Олдбери

Но на последние фразы Рэймонда мало кто обратил внимание, всех нас поразила причина, по которой Эбигейл попала в психиатрическую лечебницу.

– Пациентам доктора тоже отрезали кисти рук… – неприятно заметила Эви. – Чёрт.

– Нет ничего хуже человеческой жестокости. – сказал Рэй. – Кстати, у Эбигейл было что-то вроде одержимости водой. Миссис Гарольд часто обливалась ею. Даже в постели.

Это объясняет такое неимоверное количество всяких посудин, расставленных по дому.

Вдруг всевозможные звуки стихли. Очень уж не по себе стало. В таком месте гробовая тишина – верный признак чего-то нехорошего. Мы с Амелией уже успели в этом убедиться там, внизу.

Ступени лестницы сильно заскрипели. По ним будто кто-то бежит. В следующую секунду дверь распахнулась, и вбежали пятеро детей разного возраста. Самому младшему на вид всего четыре, а старшей – около двенадцати. Они, не обращая на нас никакого внимания, быстро спрятались среди коробок и прочего хлама и притихли.

Признаюсь, на мгновение я понадеялся, это всего лишь проекция – в доме, как я уже говорил, множество «ловушек» для посетителей. Однако, затем мой взгляд наткнулся на оборванный кабель – единственный, что идёт с нижних этажей сюда. Этот проклятый кабель один-единственный источник электричества для чердака. Его будто перерезали у самого входа.

Я нервно сглотнул. Если это те самые дети, которые прятались в детской, то вслед за ними может подняться тот другой призрак, что так и не вошёл в комнату. Однако, если не поднимется, значит, призраком с тяжёлыми шагами была Эбигейл Гарольд.

Краем глаза я заметил, какой белой от ужаса стала Амелия. Она застыла на месте, вытаращив глаза на дверь, и даже не моргает. Эви вцепилась мёртвой хваткой в плечо Рэя, а тот в свою очередь не издаёт ни звука, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но при этом остаётся довольно спокойным.

Со второго этажа послышался премерзкий женский голосок.

– Де-ти! – длинно протянула она. – Де-ти! – повторила женщина и, кажется, сделала пару тяжёлых шагов наверх по лестнице.

Затем в стену с яростью метнули что-то хрупкое, и оно разлетелось вдребезги.

У меня перехватило дыхание. По-моему, на долю секунды я снова напрочь забыл, как дышать.

– Дети! – громогласно прорычала женщина.

От её голоса задрожали стены, и пол под ногами заходил ходуном. На стенах миллионами некрупных капель выступила слизь.

– Дети! – с непередаваемой ненавистью прокричала она.

Стёкла в раме ветрового окошка снова вздрогнули.

Кто-то из детей сдавленно захныкал.

Тяжёлые шаги внизу стихли, но никто из нас так и не осмеливается, наконец, выдохнуть. Миссис Гарольд ещё немного постояла на ступеньках лестницы. Дерево жалобно трещит под ней, будто вот-вот треснет под ногами призрака. Спустя пару долгих минут – я уставился на циферблат наручных часов Рэймонда и точно знаю, что гробовая тишина длится всего две минуты, – Эбигейл ушла.

Рэй с трудом отцепил пальцы Эви и опустился на колени. Кейн доброжелательно улыбается и без резких движений протягивает леденец в сахарной пудре на раскрытой ладони младшей плачущей девочке.

– Ну же, не бойся! – негромко произнёс он. – Мама здесь не найдёт. Иди ко мне.

На Рэя обратили внимание все дети. Они повернули на него головы, но из своих укрытий выходить не спешат. На щеках младших блестят дорожки слёз, а лицо старшей, Камиллы, исказила глубокая скорбь. Рэймонд достал из внутреннего кармана пиджака жестяную коробочку с конфетами и открыл её, ненароком показывая содержимое детям.

– Идите все сюда! – сказал он. – Леденцов на всех хватит!

Дети, разглядев разноцветные конфеты, стали смелее. Первой из всех в полный рост встала Камилла. Затем за сестрой осмелились подойти трое мальчишек. До последнего выжидала только младшая сестра. Если мне не изменяет память, её зовут Норма.

Камилла, не говоря ни слова, разрешила братьям и сестре взять по леденцу у Рэя. Дети с опаской сели в круг рядом с ним и во все глаза глядят на жестяную коробочку с яркими леденцами.

Амелия с осторожностью рассматривает маленьких призраков и не решается особенно двигаться. Эви оказалась посмелее. Она без резких движений опустилась на пол рядом с Рэймондом и наблюдает за необычными привидениями.

Честно говоря, таких дружелюбных призраков я ещё не встречал. Да и детей-приведений мне тоже не доводилось видеть.

– Где ты научился ладить с детьми? – шёпотом спросила Эдисон, слегка наклонившись к Рэю. – И откуда у тебя конфеты? Ты же не любишь леденцы.

– У сестры трое детей. – с прежней доброй улыбкой ответил Кейн. – Я гулял с ними на выходных в парке. – добавил он. – Помнишь мою сестру, Брайан? Ты встречался с Рики шесть лет назад.

Конечно, я привык, что Рэй всегда знает больше моего, но чтобы настолько?! И кто бы мог знать, что эффектная латиноамериканка может оказаться сестрой Кейна? Они даже ни капли не похожи друг на друга! А ещё – не хочу показаться расистом, – но Рэй белый, как первый снег, не то что его сестрёнка.

– У нас отцы разные. – заметив моё смятение, пояснил Рэймонд.

Амелия и Эви неловко отвели глаза от меня. Самое забавное, по-моему, после фразы о Рики мы совсем забыли, что на первом этаже всё ещё находятся наши друзья. Пусть Эбигейл из-за своего страха так и не поднялась на чердак, но по нижним этажам сумасшедший призрак вполне свободно передвигается!

И одному только богу известно, что может взбрести в голову мёртвой убийце.

Пока Адам и Сабрина один на один с Эбигейл, остаётся лишь надеяться, что мы найдём друзей целыми и невредимыми, а не трупами с отрезанными кистями рук.

Мокрый воздух

Наевшись леденцов, дети-призраки исчезли.

– Я не могу связаться с Адамом. У Сабрины телефон, похоже, выключен. – виновато сообщила Эви. – Сплошные помехи, Брайан.

– Нам нужно спуститься вниз. – решительно заявил я. – Не будем же мы целую вечность сидеть здесь?!

Обрезанный провод у двери дёрнулся и вспыхнул синим пламенем на мгновение. Странно, ведь электричество выключено. Эдисон не сводит с него глаз. Не нужно быть гением, чтобы понять – ничего хорошего искры из проводки не предвещают.

Надо убираться отсюда как можно скорее.

Амелия осторожно выглянула за дверь на лестницу. Она нервно сглотнула и снова посмотрела на нас.

– Там темень, ничего не видно. – неприятно сообщила Катнер и закрыла дверь. – Совсем ничего. – добавила она. – И сомневаюсь, что лестница на первый этаж появилась. – Амелия нервно поджала губы. – В любом случае, там эта ненормальная! В темноту к ней я не пойду.

– Тогда придётся через окно. – незатейливо сказал Кейн. – Оно хоть и ветровое, но пролезть через него можно.

– Окажемся на улице, – вмешалась Эви, – я снова посмотрю щиток. Пусть это место жуткое, но платить Мэлроузу, если всё сгорит, не особо хочется.

Я огляделся по сторонам. На чердаке ни верёвок, ни постельного белья не видно. Разве что в старых сундуках и ящиках можно найти что-нибудь подходящее. Надеюсь, команда Мэлроуза потрудилась не только на нижних этажах, но и здесь старую одежду заменила на новую.

Однако, Рэй оказался сообразительней и изобретательнее меня: вместо того, чтобы искать достаточно плотную и новую ткань, он обратил внимание на обесточенный электрический шнур. Его толщина с указательный палец и длина метров пять. Думаю, такой выдержит даже нас всех одновременно.

– Привязать можно вон к той балке. – Кейн указал на перекрытия. – Сделаем петлю, а если не хватит, чтобы спуститься на землю, используем ремни.

– Надеюсь, джинсы с меня не слетят в самый неподходящий момент. – стеснительно пробубнила Эви и, закрасневшись, поправила незаметную пряжку. – Это было бы очень, очень неприятно.

Пока Рэймонд закреплял шнур, я пытался справиться с заевшим ветровым окном. За этой рамой никто особо не следит: дерево сильно рассохлось, а металлические части давно проржавели. Но несмотря на то, что рама далеко не новая, стоит она на смерть. Её ещё и не сломаешь! После долгих мытарств, окно всё же поддалось.

Кейн обвёл довольным взглядом собственное сооружение для спуска и перевёл взгляд на меня.

– Вам придётся спускаться первым, сэр. – сказал он. – Если Вас выдержит, то нас – точно.

– Если я себе там шею сверну, – пригрозил я пальцем, – буду донимать тебя призраком до конца жизни. И не отделаешься от меня, понял?

– Как пожелаете, сэр.

К счастью, шнур выдержал мой вес. Я удачно спустился на землю и вдохнул свежего вечернего воздуха.

Странно, при спуске я не заметил ни одного окна. Ни на втором этаже, ни на первом. Будто их никогда и не было! Понятия не имею, что происходит внутри, но всё же надеюсь, Сабрина и Адам сумеют за себя постоять, пока мы их ищем.

Следом за мной спустилась Эви. Ей это далось легко, не зря в свободное время занимается скалолазанием. А вот Амелия своим визгом распугала всю местную живность. Чего там живность! Я думал, что сам оглохну, пока она будет медленно съезжать вниз! Рэй в свою очередь ведёт себя так, будто занимается обычными делами. Даже дело Эбигейл сумел захватить!

Иногда я ловлю себя на мысли, что мистер Кейн никто иной как сверхчеловек, который умеет абсолютно всё. И это настораживает.

Темнеет. Часть фонариков неисправна, проводкой пользоваться опасно, а, следовательно, более-менее светлое время суток загоняет нас в ужасно тесные рамки. От силы нам осталось минут сорок, чтобы найти Адама и Сабрину и, если повезёт, забрать жемчужину, ради которой мы, собственно, приехали.

Эви незамедлительно направилась к электрическому щитку. Амелия решила составить компанию подруге. Я тем временем в который раз за сегодня изучаю план ловушек особняка Олдбери.

– Вот здесь, – Рэй ткнул в план на пять крошечных квадратиков где-то в районе лужайки, – это что?

– Подземную часть пришлось сильно перестроить. – сказал я. – Кажется, это вентиляционные люки.

– Через них можно попасть внутрь? – поинтересовался Рэй. – Чисто теоретически.

– Слишком узкие, – отрицательно помотал я головой, – но пока это единственный доступный вариант. – согласился я. – В любом случае нужно проверить.

Наш разговор прервал звук автомобильного двигателя. Кого занесло сюда?

Машина Герберта Мэлроуза остановилась в паре метров от главного входа Олдбери, и из салона выскочил сам разъярённый хозяин. Он едва сдерживается от того, чтобы наброситься на нас с кулаками.

– Живо убирайтесь отсюда! – кричал Мэлроуз. – Живо, я сказал!

– Так, в чём дело? – я загородил собой остальных.

Рэймонд быстро сообразил и, не теряя времени, занялся вентиляционными люками вместе с Амелией.

Герберт перевёл взгляд на здание и схватился за сердце.

– Что вы сделали с моим особняком?! – взвился он. – Куда… Где, чёрт вас дери, окна и дверь?!

– Это покажется бредом, мистер Мэлроуз, – начал я, – но в вашем особняке действительно есть призраки, и один из них безумен.

– Рассказывай сказки всем этим психам, которые сюда приходят. – огрызнулся Герберт. – Я не верю во всё это, ясно?!

В следующее мгновение заметно похолодало. Какой-то несуществующий ледяной ветер пробирает до самых костей. Воздух тотчас стал таким влажным, будто пошёл дождь, но на самом деле никакого дождя нет. Не понимаю, как это возможно, но мне кажется, что воздух вокруг Олдбери сгущается и словно наполняется водой.

Капли осаживаются на коже и медленно пропитывают собой одежду. Ещё немного и, по-моему, всё пространство вокруг дома будет напоминать один сплошной бассейн. Порывы ветра стихают, но холод всё глубже пробирается в плоть.

И ещё эта проводка… Вода с электричеством не самый безопасный дуэт.

Что это? Призрак Эбигейл научился управлять погодой?

К нам подбежала Эви.

– У вас проводка в ужасном состоянии. – вмешалась она. – Я отключила электричество, чтобы ничего не загорелось. – сообщила Эдисон. – Снова. – добавила девушка.

– Не может быть! – воскликнул Мэлроуз, вытирая со лба рукавом капли воды. – Я слежу за этим проклятым особняком! Проводку меняли полгода назад!

Тем временем послышался жуткий грохот, звон стекла и дикие крики незнакомого мужчины о помощи. Пугающие звуки исходят из-под дома. В следующее мгновение крыльцо ужасно заскрипело, а нижнюю ступеньку с силой вытолкнули изнутри.

Подходить ближе страшновато. Хорошенько приглядевшись, я заметил в кромешной темноте человеческую руку. Мужчина отчаянно цепляется за траву и едва живой пытается выбраться на поверхность.

Подземелье

Аарон развалился на траве и судорожно вдыхает холодный, мокрый воздух полной грудью. Редкая бородёнка мистера Торнтона превратилась в сплошные завитки из-за влаги, а волосы слиплись и лежат точно по форме головы малоприятными сосульками. Его строгий костюм напоминает старую половую тряпку. И пахнет, примерно, также. Дорогой пиджак местами грубо распорот и порван. Брючины оборваны и рассыпаются на тоненькие ниточки. За них явно кто-то хватался, пытаясь удержать Аарона.

На руках Торнтона я заметил несколько свежих пятен крови…

Помощник сэра Маккоркодейла бледный, сильно осунувшийся, испуганный до смерти, а потому мало напоминает того Аарона, которого мы видели на записи камер видеонаблюдения. Честно говоря, я не сразу узнал его.

Амелия склонилась над Торнтоном, мужчина тут же оживился.

– Нужно убираться отсюда немедленно! – едва произнёс он и с трудом поднялся на ноги.

– Ты был внизу? – я тут же подхватил мужчину за плечо и крепко держу, чтобы Аарон вновь не оказался на траве. – Там ещё есть люди? – я несильно встряхнул его. – Есть кто-нибудь живой?

– Я… – судорожно вдыхал он. – Я никого не видел.

Меня до ужаса взбесил его ответ, а потому я вцепился в плечи мужчины мёртвой хваткой и с радостью готов затолкать лжеца обратно под крыльцо.

– Тогда чья кровь у тебя на руках?! – прорычал я, вглядываясь в испуганные глаза Аарона.

Рэймонд аккуратно коснулся моего плеча.

– В любом случае придётся лезть туда, сэр. – вмешался Кейн. – Иначе мы их не найдём.

Как бы мне не хотелось возразить, Рэй абсолютно прав. Я отпустил Аарона и попросил Амелию приглядеть за ним. Нет уж, помощник Маккоркодейла никуда не денется, пока мы не найдём Адама и Сабрину.

Рваная одежда и бешеный взгляд Аарона говорит лишь о том, что мужчина бежал от обитателей дома. Не сомневаюсь, что рвался на свободу он не один. Судя по всему, Торнтон отдал собрата по несчастью призраку, чтобы самому успеть выбраться на поверхность.

– Дайте знать, если Адам и Сабрина вдруг появятся.

Эви покорно кивнула и вернулась к вентиляционным люкам. Амелия тем временем глаз не сводит ни с Аарона, ни с Герберта Мэлроуза.

В скольких подвалах бывал, не попадался мне ещё ни один, в котором было бы хоть немного уюта. Рэй брезгливо убирает от лица свисающую паутину, которая превратилась в толстые серые нити из-за влаги.

Под ногами хрустят осколки стеклянных банок и смачно лопаются ягоды из компотов. Весь пол покрыт слоем вишнёвого сиропа и ягодного пюре. Где-то в углу, ближе к выбитой ступеньке, валяются полусгнившие яблоки. Они тоже из банок. Похоже, Аарон свалил небольшой стеллаж, когда выбирался наружу.

В подвал был люк на кухню, но от него осталась разве что одна ручка. Пол и стены словно поглотили все вырубленные в них ходы. Как бы странно это не звучало, дом действительно стал таким же безумным, как его хозяйка?

Рэй слегка толкнул меня в плечо, указывая фонариком на предмет непонятной формы у опрокинутых стеллажей. Не то мешок, не то… человек. Я осторожно подошёл ближе, пытаясь разглядеть находку.

– Бима Хан. – тихонько заключил Кейн, посматривая на труп через моё плечо. – Хорошо, что он. – облегчённо выдохнул Рэй, а затем спохватился. – Я имел в виду, я рад, что это не Адам или Сабрина. – оправдывался он. – Смерть – это, конечно, всегда плохо.

От бедняги осталось лишь одно имя. Тело изувечено до неузнаваемости, а клочья одежды смешались с кровью и кусками плоти в жуткое месиво.

Не хотелось бы попасть под горячу руку Эбигейл.

Перед нами зияет вход в темноту. Дыра в стене, которую удачно закрывал стеллаж с зимними заготовками и сбитые доски, будто выдолблена. Проём неаккуратный, кусочки кирпича осыпаются при любом, даже несильном ударе, а низкий потолок дальше не внушает особого доверия. Кажется, он только и ждёт, чтобы осыпаться тебе на голову.

Могу предположить, прежние владельцы – до Гарольдов – знали о подземелье и заложили вход в него. Правда, даже кирпичная кладка не помешала Эбигейл найти лабиринт таинственного предназначения. При расследовании полицейские решили, что миссис Гарольд ничего не знала о творящемся под домом ужасе, но на самом деле выходит, именно она была убийцей. Эбигейл прятала вход в подземелье от мужа за деревянными ставнями.

Из дыры в стене тянет чем-то мерзким. Запах отвратительный, но слабый. Выдержать можно.

Я вдохнул поглубже более-менее свежего воздуха и решительно шагнул вперёд. Рэй несмело, но всё же твёрдо пошёл за мной. В такой гробовой тишине легко различить сбивчивое дыхание друг друга. Это радует и пугает одновременно. В бесшумном пространстве гораздо больше шансов услышать тяжёлые шаги и вопли обезумевшего призрака, а с другой стороны – почему я не слышу голосов Адама и Сабрины?

Нервно сглатываю и продолжаю идти вперёд, осторожно переставляя ноги одну за другой.

Непроглядная темнота окутывает нас со всех сторон. Свет фонариков помогает мало, в нём чудится, будто тьма только сгущается, а по бокам мерещатся двигающиеся человеческие силуэты. Бурное воображение полезно только на свежем воздухе и при достаточном освещении и точно противопоказано в нашей работе.

– Эй! – Рэй несильно толкнул меня в плечо, обращая внимание на узкую камеру в стене. – Я видел там кого-то секунду назад. – шёпотом сообщил он.

– Мы на взводе. – ответил я. – Могло померещиться.

– Да там точно кто-то был! – возразил Кейн, но продолжал шептать. – Я – последний человек, в чьих словах ты можешь сомневаться в такой ситуации!

Мокрый воздух стал проникать и в подземелье. Дышать становится тяжелее, я будто постоянно пью! Едва хватает сил сдерживать приступы кашля и бодро идти дальше, а тут ещё и Рэй упёрся.

– Я не сомневаюсь, что там мог кто-то быть, – напирая начал я, – но нам как можно быстрее нужно найти Адама и Сабрину, если ты не забыл. – жёстко отрезал я и закашлялся. – Идём.

Несмотря на все мои слова, Рэймонд упрямо стоял на месте и даже не думал двигаться. Он молитвенно сложил руки перед собой и на секунду закрыл глаза, шепча что-то неразборчивое. Это не английский, больше похоже на латынь.

Я замер на месте, направляя свет фонарика вперёд, и обернулся на Рэя.

– Если ты здесь, – почти умоляюще обратился Кейн, – скажи, где искать. – едва различимо произнёс он и медленно открыл глаза.

Пусть сверхъестественные таланты Рэя и Сабрины не раз нас выручали, но всё же я отношусь ко всему этому с большой долей скептицизма.

Рэймонд огляделся и, вдруг безмолвно указав куда-то вперёд, смело направился дальше по коридору. Я едва поспеваю за ним! Куда это он так бежит? Пытаюсь разглядеть невидимую «красную нить» по которой Рэймонд так уверенно несётся вперёд, но заметил лишь полупрозрачный силуэт невысокого мужчины в шляпе-котелке в свете фонарика Кейна.

Я тут же остановился, будто лбом впечатался в незримую стену, и всматриваюсь в силуэт. Он активно жестикулирует, указывая путь.

– Идём, идём! – подгонял меня Рэй. – Ты чего? – он уверенно взял меня за плечо и буквально потащил за собой. – Не отставай!

Коридор местами сужается до такой степени, что двоим никак не разойтись. Призрак мужчины в котелке, наконец, остановился. Напротив него несколько камер. Они такие же узкие, какую мы видели недалеко от входа в подземелье. Призрак посмотрел на нас и приложил указательный палец к губам.

По стенам струится вода, кое-где торчат жуткие корни растений, и повсюду бегают насекомые. В этой части, как ни странно, ярче всего ощущается вонь неизвестного происхождения. Запах такой сильный и удушающий, что никак не могу понять, отчего он.

Надеюсь, безумие, которое поразило дом, не распространилось на это место. Заблудиться в узком, холодном и тёмном подземелье совсем не то, чего мне хотелось бы для себя и друзей.

В этой части подземелья можно встать в полный рост: потолок высокий из-за новой вентиляции. Из-за неё же здесь довольно светло, несмотря на позднее время суток. Лучи тусклого света с трудом, но всё же пробиваются вниз через щели люков.

– Они где-то здесь. – шёпотом произнёс Кейн и осмотрелся.

– Адам! – негромко позвал я. – Сабрина!

– Эй, это мы! – шептал Рэймонд. – Всё в порядке, вы где?

Однако нам так никто и не ответил, а призрак не забывает напоминать нам сохранять гробовую тишину.

Камеры заперты, а за решёткой сидят муляжи человеческих скелетов в лохмотьях. Я заглянул уже в четыре камеры, но не нашёл ничего, кроме декораций. Последние, пятая и шестая камеры. Решётки почему-то не только на ключ заперты, но и закрыты деревянными ставнями.

На стенах у дверных проёмов вбиты несколько скоб. Похоже, Эбигейл некоторых из своих заключённых старалась максимально отгородить от внешнего мира, в том числе от общения с такими же бедолагами, как и он сам. Ставни крючками зацеплены как раз за эти самые скобы. Я аккуратно убрал их и поспешил зажать нос: в лицо ударила непередаваемая вонь.

В пятой камере самой настоящей кучей свалены тела четырех мужчин. Смею предположить, это преследователи, о которых докладывал сэру Маккоркодейлу Аарон. У всех четверых не хватает нескольких верхних резцов и кистей рук. Конечности сложены рядом с трупами в проржавевшие ведро.

В шестой камере скелет настоящий. Он лишён кистей рук, трёх верхних резцов и прикован за шею к стене металлической цепью. Нижняя челюсть привязана к черепу тесёмкой. Вероятно, от платья миссис Гарольд. Я посветил на него фонариком. Что в этом скелете такого особенного, что Эбигейл решила его спрятать от любопытных глаз за ставнями?

Кажется, в черепе что-то блеснуло! Я присел на корточки и пригляделся. В правой глазнице виднеется что-то круглое, белого цвета. Чёрт! Жемчужина! Вот зачем нужны были ставни! Эбигейл спрятала не трупы, а жемчужину!

– Рэй! – шёпотом позвал я. – Я нашёл её!

Я аккуратно снял тесёмку со скелета. Нижняя челюсть, на удивление, лишь открылась, но не отвалилась. Череп не поддаётся, никак не могу его снять. Единственный шанс – достать жемчужину через рот скелета.

Пара нижних резцов у этого бедолаги были сломаны. Нужно быть осторожным, чтобы не напороться на них. На зубах живых людей всякой заразы хоть отбавляй, а что может водиться на обломанных резцах столетнего скелета – даже представить страшно.

Жемчужина немного скользкая, но мне удалось ухватить её пальцами. Я, наконец, достал её и протёр подолом куртки. Неужели, этот кусочек перламутра действительно вырос в самом обыкновенном кокосовом орехе?

Стоило мне засмотреться на жемчужину, как я почувствовал на себе чей-то взгляд. Жутко даже не от самого взгляда, а от того, откуда он исходит – смотрящий находится прямо передо мной. В следующую секунду скелет звучно захлопнул челюсти и бросился на меня. Его удерживает только цепь на шее.

– Брайан! – воскликнул Рэй и разбил костлявого драчуна одним резким ударом по позвоночнику.

Призрак в котелке в ужасе замер. Я и сам услышал леденящий кровь вопль откуда-то со стороны подвала. Эбигейл здесь! Её топот разносится пугающим эхо, кажется, по всему подземелью.

Я сунул жемчужину в нагрудный карман куртки на молнии. Во второй раз я сюда за ней не собираюсь возвращаться.

– Брайан! Рэй! – послышался голос Сабрины сверху. – Прямо, до конца коридора и наверх!

– Слышали? – вмешался Адам. – Туда, дальше за камеры! – крикнул он. – Прямо, до конца и наверх!

– Вставай, вставай!

Кейн с ужасом всматривается в тёмный коридор, откуда доносятся вопли Эбигейл, а я с тем же ужасом представляю, как мы побежим в кромешной темноте.

Я решительно потянул за собой Рэя. Коридор опять сужается. Здесь пригодился бы фонарик, который, разумеется, выпал из кармана, когда на меня напал ополоумевший скелет. Кейн тщетно щёлкает своим фонариком, но тот отказывается даже подать признаки жизни.

Коридор сужен донельзя. Мы пробираемся боком, прижимаясь спинами к стене, а впереди не видно совершенно ничего. Там, дальше, темнота только сгущается. Под ногами, будто змеи, вьются корни растений. Едва хватает сил продираться вперёд, так ещё стараешься не споткнуться.

Я шарю по стене руками. Адам и Сабрина говорили: прямо, до конца и наверх. Похоже, где-то здесь должна быть лестница или что-то вроде того. Плечом я упёрся в стену. Всё, дальше ничего нет.

– Давай, давай, давай! – в ужасе подгонял меня Рэй.

Наконец, я зацепился за что-то, очень похожее на лестницу, а над головой тотчас появилась узкая полоска света.