Звёздная паутина. Рассказы

«А если нам не удастся выбраться?» – мелькнула мысль. Ну и пусть. Шансов подохнуть будет гораздо больше, если оставить все как есть. Хотя от перспективы сгореть заживо неприятно засосало под ложечкой.

Заметив недоумевающий взгляд Голубева, Конев приложил палец к губам. Со стороны это наверняка выглядело по-идиотски, но он действительно боялся, что Маска разгадает план и сорвёт его раньше, чем он начнёт выполняться.

Когда он осторожно поставил на пол пустую канистру и дрожащими руками достал спички, в глазах Голубева появилось понимание. Когда на полу вспыхнуло голубое пламя и побежало, охватывая все, куда попала хоть одна горючая капля, он быстро поднялся и, кивнув на Артемьева, сказал:

– Ну что, взяли?

Комнату начал заполнять едкий дым. На панелях пузырилась краска. Затрещало дерево. Становилось жарко.

Они с двух сторон подхватили под руки Артемьева и потащили его к окну. И точно так же, как и Конев несколько минут назад, уперлись в невидимую стену.

Жара становилась все нестерпимей. Хохот резко оборвался.

– Что, не нравится?! – смеясь, крикнул Голубев в пространство, и сделал рывок вперёд. С огромным трудом им удалось на один шаг придвинутся к заветному окну. Конев весь взмок от напряжения и окружающего жара. Словно вытащенная на берег рыба, он хватал ртом воздух и давился дымом. Голова начала кружится. До окна оставалось всего два шага. «Мы должны», – подумал Конев, чувствуя, что сознание начинает путаться. Он до крови закусил губу. Боль помогла, но не надолго. Однако за этот момент просветления, он успел дёрнуться вперед, и они продвинулись к окну ещё на один шаг.

А огонь уже разошёлся вовсю. На полушерстяном кителе Голубева начали, шипя, скручиваться волоски. Голубев чувствовал, что теряет последние силы. «Всем вместе нам не выбраться», – спокойно и как-то отстраненно подумал он. Решение созрело внезапно, и он не видел смысла от него отказываться. Когда Маске что-нибудь угрожало, она всегда отвлекалась от остальных.

– Держи крепче, – прохрипел он, надеясь, что Конев поймёт его. Тот действительно понял и, возможно, даже лучше, чем он ожидал.

– Не дури. Осталось немного, – услышал он в ответ.

– Я все-таки сержант, а это приказ. Выбирайтесь.

Он отпустил Артемьева и сделал шаг назад. С него сразу свалилась тонна свинца. Посмотрев в мокрую от пота спину Конева, он почти весело крикнул:

– Не сможешь, с того света достану!

Прикрыв лицо отворотом кителя, он кинулся к комнате начальника.

Конев даже не смог обернуться, чтобы проводить его взглядом. Сделать это означало потратить последние силы. У него и так, как только Голубев отпустил Артемьева, возникло ощущение, что он не столько рвётся вперед, сколько пытается удержаться на отвоеванных позициях.

Внезапно раздалось рычание, и он почувствовал, что сковывающая его хватка ослабла. На то, чтобы положить Артемьева грудью на подоконник, отчего тот застонал, и самому перемахнуть во двор, ему вряд ли потребовалась и секунда. Но как только он стал вытаскивать во двор Артемьева, снова провалился в густое желе. В лицо ему бил свежий воздух с реки, и он жадно вдыхал его, набираясь сил. У Артемьева тем временем начали тлеть брюки. Увидев это, Конев почувствовал, как его захлестнула волна безумного гнева.

– Отвали!!! – заорал он в открытое окно и рванул на себя Артемьева.

Лежа на спине и чувствуя голой спиной прохладные доски караульного дворика, а сверху неимоверно тяжелого Артемьева, он засмеялся.

– Теперь не достанешь!!! – снова заорал он и стал подниматься.

Каждый шаг прочь от караула давался легче предыдущего.

Сзади раздался громкий треск – начали рушиться подгоревшие балки перекрытий, а затем началась бешенная пальба. «Патроны!» -догадался Конев.

Они уже отошли достаточно далеко, чтобы не ощущать жара от полыхающего здания, когда, перекрывая рёв пламени, раздался леденящий душу вой. В нём были сразу и боль, и ярость, и тоска.

«Вот теперь всё», – устало подумал Конев, опустив на землю Артемьева и упав рядом с ним.

Вой дошел до высшей точки. У Конева заложило уши.

С грохотом рухнули стены, взметая в небо снопы искр.

Вой оборвался.

24

Конев очнулся. Всё тело ныло. Пахло палёным. Рядом лежал Артемьев, всё так же неровно дыша. Он всё ещё был без сознания.

Сзади догорали остатки караула.

– Вот и закончилось, – пробормотал Конев.

Он почувствовал на лице теплые лучи восходящего солнца. С реки дул прохладный ветерок. Неужели прошедшая ночь была на самом деле? Он посмотрел на лежащего рядом Артемьева, подумал о тех, кто оставался в карауле. Они все были разными эти ребята, но смерть, а за ней и огонь, уравняли всех.

Да, эта ночь была на самом деле.

Но ведь не может же ночь длиться вечно!

Со стороны реки донёсся треск моторов на катерах.

Конев откинулся на спину и, улыбнувшись, блаженно потянулся.

1993г.

Часы

Тем летом после окончания второго курса института я подрабатывал на почте. Меня удивляет, что теперь работа почтальона в нашем сознании закрепилась как чисто женская. На самом деле на почте должны работать только одни мужики и причем атлетического телосложения. Побегайте по три часа каждый день по лестнице с первого этажа на второй и обратно с огромной кипой газет в руках, и вы меня поймете. А платят за эту физкультуру не так уж и много. Впрочем, как и везде, где приходится работать мускулами. Однако после студенческой стипендии любые деньги покажутся огромными, а здоровьем в свои девятнадцать лет я не был обделен, так что мне было грех жаловаться.

Кроме раздачи газет и писем в обязанности почтальона входила еще и разноска по квартирам пенсий (вот вам ещё одна причина, из-за которой почтальонами должны работать крепкие мужики). С последней обязанностью лично сам я столкнулся ровно через неделю после того, как начал свою работу в роли разносчика печатной информации. С утра ко мне подошла начальница нашего отделения связи и сказала:

– Сергей, завтра ты на раздачу не пойдешь. У тебя поручения.

– Какие поручения? – удивился я, ещё не совсем освоившись с почтовым жаргоном. – Пойдёшь раздавать пенсии на пятый участок, – пояснила начальница. – Мы пока не хотели тебя трогать, но сам понимаешь: людей не хватает, так что придётся тебе осваиваться.

– Хорошо, – я кивнул головой. – Осваиваться, так осваиваться.

На следующее утро я получил довольно кругленькую сумму, поставил где надо роспись и отправился по поручениям.

Я ходил по квартирам, отсчитывая и пересчитывая купюры, до тех пор, пока у меня не начала съезжать крыша от цифр. Но всему, даже самому тяжёлому, приходит конец. Последним в моей ведомости значился Артеев Николай Андреевич. Нажимая на кнопку звонка его квартиры, я ощутил приятное чувство облегчения от того, что это поручение – последнее.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.