Маригрот

– А потом общественное мнение – не только Совета посвящённых, но и всех жителей Маригрота – раскололось пополам. В предсказании нет чёткого толкования, что же принесёт нашей планете, да и всему Созвездию Гидры появившийся отрок: гибель или спасение? Это понимали и твои родители. Иди за мной.

Аэрия направилась к балкону, с которого открывался прекрасный вид на парк и пруд. На небе светились диски четырёх лун Маригрота. Женщина провела рукой по воздуху, и замок погрузился в кромешную тьму. Вдруг на небе загорелся огромный красный шар.

– Это Дракос, планета драконов, – указала она в сторону красного шара.

– Маригротцы когда-нибудь бывали там? – обратился к ней Игорь.

– Нет, некоторые смельчаки-исследователи пытались проникнуть на Дракос, но их души тут же оказывались на Планете Духов, – проговорила Аэрия и махнула рукой на ещё одно небесное светило. – Белая холодная безжизненная планета со шлейфом из тысячи ледяных звёзд. Туда перемещаются души всех умерших маригротцев и других обитателей Созвездия Гидры в ожидании перерождения. Души же самых великих и могущественных из нас загораются звёздами-спутниками Планеты Духов.

Аэрия тяжело вздохнула.

– Это звезда Кнэфа, – она кивнула на одну из мерцающих точек, – а это звезда Лои. Но мне ли тебе рассказывать. На сегодняшний день ты единственный, кому удалось побывать там и вернуться живым.

Повисла неловкая пауза. Аэрия дотронулась до сапфировой розы на своём плече и, поймав на себе пристальный взгляд Игоря, поспешила предупредить его вопрос.

– Я понятия не имею, что с тобой произошло. Невероятное это везение или ты действительно рождён для великих свершений – нам ещё предстоит узнать. Одно я знаю точно: наши миры крайне недружелюбны по отношению к непрошенным гостям, к тебе же они питают совершенно очевидную симпатию.

– Как погибли Лоя и Кнэф? – задал Игорь мучивший его вопрос.

– Маригрот теряет энергию уже давно. Помочь в решении этой проблемы мог бы камень Туаои, но он затерялся где-то в недрах Земли. Наши предки несколько тысяч сильетов назад создали энергетические тоннели, подпитав тем самым Маригрот напрямую от Земли. Однако со временем мы выяснили, что через тоннели уходит слишком много энергии, и сила Земли истощается, обрекая планету на скорое затухание и гибель всего живого. Как ты понимаешь, подобные вопросы быстро не решаются. Совет посвящённых долгие годы дискутировал на эту тему и искал альтернативные варианты. Твои же родители с друзьями захотели одним махом убить двух зайцев: спасти и Землю, и тебя.

– То есть? – изумился мальчик.

– Они разработали план по уничтожению всех пространственно-временн{ˆ}ых тоннелей между Землёй и Маригротом. С одной стороны, бежав на Землю, Лоя и Кнэф надеялись тем самым изменить предсказание Мардрагора о твоём предназначении и отвести от тебя угрозу. С другой, взорвав и запечатав тоннели, они могли спасти Землю от «энергетических вампиров», то есть от нас. Ты ведь уже догадался, что ты – тот самый отрок, рождённый от союза Марда и Альфы? – грустно улыбаясь, проговорила Аэрия. – Может, прогуляемся по парку?

Игорь был настолько потрясён услышанным, что молча поплёлся вслед за ней. Оказавшись посреди небольшого грота, расположенного в дальнем конце парка, они остановились. Аэрия подняла вверх руки, раздвигая невидимую завесу, и стены грота мгновенно заполнились лунным светом. Затем она обернулась к мальчику: перед Игорем стояла полная скорби и печали женщина.

– Самое ужасное в этой истории то, что они смогли воплотить свой план в жизнь. Все тоннели были уничтожены. Вик с Лоей успели переместиться на Землю по последнему из них. Кнэф с Димом, защищая девочек, преграждали вход рыцарям Маригрота, пытавшимся отбить у мальчишек единственный уцелевший тоннель. Бой был не на жизнь, а на смерть. Отовсюду сыпались молнии, драконы поливали посвящённых огнём, но силы были неравными, и шанса победить у них не было. В последний момент Кнэф выкинул из пространственно-временн{ˆ}ого тоннеля Дима с его драконом. Мой мальчик был очень сильным волшебником. Этим он спас и друга, и дракона. Всё было кончено, последний тоннель исчез!

По прекрасному лицу Аэрии заструились слёзы. Она запрокинула голову к небу и дальше говорила, уже глядя только на мерцающую далёкую звезду:

– Среди посвящённых началась паника: тоннели закрыты, поток энергии иссяк, рядом с Планетой Духов загорелись новые звёзды – Кнэфа и Лои. Мы не были уверены, что ты уцелел. И срочно созвали Большой совет. На нём присутствовали оставшиеся двадцать пять посвящённых. Звезда Альфарда поднималась на небосвод несколько раз, однако решения мы не находили. На исходе третьего дня открылся портал между мирами, и в зал заседаний вошёл Потестас – хранитель Вселенского маяка. В звенящей тишине он объявил, что рождён Отрок Вселенной и жребий брошен. Затем он просто исчез. Вот тогда-то мы и обратились к древнему пророчеству. По решению Большого совета все наши силы, знания и волшебство были брошены на создание одного-единственного тоннеля, ведущего к тебе. Хотя, буду честна, споры о том, спасение ты наше или проклятие, продолжались и продолжаются до сих пор. Построить тоннель надо было до твоего совершеннолетия. И вот, за 2 силя до твоего дня рождения нам, наконец, удалось связаться с тобой.

– И теперь вы снова будете забирать энергию у Земли? – глядя в глаза Аэрии, обратился к ней мальчик.

– Не переживай. Этот тоннель создавался под тебя с совершенно иной целью. На восстановление системы тоннелей ушли бы тысячи сильетов, да и, как показала история, это не панацея. Полученная с Земли энергия сошла на нет всего за пару силев после этой трагедии. Нет, это в прошлом. Самая серьёзная проблема в том…

Аэрия замолчала и подошла к пруду. К ней подплыли два чёрных лебедя. Они подставили свои маленькие головы под её руки, требуя ласки, как обычные земные кошки.

– …проблема в том, что уже 13 сильетов подряд в день парада планет Созвездия Гидры ровно в 1 сильон 13 сильметов и 6 сильмунов появляется дверь Мардрагора, ведущая к Вселенскому маяку, и не открывается ни перед одним претендентом на посвящение.

– Я не понимаю, – прервал её повествование Игорь.

– Раз в сильет Палата посвящённых выбирает самого талантливого, умного и сильного школяра, которому уже исполнилось 122 640 сильонов, то есть 14 лет по земному времени. В определённый день в условное время появляется дверь, ведущая к Вселенскому маяку и его хранителю, а оттуда – в другие миры. Пройдя испытания Мардрагора, школяр становится посвящённым и приносит с собой энергию, необходимую для жизни в нашей галактике. Да, бывает, что кандидат не проходит испытание и возвращается без энергии или же не возвращается вовсе, и рядом с Планетой Духов загорается новая звезда. Но такого, чтобы дверь появлялась, стояла положенное время и пропадала ещё на 1 сильет, не было никогда!

В последний раз дверь Мардрагора открылась перед Кнэфом. Он прошёл посвящение и доставил нам энергию. После этого мы выставляли лучших школяров: сначала по одному, затем по два, по три, а потом всех подходящих по возрасту. Дверь стояла положенные 10 сильмунов и исчезала до следующего парада планет.

Игорь задумчиво рассматривал урчащих лебедей, подставлявших свои стройные изогнутые шеи под ласковые руки Аэрии.

– И вы считаете, что я тот, перед кем дверь Мардрагора откроется на этом параде планет? – одолеваемый сомнениями, спросил её мальчик.

– Тебе пора возвращаться на Землю. Продолжим завтра. Переход в 15 часов по земному времени, – сворачивая беседу, ушла от ответа Аэрия.

Игорь скрестил руки и оказался в своей спальне на втором этаже. Внизу в гостиной спорили Варька с отцом.

– Папа, у дракона должны быть рожки! – топала ногами и канючила малышка.

– Варь, ну почему у него должны быть рожки? Он же не корова! – спорил с ней отец.

– Рисуй рожки! – не унималась Варька.

Наступила тишина. Очевидно, папа пририсовывал рожки.

– Папа, – услышал Игорь возмущённый возглас сестры, – почему дракон улыбается? У него должны быть клыки и огонь из пасти!

– Не-е-е! Варь, я не буду рисовать такого злого дракона, хоть убей! Драконы добрые и весёлые! – продолжал сопротивляться отец.

– Ну, хотя бы клыки! – умоляла Варька.

– Нет! Добрый, улыбчивый, весёлый! Пойдём маме покажем, – предложил ей отец.

Игорь спустился на первый этаж.

– О! Что я говорил? – пробасил отец. – Запах маминых котлет любого зубрилку вытащит на кухню.

Игорь подцепил двумя пальцами дымящуюся котлету, за что получил звонкий подзатыльник от мамы.

– Мыть руки и за стол, – проговорила она, на ходу снимая фартук.

Варька деловито расставляла тарелки, папа разливал бабушкин компот из вишни по стаканам.

– У кого как прошёл день? Кто первый рассказывает? – спросила мама.

– Я! Я! – запрыгала Варька на стуле.

«Как же я их люблю!» – пронеслось в голове Игоря…

Глава 7. Царь драконов

Следующий учебный день начался с астрономии. Класс профессора Апиуса находился в самой высокой, Звездочётной, башне Марикастла и представлял собой единое чёрное бархатное пространство, усеянное миллиардами звёзд. Планеты парили в воздухе прямо между школярами. Вся система пребывала в постоянном движении, поэтому то и дело приходилось уворачиваться от хаотично несущихся небесных тел. Ровно по центру класса сияла звезда Альфарда, вокруг неё медленно вращались 17 разных планет: от гигантов, таких как Маригрот и Леомедия, до карликов, уменьшенные копии которых могли спокойно уместиться на ладони.

– Итак, господа школяры, наша система насчитывает 17 планет, в том числе пять планет-гигантов, которые находятся в Созвездии Гидры, и 12 планет, разбросанных за вторым млечным кольцом звезды Альфарды… – монотонно бубнил профессор Апиус. Седовласый старец с длинной реденькой бородой в светло-серой мантии медленно скользил от планеты к планете, рисуя в воздухе координаты и перечисляя спутники.

Окончательно приуныв, Игорь разглядывал кольца Альценты, о которой в данный момент рассказывал профессор. Вдруг в носу у него защипало, а в голове зазвучал голос Роги:

«Привет, малыш! После астрономии встречаемся у нашей пещеры…»

– Но как я туда попаду? – вслух спросил мальчик.

Школяры вместе с профессором Апиусом уставились на Игоря.

– Школяр Карасёв, а почему вы решили, что вас там ждут? – ровным голосом обратился к нему учитель. Паутинки морщин вокруг глаз профессора стали резче, а уголки губ приподнялись в незаметной улыбке.

– Простите, – буркнул в ответ Игорь.

«Не надо со мной говорить вслух, я тебя прекрасно слышу, – вновь раздался в голове весёлый голос Роги. – Когда закончится урок, я остановлю время. Ты просто представишь нашу пещеру, а всё остальное я сделаю сам. Понял?»

– Понял, – вновь сказал вслух Игорь.

– Я искренне рад, что вы понимаете то, о чём я говорю. Однако на моих уроках принято отвечать, когда я спрашиваю. Будьте любезны, соблюдайте мои незамысловатые правила, – вновь обернулся к нему Апиус. Бледно-серые глаза профессора за толстыми стеклами очков светились спокойствием и безмятежностью.

– Простите, профессор, – пробубнил Игорь.

Зазвенел звонок, и всё вокруг замерло. Мальчик закрыл глаза и представил пещеру.

– Ну, видишь, как просто! – услышал он голос дракона. Открыв глаза, Игорь увидел Роги, стоящего у входа в пещеру. – Мы летим на Дракос! Сам царь Старогдос хочет тебя видеть!

– А в школе не заметят моего отсутствия? – засомневался мальчик.

– Нет, я сжал время. После путешествия на Дракос ты появишься в то же мгновение в том же месте, – успокоил его дракон. – Полетели?

Перемещение было столь стремительным, что Игорь даже не понял, как они очутились перед гигантской красной планетой. Со всех сторон их окружали драконы, облачённые в боевые шлемы и кольчуги из серебристого сплава.

– Роги, ты, кажется, забыл о запрете на посещение Дракоса маригротцами? – свирепо отчеканил самый крупный дракон, испепеляя Роги взглядом. – Или гибель Вар ничему тебя не научила?

– Это сын Лои и Кнэфа! – возразил Роги.

Услышав это, драконы приблизились вплотную и с интересом уставились на юного всадника. Роги же с нетерпением продолжал: – Мальчик здесь по приказу царя Старогдоса. Он хочет лично говорить с Отроком Вселенной.

Стражи молча расступились, освобождая дорогу Роги и Игорю.

– Кто это? – обратился мальчик к дракону.

– Это воины Дракоса, они охраняют границы нашего государства, – спокойно ответил Роги, плавно опускаясь на поверхность.

Под ними раскинулась великая планета драконов. Выжженная чёрная земля была усеяна капиллярами огненной лавы. Многочисленные вулканы выпускали в кровавое небо столбы плотного дыма и пепла и наполняли чашу долины золотом рек, испепеляющих всё живое на своём пути. Из глубоких разрывов земной коры вырывались облака горячего газа, вынося с собой из недр планеты многочисленные самоцветы и рассыпая их на сотни метров вокруг. На фоне всего этого мрачного великолепия выделялись переливающиеся на все лады стволы деревьев, похожие на те, что Игорь уже однажды видел на Маригроте в Рубиновом лесу. Огненные вспышки отражались всполохами на тёмных гранях каменных гигантов. Острые узловатые ветви звенели при каждом извержении, скидывая с себя каскад драгоценных листьев.

Сердце Игоря сжалось, в горле пересохло, но он не мог оторвать взгляда от суровой красоты этого недружелюбного края.

– Красиво у нас, да? – обратился к нему Роги.

– Не то слово! Но я не вижу городов, деревень. Где вы живёте? – прокричал мальчик, хватая потрескавшимися губами раскалённый воздух.

– Ты видишь горы? – спросил дракон, указывая на вереницу острых каменных скал, возвышающихся на горизонте.

– Да, – кивнул Игорь, мысленно проклиная эту нечеловеческую жару.

– Так вот, каждая гора – это дом семьи драконов, – пояснил Роги и аккуратно спланировал к выступу самого высокого утёса.

По обе стороны каменных ворот стояли стройные шеренги драконов, облачённых в золотую чешую доспехов.

– Дозор царя, – прошептал Роги.

– Проходите! Царь ждёт! – пробасил один из стражей.

Войдя внутрь скалы, Игорь потерял дар речи. От пола до потолка стены украшала мозаика из драгоценных камней, изображавшая многочисленных драконов, грациозно парящих над огненным шаром. Полы дворца представляли собой застывший поток чёрной лавы, декорированной россыпью мелких рубинов и бриллиантов. Вдоль дорожки, ведущей в центр залы, выстроились кусты острых разноцветных кристаллов и минералов. Под куполом гроздьями нависали светящиеся неоновые сталактиты. В центре помещения стояла огромная бронзовая чаша, наполненная прозрачной голубой водой. Дно чаши было усеяно жемчугом. В воде резвились маленькие золотые рыбки: они перекатывали перламутровые шарики по бортам, захватывали жемчуг губами, всплывали к поверхности и задорно выплёвывали его обратно.

В глубине зала возвышалась хрустальная лестница, спиралью уходящая куда-то вверх, в темноту. Подойдя чуть ближе, Игорь ужаснулся: сверху из сумрака на него взирали тысячи отполированных до блеска черепов. Идеально подогнанные друг к другу, они образовывали трон Царя драконов. В пустых глазницах сверкали огромные гранаты. На троне восседал сам легендарный правитель – Старогдос.

Чешуя благородного ящера отливала червонным золотом. В его хищных глазах с вертикальными чёрными зрачками бушевало красное пламя. Под узкими ноздрями свисали два седых уса, переходящих в белую бороду, на конце которой висела перламутровая жемчужина. Гигантские, тронутые патиной крылья спускались вдоль тела. Он был худощав, но от него исходила такая мощь, такое величие, что Игорь непроизвольно склонил голову.

– Приветствую тебя, земной маригротец… – произнёс Царь драконов. Голос его был глубок и тягуч.

Игорь невольно скосил глаза на друга: Роги стоял, не шевелясь, застыв в поклоне.

– Здравствуйте, – тихо ответил мальчик.

– Иди, Роги, иди, – обратил свой взор на его спутника Царь. – Я приглашу тебя, когда мы закончим.

Не поднимая головы, Роги попятился спиной к выходу.

Старогдос встал с трона. Его переливающаяся чешуя отбрасывала блики. Огненные глаза внимательно разглядывали собеседника.

– Пойдём прогуляемся по моему каменному саду, – пригласил он своего гостя, жестом указывая в сторону светящейся воронки в стене.

Перед взором Игоря открылся необыкновенный сад: рубиновые тюльпаны, сапфировые розы, лазуритовые хризантемы, малахитовые дубы, пальмы из розового кварца, замысловатые, переливающиеся всеми цветами радуги кристаллы в человеческий рост – абсолютно всё, по чему скользил взгляд мальчика, было будто высечено из камня. Однако первое впечатление оказалось обманчивым. Всё вокруг волшебным образом росло, распространяя невероятное благоухание. От малейшего дуновения ветра диковинные растения приходили в движение и наполняли сад хрустальным перезвоном.

Царь драконов остановился напротив небольшой поляны чёрных каменных тюльпанов и резко повернулся в сторону Игоря. Длинным острым когтем он приподнял подбородок мальчика, его глубокий, играющий пламенем взгляд проникал прямо в душу.

– Как ты, маленький тщедушный детёныш, спасёшь нашу галактику? – задумчиво прошипел Старогдос.

Игорь смотрел ему прямо в глаза, не зная, что ответить.

– Мардрагор просил за тебя, – продолжил Царь драконов, отпуская подбородок мальчика и принимая всё тот же невозмутимый вид.

– Он жив? – удивился Игорь.

– А что с ним сделается? – улыбнулся его собеседник. – На днях заходил выпить нектара из каменных тюльпанов. Ты читал предсказания о себе?

– Да. Только ничего не понял, – честно признался мальчик.

– Самое грустное, мой юный друг, – вздохнул Царь, – что даже Мардрагор не понял, что сам предсказал, и не знает, чем закончится эта история.

Старогдос направился к каменной беседке, приглашая Игоря за собой.

– О твоих достоинствах я наслышан. Чтобы принять окончательное решение, я хочу узнать о твоих слабостях. Расскажи мне, Отрок Вселенной, о самом постыдном своём поступке, совершённом за то короткое время, что ты прожил на Земле… – озадачил его дракон, удобно располагаясь на одном из двух каменных кресел.

Уши мальчика покраснели, и память предательски всколыхнула события, о которых он не любил вспоминать. Меньше всего на свете ему хотелось делиться ими с великим Царём драконов, но мыслеформа уже обретала совершенно чёткие очертания.

Игорь учился в первом классе. Однажды всех первоклашек собрали в актовом зале: учителя музыкальной школы пришли отбирать особо одарённых. Все дети должны были пропеть услышанную мелодию. После прослушивания Игорю, как и многим другим, вынесли приговор: отсутствие музыкального слуха. Мальчик печально плёлся домой, придумывая страшные кары для музыкальной школы, в которую его не взяли. Вдруг он поймал себя на мысли, что должен во что бы то ни стало туда попасть.

Обычно, вернувшись домой, Игорь проносился в свою комнату, скидывая на ходу вещи и бросая их, как попало. Но сегодня, разувшись, он аккуратно поставил ботинки, повесил на вешалку куртку и медленно, понурив голову, прошествовал к дивану в гостиной. Мама, наблюдавшая эту картину, мгновенно почувствовала что-то неладное.

– Игорь, что случилось? – обратилась она к нему, присаживаясь на краешек дивана. – Ты получил двойку?

Он отрицательно замотал головой.

– Поругался с друзьями? – продолжала допытываться мама. В её голосе появились тревожные нотки.

– У нас в школе было музыкальное прослушивание, – начал мальчик, уткнувшись маме в плечо. – Всех взяли учиться в музыкальную школу, а меня нет.

Игорь слукавил. Из их класса в музыкальную школу приняли всего троих, но для него это было уже неважно. Из глаз хлынули слёзы.

– Сынок, – успокаивала мама, – ничего страшного. Живут люди и без музыкального слуха.

Она прижала его к себе, целуя в макушку.

– Мам, да мне наплевать на музыкальный слух! Я хочу там учиться! – горестно всхлипывая, канючил Игорь.

– Хорошо, вечером придёт с работы папа, и мы попробуем решить этот вопрос, – дипломатично предложила мама.

– Я не хочу вечером, я хочу сейчас! – капризно настаивал мальчик.

В квартире стало очень тихо. И вдруг раздались долгожданные звуки: мама набирала номер телефона отца.

– Дим, у нас проблемы, – сообщила она трагическим голосом.

Через пятнадцать минут в дверях стоял взволнованный отец.

– Что случилось? – раздеваясь на ходу, обратился он к маме.

– Нашего сына не приняли в музыкальную школу, заявив ребёнку, что у него нет музыкального слуха! – выпалила мама.

– Вика, ты дура? Срываешь меня с совещания, чтобы сообщить, что у нашего сына нет слуха? – рассержено произнёс отец.

– Нет, Дима. Я срываю тебя с совещания, потому что нашего сына не приняли в музыкальную школу! – не сдавалась мама. – Всех приняли, а нашего Игорька нет!

– Игорь, иди сюда, – обратился к нему папа. Мальчик с понурой головой поплёлся в его сторону. – Всех, как я понимаю, это Дашу и Леонида?

Игорь молчал, опустив голову.

– Вик, ты не понимаешь, что в нём взыграли амбиции? Ему не нужна эта школа. А ты идёшь у него на поводу! – взывал папа к маминому разуму.

Игорь не знал, что такое амбиции, но понимал, что маме пора говорить своё коронное «Т-а-а-а-к», иначе он никуда не попадёт.

– Хорошо, на каком инструменте ты хочешь играть? – выдал свой последний аргумент папа.

Об этом Игорь как-то не подумал.

– На любом! – выпалил он первое, что пришло в голову.

– Вот! Ещё одно подтверждение моих слов! – торжественно заключил отец.

– Т-а-а-а-к! Дима, наш сын будет учиться в этой дурацкой школе или я замолчу навсегда! – заявила мама, уперев руки в боки.

Мама не могла молчать и обижаться на отца больше трёх часов, но даже эти несколько часов выбивали его из колеи. Вздохнув, он присел на корточки и обратился к мальчику:

– Сын, если я начну просить за тебя, мне не смогут отказать, и ты займёшь чьё-то место – место того, кто действительно талантлив и любит музыку. Ты походишь год или два и бросишь школу.

Игорь упрямо сдвинул брови на переносице и усердно замотал головой.

– Ладно, – обречённо вздохнул отец, – пусть будет по-вашему. Но сейчас ты пообещаешь мне и маме, что отучишься положенные семь лет, и на этом столе – он постучал по столу пальцем, – будет лежать свидетельство об окончании музыкальной школы.

Игорь утвердительно кивнул головой.

– Не слышу! – пробасил отец.

– Обещаю! – торжественно поклялся Игорь, подняв на отца светящиеся счастьем глаза.

Игорь честно отходил в школу два года, прилежно изучая сольфеджо, нотную грамоту и разучивая этюды. На третий же год обучения он понял, что это не его, он не получает удовольствия ни от учёбы, ни от игры на инструменте. Признаться в этом родителям мальчик не мог и, в очередной раз придя в школу, объявил педагогам, что они всей семьёй уезжают отдыхать в Крым.

Два счастливых весёлых месяца пролетели как один день. Как и положено, четыре раза в неделю он уходил «на занятия в музыкальную школу», не забывая подделывать в дневнике оценки и вписывать придуманное домашнее задание. На расспросы родителей о занятиях мальчик вдохновенно врал. Всё время «обучения» он отлично проводил с друзьями. Вернувшись в один прекрасный день с таких занятий, он не обратил внимания на очень уж вкрадчивый голос отца:

– Ну, как дела в музыкальной школе?

Выдумав на ходу очередной пассаж о своих успехах, Игорь начал воодушевлённо рассказывать, как вдруг из кухни вышла мама.

– Игорь, прекрати лгать! Звонила учительница по сольфеджо, интересовалась, как мы отдохнули в Крыму и когда ты появишься в школе! – со слезами на глазах проговорила она.

Столько обиды и горя было на её лице, что мальчику вдруг стало очень стыдно. Родители молча отвернулись от него и разбрелись по комнатам. Каждый занялся своими делами, и в квартире наступила вязкая тишина. С ним больше не разговаривали. Его просто не замечали, будто он пустое место. И он понял, почему отец так переживал, когда мама замолкала.

Весь вечер он прослонялся, как тень, по тихой квартире. Играть в компьютерные игры не хотелось, всё валилось из рук. Ему было больно, стыдно и обидно. Он ненавидел учительницу, позвонившую домой, отца, мать, себя, в конце концов. Вдруг в дверь его спальни постучали, но Игорь сделал вид, что спит, и уткнулся в подушку дивана. По тяжёлой поступи шагов мальчик понял, что зашёл отец. Он сел на край дивана.

– Игорь, ты бросил школу, лгал нам с мамой… – отец выдержал небольшую паузу и продолжил. – Ты мужчина, а значит, должен отвечать за свои слова и поступки. Если взялся за какое-то дело, то должен его закончить. Нравится тебе это или нет, но любое начатое дело нужно доводить до конца. Ты меня понимаешь?

Игорь повернулся к отцу.

– Пап, я закончу эту дурацкую музыкальную школу! Я обещаю! Но и ты поклянись, что по окончании мы никогда не будем о ней вспоминать.