Дар древних

– Вам лучше? – с улыбкой и как можно спокойнее спросила я.

– Да, только я не совсем понимаю, что со мной было? – хрипло ответил мужчина.

– Вам стало плохо, – помогая ему сесть ответила я. – Я ехала перед вами и увидела, что вы включили аварийку и начали останавливаться. Решила остановиться и подойти, чтобы узнать, чем я могу вам помочь.

–Вы врач? – с сомнением в голосе спросил мужчина.

– Нет! Просто не равнодушный человек. Но скорая скоро приедет.

– Мне уже стало лучше, – махнул он рукой. – У меня все так пекло в груди, я думал, что это уже все, конец, но никак не мог остановиться, все хотел успеть доехать до съезда.

– Вам стало немного лучше, – уточнила я, – но сейчас обязательно нужно в больницу. Давайте дождемся приезда скорой.

– А если вдруг они заберут меня в больницу, как же я брошу здесь машину? – растерялся мужчина.

– Вы лучше подумайте о том, как вы в таком состоянии сядете за руль! А если вам опять станет плохо? – я была уверена, что в ближайшее время не станет, но ему обязательно нужна медицинская помощь. – А если вы встанете на своей аварийке, но никто к вам не подойдет? Вы умрете в одиночестве посреди дороги, разве это стоит брошенной машины?

– Но мне же сейчас стало лучше. Я же не умер. Тем более вы сами сказали, что вы не доктор, значит мне не помогали, я сам справился, – он вопросительно на меня посмотрел.

– Мужик, ну ты и упертый! Ты просто не оставляешь мне выбора! – начала злиться я.

– Что? … – его глаза удивленно округлились.

Я вперилась в него взглядом и говорила, почему-то вслух, видимо от злости, чтобы он не сопротивлялся моему желанию. Что ему нужно ехать с врачами и пройти обследование и лечение.

Он смотрел на меня застыв как статуя, только во взгляде присутствовал страх. Наконец я услышала сирену скорой помощи и отвернулась от него. Он громко вздохнул и поглядывал на меня с опаской, но сказать что-либо или спросить, боялся.

Подъехавшие медики сначала никак не могли понять на кой их вызвали. Мужик сидит, отвечает на вопросы, о каком сердечном приступе может идти речь? Когда мы по пятому кругу рассказали то, что с ним происходило и настоятельно просили сделать хотя бы ЭКГ, врач махнул рукой и велел мужчине идти за ним в машину. Я стояла рядом и волновалась, не зная покажет ли ЭКГ наличие сердечного приступа, учитывая, что я попыталась устранить его последствия. Судя по меняющемуся выражению лица врача, по ЭКГ его состояние понятно.

– Ты как еще ходишь-то? – удивленно спросил он.

– Это все она! – дернувшись, показал на меня пальцем мужик.

Медик подошел ко мне:

– Какие препараты вы ему давали?

– Никаких! – отрицательно покачала я головой. Вот ведь засранец! Я думала он без сознания и ничего не видел.

– В каком смысле никаких, он же говорит, что вы ему помогли, – с сомнением посмотрел на меня фельдшер.

– Я никаких препаратов ему не давала. Я просто сидела с ним рядом и ждала скорую, то есть вас, – убедительно сказала я. Медик вопросительно глянул на мужика.

– Она и правда мне ничего не давала. Но она что-то со мной делала, – опустив глаза тихо сказал мужик.

– Что делала? – со взглядом, в котором читалось «как вы меня достали» снова посмотрел на меня фельдшер.

– Ну руками что-то делала, – снова начал мужик. – Она сидела с закрытыми глазами. А руками касалась вот здесь, – он прикоснулся к своей груди. – И я чувствовал тепло и покой. Мне было очень хорошо. Мне стало легче, – голос его был тихим, а взгляд, будто он смотрел вглубь себя. Даже меня проняло. Но медики были реалистами до мозга костей. Они переглянулись, и я отчетливо поняла, что они ему не верят. Сдать бы тебя в дурку, чтоб не болтал языком, но нет, конечно, я этого не допущу.

– Ребят, везите его уже в кардиологию. У вас человек при смерти, а вы тут лясы точите, – я говорила как можно убедительнее, переводя взгляд с одного на другого. Врачи засуетились. И довольно быстро собрались отъезжать, я опомнилась и открыв дверь в салон, спросила в какую больницу его везут. Медик назвал мне номер больницы. Дав мужику свой номер телефона и уточнив, может ли кто-то забрать его машину (оказалось, что сделать это некому), я пообещала что-то с этим решить, и уже закрывала дверь скорой, когда услышала его крик, «Как вас зовут?» – Анна! – ответила я и захлопнула дверь. – Спасибо! – раздалось у меня в голове.

Обдумав к кому бы мне обратиться со столь необычной просьбой, я поняла, что вариантов не так уж и много. И, набравшись храбрости, взяла в руки телефон.

– Анна, здравствуйте! – услышала я в трубке. – Я очень рад, что вы мне позвонили.

– Здравствуйте, Виктор Павлович!

– Я и сам собирался вам звонить. Есть новости, пока не те, что нам нужны, но уже кое-что. Мы с вами сможем увидеться? Точнее с тобой! Мы же перешли на Ты, при нашей прошлой встрече.

– Я свободна, так что могу подстроиться. – согласилась я.

– Вот и хорошо. Я наберу тогда чуть позже, и мы договоримся, – мне показалось, что он сейчас повесит трубку.

– Виктор! Мне нужна ваша помощь, – выпалила я.

– Твоя! – в голосе слышалась улыбка.

– Твоя! – эхом повторила я.

– Что-то случилось?

– Нет! На самом деле помощь нужна не мне. Я хотела попросить ваших водителей. То есть твоих, – исправилась я. – Нужно перегнать машину одного человека. Ему стало плохо, на МКАД, скорая забрала его в больницу, а машина осталась тут. Я, конечно, могу сама, отвезти его машину, потом вернуться за своей, но почему-то решила позвонить и попросить тебя, – заканчивая предложение, я смутилась. И почему мне в голову пришла эта мысль. Зачем я обращаюсь с этой просьбой к Виктору.

– И хорошо, что позвонила. Правильно сделала. Сейчас я ребятам скажу, и они приедут. Только скинь свое местоположение, чтобы они тебя нашли. А что за человек и почему ты этим занимаешься?

– Просто человек, – пожала плечами я, будто он мог меня видеть. – Я увидела, что ему плохо и остановилась помочь.

– Помогла? – в голосе слышалась ухмылка.

– Да, с ним все в порядке, – уверенно сказала я.

– Почему-то я в этом не сомневался, – улыбнулся он в трубку. – Все, жду от тебя геолокацию. Позвоню позже. До встречи!

– До встречи!

Пока я ждала водителей, я успела набросать план статьи. Составить список необходимых дел. Созвониться с редактором, Андреем, с которым мы на дружеской волне, и узнать, не планируется ли в ближайшие неделю – две, государственный переворот или вторжение инопланетян, потому, как я хочу в отпуск, планирую поменяться датами, и уже даже знаю с кем. Срочные интервью всегда есть кому перехватить, а мне отдых нужен. Андрей сказал, что сейчас как раз затишье, все на каникулах. А инопланетяне в Турции на пляже. Так что, возможно, я ничего не потеряю. Но только возможно. У нас всегда все может случиться в последний момент. Еще я созвонилась с мамой и, кроме текущих дел, узнала, что они уехали домой. Точнее вчера заехали домой, а сегодня уже на даче. Соседу по даче, Василию Юрьевичу, который почти две недели смотрел за их огородом, они презентовали мазь от спины, потому что папа прыгает как горный, – мама сделала паузу, я услышала папино недовольное «ну-ну, продолжай, очень интересно». – Тигр, – продолжила мама. – Ты вообще, что с ним сделала? – мама зашептала в трубку. – Ему как будто тридцать лет. Заигрывает со мной. Цветы с утра в вазу у постели поставил.

– Мам, я за тебя рада! – я чувствовала, что мама счастлива.

– Да, я тоже рада. Ты к нам приедешь?

Я поняла, что подаренная мазь, на Василии Юрьевиче не сработает, а значит мне нужно ехать и мазать ему спину самой.

– Мам, а у Василия Юрьевича спина болит, или вы заранее? – решила уточнить я.

– Еще как болит! – воскликнула мама. – Поливать-то огород можно было из шланга, но огурцы нужно только теплой водой. Да еще и собрать их нужно было, Лариса их сразу засаливала. Мы договорились, что она наши себе насолит, а потом нам свои отдаст, если что, чтоб я тоже засолила. Так у нее тоже спина теперь болит. Там геля-то этого на двоих хватит?

– Хватит – хватит, еще и останется. Только ты им скажи, пусть потерпят, не мажутся. Там нужно определенные точки мазать и мять. Я приеду, – я на секунду задумалась прикидывая, – наверное, завтра. Только не на долго. А то мне интервью писать большое, нужно успеть со сдачей.

– Ну хорошо, я им передам, чтоб тебя дождались.

– Все, мамуль, пока, побежала я дальше, – начала прощаться я, увидев знакомую машину. – Я позвоню вечером, скажу точно, когда смогу приехать. Если что-то нужно привезти, пиши сразу.

– Да ничего не нужно. Мы с папой все купили. Он теперь готов горы свернуть, столько у него сил.

– Мам, ты скажи, чтоб он поаккуратнее, а то мазь-то отдал, а вдруг опять спину прихватит. Ее же пока нет в продаже. Нужно себя беречь!

– Передам! Все, целую! Пойду, а то папа уже пятый раз зовет, – сказала мама и отключилась.

Приехавших водителей я знала.

– Анна Михайловна, здравствуйте! – радостно заулыбались они.

– Здравствуйте! Спасибо, что приехали. Мне очень нужна ваша помощь, – умоляюще произнесла я.

– Это нам вас благодарить нужно, – отмахнулся тот, что повыше, кажется Иван. – Мы же целыми днями сидим. Нам даже телефоны запрещены. А тут вы, со своей просьбой. Нам хоть какое-то разнообразие. Ну что, говорите, что от нас требуется.

– Нам нужно отогнать машину к больнице, в которой лежит ее владелец. Или там нет парковок, может лучше к моему дому? – заволновалась я, почему-то не подумав об этом заранее.

– Есть там парковки, – уверенно ответил второй водитель, Глеб. – Не всех может пускают, но мы договоримся. Нет проблем!

– Ну тогда поехали, – пошла я к своему автомобилю.

– Анна Михайловна, так вам не обязательно ехать с нами, – остановил меня Глеб. – Мы машину отгоним. Сфотографируем, где она стоит, чтоб хозяин потом долго не искал. А ключи Виктору Павловичу передадим. Вы же с ним еще увидитесь?

– Хорошая попытка! – сразу почувствовала подвох я.

– Давайте так, я позвоню хозяину авто, и, если он в состоянии, то сам заберет у вас ключи, если нет, тогда отдадите Виктору Павловичу, – парни кивнули.

Дозвонившись, и узнав, что Андрей Михайлович, я наконец узнала как его зовут, вполне нормально себя чувствует, хотя врачи собрали целый консилиум. Обрадовав его, что машина будет на больничной стоянке и узнав, что делать с ключами, я уже хотела положить трубку, но услышала как он меня позвал:

– Анна, могу я вас попросить об одолжении. Мне не к кому больше обратиться. Мой сын живет в другой стране. Жены пять лет как нет. Друг сейчас на даче, там сеть слабая, я не могу до него дозвониться. А мне бы кое-что из вещей. Я знаю, что именно вам я обязан жизнью. И мне не удобно просить вас об еще одном одолжении. Но может вы мне не откажете?

– Да конечно не откажу. Я позвоню как приеду, вы сможете спуститься?

– Да, я спущусь к вам, дам ключи и адрес. И до машины дойду, а то у меня телефон почти разряжен.

– Договорились! – положив трубку я повернулась к ждущим моего ответа ребятам. – Я еду с вами. Он попросил ему вещи из дома привезти, мне нужно взять ключи. Езжайте за мной, так будет быстрее, – ребята переглянулись, но спорить со мной не стали.

До больницы, естественно, мы добрались в рекордные сроки. Парни были крайне удивлены и сказали, что так быстро они не добирались даже во времена мигалок.

Они оказывается созвонились уже с Виктором, и он сказал, что часов до пяти, они ему не понадобятся. Так что, получив от Андрея Михайловича ключи, список и инструкции, где-что лежит, они вызвались съездить за вещами сами. Я со всеми попрощавшись и сославшись на сильную занятость быстренько села в машину и поехала домой, хотя видела сильное желание Андрея Михайловича со мной поговорить. Я и уехала-то так быстро потому, что не хотела этого разговора.

Дома, поняв по напряженно вздрагивающей бороде Тита, что с Афанасием он еще не разговаривал, я решила заняться статьей Шарова. Мне ее еще нужно будет на согласование отправлять и дождаться ответ, а только потом с отпуском вопрос решать. Как сказал Тит, время не ждет, так что нужно торопиться.

Статья давалась мне очень сложно. Хотя ответы на вопросы были развернутыми, тема была обговорена, вся необходимая информация у меня была, но я никак не могла написать текст, так, чтобы там не было видно моего личного негативного отношения к герою статьи. Я постоянно скатывалась воспоминаниями к интервью и потом долго не могла успокоиться, чтобы продолжить писать. В конечном итоге, статья вышла безэмоциональной, хотя мне это не свойственно. Но, зато максимально честной, насколько это вообще возможно в данной ситуации. Я полностью убрала свое мнение и настроение из статьи, а интервью оставила практически без изменений, лишь немного откорректировав. Перечитав и убедившись, что не хочу ничего менять, я отправила ее на электронный адрес Шарова.

Интерлюдия

С подселением в человека оказалось все еще сложнее. Марья начинала с малых детей, у которых разум еще был не защищен. Много раз тщетно пыталась она скользнуть, хоть не на долго, в их сознание. Когда это наконец получилось, и она увидела, что в ее маленьких пухлых ручках крепко зажат деревянный резной петушок, из ее глаз потекли слезы облегчения. Ей нужно было не только подселиться, но смочь управлять этим разумом. Да расстояние учитывать. Только спустя год в полной мере научилась Марья управлять разумом взрослого человека изнутри. Каждый раз теперь увеличивала она расстояние и усложняла задачу. Научилась Марья и отдавать приказы множеству людей сразу. Хотя это изначально не входило в ее планы, но так вышло, что именно это и спасло их деревушку от неминуемой гибели.

Когда Аннушке исполнилось три года, Марья стала с ней заниматься. Показывала ей травки, рассказывала где-какая растет, да для чего надобна. Рассказывала, как сказку, а смышленая малышка, благодаря крупице способностей Марьи, переданных ей при рождении, схватывала все на лету. Когда Анне исполнилось пять, она уже могла приготовить травяные сборы от разных хворей. Умела снять боль и тревогу. Могла подчинять себе животных. А когда она смотрела своими огромными, необыкновенно яркими, серо-голубыми глазами, казалось, что она заглядывает прямо тебе в душу. Помимо этого, Аннушка помогала снова беременной матери с готовкой. Кормила домашнюю птицу и животных. Ловко управлялась с прялкой, напевая одной ей известные песенки. О чем эти песенки, знала только Марья, ведь именно она научила ее заговаривать предметы.

У Марьи же осталось совсем мало времени на подготовку. Она чувствовала приближающуюся беду. Об этом же говорили слухи. Марья чувствовала, что вслед за казнями купцов и бояр, царь со своей сворой, примется за простой люд.

Глава 14

Все оставшееся до звонка Виктора время я посвятила тренировкам. По сравнению с тем, самым первым разом, я стала видеть, слышать и чувствовать намного дальше. Я бы вернулась к лечению Насти, но ее не оказалось дома. Зато я научилась чувствовать внутренний настрой, довольно на большом расстоянии. Я, стоя на балконе, пыталась прочитать мысли сидящей на лавочке пожилой соседки, Татьяны Павловны. Мысли я не услышала, но очень четко уловила ее эманации. Она ждала внука, который обещал приехать ее навестить. Ждала довольно долго, как я поняла. Она сначала сидела дома, потом решила выйти посидеть на лавочке. Стискивая в руке допотопный кнопочный мобильник, она постоянно смотрела в него, боясь пропустить сообщение, проверяя включен ли звонок, не закончилась ли зарядка, но с телефоном все было в порядке, а вот с внуком? Она начинала переживать, почему его так долго нет. Все ли у него хорошо? Потом успокаивала себя, что он, наверное, занят, ведь сказал, что заедет, но не говорил в какое время. И снова смотрела в телефон. Мне было очень жаль ее, но в данный момент я ничем ей не могла помочь, вот если бы я увидела внука, то уж сделала бы ему внушение. Я почувствовала ее учащенное сердцебиение, сбившееся дыхание. Я уже испугалась, что и у нее с сердцем плохо, вот же напасть, но оказалось, что она увидела въезжающую во двор машину и пыталась понять та ли, которую она ждет. Оказалась не та. Я почувствовала то же разочарование, что и она. Только она чувствовала все гораздо острее. Шедший со стороны третьего подъезда молодой человек, вдруг резко шагнул за лавку и закрыл Татьяне Павловне глаза. Легкий испуг, от неожиданности – ничто, по сравнению с состоянием счастья, в котором она сейчас находилась.

– Никит, а ты что без машины? Как это ты с той стороны появился? Здравствуй, мой хороший! – засыпала его вопросами и восклицаниями Татьяна Павловна и крепко, неуклюже обнимала.

– Привет, бабуль! Меня знакомый подвез, а моя машина в сервисе, не переживай, – улыбнулся парень.

– Пойдем скорее, я тебе пирожков напекла.

– С капустой? – у парня светились глаза от счастья, впрочем, так же, как и у его бабушки.

– С капустой, с картошкой и с яблочным повидлом, – довольно сказала бабуля.

– Опять целую гору? – улыбаясь спросил он.

– С собой возьмешь! Вы все бегаете, вам поесть толком некогда, так хоть пирожком перекусите.

Татьяна Павловна, успокоившись, тут же превратилась в обычную бабушку, которой срочно нужно накормить вечно голодных внуков. Не став дослушивать, я вернулась в комнату в прекрасном настроении.

Я проверяла почту, когда позвонил Виктор. Договорившись, где и когда мы встретимся, я пошла собираться. Вспомнив, что так и не спросила у Тита, смогу ли я помочь человеку с раком поджелудочной железы, а прошла уже считай неделя, я подумала, что сейчас самое время. Доеду я быстро, время еще есть, да и Тит отвлечется немного.

Первый раз на моей памяти, Тит, недоуменно развел руками. Он просто не знал, что это за болезнь такая. Но в любом случае, я могу попробовать что-то сделать, если у меня есть на то желание. Хуже точно не будет.

Я приехала немного раньше, но выходить из машины не стала, позволив Виктору прибыть первым. Увидев, что он заходит в ресторан, я вышла из машины и замерла. Что-то меня остановило, и я настороженно осмотрелась.

Недалеко от стоянки, на автобусной остановке, точнее чуть в стороне, стояли двое. Молоденькая девушка, курящая тонкую сигаретку и мило щебечущая по телефону и женщина лет пятидесяти, неотрывно на нее глядящая. Но самое пакостное было не во взгляде, а в том, что эта тетка, точнее никакая не тетка, а самая натуральная ведьма, вытягивала из девчонки энергию. Чем оживленнее была беседа, тем увереннее лился серебристый ручеек, прямо ведьме в руки. Но через пару минут, задор из беседы начал исчезать, все чаще девушка устало потирала лоб и окидывала взглядом остановку, подумывая о том, что нужно бы присесть. А ведьма напротив, за это время преобразилась. Улучшилась осанка, исчезли серебристые блики из черноты волос, изменился цвет лица. И что бы там не говорил Тит, но смотреть на это было выше моих сил. Это, конечно не значит, что я развернулась и пошла в ресторан ужинать. Я решила помочь девчонке. Выдохнув, я тряхнула головой отгоняя тревожные мысли и представила как серебристый ручеек развернулся в обратную сторону и весело возвращается к своей хозяйке. Я даже не ожидала, что сразу так и случится. Ведьма сначала ничего не замечала, но потом, когда все еще разговаривающая по телефону девушка вдруг заливисто расхохоталась, она дернулась как от пощечины. Уставилась на серебристый ручеек, не веря своим глазам. Закрутилась по сторонам, не понимая, что происходит и как это возможно. Одумалась, вспомнив, что энергия до сих пор вытекает из нее и замахала руками, будто разгоняя дым. Ручеек рассеялся. И пока ведьма пребывала в каком-то ступоре, я решила, что мне пора исчезнуть, чтобы не нарваться на неприятности. Я почти успела, но не доходя пары шагов, почувствовала пристальный взгляд и уловила попытки меня прощупать. Я даже ничего не делала в ответ, просто остановилась и развернулась. Мне не хотелось, чтобы она поняла, что перед ней ничего не умеющая, неопытная ведьма, которую и ведьмой-то можно назвать с натяжкой, и я как можно увереннее и нагло посмотрела ей в глаза. Ее реакция меня очень удивила. Она испуганно шарахнулась в сторону, как только посмотрела мне в глаза. Через минуту, она уже исчезла, свернув за угол дома. Я так понимаю, что это такая же ведьма, как и я. Ничего не знает и почти ничего не умеет, так, пакостит помаленьку. Увидела меня, да еще и так нагло вмешавшуюся в ее дела и рванула, от греха подальше. В этот раз мне повезло. А если это была бы опытная ведьма, которой я на один зубок. Вот ведь блин, о чем я только думала. Надо у Тита разузнать, может есть какой-нибудь способ от них защититься.

Зайдя в ресторан и сказав на ресепшене фамилию, я пошла за приятной девушкой, которая повела меня вглубь зала. Увидев в уютном уголке сидящего Виктора, который разговаривал с кем-то по телефону, я отпустила провожатую и подошла к столику. Виктор вскочил, глазами и руками умоляюще показывая, что это важный разговор и ему нужно еще пять минут. Я кивнула, села напротив и стала за ним наблюдать. Это было даже забавно. Под моим взглядом, обычным взглядом, Виктор ерзал, то и дело поглядывая на меня и, как мне кажется, не очень-то слушал то, что ему говорили в трубке. Скомкано попрощавшись, Виктор сделал шуточно – сердитое выражение лица и попенял мне, за то, что я его жутко смущала.

– Я не специально, – отшутилась я.

– Я рад тебя видеть! – просто и честно ответил Виктор.

Теперь пришла моя пора смущаться. Его замечания мне все время кажутся какими-то двусмысленными.

– Давай сделаем заказ, а пока будут готовить поговорим. Тут довольно долго готовят, зато очень вкусно, – добавил он.

– Ты сказал, что есть новости? – спросила я после того, как официант отошел от столика.

– Да. Новости есть, они еще раз подтверждают правдивость твоих слов. Но я пока не решил, как именно мы будем использовать эту информацию. В общем новости такие, во-первых, я достал дело Рожковой, чтобы мы могли узнать все детали и подробности, во-вторых, – он поднял руку вверх останавливая поток вопросов, который уже был готов вырваться из меня, – во-вторых такие жертвы уже были. Это не первая. И еще, мои ребята нарыли, что у Шарова есть бывшая жена и ребенок. С бывшей женой он разошелся очень давно и со скандалами. Есть информация, что она на него подавала заявление из-за побоев, но сама понимаешь, дело не было возбуждено. Его как-то тихо замяли. Но вот после, жена попадает в больницу, сильно избитая. Следователю она рассказывает, что на нее напали на улице, когда она поздно вечером возвращалась от подруги. Дело было заведено. Но следствие велось спустя рукава, так как следователь догадывался откуда ноги растут, но никаких признаний от нее он больше добиться не смог. Мои ребята нашли эту самую жену. Они хотели с ней поговорить, но она с новым мужем и детьми сейчас на отдыхе, вернуться должны через пять дней.

– Да, я догадывалась, что есть история, связанная с его семьей, – задумчиво пробормотала я вспоминая свои ощущения и мысли во время интервью с полковником.

– Теперь можешь задавать свои вопросы, я видел, что у тебя даже кончик носа подрагивал от любопытства, – откинулся на спинку стула Виктор.

– Тогда давай по порядку, – я сделала глоток воды собираясь с мыслями. – Как ты достал дело Рожковой? Как, кстати, ее зовут? Мне не нравится говорить о ней обезличено, просто как о жертве. Она человек, молодая девушка, которую этот монстр зверски убил.

– Светлана. Светлана Владимировна Рожкова. Проблем достать дело нет, – красноречиво посмотрел на меня Виктор. – В отделении, которое ведет расследование, работает бывший сослуживец и друг моего охранника. Но даже если бы не он, достать дело не было бы проблемой.

– Ты читал дело? – торопливо спросила я. – Есть что-то нужное нам?

– Я сделал копию для тебя. Сначала не хотел, но потом решил, что может ты что-то увидишь, на что я не обратил внимания, – почесал переносицу Виктор. – Все сведения по жертвам я тоже тебе скопировал. Известных нам жертв было еще три, хотя я уверен, что их было больше. И с каждым разом убийства становятся все изощреннее. Светлана, это первая девушка, которую оставили у обочины дороги так, что ее смогли сразу найти. Я думаю, что-то напугало нашего полковника, сильно напугало, что он решился на подобный шаг. И журналисты по тому и узнали об этом, что приехали чуть ли не раньше дежурной части. Все предыдущие дела так и остались не раскрытыми. Это же обязательно доведут до конца. На Шарова давит начальство, а на них их начальство и общественность и далее везде. Они найдут козла отпущения, но у нас еще есть время. Если бы мы знали обо всех жертвах, то могли бы выявить хоть какую-то закономерность, но нам известно только то, что самое первое убийство, из известных нам, произошло примерно полтора года назад.

– Давай обсудим это, когда я тоже буду знать подробности, – у меня появилась мысль, как эта информация могла бы нам помочь и я очень хотела обсудить это с Титом. – А что там с его женой?