bannerbanner
Первый урок чародея
Первый урок чародея

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 6

– Ну, вообще-то это не совсем телекинез, – Гарри довольно дернул себя за аккуратно подстриженную бороду.

– А что?

– Заклинание для стрижки овец.

– В смысле?!

– В прямом. На то, чтобы открыть третий глаз, я потратил восемнадцать лет. И все это время собирал книги по магии, да и кушать надо было что-то. Я брался за любую работу. Стрижка овец – занятие нудное, но оно честно приносило мне копейку.

– Но когда глаз был открыт, почему ты не пошел в учение? Тебя бы приняли.

– Ага, приняли бы. В кабалу. Работать на учителя и обеспечивать ему старость за два-три совета и право читать книги из его библиотеки. После восемнадцати лет отказов я не слишком верил в искренность их мотивов, да и дать они могли не так уж и много. К тому времени у меня уже скопился приличный теоретический багаж знаний, не хватало только денег. Вот я и взялся зарабатывать первым подвернувшимся способом. Ни грамма не жалею. Стенн об этом лишь вскользь упоминает, но интегрированное заклинание сильно расширяет возможности чародея. Я могу минут пять держать тебя в воздухе либо одним махом срубить дерево. Но самый простой эфирный щит моему лезвию не по зубам. Поверь, обширный арсенал простых заклинаний в бою куда полезнее тяжелых конструкций.

– Значит, в первый десяток можно все элементарные щиты записывать?

– Ну, нет! Я же сказал: то, чем будешь пользоваться.

– Этим буду, – пообещал я, указав на дневник с заклинанием.

Гарри перечеркнул мою схему и рядом начертил кошачий зрачок, вписав в него столбиком три эфирные руны. Еще две он вынес за рамки фигуры по бокам и вернул мне дневник.

– При твоих элементарных познаниях, ты обладаешь странной тягой к усложнению конструкции. Нет, я не спорю, вариант ты нарисовал рабочий и надежный… Как вспомогательный ритуал, когда есть время и гора накопителей. Боевая ценность у него мизерная. А по поводу первого «быстрого» не переживай, дело далеко не быстрое. У меня два года ушло на интеграцию. Научись снимать заклинания с бумаги, потом покажу, как пространственный карман разучивал, может и тебе поможет. Все, вопросов больше нет?

– Только один.

– Говори.

– Сколько овец ты можешь остричь за раз?

– Да ну тебя! Никакого уважения к учителю. Будешь наказан.

– Эй, предыдущее наказание еще не закончилось! – возмутился я.

– И, по всей видимости, оно было слишком легким, раз ты опять язвишь. Надо придумать что-то посерьезней.

– Гарри, не перегибай палку!

Но Гарри уже вошел в роль строгого наставника.

– Посмотрим… Посмотрим на твое поведение до окончания текущего наказания. Как раз придумаю что-то такое, чтобы тебя нормально проняло, а то совсем распустился.

– Гарри!

– Да шучу я. Думал только тебе можно? Иди спать, я еще территорию проверю и пару ритуалов проведу.

– Ты тоже не полуночничай. Завтра прием.

– Помню я. – Гарри скривился, как от лимона.

– Будь тогда другом, брось в меня сонным, а то боюсь не усну.

Гарри не стал доставать книгу, начертил пальцем в воздухе короткую формулу и толкнул в мою сторону. Мне до такого уровня контроля еще далеко.

– Спасибо. – Я ощутил, как рот раздирается в зевке, и поспешил в кровать. Как раздевался, не помню, но утром одежда была аккуратно сложена на стуле.

Первым делом я заглянул к Кепке. Комната его была пуста, и я со спокойной душой, спустился вниз. Паренек во всю кухарил, словно и не видел вчера призраков. Булькала овсянка, скворчали на сковородке колбаски, заваривался чай.

– Доброго утра, – зевнул я.

– Доброго, – ответил Кепка, бросив на меня взгляд и принялся переворачивать колбаски. – Завтрак будет готов через пять минут.

– Ты после вчерашнего отошел уже?

У Натана заметно дернулись плечи.

– Все нормально, – соврал он.

Я бы мог возразить, но воспитание младшего ученика – забота Гарри. Кто знает, я своими лучшими побуждениями легко могу ему весь педагогический процесс поломать.

– Где кто? – спросил я.

– Кастет машину трет, учитель в зале засел.

– Твой брат совсем на ней помешался. Того гляди и женится на железяке.

– Не женится, – отшутился мелкий. – Ему одной железяки мало. Колбаски готовы, я сыплю овсянку?

– Сыпь, – кивнул я. – Позову остальных.

Кастету я из двери крикнул, после чего пошел стучать в дверь зала. Гарри отозвался быстро. Дверь открылась, явив осунувшееся лицо чародея с темными кругами под глазами.

– Ты был прав! – заявил Гарри, сунув мне в руку две пробирки.

– Вообще не спал? – спросил я, разглядывая прозрачную жидкость с сильным эфирным фоном. – Эктоплазма?

– Она самая. Для меня, правда, бесполезная…

– Я могу отправить это своим? Брайс даст хорошую цену.

– Да без проблем, только контейнер надо сделать специальный, иначе она выветрится.

– Из закрытой пробирки?

– Эфирная основа, – напомнил Гарри. – Ты чего хотел?

– Завтракать пошли. Натан накрыл.

– Минутку, – сказал Гарри и отобрал пробирки, – это лучше оставить здесь. – На мгновение он скрылся за дверью и вышел с большой стеклянной банкой, имеющей герметичную крышку на защелке. В таких продавались консервированные персики, а Гарри законсервировал призрак крысы. Совершенно обычной, не похожей на химеры, что атаковали дом вместе с вампирами.

– А с Саймоном так сможешь? – поинтересовался я. Вдруг съезжать не придется.

– Увы, банку его размера сложно достать будет.

– Смешно. А если серьезно? – Я протянул руку и постучал пальцем по стеклу.

Флегматично спокойная до этого крыса внезапно преобразилась. Глаза полыхнули багровым светом, а челюсти наполнилась кривыми клыками. Крыса бросилась на стекло и расплылась по нему, превратившись в прозрачное месиво багровых глаз и страшных клыков. Я отдернул руку.

– Вот когда Саймон так рванет, ловушка его не удержит. Но я над этим работаю.

– Прекрасно, а это ты куда тащишь? Хочешь мелкого до полусмерти напугать?

– Чем дольше человек живет со страхами, тем тяжелее ему от них избавиться, – сказал Гарри, опередив меня по дороге на кухню.

– Гарри, он ребенок, – напомнил я.

– Сильно сомневаюсь, что с тебя пылинки сдували, – возразил чародей. – Иначе ты бы не вляпался в ту историю с духом. Чтобы ребенок стал мужчиной, надо относится к нему, как мужчине.

Гарри остановился перед дверью на кухню, оставил банку за дверным косяком и шагнул внутрь. Братья Спарроу дисциплинированно не начинали завтрак, дожидаясь хозяина дома за столом.

– Какие запахи, – похвалил чародей Кепку.

– Спасибо, сэр.

– Вчерашний испуг прошел полностью? – поинтересовался Гарри.

– Да, сэр.

– То есть, если я сейчас покажу тебе призрака, ты не будешь визжать как девчонка? Потому что я поймал одного.

Глаза Натана округлились, плечи напряглись, но он упрямо ответил:

– Нет, сэр.

– Прекрасно! Разделаемся с этим до завтрака.

Гарри вернулся в коридор, подхватил банку и поставил ее на стол рядом с чайником. Кепка побледнел и вцепился руками в столешницу, так, что пальцы побледнели. Кастет встревоженно посмотрел на брата и открыл рот что-то сказать, но Гарри его опередил.

– Банка зачарована, ему оттуда не выбраться.

Кепка зачарованно и в тоже время испуганно смотрел на крысу, которая вновь приобрела обычный вид, если не считать прозрачности.

– Мне его самому развеять, или ты попробуешь? – спросил Гарри.

– Й-я не умею, – замотал головой ребенок.

Гарри перевернул банку на бок, демонстрируя печать на крышке. Призрак внутри вновь взбесился и расплылся по стенкам банки, но со стороны братьев это выглядело не так страшно.

– Не нужно даже активировать как тот перстень, на котором мы тренировались. Печать сработает от прикосновения.

– А можно мне сначала на пустой банке потренироваться? – спросил Натан.

– В чем? До крышек дотрагиваться?

Паренек вздохнул и протянул дрожащую руку к крышке. Едва его пальцы коснулись центральной руны, печать полыхнула эфиром, призрак в банке перестал бесноваться и развалился синим дымом. Гарри вернул банку в вертикальное положение, чтобы Натан видел происходящее внутри. Дым быстро рассеивался и оседал на дне капельками эктоплазмы. А Саймон слизью не распался – еще один довод в пользу того, что Ферон не закончил портить мою жизнь.

Гарри быстро сполоснул руки и уселся за стол.

– Приятного аппетита, – сказал он, наколол колбаску на вилку, поднес ко рту и замер со стеклянными глазами. Я уже видел такое выражение. Обычно оно означало нежданных гостей.

– Кто там? – спросил я.

– Твоя старая знакомая.

Эйли или Финелла? Скорее первая.

– Я обязательно угадывать должен? Может имя назовешь?

– Кейт, – сказал Гарри.

Линдеманн… Мастер-вампир… Дочь кровососа, использовавшего меня для устранения конкурентов и пытавшегося убить чужими руками. Интересно, что ей понадобилось после того, как кузен Эван открутил голову ее папаше. Впрочем, последний факт ей может быть неизвестен, а вот о том, что мы с Гарри посещали место распятья ее сестренки, она точно знает.

– Провести? – тут же вызвался Кепка. Вампиры, в отличие от призраков, его не пугали, а зря. С этой дамочкой ухо держать надо востро.

Я отложил столовые приборы.

– Она одна?

– Одна, – подтвердил Гарри.

– Тогда я прогуляюсь.

Сразу встречать гостью я не пошел, вернулся в комнату, нацепил ремни с пистолетом, перстни и запонки-амулеты, повесил на плечо сумку с зельями и амулетом-кирпичом и только после этого вышел из дома. Миновал печати-ловушки в парке перед особняком и наконец дошел до кованных ворот, за которыми Кейт припарковала блестящий синий родстер. Вампирша была верна своему стилю, снова вырядившись в ярко-красный костюм и такого же цвета широкополую шляпу. Только перчатки и большие солнцезащитные очки были черными.

– Привет, Дункан. – Она помахала ручкой, изобразив улыбку ярко напомаженными губами.

Я подошел к калитке и открыл ее.

– Привет. Чем обязан?

– Разве я не могу заехать к старому другу поинтересоваться его здоровьем?

– Учитывая то, какой интерес проявлял к моему здоровью твой отец и чем это обернулось на самом деле, я начинаю переживать.

– Брось, у нас с тобой другая история. Я даже пару раз спасала тебе жизнь.

– Зачем ты здесь, Кейт? – серьезно спросил я.

Вампирша перестала улыбаться и столь же серьезно ответила:

– Ты видел ее?

– Твою сестру?

Кейт кивнула.

– Мне не отдают тело, ничего не говорят. За огромные деньги я с трудом узнала, что подозревают какого-то маньяка. Он вроде отправляет грешников прямиком на тот свет. Это правда?

– Вроде того, – решил я не отнекиваться. Информация и так уже просочилась.

– Дункан, я хочу найти его и вырвать поганое сердце из груди. Мне нужны детали. Все, что ты там видел. В долгу не останусь.

Что может быть хуже долга вампиру? Только вампир-должник.

– Сансет просил не распространятся, – соврал я. Или он действительно просил о чем-то таком?

– Дункан, милый, – губы Кейт потемнели. Красная помада налилась темнотой, как спелые черешни, оставив лишь тот самый блеск. Голос вампирши стал необычайно низким и привлекательным. В нем появилась непомерная глубина, легкая тоска и беззащитность, – пожалуйста, расскажи.

– Хорошо, – согласился я.

– Что? – удивилась Кейт.

– Я расскажу.

– Издеваешься? Это было слишком легко, – ее губы вернули обычный цвет.

– Я тебя не понимаю.

– Не важно, – томно прошептала она, и губы снова приобрели черешневый цвет, – рассказывай, милый.

Я рассказал все, начиная с нашего приезда на место преступления, упомянул даже цвет туфель инспектора Пампкина. Сам не ожидал, что эта информация сохранилась в моем мозгу.

– Спасибо, Дункан, ты мне действительно помог. Что бы ты ни думал о наших отношениях, я бы хотела остаться твоим другом.

Во мне шевельнулось первобытное начало. Несмотря на то, что пять минут назад я, дурак, и знать ее не хотел, до меня вдруг дошло, что обладать этой женщиной – все, что я хочу. Лишь она сможет сделать меня счастливым! Я должен был объяснить это ей, но Кейт меня опередила:

– Подожди! Не говори ничего. – Она достала из кармана маленький блестящий револьвер. – Он пустой. Если я попрошу тебя приставить его к виску и спустить курок, ты сделаешь это?

– Конечно, – ответил я, ни капли не сомневаясь.

– Х-ха! Парень, у тебя серьезные проблемы с внушаемостью. И я не стану этим пользоваться только потому, что хочу сохранить дружеские отношения. Позвони, как отойдешь. Нет, ничего не говори! И это подарок, – она сунула мне в руку револьвер. – Положи в карман, к виску не приставляй! Пока-пока.

Кейт нырнула в родстер, и убралась с улицы прежде, чем я сумел возразить.

Несколько минут я пялился вслед автомобилю, а потом идиотизм и нелогичность поведения разом обрушились мне на голову. Я достал из кармана револьвер, преломил ствол и уставился на полный барабан. Спина покрылась ледяной испариной. Я вытряхнул патроны из гнезд и увидел вкрапления магии огня и железа в каждой пуле. Эти малышки без труда прошили бы не одну, а десять тупых черепушек!

– Проблемы с внушаемостью? Да это полная катастрофа!

Глава 3

– Хочешь сказать, у меня совсем воля отсутствует? – спросил я Гарри после разбора разговора с Кейт.

– Скорее это последствие удаления печати в третьем глазу. Должен же твой сверхбонус круглосуточного магического зрения чем-то уравновешиваться.

– Почему мне кажется, что этот бонус все плюсы превращает в огромный минус? Поневоле задумаешься, стоит ли остальные печати открывать. Какие побочки еще ждут? Открыл духовное сердце – и помер, потому что настоящее остановилось.

– Открывать стоит! – решительно заявил Гарри. – Духовное сердце – это крепкое здоровье и дополнительные лет десять жизни, а родник стихий – увеличение общего резерва и доступ к одной из стихий.

– Бывают же чародеи и без них, – возразил я без особого энтузиазма. – Сам понимаю, что от наследия Ферриша в духовном теле надо избавляться. Особенно от метки охотника. Раньше она служила мне некоторой защитой, отпугивая слабых хищников, но сейчас в моей жизни слишком много вампиров, чародеев и элементалистов, у которых она вызывала не опасение, а интерес. Это скорее демаскировало, нежели защищало. Но это потом. Первым делом надо разобраться с внушением.

– Я что-нибудь придумаю, – пообещал Гарри. – Начнем с классического варианта защитного амулета, потом…

– Гарри, иди спать, – посоветовал я. – Сегодня вечером будет битва другого рода. Сначала – сон, потом, если времени хватит, – амулет. Сделаешь что-нибудь на один вечер, потом разберемся.

Ни одно решение не приобретает столь постоянного характера как временное: деревянная щепка под короткой ножкой стола может пролежать лет десять, кривой гвоздь заменить защелку двери, а новенький амулет от Гарри имел все шансы прикипеть к груди так же, как «кирпич» прижился в сумке с зельями. Проблема была в том, что чародей продрых до шести и лепил амулет на скорую руку. Накопитель использовал не самый гладкий. Неограненный цитрин впивался в кожу острыми гранями, галстук плотно прижимал его к телу, натягивая кожаный шнурок, и тот врезался в шею. Это нервировало, как и то, что гарантии Гарри не давал.

Сам чародей в ментальной магии силен не был, имел крепкую волю и в защите от внушения прежде всего полагался на нее, но книги в нужной области у него нашлись. Как показали эксперименты, я легко начинал кукарекать от обычного заклинания гипноза. У меня была воля, но из-за травмы третьего глаза я улавливал малейшие колебания магии, словно не моргая смотрел на солнце. Со временем это должно было пройти, а пока я надел стандартный амулет от внушения. Надеюсь на приеме соблазнять не станут.

Кепку на прием брать не стали, мал он еще для террариума, в котором даже мы с Гарри толком не ориентировались. Думаю, Фейрберну было бы легко надавить на него. Другое дело я. Маска титулованного кланового деревенщины была отличной броней.

Кастет доставил нас к черному входу в мэрию за час до приема, щуплый секретарь сразу провел нас к начальнику. По сути деКамп был мэром, но статус города государственного значения ставил Фарнелл в один ряд с графствами, а уж деньги в порту и доках крутились такие, что не каждому графству снились, поэтому и грызня за пост была куда серьезней, а политики зубастей. В свои сорок пять Лайонел уже дважды, с одним четырехгодичным перерывом, избирался на этот пост, так что недооценивать его было чревато.

Секретарь впустил нас в кабинет лорда-наместника, но следом не сунулся. ДеКамп встретил нас за резным рабочим столом. На отполированной столешнице царил идеальный порядок: телефон, семейная фотография, две ручки на подставке и никаких бумаг, за исключением одного единственного листа, исчерканного вдоль и поперек мелким почерком. Судя по всему, это была какая-то схема.

Сам деКамп был светловолосым, стройным мужчиной немного за сорок: лицо выбрито, волосы блестели от масла. Белый галстук-бабочка гармонично вписывался в строгий черный костюм, который был идеально подогнан по фигуре и наверняка приукрашивал настоящие пропорции. Лорд-наместник поднялся при нашем появлении, радостно улыбнулся, развел руки и вышел из-за стола.

– Гарри, Дункан, – сказал он.

– Нас не представляли, уважаемый, – ответил я ему в строгой манере, прежде чем осмыслил последствия. На лице деКампа поочередно пронеслись эмоции возмущения и удивления.

– О, простите, лорд Локслин, я просто надеялся, что мы станем друзьями.

Я определенно еще не дорос играть в такие игры. И единственный способ не играть – сходу отбить желание лорду-наместнику. Он определенно вызывал у меня приятное впечатление, и это настораживало. Я не мог понять, насколько настоящее это чувство. В любом случае я не собирался подставлять шею, чтобы ему было удобней вылезать.

– Тогда все нормально,… Лайонел, будем друзьями.

– Будем, – сказал он, протягивая руку для пожатия. – Только на людях меня так не называй, и я тоже границу переходить не буду. Присядем?

Мы заняли стулья перед столом, а деКамп сел в рабочее кресло.

– Гарри, я знаю, ты хочешь уничтожить Фейрбернов, вы оба этого хотите. Я искренне желаю вам удачи, но… не сегодня, джентльмены, не здесь. Это ваш первый выход в свет и, если он закончится дракой, общественное мнение будет потеряно, а вас выставят дикарями, которых следует держать взаперти.

Гарри беззаботно пожал плечами.

– Разве это не то, что обо мне и так говорят? Этот имидж работал на меня годами. Замечу: довольно успешно работал!

– Гарри, в последний раз в Дутхайе место силы создавалось десять лет назад.

– Я помню, – ответил чародей, – работы маркиза Пулли легли в основу моего ритуала.

– Но Пулли для этого понадобилась группа из семнадцати одаренных! В ордене империи Дутхай он был простым офицером, а поднялся сразу до Рыцаря Большого Креста. Кстати, почему я не вижу твоего рыцарского знака? Я же просил! Знаешь, за сколько ниточек в правительстве пришлось дернуть, чтобы тебе его дали? Тем более в такие короткие сроки.

Гарри скривился и достал из кармана золоченую медальку рыцаря-бакалавра с мечом и шпорами, чтобы приколоть ее к правому лацкану пиджака. Именно эта безделушка давала ему право именоваться "сэр".

– Ты, кстати, в каком ордене состоишь? – поинтересовался я.

Гарри скривился еще больше.

– Ни в каком, – огрызнулся Гарри, – и в рыцарство меня возводил не король, а принц, который был в Фарнелле проездом.

– Не скромничай, ты его тогда спас, – засмеялся деКамп.

Гарри бросил в его сторону сердитый взгляд, отчего Лайонел захохотал. Видимо, не все так просто было в той истории.

– Ой, не кисни! – сказал деКамп. – Потерпи месяц, побудь паинькой и тоже поднимешься. Возможно, даже до баронета. Кроме того, – лорд-наместник стал предельно серьезным, – ты же не хочешь радовать Винсента? – вспомнил он имя барона Фейрберна.

– Думаешь, хорошая взбучка его обрадует?

– Определенно. Он нанял колдуна-масая в охрану.

– Масаи – то племя, что тормозило колонизационные войска в Южной Африке?

– В Восточной. Я узнавал о нем. Этот не столько охранник, сколько дорогой убийца.

– Интересно… – оскалился Гарри.

– Не ведись на провокации, – попросил деКамп. Это та ситуация, в которой драка ничего хорошего тебе не даст. А Винсенту придется и дальше тратить деньги.

– Ты сам говорил, – сказал я, – боевой потенциал колдуна – больше.

– Я не так говорил! – возмутился Гарри.

– Тем не менее это так! – отрезал Лайонел. – Гарри, будь осторожен. Время действовать еще не пришло.

Мы с деКампом поболтали еще немного. Он проявлял заботу и участие и в общем казался неплохим человеком, но я плохо был знаком с ним, чтобы судить о его искренности. Да и может ли политик быть искренним? Спустя некоторое время мы спустились в холл, где играла легкая джазовая музыка, медленно собиралась толпа и сновали официанты с шампанским. ДеКамп поманил одного из них, показав три пальца.

– Запомните лицо этого человека, – советовал Лайонел. – Он будет крутиться рядом. Шампанское советую брать именно с его подноса.

Мы все получили по бокалу. Я пытался отказаться, поскольку никогда не был любителем шипучки, но лорд-наместник настоял. Первый же глоток меня удивил. Вместо шампанского в бокале была яблочная газировка. Дальше началась рутина. ДеКамп знакомил нас с людьми. Имена и лица быстро перемешались в моей голове, а поток важных незнакомцев и незнакомок иссяк, лишь когда она готова была лопнуть. Но деКампу этого оказалось мало, и теперь он стал водить нас по залу, представляя тем, кому ходить знакомиться было не положено по статусу. Слава Богу, таких людей было мало: герцог, граф, пара иностранных гостей и членов парламента. За знакомствами пролетела пара часов, пришло время деКампу взять слово у микрофона. Нашу с Гарри безопасность лорд поручил секретарю и отправился на сцену вещать о счастливом будущем, что вот-вот наступит. Можно было бы его послушать, но в толпе я заметил копну ярко-рыжих волос. Финелла была одета в длинное черное платье и перчатки выше локтей. Она помахала мне ручкой и поочередно указала на себя и ближайшую ко мне колонну.

– Гарри, я отойду на минутку?

– Джеймсу на глаза не попадись, – сказал чародей.

– Не станет же он здесь бучу устраивать?

Нырнув в толпу, я добрался до колонны и присел на стул у стены. Через пару минут появилась Фин и плюхнулась рядом.

– Привет, Дункан.

– Привет, Вспышка, не думал, что Джеймс тебя отпустит.

– А кто сказал, что он отпустил? Я едва сумела затеряться в толпе. Даже маскировочный амулет пришлось использовать. – Она постучала по крохотной подвеске с красным камнем на груди.

Мы немного помолчали.

– Как самочувствие? – спросил я, дабы заполнить неловкую паузу.

– Нормально, – отмахнулась Финелла. – Коза со своими психами справилась, и я справлюсь.

– У вас ситуации немного разные. Ее никто не похищал.

Возможно, похищение Финеллы Эйли и помогло. Помогло смириться с тем, что вампир, которого она грохнула, заслуживал такой участи.

– Я в норме, – отмахнулась Вспышка. – Все закончилось.

Мы снова замолчали. На этот раз пауза затянулась еще дольше.

ДеКамп закончил вешать лапшу на уши потенциальным избирателям со спонсорами и начал хвалить Гарри.

– Сейчас его на сцену позовут, – сказал я. – Посмотрим?

– Давай.

Мы покинули укромное место за колонной и вернулись в зал.

– Финелла, дорогуша, сто лет не виделись! – воскликнул статный брюнет с небрежно ослабленным галстуком. Он залпом осушил полный бокал с шампанским и поманил ближайшего официанта, чтобы взять еще два. Я думал, второй предложит девушке, но он и его осушил, тут же вернув на поднос.

– Саймон, – поздоровалась Вспышка. – Не рано начал? Знакомься, это…

Незнакомец покачал головой и перебил Финеллу:

– Как еще терпеть этих снобов?

Я присмотрелся. Новый Саймон был немного похож на старого: высокий, черноволосый, подбородок с ямочкой. Разве что высокомерия во взгляде меньше и алкоголя в крови больше. Мы с Фероном во взрослой жизни пересеклись всего пару раз, но пьяным я его никогда не видел. А еще новый Саймон был элементалистом. На уровне тонких энергий внизу его живота сиял фиолетовый источник молнии.

– Не приходил бы, – сказала Фин.

– Гарольд заставил. Он все еще пытается выполнить последнюю волю матери и сделать из меня человека. Пожалуй, только он и верит, что это возможно. Впрочем, его волю я исполнил, на глаза обществу показался, так что можно и линять. В клуб? Друга твоего тоже возьмем. Пойдешь с нами, друг?

Саймон попытался положить руку мне на плечо, но я ее остановил.

– Вынужден отказать, уважаемый.

– Ой, какие мы нежные. Парень, я такие места знаю, ты в жизни там не бывал. Хочешь я тебя в «Золотую Слезу» проведу?

На страницу:
2 из 6