Назад в Эрдберрот

Войдя в привычно затхлый офис, я повесила куртку и прокралась на свое рабочее место. Шефа еще не было. Я немного припозднилась, ожидая неизвестно чего на остановке, но ничего страшного. Вообще, он лояльно относился к опозданиям, но я не люблю опаздывать. Переводчица Марина опаздывает ежедневно и стабильно на полчаса, а назначь ей рабочий день на эти полчаса позже, будет опаздывать еще на полчаса, так что шеф с этим тоже смирился. А для главбухши Ани опоздание – вообще нормальное явление. И задержка не на каких-нибудь десять-пятнадцать минут, а исчисляемая в часах. Причем для каждого опоздания есть своя интересная история, демонстрирующая богатое воображение рассказчицы.

Сейчас ее, конечно же, пока не было. Марина тоже еще подтягивалась. Я находилась в комнате пока одна. Мое любимое время на работе.

Я включила компьютер, загрузила 1С, клиент-банк, почту и аську. В аське пока никого не было, все еще доползали до работ. Я получила выписки и стала разносить. Появилась Марина с ежедневным умильно-виноватым выражением на лице:

– Шеф здесь?

– Нет, расслабься.

Я заносила поступления, но никак не могла сосредоточиться на работе. Было ощущение, что что-то такое началось. Какой-то новый виток событий. Как будто сходит лавина с горы, и она еще очень-очень далеко, но обязательно меня настигнет, потому что ее скорость выше моей. И я не могла понять, хорошо это или плохо. Если опять все закончится тем же и мы наконец «поймаем» друг друга? Что дальше, опять негативный результат, как с Милом? Или это совсем не обязательно? И почему именно со мной происходят эти события с легким элементом бредовости? С другими ж не происходят, у других все обычно или даже, лучше сказать, обыденно. Или дело в том, что я сама особенная?

Вообще, я всегда себя считала особенной, сколько себя помню. Не знаю, с чем это связано и как это ощущение ко мне прилипло. Может быть, из-за того, что я очень рано научилась читать. В год и девять я знала буквы, в два и девять я складывала их в слова. Родители, конечно, ужасно мною гордились. Хотя у нас есть одна семейная история, которую иногда вспоминаем. Когда мне было годика три, папа со мной на руках зашел в продуктовый магазин, где продавалось в том числе спиртное. И пока он стоял в очереди, я начала вслух читать надписи на бутылках:

– Пиво, вино, водка….

Но окружающим людям никак не могло прийти в голову, что трехлетняя девочка умеет читать. Они подумали, что я, как дочка заправского алкоголика, просто знаю все бутылки в лицо! Они так осуждающе косились на папу, а тот, наверное, от смеха едва сдерживался. А потом кто-то даже его пристыдил, мол, посмотрите на него, крошечный ребенок знает, как бутылки называются. Эх ты, пьяница, и не стыдно тебе!

Папа оттуда убрался поскорее, чтобы конфликт не раздувать. Пришел домой, маме рассказал, хохотали оба и друзьям потом рассказывали.

И еще в дошкольном возрасте я научилась читать «про себя», глазами. А это, как выяснилось, даже не каждый взрослый умеет. Некоторые люди читают молча, но прокручивают текст в голове, то есть произносят его мысленно, не открывая рта. А я читаю глазами. Наверное, это первый шаг к скорочтению, когда ведешь взглядом посередине страницы и схватываешь весь текст. Но так я пока не умею.

Научилась я читать «про себя» сама. Увидела, как взрослые сидят, смотрят в книги и почему-то молчат. Спросила, почему вы так делаете? Кто-то из взрослых сказал: мы читаем глазами. И я поняла. Попробовала – и у меня получилось. И вот это было одно из самых значительных отличий меня от остальных детей еще в детском саду. Никто не умел читать даже по слогам, а я читала бегло, что было очень удобно для ленивой воспитательницы, которая усаживала меня за свой стол, давала какую-нибудь книжицу, чтобы я читала остальным детям вслух, а сама занималась своими делами. Ненавидела эти чтения. Вообще терпеть не могу ни читать вслух, ни слушать, когда читают другие. Но все-таки это отличие вполне могло дать мне право считать себя особенной.

Правда, однажды меня это раннее обучение чтению слегка подвело. Некоторые новые слова я узнавала из книг, а не из жизни. Если мне было непонятно, я сразу спрашивала родных. Но вот почему-то слово «бедро» меня не смутило: с чего-то я решила, что это то же самое, что «ребро».

И вот, читая в первом классе «Остров сокровищ», я дохожу до того момента, как герои встречают пирата Сильвера. И есть там такая фраза вроде «левая нога его была отрезана по самое бедро». Как же я ужасалась, представляя, что вместе с ногой у бедного пирата откромсана часть живота аж до ребер, и очень его жалела.

Я вдруг поймала себя на том, что ушла мыслями куда-то далеко, и тряхнула головой. Ишь, как себя расхвалила. Даже макушка зачесалась: наверное, там пыталась прорасти корона. Я на всякий случай почесала макушку и язвительно подумала: «Она всю жизнь считала себя особенной, и не просто отличной от других, а созданной для чего-то большего. Так и сдохла с этим ощущением в гордом одиночестве».

Постепенно в аське вспыхивали новые и новые зеленые цветочки: народ подключался и выходил на связь. Перекинувшись парой-тройкой слов с некоторыми из них, я увидела мигающий конверт на Анином цветочке.

– Привет! – написала она.

– Привет, – ответила я. – Ты сегодня приедешь?

– Приеду, с мокрой головой.

– Зачем с мокрой? – удивилась (и не удивилась) я. – Высуши.

– Я ее уже два часа сушу, а она все мокрая, – последовал ответ.

– Чем же ты ее сушишь? – Я любила поддерживать подобные диалоги: всегда было интересно, что она ляпнет.

– Феном, но у меня такое бывает.

Передав Марине новую Анину выдумку, я все-таки заставила себя заняться делом и на время отбросила ненужные рассуждения.

Глава 4

Постепенно я привыкла к мысли, что эта встреча была не более чем случайностью и сходство мужчины за рулем с красавчиком из моего сна тоже. Я перестала оглядываться на остановке и искать глазами черный «Ниссан кашкай», марку которого я узнаю только потому, что название созвучно с кошкой. Мне стало казаться, что они вовсе и не похожи, что я все себе придумала, ведь стекло маршрутки было таким грязным. Мне просто почудилось. И не смотрел он вовсе на меня. Просто сидел, выдавшись вперед. Может быть, и с Алексом не было никаких звоночков? Просто познакомилась с парнем в метро, и все. И снов, луж, внезапных встреч то там то сям – не было? Нет, с Алексом все было, а сейчас – не было. А мне, несмотря на мое стремление к самодостаточности и возвращению к тому самобытному «до», был очень нужен Кто-то.

* * *

И вздумалось мне поискать счастья в интернете. Раз уж это неотъемлемая часть моей жизни, почему бы и личную не устроить там же? Раньше я уже знакомилась через интернет и даже встречалась, но все эти знакомства были спонтанными: либо, как в начале моего там пребывания, они происходили в чате, либо на литературном сайте, и никогда специально.

Но почему нет? Если количество профилей на сайтах знакомств исчисляется в миллионах? Если там есть удобные критерии поиска, фотографии, подробные анкеты? Где еще знакомиться, как не там? В общем, глупо было бы не попробовать.

Я зарегистрировалась на одном из самых популярных сайтов знакомств и подробно заполнила анкету. Пусть видят все заранее, и это освободит меня от излишних повторений рассказа «о себе». Выложила несколько своих последних фотографий, а также снимки своих кулинарных и рукодельных шедевров. Чтобы знали сразу, какая я хозяйственная и творческая. И разместила вдобавок парочку лучших стихотворений: еще и одаренная. В общем, мечта холостяка. (Откуда мне было знать, о чем они мечтают?)

Я даже выделила анкету, заплатив небольшую виртуальную денежку, и приготовилась ждать. Мои же собственные поиски не увенчались успехом, потому что по тем критериям отбора, что я установила, ничего не находилось.

«Ах, сколько их было, один другого круче!..» Буквально в те же минуты с несколько неприятным звяканьем стали поступать сообщения в личный ящик на сайте. Вначале я не успевала отвечать. Половину я закрывала без ответа, а кое-кого тут же заносила в черный список. Потому что писать мне дружно начали мальчики на десять лет меня младше, извращенцы или шутники. Но, конечно, среди этого хлама были и вполне адекватные сообщения, от нормальных, на первый взгляд, мужчин. Но мне никто не нравился на фотографиях. Просто удивительное сборище несимпатичных мне людей. Я понимала, что, скорее всего, это впечатление ошибочное, потому что не все удачно выходят на фото и без мимики, манер, голоса вообще нельзя составить верного мнения. Так же как и симпатичный на снимке мужчина в жизни может оказаться совершенно не таким. Я это очень хорошо знала, потому что был когда-то такой случай… как раз примерно те восемь лет назад.

* * *

Я познакомилась с ним в аське. Познакомилась случайно, просто набрав в поиске никнэйм, который в тот момент мне нравился по звучанию: Рой Бэтти. Это было имя одного из героев фильма «Бегущий по лезвию». Американская фантастика восьмидесятых. На редкость тоскливый и в то же время завораживающий фильм. Я тогда, «до», много раз его пересматривала. Сносил крышу и фильм, и сам Рой Бэтти, и, наверное, мне казалось, что такой никнэйм не может выбрать кто-то неподходящий.

Нашлось несколько человек из России с таким прозвищем, и я написала наобум одному из них «Привет!». А он взял и откликнулся, и мы познакомились. Конечно же, тот киногерой был его любимым, то есть сразу обнаружился общий интерес. Затем выяснилась общая сильная любовь к животным семейства кошачьих, причем у него дома жили аж две кошки. Шаг за шагом, разговор за разговором, фото за фото – и я по-настоящему влюбилась, если только можно влюбиться на расстоянии. Беда была в том, что жил этот парень не в Москве, а в Питере. К сожалению, тогда еще не было скайпа. Но он как раз должен был скоро приехать в наш город в командировку, и я не могла дождаться встречи. Я только постоянно смотрела на его фотографии. Он был очень хорош собой, с длинными темными волосами и голубыми глазами.

О, наконец настал тот час… Мы договорились встретиться в метро, в центре города. Я весь день на работе была сама не своя. Вечером я приехала в назначенное место, мы опознали друг друга по приметам и… я не знаю, с чем можно сравнить то, что я испытала в тот момент. На меня будто вылили ушат ледяной воды. Или ударили по голове чем-то тяжелым. Или словно я сама упала с большой высоты вниз, как во сне, когда в момент приземления все внутри противно сжимается. Говорят, что те, у кого нервы послабее – просыпаются, а у кого покрепче – просто испытывают неприятные ощущения. Я не просыпаюсь.

Конечно, ничего ужасного в нем не было. Но он совершенно не соответствовал моему представлению и тому, что я видела на фотографиях, хотя это действительно были его фотографии, просто очень удачно сделанные. Это был невысокий парнишка с изрытым угрями лицом, с неприятным тонким ртом и прищуренными глазками, вдобавок он сильно картавил. Созвониться заранее по телефону, чтобы услышать голос, ума ни у меня, ни у него не хватило. Стараясь не выразить все охватившие меня эмоции на лице, я поздоровалась, и мы вышли из метро. В тот вечер мы посидели в кафе и вполне хорошо провели время за беседой. Но моя любовь умерла. Реквием по ней еще долго играли телефонные звонки из Питера.

* * *

Ну а потом нашелся Алекс, и подобные знакомства больше не повторялись. Теперь же я занялась этим специально. Памятуя о питерском товарище, я пыталась не сильно обольщаться на счет симпатичных и не отвергать сразу несимпатичных мне мужчин. Я терпеливо просматривала анкеты каждого написавшего мне адекватного человека и старалась корректно отклонять предложения о встрече тех, кто мне ну совсем не нравился. С остальными я пыталась общаться.

Я указывала в анкете, что хотела бы познакомиться с мужчиной, обладающим в числе прочих такими неоспоримыми для меня достоинствами, как высшее образование и любовь или хотя бы уважение и терпимость к кошкам. Это некоторых страшно удивляло, причем кого-то кошки, а кого-то «вышка». Мне пытались доказать, что они очень умные и без высшего образования, и что совершенно не нужно получать высшее образование, и вообще у меня какие-то бредовые требования. В некоторых случаях разговор заканчивался тем, что на меня начинали сыпаться упреки и оскорбления закомплексованных товарищей. Меня обзывали меркантильной, жадной, глупой, несостоявшейся и так далее.

Кошки пугали не так сильно. Скорее, вызывали удивление. Один мужчина написал, что кошки это хорошо, но у нас с ним при совместной жизни будут дети и собаки. Представив квартиру, по которой бегают почему-то огромный сенбернар и трое орущих детей, я как-то поскорее скомкала разговор.

Но наконец-таки на моем горизонте замаячил мало-мальски симпатичный персонаж, и мы, немного пообщавшись на отвлеченные темы через сайт, договорились встретиться. И сразу скажу, что я совершила одну серьезную ошибку, так как согласилась встретиться на Поклонной Горе в праздничный день. Там была невообразимая толпа народу. Это не важно, что почти у каждого теперь есть мобильный телефон. Можно разминуться и держа его в руках, на одной станции метро.

Я вышла из метро немного раньше назначенного, он вскоре позвонил и сообщил, что тоже поднимается. Одет он в темные брюки и белую рубашку. Я объяснила, что стою рядом с выходом под флагами. Эти флаги не заметить было нельзя – высоченные вертикальные древки, несколько штук, сразу над выходом. Прошло десять минут, пятнадцать. Выход из метро был затруднен в связи с большим наплывом посетителей, я не удивлялась его задержке и ждала, хотя настроение, конечно, начало портиться. Через полчаса он перезвонил, и выяснилось, что он давно уже около какой-то сцены, которая располагается бог знает где. Оказывается, он не заметил флагов рядом с метро, а увидел флаги около сцены, на расстоянии примерно полкилометра от меня, и пошагал туда. Он предложил мне догнать его. Разозлившись окончательно и потеряв всякую охоту гулять на Поклонной, я все-таки решила довести начатую прогулку до конца. В поисках указанного им ориентира, коим являлась мемориальная плита, где все стоят и кладут цветы, я прошаталась по площади перед сценой еще полчасика, развернулась и отправилась восвояси. Дело в том, что мемориальных плит на площади было не менее пяти. И около каждой прохаживалось как минимум трое молодых мужчин в белых рубашках. Его очередной звонок нагнал меня практически у метро, он сказал, что движется в мою сторону, и попросил подождать. С мрачным лицом я стояла и ждала, совершенно не имея уже никакого желания гулять.

Наконец я увидела в быстро приближающемся молодом человеке в белой рубашке знакомые по фото черты. Вот мы и встретились. Но что сильно меня удивило, он был не один, а с младшим братом – скучным, унылым подростком с плеером в ушах и выражением лица, скорее всего, похожим на мое. И не только с братом, но и с фотоаппаратом. Огромным профессиональным фотоаппаратом со сменными объективами, сумку с которыми таскал неприветливый брат. Так я потом для себя его и пометила, «с братом и фотоаппаратом».

Итак, мы втроем отправились гулять. Разговор не клеился. Мне уже ничего не хотелось, и все мысли были о том, как же теперь долго придется добираться до дома. Но я все-таки не теряла надежды, что завяжется беседа, что мы неплохо пообщаемся и вообще все окажется не зря, хотя как мужчина он уже мне совершенно не нравился. Ну, все-таки это не было обычное свидание, скорее, дружеская прогулка, раз он притащил с собой братишку. Но мы так почти и не разговаривали за все время нашего променада. Дело в том, что товарищ был очень увлечен фотосъемкой. Он ежеминутно останавливался, наводил объектив на интересующие его виды и предметы и делал каждый раз несколько кадров. Иногда он теребил брата, и тот вытаскивал ему из сумки другой объектив, происходила замена и снова съемка. Куда еще дальше можно было испортить мое настроение, я уже не представляла, поэтому когда он, исщелкав вдоль и поперек клумбу с тюльпанами, наконец предложил сфотографировать на фоне цветов и меня, я отказалась. Хотя сейчас даже самой любопытно, какая злобная мегера могла бы получиться на снимке.

В общем, цепляясь нога за ногу и не оставляя без внимания фотохудожника ни единого кустика, мы еле-еле продвигались куда-то в неизвестном мне направлении вдоль зеленых насаждений. Изредка мы с моим новым знакомым перекидывались ничего не значащими фразами, брат угрюмо слушал свою музыку и тупо подавал то один, то другой объектив. Наконец мы добрели до какой-то дороги, и я увидела автобусную остановку. Быстро и радостно возвестив, что я уже очень устала, я попросила не провожать и не нарушать интересной прогулки из-за моего недомогания и, пока он не успел возразить, сиганула поскорее в подошедший троллейбус. Только внутри я уже выяснила, куда он направляется, уселась на свободное место и с облегчением вздохнула. Настроение даже несколько улучшилось. Я была в полной уверенности, что ему не понравилась, потому что вела себя как амеба, мы почти не общались и привлечь во мне ничего не могло. Это очень облегчало дело, теперь не требовалось никаких объяснений, отказов и прочих неприятных церемоний.

Не тут-то было. Когда продравшийся через многочисленные праздничные пробки троллейбус привез меня к метро и я направилась ко входу, раздался звонок на мобильный. Товарищ «с братом и фотоаппаратом» трогательно интересовался, нормально ли я доехала до станции. Что-то еще он скороговоркой стал мне рассказывать, но я объявила, что уже спускаюсь к поезду и не слышу из-за шума, и распрощалась. Потом он еще несколько раз за ближайшую неделю звонил мне, не совсем понятно, зачем, что-то с такой же быстротой рассказывал. Я, правда, из-за помех ничего почти не понимала. Потом он писал мне, тоже неоднократно и тоже ни о чем, но все-таки вел себя не настырно и через некоторое время затих.

* * *

Вышеописанная встреча отбила у меня желание знакомиться через интернет месяца на четыре. Потом я снова решила попробовать. Ну, может быть, он такой один из двадцати миллионов? Просто мне не повезло?

Я обновила анкету, снова потратилась на смс-сообщение для ее выделения и принялась отфильтровывать поток пристойных и непристойных предложений. Через несколько дней занятий этой ерундой я познакомилась с долгожданным представителем сильного пола, который был симпатичен мне на фото. На одной фотографии он был в движении, и меня подкупили его красивые рабочие руки. На второй пленил взгляд исподлобья синих глаз. Там он был похож на одного американского киноактера, и я подивилась, почему же он такой интересный и один. Впрочем, я тоже интересная и одна – успокоила тут же себя я, и мы стали переписываться.

Волнующей меня «вышкой» он, правда, не обладал, в графе «образование» было указано «незаконченное высшее». Сразу рефлексивно подскочили в памяти два незаконченных высших Алекса, но я постаралась об этом не думать. На закономерный вопрос, почему же не закончил, он кое-как объяснил, что на то, чтобы закончить, у него не хватило денег, и он отчислился аж из МГУ в аккурат перед государственными экзаменами и защитой диплома. Обучался на платном отделении, совпало с дефолтом девяносто восьмого года, в общем, не сложилось. А образование было не какое-нибудь, а философско-психологическое. Конечно, меня то, что он так неоправданно спасовал уже практически в самом конце пути, насторожило. Можно было взять академический отпуск. И вообще, всегда есть выход. Для пущего эффекту он объяснил, что на тот момент у него была семья – жена и ребенок, и, конечно же, он предпочел поддерживать их, а не доучиваться. «Ну и где же теперь твоя семья?» – подумала я. Ведь, по его рассказам, они развелись вскоре после этого. Но, в конце концов, почему бы не встретиться? Это же ни к чему не обязывает.

В преддверии нашей встречи, которая должна была состояться через пару дней, мой новый знакомый истерил, что не может так долго ждать, и мечтал. В своих письменных излияниях он уже жил со мной вместе, и у нас были дети. Я предостерегала его, чтобы он не предвосхищал события. Как он мог мне не понравиться, так и я ему. Я очень хорошо помнила свою первую влюбленность в питерского мальчика. Он «пугался», говорил, что это невозможно и что я обязательно ему понравлюсь. Мол, он уже все понял про меня и не верит судьбе, что ему так повезло. Канючил, что я продолжаю заглядывать на тот сайт знакомств. Слал сообщения на телефон с завидной частотой. Ублажал комплиментами.

Мне не нравился его настрой, я бываю иногда мечтательницей, но чаще реалисткой. И к моменту нашей встречи я настроена была уже довольно скептически. Я шла к условленному месту, не питая никаких особых надежд. Вы представляете, и ведь я не ошиблась!

Я чуть было не прошла мимо, потому что свои синие глаза он спрятал за черными очками, а кроме них с фотографией в нем не было ничего общего. Он ждал меня, небрежно подбоченившись, у какого-то стенда, и если бы про неподвижную позу можно было бы сказать «стоял вразвалочку», то я бы охарактеризовала ее именно так. Он постоянно жевал жвачку, даже при разговоре, что усиливало и без того имевшуюся у него шепелявость. Этот дефект, наверное, вызывала слишком сильно выдвинутая вперед нижняя челюсть, а может быть, отсутствие на ней более половины зубов. В анкете ему не было еще сорока, но на вид уже хорошо за сорок. Вполне возможно, что это «от нелегкой судьбы», какая бывает у пьющих людей. На лице его был явный отпечаток нездорового образа жизни, который с определенных пор я определяю с полпинка. Вероятно, он одно время сильно пил, а может быть, это происходило и сейчас. Манера общения его заставила меня сильно сомневаться, что там были хоть какие-то зачатки высшего образования. Я ничего не имею против рабочих профессий, я наоборот очень даже за, если у человека золотые руки. Ему грех их не задействовать, отсиживая пятую точку в офисе. Но я очень не люблю фантазеров. К тому же ни о каком физическом труде на его нынешней работе речи не шло.

Конечно, все эти выводы я сделала не в первый момент, а в процессе общения. В тот миг, когда я его только увидела, я бы рада была уже развернуться и уйти, но он вручил мне красивый букет роз, и сбежать стало неудобно. К тому же мы еще во время переписки договорились не сбегать ни при каких обстоятельствах, а дать друг другу шанс. Прогулочным шагом мы направились вдоль улицы. Наш путь лежал в бильярдную. Я шла, несла злополучный и обязывающий к вежливости веник и угрюмо укоряла себя, что зря все затеяла. Он почти всю дорогу трепался с кем-то по мобильному, радостно намекая, что он сейчас не один и что желал бы, чтобы его оставили в покое. Собеседник его не понимал или не хотел понимать и пытался договориться с ним о чем-то на завтрашнее утро. Так мы добрели до бильярдной, выбрали себе столик и принялись гонять шары. Солнечные очки в помещении он снял, но как я ни силилась, так и не смогла разглядеть в нем те симпатичные черты, что приглянулись мне на фотографии.

Но на время настроение мое поднялось, бильярд я люблю, в процессе игры мы перекидывались шутками-прибаутками, и мне было весело. Вначале, правда, он пытался учить меня играть, тыкал пальчиком в шарик и кричал «Бей сюда, бей сюда!» Слегка осадив его, я начала выигрывать, после чего снисходительный тон с его стороны исчез и советы прекратились. Мы сыграли шесть раз с прекрасным дружественным счетом три-три. Я наигралась вдоволь, устала и, так как мой новый знакомый мне совершенно не нравился, сразу захотела домой. У него, правда, были другие планы, и мы переместились в кафе в том же помещении, где он заказал кофе, а я так ничего и не смогла выбрать. Мы расположились за низким столиком, и я сидела, вытянувшись в струнку и непроизвольно отодвинувшись от своего спутника на самый краешек широкого диванчика. Краем глаза я видела, как он со своего места пытался скособочиться в мою сторону и даже положил руку на спинку дивана у меня за спиной. Но после того, как он допил кофе, я потащила его наружу.

Мне почему-то настолько он был уже неприятен, что я даже не стала брать предложенную им ветровку, хотя к вечеру резко упала температура и меня почти трясло от холода. По пути он поинтересовался, куда мы с ним идем завтра. Я ответила, что никуда.

– Тебе надо подумать? – сам предложил он вариант объяснения. Я согласно кивнула. Мы спустились в подземный переход и в нем разошлись: он налево, я направо. Я попросила не провожать. А на следующий день в аське сказала, что ничего не получится. Он обещал не обижаться. Мы еще в самом начале договорились: если что – никаких обид. Вернувшись домой, я удалила свою анкету с сайта знакомств.

Глава 5

В один из множества похожих друг на друга дней я, как обычно, ехала на работу. После перехода на красную ветку мне удалось сесть. Я разгадывала очередное, или очередную, судоку, вырисовывая простым карандашиком цифири в маленькой брошюрке. И, как это часто бывает, я почувствовала, что справа через плечо в мой ребус косятся чьи-то любопытные глаза, которым не на чем больше остановить свой скучающий взгляд. Я не занимаюсь ничем секретным, я просто разгадываю судоку, но я не люблю, когда ко мне заглядывают. Не надо лезть в личное пространство хотя бы глазами, если уж вы залезли локтями и коленями.