Брачный контракт

Михалыч опять достал носовой платок, хотел было развернуть, высморкаться ещё раз, но, пощупав, передумал, убрал платок на место, а потёкший нос утёр салфеткой со стола. Петрович беззвучно смеялся – губами, глазами, всем телом.

– Ну а дальше-то что?.. – заторопил он. – Ты не тяни!..

– А что дальше?.. – вздохнул Михалыч. – Дальше – понятно что. Пятнадцать годков и привет родному колхозу!..

– Да, Михалыч, уважил!.. – Семён довольно гыгыкнул. – Уж чего в жизни ни видывал, чего ни слыхивал, но чтоб… но чтоб задницу в НКВД в качестве вещдока предъявляли… Это ж надо… – Петрович жалобно всхлипнул, пытаясь не засмеяться в голос, ему это удалось, и он лишь добавил, светло улыбнувшись: «Политический…»

На этом разговор не закончился, беседа плавно перетекла в более спокойное русло, однако вскоре попутчики почти одновременно почувствовали усталость, опустили на пол недопитую бутылку, наспех прибрали на столике, выбросив мусор и аккуратно сложив остатки снеди, дружно улеглись. Некоторое время, смежив отяжелевшие веки, они ещё пытались переговариваться, но фразы становились всё бессвязней, голоса всё тише, а языки неповоротливей, наконец попутчики крепко уснули, убаюканные заботливым перестуком сердобольных колёс: «Успокойся! Всё хорошо!.. Успокойся! Всё хорошо!.. Успокойся! Всё хорошо!..»

*Автору известно, что НКВД в 1946 году было переименовано в МВД, но герои рассказа называют эту организацию по старинке.

Чудны дела твои

-1-

Вечер стремительно опустился на город, зажглись и тускло осветили улицу тоскливые фонари, мокрый после дождя асфальт безрадостно отразил падающий на него свет. Сергей поднял воротник. Он любил такую погоду: улицы быстро пустели – люди после работы, заскочив по пути в магазин купить что-нибудь к ужину, поспешно расходились по домам, и мало кто имел желание опять покинуть уютную квартиру: холодный осенний ветер недружелюбно пробирался за воротники и поддувал под полы плащей и курток, красноречиво намекая, что тепло вернётся не скоро, впереди снегопады, морозы…  Вот именно своим опустением и привлекали Сергея улицы, ему казалось, что город принадлежит только ему, а редкие прохожие, попадавшиеся навстречу, даже раздражали немного: «Чего дома не сидится?..» – думал он, впрочем, вскоре уже улыбаясь своим несправедливым притязаниям.

– Какие люди и без охраны!.. – вдруг раздалось поблизости.

Наперерез ему, обворожительно улыбаясь, широко шагал Иван, недавний знакомый, с которым они неожиданно тесно сошлись и, казалось, уже испытывали друг к другу поистине тёплые чувства. Иван проявил себя очень интересным собеседником, и это в первую очередь привлекало в нём Сергея, а обаятельная внешность весомо усиливала производимое товарищем приятное впечатление. Кроме того, у Ивана была удивительная, по мнению Сергея, профессия – актёр в местном драматическом театре, и играл он далеко не последние роли. Самолюбию Сергея льстило, что у него такой, известный всему городу, друг. Тем более что сам Сергей – человек весьма далёкий от искусства, перебивающийся случайными, впрочем, довольно сносными заработками – в основном, по строительству: вкалывал каменщиком в команде вместе с такими же, как и он, крепкими ребятами. «Кирпичник» – так Сергей называл себя.

– Привет, Вань! – заулыбался он. – Да зачем мне охрана?.. У меня вон что есть! – работяга поднял здоровенный кулачище и слегка помахал им, демонстрируя мощь этого уникального орудия труда. – Давненько тебя не видел, на гастролях был, что ли?..

– Да нет, не уезжал, просто, сам понимаешь, репетиции, репетиции… Новый спектакль ставим, у меня – одна из главных ролей, можешь поздравить!..

– Ну, поздравляю!.. – Сергей протянул ладонь-лопату и слегка ответил на рукопожатие друга. – Кстати, ты куда направляешься?.. Может, зайдём ко мне, с женой, наконец, познакомлю, за жизнь поговорим. А то – возьмём бутылочку, пятница всё-таки, накатим по чуть-чуть. Как ты?..

– А что?.. – оживился Иван, заметно обрадовавшись предложению товарища. – Дома делать нечего, никто не ждёт, айда к тебе!..

Дверь открыла очень привлекательная женщина, на вид – лет тридцати пяти, не больше, хотя на самом деле она была почти на десять лет старше сожителя.

– Ириш, это мой друг Иван, – с порога представил товарища Сергей. – Прошу лю… жаловать! А вот любить – совершенно не обязательно!..

Сергей рассмеялся своей, как ему показалось, очень удачной шутке, снимая кожаную куртку и не замечая уж слишком заинтересованных, немного затянувшихся взглядов, которыми обменялись Ирина и Иван.

– Ну что застыл, дружище?.. Раздевайся!.. Может, тебе помощь нужна?.. Ну, давай, поухаживаю за тобой!..

Спустя час литровая бутылка «Пшеничной» опустела, Сергей поднял её за горлышко и, огорчённый абсолютной пустотой, вздохнул, опустил под стол. Огромная ладонь обняла печальную рюмку, Сергей заглянул в неё, внимательно изучил донышко.

– Может, я за добавкой слетаю?.. – вдруг оживился он.

– А что, это мысль!.. – поддержал товарища Иван, не отрывая выразительного взгляда от удивительно глубоких глаз хозяйки, явно отвечавших ему взаимностью.

– Ну, я сейчас!.. – поднялся Сергей и пошёл одеваться. – Не скучайте!..

– Постараемся, – многозначительно ответила Ирина.

Сергей решил не торопиться и не брать что попало в магазине, находящемся на первом этаже соседнего дома.

«Лучше схожу в «Светлячок», – подумал он, – там и ассортимент лучше и на «левак» меньше шансов нарваться…»

Идти предстояло минут пятнадцать в один конец. По дороге на Сергея нахлынули воспоминания двенадцатилетней давности, он вдруг вернулся в тот день, когда впервые увидел Ирину: зашёл с одним старинным приятелем в магазин – купить винца, да закуски, и тут – она!.. Продавщица. Красивая – слов нет!.. У Сергея дыхание перехватило, так она поразила его, вот точно – любовь с первого взгляда, самая настоящая!..

Сергей бросил на прилавок несколько купюр, положил в бумажник сдачу.

– А вот тут, пожалуйста, – номерок телефона!.. – отметив отсутствие обручального кольца, он перевернул выбитый продавщицей чек и пристально посмотрел ей в глаза.

Ирина подняла на него взгляд бездонных синих очей, мгновенно оценила привлекательность мужественного лица, волнистых русых волос, молча взяла авторучку…

Вскоре Сергей переехал к ней: сам он ютился в двухкомнатной квартире вместе с матерью, отчимом и младшим братом, а Ирина проживала в «двушке» одна…

Возлюбленная оказалась почти на десять лет старше Сергея, но это нисколько не смутило его: душа ровесников не ищет – так, кажется, говорят. Расписываться не стали – зачем, разве штамп в паспорте что-то значит?..

– Ну, как вы тут без меня?.. – едва распахнулась дверь, поинтересовался Сергей. – Заждались, небось?.. Щас, продолжим веселье!..

Он прошёл на кухню вслед за встретившей его молчаливо-серьёзной Ириной, откупорил бутылку водки, щедро плеснул в рюмки: «Будем!..» – и, не дожидаясь реакции партнёров по застолью, залпом выпил.

– Ну, чего притихли?.. – спросил он, удивлённо оглядев парочку, не откликнувшуюся на его пламенный призыв. – Кого хороним?..

Иван, продолжая внимательно изучать содержимое стоявшей перед ним тарелки, не поднял глаз, не ответил.

– Сергей… – слегка дрожа голосом, произнесла Ирина и уже более твёрдо повторила. – Сергей, извини, но… – она опять сделала небольшую паузу и наконец решилась: «Ты должен уйти. Сегодня. Навсегда».

– Что?!. – Сергей ошарашенно вытаращил глаза на подругу. – Ты чего несёшь-то?.. Почему?.. Какого…

Он перевёл взгляд на Ивана и вдруг начал понимать, что происходит; выражение его лица из удивлённого постепенно сделалось жестоким.

– Сергей!.. – театрально поднял руки, ладонями кверху, Иван. – Выслушай меня!..

Он несколько раз взволнованно вдохнул-выдохнул, собираясь с мыслями.

– Понимаю, это настолько непостижимо для тебя, настолько дико, не дай Бог кому оказаться в твоей шкуре, но, Сергей, если б ты только знал, что сейчас происходит в моей душе, ты не стал бы осуждать меня слишком строго!.. Серёж, я отдаю себе отчёт… да нет, я чувствую!.. У меня сердце кровью обливается, поверь, но… Это любовь!.. С первого взгляда!.. Ты знаешь, что это такое?.. Ты испытывал когда-либо что-то похожее на это удивительное чувство?.. Да, я чувствую себя последним негодяем, подлецом, но ведь любовь не может быть подлой!..

Сергей слушал – и понимая, что говорит Иван, и всё ещё не веря тому, что происходит сейчас на этой кухне, на его глазах; однако, по мере продолжения монолога актёра, играющего свою очередную роль, Сергей всё более осознавал: происходящее – реальность, и, по мере осознания, в душе стремительно нарастала волна неуёмного бешенства. Не говоря ни слова, Сергей взял со стола широкий, недавно остро наточенный нож и вонзил его чуть повыше ненавистно двигавшегося кадыка. Ирина дико заорала, вскочила и испуганно забилась в угол, с ужасом глядя оттуда на Сергея, на упавшего на пол хрипящего, истекающего кровью, а чуть погодя – бьющегося в конвульсиях и, наконец, затихшего Ивана, опять на Сергея…

-2-

Девять лет общего режима – таким был приговор суда, принявшего во внимание состояние аффекта Сергея в момент совершения преступления, но не пожелавшего закрыть глаза на его алкогольное опьянение.

Потянулись долгие годы заключения…

Администрация заведения, где отбывал срок Сергей, с пониманием относилась к сексуальным потребностям заключённых, и им разрешались свидания с жёнами и подругами в специально отведённом для этого помещении. Сергей тоже встречался с женщиной – познакомились по переписке, – но скучными вечерами вспоминал чаще не о ней, а об Ирине.

Мама Сергея старалась раз в неделю проведать его, но получалось не всегда – семья, заботы.

– Мамуль, – сказал как-то раз во время их свидания Сергей, – а Ирина… спрашивала про меня?..

Мать посмотрела на сына, как на ненормального, подумав: «Сдурел, что ли?.. Как такое может быть – после всего, что произошло?..»

– Нет, Серёжа, не спрашивала…

-3-

Прошло шесть лет.

Сергей, примерным поведением и ударным трудом заслуживший условно-досрочное освобождение, шёл по благоухающему от пёстрых, цветущих клумб проспекту родного города, наслаждаясь тёплым летним вечером.

«Благодать-то какая!.. Как всё-таки классно жить на свете!.. Вот так бы бродил и бродил по городу – до самого утра!..»

Сергей вдруг обнаружил, что оказался возле дома Ирины. Ноги сами принесли его сюда, и он подумал… а почему бы и нет?.. Решительно войдя в подъезд, поднялся на третий этаж и, не раздумывая, нажал кнопку звонка.

– Здравствуй, Ира, – спокойно произнёс он, когда дверь открылась.

– Здравствуй, Серёжа, – будто не удивившись нисколько, ровно ответила Ирина.

– Вот. Освободился недавно… Можно к тебе?..

– Проходи, – Ирина впустила его в квартиру и закрыла дверь.

-4-

– Здравствуй, Марь Васильна! – отпирая дверь в квартиру, услышала мама Сергея за спиной голос соседки, живущей этажом выше и спускавшейся по лестнице.

– Добрый день, Татьяна Николаевна, – ответила она и заботливо поинтересовалась: «Как ваше здоровье?..»

– Ох, добрее деньки бывали!.. – заулыбалась соседка. – Да как здоровье?.. По возрасту, по возрасту… Да по погоде… Васильевна! А я слыхала, сынок твой вернулся!.. Вот радость-то, а ты молчишь, нет чтоб похвастать – не грех ведь!.. Ну, и слава богу!.. Теперь вот оглядится по сторонам, присмотрит какую-нибудь, оженится, детишки пойдут… Он ведь красавец писаный у тебя!.. Или уже приглядел?..

– Так ведь… – Мария Васильевна смутилась, но решила не темнить: шила в мешке не утаишь. – Есть ведь у него… Ну, та, из-за которой всё случилось… Живут они опять вместе…

Она отворила дверь и шагнула в прихожую.

– До свидания, Татьяна Николаевна.

– До свидания… – сказала соседка в закрытую перед ней дверь.

Задумчиво постояла несколько секунд, потом вдруг очнулась.

– Ох, чудны дела твои, Господи! – покачивая головой, промолвила она и пошла своей дорогой.

*Так случилось, что, спустя год после написания этого рассказа, на одном из сайтов автор познакомился с женщиной из Израиля, которая продолжала горевать по поводу актёра из российского провинциального театра (того самого!), её любимого мужчины, зарезанного каким-то подонком по неизвестной причине.

Не губите цветы!..

Солнце нещадно припекает. Из раскинувшейся вокруг бескрайней степи ветер приносит и расшвыривает по перрону и привокзальной площади песок. Площадь – это небольшой пятачок земли, старательно утоптанный тысячами ног. В воздухе витает тоска.

На неуклюжем перроне только двое парней лет по двадцать – двадцать пять да она, Кавтора. Остальной люд прячется от жары в здании вокзала. Кавтора сидит на скамейке, облезлой от жестоких солнечных лучей и редких дождей. Парни переминаются с ноги на ногу поблизости, время от времени посматривая на красивую девушку. Скоро должен подойти поезд. Кавтора ждёт его с нетерпением и страхом: а вдруг проводник не согласится пустить её в вагон?.. Денег на билет не хватает, их у неё меньше, чем на половину стоимости проезда. А ехать надо, срочно. Пришло сообщение: серьёзно заболела мать. По словам доставившего известие, жить ей осталось недолго: речь идёт о считанных днях. Успеть бы…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.