Семь принцев и муж в придачу

Кларисса Рис

Семь принцев и муж в придачу

Пролог

Я сидела и откровенно скучала. От нечего делать даже третий раз за день убрала и без того чистую кухню. Стас сегодня должен был вернуться ближе к ночи. В модельном агентстве проходил открытый кастинг на открывшиеся требования к девочкам. А мой муж с недавних пор стал очень влиятельным человеком в индустрии моды. Сперва, шесть лет назад он нашел и выбрал в качестве модели меня, а затем и Элеонору. Так и получилось, что две самые востребованные модели последних пяти лет – это его заслуга.

На сегодня работы у меня не было, последний месяц блондинки были не в тренде, и мой график сильно поредел. Всё внимание заказчики обращали на второе дарование мужа. А мне с не настолько эффектной, но при этом запоминающейся, экзотической внешностью приходилось отсиживаться в сторонке.

Я родилась платиновой блондинкой, но завистницы в это не верят, они считают, что я трачу огромные деньги на салоны красоты и поддержание этой легенды. А видя мои причудливые розовые радужки глаз в золотом окаймлении, врачи в один голос утверждают, что это мутация. Я же привыкла считать, что это уникальный дар богов.

Вот с таким набором редких качеств сидела я теперь дома и грустила. Без работы было тоскливо. Да и по мужу я скучала. Это сейчас мы жили в шикарном пентхаусе в новостройке, а раньше мы редко расставались и коротали дни в захолустной однушке. Живя в роскошном доме, мы встречались только в спальне, и то замученные, как две лошади. От этого становилось ещё тоскливее и обиднее, я ведь скучала, а Стас только отмахивался от меня и падал лицом в подушку.

Его, конечно, тоже можно было понять, так себе удовольствие смотреть на восторженных девиц, каждая из которых мнит себя супермоделью нового поколения. На деле приличная из них попадалась одна на тысячу. Мой путь в мир “от кутюр” начался весьма странно и необычно. Шесть лет назад Стаса случайно занесло в нашу Тмутаракань на краю Сибири. Приличные люди о моём городке даже не слышали. Я тогда, как обычно, с другими приютскими лопатила снег на улице. Помню, он тогда застыл на полушаге, заметив меня в толпе ребят.

Да уж, незабываемое зрелище! Растрёпанная светлая коса, покрасневшие нос и щёки, горящие в пылу снежных баталий розовые глаза. Вот и не смог он пройти мимо такого чуда природы. А когда меня нормально отмыли, привели в порядок и накормили, оказалось, что я вполне себе милая куколка.

Так я попала на обложки модных журналов. Единственное, от чего я отказывалась из раза в раз, – перекрашиваться. Кому нужно, те пусть тратятся на парики, а мою красоту не трогают. Из-за этого пунктика и сижу я сейчас без работы. Вместо того, чтобы перекраситься в жгучую брюнетку или рыженькую бестию, я продолжаю ратовать за образ белобрысой моли.

Ну ничего, прорвёмся. Раз уж я выжила в детском доме, то как-нибудь переживу пару месяцев пика популярности брюнеток. Ближе к осени снова всех потянет на блондинок, мы лучше сочетаемся с дорогими красивыми шубами, чем яркие и эффектные темноволосые красотки.

С такими мыслями я и пошла по новому кругу убирать и без того чистый дом. Хоть какое-то занятие для растревоженных нервов. Захотелось горько усмехнуться, вспомнила, как в детстве мечтала о собственном доме и семье. Что же имею в итоге? Мне двадцать два года, дом есть, муж есть, любовь есть, детьми ещё, наверное, лет восемь обзаводиться нельзя. Пожалуй, с моей внешностью и подольше.

Я едва на восемнадцать выглядела, при своих тонких, похожих на детские, чертах лица и изящной фигуре. Я худенькая, как тростинка, хоть и ем за пятерых, муж даже посмеивается над этим. Так что пока не выйду за рамки контракта, детей мы не сможем завести. Даже наши совместные доходы не покроют предполагаемую неустойку. Миллион за каждый неотработанный месяц? Допустим, смогу я участвовать в съёмках до четвёртого месяца срока, а потом искать работу на показах одежды для беременных. Всё равно остаётся девятый месяц в роддоме и после неизвестно, как там дело с грудным кормлением пойдёт. Трёх лишних миллионов у нас не было. Вот и приходилось мне маяться от безделья.

Глава 1

Уже третий день Стас не ночевал дома, он оставался в гостинице, где проходил отбор новых моделей. Я просто не находила себе места от волнения, всё буквально валилось из рук. Не получалось даже сосредоточиться на рисовании, которое меня всегда успокаивало. Краски растекались и потому мазки превращались в некрасивые кляксы.

Подумав, что хватит мучить себя, решила заняться любимым делом всех женщин на земле – устроить шоппинг. Сборы не заняли много времени. Без макияжа и укладки меня редко кто узнавал на улице. Люди не воспринимали меня как “ту самую очаровательную незнакомку с гламурной обложки”.

Мужа, как и меня саму, в последнее время такой факт несправедливости начинал жутко раздражать. Во всех опросах я была гораздо популярнее Элеоноры, но её узнавали на улицах и подходили знакомиться. Профили в соцсетях у неё ломились от подписчиков, а у меня едва ли десятая часть набралась от её популярности. Если бы не было галочки подтверждения, то и тех поклонников не собрала бы.

Вот и приходилось мне скрипеть зубами от зависти и обиды. Элеонора была успешной, популярной и дико богатой. Её родители спонсировали несколько крупных проектов в медицине и политике, из-за чего в агентстве она ценилась на вес золота.

Я была популярна только из-за красивой внешности. Многие завистники злорадствовали по поводу того, что это не вечно и скоро я превращусь в старую рухлядь, и Стас меня бросит. На моего мужа алчные девицы вешались пачками. Ещё бы, темноволосый спортивный парень ростом почти метр девяносто, предпочитающий носить элегантные классические костюмы и делать модные стрижки. Его тёмные глаза словно проникали в самые потаённые глубины души.

Нет, я не ревновала, просто обожала мужа, мне нравилось дарить искреннюю любовь моему ангелу-хранителю. Стас мне явно был послан провидением в качестве спасителя. Никто другой не хотел связываться с неправильной и странной девчонкой, а он смог меня принять такой, какая есть, полюбил и помог добиться многих успехов в жизни. За это я ему была благодарна и чувствовала себя обязанной до скончания века.

Что-то меня совсем утянуло в водоворот собственных переживаний и печалей. А ведь я собиралась развеяться. Лучезарно улыбнувшись, подскочила со стула, схватила сумочку, ключи и лёгкую шляпку, выскочила из квартиры. Нечего нюни распускать, в приюте было тяжелее.

Москва привычно встретила меня гулом улицы и множеством людей, спешащих по своим делам. Даже спустя шесть лет жизни в столице я так полностью и не привыкла, что тут всё по-другому. Зимой нет снега по крышу, едва ли холоднее минус двадцати градусов, а теплая шуба больше аксессуар, чем необходимость.

Машина приветливо моргнула фарами, и я устроилась на белом кожаном кресле. Стас не разрешал брать его машину без спроса, но ещё два дня его не будет в квартире, и роскошный автомобиль бизнес-класса был полностью в моём распоряжении. Я включила радио, настроила приём звонков с телефона и, врубив музыку на всю катушку, выехала из подземного паркинга. Душа наполнилась ощущением свободы и озорства.

В свои двадцать два года я так и не избавилась от детской непосредственности и непоседливости. На съёмках мне это и мешало, и помогало. Фотографы были в восторге от скромной и по-детски милой красотки с необычными глазами, но всё портила будто подростковая угловатость и нескладность. На вид мне едва восемнадцать давали. Спасали положение макияж и выгодные ракурсы.

Но вот теперь я счастливо улыбалась и ловила ветер. Город, на моё удивление, был забит не сильно, пробки не утомляли долгими и тяжкими часами ожидания. За время путешествия успела поймать парочку восхищённых взглядов и комплиментов от молоденьких парней из соседних машин. А серьёзный дяденька на крутом внедорожнике даже предложил себя на роль моего любовника, пока мы ждали зеленый сигнал светофора.

МКАД встретила меня неласково, и дорога потянулась значительно медленнее, так что даже захотелось поделиться фотографией с немногочисленными подписчиками, но я вовремя вспомнила, что и муж ее увидит. А головомойку за его взятую без спроса машину мне получать не хотелось, так что пришлось отложить телефон и просто смотреть на убегающую вдаль дорогу.

До торгового центра, в котором я любила гулять, смогла добраться только спустя пару часов. Настроение немного поднялось, но всё же счастьем я не блистала. Медленно прогуливаясь по магазинам, я старалась отгонять от себя невесёлые мысли. Развлекая себя примерками эффектных нарядов, я не стремилась приобрести себе что-то из манящего многообразия, однако пакеты, к моему удивлению, росли медленно, но уверенно.

В магазине с бельём я едва не пропала на пару часов, от изобилия начали разбегаться глаза. С моими параметрами можно было примерять любые модели не только итальянских брендов, но и прекрасные творения из Кореи и Японии. Хотелось приобрести всё и сразу. Бедная консультантка совсем замучилась приносить и уносить комплекты. Душа моя всё же не сдержалась, и я пополнила свой комод двумя новыми приобретениями.

Первый комплект белья был небесно-голубого цвета, расшитый мелкими стразами такого же оттенка в причудливом цветочном орнаменте. Он сидел как влитой и превращал спинку в произведение искусства, а хитроумная застёжка спереди радовала меня. Стас всегда бесился, когда не мог быстро расстегнуть моё бельё.

Второй комплект был из классической коллекции. Чёрное кружево нежно обнимало кожу, оттеняя и без того белоснежный ее природный цвет. Не важно, сколько времени я убивала на солярий и автозагар, после них становилась на тон темнее своего обычного цвета кожи. Из-за этого страдала ещё одна сфера моей работы, но все равно я не переставала любить тёмное бельё. Вот и прикупила в очередной раз тончайшее итальянское кружево с атласными лентами и бантиком посередине.

Дальше ноги понесли меня уже в обувной, где я пропала второй раз на дню. Распродажа и скидки в восемьдесят процентов не отпускали меня из своего плена почти до самого вечера. Из обувного я выползла счастливая до невозможности. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что пятьдесят тысяч, потраченные в магазине, мне ещё припомнят. Но я гнала её прочь. Имею право раз в месяц потратить на себя честно заработанные деньги.

Сперва весь семейный бюджет уходил на выплату ипотеки и кредита за машину. Потом понеслось: ремонт и страховка, множество вопросов и проблем. Затем Стасу захотелось обвенчаться, и мы потратили на повторную свадебную церемонию полугодовой бюджет.

Впервые за шесть лет у меня появились свободные деньги, которые не нужно мгновенно куда-то отдавать, и с чистой совестью я потратила их на себя любимую, ничуть не жалея о содеянном. Стыд у меня пропадал в то мгновение, как я вспоминала о восхищении, с которым люди смотрели на Элеонору в её дорогущих нарядах от ведущих дизайнеров и модных домов.

Я тоже девочка, и хочу себя побаловать. Да, мне не повезло родиться в богатой семье, на мою руку не претендовали толпы не менее состоятельных женихов. Зато я полностью отдавалась своей семье и работе, не забывая о праздниках и подарках коллегам и начальникам. Я умела ценить доброту и заботу. Я знала цену деньгам и то, как тяжело их зарабатывать.

Но при всех этих достоинствах меня иногда накрывала такая жгучая зависть, что становилось самой страшно от мысли, откуда она взялась. Вздохнув, я набрала себе целый поднос вредной, но вкусной продукции, представленной на фуд-корте, и решила утопить печали и невзгоды в сладком безобразии. Мороженое и молочный коктейль окончательно примирили меня с тяжёлой и несладкой реальностью. Взгляд наткнулся на молодую парочку, что мило ворковала в углу.

Когда-то и мы с мужем могли часами разговаривать о всяком разном, а сейчас я всё чаще замечала, что наши разговоры сводятся к работе, новым начинаниям и очередной покупке ненужной нам дорогой недвижимости. Недавно Стасу захотелось купить загородный дом с бассейном и шикарной верандой для барбекю, куда можно пригласить коллег и партнёров.

Я же считала, что это напрасная трата времени и денег, но муж упорствовал и настаивал на приобретении дома за баснословные двести миллионов. Для меня такие деньги были недоступной роскошью, и тратить их на дом, которым будем пользоваться от силы три раза в год, казалось кощунством.

Ругались мы из-за того шикарного дворца уже на протяжении пары месяцев. Стас настаивал и кричал на меня, обзывая дурой. Я же упрямо твердила, что если и покупать дом, то маленький и не дороже нашей квартиры. Наверное, именно эти скандалы и довели меня до состояния, близкого к нервному срыву.

Я боялась опять попасть в долговую яму, и теперь не на пять долгих лет, а почти на двадцать с лишним. Когда мы выплатили последние сто тысяч за ипотеку, я до потолка прыгала от счастья. На машину я согласилась легко, там был всего год срока и платежи чуть больше, чем за квартиру. А за пресловутый дворец нам насчитывали такие суммы, что волосы на голове начинали шевелиться.

Во время последнего нашего скандала муж пообещал развестись, на что я тоже вспылила и сказала, что отберу половину квартиры и неплохо буду жить без него. Стас ушёл, громко хлопнув дверью, и с тех пор стал жить на работе. Я же впервые с того момента выбралась из дома, прихватив его машину и кредитку. Странно, почему он ещё не позвонил, видя, как с карты списываются деньги.

Махнув на всё рукой, я откинулась на сиденье и закинула в рот вкусную креветку. Настроение не испортилось даже после воспоминаний об очередной ссоре. По торговому центру разнёсся голос администратора сообщая припозднившимся посетителям о закрытии, и мне пришлось подниматься и собирать пакеты с покупками. До машины я шла не торопясь, дыша свежим летним воздухом. Приобретенные товары ощущались приятной тяжестью в руках, и я знала, что завтра всё равно станет лучше, чем было вчера.

Багажник открылся с лёгким щелчком. Я едва смогла утрамбовать все свои покупки в маленький багажник кабриолета и, почти прыгая, захлопнула его обратно. Часы на мобильном показывали начало одиннадцатого, а от мужа так и не последовало звонка. Не выдержав, набрала его номер, вот только кроме механического голоса автоответчика ничего не услышала. Тяжело вздохнув, я нажала на кнопку старта, запустив двигатель. Ещё раз посмотрев на тёмное небо, решила, что пора бы и домой возвращаться. Но в машину сесть не успела, меня окликнул зычный голос незнакомца.

– Слава богам, Принцесса Латимира, мы вас нашли! – от неожиданности я даже присела, так ярко горели жёлтые глаза, в упор смотревшие на меня.

Глава 2

– Слава богам, Принцесса Латимира, мы вас нашли! – от неожиданности я даже присела, так ярко горели жёлтые глаза, в упор смотревшие на меня.

– Простите, – я аж поперхнулась от неожиданности, – Вы ко мне обращаетесь?

– Конечно, Ваше Королевское Высочество, – старикашка согнулся в три погибели.

– Вы ошиблись, – медленно скользя по боку автомобиля, я начала отступать к двери.

– Нет-нет, миледи, – затряс седой головой мужчина, – вы так похожи на покойную Королеву.

– Извините, но мне некогда выслушивать ваш пьяный бред, – и, запрыгнув в машину, вжала педаль газа в пол, уносясь с почти пустой парковки.

Впервые у меня такое: сердце как сумасшедшее билось где-то в районе горла. Это надо было так нарваться. А ведь беды ничто не предвещало. Я спокойно себе стояла и никого не трогала. Так почему именно до меня вздумал докопаться неадекватный бомж.

Разве у меня на лбу красуется надпись “главная дура столицы”? Даже если это очередная провокационная съёмка для телешоу, Стас должен был знать, с какой болью я отношусь к упоминанию и разговорам о родителях. Не мог он так жестоко со мной поступить.

В первый раз я тоже не ожидала, и розыгрыш был достаточно жестокий, но всё же не выходил за рамки разумного. Произошло это в прошлом году. Я почти на месяц улетела в Милан для участия в неделе моды, а по возвращению родное агентство решило записать меня в популярное шоу на ютубе. Славилось оно миллионной аудиторией и не только российской, а также жестокими розыгрышами своих клиентов. После участия я действительно подняла свои рейтинги, но осадок, как говорится, никуда не делся. Как будто ничего лучше не могли придумать.

Уставшая, как загнанная лошадь, после аэропортов, перелёта и московских пробок, я зашла домой и обомлела. Пакеты и сумки выпали из рук. Разворачивающаяся перед глазами картина повергла меня в дичайший шок, из которого я не могла выйти добрых пять минут.

Элеонора в одном белье сидела на нашей барной стойке и, откинув голову с водопадом чёрных шёлковых волос, тихо постанывала. А мой дорогой супруг, не менее раздетый, стоял между ее широко разведённых стройных ног и ласкал шею, которую мне тут же захотелось свернуть.

Тонкие пальчики с аккуратными ноготками тёмно-бордового цвета оставляли вмятины на сильных плечах Стаса. Губы были приоткрыты в призывном жесте, словно дразнили и заставляли желать смять их страстным поцелуем. Алая помада, которая категорически мне не шла, на Элеоноре смотрелась столь уместно, что от досады захотелось просто взвыть.

Мой ступор всё продолжался, я не могла контролировать собственное тело. Стояла, как полная идиотка, и во все глаза пялилась на беспредел, происходящий на моей кухне. А он только набирал обороты, переходя уже все доступные моему пониманию границы.

Губы мужа медленно заскользили по загорелой коже, прокладывая себе дорожку до кружевного белья белоснежного цвета. Я знала и этот комплект, и эту марку, именно в таком неделю назад сама выходила на подиум во время показа. Сейчас в этом комплекте, который существовал в единственном экземпляре, восседала моя соперница и смотрелась куда лучше меня.

Руки наконец-то смогли сжаться в кулак, а губы затряслись. Я не могла к ним приблизиться, меня просто разрывало от жалости к себе и мужу. Наверное, именно в этот момент я и осознала, что навсегда останусь девчонкой из богом забытой деревушки. Элеонора была шикарной и правильной, такой, какой и должна быть настоящая женщина.

Статная и вынуждающая оборачиваться ей вслед. Мужчины могли только мечтать о недосягаемой красавице с каскадом тёмных волос и яркими изумрудными глазами, что дурманили и зачаровывали. Про таких и слагают легенды, для них совершают подвиги, их боготворят.

На её фоне я выглядела совсем обычной. Да, блондинка от рождения. Да, необычные глаза, но слишком светлые и не завораживающие. Я была словно отклик небесного светила, его тень, что вечно оставалась второй. А вот Эля была самой звездой, освещающей всё вокруг и затмевающей всех на своём пути. Ей даже усилий не требовалось, на неё и так обращали внимание.

Мне не приходилось выбирать работу, я бралась за всё, что мне предлагали. Она же, напротив, медленно указывала пальчиком и говорила, что хочет. Дорогие машины, украшения и наряды – она рекламировала только их. Я же не брезговала рекламой шампуней, лечебных мазей, кроссовок, да в общем всего, за что платили. В этом и была наша огромная пропасть. Она – звезда, я – простая тень. Наверное, в тот самый момент я и осознала, что муж не виноват, он не смог устоять перед шикарной красоткой.

Я и не заметила, как по щеке потекла одинокая горькая слеза. От собственной никчёмности становилось противно и мерзко. Даже собственный муж не видел во мне прекрасной девушки, что толку тогда рассуждать о других.

Но в следующее мгновение вспышки фотокамер ослепили и без того застланные слезами глаза, и где-то на задворках сознания мелькнула шальная мысль, что это всё просто бред. Так, по сути, и оказалось на самом деле. Редактор, директор и ещё непонятная куча народу повылезли из всех комнат квартиры, атакуя меня.

Ледяные пальцы страха начали медленно отпускать сжавшееся сердце, и оно заново пыталось биться, возвращаясь к нормальному ритму. Но мозг всё так же прокручивал в голове, с какой страстью любовники жались к друг другу, как сплетались их тела в страстном танце. Руки, ноги, губы – всё это выдавало их. Я не верила, глубоко внутри понимая, что это не просто розыгрыш.

Вот только вряд ли кто-то поверит шокированной мне, и я приняла за лучшее решение просто плакать и принимать цветы и поздравления с удачной съёмкой. А с мужем я могу поговорить и в другой раз, когда не будет рядом свидетелей и блогеров.

Меня начали успокаивать, Толик и Бобик, организаторы канала, хвалили и приглашали к ним в качестве актрисы, ссылаясь на мое нестандартное поведение в экстремальных ситуациях. Я же только кивала и осознавала, что хочу выгнать их из квартиры и устроить грандиозный скандал.

Накладные пряди волос ужасно оттягивали голову, накладные ресницы кололи, а улыбающаяся Элеонора бесила до зубного скрежета. Но я сидела и улыбалась, понимая, что это часть моей работы, и если попаду на миллионный канал, то смогу неплохо продвинуться, а значит этих двух несносных пацанов восемнадцати лет отроду упускать никак нельзя.

Незаметно я переключилась исключительно на эту парочку, пытаясь зацепить их посильнее. Директор одобрительно хмыкнул и начал отвлекать Стаса всеми возможными путями. На что муж начал ныть и жаловаться, что, видите ли, в официантки-служанки он не нанимался, и вообще у него жена есть, которая гостям должна угождать. Одного моего взгляда хватило, и мой благоверный заткнулся, поплёлся выполнять поручение вышестоящего начальства.

В итоге я за пережитые мучения получила постоянный контракт с блогерами и возможность неплохо зарабатывать на съёмках их подстав. Я счастлива, директор рад, Стас в гневе, а Элеонора презрительно кривит губы от досады.

За всем этим я забыла про планируемый скандал, а затевать его на следующий день уже не видела смысла. Так и спустилась неловкая ситуация на тормозах. Грешным делом, я даже подумала, что мне на самом деле померещилось от переизбытка чувств. Больше интереса к собственной сопернице со стороны благоверного я не замечала и окончательно махнула на это рукой.

Сегодняшний старик натолкнул меня на мысль об очередной подлянке со стороны Толика и Бобика, уж очень часто в последнее время зрители просили вновь разыграть меня. А с этой парочки станется, особенно ради просмотров и лайков. Нет, для меня это означает неплохой заработок, но было обидно, могли бы хоть намекнуть, что планируется сюжет со мной в главной роли.

Набрала номер Толика и услышала только гудки и автоответчик. Разозлившись, надиктовала всё, что думаю про эту сладкую парочку интриганов и завернула на парковку. Сейчас я даже была рада, что мы потратили лишние полмиллиона на отдельный паркинг. Мне не пришлось наворачивать круги по двору в поисках места для стоянки.

Встряхнув головой, выбросила из неё все лишние мысли и пошла разгружать багажник от покупок. Муж так и не перезвонил, что тоже не доставляло мне радости и веселья. Где же он так занят, что на меня нет и пяти минут. Сигнализация пикнула, я подхватила собственные сумки и пошла ждать лифт. В гараж его вызывали редко, и он стоял в самом низу листа приоритета. Можно было подняться на два этажа пешком, а уже с вестибюля нормально доехать до пентхауса, но было откровенно лень тащиться с сумками по лестнице.

Наверное, на небесах решили сжалиться надо мной. Спустя пять минут серебряные створки распахнулись передо мной и горой покупок. Ключ-карта сработала, и лифт понёс меня на самый верх в собственную квартиру. Ноги приятно гудели, и мне хотелось выпить холодного сока и пойти принять душ. Такое приятное времяпрепровождение я давно себе не устраивала и была, честно говоря, счастлива.

Опустошённая наполовину банковская карточка меня не сильно волновала, завтра должны прийти выплаты от весельчаков и агентские за последнюю работу для журнала. Да и до зарплаты Стаса оставалось меньше недели. Так что голодать точно не будем.

Квартира встретила меня темнотой и приятным запахом моих любимых духов. Как же хорошо! Скинув туфли в прихожей, я свалила сумки на диван и закопалась с головой в холодильник. Нашла заветный сок, наполнила стакан и потопала набирать тёплую ванну с шоколадной пеной и мерцающими свечами по кругу. Отдыхать – так на полную катушку, один раз живём. Вода привычно зашуршала, по комнате растёкся приятный запах пены. Мне оставалось только захватить халат из гардеробной и сменный комплект белья. Этим и решила заняться, пока ванная наполняется.

Свет горел только на кухне, в остальной квартире не видела смысла его включать. Бессмысленно, кроме меня тут всё равно никого не было. И тем неожиданней для меня стало явление тёмной фигуры на диване.

– Стас? – осторожно позвала я, стоя в светлом пятне льющегося из ванной света.

– Простите, что не представился сразу, – я не видела лица, но голос бомжа узнала, – я хранитель Королевского Алта, Мастер Тиску, и ваш первый советник, Ваше Высочество.