Кукла в чужих руках

– Сладкое ты не любишь. – Лина прищурила серые, с черными стрелками, глаза.

И мне подумалось, что хорошо бы научиться так же искусно наносить макияж, чтобы не походить на разрисованную Барби. Вдруг она, словно прочитав мои мысли, спросила:

– А косметику любишь?

– Люблю, но не пользуюсь. Но рисую хорошо.

– Правда? – обрадовалась она. – А меня могла бы нарисовать?

– Наверное, – я пожала плечами. – У вас очень правильные черты лица, мне нравится.

– Тогда приходи ко мне в гости, – предложила она, – по этому адресу приходи. Я тут живу. Буду рада! В… – она задумалась, покусывая пурпурный ноготок, – в четверг приходи, часиков в шесть вечера. Договорились?

– Если смогу, – наполовину пообещала я.

– Я буду ждать.

Она облокотилась о стол, положила подбородок на ладонь. Молчала, улыбалась и пристально рассматривала меня. От смущения я провела по волосам, убрала влажные пряди за уши и снова глотнула кофе.

– Сережки у тебя какие красивые!

Лина пальцем подцепила мочку моего уха и вдруг отдернула руку. А меня кольнуло холодком возле щеки.

– Ух ты! Током бьешься, электрическая куколка! – рассмеялась она и снова потянулась ко мне. Я отстранилась: совсем не хотелось испытать еще раз это ледяное покалывание на коже.

– Не нравится, когда тебя трогают? – улыбнулась Лина. – Я просто посмотреть! Люблю красивые вещи. Дорогие, наверное?

– Не очень, – ответила я, – они же серебряные.

– Ну-ну. – Лина лукаво закусила нижнюю губу. – Камешки к глазам твоим подходят.

– И Кира то же самое сказал! – обрадовалась я.

– Ох уж эти мальчишки! Чего не скажут, чтобы получить свой кусок пирога! Не соврал! Но ты все равно не ведись, – посоветовала она, и мне стало противно: я что, должна перед ней оправдываться и объяснять, что мы с Кирюхой просто друзья?!

В коридоре послышались голоса. Дверь распахнулась, в проеме показался Рафик, а за ним хмурый Кирюха. Он мотнул головой:

– Пошли отсюда!

Я встала. Лина приложила пальцы к губам и, чмокнув, послала мне воздушный поцелуй.

– Приходи, как договорились, Куколка!

Пока мы покидали вонючий подъезд и пересекали двор, Кирюха мрачно молчал. Он шел быстро, не разбирая дороги, шлепал прямо по лужам, а я обегала их – достаточно на сегодня воды и грязи!

– Кир! Стой! – Я дернула его сзади за куртку. – Куда несешься?

Он остановился под аркой возле выхода на оживленный проспект. Мы будто оказались в пещере: над головой каменный свод, снаружи – дождевая завеса. В полукруглый проем было видно, как тучи роняют последние капли, а из-за них робко выглядывает вечернее солнце.

– К Лине не ходи! Поняла? – сказал Кирюха.

– А что это ты мне указываешь?

– А ты в борделе работать хочешь?

– Нигде я не хочу… – я смутилась. – А что Салим сказал?

– Что это подделка и гроша ломаного не стоит.

– Вот бли-и-ин… – Я разочарованно сникла.

– А я-то, дурак, размечтался. – Кирюха вдруг схватил меня за плечо и притянул к себе. – Поверил, что можно все бросить к чертовой матери и уехать отсюда!

От его одежды пахло влажной тканью и детским стиральным порошком. И глубоко под курткой стучало сердце. Я выпуталась из-под его руки.

– Реально? Все бросил бы и уехал? А я?

Кирюха ехидно ухмыльнулся:

– А тебе я бы письма писал. Электронные!

– Жаль, конечно, что подделка. – Я прислонилась к шершавой стене. – А вдруг Салим врет?

– Может, и врет. – Кирюха задумчиво порылся в кармане, вытащил пачку сигарет, зажал одну губами и встревоженно похлопал себя по карманам. – Блин! Зажигалку потерял!

– А мозги ты не потерял? Монета где?

– На месте. – Кирюха запустил руку в карман джинсов, вытащил монетку и небрежно подбросил вверх. Она подлетела, крутясь и переворачиваясь. В этот момент случайный луч вечернего солнца осветил ее и монетка заблестела так, что я не сомневалась больше – Салим врал!

Крик со двора заставил нас оглянуться.

– Э! Жмур! Погоди!

Из подъезда торопился Рафик. Подойдя, он оценил ситуацию и чиркнул зажигалкой. Кирюха прикурил и выжидающе уставился на него. Тот перевел взгляд с него на меня и обратно:

– Слышь, Жмурик, братан сказал, что знает одного чувака, которому твое добро надо. Только не за дорого – это же фуфло!

– На фига тогда берется – раз фуфло?

– Чел – лох, грех не развести! – оскалился Рафик. – Лучше синица в руках. Да, Куколка? – Он подмигнул, и Кирюха взял меня за руку.

– Не, не пойдет! У меня все серьезно.

– Ну ты деловой, Жмур! – хохотнул Рафик. – А вы сейчас куда?

– Не твое дело, – отрезал Кирюха, и мы покинули двор.

Глава 9. Метро

Мы вышли на проспект. Дождь прекратился, начало смеркаться, и на асфальте, в свете фонарей и цветных витрин, блестели лужи.

– Может, в киношку смотаемся? – предложил Кирюха.

Я посмотрела на телефон, время было детское – всего полвосьмого, и согласилась. Сделаны ли у меня уроки, никто не проверяет, и домой торопиться нет смысла, тем более что вернулась мама. И если она с Игорем поссорилась, то будет нудеть, какие мужики сволочи. Если же все хорошо, то все равно ничего интересного меня там не ждет. С Кирюхой гораздо лучше.

– Идем, – согласилась я, – только, чур, на что-нибудь веселенькое!

– Тебе меня мало? – съехидничал Кирюха и потянул к метро.

Мы нырнули в ярко освещенный вход. Теплый поток воздуха с характерным запахом подземки растрепал волосы. Я приложила проездной к стойке, и тут Кирюха обхватил меня сзади за талию и плотно прижался к спине. Он переступал со мной шаг в шаг и дышал в макушку. Это было щекотно и приятно, но, как только мы прошли турникет, я сбросила его руки.

– Ты бы продлил проездной!

Он лишь ухмыльнулся и покачал головой. Лента эскалатора помчала нас вниз. Когда мы ступили на платформу, электричка готовилась к отправлению. Народ заполнил вагон, и до закрытия дверей оставались считаные мгновения.

«Осторожно! Двери закрываются! Следующая станция…» – раздалось из динамиков.

– Спорим, я первая в тэцэ приеду? – сказала я.

И сделала вид, что срываюсь с места. Кирюха не стал дожидаться и бросился наперегонки. На последней секунде он влетел в вагон, и двери захлопнулись за его спиной. Сквозь стекло я увидела, как Кирюха повернулся ко мне с торжествующим выражением на лице. Я рассмеялась и показала ему язык.

Улыбаясь, я провожала глазами электричку, и раздавшееся прямо над ухом дружелюбное «Привет!» заставило меня вздрогнуть. Рядом со мной стоял Миша, тот самый добрый самаритянин из школы.

– Фу-у-ф! – выдохнула я и рассмеялась. – Напугал!

– А ты все время ждешь подвоха?

– А ты все время подкрадываешься исподтишка?

Он тоже рассмеялся и провел рукой по темно-русым волосам. На его запястье красовались крупные спортивные часы, расстегнутая парка горчичного цвета открывала кипенно-белую толстовку.

– А я тебя знаю, – сказал он.

– Надо же! – восхитилась я. – Видел меня сегодня в кабинете у завуча и запомнил! А я вот ничего дольше двух минут в памяти не держу. Как рыбка Дори. Ты кто такой? А ну-ка, отойди подальше!

Но он не обиделся. Улыбнулся и зашел следом за мной в подоспевшую электричку. Уцепился рядом за поручень и, переждав, когда выровняется нарастающий гул колес, наклонился почти к самому моему уху:

– Слушай, Соник…

Но я не дала ему договорить:

– Меня зовут Соня!

Мало мне Кирюхи, который постоянно коверкает мое имя! Теперь еще и этот нашелся!

– Не-а! – обезоруживающе нагло улыбнулся он. – Ты – Соник! Потому что все время куда-то бежишь!

– Пф! С чего ты взял?

– А я тебя видел ночью. Но ты сбежала.

– Это не я.

– Палец, кстати, кривой получился! – Миша продолжал улыбаться. Теперь уже вызывающе нагло.

– Да ни фига! Прямой! – возмутилась я и тут же сообразила, что выдала себя с головой.

Он снова рассмеялся. Я тоже. И подумала, что парень-то довольно симпатичный. И глаза у него красивые.

Я люблю смотреть людям в глаза. Ни разу не встречала похожих. Глаза как отпечатки пальцев – у каждых свой цвет и рисунок. Можно сказать, я коллекционирую цвета глаз. У Кирюхи, например, ореховые, как скорлупа зрелого фундука, с золотыми крапинками; у Нинки-соседки – фиолетовые, как фиалки на школьном подоконнике; у Дамира Алиева – глубокие, черные, нефтяные такие глаза. У этого парня они были как асфальт, на котором застыли лужицы: темно-серые с голубыми льдинками.

Миша стоял близко, и я ловила приятный аромат его парфюма. Запах лимона и чего-то горького. Вдруг поезд притормозил, и вагон слегка тряхнуло. Я качнулась, но Миша уверенно подхватил меня за талию. Это было неожиданно, и я подумала, что он довольно милый и совсем не похож на ту школьную компанию, которая держится обособленно от остальных.

– Мне выходить. – Я подалась к дверям.

– А поехали со мной! – удержал он.

– Нет уж!

– Тогда я с тобой, – заявил Миша.

И выскочил следом за мной из вагона. Бок о бок мы зашагали к эскалатору. Я вертела головой по сторонам, отыскивая Кирюху, но, похоже, он ждал меня в торговом центре. Электричка пронеслась мимо, мелькая хмурыми лицами пассажиров, а мы прыгнули на эскалатор, ползущий вверх.

– А ты куда, Соник?

– В кино, – безразлично ответила я.

– Тогда и я тоже!

Услышав его заявление, я пристально посмотрела ему в глаза:

– Отлично! Но учти, я не одна.

– С подружкой? Я не против!

– О да! Она тебе понравится! – кивнула я, предвкушая, какое лицо скорчит Кирюха при появлении нового товарища.

Миша положил руку на упругий резиновый поручень, ползущий одновременно со ступеньками. Его пальцы почти соприкасались с моими, и когда я отодвинула ладонь, потому что поручень двигался медленнее, рука уезжала ниже и держаться было неудобно, то он тоже передвинул свою следом. И на протяжении всего времени, что мы поднимались наверх, мы играли в эту негласную игру: я убегала, он догонял. И, похоже, игра нравилась нам обоим.

Глава 10. ТЦ

Кирюху я увидела еще на подходе к торговому центру. Его силуэт чернел на фоне освещенных дверей: чуть ссутулившийся, руки в карманах, из-под капюшона лица не разглядеть. Это мог быть кто угодно, любой посетитель, но я безошибочно узнала Кирюху и прибавила ходу.

– Что ж ты так несешься, Соник? – Миша придержал меня за рукав.

Я засмеялась и, подлетев к дверям, представила:

– Познакомься, моя подружка – Кира!

– Симпатичная, – процедил мой спутник, но руки не подал. Лишь исподлобья разглядывал Кирюху.

– Ты тоже ничего. – Кирюха кокетливо улыбнулся и захлопал ресницами.

– Пойдемте, девочки, – я подхватила обоих под руки, – холодно!

А вот в торговом центре было жарко, из отдела косметики несло ядерным парфюмом, из кондитерского – ванильными сладостями. Бубнила попсовая музыка, сновал заинтересованный народ.

– На фуд-корт? – спросил Кирюха и, потянув, отцепил меня от Миши.

– Я не голоден, – отозвался тот.

– Александр сыт? – ухмыльнулся Кирюха.

– Не понял?

– Это старый анекдот, – пояснила я:

– Проходите, Александр, отобедайте с нами.

– Нет, папа, Александр сыт.

– Не ссыте, Александр, проходите!

Миша хмыкнул, а я расстегнула куртку и не успела снять, как он подхватил ее. И стало понятно, никуда он от нас уходить не собирается. Так, нежно обнимая куртку, он зашагал рядом со мной. С другой стороны топал Кирюха. И, когда раскрылись двери лифта, мальчишки пропустили меня вперед. Сами же, сцепившись плечами, застряли в проходе.

– Велкам, – язвительно скривившись, уступил Кирюха.

На третьем этаже точно так же, как и внизу, играла попса, а запах картошки фри из «Макдоналдса» перебивал все остальные.

– Мне как обычно. – Я плюхнулась в глубокое пластиковое кресло. – Кир, принеси!

– О да, моя госпожа. – Он состроил томное лицо и подобострастно поклонился. – Но только, чур, сегодня я доминант!

– Иди лесом, Кира! – рассмеялась я, и он исчез в направлении желтой буквы «М» на красном фоне.

– Я не понял. – Миша бросил мою куртку на соседнее кресло, отправил туда же свою и сел со мной рядом.

– Не обращай внимания, он прикалывается.

– Он вообще кто? Парень твой?

– Это имеет значение?

– Для него – да.

Я улыбнулась – мне льстило внимание этого симпатичного парня с глазами цвета асфальта. Присутствие Кирюхи вносило некую загадочность в мой образ, и развеивать ее я не собиралась. Игру в гляделки прервал поднос, который Кирюха шлепнул на стол. Я схватила завернутый в гладкую бумагу теплый бургер.

– Я, пожалуй, тоже кое-чего возьму. – Миша поднялся и направился к торговым стойкам.

– Ну и зачем ты его притащила, Софико? – Кирюха уже справился с половиной своего бутерброда.

– Он сам. – Я пожала плечами.

– Где ты его взяла?

– Если бы ты хоть раз в этом году пришел в школу, ты бы знал своих одноклассников.

– Да ну? – Кирюха округлил глаза.

– На самом деле он из твоего параллельного. Михаил Савельев. И довольно милый, поэтому хватит кривляться!

– Я еще только начал, – пообещал Кирюха и взялся за картошку.

Я тоже обмакнула в коробочку с сырным соусом золотистый ломтик, как вдруг Кирюха наклонился и выхватил его губами из моих пальцев. Я погрозила ему кулаком и, улучив удобный момент, проделала то же самое. Кирюха расхохотался и швырнул в меня скрученной в тугой шарик салфеткой.

– Умеете развлекаться, как я посмотрю. – Миша поставил на стол два больших бумажных стакана с молочным коктейлем. – Не знал, какой ты любишь, взял ванильный. – Он подвинул один из стаканов мне.

– Пффф! – нарочито громко и презрительно фыркнул Кирюха.

Я рассмеялась:

– Не люблю сладкое. А вот Кира – очень даже. Ему предложи!

Забавно было поглядеть, как самоуверенный парень выпутается из ситуации. Но он не растерялся.

– Не вопрос! Твоя подруга – моя подруга. Угощайся!

– О! Сонька, где ты такого кавалера подцепила? – совершенно по-гейски произнес Кирюха и томно закатил глаза. – А ну-ка забери у него второй коктейль, а то простудится!

Не став церемониться, он придвинул к себе стакан и начал тянуть через трубочку густую белую жидкость. Лицо при этом состроил восторженно-восхищенное.

– Уговорил, – не выдержала я, – дай глотнуть!

И не дожидаясь разрешения, перехватила стакан. Кирюха безропотно разжал пальцы.

– Софико, а ты слыхала, что когда пьешь с кем-то из одной посуды, то узнаёшь мысли того, кто пил до тебя?

– Я тебя, Кирюха, и так насквозь вижу! – пробормотала я, едва ворочая языком. Коктейль оказался настолько холодным, что выражение «от него замерзли мозги» не показалось преувеличением. – Ну а ты, – повернулась я к Мише, – в какие приметы веришь?

– Ни в какие. Я вижу то, что есть, и делаю то, что считаю нужным.

– Считай, что ты остаешься! – Кирюха вскочил и подхватил мою куртку: – Идем, Софи, фильм уже начался.

– Пока, – сказала я, поднимаясь. – Увидимся!

– Обязательно, Соник!

Миша остался за столиком, на котором валялись растерзанные бумажные свертки и пустые стаканы. Он провожал нас глазами. А мы направились в противоположный конец торгового центра, где находился кинотеатр.

Неожиданно Кирюха притормозил возле игрального аппарата, доверху набитого мягкими зверюшками.

– Выиграть тебе котика?

– Ой, какая забота!

– А че? Сама хочешь? Давай! – И он вытащил из кармана сотенную купюру.

– А мы разве не торопимся?

– Не-а. – Самодовольная ухмылка растянула губы. – Начало фильма через полчаса. Успеем! Ну? Будешь играть?

– Обязательно! Только в другую игру!

– В какую? – оживился Кирюха.

– В «Чур, не снимать!». Чёт давно не играли.

– Ок, – мгновенно согласился он.

Я осмотрела витрины ближайших магазинов. В одной стояли лысые манекены, наряженные в брендовые одежки, в другой блестели лаком туфли на шпильках, в третьей – змеями свешивались всевозможные шарфы, бусы и ремни. Указав на магазин с аксессуарами, я заявила, что вожу первая, и отправилась на поиски. Кирюха остался вдохновляться и думать, чем же он осчастливит меня.

Правила игры очень просты: надо выбрать для партнера максимально неподходящий предмет одежды и надеть на него, а потом сфотографировать. Отказываться надеть вещь – нельзя. Зато можно не дать себя сфоткать. Поэтому игра так и называется «Чур, не снимать!». У противника есть только две попытки. Вся соль в том, что фотография должна на неделю стать аватаркой в ВКонтакте.

Я взяла усеянный крупными блестками малиновый шарф и вообразила, как прекрасно Кирюха будет в нем смотреться. Особенно если замотать чалмой на голове. Но потом внимание мое привлекла связка металлических цепей. Я отбросила шарф и взяла в руки цепи. На бирке было указано, что это бижутерия, но я отложила цепи в сторону – Кира даже не рыпнется, чтоб избежать фотки с этим аксессуаром. Время поджимало, и я суетливо заметалась между стоек с головными уборами. И тут увидела то, что нужно! Розовая, с нежными бархатными ушками кепка ждала своего героя!

Кирюха выискивал что-то на стеллажах с футболками. Злорадно ухмыляясь и сжимая в руках девчачью кепку, я похлопала его по плечу.

– Нет, – шарахнулся он, увидев, что я ему протягиваю.

Я приподняла бровь, тем самым как бы говоря, что некрасиво нарушать правила. Он покорно подставил голову. Одной рукой я нахлобучила ему кепку, другой выхватила из кармана телефон. Кирюха немедля нырнул мне под ноги и бросился под защиту стоек с шарфами. Я прыжком леопарда кинулась на него, но не рассчитала и сбила с ног. Он замахал руками и попятился. Стойка зашаталась и накрыла Кирюху цветастой шалью. В этот момент я нажала на кнопку «пуск». Фотка получилась чуть смазанная, но Кира на ней был бесподобен: розовые ушки и плечи, покрытые платком цыганской расцветки.

– Сейчас я тебе скину, запилишь на аватарку! – сказала я, когда он вскочил на ноги.

– Погоди-ка! Моя очередь, – зловеще прищурившись, процедил Кирюха. Но угроза от человека в розовой кепочке с симпатичными ушками на макушке звучала безобидно.

– Попробуй переплюнь!

Готовая принять любой вызов, я расхохоталась ему в лицо, но тут к нам подошла продавщица и вежливо попросила покинуть магазин. Меня это вполне устроило, а вот Кирюха чуть помедлил, но, заметив что к нам приближается охранник, сдернул шаль с плеч и сунул в руки вежливой девушке розовую кепку.

– Кир, а чем ты хотел взять реванш? – спросила я, когда мы отошли от магазина на безопасное расстояние.

– Маечку тебе присмотрел.

– Пфф! Потерял ты, Кир, былую легкость!

– С надписью «Sweet princess».

Я перестала язвительно хохотать и посмотрела на него:

– «Сладкая принцесса»! Вот знаешь же, чем меня достать!

– Ярко-розовая, – добавил Кирюха, – с оборочками.

– Ты – монстр, Кира!

Он хмыкнул, а я вытащила из кармана большую красную резинку для волос и попыталась оторвать ценник.

– Блин! Вот из чего делают эти бирки, если они не рвутся, а только растягиваются? Кир, есть у тебя что-нибудь острое?

Он так резко остановился, что мне пришлось развернуться на сто восемьдесят.

– Откуда это?

– Оттуда. – Я небрежно махнула за спину.

– Что-то я не заметил, как ты стояла у кассы! Снова-здорово?!

– Ки-и-ир, не ругайся. – Я выпятила губы и сделала кукольные глаза.

Удивительно, но на него это всегда действовало! Кирюха посмотрел, как я умильно изображаю мемасного котенка, готового расплакаться, и сдался.

– Глупая ты, Сонька! – только и произнес он, и мы поспешили в кинозал.

Во тьме уже грохотала реклама, призывающая смотреть фильмы исключительно в кинотеатрах этой сети. Во время очередного ролика зал осветился, и я увидела в предпоследнем ряду человека, который активно махал нам руками. Я его узнала и поразилась такой настырной настойчивости. И поспешила наверх.

– Софа, – дернул меня сзади Кирюха, – у нас билеты на другие места.

– Пофиг. Зал все равно полупустой. – Не оглядываясь, я взлетела наверх и плюхнулась рядом с Мишей.

– Какого хрена?! – зло прошипел Кирюха, усаживаясь рядом. – Сдался тебе этот придурок?

– Не обзывайся! Нормальный он парень! И не кривляйся, пожалуйста. А то вдруг убежит!

– Вот и отлично! Пускай валит!

– Я же твоих подружек не распугиваю!

– У меня их нет.

– А стоило бы завести! Позвони хотя бы Юльке. А то некрасиво получилось.

Кирюха насупился, скрестил руки на груди и зарылся в глубину кресла. А Миша, дождавшись, когда я отвлекусь от соседа, протянул мне бумажное ведерко с попкорном.

– Держи. Соленый взял, раз ты сладкое не любишь.

– Будешь? – я снова обратилась к Кирюхе, но он лишь буркнул что-то неразборчивое и продолжал хмуро таращиться на экран, где Том Харди пытался поладить с поселившимся в нем инопланетным созданием.

Я пожала плечами и повернулась к Мише. И весь фильм, соприкасаясь в темноте руками, мы с ним по очереди таскали из ведерка соленый попкорн.

Когда фильм закончился и мы все втроем оказались на улице, Кирюха съязвил:

– За тобой, наверное, машина приедет? Пока-пока!

– У водителя выходной сегодня. Я с вами на метро.

Миша бесцеремонно подхватил меня под руку и повлек ко входу в подземку. Я рассмеялась – его наглость и настойчивость ужасно забавляли. А Кирюхе оставалось только согласно тащиться рядом. Но в вагоне он плюхнулся на сиденье рядом со мной и, заметно повеселев, натянул мне шапку на нос. Мы начали возиться, но тут Миша прервал нас:

– Соник, а ты только на стенах рисуешь?

Я повернулась к нему.

– Не только. Моими рисунками все школьные коридоры увешаны! А еще скоро международная выставка детского рисунка. Жду отбор!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.