Бежать втрое быстрее

– Знаешь? – переспросила она.

Мужчина внимательно посмотрел на неё. Девушке стало не по себе. Она разозлилась.

– Мне плевать, насколько ты крутой и сколько у тебя людей. Пока ты не вернёшь мне мать, я никуда не уйду!

– Мать? – через паузу уточнил Маркус.

– Ты её похитил. Я знаю, что вы, извращенцы, наблюдали за ней много лет. Улучили момент и похитили. Но ты, Маркус, за это ответишь.

Он молчал, глядя на девушку. Та напряглась.

– Хватит думать. Это раздражает. Говори, как есть, – велела она.

Маркус потёр лоб, вынырнув из задумчивости, и на секунду прикрыл глаза.

– У меня нет твоей матери. Я даже не знал, что её похитили.

– Врёшь! – возмутилась девушка.

– Клянусь, – он поднял вверх руки, открытыми ладонями к ней. – Слушай, Алекс. Я расскажу тебе всё, что знаю о её передвижениях, возможно, это поможет в поисках. А ты отпустишь Карла. Он у нас впечатлительный. Идёт?

Почти пришедший в себя Карл с возмущением посмотрел на Маркуса. Девушка на секунду задумалась, потом кивнула и неожиданно провела лезвием ножа возле рук пленного, разрезая ремень. Карл не успел сгруппироваться и мешком свалился на пол. Маркус присел рядом с ним – падая, Карл сильно ударился головой, и теперь его не мешало показать врачу.

– Ну простите, блин, – по-русски сказала Алекс и отошла в сторону.

Карл моргал, глядя в потолок и прогоняя дурноту. Маркус подложил ему под голову свою свёрнутую куртку и нащупал сонную артерию. Успокоившись, он снизу вверх глянул на девушку. Особого восторга она в его взгляде не заметила, но эту тему он решил не поднимать.

– Ну, рассказывай. Как она пропала? – спросил он.

Девушка плавным движением, как бандит из подворотни, сложила нож и убрала его в карман. Маркуса это удивило и озадачило: насколько ему было известно, девочка росла послушной и тихой маменькиной дочкой, выходит, информаторы не всё знали. Последние годы он перестал пристально следить за ними.

– Можно по-русски? Я так устала от вашего инглиша, – вдруг поморщилась она.

Материнской любви к языкам она явно не унаследовала, исключительно из уважения к ней кое-как выучив английский, – и всё равно она знала его лучше всех своих знакомых.

– Да, можешь, – убедившись, что пульс Карла прощупывается, Маркус отпустил его запястье.

Мать рассказала ей всё о Маркусе – как они познакомились, кем он был и как зарабатывал на жизнь. Ира успела на долгие годы заразить Алекс страхом к отцу. Это было единственным, что её в матери какое-то время раздражало. Хотя в чём-то Ира была права – перед девушкой стоял далеко не самый безобидный в Америке человек.

Когда девочка подросла и стала задавать вопросы, Ира пояснила, что Маркус ни к чему её не принуждал и добился расположения женщины обманом.

«Что ж, это тоже нужно учитывать», – глядя сейчас на отца, подумала Алекс.

– Она пропала двадцатого апреля. Вечером я была в клубе. В восемь часов мне позвонил отчим, Ян, и сказал, что мама не отвечает на звонки. Когда я пришла домой, выяснилось, что она часа три как должна была прийти. Она отзвонилась Яну, что идет домой, чтобы ставил разогреваться еду. Она вышла из метро и не дошла до дома! Никаких свидетелей, ничего! Это был день, ещё засветло! – Алекс вдруг поняла, что в её голосе проскользнули жалобные нотки, и заставила себя собраться. Маркус не был Сашей, которому в трудные моменты жизни можно поплакаться.

Глянув на календарь, Маркус встал и открыл сейф, что-то достал оттуда и сел в кресло. Вынул из конверта часть фотографий и разложил на столе. Карл с кряхтением, держась за гудящую голову, сел и принялся растирать шею и плечи. Осмотрелся, но решил не встревать в разговор.

– Тебе не кажется, что ты знаешь слишком мало для того, чтобы так нагло обвинять меня? И вообще лезть в такое осиное гнездо, – тем временем вкрадчиво спросил Маркус, не поднимая головы.

– Других зацепок не было.

– Совсем?

Девушка пожала плечами и развела руками. Маркус как-то сразу ей поверил. Он потянулся за сигаретами, но пока не закуривал. Алекс вдруг вспомнила, что сама очень давно не курила.

– Скажи, а Егор что говорит? – помолчав, спросил Марк.

– Он тоже её ищет. Ты знаком с Егором?

Тот не ответил. Алекс села на стол с другой стороны, разглядывая фотографии.

– В этот день мне ничего не присылали, – сказал американец. На каждой фотографии была проставлена дата.

– Как часто к тебе приходят эти «доклады»? Может, в тот день за ней как раз следили?

– Нет периодичности. Мне присылают фото, когда что-то происходит и когда есть возможность сфотографировать, не вызвав подозрений. У твоей матери тоже есть охрана, Алекс.

– Например, «происходит»? Среди белого дня её похитили на улице.

– Значит, мои люди не видели похищения.

– Ерунда какая-то, – Алекс упрямо посмотрела на него сверху вниз.

Вопреки ожиданиям Карла, Маркус задумался и потянулся к своему мобильному телефону.

– Согласен.

– Куда ты звонишь? – насторожилась девушка, вспомнив, что находится в логове врага и кругом полно охраны, которую она так удачно миновала. Один звонок от Маркуса – и эти громилы могут заявиться к нему в кабинет.

– Всего лишь… своему осведомителю. Следил ли он за ней эти дни, – взглянув на возникший снова в её руках нож, сказал Маркус.

Выяснилось, что следил. В тот день и в указанное девушкой время Ира действительно вышла из метро и кому-то позвонила. Направилась к дому, но рядом с ней тормознула чёрная «Мазда».

Ира посмотрела в салон и села на переднее сидение. Машина почти сразу уехала.

– Видимо, кто-то с работы, раз так просто села, – пробормотала Алекс. – Ничего не понимаю. Но там её тоже ищут!

– Значит, это было не с работы, – сказал Маркус, выключив громкую связь и завершив звонок.

Карл тем временем кое-как поднялся с пола. Прихрамывая, он дошёл до бара и теперь прикладывал лёд к виску.

– Подожди, чёрная «Мазда»? Егор! Это его машина… – воскликнула девушка и задумалась над тем, что узнала. – Вечером дома её не было, наутро – ничего… А если она перепутала машину? И села не в ту, подумав, что там её друг?

Алекс побледнела. И вздрогнула, потому что на её руку, которой она опиралась о стол, легла ладонь Маркуса. Помедлив, она выдернула руку, хотя прикосновение не было неприятным, скорее неожиданным.

– Ещё ничего не ясно, – успокаивающе сказал Маркус. – Может, она в порядке. Требований выкупа не поступало?

– Нет. Вообще ничего.

В кабинет без предупреждения ввалились трое охранников с пистолетами в руках. Алекс напряглась. Она замерла, точно мышь, обнаруженная под веником, надеясь, что если она не будет двигаться, её не заметят. Хотя с такой расстановкой сил ей ничего не светило.

Карл посмотрел на охранников и на Маркуса. Тот откинулся в кресле, как раз раскурив сигарету, и спросил:

– В чём дело?

– Прости, Марк. Мы помним, что ты уходил… Охранник проходил мимо кабинета и заметил наверху свет… – сказал, по виду, самый умный из них.

– Да, я уходил, но вернулся.

Взгляд охранника остановился на девушке: он смутно помнил её ошивающейся возле клуба.

– Мы были уверены, что тут взлом… – начал он.

– Хвалю за наблюдательность, – перебил Марк. – Всё в порядке. Идите на место.

– Да, сэр.

Главный охранник уважительно склонил голову, отдал приказ «отбой» по рации, и парни убрались.

В кабинете установилась тишина. Карл и Алекс ждали, глядя на Маркуса. Тот курил, облокотившись на стол, и думал. Кондиционер вытягивал сигаретный дым быстрее, чем он успевал распространиться по комнате – к огромному разочарованию Алекс, которая давно не курила. Купить местные сигареты у неё не доходили сначала руки, а потом – кошелёк, попросить же сигарету сейчас гордость не позволяла.

– Ты очень везучая… Скажи, Егора после этого случая ты видела? – наконец спросил Маркус Уайт.

– Да, он приезжал два раза. Сначала один, спросил, что знаем мы с Яном. Вывернул нам все мозги наизнанку… Ненавижу этого зануду! Потом со следователями – они взяли какие-то образцы с её вещей для экспертизы… Я не разбираюсь.

– Он не вёл себя подозрительно?

– Нет, он сам беспокоился… То есть, ты подозреваешь Егора?!

– Конечно.

Девушка фыркнула.

– Да нет! Они знакомы больше, чем я живу! Он выбешивал меня ещё с песочницы. Нет, он в принципе нормальный. По правде, я думала, что у них с мамой что-то будет. Он сухарь, конечно…

– В смысле?

Маркус говорил чётко, по-английски, но с использованием понятных, популярных слов, и у неё не возникало проблем с пониманием его реплик. Сама она часто увлекалась и даже не осознавала, что её, может быть, непросто понять человеку, который давно не практиковал русский язык. Однако Маркус пока не жаловался.

– Ну, слишком уж он на неё полагается. У таких, как он, всегда несколько резервных вариантов работников. А тут чуть что – Ира, тут ваша помощь нужна. Посмотрите на этот иероглиф, а я пока вас порассматриваю как бы между прочим.

Последнее она сказала, явно вспомнив какой-то конкретный случай, которому была лично свидетелем, и её тон к концу реплики сменился на язвительный.

– Ты бы не пил сейчас, пока голова болит, – обратился Маркус к Карлу, который наливал себе что-то розоватое из какой-то бутылки. – Скажи что-нибудь.

– Вы оба – просто чокнутые, – ответил он и всё же отодвинул алкоголь подальше.

Маркус оставил это без комментария и посмотрел на девушку.

– Тебе нужно вернуться домой и всё рассказать Егору. Любая деталь здесь важна. Скажи ему, что узнала от меня, это важно. Он разведчик, и то, что кто-то притворился им, чтобы похитить твою мать, абсолютно не нормально. Он наверняка заинтересуется.

– Ладно…

– Подожди пару минут за дверью. Мне нужно поговорить с… другом.

Карл не сразу понял, что речь о нём.

***

– Зачем мне ждать тебя? Мы уже поговорили, – с вызовом спросила девушка, которой, видимо, было бесполезно приказывать.

– Есть ещё кое-что важное. Но нам нужно поговорить вдвоем. Можно в общественном месте. Я тебя не трону, не бойся.

Девушка фыркнула и вышла, толкнув дверь, спустилась на первый этаж. Вышла из клуба, открыто посмотрев на охранников, но те не стали её останавливать, и она решила подождать, что ещё скажет Маркус.

Карл выругался, потирая шею.

– Как болит… Неслабый захват, чуть мне шею не свернула.

– Какой-то ты нежный стал последнее время, – Маркус подошёл к окну и посмотрел на девушку, которая от нечего делать ковыряла ботинком бумажный стаканчик на асфальте.

– Вот серьёзно, я как-то сразу понял, что она твоя родная дочь! Вы просто идентичны. Ты бы видел, как она угрожает – тихо, мирно, прям как ты.

– Послушай, мне нужно уехать. Пока ты побудешь вместо меня, – убедившись, что Алекс не собирается уходить, он подошёл к столу и облокотился на него.

– Чего? Даже не думай, – от удивления Карл отвлекся от своей шеи и посмотрел на Маркуса. – Я тебя не отпускаю. С ума сошёл?

– Я просто посажу её на самолет и вернусь. День… два максимум.

– Всё равно.

Он колебался. Маркус осмотрелся, убедился, что их никто не подслушивает, и сказал негромко:

– Это я убил Деда.

– Что? Зачем?!

– Мне пришлось. Я не хотел этого делать.

– И… как ты это сделал? – Карл смотрел на него так, будто впервые видел.

– Как-то само собой получилось. Я поменял местами его таблетки. Повезло. Если бы его откачали, мне был бы конец, – негромко ответил Маркус, на секунду прикрыв глаза.

– Зачем ты мне это говоришь? – Карл, ошарашенный, отодвинулся подальше от друга, переваривая информацию.

– Просто. Хочу, чтобы ты знал.

– Кто ещё знает?

– Если ты болтать не будешь, то больше никто.

Настолько отвисшей челюсти Карла Маркус не видел давно. Сам он был поразительно спокоен.

– О, Марк… Зачем? Тебе же никакой выгоды от этого не было, та же прибыль, но геморра больше!

– Он следил за Ирой. И хотел «заказать» её.

– Да ну… Она просто женщина, – неуверенно сказал Карл.

– И она развалила ему половину бизнеса в Европе, а потом родила ребенка от меня. Просто вспомни, как он расправлялся с теми, кто ему неприятен. А кого он ненавидит?

Карл выругался, ещё раз машинально провёл по шее рукой и указал пальцем на дверь:

– Ладно. Но зачем вообще провожать эту… хамоватую девицу? Не маленькая, сама дорогу назад найдёт.

– Просто провожу. Хочу убедиться, что в следующий раз она не подкараулит меня с ножом в ванной, – Маркус сжал протянутую другом руку.

– Ладно. Только сразу возвращайся. Я один нафиг не справлюсь! И… я никому не скажу про Деда. Даже если учесть, что инфа уже дико старая, лучше не распространяться. До конца был уверен, что это не ты!

– Я тоже, – совершенно серьезно сказал Маркус и вышел на улицу. Алекс успела надеть свою кожаную куртку и стояла неподалёку. Отыскав её взглядом, Маркус подошёл к охранникам.

– У кого из вас внедорожник?

– У меня, сэр. «Джип».

– Давай ключи.

Охранник вложил их ему в ладонь.

– Где он припаркован?

– У заднего входа. Темно-зеленый пикап.

– Возможно, возьму на пару дней, – пристально глядя на него, сказал Маркус.

– Как скажете, сэр.

Маркус подошёл к девушке, которая явно начинала замерзать, обхватив себя за плечи: холодало.

– Зови своих друзей. Есть разговор, – сказал Маркус.

Девушка посмотрела на него и удивлённо моргнула.

– У меня нет тут друзей, – сказала она.

Настала пора удивляться Маркусу:

– Тебе никто не помогал?

– Нет, кому мне помогать тут? Я первый раз вообще из России выехала.

– Идём. Здесь рядом есть хорошее кафе. Там поговорим.

К его удивлению, девушка не шелохнулась.

– Я никуда с тобой не пойду.

Маркус остановился и обернулся. Его объехала машина, потому что он уже ступил на проезжую часть. Темнело, с неба начал накрапывать мелкий дождь, который, похоже, скоро прекращаться не собирался.

Маркус вернулся к ней на тротуар.

– О чём разговор? – Алекс поёжилась и набросила капюшон на голову.

– Хочу узнать, как ты добралась до меня. Согласись, это ненормально, когда одна девочка может вот так просто пройти в закрытый кабинет с деньгами. Я всего лишь хочу узнать уязвимость личной охраны, чтобы исключить её. Расскажи мне. За это я оплачу ужин.

Девушка задумалась. Она очень хотела есть, а денег на обратную дорогу почти не оставалось – только на самолет до Москвы. Если бы не бездомный бродяга, который вытащил у неё часть денег из нагрудного кармана, она могла бы себе позволить нормальный ужин, но сейчас хватало только на перекусы. К тому же, Алекс была безумно голодна.

– Ладно, – нехотя буркнула она и нагло заявила: – Но я выбираю большие порции! И я сама выберу, где буду есть.

Маркус прошёл за ней пару кварталов до лапшичной – место, по слухам, действительно был неплохим, хотя восточную кухню он не очень любил. Девушка заказала большой суп по какому-то японскому рецепту и такую же порцию макарон, Маркус ограничился кофе. Перед ним чашку с напитком поставили почти сразу, а ужин готовили дольше.

– Сколько ты здесь? – спросил мужчина, пристально разглядывая её и пользуясь тем, что она на него не смотрит.

– Вторые сутки. Нужно было найти тебя, это непросто. У тебя, оказывается, прорва фанатов, – вздохнула девушка.

– Ты не боишься одна ходить по городу?

Вопрос был банальным и при этом, учитывая последние события, более чем разумным. Алекс впервые об этом задумалась.

–Я как-то об этом не думала. Мама пропала… Ей явно хуже.

Девушка какое-то время наблюдала голодными глазами за готовкой, сидя к спутнику вполоборота, потом наконец оторвалась от приятного зрелища и уточнила:

– Ты же не будешь сейчас наказывать тех людей, которые мне помогли?

Маркус заметил, что смотрит на её скромный маленький золотой крестик, висящий на шее, как загипнотизированный, и заставил себя отвести от него взгляд.

– Хорошо, не буду, – сказал он и отпил кофе. Что местные японцы не умели делать – так это напиток по-американски, либо же Маркус привык к определённому сорту, но этот не только горчил, но и отдавал гарью.

Улыбчивая женщина принесла девушке заказ и, пожелав приятного аппетита, ушла.

Утолив первый голод, Алекс честно рассказала, как нашла клуб, опуская подробности своего пути и уточнив, что про то, кто такой Маркус Уайт, знают даже на заправках.

– Тебе нужно больше конспирировать свою личность, – не сдержавшись, подколола она его.

– Поздно. Я слишком долго тут живу, чтобы меня здесь никто не знал, – сказал Маркус, разглядывая кофе на дне чашки.

– Тогда поменяй город.

– Это невозможно.

– То есть ты обязан сидеть тут безвылазно?

– Не обязан. Но так удобнее.

– Я бы на твоём месте возненавидела этот город, – честно сказала девушка, не успев удержать себя за язык: это должно было прозвучать не слишком вежливо по отношению к Маркусу.

– Так и есть. – ответил он, подняв на неё взгляд, и когда девушка запнулась, вернул разговор к прежней теме: – Что было дальше?

Мужчина не перебивал, и вскоре девушка спохватилась, что выбалтывает ему то, о чём говорить не собиралась вообще никому:

– А какой-то придурок вытащил у меня 500 баксов, пока я спала. Хорошо, что я деньги распихала по частям и это были не последние. Ну, с подбитым подбородком кто угодно передумает искать. Хотя я, блин, даже комнату на ночь сняла! Жесть. И там достали.

– В том квартале лучше вообще не останавливаться, – сказал Маркус.

– А где мне остановиться сейчас? Мне нужно отдохнуть, – вдруг спросила Алекс.

Она не понимала, что заставляет её с ним советоваться, – возможно, потому что Маркус вопреки предостережениям матери создавал впечатление адекватного и умного человека, с которым, при наличии желания, можно договориться.

– Сейчас ты поедешь в аэропорт. Я сам тебя отвезу. Поспишь в машине, – вдруг сказал Маркус, не глядя на неё. Он даже не спрашивал её мнения, он сообщал. От Алекс не укрылось то, что он быстро написал в телефоне какое-то сообщение, отправил и спрятал аппарат в карман.

– Что? Нет, мы так не договаривались, – наевшаяся девушка отодвинула от себя пустые тарелки и с возмущением посмотрела на мужчину.

Который раз за вечер Маркус испытал непривычное для него смятение: его побаивались даже полицейские патрули, а эта девочка – нет. Совершенно ясно, что пытаться заставить её сделать что-то силой – значит добиться ровно противоположного. Поэтому Маркус откинулся на спинку стула и сказал:

– У тебя мало времени, тебе нужно быстрее добраться домой. Напомню, Ира пропала без вести. От каждого часа зависит многое, а я отвезу тебя быстро и с гарантией посажу в самолет.

– Мне от тебя ничего не надо, – сказала девушка уже не так уверенно. Алекс подумала, что его логика почти железобетонная, а её упрямство – дело привычки.

– Я тебя не понимаю. Я не представляю, как симпатичная молодая девушка будет ходить по ночному городу в поисках жилья! Ты серьёзно собираешься этим заниматься?!

Алекс смутилась, поняв, что ей удалось вывести из себя даже его.

– То есть, по-твоему, нормально, когда молодая девушка доверяется первому встречному и садится к нему в машину?

Маркус запнулся. Именно так они с её матерью и познакомились почти четверть века назад, хотя вряд ли Алекс имела в виду тот случай. Нет, дочь совершенно не была похожа на легкомысленную мать, которая в решениях чаще полагалась на эмоции и интуицию, чем на здравый смысл.

– Ты же знаешь, что я твой отец, – негромко сказал он.

– И что? Я о тебе больше вообще ничего не знаю, – девушка продолжала упрямиться.

– Мне показалось, ты смелая. Но вот меня боишься, – обронил он разочарованно, решив пойти на хитрость.

– Я не боюсь тебя! Нашёлся мне, король-автократ! – вспылила девушка.

– Тогда пойдём.

Он первым встал из-за стола. Основательно подкрепившаяся девушка с трудом встала и пошла за ним к выходу. Если бы она не устала настолько или хотя бы не переела, то ещё бы продолжила спорить, но сейчас поняла, что у неё слипаются глаза. На улице она остановилась – чтобы достать из рюкзака свитер толстой вязки и надеть его под куртку. Потом схватила Маркуса за локоть:

– Стой. Мне нужно купить сигареты. Я должна покурить, иначе умру, – мрачно сказала она.

За козырьком, под которым они стояли, начинался ливень, и девушка, ёжась, смотрела на непогоду. Вздохнув, Маркус достал свою пачку и протянул девушке. Глядя, как она с наслаждением затягивается его крепкой сигаретой, он вдруг вспомнил русскую сказку о гадком утёнке.

– Офигеть. У нас тоже есть «Кент», но эти сигареты намного лучше! – вдруг сказала она, действительно ожив. – Теперь я понимаю, почему они у вас капец дорогие.

– Не поэтому.

– А почему? Нет, серьёзно! Пачка сигарет тут стоит 10-15 долларов! В России – доллар! Иногда полтора.

– Здесь другая экономическая стратегия.

– Какая?

Марк смотрел в её глаза, в которых зажёгся неподдельный интерес, и понял вдруг, что не может выбраться наружу. Пересилив себя, он отвёл глаза и пошёл вдоль навеса. Девушка пошла за ним, ничего не заметив. Она даже будто старалась оказаться ближе, чтобы не растерять его слова в дорожном шуме. Марку неожиданно льстило неподдельное внимание девушки к его ответам, даже по абсолютно дурацкой теме.

– Так власти пассивно борются с курением… Завышая цены. Табачники платят высокие налоги, и этот налог ложится на покупателя. Всё это идет на медицину – например, борьбу с раком.

– Блин, действенно, – пробормотала девушка. – Ну а качество почему другое?

– Производители-то у вас свои.

Они вернулись к клубу, зашли с обратной стороны, оказавшись во дворах. Марк походил вдоль машин и наконец остановился возле одной из них. Открыл дверь, завел мотор и открыл заднюю дверь пикапа.

– Поспать можно здесь.

– Ты же впервые её видишь, да? – буркнула Алекс. Она забралась на заднее сидение и стянула с себя мокрую куртку.

Когда она легла, то вдруг поняла, насколько сильно устала – тело стала бить дрожь, как при высокой температуре. Она почти сразу провалилась в сон. По ощущениям это было похоже на обморок.

Глава 3. Каратель

Ира очнулась, лёжа на полу. На щеке чётко отпечатался подвальный мусор. Какое-то время ушло на то, чтобы вспомнить, как она в таком положении оказалась.

Когда Ира торопливо наливала воду в стакан из-под крана, в один момент чётко ощутила чьё-то присутствие прямо за спиной. При этом мать Алекс была уверена, что шагов не слышала.

Егор не имел привычки ходить настолько тихо.

Женщина хотела обернуться, но почему-то медлила. Всё тело вдруг прошиб пот – Ире стало страшно настолько, что она застыла, точно женщина из библейской истории, которая обернулась на город, уничтожаемый богом. Она боялась даже пошевелиться.

– Егор! – крикнула она, предупреждая его и одновременно зовя на помощь.

Это же стало сигналом к атаке для гостя, которого не звали.

И хотя она ожидала этого, всё равно испугалась, когда кто-то схватил её сзади и зажал рот.

– Ведьма! – сказал кто-то. Сказал не брезгливо, как это слово произносили в средневековье перед тем, как связать женщину и сжечь. А вроде бы даже с восторгом, будто она решит все его проблемы.

И только потом переводчица поняла, что слово было сказано на каком-то другом языке, а она машинально перевела. А потом на глаза наползла темнота.

Если жена Лота поплатилась за своё непослушание, потому что её предупреждали не смотреть на уничтожаемый Содом, то Ира провинилась только в том, что оказалась не в то время и не в том месте.

Женщина приподнялась на локтях, осмотрелась и вздрогнула. Неподалёку сидел и пристально смотрел на неё хозяин дома.

– Что происходит, Егор? – выдохнула она уже чуть спокойнее.

Когда он заговорил, его голос не был похож на человеческий, он был шипящим и низким.

– Егора здесь нет.

Ира задумалась, вспоминая язык, который давно не практиковала.

– Как тебя зовут и почему ты здесь? – осторожно спросила Ира.

– Иохам. Я приехал с вами на вертолёте. В нём, – он показал на грудь Егора. – Дальше помню смутно. Он что-то подозревал, и я прятался. Если ты отвезёшь меня обратно, я отпущу его. Нужно вместить меня в прокажённого и провинившегося преступника – и я буду пожирать его плоть.

Хорошо, что он говорил медленно: это давало время вспомнить нужное значение слов. Но от напряжения лоб женщины покрылся потом. Или это от жары?

Дом Егора был построен добротно и хорошо отапливался – так, что ей в блузке было жарковато. Она подумала и перебралась с пола на диван. Егор никак не отреагировал, лишь слегка повернул голову, следя за ней.

– Что ты такое?