Dualitate II

«По вагону ища глубину…»

По вагону ища глубинуТемной ночи, забытой на встрѣчъБезпощадности мѣстъ и кривыхъ.Укрывающихъ въ блескъ сѣдину.Достаю изъ очечника мечъ.Не кладя на пути золотыхъ.Чѣмъ писать, коли заперта славаСловъ восторженныхъ съ мягкимъ началомъ?Только имъ по раненью подножныхъ.Подаяньемъ разрѣжетъ облаваТемноты красоту одѣялаИ научится жить съ нами сложно.Въ гудкахъ не смачивая храпъОпустошенности рѣшенья.Безправности казнить иль цѣловать.Не ищемъ тѣхъ, кто косолапъВъ очахъ всемірнаго затменья.Идемъ на смерть не понимать.За легкой пеленой промахиваясь басомъИ не смотря на небо безъ свѣтилъ.Считаю станцій проявленья.Живя тяжелымъ, перевареннымъ каркасомъ,Жалѣю глубину неизмѣримыхъ силъВъ пространствахъ части завершенья.Еще попытка. Людъ идетъ гремѣть,Мѣшая горевать, смѣясь въ проемѣУшедшихъ на мелодію ступени.На горнихъ поѣздахъ не усмотрѣть.Какъ задыхаются русалки въ водоемѣ,Лишь въ торсѣ втискиваясь въ сѣни.

«Часть дня, повѣшенная точно…»

Часть дня, повѣшенная точноНа кустъ сирени, покушавшійся на сонъ,Полезла въ ноты средь бумаги.По юности обшарпанной тамъ сагіПроходъ къ себѣ не разрѣшенъ.Люблю пока чернильницы заочно.Но въ новизнѣ и знаменитой пылиДостать хочу я входъ старинныхъ стѣнъ.Меня тамъ ждутъ. Пусть будетъ правдойЛжецовъ молчаніе, что кавалькадойСдается вычурно въ поганый плѣнъ.То – слово шоры на кобылѣ.Никто не знаетъ на Арбатѣ вечеръ,Даюшій свѣту появиться въ залѣСредь голосовъ, знакомыхъ за недѣлю.Стихами волчьими собой не овладѣю.Мы всѣ на черныхъ стульяхъ подремали;Потухли въ водоемахъ гипсовыя свѣчи.И тутъ – она! Въ обличьѣ лебединомъДа въ тихомъ спорѣ о соборахъ.Коснулась взмахомъ нашихъ душъ.По шепоту неисправимыхъ сушъПрисѣла на мечтаній разговорахъИ стала ангеломъ въ одеждахъ длинныхъ.Все началось! Внутри покоя нѣтъ.Слѣжу за томными глазамиИ стихъ беру въ души прорѣхи.Для жизни здѣсь. Не для потѣхиМы собираемъ воздухъ волосамиИ крѣпко держимъ купленный билетъ.

«Не любить – узаконенный грѣхъ…»

Не любить – узаконенный грѣхъ.И не ждать намъ душевной пощады.Какъ и зноя средь норова тѣхъ.Кто сбиваетъ съ надрывомъ Плеяды.Полюбить… Да не просто же слово!Сколько слезъ по подушкѣ ночами!Въ каждый мигъ забытья намъ все ново.Прижимаемъ погибель плечами.Свѣтъ вѣщаетъ на память поэмыИ глаза направляетъ поверхъ.Ну а мы… Если только безъ темыГложемъ воздухъ великихъ прорѣхъ.Подойти?Нѣтъ!Постой, какъ влитой.Кто ты есть подъ навѣсомъ небесъ?Будешь жить подъ лучистой звѣздойИ черкать недоступное пьесъ.Будешь крикомъ желать единеньяЛишь съ собою, навѣчно въ дыму.Ну а ей… Пожелай вдохновенья!Только ей. Или такъ… Никому…***_____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Vita

«На понедѣльникъ – женская обложка…»

На понедѣльникъ – женская обложка.Французской рѣчи давъ поблажку,Романы рву… Мозолистая кошка!Дождя призывъ взываю на рубашку.Оконченъ рядъ истерзанныхъ столовъ.Бушуетъ центра длиная громада.Питаюсь дымомъ, выцарапывая кровъ:Правѣе – пустота и серенада.Прошелъ по отблеску забытаго бокала,Но впереди – безъ синевы скупой заборъ.Провѣрка на себя немного обласкалаВъ глазахъ глубокихъ безконечный споръ.На вторникъ – тѣнь глубокихъ рвовъ.Прокусанныхъ въ нервозности укора.По вкусамъ неизвѣданныхъ дворовъЛишь въ кисти нарисованная флора.Не вѣря въ боль, что вводитъ въ сутьБлагословенная терпѣнья.Я бью себя въ тугую грудь.Сопровождая отреченье.Переводя безсмысленность ножей.Застывшихъ въ вырѣзанныхъ стѣнахъ.На мигъ становится свѣжѣйПокорность въ уличныхъ сиренахъ.Пришедшихъ славить ношу прикасанья.Но жизнь сочится мимо нихъ.Ловя себя въ безславности мечтанья.Кидаю пепелъ въ мимолетный стихъ.На среду – битва солнечныхъ потугъИ сѣрости въ названьяхъ старыхъ датъ.Я, съ сахаромъ разсыпавши испугъ,Надежнѣй одиночеству стократъ.Протягивая рукъ сварливые узорыДо края недодѣланныхъ міровъ.Въ кофейнѣ оставляю разговорыПро всѣхъ вокругъ, свободныхъ отъ головъ.Не старится въ дождѣ погашенная сутьО злободневности забытаго скитаньяЛихихъ поверхностныхъ «забудь.Иди до новаго призванья».Но вотъ – четвергъ. Нелѣпость изголовья.Во чтеніи елей глазами скинуть часъ.По перечеркнутымъ названіямъ злословьяВсегда стиховъ имѣется припасъ.И то – что бѣгать тѣменью камней.Срѣзая золото при выключенномъ свѣтѣ.Все рѣзко завершается. Скорѣй.Чѣмъ различишь потертость на монетѣ.У забытья нѣтъ чистыхъ словъ внутри.Нѣтъ важности терпѣнія къ недѣлѣ.Два дня уйдутъ, ломая фонари.На третій разнесутся трелиО безпокойствѣ рукъ, чернѣе наготаПростыхъ карандашей, безсмысленно иныхъ.Все – тленъ, перенесенный на листы.Но то – ученіе простыхъ.Кто вложитъ мигъ въ себѣ оставить Рай.За то проводимъ къ выходу начальныхъИ нужныхъ слову. Выбирай.Теряйся въ кольцахъ обручальныхъ.

«А Римъ вдругъ палъ…»

А Римъ вдругъ палъ.Забудь объ этомъ,Не печалься.И правда ли, что зналъТебя, зашедшую поэтомъ?Сама себѣ не назначайся!А были сутки напролетъ?Закрылись ставниБѣлокрыло?Не все идетъ себѣ впередъ.Кидая сколотые камни.То съ нами было?Чей ледъ искрится невозвратно?Морозъ откуда отзывалсяВъ тепло твое? Не говори.Я зналъ тебя. И то – пріятно.Я помню: день слегка качался.Другимъ того не повтори.И цифры выкинь, что есть силъ.Зеленое мѣняй на удивленьеУпавшихъ люстръ на панно.Я все сегодня загасилъ.Твое прошло уже правленье.Но развѣ счастливъ оттого?Увы, отъ ускользающаго дыма,Что рветъ послѣдній здѣсь закатъ,Не скроется молчаніе въ покоѣ.На свѣтъ иного АркаимаИдетъ, ни въ чемъ не виноватъ,Который знаетъ, что есть трое.Благополучно слѣдуя листамъ,Уложеннымъ покрѣпче черепицы.Закрою все. Стоять, часы!Не объявлю себя я самъ.То прячась подъ листвою я мокрицы.То вдохновляясь тамъ, гдѣ пишешь отъ росы.

«На приговорѣ въ вѣчности осколковъ…»

На приговорѣ въ вѣчности осколковъДверей, сошедшихъ въ темноту, оскалъНе продержался въ одиночествѣ потомковъ.Но взялъ въ себя наполненности залъ. Сложилось все.Сушите вы причалы.Несите страхъ къ невѣдомымъ истокамъ.По прихоти небесъ въ пути своемъ жестокомъДо дна испейте радужность піалы.Сотрется вой въ раскрашенныхъ стѣнахъ.Дойдя до Бытія безформенныхъ рубахъ.Въ свѣчной засадѣ не сломавъ засовыВашъ ликъ запомнятъ, васъ опережая, совы.Макая щепку, вынутую ходомъ.Въ разспросы подземелья въ нежеланьѣСравнять всѣ сани съ ржавымъ пароходомъ.Пойдутъ въ дома скупые парижане.Посмотрятъ вверхъ, забывъ про приближеньеЛуны, не прошенной въ постели.На гроздьяхъ не скрипящей каруселиУзрятъ себя въ роскошномъ пораженьѣ.И проходящій улицей ночникъ —Monsieur лишь въ капюшона страсти пикъ —Узнаетъ страхъ холоднаго ночлегаИ правду тающаго снѣга.Онъ скроется, не оставляя ни слѣдовъ,Ни свѣта, прикурнувшаго гороюВъ цвѣтахъ, наложенныхъ на кровъУвѣренной до безымянности пятою.Ложитесь, часто не моргая. КолесоНебесныхъ сферъ подорвано на льдинѣ,Живетъ лишь въ обезумѣвшемъ блондинѣПокорность строкамъ, взятыхъ съ поясовъ.Начала кружевами теплятся окномъ.Облитымъ жгучимъ кофе и виномъ.Ужъ такова небесная вамъ манна.То говоритъ поэтъ изъ-за дивана.И не ищите старца. Ходъ его – не новъ.На сценѣ града – новость алыхъ губъ!О доски вашихъ клятвъ разорванный покровъДля душъ несовѣршенныхь слишкомъ грубъ.Въ напитка напряженьѣ вѣтеръ гонитъ столъБумагамъ равнодушнымъ, какъ вашъ садъ.Крысиный къ полночи окончился парадъ.Назначивъ вамъ чтеца на кожаный престолъ.Любовь несется пламенемъ АдамаОтъ переулка, гдѣ большая панорамаТомится въ хламѣ отличившихся гостейИ сносности изъ тома новостей.Колодецъ пустъ. Не утро ловитъ честностьУкраденныхъ сиротами обугленныхъ подваловъ.Не исчерпается по инею безвѣстностьОтломленныхъ отъ драмы адмираловъ.Зеленымъ мигомъ сломятся на вѣткѣЗаборы высохшаго Рая.А вы. по милости сердецъ латаяВсю кожу разомъ, остановитесь на мѣткѣ.Изъ точки исходить – пылинкой на свѣтуДержать прочерченность не ту.Ломая вечеръ – выключайте свѣтъ:Его замѣнить окончательный разсвѣтъ.

«На праздникѣ измученныхъ головъ…»

На праздникѣ измученныхъ головъ.Катающихся оземь все лицомъ.Стоить и курить съ мертвымъ подлецомъВся беззаботность новостей и словъ.Доколѣ не провалены оконъВески сѣдые, между прочимъ.Съ тобою мы. довольные, хохочемъ.Идя къ дверямъ больничнымъ на поклонъ.Тамъ рады намъ. И чистые полыНе обѣщаютъ сказокъ. Только боль.Восходитъ лѣстницей прозрачности король.Сжигая всѣ въ безсиліи столы.За нимъ – воженная дама,Въ тѣни не потрясающая платьемъ.И сватъ въ похожести на сватью…Короче… Пиръ во время драмы.Закрыты двери. Ночь близка.Вино разлито по бокаламъ.Ничто не начинается скандаломъ.Хотя! Въ присутствіи соскаНа внѣшнемъ видѣ по-старинкѣ.То сходится на люда острый глазъ.Но для того еще не пробилъ нужный часъ:У каждаго въ глазу – по двѣ соринки.«Всѣ сдали тѣла старый грузъ?Мы не начнемъ веселья съ нимъ!»Хромой изъ бара вышелъ подхалимъСчитать для насъ слѣды обузъ.«Рука – не ваша. Непорядокъ!Сдаемъ ее съ билетомъ на партеръ!А это… Слишкомъ томный кавалеръ.Для вечера сіе – большой упадокъ!»Всѣ успокоились. На мухи продвиженьеПо спертости межъ оконъ нѣть смотрящихъ.«Мы стали образцомъ для предстоящихъ!И въ ихъ дѣла начнется погруженье…»«Когда же? Фракъ я гладилъ утромъ зря?Началу нѣтъ конца, какъ думается мнѣ».Никто не дрогнулъ. На бетонной сторонѣСлучилась для того послѣдняя заря.«Еще кто скажетъ что-нибудь?Молчаніе! Вотъ образъ здѣшнихъ устъ!»И потому весь залъ казался пусть.Гостей изъ вѣчности заставили уснуть.То – первый день. Созданіе всегоОтъ поступи до звона стеколъ лѣтъ.«Рисуйте вилкой собственный портретъ!Потомъ вино прольется на чело!»И жуткій скрежетъ череповъ.Обуглившихся страстью пониматьВсе то, что надобно ломать.Пошелъ встрѣчать стальной засовъ.Портретъ не вышелъ… Поздно нытьО тѣлѣ, непригодномъ для разлукъ.«Ведите прочь свирѣпости подругъ!Намъ долго здѣсь дано прожить!»И стѣны отошли. Вода сравнялась до…До береговъ, до сухости на днѣ.«Намъ не бывать во человѣческой бѣдѣ!Держите стадности почетное ведро!»Иллюзія пробѣжекъ до туманаВесьма прельщала новый стулъ.Одинъ тамъ нужнымъ знаніемъ блеснулъ.Скатилась съ лампъ отточенная рана…И много съ ними и безъ нихъ.Именъ намъ не давалось въ маршѣИдущихъ въ точности на «старшеГодовъ во сумракѣ лихихъ».Поставимъ точку. Лучше такъ.Прочитанное – жги и созерцай.Хулы на то не восклицай.Ты стихотворцу дай пятакъ…

«Когда жилъ ты…»

Когда жилъ тыМертвымъ котомъКто снился тебѣ.Мой другъ-пароходъ?… Вода – ты и илъ – ты:… Оставь меня подъ зонтомъ.… Хорошо ли трубѣМеня прикрывать.Меня посылать?… Даруй мнѣ ходъ…Когда паръ тыИменемъ лживымъДожилъ на плоты.Мой недругъ осиный?… Продали мы тонущимъ парты.…Но останутся живы… Изъ зеренъ зеленыхъ болтыКъ моимъ вояжамъ,Къ пустыннымъ пляжамъ?… Эхъ. мнѣ бы лососины!..

«Мое окно…»

Мое окно…Я жду Луну.Богиню разговоровъ ни о чемъ.Мнѣ все равно.Кто на полуРисуетъ тѣнь мою шершавымъ кирпичомъ.Все разскажу,Летая въ шагѣОтъ воли, грусти и нѣмыхъ —Кому молчаньемъ удружу.На свѣтлой сторонѣ былой отвагиЯ напишу о ранахъ золотыхъ.Потомъ – все въ печь!..Огонь – единственный изъ близнецовъ,Кто входитъ, не боясь часовъ.Молю лишь чистоту сберечь.Не дать ихъ устремленіямъ гонцовъНести все къ постаментамъ изразцовъ.Я говорю.Вопросомъ за вопросъИдетъ мечта по римской казни.Я не пою…Не выросъ, не проросъЖившій въ темноты засохшей мази.

«Что происходить?»

Что происходить?Какъ рѣзко душу задержалиПрекрасные вечерніе плакаты!Кто нагишомъ не хороводитъ.Тѣ мнѣ сегодня подражали —Порвали деньги для оплатыХолодныхъ слезъ и нервнаго припадка.Ничто не придаетъ улыбки. Одиноко…Хотя бы разрушеній не давали!Пускай разсыплется ужъ кладкаСо стороны изъ лѣвыхъ бока.Но… Мимо рукъ моихъ желанья раздавали!И настроеніе петли, вода журчитъ…Нѣть свѣта – просто лѣнь включать.Не познакомился. За что глазаЗнать не хотятъ, кто гдѣ молчитъ?Усталъ я на вопросы отвѣчать:Счастливѣе меня паршивая коза!Кому молиться? Или просто нитьНакручивать на палецъ и стрѣляться?Лизну я травъ успокоительныхъ неровно…Опять… Себя зубами накормить —Отчаянье. И не даетъ подняться…Довольно! Хватить! Баста! Полно!

«О, гніющіе заживо въ похоти міра!..»

О, гніющіе заживо въ похоти міра!Въ подземельѣ блуждаетъ огонь.Спящій вашими нотами – криво.Пошатнулись несбыточность крови,Волнъ сознаніе – дерева море:Гдѣ же нами проклятъ король?Стали ль ваши творенія вами?Часть преподобнаго дня здѣсь прикованаВашихъ глазъ именами – дарами.Будетъ ли въ вѣчности день для забвеніяСладкихъ ударовъ каляма – терпѣнія.Что на попутныхъ рукахъ нарисованоГрѣть очевидное, пепломъ прозрѣвшееЧудо крылатыхъ апокрифовъ вѣтра?Дорога по лѣстницѣ… Ахъ. сумасшедшая!Удержитъ ли силой камнейВсе, что казалось при жизни сильнѣй,Грѣхъ, испускаемый ближнимъ. Согрѣта?Я остаюсь средь живыхъ. И опорыИзъ краснаго древа – ростокъ въ глубину.Кажется, я перекрасилъ ваши спорыВъ цвѣтъ тишины и огня.Скачутъ онѣ, тазомъ мѣднымъ гремя.И нарушаютъ любви тишину…

«До поэтессы…»

До поэтессы.Навязчиво въ домъ приходящей.На новыхъ листахъ.Поцѣлованныхъ цокольнымъ кремомъ…Зажми этой порванной пьесыБалконы изъ этики живородящейВъ молчащихъ крестахъ.Сложенныхъ срочно по темамъ.По отрѣшеніюЗа акустическимъ шоколадомъ дняПодъ пальцами ломитьОдержанный верхъ небосклона.Я вру завѣршеніюТягомотины улицъ, прочерченныхъ зряНа города склонѣ,Сидя въ старомъ забытомъ плафонѣ.

«По проводамъ…»

По проводамъРаспластаны слезы.. Вѣчности – пепельно-сѣрой… ПтицыКатится міръКолобкомъ теплымъ.. Плюетъ на треніе… НебаНе считаю клеткиНа форматѣ АЗ.. На рулонѣ обоевъ…На пастбищѣ точекъ въ «го»Отвѣчу на вызовъЗаткну вино пробкой.. Потрачу послѣднюю спичку…На поджогъ своей немощиЧитаю стихиПишу стихи.. Выкидываю стихи… Сжигая прошлое

«Есть ли жизнь за окномъ, въ темнотѣ…»

Есть ли жизнь за окномъ, въ темнотѣ,Проходящей безславно къ утру?Есть ли смыслъ въ стола пустотѣ.Что привязанъ къ поэта нутру?Шагъ за братомъ своимъ покрывается тлѣномъ.Передавъ человѣку правленіе.На восходѣ трава превращается въ сѣноИ беретъ на себя направленіе.Тамъ и я, одинокій до мозга костей.Все пытаюсь понять – для чего?Только грусть станетъ музой моейИли самъ я и есть «ничего»?

«Въ нервозный часъ приглушена обитель…»

Въ нервозный часъ приглушена обительДарящихъ право любоваться сномъ.Неровныхъ стрѣлокъ тихій похитительПротеръ заблудшій метрономъ;Отдалъ заказъ, желая ювелируСправляться съ пылью золотою.Впустилъ на мигъ въ забытую квартируПодарокъ, снятый съ головою.Не страшенъ онъ. Сходи къ окну.Оттуда зритъ ты сможешь очень четкоКъ нему людскую говорящую волну.Средь ногъ услышишь ты чечетку.Въ глазахъ, какъ въ глади океана.Стоять столпы, что держать міръВъ паденіи къ благой листвѣ бурьяна.Что включена строкой въ ампиръ.Все происходить быстро, не теряяНи вкуса, ни начальной бури.На шагъ впередъ себя благословляя,Беретъ и насъ въ богатой шкурѣ.Помедливъ къ единенью въ шагѣ мигъ.Начало собирается въ заслонѣОтъ той черты, гдѣ линій крикъСебя спасаетъ въ чистомъ лонѣ.Спускаясь ниже, мы находимъ Римъ.Его не бьется каменное тѣло.Въ подушку слово на Латыни повторимъ.Возьмемся же съ пристрастіемъ за дѣло.Не въ томъ слова, что дарятъ наугадъТо зло, то милосердіе къ столу.Напоминаніе умножится стократъКогда довѣримся расхожему сѣдлу.И выйдетъ прочь безумства пѣнаНа ткань широкую въ пѣнѣ.Уложится на бокъ бѣлѣющій аренаКакъ арка въ смѣхѣ на конѣ.Теряя древнихъ буквъ ровный строй.Сгущая краски до предѣла,Въ сей разъ пойдемъ тропой иной,Пока вечерняя тоска не одолѣла.Все сложимъ вмѣстѣ, въ рокъ не вѣря:Погрузимъ стопки безъ названій рѣкъНа бортъ, по окнамъ ночи мѣряСреди зеркалъ почтительныхъ опекъ.

«Боль въ сердцѣ пишетъ про себя…»

Боль въ сердцѣ пишетъ про себя.Томясь въ устояхъ недотроги.Не нарушаю словъ. Не голосяЯ одобряю мертвыя тревоги.На вырванной картинѣ старыхъ лѣтъПерешагну черезъ плакаты кирпичей.Я былъ во что-то, думаю, одѣтъ;Мнѣ было сразу холоднѣй и горячѣй.Чѣмъ на поставленной въ углуИзъ дерева неясной боли.Я все хочу. Все то, что не могу.Гдѣ почтальонъ сургучной доли?Внеси въ проходъ изъ старой передрягиСкупое слово изъ кармановъ одинокихъ.Я на твоей испорченной бумагѣПерепишу слова поэмъ глубокихъ…

«Мнѣ не врутъ, что каждая звѣзда имѣетъ имя?»

Мнѣ не врутъ, что каждая звѣзда имѣетъ имя?Мнѣ покажутъ истлѣвшія картыИли биться я далѣе будуО гранитъИ о ложъ этихъ труповъ?Мнѣ не врутъ, что цвѣтъ неба все еше синій?Мнѣ дадуть изрѣзать всѣ партыИли коренъ земли – это вуду?ОУМ горитъЯркимъ глазомъ обугленной лупы…Я не знаю, кто любитъ свой камень.Я не бралъ на заборахъ словаЧтобы пѣтъ на закатѣ О единой струнѣ.Мнѣ молчаніе давшей за такъ.Я не знаю, кто въ часъ этотъ ранній…И знать не хочу, кто лишь въ дваКуритъ и бѣжитъ какъ къ кроватиСкрываться въ погасшемъ огнѣИ прикрывать собою скромный макъ…

«По темной площади глазами пробѣжавъ…»

По темной площади глазами пробѣжавъХочу себѣ достойной доли.На боѣ пульса руку пережавъЯ закурю отъ посторонней боли.На заключеніи въ стеклѣНе обманусь попутными шагами.Гдѣ улыбнусь? Навѣрное, нигдѣ,Съ улыбкой стали мы врагами.

«Кто споръ заводить о себѣ?»

Кто споръ заводить о себѣ?Я вамъ доказывать усталъ.Что мною созданъ крѣпкій пьедесталъ.…На вѣчное храненіе разбитый,… Слезами лунными политый.Мѣняющій пространство въ головѣ.О комъ я рву волосъ сплетенье?Покажется вамъ очертаніе благое,Безъ цѣнника безмѣрно дорогое,…Но сердце я не дамъ вамъ поносить,… Оно салю способно голосить.Выдавливая изъ прохожихъ самомнѣнье.Чьимъ именемъ проколоты пустыеНебесной тверди руки надъ ѣдою?Я языкомъ забытымъ мерзну надъ волною,…А нѣтъ отвѣта. Тишь да гладь.… Поскольку съ малолѣтства не пріученъ лгать.Читай во мнѣ ты раны навѣсныя…

«Сотрется часть, гдѣ сонъ еще въ пути?»

Сотрется часть, гдѣ сонъ еще въ пути?О, странность угасающихъ широтъ!..Все можетъ говорить проворный ротъ.Но ты, скучающій, сметиЕго мечты, далекія для насъ.Ходящихъ по Лунѣ на ломаныхъ ходуляхъ.Алмазовъ нѣтъ въ аукціонныхъ стульяхъ:Жизнь повторяетъ старый сказъ.Страдаетъ улочка и въ окнахъ – никого.Всѣ камни сломаны навѣчно.Стрѣла съ письмомъ ложится безсердечно.На рукъ рисунки сбрызнувъ молоко.Вдыхаетъ кто всю безысходность вѣкаИ занятъ тѣмъ, апострофы стирая?На мысль первую наложится втораяИ въ головѣ откроется библіотека.Въ зарницу застекленную войтиЗа тайнописью стараго ночлега —Въ порокѣ, карнаваловъ стоптаннаго снѣгаНа разстояніи двухъ лицъ селенье обойти.

«А можетъ не стоить?..»

А можетъ не стоить?

А можетъ быть хватитъ

Ходить по намытой палатѣ

Туда и сюда, изнывая

О дняхъ, не дожитыхъ;

О лжи, не слѣпившей руки,

О мракѣ безсилія, страха и боли?

Сверкаютъ огни.

Бѣжитъ по дорогѣ не тѣнь.

Не подопытный кроликъ лакаетъ растворъ

Омѣдненной воды съ кучей разныхъ приправъ.

Должна же быть воля!

Съ приходомъ зимы въ декабристы побреюсь.

Но виселицъ хватить ли?

Лѣсъ – на бумагу истраченъ…

Руки мѣшаютъ не пачкать священные сны.

Сплю у стѣны…

Сплю на стѣнѣ…

Кофе и курево – ночь не впустуто.

Но гдѣ же бревно —

Не въ воздухъ же гвозди!

Хлопнула дверь

И повѣяло дымомъ отъ лифта.

Лѣнь покупать всѣ творенія Свифта.

Пачками носятъ мои сотворенныя капли

Минутные странники —

Жить мнѣ безъ нихъ.

Вставивъ лопату по горло.

Кто-то уѣхалъ?

А стоить ли ждать?

Надо ли суть Бытія измѣнять?

Я смотрю на экранъ

И на стѣну съ узоромъ цвѣтовъ —

Вотъ и все.

Тишина…

«Онъ твердъ…»

Онъ твердъ.Онъ нуженъ вѣтру.Онъ сладокъ, какъ свобода для души.Онъ мертвъ.Онъ несъ себя по свѣту;Кормилъ себя призывомъ «не грѣши».Она мягка.Она – основа Бытія.Она горька, какъ сокъ апрѣля.Она жива.Она – спрямленная заря;Держала жизнь въ своихъ оковахъ «вѣрю».Они – Инь-Янь…Они – Ночь-День…Они – Стекло и Воздухъ…Другіе – Сядь и Встань…Другіе – Сила-Лѣнь…Другіе сдѣлать ничего не могутъ…

«Подъ нескончаемымъ потопомъ…»

Подъ нескончаемымъ потопомъ.

Подъ яркимъ всполохомъ небесъ

Мы корабли по докамъ разставляемъ.

Ночной капризъ безудержно мерцаемъ

И, уходя съ часами въ лѣсъ

Своимъ наивнымъ автостопомъ

На страхѣ держитъ до утра дожитъ…

О томъ здѣсь рѣчь идетъ нескладно.

Что не ступалъ за лѣто я туда.

Гдѣ обѣщаній скорыхъ лебеда

Течетъ по августу нарядно.

Не прекращая замокъ сторожитъ.

«Иванъ Иванычъ…»

Иванъ ИванычъИзъ Тульской губерніиРегулярно вставалъ съ пѣтухами,Бѣгалъ къ рѣкѣИ на воздухѣ свѣжемъСексомъ съ женой занимался.Но кто его помнитъ теперь?Петръ Петровичъ —Старый холопъ изъ Смоленска.Трубку курилъ.Ноты писалъ,Стуча себя по буйной головѣ.Да и пилъ безпробудно.Сталъ онъ героемъ народнымъ.Оба ониУжъ давно отошлиИ ждутъ друзейЗа столомъ треугольнымъ;Въ банныхъ халатахъКарманы рвутъ.Въ чемъ же суть Бытія?

«Ночь въ стилѣ барокко…»

Ночь въ стилѣ барокко…Нѣмыя трещины гранитаЗаполнены переплетеніемъ чужихъДругъ другу словъ.Со снѣгомъ яркимъ – одиноко;Съ рядами креселъ – кружево софита,Что сиротливо разливаетъ на двоихъГлаголовъ ревностный покровъ.Не добѣжать… Упалъ мой голосъ,Столкнувшись съ неразвѣнчаннымъ панноБезбрежно одинокихъ стайШаговъ, забытыхъ за окномъ.Воображать… Среди бурьяна – колосъ;Закладка въ Книгѣ книгъ – вино.Не вѣришь въ чудо – не глотайТого, что не тебѣ дано.Тончайшій всплескъ… Перста – какъ нити.Подъ темной каплей прошепчу сполнаО линіяхъ, узломъ далекимъНе тронувшихъ мой слухъ.Наказъ прикройте свой и имъ паритеНадъ ветхой бурей, какъ волна.Самъ міръ вѣдь вашъ даетъ имъДень, какъ камню ночь – лопухъ.

«Входи… Мой чайникъ – знакъ уюта…»

Входи… Мой чайникъ – знакъ уюта.

Все выслушать готовъ. Все описать

По линіямъ хромого абсолюта.

Къ которому, увы. не привыкать.

Садись… Зажми въ ладони тишину.

Я ждалъ ее. Не ты ли ей была?

Не жду отвѣта, глядя въ вышину

Съ далекаго банальнаго е2.

Смотрю въ окно… Въ концѣ бываетъ ложь.

Такъ не измѣнимъ же законамъ жанра!

И та ушла. И ты сейчасъ уйдешь,

Не давъ любви отчаявшимся жабрамъ.

Не лезь въ слова… Печаль сама свершится.

Фальшивыхъ дней возникнетъ пониманье.

Въ рукахъ мой снѣгъ пескомъ крошится

Изъ Зазеркалья описанья…

«Вы оконъ моихъ пробѣгаете мимо…»

Вы оконъ моихъ пробѣгаете мимо,Не щурясь отъ дохлыхъ,Потерянныхъ капель.Мнѣ жить для вагона – противно:Всѣ трутся объ истину моха.Гдѣ нужный припрятанъ намъ скальпель.Желтѣете рано. Зачемъ это вамъ?Что ждете отъ насъ, забывающихъ разомъПощечины ліщъ. кто въ довѣріе входитъ?Мы всѣ проживемъ, гдѣ гуляющій хламъЗамѣтитъ не то вновь прищуреннымъ глазомъСредь снѣга въ замерзшей погодѣ.Есть часъ, чтобъ добраться до пункта метро.Пропасть въ ощущеніяхъ старыхъ подложекъИ стать хоть немного живѣе.Обратную сторону видимъ кино.Которая спряталась въ рядъ босоножекъИ встала отъ голоса силы правѣе.

«Поэтъ. Отчаянный мечтатель…»

Поэтъ. Отчаянный мечтатель.Всегда одинъ. Всегда съ перомъ.Безгрѣшенъ, какъ его создатель.Онъ не идетъ ко славѣ напроломъ.Не говоритъ съ друзьями. «Да» и «нѣть»Ихъ на холстѣ въ его уютной кельѣ.Онъ всѣмъ молчитъ, даруя не совѣть,Но волю погибать, живя при дѣлѣ.Кто разыскать отважится тоть холмъ.Гдѣ онъ найдетъ божественный покой?Никто не пропоетъ ему на греческомъ псаломъ.Забудутъ люди про поклонъ земной.А надо ли поэту пафосное слово?Онъ самъ себѣ сказалъ, что нѣтъ.Въ его сѣтяхъ я не нашелъ улова.Онъ просто всѣмъ передаетъ привѣть.

«Одни въ трамваяхъ бьются безпардонно…»

Одни въ трамваяхъ бьются безпардонно.Не вѣдая усталости и пораженій;Другіе безразличны ко всѣму и сонноПрислушиваются къ мату заявленій.Однихъ выносятъ къ остановкѣ головою,Оставшейся на разухабистыхъ плечахъ.Другіе познаютъ игрушкой заводноюПосольство міра въ сломанныхъ печахъ.Одни ломаютъ все больничное доброИ снова рвутся съ кулаками.Другіе – безъ эмоцій къ БА и БО.Но одинаково всѣ сдохнутъ мудаками.

«Подъ страхомъ оказаться въ забытьи…»

Подъ страхомъ оказаться въ забытьиСреди такихъ же облачно двуногихъ.Мы красимъ въ сумракѣ ладьиНа берегахъ людскихъ и строгихъ.Поднять бы слово. Тяжело идетъ.Въ глаза смотрѣть непобѣдимо —Чужимъ предсталъ седьмой полетъИ ровни нѣтъ неотвратимо.Казаться радостнымъ – жестоко!Я тамъ душою, тѣломъ – тугъ.Не ждалъ такого гнуснаго урока.Дающаго печали тяжкій пудъ.И собраны всѣ годы воедино.И есть провѣрка головою.Но, чортъ возьми, опять все мимо!Не продавайте счастье съ булавою!

«Спустись въ подземную тревогу…»

Спустись въ подземную тревогу —Найди иное примененье Бытію.Пройди усталости и счастія дорогу.Тогда предъ смертью вспомнишь жизнь свою.Взлети къ небеснымъ испытаньямъИ посмотри на землю свысока.Потомкамъ дашь завѣтное желаньеЛетѣть сквозь небо пулей у виска.Пройди всю землю «отъ» и «до»,Но возвратись въ свой первый домъ.Себя ты не узнаешь все равно;Оставь же все былое на потомъ.