Симбиотическая связь

Симбиотическая связь

Олег Симакин

Корректор Анна Абрамова

Дизайнер обложки Мария Бангерт

© Олег Симакин, 2021

© Мария Бангерт, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0055-0651-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

                                      * * *

Дмитрий Точилин открыл глаза, поморщился и неохотно встал с кровати. Утро для него уже давно было безрадостным. Потому что новое утро приносило с собой новое одиночество. С момента переезда в Москву, а точнее, после того как его перевез в Москву брат, он не завел ни одного знакомства. А не завел, потому что и сам не хотел. Брат же постоянно находился в командировках. А когда приезжал, не интересовался жизнью Дмитрия, только отдавал ему деньги, помогал, если было что-то нужно. Дмитрий не считал брата родным человеком, потому что общение с ним всегда было формальным, никакой теплоты, никакого сочувствия, только взаимовыгодные отношения. Но так считал сам Дмитрий. Конечно, Дмитрий больше нуждался в брате, хотя бы потому что не работал, а жил на деньги брата, но он отказывался себе в этом признаваться. А не работал Дмитрий уже давно, да теперь он и не хотел работать.

Человек, если захочет, очень легко находит оправдания. Свое нежелание устраиваться на работу Дмитрий оправдывал тем, что он принимает лекарства, которые ему назначил врач-психиатр. И считал, что с этими лекарствами он не сможет работать. Однако больным Дмитрий Точилин тоже отказывался себя считать, поэтому о возможности получать социальные выплаты не думал. Зачем? Ведь у него есть брат, которые дает ему деньги. И таблетки Дмитрий принимал только потому, что на их приеме настаивал брат. «Вроде бы нормально переносятся, а вдруг отменю и мало ли что случится, брат рассердится и будет давать меньше денег».

Вспомнив о том, что у него заканчиваются таблетки, Дмитрий начал нервно расхаживать по комнате. Теперь-то ему нужно было идти в психоневрологический диспансер и знакомиться со своим участковым врачом. Мысли о встрече с незнакомым человеком, да к тому же с врачом, вызывала у него тревогу. Но и без таблеток он боялся остаться. Он в надежде достал из паспорта рецепт, но рецепт был просрочен. Рецепт был выписан еще в Санкт-Петербурге, и Дмитрий покупал таблетки по нему, откладывая визит в психоневрологический диспансер. Но вот, таблетки заканчиваются, срок действия рецепта тоже закончился, и отложить визит в диспансер уже не получится.

Во время завтрака он представлял беседу с врачом, давился и нервно пережевывал пищу. А когда налил себе чай, долго и нервно перемешивал сахарный песок. После завтрака Дмитрий выпил предпоследнюю таблетку, сел на диван и в течение двадцати минут смотрел в одну точку на стене, погрузившись в свои мысли. Решив для себя, что психоневрологический диспансер сегодня все-таки посетить необходимо, Дмитрий оделся и вышел из квартиры.

                                      * * *

По улице бодрым шагом шел худощавый мужчина лет сорока, одетый в джинсы, рубашку и кожаную куртку. Утро было теплым и солнечным, и голубые глаза мужчины передавали его настроение. А настроение было отличным. Мужчина думал, что в выходные он наконец-то сделал то, что обещал своей беременной жене, – провел с ней и субботу, и воскресенье. Мужчина хоть и не был трудоголиком, но много своего времени уделял работе, вызывая этим раздражение у жены. А сегодня утром благодарная жена приготовила вкусный завтрак, обняла, поцеловала, пожелала хорошего дня. Утро началось хорошо, и настроение было хорошим. Мужчину звали Алексей Никитин, он работал участковым врачом-психиатром в психоневрологическом диспансере. Он подошел к диспансеру, зашел в него и прошел в регистратуру.

– Доброе утро, Алексей Николаевич. Как отдохнули? – поинтересовалась девушка, сотрудник регистратуры.

– Хорошо. Наконец-то отдохнул, – улыбнулся Алексей Николаевич Никитин. – В субботу домашними делами занимался. В воскресенье с женой в парке погуляли. А теперь с новыми силами за работу.

– Вовремя надо с работы уходить, доктор. А то все на работе да на работе. Вам за вашу работу не два выходных, а три надо давать. Нельзя так перерабатывать.

– Да не получается вовремя…

– А не получается у вас вовремя уходить с работы только потому, что у вас работа на первом месте. У других врачей почему-то получается. У вас жена беременная, но нет… у вас не жена, а работа и больные на первом месте. Нельзя так, Алексей Николаевич.

Алексей Никитин посмотрел на регистратора, улыбнулся, ничего не ответил и вышел из регистратуры. Он направился к своему кабинету. У кабинета в очереди уже сидели люди. Открыв ключом дверь кабинета, Алексей Никитин прошел внутрь, надел медицинский халат и начал прием пациентов.

До окончания приема оставался один час. Алексей Никитин вышел из кабинета, посмотрел на посетителей и попросил не занимать очередь к нему на прием. Но за пятнадцать минут до окончания приема врач услышал голос мужчины, который пытался занять к нему очередь. Алексей Никитин выглянул из кабинета.

– Я не смогу вас сегодня принять, – сообщил он мужчине. – В очереди еще два человека. А у меня через пятнадцать минут заканчивается прием. Мне и без вас придется задержаться.

– Но я не могу подойти в другой день, – настойчиво произнес мужчина. – Я приехал из другого города, и мне нужны лекарства.

– Из другого города?

– Да.

– Тогда я вас тем более не успею принять. Беседа с первичным пациентом занимает больше времени, минут сорок как минимум. Приходите завтра к началу приема.

– Пожалуйста, доктор. У меня закончились лекарства, а я не могу без них.

Посетители в очереди начали волноваться.

– Не отвлекайте врача, – женщина из очереди рассерженно посмотрела на нового посетителя.

Алексей Никитин посмотрел на людей в очереди, вздохнул и согласился принять мужчину. И отправил мужчину в регистратуру, для того чтобы на него завели амбулаторную карту. А сам вернулся в кабинет, закончил прием пациента и отпустил его с рекомендациями. В кабинет заглянула следующая по очереди женщина.

– Подождите, пожалуйста, – попросил ее Алексей Никитин.

– А вы нас всех точно примете? – спросила женщина.

– Да, всех приму, – успокоил ее врач.

Женщина закрыла дверь. Алексей Никитин позвонил жене, чтобы сообщить ей, что задержится.

– Вера, я задержусь. Я на приеме задерживаюсь. А потом у меня еще два вызова. Поужинаешь без меня. Хорошо?

На другом конце телефонной связи он услышал недовольный голос жены. Алексей Никитин извинился и закончил разговор. И продолжил прием пациентов. Наконец очередь дошла и до настойчивого мужчины.

– Я вас слушаю, – произнес врач, когда мужчина зашел в кабинет.

Перед Алексеем Никитиным находился худощавый небритый мужчина с редкими волосами на голове, лет сорока пяти. Он был немного сутулым и глядел на врача исподлобья. Худощавый мужчина протянул заведенную в регистратуре амбулаторную карту и свой паспорт врачу. Алексей Никитин открыл паспорт и прочитал паспортные данные мужчины. Мужчину звали Дмитрий Иванович Точилин. Прописан он был в городе Москве неделю назад.

– Я недавно в Москве. Мне брат квартиру купил, чтобы мы вместе в одном городе жили, – сообщил врачу, виновато улыбаясь, Дмитрий Точилин.

– А в диспансер с какой целью обратились?

– У меня шизофрения. Я уже несколько лет у психиатров наблюдался, только в другом городе – в Санкт-Петербурге. Вы можете выписку по почте запросить.

Алексей Никитин кивнул головой.

– Запросите, пожалуйста.

– Хорошо. Конечно, запрошу. Но она придет где-то через месяц. Давайте я пока с ваших слов информацию о вашем заболевании в амбулаторную карту запишу, – произнес Алексей Никитин и начал беседу с Дмитрием Точилиным.

Сначала Дмитрий Точилин отвечал на вопросы врача с настороженностью, но, увидев доброжелательность врача, уже самостоятельно стал рассказывать о своем заболевании. Закончив беседу с Дмитрием Точилиным, Алексей Никитин выписал лекарство и попросил у него адрес психоневрологического диспансера, где он ранее наблюдался.

– Рад был с вами поговорить. Вы очень внимательный врач. Когда мне в следующий раз к вам прийти? – прощаясь с врачом, сказал Дмитрий Точилин.

– Я вам позвоню, когда по почте придет медицинская документация из Санкт-Петербурга. Рецепты я вам выписал. Купите лекарства в аптеке, принимайте их… и ждите моего звонка.

Дмитрий Точилин с довольной улыбкой покинул кабинет врача.

Оставшись один, Алексей Никитин написал запрос на выписку, затем пошел в регистратуру и оставил запрос в папке на подпись заведующему психоневрологическим диспансером. Регистратор из другой смены посмотрела на врача и укоризненно покачала головой.

– Опять задержались, – сказала она.

– Я просто медленно работаю, – пошутил Алексей Никитин.

                                      * * *

Алексей Никитин открыл дверь квартиры, разделся и прошел в ванную комнату мыть руки. Вымыв руки, он направился на кухню. На кухне работал телевизор, молодая женщина в домашней кофточке под звуки телевизора готовила салат к ужину. Алексей Никитин подошел к жене сзади, ласково обнял и погладил ее животик.

– Вера, какой аппетитный аромат. Ты еду приготовила?

– Алеша, я в положении, слышишь, в положении. Третий месяц уже. Обо мне сейчас заботиться нужно, а ты все на работе пропадаешь. Чем я хуже твоих пациентов? Еду приготовила? Конечно, приготовила. Сейчас, только салат нарежу.

– Милая, я людям пользу приношу.

– Много ты своим больным пользы принес? Многих ты вылечил своих пациентов?

– Ну я же не Господь Бог. Чем могу, тем помогаю. К тому же я не просто так работаю, а за деньги.

– Ага. Другие врачи или проводят на работе меньше времени за те же деньги, что ты получаешь, или же еще другие деньги успевают заработать. Научись уже наконец правильно распределять свое время. А то так и меня можно потерять.

Алексей Никитин укоризненно посмотрел на жену.

– Пойми меня правильно, – продолжала нападать на мужа Вера Никитина. – Мне не нужно больше денег, мне нужно больше твоего внимания. Да, я хочу не меньше внимания, чем ты уделяешь своим больным! Даже больше. Потому что я твой родной человек. А скоро, через шесть месяцев, у тебя будет еще один родной человек, который тоже будет нуждаться в твоем внимании. Поэтому прошу, измени свое отношение к работе.

В это время в новостях по телевизору сообщили, что молодой человек зашел с ружьем к бывшей девушке, расстрелял ее, ее мать и племянницу девушки. Вера Никитина с ужасом прослушала эту новость.

– Вот! Вот с кем ты работаешь! Пользу он приносит! Если хочешь с такими работать, то работай строго в рамках рабочего времени. И все. Нечего на них свое личное время тратить! – эмоционально произнесла Вера.

– Милая, ну нельзя же сделать вывод из увиденного сейчас, что у этого молодого человека психическое расстройство, – попытался ее успокоить Алексей Никитин.

– А разве здоровый может такое совершить? – раздраженно сказала Вера.

– Может.

Услышав ответ Алексея, Вера раздраженно махнула рукой и начала нервно резать огурцы для салата.

– Во всяком случае мои пациенты на такое не способны, – снова попытался успокоить жену Алексей Никитин.

– Как будто ты их всех хорошо знаешь.

– Да, я их всех хорошо знаю.

– Всех?

И тут Алексей Никитин почему-то вспомнил пациента, который был у него сегодня, Дмитрия Точилина. Он задумался, наблюдая за тем, как его жена режет огурцы для салата.

                                      * * *

Дмитрий Точилин, покинув психоневрологический диспансер, понял, что получил определенное удовлетворение от общения с врачом. Кто-то впервые с момента его переезда в Москву интересовался его жизнью. И не просто ради любопытства интересовался, а старался понять и расположить к себе. Дмитрий Точилин испытывал состояние удовлетворения и решил устроить себе роскошный вечерний ужин. По дороге из диспансера он зашел в магазин и купил форель, чтобы побаловать себя жареной рыбой. Вернувшись домой, Дмитрий Точилин начал готовить ужин. С воодушевлением разделывая рыбу, он поранил палец левой руки. Неожиданно его психологическое состояние поменялось: воодушевление ушло, появились обида и раздражение. Точилин раздраженно бросил нож на стол, сел на стул и закрыл руками голову. По левой кисти его руки начала стекать кровь, капли крови стали появляться на полу. Почувствовав, что кровь стекает и по лицу, Дмитрий Точилин пришел в себя. Он поднялся со стула, подошел к мойке, подставил палец левой руки под струю воды из кухонного крана. Потом достал аптечку и заклеил палец пластырем, даже не обработав его антисептиком. Продолжая испытывать раздражение, он агрессивно воткнул нож в рыбу, опять сел на стул и застыл. Придя в себя, он стал искать мобильный телефон. А когда нашел, позвонил брату Сергею Точилину.

– Дмитрий, я не могу сейчас разговаривать, – услышал он голос брата. – На работе. Занят.

– Брат, мне больно, выслушай меня, – произнес Дмитрий.

– Перезвони мне через сорок минут. Извини, я занят.

На другом конце связи раздались гудки. Дмитрий Точилин в сердцах отбросил телефон в сторону. И снова закрыл руками голову.

– Мама, зачем ты меня оставила! – сидя на стуле и раскачивая туловище, начал произносить он навзрыд.

Через десять минут он встал со стула, открыл дверцу шкафа, достал пузырек с таблетками и выпил одну таблетку. И продолжил готовить ужин.

                                      * * *

Прошло две недели. Алексей Никитин, закончив прием пациентов, начал знакомство с полученным документами. Одним из документов было письмо из Санкт-Петербурга. В письме находилась выписка из медицинской карты амбулаторного больного на Дмитрия Ивановича Точилина. Согласно полученной выписке, Точилин Дмитрий Иванович действительно наблюдался в ПНД Санкт-Петербурге с диагнозом шизофрения. Но выписка содержала только краткие сведения о пациенте: диагноз, сроки наблюдения, информация о поддерживающей терапии. Для более подробной информации было рекомендовано запросить выписки из больницы, где Точилин Дмитрий Иванович лечился стационарно.

Прочитав документ из Санкт-Петербурга, Алексей Никитин позвонил Дмитрию Точилину и попросил его подойти на прием. После непродолжительного молчания Дмитрий Точилин сообщил, что повредил руку и не может подойти в ПНД и в свою очередь попросил врача посетить его на дому. Это входило в должностные обязанности Алексея Никитина, и поэтому он согласился.

Договорившись о встрече с Точилиным, Алексей Никитин подготовил новый запрос в Санкт-Петербург на Точилина Дмитрия Ивановича, но теперь уже на выписку из психиатрической клинической больницы. Когда работа в диспансере была закончена, Алексей Никитин направился на запланированные вызовы к пациентам на дом.

                                      * * *

Смеркалось. Алексей Никитин подошел к подъезду дома, где жил Дмитрий Точилин. Он набрал код, зашел в подъезд, поднялся на третий этаж. Остановившись у квартиры пятьдесят шесть, он нажал на кнопку звонка. За дверью послышались шаги.

– Кто? – раздался голос за дверью.

– Дмитрий Иванович, здравствуйте. Это ваш участковый врач, Алексей Николаевич Никитин. Я обещал вас навестить.

– Да, да… Подождите, я сейчас немного приведу квартиру в порядок.

Алексей Никитин услышал, как шаги стали удаляться в глубь квартиры. Прошло пятнадцать минут. Алексей Никитин, недоумевая, почему ему так долго не открывают дверь, позвонил в дверной звонок еще раз. Наконец дверь квартиры открылась, Алексея Никитина встретил Дмитрий Точилин с гипсом на левом предплечье.

– Что с вами? – спросил Алексей Никитин.

– Да вот, упал. Кость сломал на руке, – виновато улыбаясь, сообщил Дмитрий Точилин.

– Давно?

– Да уже две недели хожу с гипсом.

Алексей Никитин снял верхнюю одежду, надел бахилы. Он осмотрел квартиру своего пациента. Дмитрий Точилин жил в трехкомнатной квартире, в которой было все необходимое, но интерьер квартиры выглядел скромным. Хозяин дома пригласил врача пройти на кухню.

– А рентген делали?

– Какой рентген? Нет.

– Вам не делали рентгеновский снимок? – удивился врач.

– А! Рентген? Рентгеновский снимок! Делал… и… Да, да, делал.

– Он у вас?

– У меня? У меня дома? А… нет, нет, он в поликлинике остался.

– В поликлинике? А почему в поликлинике?

– То есть почему в поликлинике? Не понимаю вас, – продолжал растерянно отвечать Дмитрий Точилин.

– Почему в поликлинике вам помощь оказывали, а не в травмпункте?

– Да я их не различаю… поликлиника… травмпункт… Я и ваш диспансер поликлиникой называю… Да неважно это… перелом… до свадьбы заживет… Давайте я вас лучше чаем напою. А вы расскажете, почему хотели меня видеть.

– Да у меня не принято пить чай в гостях у пациентов.

Сделав вид, что не услышал последние слова Алексея Никитина, хозяин квартиры налил воду в электрический чайник и включил его.

– Не обижайте меня, доктор. Чай китайский, настоящий. Брат привез из командировки. Вот и балуюсь изредка. Уверен, что вы такой если и пьете, то редко.

– А у вас есть брат?

– Да, есть, – Дмитрий Точилин поморщился. – Постоянно по командировкам ездит. Деньги зарабатывает. Очень хорошие деньги зарабатывает.

– А какие у вас с ним отношения?

– Он салабон.

– Салабон? – удивился Алексей Никитин.

– Ну да, я-то в армии служил. А он нет… Я его не уважаю. Но от него завишу… Потому что он зарабатывает хорошие деньги. И мне помогает. Я, можно сказать, на его деньги живу. Вот и эту квартиру он мне купил. В Санкт-Петербурге продал, а здесь купил… Когда мама умерла, чтобы я один не оставался. Он сам в Москве уже давно живет. Но в Москве редко бывает, потому что его работа – это постоянные командировки. Поэтому, как вы понимаете, что в Санкт-Петербурге, что в Москве я все равно часто бываю один. А еще зачем-то и дачу в Московской области лично мне купил. У него у самого нет дачи, пока еще… хотя деньги на дачу есть. А мне вот купил. Наверное, для того чтобы я отдыхал от московской суеты. Я же психически больной, мне суета противопоказана, а на даче покой, тишина, птички поют.

– А почему вы его не уважаете?

– Потому что ему далеко до мамы. Только она меня понимала… Только она одна меня жалела… Доктор, пойдемте наконец пить чай.

Дмитрий Точилин достал из шкафа металлическую коробочку с разными сортами чая.

– Доктор, вы какой чай будете: черный, зеленый?

– А вы какой посоветуете?

– Попробуйте черный с карамелью. Очень вкусный.

– Хорошо, приготовьте его.

Дмитрий Точилин заварил чай с карамелью для врача. В комнате начал расстилаться приятный карамельный запах. Себе Дмитрий Точилин заварил зеленый чай. Через пять минут Алексей Никитин и Дмитрий Точилин сели пить чай. Во время чаепития Алексей Никитин попытался продолжить разговор о брате.

– Доктор, давайте не будем говорить о брате. Мы ему сегодня слишком много внимания уделили. Давайте поговорим обо мне.

– Хорошо. Давайте поговорим о вас.

Врач стал подробно расспрашивать Дмитрия Точилина о его болезни, о том, как он устроился в Москве. В неформальной обстановке Дмитрий Точилин с удовольствием отвечал на вопросы врача. Ему понравились внимание и интерес к своей персоне. А Алексея Никитина не покидало ощущение, что Дмитрий Точилин не до конца искренен.

– Спасибо вам, доктор, что уделили мне много времени, – сообщил Дмитрий Точилин, когда чаепитие было закончено. – С того момента, как не стало моей мамы, меня так внимательно никто не слушал.

Алексей Никитин кивнул головой. Он продолжал думать о том, что, возможно, Дмитрий Точилин рассказал ему не все, и попросил у Дмитрия телефон брата. Дмитрий Точилин удивленно посмотрел на врача, нахмурился, отрицательно замахал головой, но после повторной просьбы все же сообщил врачу номер мобильного телефона Сергея Точилина.

Прощаясь, Алексей Никитин с сочувствием посмотрел на загипсованную руку Дмитрия. Дмитрий Точилин заметил этот сочувствующий взгляд.

– Брат меня не любит. Поэтому его мнение обо мне может быть предвзятым. Вы более внимательны ко мне, чем он, – оправдываясь за то, что не сразу сообщил номер мобильного телефона брата, сказал Дмитрий Точилин.

Алексей Никитин прошел к выходу, начал одеваться.

– Знаете, доктор, я не считаю себя больным, – неожиданно произнес Дмитрий Точилин.

Врач с удивлением посмотрел на него.

– Но вы же сами пришли ко мне. Сами сообщили, что у вас шизофрения. Вы сами понимаете, что нужно принимать лекарства.

– Нет. Я не думаю, что у меня шизофрения. А лекарства я принимаю, потому что у меня договоренность с братом. Я принимаю таблетки, а он дает мне столько денег, сколько я попрошу.

– Вы это серьезно?

– Конечно. Да и брат не верит, что у меня психическое расстройство. Просто ему так удобно: он считает, что с помощью таблеток он может держать меня под контролем. У нас с братом взаимовыгодное сотрудничество, я бы так это назвал. Которое к тому же ему практически ничего не стоит: он богатый человек, а я у него много денег не прошу. Мне много не надо.

– Но вы действительно больны.

– Не буду с вами спорить, доктор. Может быть, и болен. Но сам я в этом сомневаюсь. Хотя… диагноз, который поставили психиатры, мне даже выгоден.

– Да, я услышал вас. Из-за денег.

– Не только. Когда я стал психически больным, брат стал больше обо мне вспоминать. Даже квартиру мне купил рядом с собой. Потому что больным людям нужны помощь и забота. К сожалению, он постоянно в командировках, в длительных командировках.

– Но вы же, Дмитрий Иванович, сказали, что не уважаете его?

– А мне больше не с кем общаться. И… я от него хоть небольшое внимание, но получаю. Ведь от других людей я совсем не получаю внимания. То есть… не получал, пока не встретил вас.

– До свидания, Дмитрий Иванович. Мы об этом еще поговорим. Сейчас не могу: жена дома ждет.

Алексей Никитин попрощался с Дмитрием Точилиным, вышел на улицу и направился к автобусной остановке. Дмитрий Точилин в это время провожал его взглядом из окна.

Когда Алексей Никитин вернулся домой, жена уже спала. Он отправился на кухню ужинать. Поужинав, Алексей в гостиной включил телевизор. По телевизору шло ток-шоу, и Алексей Никитин увидел коллегу, с которым он неоднократно пересекался в жизни, часто обращался за советом. Коллегу звали Аркадий Вадимович Бусов. Он был профессором, работал старшим научным сотрудником в НИИ им. В. П. Сербского. И часто участвовал в передачах в качестве психиатра или же судебного психиатра, был известным медийным лицом. Увидев Бусова, Алексей Никитин решил не переключать дальше каналы и стал смотреть ток-шоу. Когда ток-шоу закончилось, Алексей пошел спать. Он лег на кровать рядом с женой, осторожно обнял ее и заснул.

                                      * * *

Заканчивался очередной рабочий день. Участковая медицинская сестра ушла. Алексей Никитин остался в кабинете один. Он достал записную книжку, нашел в ней номер телефона Сергея Точилина, набрал его. В ответ он услышал долгие гудки. И в это время зазвонил местный телефон. Алексей Никитин подошел к телефону, взял трубку.

– Доктор, как хорошо, что вы еще на месте, – услышал Алексей Никитин взволнованный голос Дмитрия Точилина. – Навестите меня, пожалуйста, сегодня вечером.

– Я сегодня не могу.

– Доктор, я вас очень прошу, – продолжал жалостливо настаивать Дмитрий Точилин. – Мне сегодня очень плохо.

– Дмитрий Иванович, поймите меня, пожалуйста… Сегодня я прийти к вам не смогу. Я обещал жене пораньше домой вернуться. Завтра тоже не смогу, у меня завтра весь день занят. А в пятницу я вас обязательно навещу во второй половине дня. Если вам плохо, я могу оставить телефон мобильной психиатрической помощи. Приедет такой же врач, как и я, окажет вам психиатрическую помощь.

– Не надо мне другого врача. Мне нужны вы. Сегодня ровно два года, как моя жена забрала ребенка и ушла от меня с ним. Мне плохо. Мне нужно, чтобы вы меня выслушали. Другие психиатры никогда не относились ко мне с такими вниманием и сочувствием, с какими отнеслись вы. Они относились ко мне как к больному, но я не больной, я просто несчастный человек. Мне не нужна психиатрическая помощь, мне сейчас нужны поддержка и внимание.

– От вас ушла жена и забрала ребенка? А почему вы мне об этом не сообщили?

– Это не имеет отношения к… моей болезни, – раздраженно произнес Дмитрий Точилин.

– Ну не знаю, не знаю… К болезни все может иметь отношение, все жизненные ситуации и трудности.

На другом конце телефонной трубки наступила тишина.

– Алло… – Алексей Никитин первым прервал молчание.

– Хорошо, я потерплю. Если будет совсем плохо, то позвоню на телефон доверия, как я иногда делаю. В пятницу точно меня навестите?