Что такое Любовь…

– Со своей стороны.

– Что?

Ник грустно усмехнулся, качая головой:

– Давай будем откровенны. Ты прекрасно понимаешь, что я тебя не любил, не люблю и полюбить не смогу. Ты знала, на что ты идёшь и не должна сейчас требовать большего. Если ты останешься хорошей девочкой, то наши отношения ещё продлятся какое-то время.

– Что это значит? – охрипшим от волнения голосом спросила Николь.

– Не капай мне на мозги. Я – свободный человек и буду делать, что хочу и когда хочу. И уж тем более общаться с кем хочу.

– Ты – свободный человек?

– Именно. А если ты с чем-то не согласна, то лучше давай поставим точку прямо сейчас.

Николь долго смотрела в холодные глаза Ника, надеясь услышать что-то вроде: «Да это шутка, дурочка моя! Я люблю тебя! Прости меня». Но он продолжал молчать, и до девушки постепенно стал доходить смысл сказанных им слов.

– Ты…, – заикнулась Николь, стараясь подобрать слова, но, в конце концов, сдалась и стала говорить всё, что приходило ей в голову, не фильтруя речь вовсе. – Ты – свинья! Я тебя ненавижу! Ты предал меня! Воспользовался! Но знай, меня нельзя выбросить, как ненужную вещь. Я не одна из твоих подстилок! Ты ещё вспомнишь обо мне…

Николь ещё много чего наговорила, но Ник отключился от её речей после первых же слов. Некоторое время он спокойно ожидал конца её тирады, но как только Николь замолчала, чтобы только лишь перевести дыхание, молодой человек махнул на прощание рукой и поспешил вернуться в столовую.

***

– Оставшееся время, я бы хотел посвятить организационным вопросам. В конце сентября дирекцией школы будет организован концерт, посвящённый «Фестивалю вина». К нам приедет странствующий цирк, покажет представление и останется с нами до вечера. Но это не значит, что вам ничего делать не придётся. Зная, как вы относитесь к участию в общественных мероприятиях, за лучший номер директором учрежден приз, который, поверьте мне на слово, вам понравится. И в продолжение темы про шоу, хочу также напомнить об Осеннем бале, который ежегодно проводится в нашей школе в конце октября. Тему предстоящего бала будете выбирать уже на следующей неделе. В общем-то, пока всё. Если будут вопросы, вы знаете, где меня найти, – хлопнул в ладоши Макс, закрывая собрание и отпуская тем самым ребят, но вдруг что-то вспомнил и поднял руки вверх, призывая к молчанию. – Отдельное спасибо хочу сказать мистеру Исакову за то, что почтил нас своим присутствием, и, очень надеюсь, отныне так будет всегда.

Ник лишь криво усмехнулся, говоря о том, что вряд ли ожидания классного руководителя оправдаются, от чего ребята разразились весёлым смехом. Как только первый ученик вышел из класса, в кабинет, как ураган, ворвался Балу. Он подскочил сначала к Наталии, потом – к Мари и, схватив девушек в охапку, пулей вылетел из класса. Ник и Серж, переглянувшись, спокойно пошли следом, зная наверняка, где найти всех троих.

На спортивном поле было многолюдно. Но для Балу были в большей мере важны в качестве зрителей его друзья, поэтому он настойчиво просил их остаться на трибуне и досмотреть игру до конца:

– Это же открытие сезона!

– Какая разница. Это скучно! – протестовала Мари.

– А вы болейте за нас: кричите, хлопайте в ладоши, топайте ногами…

– Ни за что!

– Садитесь, – на удивление твердо сказал Балу, надавив Мари на плечи, и та под натиском опустилась на скамейку рядом с Наталией. Ей надоело сопротивляться, и девушка махнула рукой. Наталия ободряюще улыбнулась Балу, и тот со спокойным сердцем побежал на поле, перепрыгивая через скамейки и зрителей.

– В гробу я видела этот футбол, – пробубнила Мари, извлекая из сумки книгу.

Наконец, к девушкам присоединились Серж и Ник. Они сели рядом и взглянули на поле, по которому бегали футболисты в разноцветных футболках.

– Отказаться нельзя, да?

Наталия вновь улыбнулась. А Мари, на секунду оторвавшись от чтения, процедила сквозь зубы:

– Почему-то мне кажется, я пожалею, что осталась здесь, проиграют ли они или выиграют.

Ник сунул под нос Наталии попкорн, и девушка с благодарной улыбкой взяла горсть из пакета.

– А как называется наша команда?

– «Непобедимые».

Но они проиграли.

– Господи, не переживай ты так. Это не последняя игра! – в который раз повторяла Мари.

– Но это открытие сезона! Мы должны были победить!

– Еще победите, – вторил девушке Серж. – В конце концов, это не только твой проигрыш.

Пока Серж и Мари старались утешить Балу, позади них медленно шли Ник и Наталия, обсуждавшие вовсе не проигрыш «Непобедимых».

– Как тебе здесь? Нравится?

– Это одна из лучших школ мира. Разве здесь может быть плохо?

– Может, – пожал плечами молодой человек, но Наталия успела уловить в его голосе не равнодушие, которое Ник стремился показать, а печаль.

– А в какой ты до этого школе училась?

– В самой обычной. Московской государственной общеобразовательной.

– А, тогда понятно с чем ты сравниваешь, – ответил молодой человек, и девушка интуитивно поняла, что дальше эта тема разговора для Ника была тяжёлой, поэтому и запретной.

Наталия сжала пальцами сладкую вату, превращая её в сахарный комочек, отщипнула и отправила в рот. Она довольно улыбалась, радуясь тёплому осеннему вечеру, приятной компании, новым ощущениям. А Ник наслаждался сияющими глазами девушки. Но нахлынувшие чувства снова привели его в замешательство и вернули с небес на землю, заставляя вспомнить разговор в столовой, если его можно было так назвать.

– А ты, я вижу, проснулась.

– Наверное. Вроде бы я не сплю, но у меня такое ощущение, будто всё это мне снится.

– Да? – удивился Ник, ожидая совсем другой ответ. – Хм… И ты не возражаешь, что я присутствую в твоём сне?

– Нет, – опять удивила Наталия.

– И что мы будем делать в твоём сне дальше?

– Гулять всю ночь до утра.

– И всё?

– А что ещё?

– Ну, может, займемся чем-то более приятным…

– Чем именно?

Ник удивлённо окинул девушку взглядом, пытаясь понять, шутит ли она или, действительно, не понимает, на что он намекает.

– Нечто более интимное, – мягко пояснил молодой человек, касаясь своей рукой ладошки Наталии.

– А, ясно, – невинно улыбнулась девушка, не предпринимая никаких действий, чтобы убрать руку подальше или вовсе отстраниться. Для Ника это было знаком продолжить то, что начал. И он уже наклонился к её губам, но Наталия вдруг ввела его в шок, спокойным и ровным: «Не думаю, что я хочу этого».

Ник замер.

– Что? – выдавил он из себя, тупо уставившись на девушку.

– Ну да. Понимаешь, ты хороший и симпатичный. Но не в моём вкусе, – на минуту она замолчала, силясь вспомнить описание главного героя из недавно прочитанной книги, и как только ей это удалось, продолжила уже более уверено. – Мне нравятся мускулистые парни с тёмными волосами и тёмно-синими глазами… Ну знаешь, такими, чтобы, когда он злился или сгорал от страсти, они становились чернее ночи… А с тобой я была бы рада просто дружить.

Наталия замолчала, не зная, что ещё в такой ситуации можно добавить. А Ник всё не переставал странным горящим взором поедать девушку в надежде, что всё сказанное ему лишь послышалось. И лишь через долгих несколько минут молодой человек пришёл-таки в себя, качнул головой, как бы проверяя, на месте ли она ещё и удовлетворившись в том, что всё в порядке, и земля еще вертится, возобновил шаг.

– Мне впервые в жизни отказывают, – сказал Ник, не смея взглянуть на Наталию, неспешно идущую рядом с ним.

– Что ты чувствуешь?

– Сейчас – недоумение, но, думаю, завтра будет нечто иное.

– Надеюсь, не ненависть.

– Возможно, – пожал плечами Ник.

– Извини, – тихо произнесла девушка, и больше они не разговаривали совсем.

Вскоре они дошли до женского комплекса, у входа которого их уже давно ждали до сих пор грустивший Балу, как обычно невозмутимый Серж и, недовольная бесконечным нытьем неудавшегося футболиста, Мари.

– Где вы застряли?

– Да так, заболтались, – пожал плечами Ник, намекая на то, что дальше задавать вопросы на эту тему не стоит.

– Ну, пошли тогда скорее, иначе я кого-нибудь убью! – сказала Мари, хватая за руку Наталию и потянув за собой к дверям. – Всем пока.

– До завтра! – попрощались Серж и Балу.

– Наталия! – вдруг позвал Ник и, когда девушка обернулась, добавил. – А мы разве не должны гулять всю ночь до утра?

– Да? – удивилась Мари, разжимая ладонь.

– Ну да, – кивнула Наталия и вернулась к Нику.

Она подняла свои глаза на молодого человека и, заметив улыбку на его лице, почувствовала, как сердце бешено забилось в груди. Но отказываться от сна ей уже не хотелось и Наталия, пожелав всем спокойной ночи, побрела с Ником по темной аллее назад к спортивному полю.

Но до утра они так и не догуляли, ведь, если все привыкли к плохой посещаемости Ника, а он в свою очередь точно знал, что очередной прогул вряд ли что-то изменит в его биографии. То Наталию не должна была пострадать из-за его безответственности. Поэтому он отправил девушку спать уже в третьем часу ночи в общежитие, а сам отправился на очередную битву. Но, не дойдя до назначенного места, Ник вдруг понял, что у него было совсем неподходящее настроение для драки, и поспешил в мужской корпус. Он с воодушевлением думал, что, наконец-то, сможет хорошенько выспаться. Но как только оказался в своей кровати и закрыл глаза, перед его взором возникла Наталия, произносящая заклятые слова: «… рада просто дружить». А он ведь даже и не знал, как это – дружить с женщиной!

Да и как можно дружить с Наталией… Её зелёный бархатный взгляд, нежная улыбка, тёплые руки. Ник не боялся быть с ней самим собой. Мало того, у него это получалось само по себе. Ему так просто оказалось говорить ей правду и грустить в эту минуту. И с необыкновенной лёгкостью она заводила его в тупик, что он чувствовал себя обманутым ребёнком, который застал под ёлкой не Деда Мороза, а своего папу, да ещё и не с тем подарком, который заказывал. Она забавляла его своей наивностью, и впервые в жизни ему не надо было прикладывать усилия, чтобы сохранить улыбку на своём лице. И хотя прошло всего пару дней с их знакомства, Ник чувствовал, будто знаком с ней уже очень и очень давно. Он наслаждался разговорами с ней и боялся лишь того, что скоро привыкнет к доселе неведомым ему чувствам нежности и душевного тепла. И ещё он отчётливо осознавал, что ему совсем не хотелось что-либо менять в их отношениях, ведь есть большая вероятность, что если бы Наталия согласилась сегодня с ним переспать, эти волшебные ощущения, разгорающиеся у него в душе, никогда бы больше не возникли вновь.

Может, именно это и значит – дружить с женщиной? Одно он мог сказать точно, раньше ни к одному человеку он не испытывал того, что чувствует сейчас к Наталии. И это одновременно пугало его и радовало.

С такими скомканными мыслями и улыбкой на устах Ник, наконец, погрузился в глубокий сон за полтора часа до звонка будильника.

***

Вопреки наставлениям Ника, Наталия совсем не хотела спать, и она вернулась к спортивной площадке. К её удивлению, если трибуны были пусты, то на поле шла интенсивная тренировка «Непобедимых». Девушка села на холодное дощатое сидение и посмотрела на тёмный небосклон.

Через какое-то время с поля стали доноситься крики и прерывистые звуки, и Наталия перевела взгляд на ребят в разноцветных футболка, которые как раз столпились друг против друга и громко о чём-то спорили. Среди них, наверняка, был и Балу, но скорее всего он не тратил время на выяснение отношений, а продолжал тренировку ещё с тремя своими товарищами по команде. Он так сильно хотел победить на следующем матче, как будто это зависело только от него. Наталия восхищалась столь завидному рвению и стыдилась того, что у неё ничего не было, за что стоило также усердно бороться. Несмотря на то что сегодня было наполнено незабываемыми мгновениями, а каждое завтра сулило новый прилив свежих ощущений и вихрь головокружительных приключений, девушку не переставали преследовать старые переживания, терзая её сердце и ни на секунду не оставляя в покое. И тогда ей как никогда хотелось остаться наедине с любимой книгой, окунуться в мир, где любая неприятность в конце, так или иначе, исчезает, окружая героев счастьем и безмятежностью. Она бы всё отдала, чтобы сейчас в её руках вдруг оказалась любая книжка.

Наталия тяжело вздохнула и прилегла на скамейку, закинув под голову руки. Она смотрела на проплывающие по тёмному небу серые облака, выискивая в них знакомые силуэты. В наушниках звучали любимые мелодии. На губах играла печальная улыбка. А вскоре девушка почувствовала, как долгожданный покой растекается по всему её телу, заставляя расслабиться каждую частичку тела. И Наталия не заметила, как задремала, а когда проснулась, небо уже прояснилось, и на востоке показались первые лучи солнца. Девушка села и поёжилась от только что ощутимой прохлады. Разминая затёкшее тело, она пару раз вздохнула, выпуская изо рта облачко пара. И только, когда почувствовала, как кровь с удвоенной силой зациркулировала по её венам, Наталия встала и медленно побрела к аллее, которая сейчас казалась одинокой и печальной. А, неторопливо ступающая по пустынной дорожке, девушка навевала еще большую грусть.

Высокие деревья, уже потухшие фонари и звук трущегося друг о друга гравия при каждом её шаге окружили Наталию, мёртвой хваткой сомкнувшись вокруг горла. Поэтому девушка даже не смогла закричать, когда прямо перед ней возник невысокий чёрный силуэт. Наталия замерла и почувствовала, как сердце испуганно дрогнуло и как будто остановилось вовсе. А человек в это время стал приближаться к ней, и она уже могла различить чёрный плащ, покрывающий его с ног до головы, маленькие, как осколки, глазки и тонкие губы. Наталия сделала шаг назад, потом ещё один… А человек вдруг протянул к ней руку… Тогда она резко сделала шаг в сторону и, не оглядываясь, бросилась по газону в сторону женского жилого комплекса.

В своей комнате она была уже через пять минут. Убедившись, что дверь надёжно заперта, Наталия рухнула на свою кровать и закрыла глаза, пытаясь успокоить, выпрыгивающее из груди, сердце.

И хорошо, что она немного поспала на скамье спортивных трибун, потому что через час по комнате пронеслась звонкая трель будильника.

3 ГЛАВА

Когда человек чем-то занят, обычно время бежит быстрее, чем кажется, и дни сменяли друг друга скорее, чем сорокопятиминутные уроки. Английский, математика, история мира, география, философия, музыка – все предметы смешались в один огромный сумбурный ком, составляя основу безликих тем жизни. Но на то она и жизнь, что порой подкидывает людям чёрную карту, прежде чем подарить джек-пот – оглянуться и понять, что уже прожита очередная неделя. Как глоток свежего воздуха, для школьников были перемены. Они, как пловцы, прежде чем броситься в голубую бездну, делали глубокий вдох, напрягали всё тело и делали грациозный прыжок в пучину однообразных будней.

Наталия сидела в столовой и ждала Сержа и Мари с обедом. Подперев лоб рукой, она склонилась над чистым листом бумаги. Мысли разбегались в разные стороны, и она не могла их поймать до тех пор, пока не поняла всю безнадёжность своих попыток. Раздражённо скомкав лист, девушка отшвырнула его на другую сторону стола, который тут же был придавлен тяжёлым подносом, заваленным сэндвичами. Серж и Мари бурно что-то обсуждали, совершенно не обращая на неё никакого внимания и, по всей видимости, не собираясь посвящать в тему беседы. Но девушка и не думала вмешиваться с расспросами. А сердце в груди сжалось, и Наталия отчётливо ощутила, как сильно ей не хватает её родных, с которыми она вот также могла разделить любую тему, улыбки или грусть. Девушка поняла, что за столь короткое время она не сможет занять хоть какое-нибудь место в сердцах новых знакомых. Да и в своём сердце первое место она хранила для крепких, возвышенных отношений. Наталия, действительно, хотела стать для кого-то не просто знакомой или человеком, с которым есть о чём поговорить. Она мечтала о тех трепетных и крепких чувствах, о которых писалось буквально в каждой книжке, и которые ещё ни к кому не смогла ощутить. Единственное, что позволяло ей продолжать улыбаться, смотря на воркующих Сержа и Мари, – это надежда на то, что ещё может что-то измениться, а пока ей необходимо ценить и радоваться тому, что имеет сейчас. Осознание этого принесло облегчение, и Наталия со спокойной душой решила оставить влюблённых наедине и удалилась.

Хоть и стоял уже конец сентября, и по ночам становилось по-настоящему зябко, днём людей ещё радовали ясные деньки и лёгкий свежий ветерок. Наталия устроилась под большим раскидистым деревом. Она с огромным удовольствием откинулась на мощный ствол и закрыла глаза, подставляя лицо ласковым лучам солнца. Внутри у девушки ещё бушевал ураган противоречивых желаний и надежд, но снаружи она казалась спокойной и невозмутимой. Пытаясь игнорировать то, что изо всех сил вырывается из глубин её сердца, Наталия отстранилась от действительности и углубилась в мир иллюзий, вспоминая недавно прочитанную книгу и представляя себя на месте главной героини.

Ник подошёл к девушке, не издав ни единого звука, и присел рядом. Он молчал, прислушиваясь к ровному дыханию Наталии, и вновь удивлялся, как легко с ней это ему давалось. Обычно он остро чувствовал чьё-либо присутствие и тут же гнал человека, нарушившего его покой, или убегал сам как можно дальше. Но с Наталией Ник не чувствовал ни раздражения, ни неудобства, а наоборот, её присутствие его успокаивало и гипнотизировало. И молодому человеку на секунду показалось, что он мог бы просидеть так бок обок с Наталией ещё очень и очень долго. Но вдруг раздался чей-то громкий крик, и девушка, открыв глаза, перевела свой взгляд на раздражитель. Очарование единения было нарушено, и у Ника, наконец, развязался язык:

– Я решил опередить того очкарика, который вот уже добрых минут пятнадцать набирается храбрости подойти к тебе.

Наталия краем глаза взглянула на упомянутого Ником юношу и улыбнулась:

– Не так уж он и плох.

– Опять ты меня не слушаешь, – хмыкнул молодой человек. – Говорил же тебе идти спать… – Ник повернул голову к Наталии, и жёсткий контур его губ тут же смягчился. – Наверное, испугалась сильно.

– Как ты узнал?

– Это был Колдун.

– О Боже! – смутилась девушка, закрывая лицо руками. – Он, наверное, подумал, что я ненормальная. И почему я сразу не подумала о нём?

– Колдун – странный малый. Большой любитель одиночества и прогулок под луной.

Наталия отняла руки от лица и положила их на согнутые колени. Она задумчиво разглядывала проходящих мимо школьников, поймав себя на мысли, что неосознанно ищет в их незнакомых лицах увиденные несколько ночей назад глаза. Ей вдруг захотелось поговорить с Колдуном. Может быть, извиниться. Может, понять его. Она так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как начала хмуриться из-за того, что не находила того, кто ей был нужен. И очнулась только тогда, когда почувствовала на своем лбу, в том месте, где секунду назад была складочка, нежное прикосновение кончиков пальцев Ника. Когда он убрал руку, девушка молча перевела на него взгляд и внимательно проследила за тем, как молодой человек встал.

– Зато это станет тебе уроком, как гулять без меня, – сказал он и, повернувшись спиной к девушке, направился в учебный корпус.

На лице Наталии заиграла нежная улыбка. Она смотрела Нику вслед до тех пор, пока он не исчез за дверьми, и только тогда поднялась с пожелтевшей травки и медленно направилась в сторону спортивного поля.

Девушка сразу же заметила его. Как чёрное пятно, выделяющееся на белой скатерти, молодой человек сидел в последнем ряду трибун и смотрел поверх игрового поля в никуда. Наталия робко присела рядом, отмечая, что на чёрном одеянии не было ни единой складочки, ни единой соринки и пятнышка – оно была безукоризненно чистым и ослепительно чёрным. Колдун недовольно скосил на неё взгляд, но не сказал ни слова. Поэтому первой пришлось нарушить молчание Наталии, как бы её это не пугало:

– Я хотела бы извиниться за своё поведение. Я не должна была так реагировать…

– А как ты должна была отреагировать?

– Ну, наверное… – замялась девушка.

– Забудь.

Наталия кивнула и, глядя на тренировку футбольной команды, сменила тему разговора:

– Здесь всегда так людно и шумно, но всё равно, кажется, это идеальное место, чтобы побыть немного в одиночестве. Правда?

– Уединение – это то же самое, что твоё нижнее бельё – ты ведь не всем его показываешь, но факт его существования очевиден.

– Извини, – краснея, выдохнула девушка.

Пару минут Колдун прожигал её взглядом, но, в конце концов, отвернулся и попытался встать. Но Наталия ловко поймала его за руку.

– Пожалуйста, не уходи, – попросила она, смущаясь ещё больше. – Я надеялась, ты составишь мне компанию за обедом… Пожалуйста.

Чёрный маг поджал губы, но всё-таки сел обратно на скамейку и вновь уставился на поле. Наталия, в душе радуясь небольшой победе, развернула свой сэндвич и, поделив его пополам, одну часть протянула молодому человеку. Некоторое время они молча поглощали свой скромный обед, но вскоре девушка снова на свой страх и риск нарушила молчание:

– Мне говорили, что ты занимаешься магией. Наверное, и будущее можешь предсказывать.

Молчание.

– Мне уже гадали пару раз, но ничего так и не сбылось.

– Может, потому что ты не веришь в предсказанное.

– Ну, я верю в мистицизм, паранормальные явления и чудеса…

– Чудес не бывает, – грубо перебил Колдун. – Всё в жизни закономерно.

– Возможно, – неуверенно согласилась она, через секунду подскочив от внезапно пришедшей ей на ум идеи. – А, может, ты сможешь погадать мне? Может, твоё предсказание сбудется…

– Когда ты перестанешь бороться с тем, что тебе предначертано, тогда и поговорим, – отрезал молодой человек.

– Извини меня, – пролепетала девушка, отводя взгляд от его пронзительных чернильных глаз, но Колдуна это разозлило ещё больше.

Он, как ошпаренный, вскочил со скамейки, и прежде чем уйти, жёстко произнёс, смерив Наталию, презрительным взглядом:

– Ты слишком часто извиняешься зря.

И девушка осталась одна. В её руках дрожал надкусанный сэндвич, а у ног медленно растекался опрокинутый кофе. На глаза навернулись слёзы, но ни одна так и не пролилась. Наталия согласилась со словами Колдуна, поэтому не могла на него сердиться. Не смотря на его грубость и резкость, она чувствовала, что это была всего лишь защита от нового незнакомого человека и решила, что обязательно попробует заговорить с ним ещё раз.

***

«Абонент временно не доступен» в сотый раз услышал Ник из трубки, но телефон так и не отключил. Когда отцу надо, он мог найти сына в мгновения ока, а если же Нику надо было что-то сказать, то ответом ему неизменно становились слова «перезвоните позже». Но и позже, и через неделю отец так и оставался вне зоны доступа. И под этими совершенно простыми и обыденными словами скрывались пренебрежение и равнодушие.

Ник стоял, облокотившись о перила, и задумчиво смотрел вдаль на открывающуюся с крыши панораму. Но если обычно он успокаивался и забывался, глядя на вершины крутых гор, бескрайнее небо и пылающий диск солнца, то сейчас Ник отчётливо ощущал внутри себя зияющую чёрную дыру, засасывающую его в мир отчуждения. Но не по отношению к родителям, к которым уже давно ничего не чувствовал, кроме смирения. Он хотел отгородиться от всего мира, чтобы больше никто не причинил ему ту же боль, что его семья – самые близкие в мире люди. Уже давно в его сердце царила пустота, которая не заполнялась с годами, а лишь росла. Он слишком хорошо помнил себя пятилетним ребенком и чувства недоумения, гнева и ярости, когда родители улыбались ему только при посторонних людях, а дома расходились по разным комнатам, оставляя маленького мальчика в полном и беспросветном одиночестве. Ник помнил злость и ненависть, когда мама и папа отправили его учиться в закрытую школу в Швейцарии по той лишь причине, что сын стал мешать им заниматься собственной жизнью, привлекая к себе лишнее внимание своим присутствием. И вдали от дома молодой человек вовсе перестал чувствовать что-либо по отношению к своим родителям, принимая любые действия отца, с которым изредка продолжал общаться, как очередной хорошо продуманный шаг, зная, наверняка, к чему это приведёт и что ожидать дальше. Но Ник не мог позволить себе не звонить отцу. Ему было необходимо не забывать о том, что в целом мире он был и остаётся совершенно один и рассчитывать он мог только на самого себя. И прежде всего для того, чтобы те чувства, которые он испытывал к родителям, больше никогда не вернулись в его сердце и вновь не разбили его.

– Родной, я знала, что найду тебя здесь, – промурлыкала Николь, обвивая Ника руками и крепко прижимаясь грудью к его спине. – Ты снова прогуливаешь…