Свидетельство Данте. Демистификация. Ваше Величество Поэт. Книга 3. Рай. Серия «Свидетели времени»

Свидетельство Данте. Демистификация. Ваше Величество Поэт. Книга 3. Рай

Серия «Свидетели времени»

Аркадий Казанский

© Аркадий Казанский, 2017

© Аркадий Казанский, иллюстрации, 2017

Редактор Ирина Казанская

ISBN 978-5-4483-6944-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Предваряю третью книгу предупреждением, родившимся после предварительного анализа Комедии, для пояснения отношения к датам, встречающимся в письменных источниках. Прошу прощения у Великого Поэта, за слабую и недостойную попытку написать это предупреждение в форме его гениальной песни – стострочной кантики.

Не верьте датам на страницах книг

Кто мы, откуда и куда идём?Ответы на вопрос, трубящий в уши,Хочу найти, пройдя своим путём. 3Листая книги о веках минувших,Истории воссоздавая нить,Ловлю себя на том, что я, уснувший, 6Не только не могу восстановить,Но даже и понять: – где это было,Когда и кто постановил так быть? 9Раскрыв страницы книг, в которых сила,Без компаса, хронометра, руля,Вверяю всем ветрам свои ветрила. 12Как только с глаз скрывается земля,В безбрежном море книг хожу, блуждаю;Маяк не светит в водяных полях, 15В которых нету ни конца, ни краю.На волны строк растерянно гляжуИ мыслями на Солнце угораю. 18Но вдруг глазами остров нахожу:Там хижина на кромке побережьяИ я скорей на берег выхожу. 21А рыбарь местный, в море бросив мрежи:«Зачем лопату не снимаешь с плеч?»С вопросом обращается ко мне же. 24Услышав человеческую речь:«Да это же весло, а не лопата»Ответил я, в беседу рад вовлечь, 27В бескрайнем море встреченного брата:«Скажи, какой на свете год и век,Где я сейчас, какая нынче дата?» 30Невинно отвечает человек:«Ты там, где я, а сами мы не знаем,Что значат дата, год и час и век. 33Прости меня, совсем не понимаем,Что за нужда тебе об этом знать?Живущим, остров кажется нам Раем. 36Мы век живём, чтоб детям век свой дать,А мёртвым нет до этого печали,Пускай на них почиет благодать». 39Потом мы с ним немного помолчали…Сеть с двух концов взяв, я и проводникПошли туда, где мой челнок причалил… 42Не верьте датам на страницах книг —Набору цифр, спрессованных в года там.Кто ставил их, тот цель свою достиг, 45Сокрыв её. Прошу: – не верьте датам!Они нас всех отправят прямо в АдЕщё раз повторю: – не верьте датам! 48Четыре цифры – водопадом датВека – водоворот нас поглощали,В пучину лет бросали, как котят, 51В ушат с водой мужик, чтоб не пищали.А времени невидимую нитьЛахезис, Атропос и Клото пряли. 54Отдать, продать, предать, забыть, простить:Так дата властелину угождает;И средь людей, рождённых, чтоб любить, 57Сон разума чудовищ порождает —Гигантов, великанов и Богов,Всех взгляд Горгоны в камень обращает. 60Но есть звезда, там, в небе, высоко,Где вечно всё, что под Луною тленно.Вокруг Земли вращается легко 63Хрустальный свод – хронометр вселенной,Как мельница, что мелет времена,Бесстрастно видя смену поколений. 66О! стрелки мои, Солнце и Луна;О! маятник Меркурия с Венерой;Вы, Марс, Сатурн, Юпитер, как стена 69Оплотом и мерилом стали верным.На небо вас поставил Бог – Отец,Чтоб люди не блуждали в тьме неверной. 72О! Зодиак, где Скорпион, Стрелец,Рак, Лев, Телец, Овен, Весы и Рыба;О! Дева, Водолей и брат – Близнец, 75Связал вас полузверь и полурыба —Эклиптику качающий не бес,А Бог – Любовь, кого приняла дыба – 78Сам Козерог, властитель всех небес,Что зиму в лето обращает строго,Медведиц Севера и Южный Крест 81Вокруг остей вращает словом Бога —Спасителя, что из своих палатНа каждого из нас взирает строго. 84Семь стрелок, Зодиака циферблат,Чеканят время в золотые точки,В неповторимый времени расклад, 87Нам неподвластный, совершенно точный,Который не зальют чернила книг,Профессора и цензор неурочный. 90Там каждой дате неизменный мигИзмерен, взвешен и впечатан чудно.Все, кто часов небесных смысл постиг, 93Опору обретут не безрассудно,Сомненья и тревоги разрешив,На верный курс своё направят судно. 96На нужный берег вовремя вступивИ, прояснив основы мирозданья,Уйдут, во тьме маяк свой засветив;Как светит сквозь века нам гений Данте! 100А. А. Казанский

Предупреждён – следовательно, вооружён. В добрый путь во всеоружии.

La Commedia

di Dante Alighieri

Рай – Песня I

Вознесение сквозь сферу огня. Путешествие Данте и Беатриче по Солнечной системе.

Лучи того, кто движет мирозданьеВсё проницают славой и струятГде – большее, где – меньшее сиянье. 3Я в тверди был, где свет их восприятВсего полней; но вел бы речь напрасноО виденном вернувшийся назад; 6

Над восемью вращающимися вокруг неподвижной Земли хрустальными небесами Геоцентрической системы Птолемея, согласно церковного учения, помещается девятое – недвижный Эмпирей (греч. – пламенный) – обитель Божества или Перводвигатель.

Представим себе Геоцентрическую систему Птолемея, состоящую из вложенных друг в друга, как матрёшки, хрустальных сфер в руках Создателя, который, словно ребёнок игрушку, неутомимо вращает эти сферы своими руками. А наша любимая хрупкая планета Земля неподвижно, подобно детской игрушке «ванька-встанька», неизвестно как удерживается от вращения, располагаясь в центре Мироздания. Хорошо ещё, что Создатель висит в пустоте пространства, а не стоит на твёрдом полу, а то, не дай Бог, уронит нашу хрупкую систему из уставших рук и разобьёт её в мелкие осколки. Вот и будет «конец света».

Считается, что свет Божества доходит до нас через отверстия (скважности) хрустальных сфер, обращающихся вокруг Земли, а большее или меньшее сиянье этого света, согласно учения Плутарха, происходит от разной скважности (проще говоря дырявости) хрустальных сфер, несущих звёзды и планеты. Именно так объясняют, с одной стороны, видимое обращение небосвода вокруг неподвижной Земли, с другой стороны, происхождение света звёзд, Солнца, Луны, планет и вообще всех светящихся объектов вселенной, включая кометы и метеоры. Получается, что Солнце светит не своим светом, а пропускает через свою «скважину» свет сферы огня – Эмпирея.

Сегодня даже невозможно себе этого представить. А гениальный Данте, словно посмеиваясь надо нами, позволяет прочесть эти строки совершенно по-другому. Зная, что Земля вращается вокруг Солнца, струящего лучи и проницающего всё своей славой, он именно его и помещает в центр Солнечной системы.

Твердь, где свет лучей и славы Солнца восприят всего полнее – наша любимая планета Земля, которая, воспринимая свет Солнца (Создателя, Перводвигателя, Эмпирея), воссияет ещё и светом Разума.

Затем что, близясь к чаемому страстноНаш ум к такой нисходит глубине,Что память вслед за ним идти не властна. 9Однако то, что о святой странеЯ мог скопить, в душе оберегая,Предметом песни воспослужит мне. 12

Разум человеческий способен достичь невероятной высоты и глубины познания, в то время как память человеческая не властна следовать путём своих ярчайших умов. Поэтому учёный, взлетевший к неизведанным высотам мысли, либо нисшедший к невероятной глубине суждений, не может рассчитывать на понимание людьми своего века.

Эта истина справедлива и на сегодняшний день, а что там говорить о XVIII веке, когда истина о строении Вселенной, доступная небольшому кругу учёных, смертельно опасна для Церкви и правящих кругов (помазанников Божьих), так же, как смертельно опасен сам учёный – носитель истины. Только-что сожжен на костре друг и учитель Данте – Джордано Бруно и это далеко не единственный костёр XVIII века. Перечень великих учёных, сожженных Святой инквизицией в XVIII – XIX веках потрясает, хотя Церковь старается стыдливо отодвинуть эти костры вглубь веков.

Поэт, оберегая в душе память о Святой стране своего детства – России, делает именно её предметом своих песен.

О Аполлон, последний труд свершаяДа буду я твоих исполнен сил,Как ты велишь, любимый лавр вверяя. 15

Он возносит горячую молитву Олимпийскому богу, отцу и покровителю Муз – Аполлону (Фебу, Тимбрею), сыну Верховного Олимпийского бога Зевса-Громовержца, прося у него силы, чтобы достойно свершить свой последний тяжкий труд. Аполлон увенчивает великих поэтов и музыкантов лавровым венцом, с которым мы привыкли видеть изображение самого Данте.

В лавр превращена нимфа Дафна, дочь бога реки, Пенея, убегавшая от преследовавшего её влюбленного Аполлона (Метам. I. 452—567).

Мне из зубцов Парнаса нужен былПока один; но есть обоим дело,Раз я к концу ристанья приступил. 18Войди мне в грудь и вей, чтоб песнь звенелаКак в день, когда ты Марсия извлекИ выбросил из оболочки тела. 21

Поэт приступает к концу ристанья (сражения), сражаясь словом.

До сих пор он нуждается в покровительстве только одной из двух вершин Парнаса – Иппокрены, на которой обитают музы. Теперь ему требуется содействие второй вершины – Кирры – обители самого Аполлона. Он хочет уподобиться Аполлону, богу Дельф, как победителю в музыкальном состязании с Марсием.

Марсий – сатир, состязавшийся в музыкальном искусстве с Аполлоном, который победив Марсия, сдирает с него живого кожу (Метам., VI, 382—400).

О вышний дух, когда б ты мне помогТак, чтобы тень державы осияннойЯвить, в мозгу я впечатленной мог, 24

Данте хочет, призывая на помощь Аполлона, явить тень державы осиянной – ввести в бессмертие истинную историю России своими иносказаниями и датами, рассыпанными в Комедии, пусть потомки смогут восстановить по фрагментам костей весь скелет.

Я стал бы в сень листвы, тебе желаннойЧтоб на меня возложен был венец,Моим предметом и тобой мне данный. 27

Для этого он готов стать в сень листвы, желанной Аполлону, чтобы получить из его рук венец, заслуженный бессмертной поэзией. Чтобы совершить великий подвиг написания Комедии, он жаждет превзойти искусством самого Аполлона, рискуя оказаться в положении Марсия.

Ее настолько редко рвут, отец,Чтоб кесаря почтить или поэта,К стыду и по вине людских сердец, 30Что богу Дельф должно быть в радость этоКогда к пенейским листьям взор воздетИ чье-то сердце жаждой их согрето. 33За искрой пламя ширится воследЗа мной, быть может, лучшими устамиВзнесут мольбу, чтоб с Кирры был ответ. 36

Настолько редко лаврами венчают правителя или поэта, что Данте испытывает по этому поводу глубокий стыд. Но Аполлон в этом не виновен. Мало правителей, мало поэтов, стремящихся к вечной славе, а ещё меньше достойных называться великими, заслужившими честь венчания лавровым венцом. Поэт называет Аполлона отцом и говорит: – тому должно быть приятно, когда кто-либо поднимет взор к пенейским листьям – листьям лавра, желая заслужить столь высокую награду. Он выражает желание: – пусть из искры возгорится пламя, пусть придут лучшие его и обратят свои мольбы в сторону Кирры, обители Аполлона.

Что это, как не горячий призыв и завещание потомкам: – «Поймите мою Комедию и найдите ответы на загадки, рассыпанные в ней, чтобы услышать с Кирры голос самого Аполлона!»

Встает для смертных разными вратамиЛампада мира; но из тех, где слитБег четырех кругов с тремя крестами, 39По лучшему пути она спешитИ с лучшею звездой, и чище силаМирскому воску оттиск свой дарит. 42

В зависимости от времени года, Солнце (лампада мира) восходит в разных точках горизонта (разными вратами). В весеннее равноденствие, восходя в той точке, где пересечение четырех кругов (горизонта, экватора, эклиптики и зодиака) образует три креста, оно движется в небе по лучшему пути; день становится длиннее ночи, наступает тёплое, наилучшее время года, что позволяет ему благотворно влиять на земную жизнь (мирской воск), пробуждая природу Северного полушария к жизни и цветению.

Почти из этих врат там утро всплылоЗдесь вечер пал, и в полушарьи томВсе стало белым, здесь все черным было, 45Когда, налево обратясь лицомВонзилась в солнце Беатриче взором;Так не почиет орлий взгляд на нем. 48

Весеннее равноденствие миновало, утро всплывает в Северном полушарии не точно возле пересечения четырёх кругов, но недалеко от него, в то время как в Южном полушарии уже падает вечер. Делая поворот, Данте с Беатриче находятся уже не на вершине горы Чистилища, где падает вечер и становится всё чёрным, а в Санкт-Петербурге, где всплывает утро и всё становится белым.

Вообразите восход Солнца в Северном полушарии, где мы ждём его, став лицом к Югу. Солнце восходит слева, так что посмотреть на него можно, повернув голову налево. Беатриче, обратясь лицом налево, вонзается в восходящее Солнце взором; Данте следует ее примеру, но, не выдержав блеска Солнца, устремляет глаза к её глазам и начинает, незаметно для себя, возноситься вместе с нею сквозь небесные Сферы.

Даже орлы не могут так прямо смотреть на Солнце.

Как луч выходит из луча, в которомБерет начало, чтоб отпрянуть ввысь, —Скиталец в думах о возврате скором, – 51Так из ее движений родилисьГлазами в дух войдя, мои; к светилуНе по-людски глаза мои взнеслись. 54Там можно многое, что не под силуНам здесь, затем что создан тот приютДля человека по его мерилу. 57

Глаза Данте и Беатриче встречаются и, как световой луч дает начало отраженному лучу, напоминающему скитальца, прошедшего полпути и стремящегося вернуться домой, так и он растворяется в её глазах. Любовь, которую он оставляет, поддавшись давлению Имеющего Власть, снова разгорается в нём.

Ободрённый Беатриче, Данте возносится с нечеловеческой силой глазами к Солнцу. Он начинает описание оптических явлений – отражения и преломления луча света. Беатриче вооружает его телескопом, с помощью которого его глаза возносятся к светилу не по-людски, а посредством инструмента, через который можно увидеть многое, что не под силу невооруженному глазу. Приют, созданный для человека по его мерилу – астрономическая обсерватория, оснащенная телескопами.

Я выдержал недолго, но и тут

Р.I.2 ВИД ПОВЕРХНОСТИ СОЛНЦА В ТЕЛЕСКОП, СНАБЖЕННЫЙ СВЕТОФИЛЬТРАМИ. Поверхность Солнца неоднородная, с яркими пятнами и тёмными местами. У Данте оно «Искрится, как взятый из огня железный прут» – очень точное сравнение. Наблюдая за движением пятен, учёные устанавливают, что Солнце вращается вокруг своей оси со скоростью 1 оборот за 27,5 дней. Хорошо видны мощные протуберанцы – выбросы Солнечного вещества, которые загибаются обратно к его поверхности под воздействием притяжения звезды огромной массы.

Успел заметить, что оно искрилось,Как взятый из огня железный прут. 60И вдруг сиянье дня усугубилосьКак если бы второе солнце намВелением Могущего явилось. 63

Взглянув на Солнце в телескоп, он выдерживает недолго, хотя телескоп и снабжен светофильтрами и отводит глаза, так же, как и тогда, когда наблюдает его восходящим над Заводским водохранилищем. Но и при недолгом рассмотрении Солнца в телескоп, он успевает заметить: – его поверхность имеет структуру – искрится, как взятый из огня железный прут [Рис. Р.I.2].

Проще говоря, поэт замечает: – поверхность светила не однородно светящаяся, как можно подумать, но имеет неровности света (пятна) и солнечную корону с протуберанцами. Кроме того, посмотрев в телескоп, он видит Солнце в увеличенном виде, как бы приблизившись к нему – в телескоп Солнце выглядит гораздо большим и ярким, несмотря на смягчающие свет фильтры. Оторвав глаз от окуляра телескопа, поэт расширившимся зрачком схватывает дневной свет, как бы увеличившийся вдвое. Этот эффект можно наблюдать, выходя из темноты на яркий свет.

А Беатриче к вечным высотáмСтремила взор; мой взгляд низведши вскоре,Я устремил глаза к ее глазам. 66Я стал таким, в ее теряясь взореКак Главк, когда вкушённая траваЕго к бессмертным приобщила в море. 69

Беатриче, сменив его у телескопа, продолжает рассматривать Солнце, а он опускает свои глаза и теряет голову, встретившись с её глазами.

Главк – рыбак, отведавший чудесной травы и превратившийся в морского бога (Метам., XIII, 898—968).

Пречеловеченье вместить в словаНельзя; пример мой близок по приметам,Но самый опыт – милость божества. 72Был ли я только тем, что в теле этомВсего новей, Любовь, господь высот,То знаешь ты, чьим я вознесся светом. 75

Пречеловеченье (Trasumanar), так христианская религия называет Преображение (Богоявление) Христово – превращение в нечто большее, чем человек.

Когда создаётся Человек, душа создается позже всего, поэтому в теле она новее всего. Поэт описывает свои ощущения от взгляда то ли в телескоп, то ли в глаза любимой, как превращение в нечто более новое, возносясь в небеса светом любви, которая новее души.

Когда круги, которых вечный ходСтремишь, желанный, ты, мой дух призвалиГармонией, чей строй тобой живет, 78Я видел – солнцем загорелись далиТак мощно, что ни ливень, ни потокТаких озер вовек не расстилали. 81Звук был так нов, и свет был так широкЧто я горел постигнуть их начало;Столь острый пыл вовек меня не жёг. 84

Круги (небесные сферы), вращаемые девятым, кристальным небом, или Перводвигателем (сферой Огня), который, в свою очередь, вращается с непостижимой быстротой, потому что, как Данте поясняет в «Пире» (II, 3 [4]), каждая его частица жаждет соединиться с каждой из частиц объемлющего его неподвижного Эмпирея. Дух его привлекают гармонические созвучия, производимые, как учил Платон, вращением небес.

Беатриче начинает читать Данте курс лекций по устройству мира и Солнечной системы, представляя всё в виде концентрических кругов. Начинает она не с Земли, а с Солнца, описывая тем самым, Гелиоцентрическую систему мироздания Николая Коперника (1475 – 1543 годы). В XVIII веке Гелиоцентрическая система [Рис. Р.I.3] только начинает завоёвывать умы, поэтому поэт говорит о том, что звук этот нов для него. Вместе с тем растёт понятие об истинных размерах Солнца и планет, и он говорит о такой широкой дали, сравнить с которой на Земле просто нечего. И пыл познания, и пыл любви страстно несёт поэта по течению Комедии.

Р.I.3 Гелиоцентрическая система Мироздания

Считающееся первым изображение Гелиоцентрической системы Николая Коперника (1475 – 1543 годы) из книги «Обращение Небесных Сфер».

Та, что во мне, как я в себе, читала, —Чтоб мне в моем смятении – помочь,Скорей, чем я спросил, уста разъяла 87И начала: «Ты должен превозмочьНеверный домысл; то, что непонятно,Ты понял бы, его отбросив прочь. 90Не на земле ты, как считал превратноНо молния, покинув свой предел,Не мчится так, как ты к нему обратно». 93

Беатриче, понимающая Данте, как себя, объясняет ему: – они уже не на Земле, а возносятся к небесам: – «Молния, покинув свой предел (сферу огня), мчится вниз с меньшей быстротой, чем мчимся мы обратно к нашему пределу, к небу». Не всё, что нам кажется верным на первый взгляд, верно на самом деле. Приближение небесных тел с помощью телескопа, можно сравнить с приближением к небесным телам.

Если смотреть на Солнце в прибор, увеличивающий в 2 раза, это можно сравнить с преодолением половины расстояния от себя до Солнца в одно мгновение. Солнечный луч преодолевает такое расстояние за несколько минут. А если смотреть в телескоп с 1000-кратным увеличением, это можно сравнить только с передвижением силой мысли, скорость которой неизмеримо больше скорости света (молнии).

И в самом деле, не представлять же Данте и Беатриче первыми космонавтами, отправившимися в далёкий Космос. Всё их путешествие в небеса происходит только в мыслях и воображении, вооруженных созданным гением Человека телескопом.

Покров сомненья с дум моих слетелСнят сквозь улыбку речью небольшою,Но тут другой на них отяготел, 96И я сказал: «Я вновь пришел к покоюОт удивленья; но дивлюсь опять,Как я всхожу столь легкою средою». 99

Данте, отбросив сомнения, снятые улыбкой Беатриче, задаёт ей вопрос: – «Как я иду по космосу (лёгкой, разреженной среде), ведь там нет опоры для ног?».

Здесь следует вернуться в самое начало Комедии, когда он восходит на звёздное небо в виде созвездия Северная Корона. Но, одно дело – водить пальцем по Карте Звёздного Неба и совсем другое – рассматривать вооруженным телескопом глазом планеты и звёзды.

Она, умея вздохом сострадатьКо мне склонила взор неизреченный,Как на дитя в бреду – взирает мать, 102И начала: «Всё в мире неизменныйСвязует строй; своим обличьем онПодобье бога придает вселенной. 105

Беатриче читает лекцию, глядя на него, как мать на младенца в бреду, терпеливо поясняя ему устройство мироздания, как познавший истину учёный, обращается к ученикам, для которых открытие истины ещё впереди.

Всё в мире неизменный связует строй – человек XVIII века, приобретая с помощью открытий науки познания вечного мироздания, распространяет полученные результаты и на самого себя, как подобье Бога.

Для высших тварей в нем отображёнСлед вечной Силы, крайней той вершины,Которой служит сказанный закон. 108И этот строй объемлет, всеединыйВсе естества, что по своим судьбам —Вблизи или вдали от их причины. 111

Высшие твари – люди, которые могут отследить след вечной Силы. Этот закон объемлет все естества, со всеми их деяниями, независимо от того, вблизи или вдали от нас они находятся. Эта посылка вполне современна – законы мироздания объемлют всю Вселенную одинаково.

Они плывут к различным берегамВеликим морем бытия, стремимыСвоим позывом, что ведет их сам. 114Он пламя мчит к луне, неудержимыйОн в смертном сердце возбуждает кровь;Он землю вяжет в ком неразделимый. 117

Каждый идёт своим путём, плывёт к своему берегу, но движет всех Создатель, освещающий Луну, возбуждающий кровь в смертном сердце (дающий жизнь) и связывающий Землю в неразделимый ком. Солнце, как и Земля, подчиняется закону Всемирного Тяготения, открытому современником Данте – сэром Исааком Ньютоном (1642 – 1727 годы). Поэт неоднократно, в ходе Комедии, демонстрирует знание законов Ньютона.

Лук этот вечно мечет, вновь и вновьНе только неразумные творенья,Но те, в ком есть и разум и любовь. 120Свет устроительного провиденьяПокоит твердь, объемлющую ту,Что всех поспешней быстротой вращенья. 123Туда, в завещанную высотуНас эта сила тетивы помчала,Лишь радостную ведая мету. 126

Лук Создателя – Солнце, дарующее энергию для жизни не только неразумным творениям, но и тем, в ком есть разум и любовь – людям. Свет устроительного провиденья покоит твердь, объемлющую Солнце, которое вращается вокруг собственного центра со скоростью 1 оборот за 27,5 дней, быстрее скорости обращения Меркурия вокруг него в 88 дней, не говоря уже об остальных планетах, что открыто Галилеем буквально с самого начала наблюдений за ним в телескоп. Показательно, что Луна оборачивается вокруг Земли за 28,5 дней. В то время ещё неизвестны другие спутники планет, оборачивающиеся быстрее, здесь поэт абсолютно точен.

Туда, в завещанную высоту, призывает Беатриче Данте с собой. Поэт, как стрела из лука Солнца, мчится вслед за ней, проницая все Сферы мироздания, имея целью постижение истины.

И все ж, как образ отвечает малоПодчас тому, что мастер ждал найти,Затем что вещество на отклик вяло, – 129Так точно тварь от этого путиПорой отходит, властью обладая,Хоть дан толчок, стремленье отвести; 132

Беатриче говорит: – путь к вершинам познаний – тернистый путь. Люди – твари ленивые, стремятся уклониться от него, обладая властью не постигать новые знания, руководствуясь ленью, косностью мышления, прикрываясь запретами властей предержащих. Мало людей, которые могут и хотят проникнуть в суть вещей, увидеть истину в том, что находится перед глазами, проделать хоть какую-то работу в этом направлении.

И как огонь, из тучи упадаяСтремится вниз, так может первый взлетПригнуть обратно суета земная. 135Дивись не больше, – это взяв в расчет, —Тому, что всходишь, чем стремнине водной,Когда она с вершины вниз течет. 138То было б диво, если бы, свободныйОт всех помех, ты оставался там,Как сникший к почве пламень благородный».И вновь лицо подъяла к небесам. 142

В Средние века полагают: – молния (огненный пар), зажатый в водяных парах тучи, расширяясь, прорывает их в наиболее слабой стороне – в той, которая обращена к Земле, поэтому она устремляется вниз, хотя огню свойственно стремиться ввысь, к Сфере Огня. Так и человек, даже озаренный вспышкой истинного знания, стремится вниз, пригибаемый земной суетой. Как ни рассказывай, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.