Неизвестная история

Доброта. Чистосердечность. Искренность. В наше время, к сожалению, эти три качества начинают встречаться всё реже и реже. Людей, действительно, только и волнуют, что свои проблемы – до чужих им попросту нет дела. И, может, это ещё можно было бы понять, если бы каждый занимался своими делами, но с уважением относился к чужим. Элементарная вежливость и честность – всё это моральные и нравственные качества, которых так не хватает современному обществу… Но, у него есть суета – зачем им всё это?..

Несмотря на то, что в библиотеке сложно найти какую-либо качественную литературу, её размеры поражали – массивное трёхэтажное здание с упирающимися до самого потолка объёмными круглыми лестницами, где поместится, по меньшей мере, за парочку тысяч книг. Воистину, колоссальное сооружение. И найти здесь что-то не зная её довольно сложно, если вообще возможно. Читальный зал тоже поражал ум – длинное и тёмное прямоугольное помещение посередине библиотеки. Хоть, он и не был обит какими-либо стенами и напрямую был связан с самой библиотекой, разглядеть его полностью не представлялось возможным. В самом же зале царила непроницаемая тишина. И даже не потому, что сюда мало кто заходил из нашего городишки. Мне приходилось бывать здесь. Правилами местной библиотеки из-за боязни кражи довольно усложнена и забюрократизирована процедура получения книг на руки, поэтому, когда нужно было что-либо изучить, приходилось проводить время здесь. Самое то, если дело ближе к вечеру, а на улице сильно хлещет дождь, самый настоящий ливень – идти домой не вариант, и посему можно посидеть здесь подольше. А если и книга соответствующая, такая атмосфера, несмотря на свою мрачность, настраивает мысли на нужный лад.

Тьма и свет. Свет и мрак. Природа – вещь довольно полярная, и даже – биполярная. Что такое тьма? А что такое свет? Физики скажут, что тьма – это отсутствие света. И, пожалуй, будут правы. Но какие секреты в себе таит тьма? Тьма это не только световое явление, это целое неизведанное и тайное…

Прежде чем идти домой, собирать вещи, я решил ненадолго присесть – ознакомиться с книгами. Посмотреть их, полистать, чтобы знать, что они собой представляют, так сказать, что здесь достойно nota bene3. Да, книжки толстые – да толку мало. По теме можно выделить не более полусотен страниц на все – за хорошую ночь можно ознакомиться с этим. Что же, пора идти домой, собирать вещи…

Знакомая рука вновь одёрнула меня. Не успел я встать из-за стола, как передо мною предстал известный мне облик.

– И всё же Вы решили ехать. – Хриплым и уставшим голосом констатировал профессор.

– Да – по-другому здесь не разобраться. – Ответил я, складывая книги в стопку.

– Что же, весьма интересное решение, – всё той же интонацией продолжал профессор, – надеюсь, Вы знаете, что делаете.

Недолго думая, профессор положил неизвестную мне ранее книгу поверх стопки низкосортных книг.

– Вот очень старая, но интересная книга. В той стопке Вы ничего дельного не найдете – лучше потратьте время на изучение этого древнего труда.

Обложка книги была выполнена из чёрной кожи. Судя по потёртостям и трещинам, она пережила ни одно десятилетие, а может, и столетие. При таком тусклом и мрачном освещении как здесь, блеклое и едва заметное тиснение с названием книги было довольно сложно разглядеть.

– Что же это за книга? – С лёгким удивлением поинтересовался я.

– Прочитаете – Вы всё поймете. Более я не могу Вам ничего сказать сейчас. – Произнёс профессор, намекая на то, что не желает более слышать никаких вопросов по содержанию книги.

– Я неизвестно когда вернусь и когда смогу вернуть её Вам. То есть, Вы мне доверяете эту, судя по всему, довольно ценную книгу на довольно долгий срок?

– Да, – С неким энтузиазмом ответил профессор, – теперь она Ваша.

– Что, насовсем? – Удивленно переспросил я, не ожидая такого ответа.

– Да. Храните её как зеницу ока. Теперь же, поторопитесь.

– А как Вы узнали, что…

– Это всё, чем я могу Вам помочь, – торопливо и с некоторой долей волнения произнёс профессор. – Мне надо идти.

– А что насчёт…

– Всего хорошего! – Сказал профессор, растворяясь в темноте читального зала. А я ведь даже не успел его поблагодарить…

Всё это довольно странно. Вначале он говорит довольно интересные вещи в университете, теперь же узнаёт мои планы и выслеживает меня, даря таинственную книгу из прошлого века. Что-то здесь явно не так. Что-то здесь явно не то.

Надо действовать быстро и решительно. Если он так поспешно скрылся, значит, у него на то есть свои причины. Я быстрым шагом направился к своему дому. Темнело. До отбытия оставались считанные часы. С каждой минутой, с каждым шагом я всё больше убеждался в том, что здесь мы имеем дело явно с чем-то более серьёзным, нежели чем просто с оговоркой оркнейского профессора или опечаткой в прессе. Такие вещи не происходят просто так. Так много людей никогда не настаивает на точности и правоте событий. От нас явно что-то скрывают… И, в особенности, от меня…

Известное и неизвестное. Явное и неявное. Скрытое и открытое. Иногда, когда хочешь что-то спрятать, это что-то следует положить на самое видное место – там никто и не задумается искать. Хочешь обмануть массы и задурманить им голову – скажи им откровенную ложь, непостижимую уму и разуму – и они охотно в неё поверят. Хотим ли мы этого или нет, но это факт. Человеческая ложь является двигателем суеты – ведь, живя во лжи, зачем задумываться над действительностью? Зачем думать о том, что окружает нас и наталкивает на довольно интересные параллели и образы? Размышления отвлекают от суеты. И уводят наши души в пустоту, освобождая наше сознание от восприятия действительности. Занимайся своим, делай своё, не думая о правде, не говори лишнего – вот образы и каноны, по которым сейчас практически все и живут. И это не может не печалить. Несмотря на технический прогресс и развитую науку, неизвестное остается неизвестным. То, что мы знаем, то, о чём мы думаем, и главное – то, как мы думаем, – всё это лишь малая часть известного, – часть того, что и ограничивает нас. Неизвестное – именно в нём и лежит ответ на все вопросы…

До дома я дошёл, как ни странно, довольно быстро – что-то в районе около получаса. Когда человек спешит, он может сделать многое. На некоторое небольшое время мне всё же пришлось вырваться из этого приближающегося увлекательного приключения и заняться рутинным делом, суетой, но в данном случае – важным делом. Да, я начал собирать вещи. Заняло это от силы минут тридцать – сорок пять. Хоть мне ничего брать в дорогу особого брать не пришлось, собрался целый чемодан. Нет, не такие, которые еле поднимешь и пока донесешь до места назначения запястье будет болеть так, словно его прокрутили как следует и растянули. Нет, это обычный, маленький, компактный чемодан, который легко уместится в ящике рабочего стола. Хотя обычно я и с собой столько много не ношу – как правило, это ни к чему. Но эта поездка… неизвестно насколько она затянется и чем она обернётся… нужно быть начеку. И быть готовым ко всему. Поэтому лучше подготовиться и взять с собой всё необходимое. Мало ли, насколько мне придётся там задержаться…

Любопытство. Интерес. Именно они и сгубили Пандору. Действительно, если задуматься над этим, то многие, если почти не все беды идут именно от любопытства. Мнимого или реального интереса в котором заинтересован человек. Порою интерес человека может увлечь с головою, и даже больше – заставить его потерять голову. И это, в итоге, может сгубить его. Как, собственно, и сгубило Пандору…

Первым делом, когда я был готов, первым желанием, которое у меня появилось ещё в библиотеке – это открыть таинственную книгу, открыть свой ларец Пандоры… Интерес был довольно силён и велик. Что же это за книга такая? Может, она и погубила меня – сейчас, спустя год, довольно легко говорить об этом. Но знал ли я тогда об этом? Боюсь, что нет.

Книгу я так и не открыл, даже не попытался рассмотреть её название – всё самое интересное я решил оставить на поездку. Человеческие желания довольно интересная вещь – они способны увлечь нас, заставить делать то, что может быть и будет печальным и плачевным для нас самих, но только ради того, чтобы удовлетворить своё человеческое желание…

На улице становилось темнее. Было пасмурно. Мрачные тучи затянули всё небо, не оставляя ни малейшего следа пустоты. Всё было порабощено тьмою. Да, к вечеру погода становилась всё интереснее – однозначно, будет сильный дождь. Пора собираться в дорогу, если не хочется попасть под него. Взяв чемодан и направляясь взять связку книг, я на долю секунды задумался – а не попытаться ли рассмотреть книгу сейчас? Ведь, дело то пары секунд, но зато хорошая тема для размышлений по дороге на вокзал. Отложив чемодан в сторону на минуту, я взял эту старинную книгу. Она была довольно тяжёлой и массивной – Библия здесь и рядом не стояла. Тиснение было в очень плачевном состоянии – без лупы, пожалуй, его так просто и не рассмотришь. А разбирать чемодан прямо сейчас и искать её – долгое дело. Поднеся книгу поближе, я попытался рассмотреть рельеф, где местами стёрлось тиснение, тем самым, пытаясь восстановить название работы.

Тщательность. Скрупулёзность. Внимательность. Всё это позволяет с точностью установить достоверность определённых явлений и событий. Они помогают нам сосредоточиться и понять суть вещей. Узреть Истину.

Граница между местом для тиснения и самой обложкой плохо просматривалась на первый взгляд даже при тщательном рассмотрении. Пока я рассматривал её, начался дождь. Спустя некоторое время наступила странная тишина. Пустота. В это время я почувствовал странную грусть. Будто бы, произошло что-то плохое. Это состояние длилось буквально мгновение; позже, странная тишина испарилась, равно как и моя непонятная грусть.

Грусть. Тоска. Печаль. Все эти три качества сопровождают нас каждый день. В той или иной степени. Но иногда они действительно много значат для нас. И передают особые переживания. Порою кажется, что сознание выходит за рамки осознанного, за рамки реальности…

Тем не менее, мне удалось рассмотреть часть тиснения.

Судя по всему, первая буква названия книги это «Д», а дальше…

Резко и неожиданно неподалеку от моего дома ударила сильная молния! Настолько сильная, что я даже почувствовал под своими ногами дрожание пола, а мои уши, учитывая тишину в комнате, заложило! Резко отдернувшись от книги и содрогнувшись, я еле сохранил концентрацию движения и не уронил книгу на пол. Судя по вспышке в окне, не прошло и секунды разницы между вспышкой молнии и раскатом грома, а ведь скорость звука чуть больше 300 метров в секунду! Я, конечно, видел многое на своем веку, сталкивался с разными вещами, но чтобы так рядом ударила молния, да и так сильно – это было со мною впервые! Ладно, тем не менее, надо идти. Потом рассмотрю книгу.

Взяв в одну руку чемодан и связку книг, а во вторую – зонтик, я поспешно покинул свой дом. Дорога лежала к вокзалу. Идти пришлось быстро, но аккуратно – не хотелось намочить книги, в особенности – эту странную книгу профессора. Благо я положил её меж других книг. Дорога предстояла не короткая – вокзал был значительно дальше нежели чем библиотека. Тем не менее, дождь становился всё сильнее с каждым пересечённым кварталом. Тьма уже начала спускаться на улицы городка – пройдя чуть больше половины пути, я начал замечать, как в домах уже начали загораться свечи, а на улицах – подобия фонарей. Подобия, поскольку этот городишко не настолько богат, чтобы позволить себе роскошные фонари как, например, в Лондоне. Мрак на улицах сгущался и, практически дойдя до вокзала, я заметил, что кромешная тьма полностью покрыла наш городишко. Тьма, в купе с сильным проливным дождём, а также редко грохочущей неподалёку молнией – пусть и не такой сильной, как около моего дома, но всё же, ощутимой. Мне кажется, что в соседних кварталах расплакался не один ребёнок – действительно, погода была мрачной и жуткой. Это та самая погода, от которой стынет кровь в жилах. Даже взрослые, скорее всего, немного напряглись. Сидя в своём тёплом и уютном домике…

А я шёл. Шёл на вокзал к назначенному времени. Как ни странно, по дороге я не встретил ни одного прохожего. Было довольно странное чувство, что за мною кто-то идёт по пятам. Местами, неожиданно оглядываясь на длинных участках, мои опасения не подтвердились. Не было ни одной живой души. Живой…

Кто такой человек? Да и в принципе, любой живой организм. Кто-то скажет, что, прежде всего, это мешок с костями. Кучка материи. Это правда. Живое и материя – взаимосвязанные категории, ведь живое всегда материально, а материя всегда полезна и необходима для живого. Но всё ли есть материя? Есть ли какие-либо нематериальные силы? Ведь, порою кажется, или даже ощущается присутствие некого нечто, некой силы… Особой, нематериальной силы…

К вокзалу я пришёл вовремя. Касса уже была закрыта, сам же вокзал был пуст. Охранников на месте не было – да и в принципе, что здесь охранять в такое позднее время? Здесь сегодня ночью проедет только один рейс…

На место я прибыл вовремя – поезд ещё не подъехал. На станции не было никого – я был один. В полном одиночестве. Меня окружала полная и непроницаемая тьма. И тишина. Хоть, вокзал и имел некоторую значимость для нашего городишки, так как он лежал на пути железной дороги, соединяющей важные города, он не особо выделялся по стилистике от остальной части нашего города – здесь даже не умудрились поставить нормальные фонари! Единственное, что хоть как-то освещало местность здесь – старая лампа накаливания, изобретённая стариной Уоренном, которую уже давно пора заменить – она не светила так ярко, как должна была светить, и тем более, она так сильно мигала, будто бы сигнализировала мне что-то. И одна лампа на весь вокзал! Это, конечно, сильно даже и для такого городишки!

Гнев. Ярость. Раздражительность. Эти три характеристики также сопровождают нас на протяжении нашей жизни. В той или иной степени. И нам приходится иметь с ними дело. И не важно, что их вызывает – всегда надо оставаться хладнокровными и спокойными. Покой. Хладнокровие. Порядок. Именно эти три вещи надо противопоставлять им.

И тем не менее, я ждал. Ждал, словно оловянный солдатик, пока приедет поезд. И думал. О чём? Сейчас точно и не вспомнишь. Тогда я думал о многом…

Мой взор был устремлён вперёд, сквозь тьму и мигание фонаря – я ждал поезда.

Время шло. Судя по моим карманным часам, которые меня никогда не подводят, поезд должен был подъехать пару минут назад. Обычно, поезда приходят заранее на несколько минут, но никак не запаздывают – тем более, по прямому маршруту. Это меня насторожило. Но тем не менее, я ждал. Невозмутимо и стойко перенося ливень. Я ждал только лишь одного – того, когда я усядусь в тихое и спокойное купе и смогу тщательно изучить книги. Ведь, пожалуй, нет ничего лучше, чем вечер с хорошими книгами, особенно в таких условиях – когда на улице дождь и гром, а ты сидишь в одиночестве и едешь по дороге в неизвестное…

Среди тьмы начали прорезаться два круга света на горизонтальном расстоянии друг от друга, становясь с каждой секундой всё больше и больше. Поезд подъезжал на станцию.

Здесь и начинается моё путешествие длинною в жизнь…

Глава V: Поездка

Любое захватывающее приключение на первый взгляд не предвещает никакой беды. Вроде как, всё тихо и гладко. Спокойно. Нет никаких серьёзных поводов беспокоиться. И, казалось бы, нет никакого смысла даже сомневаться в истинности происходящего. Но находятся мелкие элементы, некие мелкие детали, которые не дают покоя. Даже, можно сказать, не дают комфорта. Не то, чтобы они смущают или заставляют нервничать, нет. Просто они заставляют тебя задумываться. «Но ведь здесь явно что-то не так!» – порою, так и хочется воскликнуть это. Но ты не решаешься сделать это. Не потому, что боишься поспешности или ошибки, но только лишь потому, что тебе не даёт покоя чувство незавершённости. Нехватки доказательств, как мог бы констатировать судья. Но здесь судья ты, и тебе решать, как быть. И это же самое чувство наполняет твою душу, поглощая твой разум, твоё сознание. Этих мелочей полно, и все они будоражат рассудок. И вроде бы всё нормально. Но стоит сложить эти детали воедино, как сразу рождается целостное видение всей ситуации. Печальное видение. Такое видение, которое полностью меняет твой взгляд на окружающий мир. Становится ясно, что то, что происходит сейчас, мягко говоря, странно. Здесь явно что-то не так. Тайное стало явным. И ты понимаешь, что ты не просто осознаёшь всю масштабность и колоссальность этого, а то, что ты – непосредственный участник этого противоречивого процесса, от которого зависит многое.

Это чувство наступало постепенно. С каждым слышимым издаваемым лязгом колёс поезда об рельсы. Но, до его полного просветления было ещё далеко…

Дороги в этой части Англии были не самого лучшего качества – оно и понятно, ведь не часто люди совершают поездки здесь. Крупных городов здесь не найти – не та местность, да и география не располагает к этому – нет рядом крупных пристанищ – туда, куда можно было бы придти знатному лорду, чтобы начать своё дело. Ресурсами здесь явно тоже не поживишься – все месторождения разработали ещё несколько веков назад, ведь ещё с неизведанных времён друидов здесь живут люди. А что говорить про всё ту же Римскую Империю, которая славилась своим искусством обработки металлов и колоссальным массовым строительством. Чего стоит один вал Адриана, чья протяжённость составляет более шестидесяти миль. Вал Антонина, хоть и меньше него почти в два раза, тоже поражает своим размахом. А ведь это античные времена – немыслимые проекты по тем годам.

Нам ещё было далеко, как и до вала Адриана, так и до вала Антонина. Дорога предстояла длинная. Стойкий ливень хлестал со всей силой по окнам поезда. Кромешную тьму снаружи изредка пробивал яркий свет от молнии, бьющей где-то вдалеке. Кругом не было ни одного населённого пункта. Одни зелёные поля. Создавалось интересное чувство одиночества и отрешённости от земной цивилизации, где от неё был только лишь один наш поезд. Дождь, мрак, природа… Порою казалось, будто бы сами друиды гневаются на нас, направляя все силы природы на то, чтобы окончательно погрузить мир во тьму. Так, по сути, и было – хоть впереди поезда на головном вагоне и было два мощных и массивных фонаря – словно два маленьких маяка, здесь же, в таком туманном и тёмном месте они казались двумя маленькими свечками, еле освещающими то, что буквально находится в метре от них. Чего уж говорить и про обычные фонари…

Посадка на поезд прошла успешно. Буквально он как только остановился, я подошёл к условленному вагону. Проводник не отличался особой приветливостью – в его жестах и мимике ощущалось чувство полной отрешённости и абстрагированности. Как я помню, обычно, собираясь в поездку ранее, мне встречались душевные и дружелюбные проводники, которые с улыбкой встретят, угостят чашечкой горячего английского чая и расскажут, что и как обстоит в тех регионах, где они колесят – ведь им практически каждый день приходится иметь дело с разными людьми, у которых свои проблемы и интересы, и каждый норовит поделиться этим с ними. И самому, так сказаться, облегчиться, да и может услышать что дельное, что может помочь в их непростом деле. Иногда мне даже удавалось узнавать целый новый материал для газеты, или наводки, по которым приходилось отправляться в новое приключение и узнавать, что там, да и как обстоят дела. Сейчас же это было совсем по-другому.

С технической точки зрения, с точки зрения формальностей, проводник, несмотря на свой преклонный возраст, ничего не нарушил – поприветствовал, проверил документы, проводил до купе и объяснил формальные моменты, вроде техники безопасности или уведомления о прибытии. Ни слова более он не проронил и быстро удалился, исчезнув в темноте длинного вагона. Что же, меня ждало самое интересное – это те книги, которые мне удалось раздобыть. Особенно – та самая таинственная книга. Уже было очевидно, что это не просто пространная вещица, а самый настоящий кладезь тайных знаний, которых достаточно много можно будет почерпнуть из него. Сев на сиденье около окна и положив чемодан справа от себя, я зажёг огонь в лампе. Внешне она напоминала керосиновую лампу – ту самую, которую только что изобрели, или вот-вот только что должны были изобрести – сейчас точно и не припомнишь. Но несмотря на это, огонь от неё был довольно тусклый и слабый. Казалось, будто бы сама тьма поглощает свет из неё, и она, сопротивляясь изо всех сил, излучает хоть какое-то едва тлеющее свечение. Радиус освещения был очень маленьким – его едва хватало на столик, не то, что на всё купе – его дальние уголки, близкие к двери, а также некоторая часть остальной комнаты были покрыты непробиваемой темнотой. Кого-то это могло пугать. Меня же это настраивало на особую атмосферу – особую душевную гармонию, как раз идеально подходящую для изучения подобных работ. Что же, пора было начинать.

Тайные знания… сколько оккультного и эзотерического в этом словосочетании. На ум сразу приходят некие чернокнижники, сидящие в древних пещерах и замках, и при свете от канделябра или от толстой восковой свечи, тщательно изучающие древние фолианты, покрытые мраком истории…

Отбросив все сомнения и мифические настроения, я поставил на стол связку книг – как я ни старался аккуратно донести их до поезда, всё равно книги успели слегка намокнуть. Ничего страшного, это никак не повредит им, ведь это просто мелкие капельки воды, но протереть их всё же стоило. Развязав связку, я начал смахивать ладонью воду с каждой из них. Что меня удивило, так это то, что та самая мистическая книга профессора никак не намокла. Она была абсолютно сухой. Никакая другая книга не удостоилась чести оказаться таковой. Это меня удивило. Другие книги, которые были посередине связки, хоть чуть-чуть, да намокли по бокам. Эта же книга была полностью сухой. Что это – просто закономерная действительность, обусловленная тем, что я специально старался не намочить её и тем, что я её аккуратно и грамотно положил меж двух других книг, или же что-то иное – мне это не было известно тогда. Да и мало о чём мне это говорило, ведь это, как мне показалось, мелочь, которая мало что может значить. И даже сейчас я затрудняюсь сказать, что же это всё-таки было.

Сомнения всегда порождают домыслы. И страхи. И далеко не всегда можно сказать, чего больше – страхов или домыслов. В домыслах и страхах много общего – домыслы способны навести разум на ложный путь, страхи же – сбить его с пути истинного. Результат же всегда остаётся один – разум окончательно отклоняется от правильного пути. И не важно, каким образом это происходит – отходом от правильной дороги, или же поворотом на ложную тропинку…

Прежде всего, мне надо было определиться с чего начать – рассмотреть сначала ту самую таинственную книгу, или же заняться теми самыми обычными книгами сомнительного качества, с точки зрения полноты материала. Аргументы были, как и за первый, так и за второй вариант. Эта мрачная и таинственная книга поглощала мой разум, пытаясь утащить его в таинственные странствия, неведомые реальности, чем и привлекала меня. Соблазн был довольно сильный. Но с другой стороны, читать такую работу сразу после дороги – дело гиблое. Нужно сосредоточиться и настроиться, так сказать, размяться. А обычные и тривиальные книги из библиотеки были для этого хорошим подспорьем. Я решил начать именно с них, оставив эту книгу, так сказать, на десерт – на самое интересное.

Зачем мы делаем что-то? И сразу встречный вопрос – а зачем люди пишут книги? Довольно интересное и весьма странное сочетание постановок вопросов, но всё же – зачем? Начнём со второго. Прославиться, стать знаменитыми? Заработать тяжёлый и не очень грош на жизнь? Или же желание изучить что-то и поделиться с другими? Судя по тому, что я обнаруживал в течение нескольких часов на страницах этих… кхм… книг, так это очевидные и известные истины – всё это я знал ещё будучи юнцом. Как я и был убеждён ранее, в них подавались общие факты, растянутые на десяток страниц. И ладно бы, при этом авторы сих творений пытались представить эти факты либо совсем молодому человеку, который ещё ничего не знает, либо глупому невежде, пытаясь научить его хоть чему-то. Так нет – они на полном серьёзе, со всей академической риторикой и ненужным теоретизированием пытались объяснить элементарное! А зачем? А просто так. Мне кажется, чтобы растянуть не очень качественную лекцию на всю книгу. А потом, издав её, сидеть и наслаждаться собою, мол, какой я молодец, какой я гений, аж целую книгу написал! А придёт в карман ещё что-то – так это вообще замечательно! Увы, я пытался, я вчитывался, но ничего дельного для себя я здесь не нашёл.

Человеческая наивность и простота – что может быть милее! И даже можно сказать больше – забавнее! То, во что искренне верят другие, пусть и недалёкие люди, способно сильно позабавить тех немногих, кто видит белые нити этой скрупулёзной лжи. Но такие люди не покажут себя, нет. Они будут в стороне. Наблюдать. Молча. Другие же будут кричать налево и направо, издавая невнятные звуки и вопли, понятные только им самим. И будут своими же жертвами. Их погубит их глупость – их навязчивая активность. Это и разделяет наш мир на две категории людей – на людей умных, и людей глупых. И к какой категории нам принадлежать – решать только нам. Никто и ничто не вправе заставить нас быть умными. И, не поверите – глупыми тоже. Каждый из нас делает этот сложный выбор, выбирая свою дорогу, на которую он ступает. И как долго он будет идти по ней, не решаясь с неё свернуть, тоже решать только ему. Сейчас, спустя столько лет, столько пережитых в поисках лет, я считаю себя глупцом. Уж слишком много я делал, уж слишком активным я был…