Дар древних

– Мне пока не очень понятно, сможем ли мы использовать эту информацию, – Виктор на минуту замолчал, обдумывая что-то. – Ну даже если удастся раздуть из этого скандал, шумиха добавит трудностей ему в карьере, но посадить мы его не сможем, – решившись, продолжил он. – Даже если жена по первому каналу объявит, что это он ее избил, чтоб заткнуть ей рот. Максимум, чего можно добиться, это его увольнения. Вот если бы получилось связать его и дело об убийстве, хоть какой-то маленькой ниточкой, то сведения о жене, были бы очень кстати, ведь это бы доказывало его жестокость. И временной промежуток усугублял бы его вину, а сейчас он может это обернуть в свою пользу.

– Но мы не можем доказать его причастность, – заметила я, – даже косвенную. А значит, эта информация имеет значение только для нас.

– Будем рыть еще, – сказал Виктор решительно.

– А что со взятками? – вспомнила я.

– Пока ничего, – неопределенно махнул рукой Виктор. – Никаких сведений о том, что он когда-либо был к этому причастен. Сейчас ребята ищут дело, через которое смогут эту взятку предложить.

– Как ищут? – проснулся во мне журналист.

– Все тот же сотрудник подберет подходящее нам дело, например связанное с наркотой, сообщит все подробности и один из моих людей под видом адвоката, или заинтересованного, родственника наконец, пойдут к Шарову предлагать денег за закрытие дела. Они смогут все сделать так, что никто ничего знать не будет, – самоуверенно заявил Виктор. – Все продумаем, не переживай. Если возьмет взятку- он наш.

– Значит пока ждем? – немного огорчилась я.

– Да, пока ждем. Ребята работают, – кивнул мне Виктор.

– У меня к тебе еще один разговор, – решилась я, после некоторой паузы. – Помнишь, когда мы первый раз в кафе сидели, ты с мужчиной разговаривал?

– С Олегом что ли? – нахмурив брови переспросил Виктор. – Ну с Олегом Федоровичем, то есть?

– Да, – я думала, как бы мне лучше объяснить свою просьбу, и решила быть честной настолько, насколько это целесообразно. – Ты его хорошо знаешь?

– Конечно! Мы тысячу лет знакомы. А что? – немного напрягся мой собеседник.

– Виктор, ты же мне веришь? – я смотрела ему в глаза.

– Верю! – он действительно верил, и я вздохнула с облегчением.

– Мне, наверное, снова нужна твоя помощь. Твой знакомый, он болен. Сильно болен, – как можно убедительнее сказала я. – У него рак поджелудочной железы и что-то с сердцем. Ему нужно срочно пройти обследование. Нужно как можно быстрее сообщить ему об этом.

– Ты умеешь удивить, – побарабанил пальцами по столу Виктор. – Думал, что это уже невозможно, но ты мне с регулярным постоянством доказываешь обратное. Я не знаю никакого разумного способа сообщить человеку, к которому ты имеешь только косвенное отношение, о том, что он болен. Ты же помнишь мою реакцию на твои слова и предупреждения?

– Но нужно хотя-бы попробовать, – уверенно сказала я. – Нужно с ним встретиться. Я и сама могу ему сказать, но тогда возникнет множество вопросов. Да и мы с ним совершенно не знакомы. В данной ситуации, возможно будет лучше, если ему скажешь ты. Если уж он совсем никак не отреагирует, ну или будет реакция как у тебя, то я попробую сама его убедить. Думаю, что смогу это сделать.

– Но как ты убедишь его? – настырничал Виктор. – Почему тогда ты не смогла убедить меня?

– Я учусь, – скромно улыбнулась я, потупив глаза.

– Значит, это все-таки способности, которые ты развиваешь? – не смог сдержать свое любопытство Виктор.

– Да. Так и есть, – я поняла, что сказала лишнее, но этого уже не изменишь. – Это дар, который начал активно проявляться совсем недавно. До этого были только отголоски. С каждым днем он развивается все сильнее. И сейчас для меня не составляет труда убедить в чем-либо человека, даже не беседуя с ним лично, главное, чтобы он находился в моем поле зрения. Но это убеждение действует не очень долго. Я могу, конечно, потренироваться, развить способность убеждать, но боюсь, что у него нет времени. Рак может развиваться достаточно быстро, чем быстрее он об этом узнает, тем лучше. Поэтому, будет лучше, если с ним поговоришь ты, а он последует твоему совету.

– И все-таки, кто ты? – пытливо глядя мне в глаза спросил Виктор.

– Я человек, который может чуть больше, чем все остальные люди, – неохотно ответила я.

– Но убедить в чем-то человека, даже не общаясь с ним лично, это далеко не чуть-чуть! – наклонившись ко мне тихо заметил Виктор. – Почему же ты не хочешь быть со мной до конца откровенной? Ведь я поверил тебе. Ты, я так понимаю, можешь понять мои намерения. Я не желаю тебе ничего плохого. Я помогаю тебе, и буду помогать. Я этого сам хочу, я точно знаю, что это именно мое желание. Так почему-же ты мне не веришь?

– Я верю, – вздохнула я в ответ. – Но не хочу пугать тебя. Не хочу оттолкнуть тем, что ты услышишь?

– Ты занимаешься чем-то противоестественным? – удивленно посмотрел на меня Виктор. – Делаешь что-то, что вредит людям?

– Нет! Как видишь, я как раз хочу помочь, – успокоила я его. – Пытаюсь, по крайней мере.

– Так почему же ты думаешь, что можешь оттолкнуть меня тем, что я узнаю о тебе что-то, что не укладывается в мою картину мира? – взяв меня за руку доверительно спросил Виктор.

– Потому что это нормальная реакция на то, что люди не привыкли видеть, – фыркнула я. – Они привыкли считать, что этого не существует. А тут, вдруг, им предлагают поверить в детские сказки.

– В детские сказки? – нахмурился он. – На что ты намекаешь?

– На то, что в мире существует столько всего, о чем мы не знаем и во что не верим. Но оно есть. Просто приспособилось жить с людьми, которые дальше своего носа ничего не видят. Но это не вина людей. Я ведь до недавнего времени была точно такой же, – грустно усмехнулась я. – Я журналистка, а мы не верим ничему, чего нельзя доказать. Сомневаемся в каждом сказанном слове. Даже если иногда нам приходится писать обратное нашей точке зрения.

– Так кто же ты теперь? – негромко спросил Виктор.

– Я – ведьма! – внимательно наблюдая за его реакцией призналась я. -Так нас, по крайней мере называют. Но все привыкли вкладывать совсем иной смысл в это слово. Хотя, как я теперь знаю, «плохих» ведьм достаточно много. Но это не от знаний, которые у них есть, а как раз от человечности или ее отсутствия. На самом же деле, гораздо больше подходит ведунья. От слова ведает – …

– Знает! Да, я понимаю значение этого слова, – перебил меня Виктор. – Ты всегда была такой?

– Да, во мне всегда это было, но как-бы в спящем режиме, – кивнула я, – А теперь все набирает силу. Я пока не готова рассказать тебе всю историю, но я доверяю тебе, знай это. Я обязательно тебе все расскажу, в свое время.

– Спасибо, что веришь, – серьезно сказал Виктор.

***

Дома, Тит распекал меня за то, что я рассказала про себя Виктору. Но я поняла, что это он скорее от плохого настроения, а не от того, что он ему не доверяет.

– Афанасий так и не писал? – уточнила я у него.

– Нет пока. Видимо ведьмак его дома, не может он при нем, без разрешения, а спрашивать пока не решается, – я посмотрела на него вопросительно.

– Ну не все такие как ты, – в ответ на мой немой вопрос ответил Тит. – Многие относятся к нам как к прислуге. И домовые не могут без разрешения пользоваться хозяйскими вещами, а компьютер-то хозяйский. Но раз он без него компьютером пользуется, то он еще нормальный, и в принципе не против. Если бы хозяин не разрешал, то домовой и в его отсутствие тронуть хозяйскую вещь не посмел бы.

– Тит, – я хотела рассказать домовому о документах, но сначала решила прочитать их сама, а потом уже советоваться, – как ты думаешь, сколько у нас времени? Я боюсь, что будет совершено еще одно убийство, а у нас еще нет ничего на Шарова, и как на колдуна этого выйти, я тоже не знаю.

– На колдуна выйти, как раз не проблема, – задумчиво сказал Тит. – Как только вы справитесь с Шаровым, он объявится сам. Он попробует забрать сущность, это сделать гораздо проще, чем призвать новую, а без личного присутствия у него это не получится. Твоему Виктору, нужно будет только следить, кто с ним будет встречаться. Как думаешь, сможет он это организовать?

– Думаю да, – уверено сказала я.

– Вот вам еще одна подсказка, – поднял палец Тит. – Колдун, чтобы забирать собранную сущностью энергию, встречался с Шаровым не один раз. Не думаю, что это человек, с которым он видится каждый день, но он должен быть в списке его знакомых. Если люди Виктора составляли такой список, то попробуйте поискать его там. Ты, со своей стороны, можешь попробовать прощупать каждого из них.

– А это хорошая идея, – одобрила я. – Только как мне спросить у Виктора этот список? Ведь я ему не говорила о том, что есть еще и колдун, со своей сущностью. Да я боюсь, что он мне не поверит.

– Ну поверил же он тебе, что ты ведьма, – развел руками Тит.

– Поверил, но в это поверить гораздо проще, чем в существование колдуна, который подсаживает неведомую хрень к полковнику полиции, чтобы она собирала негативную энергию для каких-то магических ритуалов, – иронично заметила я. – Я бы не поверила. Звучит это очень уж бредово. А как без объяснения получить этот список я не знаю.

– Я знаю! – решительно встал Тит. – Тебе нужно пригласить своего замминистра в гости.

– Зачем? – растерялась я. – Чтобы я могла ему это внушить? Чтобы что?

– Я думаю, что это не понадобится, – почесывая бороду пробормотал Тит. – Он уже и так знает много из того, чего не следовало бы. Ты ведь точно уверена, что он на нашей стороне?

– Конечно уверена, – кивнула я. – Я бы не стала рассказывать человеку, которому не доверяю, что я ведьма, если бы у меня была хоть капля сомнения.

Я не понимала, что задумал Тит и мне было немного боязно за Виктора. Я, конечно, могла бы его убедить, внушить ему, что я говорю правду, но мне хотелось, чтобы он сам мне верил. Да и я не знала, если честно, как мне его пригласить в гости. Мне кажется, это слегка неуместно и может выглядеть двусмысленно, чего я совершенно не хочу. Не буду врать, Виктор мне нравится, но скорее, как друг и старший товарищ, а не как мужчина. Еще он меня немного смущает, но дело опять-таки в том, что он замминистра, а я журналист, и со стороны это выглядит не очень этично. Мы появляемся с ним в общественных местах, а значит скоро об этом начнут судачить. Мне бы этого совсем не хотелось.

– Твоя задача пригласить его, все остальное я беру на себя. Если уж он в нашей команде, то нужно быть с ним полностью откровенными, – вздохнул Тит. – Я придумаю, как это лучше сделать, а ты подумай, как привести его сюда. И надо что-то решать с ведьмаком. Надеюсь, Афанасий напишет мне в ближайшее время. Сейчас надо успокоиться и выспаться. До того, как ты будешь спускаться в воспоминания Марьи, нужно столько всего сделать, – Тит покряхтывая слез со стула и исчез, будто его и не было.

Интересно, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к его внезапным появлениям и исчезновениям? Он, по всей видимости, делать этого не перестанет, хотя я его об этом просила много раз. Видимо это привычка, от которой не так-то легко избавиться. Отложив изучение документов, хотя меня, конечно, подмывало открыть папку, но я понимало, что после такой информации точно уснуть не смогу, я уселась в кресло и настроилась на Настю. Она еще не спала. Я расслабилась и позволила энергии делать все самой. В этот раз поток был больше, стабильнее что ли. Энергия густо стекала вниз ее живота и сворачивалась там тугим клубком. Энергия была похожа на патоку, только молочно-белого цвета. Мелкие золотистые прожилки пробегали внутрь, будто сама энергия состояла из тысячи скрученных вместе проводков. Теперь она не истончалась и не исчезала, а обволакивала и наполняла, как сосуд, которому эта живительная влага была необходима. В какой-то момент мне показалось, что этого достаточно. Энергии у меня больше не убавлялось, но там, в глубине этого клубка что-то происходило. Я сосредоточенно всматривалась, мне было очень интересен сам процесс. Я чувствовала, что там внутри что-то очень теплое и такое ласковое, щемящее душу. Будто свет пытался пробиться изнутри. Было ощущение, что все эти золотистые всполохи собрались внутри клубка в маленький тугой комочек, и именно он источает невероятную нежность. Я с трудом оторвалась от завораживающего зрелища и пошла спать, решив, что завтра обязательно проверю Настино состояние. Сегодня я совершенно не чувствовала усталости, насколько же больше стало моей энергии?

Интерлюдия

Для того, чтобы быть уверенной, что в нужную минуту у нее все получится, Марья собралась ехать в Москву, куда со дня на день должен был пожаловать царь батюшка, со своей свитой, состоявшей из опричников. Не доезжая до города, Марья ясно почувствовала, что в Москве царя нет и поехала вкруговую, до села Никольское, где рассчитывала его застать. Затаившись и наблюдая издали, Марья увидела ужасную картину. Несколько всадников окружили лежащего на земле мужичка, слезно молящего о пощаде. Всадники охаживали его плетьми, да выговаривали за то, что он нарушил царев приказ и появился на дороге, где ездить не велено никому, окромя государя и войска его, пока на то добро дадено не будет. Марья приказала всадникам остановиться, и они беспрекословно подчинились. Царь, вышедший посмотреть на забавы своего войска, опешил, и, повысив голос, приказал сейчас же наказать ослушника. К лежащему мужичку кинулись стоящие рядом с царем войны, еще несколько всадников спешились и уже подбегали к нему, как снова замерли, будто вкопанные, рядом, не смея противиться приказу Марьи. Царь начал выходить из себя. Марья решила на сей раз приказать самому царю оставить бедолагу в покое, но у нее ничего не получилось. Раз за разом останавливала она обезумевших воинов, которые не могли ослушаться ни ее, ни своего государя. Многие из них валялись на земли и рвали на себе волосы, некоторые, хлестали себя по щекам, кто-то стоял столбом не смея шевельнуться. Царь же, выхватил из рук рядом стоящего нагайку и отхаживал своих воинов налево и направо. Снова и снова пыталась пробиться Марья к сознанию царя, и раз за разом ее ждала неудача. Бессильно опустившись на землю и прислонившись к стволу дуба, Марья наблюдала, как те, кому она не успела запретить приближаться к валяющемуся, от страха на грани обморока, мужичку, сначала полосовали его нагайками и плетьми, а потом, наконец разобрав невнятные сиплые крики государя, и следуя его приказам, изрубили его саблями в мелкое крошево. Пока стоящих столбом одних хлестали плетьми другие, Марья пыталась понять, что не так с царем. Почему она может запретить толпе людей бесчинствовать, но не может одному приказать остановиться. Уняв и отбросив в сторону свои волнения, Марья отключилась от внешнего мира и попыталась пробраться в сознание царя, но и это ей не удалось. Зато она поняла причину, по которой не могла к нему пробиться. Его окутывала сущность. Марья однажды сталкивалась с такой, но быстро выяснила кто подсадил ее и для какой цели. Сущность была слаба, как и ее владелец, который только осваивал колдовство. Заговоры его были нестабильны и неумелы. Марье тогда не составило труда разобраться с ними обоими. Но сейчас она столкнулась с действительно опасным противником. Такую мощную сущность Марья даже представить себе не могла. Видимо и колдун был под стать. До Марьи дошло, кто на самом деле виноват во всех бедах и бесчинствах. Кто на самом деле жаждал крови и требовал проливать ее снова и снова. Марье ничего не оставалось, как вернуться к себе и думать, как теперь ей справляться. Теперь спасение деревни стало только второстепенной задачей, главное – это остановить колдуна, подсадившего царю сущность, ведь если его не остановить, то, что открылось Марье в ее видении будет грозить не одной деревушке, а всей Руси. А времени на подготовку оставалось совсем мало.

Глава 15

Утром, не успев толком проснуться и только открыв дверь комнаты, я наткнулась на встревоженного Тита, который сразу потащил меня к компьютеру.

– Аннушка, боюсь, что все может быть еще сложнее, чем мы думали. Помнишь, я говорил тебе про двух домовых, которые в друзьях у Афанасия? – спросил Тит, заходя в соцсеть.

– Конечно, – согласно кивнула я. – Они что-то знают про Афоню и почему он не пишет?

– Да нет же. Речь совсем о другом, – нервно заявил домовой. – Я сегодня переписывался с одним из них, с тем, что живет у старой ведьмы. И новость, которую он рассказал, довольно тревожная.

– Тит, не томи! – поторопила я его.

– В общем, в городе появилась одна из древних, – последнюю фразу Тит произнес громким шепотом, тыча пальцем в экран, с открытым сообщением.

– И что это значит? – ничего не понимая переспросила я. – Что за древние такие?

– Точно, ведь ты о них даже не слышала, – покачал головой Тит. – Древние – это ведьмы в которых течет кровь тех, самых первых вед, что жили с начала времен. Кровь древних, это самое сильное, что только может быть, это сила и энергия в чистом виде. Тот дар, что получила ты, это от них подарок, но только в даре далеко не все способности сокрыты. Через этот дар ты можешь спускаться в родовую память и многому научиться, но они гораздо сильнее. Марья, например, была потомственной ведьмой, она получила свою силу по родству и потом еще приняла дар, когда уже была обучена и подготовлена своей предшественницей. Поэтому, была вдвое сильнее обычной, потомственной ведьмы. Но древняя несравнимо сильнее той же Марьи будет. Ты тоже потомственная, ведь мы уже выяснили, что в твоем роду ведьмы были, а еще ты дар приняла, но не так как Марья. У тебя этот дар твои собственные силы пробудил. А уж как это проявится мне покуда не известно.

– Это я понимаю. А что с этой древней-то? Это плохо, что она объявилась? Почему все переполошились? Она к каким ведьмам относится, к хорошим или плохим? Что от нее ожидать можно? – вот уж точно такие новости не вовремя. И так не знаю с какого края подступиться к этому Шарову, да еще и древняя какая-то объявилась.

– Я, честно говоря, не знаю, – жалобно протянул Тит. – Я за все свои века, первый раз о таком услышал. Знал я от Марьи, что жива еще кровь древних, но сам про то ни разу не слышал. Марья сказывала, что древние были среди ваших предшественниц. С начала времен, таких было много, а потом становилось все меньше и меньше. Я уж было подумал, что и не осталось таких вовсе. И что от нее ждать я тоже не знаю. Вообще древние всегда были на стороне живого. Они объединяли людей и природу. Сохраняли их связь и баланс. Но прошло уж точно больше тысячелетия с тех пор, как последнюю из древних видели среди людей. Одни говорили, что древние вымерли, другие, что они ушли из мира людей, потому как человечество стало их недостойно. Марья же говорила, что осталась одна древняя, о которой она слышала, и она живет отшельницей в самом отдаленном уголке земли, там, где природа осталась нетронутой, где не ступала нога человека. Чему из этого верить я не знаю. Какая она, эта оставшаяся из древних, даже предположить не могу. Вдруг она зла на людей, да и на ведьм, за то, что они допустили такое отношение к природе, к знаниям, к жизни? А когда не знаешь, чего ожидать, то и опасаешься. Кто знает, чем ее появление обернуться может.

– Ну, чем бы мне это не грозило, а с колдуном надо разобраться, – пожала плечами я, не понимая его преждевременного беспокойства. – А для этого, нужно сначала убрать Шарова из его доноров. Ведьмы ведьмами, а этот урод зверски убил девчонку, и кто знает, когда будет следующая жертва.

– Просто будь осторожнее, – с грустью попросил меня Тит. – Если есть возможность не лезть самой, то и не лезь. С Шаровым и без тебя разобраться могут. Не высовывайся лишний раз. А я попробую узнать новости про эту древнюю. Может она себя как-то проявит, будет хоть понятно, чего от нее ждать.

– Интересно, а откуда все узнали, что древняя объявилась? – заинтересовалась я. – Хоть бы знать, как ее распознать, а то столкнешься и не поймешь.

– Я знаю только то, что мне передали. «Вчера одна ведьма из ковена сообщила о том, что древняя объявилась» – прочитал он мне сообщение. – Сейчас они там все выяснять будут, но вряд ли эта ведьма ошиблась. Не знаю Аннушка. Может вы чувствовать ее как-то можете?

– Я вчера тоже ведьму видела, – вспомнила я, – Но не думаю, что она могла быть древней.

– Обычная ведьма, каких полно. К Марье, бывало, хаживали такие, она их за версту чуяла, – улыбнулся своим воспоминаниям Тит. – Ведьма – ведьму всегда распознает. Я кроме простых ведьм других-то и не встречал. Ну только тебя да Марью, из тех, кому дар был передан. Других не было. Вчера ничего необычного не случилось, когда ты ее увидела?

– Не знаю, что можно считать необычным, – пожала я плечами. Забавно то, что не только встреча с ведьмой не стала для меня чем-то необычным, но и то, чем она занималась. – Она меня рассматривала внимательно, а когда я повернулась к ней, то шарахнулась и за домами скрылась тут же.

– Наверное тоже одиночка. Почувствовала товарку и сбежала, от греха подальше, – отмахнулся Тит. – И правильно сделала, тебе тоже следует так поступать.

– Да я и отреагировать не успела. Только повернулась, а ее как и не было, – решила умолчать я о том, что сначала я этой ведьме источник энергии перекрыла.

– Ну тогда это точно не древняя, – хмыкнул домовой. – Не стала бы древняя убегать, сверкая пятками.

– Ну да, вряд ли древняя стала бы от ведьмы бегать, это точно, – согласилась я с ним. – Действительно похоже на такую же как и я, только с реакцией у нее получше.

– Факт! – утверждающе поднял палец вверх Тит.

День сегодня был просто отличный, я успела все что запланировала. Приехала в редакцию и поговорив с Надей, смогла легко поменяться с ней датами отпусков. Мне совершенно не нужен был дар убеждения потому, что у Нади отпуск должен был начаться через несколько дней, а у меня и у Димы, через три недели. Надя сияла. А я, решив немного поспособствовать их вялотекущим взаимоотношениям, поговорила с Димой, после чего он радостный пошел делиться планами на отпуск с обалдевшей Надеждой. Я ничего особенного не делала, не старалась ему ничего внушить, я просто почувствовала, что Надя ему нравится, но он боится насмешек и отказа. А сейчас он уверен, что рискнуть точно стоит.

Довольная, я вышла из редакции и позвонив родителям, чтобы предупредить их, что сегодня точно буду, поехала домой.

Едва я переступила порог, как раздался телефонный звонок.

– Андрей Михайлович, здравствуйте, как ваше самочувствие? – прочитав имя на экране поздоровалась я. Вот уж не думала я, что еще раз услышу этого человека.

– Анна, добрый день. Я прекрасно себя чувствую, благодаря вам. Врачи в недоумении, но лечить и обследовать меня продолжают, – ответил мне Андрей Михайлович.

Не сказать, что мне было сильно интересно, но хорошее воспитание никто не отменял, поэтому пришлось продолжить беседу:

– Я рада это слышать, Андрей Михайлович. Вы что-то хотели? Вам нужно еще что-нибудь привезти?

– Нет, ну что вы. Мне ребята вчера все привезли, даже сока и фруктов захватили, спасибо вам большое.

– Сок и фрукты, это была их инициатива, – скорее всего не их, а Виктора, но Андрею Михайловичу это знать не обязательно. А то у него еще один приступ будет, если он узнает, что замминистра ему свою охрану посылал и фрукты передавал.

– Анна, вы простите меня, за беспокойство, но я к вам с проблемой, – довольно бойко заявил мой собеседник. – Очень нужна ваша помощь и боюсь, что кроме вас, никто помочь не сможет.

– Даже боюсь представить, – закатила я глаза.

– Анна, пожалуйста, выслушайте меня, – умоляюще попросил он.

– Да, я слушаю вас, – я устало опустилась в кресло и приготовилась слушать.

– В общем, со мной в кардиологии лежит женщина, – начал Андрей Михайлович свой рассказ. – Ей чуть больше пятидесяти. У нее дефект межжелудочковой перегородки. Ей нужна операция, но есть проблема. У нее развилась непереносимость анестезии. Такой вид аллергии. Ей нужно делать операцию, но физически она ее не перенесет. Жить с этой патологией, она тоже не сможет, медикаментозно это не вылечить, а болезнь прогрессирует. Анна, прошу вас, помогите ей. Она, кстати, женщина не бедная, сможет вам заплатить, сколько вы скажете. Только пожалуйста, дайте ей шанс.

– Да, Андрей Михалыч, умеете вы озадачить, – задумалась я. Если честно, я даже не знала, что на это ответить. Сказать, что ему все почудилось, но я уверена, что он не поверит и не оставит меня в покое, да и женщину жалко. Она может умереть только по тому, что не вынесет операции. Может и правда попробовать. Хуже я не сделаю, а это еще одна неплохая тренировка и развитие способностей. Я не знаю, чем занимаются другие ведьмы, а я понемногу лечу людей и мне, честное слово, это нравится.

– Анечка, миленькая, помогите ей, прошу вас! Я знаю, вы можете, – жалобно просил он.

– Да в том-то и дело, что не могу, – возразила я. – Я никогда этого не делала.