь, она дрожащей рукой вынула три карты из колоды цыганки, чувствуя, как замеревшее сердце вновь забилось громко, резко, оглушая своими ударами. Старая цыганка с интересом стала всматриваться в карты, которые вытащила девушка.

– Сердце у тебя доброе, душа чистая, вот и карты ровно и быстро ложатся. Из-за доброты твоей люди к тебе тянутся. Но не всё так гладко… – цыганка вдруг подняла голову и с интересом стала рассматривать Катино лицо, бледное от волнения. Девушка смутилась, щёки её порозовели, но взгляда от цыганки она не отвела.

– Ты думаешь, что сделала сердцем правильный выбор и поэтому будешь счастлива.

– Да? – с волнением и радостью переспросила Катя, – Я буду счастлива с Никитой?

– Я же сказала, что ты так думаешь, а не карты, – снисходительно улыбнулась цыганка, – Но ты поспешила. Сердце твоё слепо сейчас, и душа не проснулась. С тобой я вижу мужчину, который сейчас не рядом, далеко. И путь его долог и труден. Но он рядом, всегда рядом. Он твоя судьба, ты родилась, чтобы принадлежать ему. У него сильная воля, он подчиняет тебя, оберегает и предотвращает зло, которое грозит тебе.

Катя вздрогнула, поёжилась. От фатальных слов пожилой цыганки стало вдруг страшно, не по себе, но всё-таки она осмелилась спросить:

– Это светловолосый мужчина с голубыми глазами?

– Нет. Черноволосый и сероглазый. Взгляд его… – цыганка вдруг на секунду закрыла глаза, а потом снова внимательно взглянула на Катю, – Взгляд его вижу, а, кажется, что волку в глаза смотрю. Тяжёлый взгляд у него, холодный и жестокий. Не по себе мне. Но ты его не бойся. Он твоя судьба. Он!

Катя в испуге отшатнулась. «Ничего не понимаю…», – расстерянно подумала она, и хотела было уточнить что-то, но старая цыганка уже посмотрела на Ирэну и произнесла:

– Теперь ты, рыженькая, снимай карты.

Ирэна, тоже притихшая, испуганная, дрожащей рукой вынула из колоды три карты, положила их в центр круга под картами Кати. Цыганка прищурилась, читая карты, а потом вдруг с живым интересом посмотрела Ирэне в глаза.

– Карты твои путаются, зеленоглазая, – произнесла она, – Испытание выбором тебя ждёт, оттого и карты путаются, не хотят ровно ложиться. Придётся тебе, милая, выбирать сердцем или умом. Выберешь умом – всю жизнь страдать станешь и расплачиваться. Выберешь сердцем – счастье найдёшь.

– Обычно бывает наоборот. Люди умом всё наперёд просчитывают, тогда и не ошибаются, – тихо, но упрямо возразила Ирэна.

– Обычно, да не всегда, – задумчиво покачала головой цыганка и вдруг, резко перемешав Катины карты с картами Ирэны, снова стала их раскладывать, – Ум человека по жизни ведёт. И горько будет тому человеку, кто только умом живёт. Ну-ка, зеленоглазая, сними из колоды карты ещё раз. Не могу сразу прочитать, пути твои с подругой тесно переплелись, только не дружба это, а ненависть…

– Что?! – побелевшими губами воскрикнула Катя, очень внимательно наблюдавшая за каждым движением гадалки.

– Мужчина между вами стоит, – невозмутимо произнесла цыганка, пока ждала, когда Ирэна вытащит карты и снова положит их в круг. Пожилая женщина вдруг сверкнула чёрным огнём глаз и продолжила, – Теперь вижу! Мужчина! Тот же самый! С холодным волчьим взглядом! Всё, не могу больше смотреть! Его взгляд меня сил лишает. Воля у него сильная, энергия от него тяжёлая. Нельзя мне дальше смотреть. Сил лишусь. Всё!

Цыганка жестом поманила к себе тихо сидящую в углу Ксюшу, заставила её вытащить карты из колоды. Девушка послушно сделала это, а цыганка снова вздохнула, нахмурилась и произнесла с неохотой:

– Страдать ты будешь, милая. Много слёз вижу. Ох, много, – покачала она головой, – Смерть вижу. Даже две. Злой человек, жестокой человек рядом с тобой сейчас. Совсем скоро он войдёт в силу, и тогда начнутся твои страдания. И ты тоже любишь этого сероглазого мужчину с волчьим взглядом. А тебе нельзя! Не твоё это! Он спасёт тебе жизнь. Но он не для тебя судьбой предназначен.

Ксюша побледнела. Девушки испуганно затихли, боясь пошевелиться. Цыганка снова посмотрела на Катю. Голубые открытые глаза девушки тревожно манили всмотреться в их глубину.

– Кому бы судьбу не предсказывала, а всё к тебе, синеглазка, возвращается. И к этому мужчине с волчьим взглядом. То, что сейчас у тебя есть, отдашь подруге. Вот этой, рыжей. За это и ненавидеть будешь. И ненависть в тебе и любовь. И оба чувства сильны. Ссора между вами и разлука надолго. На много лет. Всё. Больше ничего не скажу. Карты перестали говорить. Ничего не показывают. Значит, знать вам этого достаточно.

– Да что же это такое! – вдруг возмутилась Ирэна, поднявшись с половика и вскочив на ноги, – Зачем вы нас пугаете?

– Тише ты! – пшикнула на подружку Катя и вежливо обратилась к старой цыганке, – Как вас зовут?

– Зарина меня зовут, – ответила цыганка невозмутимо.

– Вот, возьмите, Зарина, – Катя протянула старой цыганке деньги и положила их на ковёр, – Спасибо вам большое, Зарина. Всего вам доброго.

Катя поднялась на ноги и направилась к выходу. Зарина бросила быстрый удовлетворённый взгляд на деньги и произнесла вслед девушке:

– Всего доброго, красавица. Бог да поможет тебе.

Прощаясь с девушками, старая цыганка посмотрела только на Катю, провожая её заинтересованным взглядом чёрных проницательных глаз.

А вот паренёк-цыганёнок провожал Катю другим взглядом. Он подошёл к девушкам, приблизился к Кате.

– Красивая, пойдёшь за меня? Не обижу! – дерзко и в то же время взволнованно произнёс он, так и прожигая Катю чёрными жадными глазами.

– Эй, ты чего?! – рассмеялась девушка, – Сколько тебе лет, ребёнок?

– Я не ребёнок, мне тринадцать, скоро четырнадцать. Уже невесту можно приглядеть, – очень серьёзно произнёс парнишка.

Ирэна усмехнулась в открытую, дерзко, а Ксюша стыдливо отвела взгляд. Катя растерялась, не зная, что сказать мальчику, чтобы не обидеть его отказом.

– Мне восемнадцать. Я тебя старше, – наконец произнесла она.

– Пять лет не страшно. Я быстро вырасту. Цыгане быстро взрослеют. Ну, что ты хочешь, чтобы я для тебя сделал? Что? Говори! – со страстью и отчаянием в голосе потребовал парнишка.

– Да ничего я не хочу… – смутилась Катя, – У меня и жених уже есть.

– Врёшь! Нет у тебя никого! По глазам вижу! – упрямо воскликнул мальчишка, а в это время Ирэна решила вмешаться.

– Да отстань ты уже! – с раздражением прикрикнула она, – Сказано же тебе, жених у неё. Кстати, её жених – мой брат, так ведь, Катя?

– Так, – подтвердила девушка и посмотрела в глаза мальчишке печально, виновато, – У тебя будет невеста, вот увидишь. Красивая и хорошая.

– Я хочу такую, как ты, с твоими светлыми волосами и глазами, – упрямился по-детски парень.

– Ну, значит, будет такая как я. Не растраивайся, – Катя хотела добавить «подрасти немножко», но вовремя осеклась, сообразив, что это обидит чересчур горделивого заносчивого перенька.

Катя развернулась и побежала по тропинке в сторону посёлка, подружки поспешили за ней, а мальчик-цыган ещё долго стоял и смотрел, как удаляется тонкая стройная фигурка светловолосой красавицы.

– И чего он к тебе прилепился? Вот приставучий-то, – ворчливо произнесла Ирэна. Появление паренька отвлекло их от тревожных мыслей, вызванных предсказаниями цыганки. Но теперь Ирэна вновь вспомнила, что их взволновало, – Нет, надо же такое нам наговорить! А мы тоже хороши! Взяли и поверили!

– Да, – мгновенно с готовностью отозвалась Катя, взяла за руку Ирэну, остановила её, посмотрела ей в глаза испуганно, умоляюще, – И подумать страшно, что мы можем друг друга возненавидеть. Скажи, скажи, Ирэнка, что это неправда!

– Да, конечно, неправда! Выкинь ты это из головы, Катя! Ты моя лучшая подруга! И Ксюша ещё… – вспомнив про Ксюшу, Ирэна резко повернулась к идущий вслед за ними молчаливой девушке, – Ты совсем бледная, на тебе лица нет, Ксюша! Не нужно нам было сюда ходить, ещё и деньги за этот бред заплатили. А эта старая колдунья просто посмеялась над нами и всё! Надо же, такое придумать! Чтобы мы все втроём голову потеряли из-за какого-то страшного мужчины с волчьими глазами. Не верьте ей, девочки, она из ума выжила! Она просто хотела испугать нас и посмеяться над нами!

– Нет, – внезапно возразила Ксюша, – Я знаю, кто этот человек, несущий зло.

– И кто же?! – наперебой нетерпеливо спросили девушки.

– Это мой отчим, – тихо, почти шёпотом ответила Ксюша.

– Тьфу ты! – с явным раздражением всплеснула руками Ирэна, запнулась и чуть не угодила в наполовину пересохшую лужу на обочине дороги, медленно подняла изящную ножку в новых итальянских босоножках из белой кожи и огорчённо посмотрела на то, что они запачканы, но упрямо продолжила, – А я то уже подумала, действительно, злодей какой выискался. Ладно, пойдёмте, девочки. Мне здесь не нравится среди всех этих цыган. Одна старая ведьма ужасами пугает, мальчишка чуть Катьку не умыкнул. Нет, девочки, зря мы одни сюда пошли. Говорила же я вам! Говорила! Ерунда это всё и зря потеряное время!

Катя и Ксюша с подругой спорить не стали, поспешили за Ирэной по просёлочной дороге к деревне. Солнце уже село, и тёмные тени деревьев, отбрасывая мрак на дорогу, пугали юных спутниц. А когда наверху в густых зарослях ельника закричала ночная птица, девушки взвизгнули и побежали без оглядки.

Старший брат

Папа научил быть гордой, мама научила

быть леди, а брат ничему не учил, он

просто сказал: «Обидят – порву!»

citatniki.ru

Ирэна молча наблюдала за матерью, которая гладила одежду её брата. Вид у Насти был сосредоточенный и задумчивый. Ирэна попыталась утешить мать:

– Мам, но он же только на пару дней всего в город, потом вернётся за вещами. В повестке ведь написано, что сборы только через неделю. Ему же только какие-то там справки отвезти нужно.

– Да, конечно… – рассеянно согласилась Настя, думая о своём, – Ты поела?

– Да, мам, поела, – отмахнулась Ирэна, взглянула в окно и радостно воскликнула, – А вот и батько подъехал! Ну всё, пойдём прощаться. Никита! – девушка зовёт брата звонким голосом, – Иди одевайся! Батько ждёт тебя!

Уже на улице Настя не смогла сдержать слёз. Майор Иващенко подошёл к жене и нежно обнял за плечи.

– Ну, лялечка, перестань. Перестань, серденько, – тихо просит он, – Возьми себя в руки, не на войну же сына провожаем. Отслужит, вернётся. Глянь, моя коханна, кто-то подъезжает к нам. Никак Артём Левин. Его машина-то…

Из-за поворота, подняв тучу пыли, вылетела старая тайота и резко остановилась неподалёку. Дверца машины распахнулась, и из неё выскочила Катя. С водительского места не так резво, как его пассажирка, вылез Ефим.

– Ефим! – обрадовалась Ирэна и подпрыгнула на месте, – Это же он гоняет на батькиной машине!

Майор неодобрительно покачал головой, а Ирэна подбежала к Ефиму, схватив его за плечи и закружив. Катя подошла к Никите, который стоял рядом с родителями.

– Никита, еле успели! – сбивчиво и взволнованно начала девушка, – Я боялась, что вы уже уехали.

– Ах, ты, дивчинонька, як же мы уедем, не дождавшись тебя? – Стас приветливо улыбнулся и подмигнул девушке. Катя смутилась, покраснела. И Никита сразу же поспешил на помощь подруге:

– Катенька, я не надеялся тебя сегодня увидеть. Ирэна сказала, ты Дениса встречать поедешь.

– Мы и хотели, но в последнюю минуту я отговорила Ефима. Денис всё поймёт, он не будет сердиться, – поспешила объяснить Катя и, не сдержав порыва, прижалась к груди парня, привстала на цыпочки, обхватила его шею тонкими руками и горячим шопотом произнесла ему прямо в ухо, – Я тебя ждать буду! Ты служи, не переживай. Я тебя дождусь!

Никита обнял Катю и зарылся лицом в её пышных белокурых волосах. Майор Стас Иващенко смотрел на пасынка и его девушку с умилением, не сдерживая одобрительной улыбки.

– Когда ты уезжаешь из города? – всё также тихо спросила Катя.

– Во вторник.

– До вторника я к тебе приеду, – очень тихо прошептала Катя, так тихо, что её услышал только Никита.

– Ну всё, молодые люди! – вмешался Стас, – Долгие проводы – лишние слёзы. Нам пора, Никита. Попрощайся с матерью. А ты, красуня, жди парня, как и пообещала, – майор посмотрел на Катю серьёзно, требовательно.

– Дождусь, – упрямо и уверенно ответила девушка, не отводя глаз от взгляда майора.

Никита нехотя отпустил Катю, обнял мать и поцеловал, потом подошёл к сестре и тоже обнял. Она весело смотрела на него и улыбалась, подбадривая. Потом он пожал руку Ефиму.

– Давай, брат, – Ефим смотрел лихим взглядом шальшых светлых глаз, подмигнул весело, задорно, – Я своё тоже недавно отслужил. Денис вот возвращается со службы. И ты вернёшься, не заметишь, как время пролетит.

Майор сел за руль армейского уазика, Никита забрался рядом на пассажирское сидение, ещё раз помахал рукой всем собравшимся, а потом машина тронулась с места и скрылась за поворотом. Ирэна с Ефимом стояли поодаль, о чём-то тихо переговариваясь, а Настя подошла к Кате и ласково тронула её за плечо.

– Спасибо, дочка, – произесла она с чувством, – Теперь моему сыну и впрямь служиться там будет спокойно. Изводить себя перестанет.

– С ним всё будет хорошо. Я точно знаю это, – уверенно произнесла Катя, – Нам с Ефимом пора возвращаться. Может, ещё и к Денису на вокзал успеем.

– Бог да поможет тебе, – непроизвольно повторила Настя слова цыганки, перекрестив девушку. А Катя вздрогнула, услышав слова Зарины, и как-то неспокойно ей стало. Она вдруг поняла, что на вокзал к поезду, на котором приезжает Денис, они не успеют. И она не сможет первая встретить брата и первая обнять его после долгой-долгой, бесконечно долгой разлукой.

Даже спустя тринадцать лет Денис эту драку помнил отчётливо, до мелочей. Противник был на три года старше, крупнее и выше ростом. Денис и не надеялся победить в этой драке, но и избежать её не мог. На пустыре за школьным стадионом столпились его одноклассники, каждый из них с интересом и азартом наблюдал за двумя противниками. Денис знал, на чьей стороне симпатии толпы. Серёга Смирнов, девятиклассник, любимец девчонок и крутой парень, негласный лидер и его давний враг возвышался перед ним всем своим мощным корпусом. Первый же его удар свалил Дениса с ног, но он поднялся. Тяжело дыша и шатаясь от слабости, он нанёс удар. Потом снова и снова. Он несколько раз падал, но заставлял себя подниматься и снова в отчаянной в своей безнадёжности попытке наносил удары, с каждым разом всё слабее и слабее… Его младший двоюродный брат Ефим несколько раз порывался прийти на помощь, но одноклассник Смирнова Игнат крепким движением останавливал его.

– Пусти! Пусти, падла! – кричал Ефим, извиваясь. Но Игнат неумолимо удерживал его крепким захватом.

От этого удара подняться снова на ноги у Дениса не получилось. Красная пелена застилала глаза. Он только подогнул ноги, защищаясь от ударов ног Смирнова. Когда Серёга, довольно ухмыляясь, отошёл от него, в толпе пронёсся тихий говор. Денис медленно, держать руками за забор, поднялся на ноги. Из толпы отделился Игнат, подошёл к нему. Денис уже приготовился увернуться от нового удара, как Игнат неожиданно протянул ему свою руку.

– Держись, – произнёс он.

– Не западло мне протягивать руку? – усмехнулся Денис, вытирая кровь с рассеченной губы.

– Нет, – серьёзно ответил Игнат, – Вызвать на драку того, кто слабее и меньше, не трудно. Принять такой вызов труднее. За это уважаю.

– Да иди ты… – презрительно сплюнул Денис и отвернулся от Игната.

Когда он добрался до дома, было уже темно. Больше всего он боялся попасться в таком виде на глаза маме. Он помнил, как в прошлый раз мама ничего не сказала, а только отвернулась, и её худые плечики вздрогнули. А отчим презрительно назвал его слабаком. С отчимом у Дениса поначалу сложились хорошие доверительные отношения, но постепенно он начал понимать то, что не бросалось в глаза раньше – безответственность дяди Володи, его равнодушное ко всему отношение. И всё больше он стремился к отцу, которого поначалу ненавидел. Взрослея, Денис начал многое понимать. Он замечал, как осуждающе смотрят в деревне на его маму, называют её за глаза артельской шлюхой. И как дядя Володя, напившись, сам начал называть её такими словами. В такие моменты он его хотел убить. И сам осмелился подойти к отцу и попросить его забрать маму. Именно тогда, в тот момент отец посмотрел на него как на взрослого, равного себе, и с грустью ответил, что забрал бы маму не раздумывая, только она сама не захочет…

У Дениса в школе не было друзей, если не считать брата Ефимку, младше его на четыре года. Как-то не сложились отношения с одноклассниками. Денис не мог позволить себе проводить время, праздно шатаясь вечерами по деревне, покуривая и выпивая пиво. В семье он был за мужчину. И для мамы, и для сестры. И не было у него свободного времени для праздного шатания.

В тот вечер он пришёл раньше мамы, зато его сестрёнка Катя, выбежав во двор, увидела, как он вытирает окровавленные руки снегом. Она беспомощно всплеснула руками, ахнула, и слёзы уже готовы были побежать с её больших испуганных глаз, как Денис резко остановил её:

– Тише, Катя. Всё в порядке. Принеси мне воды и полотенце. И полей с ковша.

Катя сбегала домой, принесла в ковшике воду, мыло и полотенце. А потом она обрабатывала его ссадины и синяки перекисью, несмотря на его протесты. Она трогательно дула на его руки, когда зелёнка начинала щипать его разодранные в кровь костяшки, и Денису казалось, что от её тёплого нежного дыхания его силы удваиваются, боль отступает.

После той драки Игнат стал подходить к нему в школьном коридоре, разговаривать, звать с собой на футбол или на рыбалку. Так началась их дружба, длящаяся до сих пор.

Интересно, какой стала Катя? Вот сейчас он выйдет из вагона поезда на перрон и встретит её. Но на перроне Кати не оказалось. Денис закинул на плечо рюкзак и медленно пошёл, оглядываясь. Его никто не встречал. Интересно, неужели, она его совсем не ждёт? И тогда, два года назад, когда Денис вернулся из армии, Игнат был прав, посоветовав другу уехать от неё? Так или иначе, Денис послушал совета друга, вернулся в армию и прослужил по контракту ещё два года.

– Брат! Денис! – она повисла у старшего брата на шее, а он обнял её крепкими сильными руками, приподнял над полом, так, что она взвизгнула от неожиданности. Денис с восхижением произнёс:

– Сестрёнка моя… Какая красавица выросла! От женихов отбоя нет.

– Денис! Отпусти меня! – Катя так весело и беспеспечно смеётся, как смеялась только в детстве.

– Ну вот ещё! – и Денис смачно поцеловал сестру в щёку, – Скучал я по тебе, Катька. Не думал, что ты так быстро вырастешь.

Егор, наблюдавший за ними, засмеялся:

– Когда ты уезжал четыре года назад, она ещё пигалицей была.

– Она и сейчас пигалица, – ответил Денис, ставя Катю на пол, – Ты почему, егоза, меня не встретила? Ждал тебя, ждал, как было оговорено, уже пешком с города пол-пути прошёл. Смотрю, Игнат на машине летит, мне навстречу. Он и подвёз к дому.

– Жениха своего она в армию провожала, – ответила за дочку Полина.

– Вот оно что… А кто жених-то? – напряжённо спросил Денис.

– А то ты не знаешь, – улыбнулась Полина, – Кто за ней почти с пелёнок бегает?

– Никита, – произнёс Денис всё так же напряжённо, серые глаза его сузились, и в них блеснул огонь злости.

– Зная, какая она зараза, он всё равно согласился стать её женихом, не побоялся её капризов и выкрутасов, – продолжила Полина, внимательно наблюдая за реакцией сына.

– Это я, мама, согласилась стать его невестой! – весело возразила Катя.

– Даже так? – усмехнулся Егор, – Бедный парень, не знает, во что ввязался.

– Он не робкого десятка и прекрасно знает, на что идёт, – всё так же весело возразила Катя.

– Давайте-ка быстро к столу, – поторопил Егор, – Планы обсудим. Тебе, Денис, уже завтра машину принимать и на смену выходить. Медкнижку привёз?

– Да, батя, всё сделал. Всё помню, не переживай. Не подведу, – серьёзно ответил Денис, уже совладав со своими чувствами, но по-прежнему оставаясь напряжённым, он прятал взгляд от матери. Почему-то ему казалось, что именно Полина увидит холодную ненависть в его серых глазах.

Воспоминания детства

Младшая сестра – это единственная

женщина, которую можно воспитать.

citatniki.ru

Денис вёл младшую сестрёнку в школу рано утром. Было темно, и даже свет редких фонарей не делали деревенскую улицу светлее. Из-за крепкого мороза стоял туман. Шли молча. Денис терпеливо приноравливался к мелким шажкам девочки, ресницы которой покрылись густым инеем, ворот шубки тоже стал белым. Вдруг Катя остановилась и захныкала:

– Пальчик замёрз, – она протянула руку вперёд, и Денис увидел, что рукавичка порвана.

– Когда порвала? – спросил он.

– Вчера на горке каталась…

– Почему вчера мне не сказала? – начал раздражаться Денис.

– Забыла… – девочка виновато опустила голову.

– Ладно. Снимай, – распорядился мальчик и сам помог Кате снять рукавички, запихал их в карман, затем стянул с рук свои перчатки и надел их на руки сестры.

– А тебе не будет холодно? – робко поинтересовалась она. Перчатки брата были ей велики, но пальчикам в них сразу стало тепло.

– Нет, не будет, – резко ответил он и спрятал руки в карманы куртки.

Они опять пошли. Катя следовала за братом какое-то время молча, затем остановилась и виновато произнесла:

– Хочу посикать…

– Что хочешь? – резко повернулся Денис и раздражённо посмотрел на сестру.

– Посикать… – тихо повторила девочка.

– А больше ничего не хочешь? – усмехнулся мальчик.

– Нет… – Катя обиженно захлопала ресницами.

– Ладно, – вздохнул Денис, отвёл девочку в сторону от дороги и помог ей снять толстые синтепоновые штаны и две пары шерстяных колготок, при этом ворчливо говорил, – Дома надо это делать, Катя. Отморозишь себе попу.

Когда Катя сделала свои дела, они продолжили путь. Наконец, в морозном тумане показалось деревянное здание школы, где в окнах приветливо горел свет. Проводив сестру в класс, снял с неё верхнюю одежду, штаны и валенки, переобул в туфельки, пригладил ладонью её лёгкие белокурые волосы. Когда начался урок, мальчик постоял немного в коридоре возле батарее, отогревая замёрзшие руки. Сам Денис учился во вторую смену, поэтому ему придётся по морозу вернуться домой. Пока он согревал руки, прислушивался к тому, что происходит в классе, дверь которого была открыта. Шёл урок английского языка, и когда учительница спросила его сестру, Катя начала бойко и быстро читать. Денис удивился – его сестра отвечала лучше всех. «Молодец, соплюшка», – с теплотой улыбнулся он.

Кате только-только исполнилось шестнадцать, она заканчивает девятый класс, после которого собирается ехать в город и учиться в колледже. Брату Денису двадцать лет, он недавно вернулся из армии. Катя ждала с нетерпением последнего звонка. Даже не самого звонка, а когда закончится торжественная часть, и их компания соберётся отметить это событие. Её и Ефима, как обычно, попросили спеть на торжественной линейке. Катя уже к этому привыкла. Все её школьные годы Катю отправляли на всевозможные конкурсы и выступления, где она принимала участие в вокальных и хореографических номинациях. Она пела на всех поселковых концертах и праздниках, а Ефим аккомпанировал на гитаре или баяне.