Упавшие с небес. Книга первая

Как такое могло произойти? Но почему?

Первым ее сумбурным порывом было желание напрочь избавиться от этой тяжелой, неудобной, ограничивающей ее во всем, да еще и причиняющей такую боль, оболочки. Инза, покачиваясь, заковыляла к окну. Она и сама не понимала, как этого достичь, но все ее существо рвалось к тому, чтобы покинуть до невозможности душную комнату… сию же минуту сбросить с себя эти тяжкие телесные оковы… и – в воздух, в воздух!!! В небо! Ввысь!

Чуткий слух Диманова с первого этажа уловил звук открывающегося окна. Он стремглав влетел в спальню, где оставил спящую после наркоза Инзаэль. Створки окна были настежь распахнуты, а девушка, покачиваясь, стояла на подоконнике… Дмитрий схватил ее в охапку и отнес на кровать.

– Ты что это надумала, а? Уж не тебе ли знать, хранительница жизни: самоубийство – это грех! – в своей обычной ироничной манере приговаривал Дмитрий Диманов, укрывая ее сопротивляющееся тело одеялом. – Да не брыкайся ты так! Швы разойдутся! Опять доктора вызывать? И так мне пришлось тех двух хирургов, что тебя оперировали, памяти лишить… Ты же знаешь о нашем кодексе: никто не должен знать о существовании высших рас.

И тут, словно от приступа сильнейшей боли, бывшая ангелица взвыла:

– За что-о-о?!! За какие пригрешения… меня сбросили на землю-у-у?! Ведь должны же сообщить … за что я наказана-а…. За что?!!!.. меня засунули в эту плоть… как в тюрьму?!.. Ну почему-у-у?!

– Прекрати истерику! Вот уж не думал, что ангелы такие невыдержанные. Успокойся, слезы тут не помогут, – Дмитрий аккуратно промокнул ее мокрые глаза и приложил платок к носу девушки. – Ну-ка, сморкнись. – Вот умница. А теперь давай попробуем обмозговать, как такое могло случиться. Скажи, у тебя были такие мысли?

– Какие?

– Ну чтоб человеком стать.

– Нет…Никогда… – всхлипнула Инза.

– А я, признаться, сам захотел. И даже к правящим князьям Третьего Неба с поклоном ходил. Только сам я не готов был к переменам. Это было полной неожиданностью для меня!

– Ты как хочешь. Оставайся здесь, если тебе нравится. А я должна вернуться назад, – решительно заявила падшая ангелица. – Зря ты мне помешал, спаситель! – неприязненно сказала она и, помолчав, мрачно добавила. – Насколько я знаю, есть только один способ освободиться от этого тела – убить его!

– Ошибаешься, – усмехнулся Диманов. – От твоего выбора ничего не зависит. И от моего тоже, хотя это и совпадало с моим желанием. Сейчас я тебе покажу, что решило нашу с тобой судьбу. И я думаю, это связывает нас в этом мире. – Диманов, не вставая, протянул руку и открыл один из ящиков прикроватной тумбочки. – Он достал оттуда небольшую шкатулку длиною с ладонь, внутри которого лежало небольшое перышко. – Вот тот магический артефакт, который превратил нас с тобой в людей. – Осторожнее! Лучше не вынимай. Можно порезаться. И еще… – на свободе оно имеет тенденцию вымахивать выше твоего роста.

Инзаэль взяла коробочку в руки. Перо переливалось на солнце сиреневыми и голубоватыми оттенками.

– Оно летело, светясь. А когда упало на твои волосы, у тебя вся голова осиялась голубым пламенем, и ты сразу стала видимой.

– Видимой? – удивленно переспросила бывшая ангелица. – Теперь мне понятно, почему я стала мишенью для пуль…

– Да, честно говоря, я и сам оторопел, когда увидел, как пуля прошила тебя насквозь… Тебе повезло, что она не задела жизненно важных органов. И, крылья… извини… пришлось… ампутировать, – Дмитрий увидев ее посеревшее и совершенно убитое лицо, слегка растерялся, не зная, как ее утешить. – Ты… взгляни на это с практической точки зрения… Сама подумай, зачем тебе крылья? К тому же они были безнадежно испорчены…

– Но я не могу без крыльев… – отчаянно пролепетала Инза, машинально возвращая Дмитрию коробочку с пером. Он аккуратно прикрыл его крышкой и хотел положить на прежнее место, но девушка рукой приостановила его движение.

– Теперь сможешь. Ты – человек. А у людей крыльев не бывает.

– Но меня же вы спасли… – сквозь слезы проговорила Инза. – Неужели их нельзя было как-то… отреставрировать?

– Инза! Ты сейчас в другом мире. Люди здесь не летают. Призови весь свой здравый смысл и подумай: зачем они тебе? В воздух они тебя уже не поднимут. Ты стала слишком тяжелая… В тебе сейчас килограммов сорок пять будет…

– А что с твоими крыльями? Вы их тоже ампутировали?

Дмитрий засмеялся.

– Меня ж не подстрелили на полпути… Я успел полностью обратиться. Кстати, в отличие от тебя я вообще ничего не помнил. Моя память была полностью очищена. Я удивлен, что ты знаешь о своем ангельском прошлом. Видимо, ты так и зафиксировалась на переходе – полуангел-получеловек.

Инза снова открыла шкатулку с пером.

– Странно… Но откуда оно взялось, это перо? И чья это жестокая шутка: сбросить нас с небес на землю? – быстрым движением она выкинула артефакт из ларца и с решимостью в прищуренных глазах наблюдала за стремительным ростом его сверкающего опахала. – А что будет, если я его сожгу? Магия утратит свою силу? А я вернусь в прежнее состояние?

– Не-не-не! Так нельзя! Это ж такая громадная сила! – Дмитрий быстро вскочил, наклонился, подбирая перо, подождал, когда оно сожмется в его ладони до минимального размера и вернул его назад, на бархатное ложе шкатулки. – Ты даже не замечаешь, что ведешь себя, как глупая земная девчонка! Надо же глубже смотреть! Я вот тоже дурак был… Отдал свое Феофанову. Даже не изучил его магических свойств. Рано тебе его в руки отдавать! Еще натворишь что-нибудь своими необдуманными поступками, – сердито проговорил он и вышел из комнаты Инзы. Назад вернулся уже без футлярчика и снова сел рядом с девушкой. – Ни у ангелов, ни у демонов я такого пера не видел. Я вот что думаю: это далеко не случайность. Четыре года назад…– я в начале зимы воплотился, а сейчас – август… Я тогда, эйтран Энариил, стоял на крыше, и видел это существо, точнее оранжевую сферу в полете, похожую на комету. Но сейчас оно вернулось. И более того, упало где-то за лесом. Там такое зарево стояло…

– А что ж ты не полетел туда… э-э… не поехал посмотреть, что это за явление?

– Мне тогда не до него было… Я тебя спасал!

Инза вдруг встрепенулась от нахлынувшего воспоминания. Глаза ее испуганно округлились.

– А те, кого я спасала?.. Что случилось с ними? – в голосе ангелицы зазвенела тревога. – Когда меня…м-м… т.е. моего ангельского оберега не стало, семью Грачева перебили твои налетчики? – с закипающим гневом спросила она.

– Да не переживай. Семья олигарха в полном составе выжила. Один из телохранителей, который в машине ехал с ними, ранен, но тоже жив. И все благодаря тебе! – заискрив глазами, снова рассмеялся Диманов. – Наемные убийцы… если тебя это утешит… они все, все до единого, погибли в перестрелке. Видишь, как прекрасно завершилось это злодейское нападение. Ты можешь гордиться: свою последнюю миссию ты выполнила героически… и даже пожертвовала собой!

– Перестань ломать комедию. Это не смешно. Гибель этой банды полностью на твоей совести, – пронизывая его осуждающим взглядом, проговорила Инзаэль.

– Да полно тебе… – лениво отозвался Демон. – Они сами выбрали свою судьбу. Все решают личностные приоритеты. А их приоритеты – это сила, власть и деньги. Что хотели, то и получили: деньги им на счет переведены. Семьи, потерявшие кормильцев, получили еще и дополнительную материальную помощь. У кого-то есть претензии? К кому, если не к себе? Так что, конец, как в лучших сказках. Добро победило, зло наказано! Ты же этого всегда хотела. Так что твоя душа может быть спокойна. Все по законам справедливости.

– Паяц! – с презрением проговорила ангелица. – Любая жизнь – это величайшая ценность. Ну почему ты такой беспринципный? Тебе никогда никого не жаль. Ты с легкостью людей отправляешь на смерть.

Демон Димон со смешком покачал головой.

– Столько упреков! И это вместо благодарности? Ты что не поняла, что ты и сама абсолютно без защиты осталась?.. Лежала у всех на виду, крылья раскинув… Тебя бы пули изрешетили, если бы не я, – с лукавой улыбкой добавил он.

– Вот удивил… – смущенно пробормотала девушка. – Зачем же ты спас меня? Мы же враги.

– Враги? – Диманов усмехнулся и покачал головой. – Ничего личного. Никогда не воспринимал тебя в этом качестве. Ты становишься слишком пристрастной, Инза. Это человеческая черта.

– Ну так зачем? – повторила она, перенимая его ироническую интонацию и пристально глядя ему в глаза. – Смысла не вижу. Ты бы так удачно провернул свою гадкую аферу, если б не заморачивался моим спасением. Я понять хочу. У тебя был шанс меня убрать. Зачем не в свою пользу сыграл? Зачем голы загонял в собственные ворота?

– Я не заморачивался, – со смехом отмахнулся Диманов. – Я Кодекс соблюдал! Человеческим глазом увидеть ангела невозможно. А тут видишь, как сложилось… Когда перо тебя коснулось, ты начала в человека превращаться, то есть плоть ты обрела, но окончательно поменять свой облик не успела… Тут тебя и подцепила пуля. А мне волей-неволей пришлось твое явление миру от бандитов маскировать…

– Вот и радуйся, что я теперь не у дел и тебе уже не мешаю! Хотя… – она погрустнела, – там, наверху наверняка уже подыскали мне замену…

– Даже не знаю, стоит ли тебя огорчать, – хитро прищурился Димон. – Я сегодня уже изрядно нагадил, пока ты в норму приходила, но увы… из вашей рати хранителей – пока никого… Только ты могла вот так бесцеремонно вломиться и спутать мне все карты…

– Не понимаю, почему ты помог мне… – пробормотала Инза. – Я ведь привыкла, что ты безжалостно убираешь тех, кто тебе мешает… – и добавила, переняв у него иронично-лукавую интонацию. – Берегись! Я все равно не дам тебе покоя. Я и впредь буду разрушать твои злодейские планы.

– Я не против, – осклабился Диманов. – Скучно мне. И здесь, на Земле, мне тоже все дается без труда. Когда ты меня раззадориваешь, и мои замыслы начинают рассыпаться, я в азарт вхожу.

– Удивляюсь я тебе, Энариил. Ты зло творишь совсем не по-злодейски, эдак с ленивой и безлобной скукой.

– Теперь уже не Энариил. Здесь, на Земле, я – Дима.

Падшие ангелы помолчали несколько секунд. Лицо Инзаэль приняло сосредоточенное, а затем озадаченное выражение.

– Что-то не так? – поинтересовался Дмитрий.

– Чувство какое-то странное. Где-то там внутри как будто что-то скукоживается. Неуютно…

– Не знаю, с чего бы, – серьезно пробормотал Дима.

Раздалось урчание. Он рассмеялся:

– Отлично. Все идет как надо. Вот ты уже есть захотела. Регенерация организма ускоренная. Видишь, в нас все равно что-то осталось от прежних возможностей… У меня тоже так было, хотя я разбился с огромной высоты и меня из кусочков собирали. У людей-то силы ограниченные. Их постоянно надо восстанавливать – едой и ежедневным сном. Счас я быстренько, – он рванулся было вперед… но обеспокоенно затоптался на месте. – Обещай, что не вздумаешь нырять в окно, а то я тебя к кровати привяжу…

Инзаэль с улыбкой покачала головой, и Дмитрий метнулся вниз по лестнице – на кухню. Через пару минут он уже стоял в дверях с подносом в руках.

Придвинув к ее кровати низенький столик, он опустил на него поднос. Осторожно приподняв девушку, подсунул под спинку ей подушку, и только потом, присев на краешек стула, поднес к ее губам ложечку с кашкой.

– Это овсянка с ягодками – с малиной, манго и черникой. Попробуй! Я знал, что ты есть захочешь, поэтому заранее все приготовил.

Дмитрий с трудом пропихнул ложку сквозь щель между рядами зубов. Девушка, с опаской процарапав ложку зубами, позволила запихнуть себе в рот целую горку размазни с фруктами. После третьей ложки, замычав с туго набитым ртом, она протестующе покачала головой и заслонила рот ладонью.

– Ну что ты, как хомяк! – рассмеялся он. – Про запас себе еду за щеки уложила? Надо прожевать все и проглотить. Чтобы вниз ушло – вот сюда! – он похлопал рукой по своему животу.

Инза недоверчиво подвигала челюстями…

– Понимаешь, еда – это топка для выработки энергии в человеческом организме. Вот мы получали божественную энергию так же, как все воздушные стихии из эфира… А люди так не могут, им надо есть и пить, чтобы жить. Так же как и животным.

Но бывшую ангелицу уже не надо было уговаривать… Похоже, она вошла во вкус. Глаза ее довольно заблестели, и она со смущенной улыбкой отобрала у Дмитрия ложку и выскребла всю миску до дна.

– Умничка! Ну теперь ты быстро на поправку пойдешь, – сказал Дмитрий, протягивая ей десерт – клубничное мороженое.

4

{Неделю спустя}

Диманов проводил врача, который только что снял швы, и вернулся в комнату больной.

Она стояла перед зеркалом, задумчиво разглядывая свое земное тело в белом платье, которое он купил ей.

– Ну и как мне жить дальше? Что я теперь буду делать? – растерянно спросила она.

– Все просто: живи, как жила прежде – твори добрые дела.

– Ты не понимаешь! Как? Как же я смогу помогать людям теперь? Я не обладаю больше ни телепатией, ни телекинезом, ни левитацией. Мои космические знания не уместились в этот маленький человеческий мозг. Я ничего не помню! Ничего из того, что я знала раньше!

– Проблема только в том, что у тебя нет документов. Надо будет пройти ряд формальностей, чтобы мир признал твое существование. В кратчайшие сроки мы сделаем тебе паспорт, регистрацию и прочую бюрократию.

– Зачем ты мне говоришь о каких-то формальностях? Ты меня не понимаешь…

– Еще как понимаю. Не забыл еще, как на собственной шкуре испытал весь ужас бессилия…. – засмеялся Дмитрий. – Я много думал над этим. И пришел к выводу, что это Испытание. Легко выполнять свое предназначение, когда ты обладаешь неограниченной силой и знаниями. А теперь попробуй делать то же самое в облике человечьем, полагаясь лишь на желание идти по пути Господнему, – серьезно сказал Диманов, но тут же ухмыльнулся. – Это как в каком-нибудь комиксе: суперледи без суперспособностей оказалась рыбой, выброшенной на берег.

– Вот-вот и теперь я глупо пучу глаза и беспомощно разеваю рот… – со вздохом согласилась Инза.

– Я смутно помню, чем занимался, когда жил на Шхакиме {(Шхаким – третье небо ангельского мира; в северной его части находится ад, а в южной – Златые Врата рая; по исламской традиции здесь обитает ангел смерти Азраил – прим. автора)}. Наблюдать, регулировать, если надо, уничтожать… – это было моей задачей тогда. Но ты постоянно вмешивалась… Совсем недавно, – его глаза мстительно заблестели – ты была могущественнее, чем я – и я часто был не в силах помешать тебе расстроить мои планы.

– Уж не хочешь ли ты отыграться на мне за те моменты бессилия?

– Да! – с мрачным лицом, без тени улыбки произнес Демон Димон. – Это будет жестокая месть! Я давно ждал этого момента…

Инзаэль недоуменно уставилась в его глаза. Но ничего похожего на розыгрыш в них не увидела, напротив, из самой глубины его карих глаз прорвалось какое-то красноватое злобное свечение.

– Ты шутишь?… – осипшим голосом спросила она, сама не ожидая от себя такой странной реакции. Во рту стало сухо, а ладони внезапно стали влажными…

– Ты мне за все ответишь… – прошипел вдруг бывший эйтран, пронзая девушку тяжелым неподвижным взглядом. В тот же миг на запястьях и щиколотках Инзы появились ржавые браслеты, соединенные массивной цепь между собой. – Я посажу тебя в сырой подвал с крысами, буду пытать и морить голодом, – с мстительным злорадством продолжал Демон.

В комнате вдруг стало темно. Большие светлые окна куда-то исчезли. Запахло гнилью и сыростью. Когда глаза привыкли к темноте, Инза увидела, что стоит около узкой деревянной лестницы. Сверху пробивался свет. Она подняла голову и увидела светлый контур вокруг темного квадрата. Похоже, это была крышка от того подвала, про который только что говорил Дмитрий. Она ухватилась за перила и, приволакивая скованные кандалами ноги, попыталась подняться вверх. С трудом одолев пару ступенек, девушка с силой рванула ногу к себе и с криком полетела вниз. Нога саднила, видимо браслет ободрал кожу на ноге. Нащупав рукою цепь, Инза подергала ее, чтобы вырвать из места прикрепления, но та не поддавалась. Девушка разглядела, что вериги были прикованы к стене. С чувством полной беспомощности она легла на спину, чтобы собраться с мыслями и решить, что делать дальше. Глубоко выдохнув, бывшая ангелица прикрыла глаза и постаралась расслабиться… И тут кто-то дернул ее за волосы… и острые коготки, быстро вкарабкались ей на голову, и царапая кожу побежали по ее лицу. С истошным визгом узница схватила это существо за спинку и брезгливо отшвырнула. Еще одна такая же тварь, щекоча усами, стала обнюхивать ей ноги. Другая забралась на живот. С чувством отвращения девушка дернула ногой, зазвенев цепями, и опираясь на руки, села. Что-то липкое и противное тут же облепило ей глаза, и мохнатое существо, быстро суча шершавыми лапками, поползло по ее щеке. Взвизгнув, девушка замотала головой и шарахнулась в сторону. Тонкая струйка света, бьющая из щели сверху, высветила огромного паука, висящего на нитке своей паутины. И тут крышка подземелья со скрипом откинулась… От яркого потока света, ударившего по глазам, Инза зажмурилась и наклонив голову, закрыла лицо руками…

Осторожно открыв глаза, первое, что увидела девушка – свои собственные колени, прикрытые белым шелком платья. Она сидела в кресле с ногами, а над ней, едва удерживая смех, стоял Дмитрий. Подняв на него измученные глаза, Инза схватила со стола вазу со цветами и яростно запустила в него.

– Ты! Это ты все устроил! Это же магия! Морок! – кричала она, не сумев удержать брызнувшие из глаз слезы…

Дмитрий изловчился поймать эту вазу и осторожно убрал ее от девушки подальше.

– Тихо, тихо, тихо… Все в порядке… Ты вернулась домой… здесь тепло, сухо и совсем безопасно, – поспешил он успокоить вчерашнего эйтрана.

Инзе удалось быстро взять себя в руки, и теперь она с холодной усмешкой смотрела на недавнего коллегу.

– Это что месть? Ты теперь всегда будешь издеваться надо мной? Ведь я теперь человек и не могу тебе противостоять.

– Ну что ты? Какая еще месть? – на губах Димона снова нарисовалась его фирменная улыбка от Лукавого. – Просто я в своем амплуа помогаю бывшему ангелу постигать все проявления человеческих чувств. В своей прежней ипостаси ты ведь никогда не испытывала такого чувства, не так ли? Так знай, это был страх.

Глава 5. Элеазар. Странное знакомство

Алиса столкнулась с ним у входа в магазин. Он придержал дверь, пропуская ее, и пошел следом. Девушка набирала в корзину продукты: сыр, сметану, сосиски, банку кофе – и все время чувствовала направленный на нее сквозь череду проходящих людей долгий и внимательный взгляд. Вначале ей было не по себе, и она скованно озиралась по сторонам. А потом Алисе даже понравилась эта игра, тем более, ничего подозрительного и отталкивающего в его внешности не было. Он было довольно хорош собой: темные волнистые волосы, лицо холодное, аристократическое, с легким налетом скуки, которое, впрочем, отнюдь не портило его. «В нем что-то есть от поэта Серебряного века, – подумала Алиса, поскольку сама обожала искусство той поры. – Ему бы подошел смокинг с кружевным жабо», – девушка взглядом поискала его в толпе покупателей, но не нашла, видимо, он уже ушел.

Шагая по Солнечному бульвару в сторону дома, она вернулась к мыслям о поэтах рубежа веков.

«Современники уже так не пишут, – думала она. – И даже чувствуют иначе. Сейчас не модно выплескивать сильные и яркие эмоции. Психология не та. Когда-то, двести лет назад, один поэт с искренней верой в свое поколение взывал: «Мой друг, Отчизне посвятим души прекрасные порывы!» А ведь скажи такое в наше время, тебя засмеют и спросят: не из дурки ли ты. Сейчас все отравлены скептицизмом. Отыскать человека, по-настоящему благородного, бескорыстного и самоотверженного, в наши дни практически невозможно. В эпоху индивидуализма, где каждый сам за себя, никто из друзей-приятелей за тебя душу рвать не будет. А если ты грезишь о чем-то прекрасном и возвышенном – ты дура, оторванная от жизни (космическая, как у нас в универе говорят) или с луны свалилась».

В стихах, которые Алиса почитывает в соцсетях, наряду с отчужденностью, преобладают депрессивные интонации человека, живущего в хмуром и холодном мире. Соблюдать правила стихосложения, ритм и рифму сейчас не принято. Вирши выкладываются не столбиком, как это было в прошлом веке, а сплошными текстовыми потоками, в которых нет ни прописных букв, ни знаков препинания, отделяющих одно предложение от другого.

«Но ведь поэты Серебряного века тоже испытывали глубокое разочарование в настоящем… Но все равно, несмотря на грусть и меланхолию, они устремлялись в Космос Духа – именно там они искали очарование высшей красотой, которая на земле уже не нужна (Этот символ Отверженной Красоты, который с щемящей печалью покидает мир людей изобразил Михаил Врубель в картине «Царевна-Лебедь»).

Возможно, я романтизирую прошлое… Но так хочется хоть на несколько минут оказаться в минувшем времени…» – Алиса представила себя в начале двадцатого столетия: с подружкой-курсисткой она шла по тротуару Невского проспекта. На них – маленькие шляпки «шантеклер» с фазаньим пером, а лица прикрыты темной вуалью (как и подобало быть даме Прекрасной Эпохи). А вокруг под руку со своими кавалерами не спеша прогуливаются Таинственные Незнакомки в умопомрачительных широкополых шляпах, украшенных бантами, шарфами или, как в стихотворениях Блока, страусиными перьями…

«И вот – ее глаза и плечи,

И черных перьев водопад…»

А на дороге, мощенной булыжниками, мирно соседствуют старинный общественный транспорт и техника наступающей новой эры. Первые автомобили пролетают мимо конок- Омнибусов, запряженных лошадьми. С характерным постукиванием проносится по рельсам электрический трамвай…

«Мама мия! Вот это – материализация мысли! – вдруг ахнула Алиса, а глаза ее от изумления полезли на лоб. Навстречу ей шел элегантный господин в сине-фиолетовом фраке и с мягким пурпурным галстуком, завязанным бантом на вороте рубашке. Так был одет молодой Александр Блок на портрете, стоявшем в ее книжном шкафу. Таким, каким она представляла себе поэта пару минут назад. Проходя мимо, он вежливо приподнял шляпу, приветствуя ее… – Да нет, это просто совпадение! – успокоила себя Алиса. – В наше время вообще ничему удивляться нельзя. Видимо, где-то рядом кино снимают. Или рекламу…

…Эх, Владик-Владик, – вздохнула она, вспоминая, как ее погибший друг читал Бальмонта и Поля Верлена. Мысли студентки постепенно перешли к воспоминаниям о парне, которого она так и не поняла до сих пор. Сам он добровольно ушел из жизни или это была трагическая случайность?.. Среди своих однокурсников и сверстников она никогда не встречала таких, как он. С тех пор, как Влада не стало, Алиса за четыре года ни разу ни на кого не посмотрела с интересом. – Нет таких, как он. Пусть даже он и был наркоша пропащий…»

Девушка вспомнила парней, которые пытались ухлестывать за ней. Валера… он конечно очень умный, в политике здорово шарит, но до чего же груб и ленив… Пытался пару раз зажать ее, и так злился, когда не получал того, что хотел…

И тут этот киношный господин вынырнул снова. Только теперь уже без фрака и без котелка, а в джинсах и в вельветовом пиджаке. Это был тот самый парень, которого она встретила в супермаркете. И взгляд его, направленный ей в область солнечного сплетения, как-то странно вспыхнул, прежде чем он посмотрел девушке в глаза. Алисина ладонь непроизвольно легла на то место, где висел самодельный кулон с перышком.

Перо и в самом деле было необычное, переливчатое. Так светятся в солнечный день брызги воды из фонтана. Алиса как-то остановилась перед ним, любуясь, как струи под мощным напором выбрасываются в воздух, а потом падают с высоты, рассыпаясь на множество сверкающих самоцветов. Красота! Вот и перо так же сверкало, когда его ветром несло над головами прохожих (почему-то оно показалось ей невероятно огромным – может, это было видение, подобное миражу, которое возникает от преломления света в разных по плотности слоях атмосферы). Длинные черные волосы Алисы разметались тогда от шквалистых порывов, и ей показалось, что кожу головы чем-то обожгло. Сунула руку в волосы, а там перо там застряло… не поняла только, почему оно было таким горячим.

Дома, на съемной квартире, Алиса разыскала подаренный подружками браслетик из кварцевых кристаллов голубого цвета. Камушки с четкой поперечной полоской, называемые кошачьим глазом, искристо мерцали. Девушка просверлила дырочку в перышке и нанизала его вместе с бусинками-глазастиками на серебряную цепочку. Получился вполне симпатичный кулончик.

Как странно он смотрел на ее бусики… Алиса задумчиво перебирала пальцами камушки, думая о том, что же так привлечь в этой подвеске прохожего. «Дьявольский самоцвет, – с усмешкой вспомнила она характеристику природного камня. – Точно, аж зрачок у парня красновато загорелся. Ишь ты, если бы я была суеверной, поверила бы, что камушек-то колдовской оказался».