Глаза странника

Казалось, стоило всего лишь протянуть руку…

Я так и делала, но рука протыкала пустоту…

Порой ловила себя на мысли, что одержима тобой и, как ни странно, мне это нравилось… Одержимость сродни болезненному наслаждению, что приходит вслед за потерей, захватывая душу в свой беспощадный плен.

А иногда я пыталась бежать от тебя. Изобретала способы отвлечься, рассеять тоску и наваждения воспаленного рассудка. Книги, развлечения, мужчины… Ты, я видела это даже во сне, преграждал им путь, заставляя меня думать только о нас с тобой.

Случалось, отвлекусь, забудусь на мгновение. Твой образ начинает таять. Чувствую: исчезаешь… И тотчас меня охватывает паническое одиночество. Стоит мысленно позвать тебя, и мы опять одно целое. Мне хватало мгновений этой зыбкой близости, чтобы встретить следующий день. А за ним ещё один… И так год за годом…

Кто из нас кого не отпускал? Впоследствии поняла, что невозможно изъять часть целого. Ведь ты больше я, чем я сама…

Жизнь сумела разлучить нас, смерть же держала до сих пор рядом. Слишком рядом, так, как, кажется, мы не были близки никогда.

Близость и одиночество… В моем сердце они сосуществовали бок о бок.

Как часто, уносясь на крыльях мечты, я представляла себя в нужное время в нужном месте и успевала предотвратить твой последний шаг на земле. Почти физически ощущала, как моя рука хватает твою. Доля секунды- и мне удаётся выдернуть тебя из тисков неизбежности. А потом приходила боль: то сон обольстил несбыточной надеждой или мечта улетела восвояси, унося за собой виртуальный образ в несуществующем пространстве, созданном моим воображением.

Воспоминания- гости, почти никогда не покидающие мою душевную обитель. Коварные насмешники!.. Стоит их впустить, они тотчас уводят в мир, где есть ты… К твоим рукам, губам, тихому шепоту… Разбередят, разворошат прошлое и покинут, деликатно уступая место тупой безысходности.

Вот и сегодня, следуя за ними, я пришла к тебе, в моё святилище, где хранится прошлое.

Неведомая сила не перестает тянуть меня туда, где мои глаза в последний раз видели твоё лицо, твоё настоящее лицо, где меж крестов и холодных, как сама смерть, обелисков, плутает бесприютная странница – наша любовь…

Отшлифованная поверхность памятника – граница, разделившая нас. Мои слова… Неужели они разбивались о чёрный холодный мрамор, как птицы о стекло, и погибали, так и не достигнув того, кому посылались?

Вернулась домой, захлопнула за собой входную дверь… Как в чёрную дыру провалилась в недра своей квартиры. Опять одна, опять в объятиях серого марева тоски…

Мягкий, ненавязчивый свет абажура… Его мерцающие блики расползлись по стенам… Когда-то полумрак и тишина в доме создавали атмосферу уюта и защищенности. Теперь же… Моё восприятие совершенно по- иному реагировало на окружающее. Что изменилось? Мир?.. Нет, мир всё тот же… Изменилась, конечно же, я…

Мой взгляд бесцельно бродил по комнате, от одного предмета к другому: книги, картины, разные безделушки, к которым привыкаешь. Их уже не любишь, просто это ниточки. Дерни за одну – воспоминание, за другую – слёзы. Как мелодия из прошлого, запах забытых духов, звук за окном…

Упаковка «Ксанакса» на прикроватной тумбочке – таблетки от несчастной судьбы… Я усмехнулась. Рука с досадой смахнула их на пол. Обезболивающее для души- жалкая попытка притупить затянувшуюся агонию.

Голова упала на подлокотник кресла, я съежилась, поджав под себя ноги, лишь взгляд, как бы сам по себе, продолжал свое путешествие в пространстве, отыскивая неизвестно что….

Старая общая тетрадь… Её краешек виднелся из приоткрытой дверцы письменного стола. Лет двадцать, а то и более, минуло с той поры. Пространство и время не властны над памятью: я вновь увидела себя юной и счастливой, полной надежд на безоблачное будущее, которое уходит вместе со временем в неизвестность, так и не коснувшись тебя…

Итак, неиспользованная тетрадь… Она оттуда, из-под неба без серых туч, из прошлого, окутанного потоками солнечного света. Я берегла её для лекций по любимому предмету. Вспомнить бы, какой был самый любимый? Уголки губ дрогнули в невольной улыбке.

Зачем-то протянула руку, распахнула дверцу. Старый дерматин обложки от времени стал липким, словно растаял. Я выудила тетрадь из общей стопки. Чистые листы замерли в ожидании – своего рода приглашение.

Откинувшись в кресле и не выпуская из рук свою находку, вновь отдалась потоку воспоминаний…

«Две линии – два времени… Судьба это то, чего хочешь ты… вспомни об этом… Дано….»

Старая цыганка. Ты хотела, что бы я… Так, что же? Что?!!!

Я схватила шариковую ручку, бездумно повертела в руках, открыла первую страницу.

Понимание того, что мне действительно нужно пришло внезапно, словно озарение. Озарение, напоминающее шепот старой Зары.

Теперь я знала- эту жизнь я проживу душой.

Разум…. Его не проигнорируешь, он постоянно напоминает о себе, им нельзя пренебрегать, поскольку без него наша жизнь превратится в хаос.

Но душа…. Только она на сей раз станет моим главным путеводителем, только она поведёт по бесчисленным извивам судьбы, помогая ей расцвести, а не сломаться с легкой руки логики и разумных доводов рассудка.

Пустота, блёклая, как ненастный день, тоскливая, как поминальная тризна. Её необходимо заполнить, иначе вновь бессмыслица и ничто, мои давние надоедливые спутники, что останавливают ход времени в моем мире, не позволяя выбраться из безжалостных тисков отчаяния.

А не лучше ль заставить двигаться время, причем не вперед, а вспять, и взглянуть со стороны, что же в итоге из этого можно извлечь?

Всего-навсего полет безумной мечты… Мне нестерпимо захотелось окунуться в неё, лететь вместе с ней, прожить иную жизнь, в которой возможно всё. Я решила сбросить оковы, спеленавшие душу, и выпустить на свет живущую во мне мечту…

Маргарита и Олег…. Олег и Маргарита… А ещё Марко, без которого мне ни за что не удалось бы вникнуть в свою суть…

Герои моей повести отчаянно взывали к жизни, несмотря на предстоящие испытания. Возможно, с их помощью я перестану быть сторонним наблюдателем своего пути в этом мире, пассивно подчиняясь обстоятельствам, а, значит, смогу продолжить жить… Ведь мечты – это волшебники, способные перевернуть наш мир вверх дном, а после незаметно всё расставить по своим местам…

«Сон, неотвязный и вязкий, как густая паутина, не желал отпускать моё сознание из своих объятий этим ненастным утром. Он, словно щупальца сказочного чудовища…»

Всего две строчки, но я знала: меня не остановить, отныне я накрепко связана с этой историей.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Если тебе когда-нибудь захочется найти человека, который сможет преодолеть любую, самую невероятную беду и сделать тебя счастливым, когда этого не может больше никто – просто посмотри в зеркало и скажи: «Привет!»

Ричард Бах

6 июля 2004г.

Глава 1

Сон, неотвязный и вязкий, как густая паутина, не желал отпускать моё сознание из своих объятий этим ненастным утром. Он, словно щупальца сказочного чудовища, держал мою душу где-то на грани реальности и грёз.

Я с трудом разомкнула глаза, приподняла голову, полусонный взгляд выхватил положение стрелок на циферблате настенных часов – без пятнадцати семь… В моём распоряжении четверть часа. Такой поистине царский дар я могу принять с благодарностью… И, откинувшись на подушку, вновь провалилась в омут Морфея…

Его невидимый поток подхватил меня, стремительно перенося в знакомое место…

Перед глазами ровный прямоугольник дёрна в обрамлении блестящего на солнце мрамора…

Я низко наклоняюсь, пристально разглядывая каждую травинку. Мои действия были естественны и наполнены неким ожиданием…

Внезапно уловила лёгкое живое движение: пробивая могильный дёрн, показался росток. Он рос с невероятной скоростью, увеличиваясь прямо на глазах, тянулся ко мне всем своим существом, превращаясь в цветок.

Огромное белое чудо, формой и размером напоминающее человеческое сердце, слегка раскачивалось едва заметным дуновением ветерка прямо перед моими глазами. Оно смотрело на меня, проникая всем своим существом в душу…

– Что это?… – прошептали губы.

– Разбитое сердце… – прозвучал ответ.

Странно: голос мужской, но вокруг ни души… Только я наедине с белым великолепием цветка…

Он был живой… Казалось, коснись пальцами лепестков, и почувствуешь их прохладную, ласкающую руки, шелковистость.

А сам бутон – четко просматривался каждый прожилок, каждый причудливый изгиб изящных форм…

Невольно я наклонилась и поцеловала это белое нежное сердце…

Сонное наваждение медленно отступало… Осталась только грусть, навеянная отчаянием и безысходностью…

Мои глаза налились слезами, выступившими из-под ещё сомкнутых век. Я беспокойно задвигала головой, пытаясь окончательно сбросить оковы сна. Наконец, мне это удалось…

Села в кровати, медленно приходя в себя… Цветок-сердце все ещё колыхался перед глазами. Даже наяву я не могла ничего видеть, кроме него.

Дицентра. Да, это экзотическое растение действительно имеет расхожее название «разбитое сердце»…

Во сне не было грозди из крошечных белых или розовых соцветий в форме сердечек, будто расколотых пополам смертоносной стрелой… Нет, то был один большой цветок…

Всего лишь сон… «Фантазии бесцельной порожденье…»

Однако мысли неотступно кружили вокруг него, поднимая в душе волну нещадной боли от потери, восполнить которую было, увы, невозможно…

Я с трудом проглотила внезапно подкативший к горлу комок…

Память неподвластна времени, она снова и снова упорно переносила меня в прошлое…

Я и Олег…

Четыре года назад мы, впервые соприкоснувшись взглядами, сразу узнали друг друга, в то время как наш разум ещё не имел представления о только что родившемся в мире волшебстве.

Наши души, моя и его… Лишь они знали, что произошло на самом деле…

В этом воплощении нам довелось обменяться несколькими абсолютно незначащими фразами и взглядами, брошенными как бы невзначай…

Между нами разверзлась пропасть, несмотря на то, что Олег Ростовцев два года как пребывал в состоянии свободного полета. А пропасть ту заполнили сомнения, страх, неуверенность и чужие навязанные мнения. Мы попросту стали их заложниками.

Шли упорные слухи, что он не прочь вступить в брак, однако, слишком разборчив и с выбором не торопится… Олег был одной из самых ярких личностей, а я достаточно известной журналисткой. Наши имена, правда, в разных ракурсах постоянно мелькали в местной прессе. И вполне естественно, что каждый из нас знал -кто есть кто… Я не была для него случайной встречной… Но Олегу было известно – Маргарита Михайловна не свободна…

Впрочем, только ли этот досадный факт явился причиной того, что мы не оказались вместе?

Теперь, когда его не стало, думаю, да…

Будто вчера оглушительным набатом прогремела ошеломляющая своей безысходностью весть – Олег Ростовцев погиб трагически и совершенно неожиданно…

Его величество случай…

Принято считать, что именно он играет в нашей судьбе роковую роль…

Спустя неделю после страшного события, ещё одна новость ядовитым клинком вошла в мою кровоточащую израненную душу.

«… Погибнуть вот так… нелепо… А знаешь, Леночка, он ведь собирался жениться… Всё произошло прямо накануне свадьбы… Рок. Иного слова не подберёшь.».

Лицо Ольги Николаевны, бывшей сотрудницы мамы, поплыло у меня перед глазами. Сердце подскочило, замерло на мгновение и зачастило, как у загнанного в ловушку зверька, обдавая безумной болью всё моё существо…

Иллюзии разбились вдребезги, оставив только неизбывную тоску и горечь от любви, замешанной теперь уже на ревности…

А между тем, казалось, небеса задумали свести меня с ума!

Очередная случайность? Как бы ни так!

На сей раз давняя знакомица отца невзначай заглянула «на огонёк». Сто лет её не видела, а тут… Такие спонтанные и неожиданные визиты всегда вызывают вполне обоснованное недоумение.

За чашкой чая она в порыве явно умышленного откровения, тщательно выдаваемого за простодушие, призналась, что хотела бы взглянуть на кумира Олега Ростовцева…

Вспоминая его глаза, ищущие моего взгляда, пристальное внимание, принимаемое мною за простое любопытство, я день за днем, мгновение за мгновением осознавала, что лишилась самого прекрасного в своей жизни- шанса любить и быть любимой.

Отголоски наших чувств до сих пор окутывали меня своей невидимой аурой. Невысказанные слова, разбитые мечты… Они не давали мне покоя, постоянно напоминая о том, что не свершилось…

Три года жизни в воспоминаниях… Я любила их, а с ними и его, далекого, ушедшего, недосягаемого… Иногда ловила себя на том, что смотрю на мир его глазами, чувствую, мечтаю, говорю за него, живу его душой, но… не понимаю её…

Кумир? Брак с Анастасией?.. Его сущность вмещала в себя и то и другое. Каким образом? Я металась в поисках ответа. Тщетных поисках…

А, порой, тупо глядя в зеркало на своё отражение, спрашивала: «Зачем тебе знать? После времени….»

Существует одно нелепое утверждение, вернее, аксиома, придуманная неизвестно кем и когда: «Время – лучший доктор…». Для меня же его микстуры в виде мгновений, минут, часов, дней и лет оказались, что называется, «мертвому припарка». Да и канули ли эти три года в Лету? Для кого-то – да… Только не для меня. Счастливы те, кто в состоянии отпустить…

Память превратилась в злостного, беспощадного монстра и никоим образом не желала уступать непрерывному тиканью часов на стене: мне всё ещё казалось, что роковые события произошли буквально вчера, не поддаваясь течению времени…

Актерское мастерство дремлет в каждом из нас, до поры до времени не напоминая о своём существовании: я взяла на себя роль сдержанной, спокойной, немного отрешенной особы, выдавая эти не присущие моему характеру качества за свою суть, данную Богом от рождения. И никто, даже те, кто знал меня достаточно давно, не догадывались, что скрывалось за подобной ширмой.

Некоторые считали – изменилась с годами…

«Время и камень точит…» – говаривали….

Пресловутое время…

В действительности же, сжав зубы, я обуздывала свои эмоции, чтобы, не дай Бог, не сорваться, выстоять, удержать улыбку на лице, пустую, не несущую в мир ничего, кроме попытки не переступить некую грань, за которой царит душевная буря, истерика, почти помешательство…

Как долго человек может балансировать на этой грани?..

Мне приходилось держаться изо всех сил, не представляя, когда наступит долгожданный срыв.

Да, именно, долгожданный, поскольку натянутые, как струны, нервы последнее время постоянно требовали разрядки, разум тщетно искал выход из сложившейся ситуации и, естественно, не находил по очевидной и непреодолимой причине – прошлого не вернёшь…

Остались сны… Такие, как сегодняшний….

Он опять замутил чувства, в очередной раз разбередив незаживающую рану…

Глава 2

Нерадостные воспоминания стали моими спутниками этим утром…

Им в унисон косой летний дождик монотонно барабанил в окно, обещая такую же пасмурную погоду, что воцарилась в моей душе прочно и, похоже, надолго.

Когда-то я любила дождь…. Любила, свернувшись в кресле, помечтать под его монотонную, убаюкивающую песню, просмотреть в который раз давно понравившийся фильм, наконец, просто понаблюдать, как змейки воды, растекаясь по стеклу, образуют причудливые узоры. Либо взять потрепанный томик Пушкина или Шекспира…

Там, в жизни иной, под названием «юность», была уверена – любая непогодь временна, она пройдет, как проходит всё, дождик умоет мир, ветер развеет тучи, снова выглянет солнце, щедро даря миру тепло и радость.

А счастье? О, ему никогда не будет предела!

Понуро опустив голову, прошлепала в душ…

Прохладные струйки воды приятно расслабляли, отвлекая от воспоминаний о ночном наваждении.

Промокнув тело мягким полотенцем, я набросила халат и, как обычно, занялась своей экипировкой: уложила волосы, нанесла лёгкий макияж…

Элегантное платье, босоножки на высоком каблуке – и в зеркале отражение деловой утончённой женщины с темно-русыми волосами, карими глазами и тонкой талией…

Упакована, словно подарок к Рождеству… Ничего не выражающая легкая улыбка, застывший, как у манекена, взгляд… Хотя бы так, коль иначе не получается!

Несмотря на то, что душа постоянно агонизировала, растворяясь в чувстве безвозвратности прошлого и бессмысленности будущего, моя внешность оставалась безупречной, словно я по инерции старалась сохранить своё тело и лицо для далёкого потерянного возлюбленного, в тайне надеясь на чудо…

Я знала – Олег не исчез. Где-то за гранью реальности он стремился ко мне, сливаясь со стихиями природы: жарким дуновением летнего ветерка касался моих губ, каплей дождя стекал по щеке, падал снежинками на плечи, долгой зимней ночью стучался вьюгой в моё окно…

Разорванное единство…

Предаваясь подобным раздумьям, добрела до ближайшей остановки, решив не возиться со старенькой « девяткой», доставшейся мне после развода с Сергеем.

Благо, не слишком надёжный общественный транспорт не заставил долго ждать, и через двадцать минут мне с трудом, но всё же удалось втиснуться в переполненную кабинку лифта.

Лифт остановился на шестом этаже. Я резко выдернула себя из плотно утрамбованной толпы.

Мельком глянув в зеркало, висевшее в холле, привычным жестом поправила выбившуюся прядь волос и направилась к двери в конце коридора, за которой размещалась редакция самой скандальной в городе газеты « Свобода выбора».

– Всем доброго утра!

Странная реакция! На моё приветствие ни ответа, ни привета… Только Валера Панин не отворачиваясь от монитора, выкрикнул, точно пролаял:

– Маргарита Михайловна, новость!!! Гуська замочили вчера около полуночи! Точнее, в одиннадцать сорок шесть…

Понятно!… Новая сенсация… А с ней и куча самого разнообразного и противоречивого материала, хлама по большей части, касающегося версии заказного убийства. В том, что убийство заказное, я не сомневалась. Гусёк, известный в городе авторитет, выходец с самого дна городских помоек, сумевший в течении нескольких лет отвоевать себе место под солнцем, превращаясь на глазах в баснословно богатого и очень «уважаемого» человека в городе.

«Не иначе на рыбалке золотую рыбку выудил!» – любили подтрунивать над этим фактом.

Подтрунивать-то подтрунивали….и нещадно ненавидели.

Однако городская администрация здоровалась с ним за руку, сопровождая церемонию приветствия низким подобострастным поклоном.

Не за эту ли правду-однодневку о почти интимных отношениях руководства города с самым злостным и беспардонным проходимцем наш, теперь уже бывший, главный редактор Юра Чижов поплатился жизнью?

Стоило ли пытаться открыть глаза забитым и покорным людям? Народ попыхает, широко раздувая от негодования ноздри, сплюнет минутную злобу, выругается смачно по-русски в итоге же забросит газету в дальний угол… А дальше у каждого свой путь, называемый «жизнью»…

Итак, прошел почти год… Злосчастный авторитет не заставил себя долго ждать, проследовав за Юрой…

Да, денёк сегодня и в самом деле предстоял суматошный!

Я кое-как протиснулась сквозь гудящий улей взбудораженных сослуживцев, села за рабочий стол, включила компьютер…

На мониторе – текст вчерашней статьи, практически готовой к выходу в свет, осталось придумать красивый заголовок.

Обычно с этим у меня проблем не возникало, но только не сегодня…

Тупо глядя на проплывающих рыбок на моей заставке, думала я совершенно об ином…

Сон, увиденный под утро, так чётко и ясно отпечатавшийся в сознании, не желал оставлять в покое сердце. Он проплывал снова и снова перед моим внутренним взором, отодвигая на второй план такое событие, как убийство крупного авторитета города.

Даже предвкушение предстоящей работы, которое обычно уводило меня от назойливых воспоминаний, заставляя разум работать в ином направлении, не взяло сегодня в оборот.

– Рита, привет!.. Полагаю, ты уже в курсе? – Андрей Званцев, наш новый главный редактор, присел на краешек моего стола, разминая в руках сигарету. – Можно?..

Я кивнула:

– Валяй… Всё одно – здесь хоть топор вешай…

Андрей пристально глянул на меня:

– Проблемы?

– Да нет… – неуверенно протянула я.– Статья готова, только заголовок… Бывает же такое! В голову ничего путного не лезет…

Андрей с наслаждением втянул в себя порцию сигарной отравы:

– Тут работа покруче предстоит, а ты о заголовке… Тебе ли сетовать на отсутствие смекалки?

Я явственно увидела восковое лицо Юры Чижова с пластырем в области виска – последний выстрел, контрольный…

Да. Правда карается самым жестоким образом, выстрелом обрывая срывающиеся с губ слова…

– Андрей, ты, как юнец-максималист! Юру забыл? Всего полгода…

Я осеклась, опустив глаза. «Струсила!» – прошуршал в голове ехидный голос.

– Да что с тобой, ей Богу? Уж твои-то статейки! Хлестче не бывает! – Он пристально глянул на меня.– Полдня над заголовком голову ломаешь! Ты это или не ты? Бывает, конечно…

Я не дала ему договорить:

– Андрей, тебе не кажется – мы слишком обыденно, как данность, воспринимаем смерть?

Он, поперхнувшись дымом, затушил недокуренную сигарету.

– Рит, ты только не обижайся… Послушай!… – Андрей замялся, но лишь на мгновение.– Чувствую, происходит с тобой что-то… неладное… Может, устала… Или ещё что… Догадки строить —по воробьям стрелять …Да и ковыряться в чужой душе как-то неудобно… Хоть и приходится, сама понимаешь – работа обязывает… Вот их душонки ковырнуть бы разок, а?… Пожалуй, не отмоешься потом… – он глянул на экран монитора. Я поняла о ком речь, подняла голову, посмотрела ему в глаза… Почувствовала, как краешек губ коснулась чуть заметная понимающая улыбка…

«Вот-вот!» – словно бы ответил его взгляд…

– А поезжай-ка ты в свою деревню, дня на три-четыре, отдохни, соберись… – он вновь вернулся к моей проблеме.

– А как же?..

– Заголовок? Нашла о чем беспокоиться!…Обзовем как-нибудь… Мы тут с Павлом на месте были… Зрелище не для слабонервных, прямо скажу… Так что предисловие есть из чего состряпать. А горячая пора настанет этак денька через три-четыре, как версии попрут. Вот тогда добро пожаловать! Пока же приведи интеллект в боевую готовность… Договорились?

Я улыбнулась.

– Версии уже прут… – вяло протянула я. Если честно, мой интерес к ним отступил куда-то на задний план.– Андрей, тебе бы психологом быть, а не в криминальном навозе ковыряться…

– Вы меня то в юмористы, теперь в психологи. – Он весело рассмеялся. – Не скажи! Без этого навоза, то бишь, я, как овощ, захирею на корню…

Глава 3

Я не отказалась от предложения Андрея, сознавая – проку от меня «ноль», если не снять душевное напряжение, не облегчить, хоть ненадолго, тоску, затопившую душу. Казалось, от себя не убежишь… Но, к счастью, в этом мире была Зотовка…

Именно здесь двадцать пять лет назад мой отец, любитель рыбалки и неповторимой русской природы, построил дом, добротный, срубовой с настоящей печкой и баней во дворе.

Простор полей, наполненный шумом ветра и гомоном птиц, зеркальная гладь реки, манящая своей прохладой в жаркий летний день, цветущие сады и монотонное жужжание пчёл солнечным майским днём с ранней юности пленили мою душу.

Раскидистая береза под окном… Как часто, обняв её, я прижималась ухом к стволу, пытаясь различить трепет её сердца. И слышала. Оно не стучало, как наше: звук был иной, непрерывный, тихий, живой. А по утрам, шелестя листьями, моя березка шептала мне: « Доброе утро! Будь счастлива!… Знаешь, я всегда с тобой!…».

Каким-то образом у меня получалось понимать её, как и убаюкивающее журчание речки, ласковое дуновение ветерка, приносящего с лугов одурманивающий аромат цветов и диких трав…

Подолгу наблюдала за облаками, постоянно меняющими свою форму… То это диковинный зверь, бегущий по небу, то – прекрасная фея… Вдруг тут же на глазах они превращались в сказочных волшебников или летящих ангелов…

Я пропадала в лугах, позабыв о времени…

Прозрачный чистый воздух, запах воды, разноголосость птиц… А где-то в деревне слышен крик петуха, мычанье коров, погоняемых пастухом…

Может, благое оно, это место, моя Зотовка? Очищает и благословляет, ненавязчиво даря свою любовь и нежность вместо той, утраченной навеки…… Вполне возможно, именно здесь я становилась сама собой, даже не подозревая об этом.