Профессия «катализатор»

Парни рядом со мной засуетились, стали снимать с себя ремни и связывать грабителей. Хозяин побежал нажимать тревожную кнопку.

Не обращая внимания на всю эту суету, девушка в очках быстро собрала деньги и подошла ко мне с моей сумкой.

– Проверьте все ли на месте. – сказала она протягивая мне сумку.

Я уже потянулась чтобы взять ее, но задержалась взглядом на руке девушки: под блузкой, на секунду обтянувшей руку девушки, кажется, мелькнул силуэт широкого браслета. Как проверить мое предположение так, что бы в случае ошибки я не выглядела глупо? В ту секунду мне пришла в голову только одна идея: порывистым движением я обняла девушку за плечи, повторяя все время как, я испугалась, и как благодарна ей за сумку. Признаться честно из всей этой сцены фальшивыми были только объятия.

Моя уловка сработала – браслет действительно был, более того я нащупала такой же на другой руке. « Наконец, я поймала тебя!» – подумала я и пошла в наступление:

– Я давно ищу вас! Нам необходимо поговорить, Элен.

Казалось, она на мгновение растерялась, но тут же нашла ответ:

– Простите, но я вас не припоминаю. И к тому же я очень спешу, через пару минут тут будет полиция, а я не могу потратить полдня на свидетельские показания. К тому же свидетелей тут и без меня хватает.

И пока я соображала как мен ее удержать, Элен выскользнула из магазина. Когда же я, опомнившись, выбежала за ней, она уже открывала дверцу светло-серой машины, припаркованной в двух шагах от магазина.

– Подождите меня! – завопила я и схватилась за ручку задней дверцы.

По-видимому мой крик выходил за все рамки приличия потому, что находящиеся вокруг люди испугано оглянулись, а Элен задержалась пару секунд и открыла мне дверцу машины. Когда мы выезжали с улочки, на противоположном ее конце уже была слышна полицейская сирена. Несколько минут Элен молчала, но потом с сарказмом спросила:

– Вы всегда так орете когда нужно задержать подругу, или только когда неохота давать показания. Можно подумать, что грабили вы, а не те в масках. К стати многие так и подумали. Вы обратили на нас внимание всей улицы.

– Если бы вы знали как давно я пытаюсь поймать вас, то ничему бы не удивлялись, – возразила я, отдышавшись.

Разве меня объявили в розыск через Интерпол, а вы его сотрудница? И почему вы решили, что меня зовут Элен? Нас вроде бы никто не знакомил…

–А у нас есть общие знакомые из кафе «Пилигрим».

– Мир тесен, – хмыкнула Элен, – Вот уж не думала, что стану так популярна, и обо мне станут рассказывать всем посетителям.

–Ну, что вы! – с театральным сарказмом возразила я, – Только тем, кто видел ваш подвиг с утопающим.

Элен словно речь шла не о ней, только пожала плечами:

–Вы ошибаетесь.

– О нет! – возразила я, – А девочка в Риме, а сегодняшнее происшествие?

– И вы своими глазами видели, что всюду была я, всех выручала и спасала? И вы уверены, что спасала я а не сложившиеся обстоятельства?

Элен, словно речь шла не о ней, только снизала плечами.

– Вы ошиблись, наверное.

– А девочка в Риме, а сегодняшнее происшествие?

– Допустим, это совершила я, но, что это вам даст? Что вы хотите от меня конкретно? Объясните, и по быстрее. Как вы слышали, я спешу, и поэтому высажу вас у ближайшей станции метро.

– Больше всего меня удивляет то, с какой легкостью вы справляетесь с экстремальной ситуацией. Вы как-будто знаете, как когда поступить. Я хотела бы сделать об этом большой очерк…

– А зачем?

Ее простой вопрос поставил меня в тупик. Я до этого момента и не думала о чем-то писать. Эта идея пришла ко мне только-что, и, словно угадав мои мысли, Элен продолжила с легкой иронией:

– Во-первых, где вы будете публиковать это? Здесь, в Италии, во Франции? Местные ЧП интересны только местным жителям. К тому же, все эти новости устарели и отдельно никакой ценности не имеют. Во-вторых, при отсутствии моего согласия на сотрудничество вы не можете даже доказать, что все сюжеты связаны со мной. А я не собираюсь поощрять ваши фантазии, потому что все, на чем вы хотите строить очерк, сплошные домыслы любителей фантастики. Моя же заслуга лишь в том, что я везучий человек, не растерявшийся в сложной ситуации.

Но, почувствовав, наверное, мое резко упавшее настроение, Элен продолжила уже более мягким тоном:

– Да не расстраивайтесь же так! Если вам так необходимо написать хорошую статью, у меня есть более «надежная» тема. Я знакома с ребятами, которые в одном, не слишком «веселом» и не очень богатом районе города организовали что-то вроде клуба взаимопомощи. Там не столько дадут взаймы до получки, сколько снабдят полезными знакомствами, подыщут работу или жилье. Но, если, действительно, нужно, то и шапку по кругу там пускают без долгих раздумий. Вам такая тема нравится?

Я пожала плечами, наверное, сейчас я была похожа на ребенка, получившего вместо вожделенной игрушки, только конфетку, и не знающего, плакать еще, или это уже бесполезно, потому что Элен, взглянув на меня, улыбнулась.

– Вы где остановились? И, кстати, как вас зовут?

Я представилась и назвала адрес своей гостиницы.

– Тогда сделаем так. Обдумайте все спокойно и, если вы согласитесь с моим предложением, ждите меня у входа ровно в семь вечера. Я поеду на этой же машине и отвезу вас в клуб.

Она мягко подогнала машину к тротуару и, нажав какую-то клавишу у приборного щитка, открыла мне дверцу машины.

Если честно, я и не собиралась писать о клубе, не моя это тема, но перспектива провести вечер в обществе Элен была решающим доводом в пользу поездки.

Элен была по-королевски точна. Она подала свою красавицу ровно в семь.

Сейчас, никуда не торопясь, я смогла подробнее рассмотреть машину. Сначала мне показалось, что это одна из многочисленных моделей японских фирм. Та же внешняя обтекаемость и миниатюрность. Те же автонавороты в салоне. Но все эти аудио-видео системы, зеркала заднего вида и т. д. и т. п. были так компактно и неожиданно рационально размещены в салоне, что я за сомневалась в заводской сборке машины. Правильность моего предположения подтвердила Элен:

– Да, машина сделана на заказ моими друзьями с учетом всех моих причуд и потребностей. Путешествую я в основном на машине, поэтому сюда напичкано максимальное количество удобств.

– И у вас ее ни разу не пытались угнать?

– Пытались. Но система охраны у меня эксклюзивная.

Неожиданно нашу беседу прервал телефон.

– Да, – веселое, беззаботное выражение лица Элен стало серьезным, – буду через десять минут.

– Нам нужно сделать крюк и заскочить в одно место, – сообщила Элен, – это очень срочно. Вы посидите минут 15 – 20 в машине?

От меня явно ждали положительного ответа, мне оставалось только кивнуть.

Элен прибавила скорость. Объезжая какими – то узкими улочками всевозможные пробки, она старалась сэкономить каждую секунду.

– Я постараюсь не очень задерживаться, но, если заскучаете, можете почитать журналы или посмотреть телевизор. Вот пульт управления, – она бросила мне на колени узкую коробочку дистанционки, – местные каналы от 101 по 109. В остальном – стандартное управление. Ну вот, мы на месте. По возможности, не выходите из машины, а то она вас без меня обратно не впустит, – добавила Элен и быстро достала из багажника спортивную сумку, почти убежала в скверик, рядом с которым мы остановились.

А я осталась развлекать сама себя осмотром машины. Я, конечно, не шарила по всем ящичкам, не нажимала все кнопочки, что видела, но в бардачке я обнаружила микроволновку, а на полочке, под бардачком, – холодильник. Если добавить сюда еще телевизор, проигрыватель, и кучу других устройств, то эта машина по комфортабельности не уступала лимузину одной звезды, в котором мне как – то посчастливилось прокатиться. Но эта «куколка» мне нравилась больше. Здесь не было того показушного богатства, как в лимузине, хотя и сюда были вложены едва ли меньшие деньги. Но все они были потрачены на удобство хозяйки, а не для зависти ее друзей и недругов. Освоившись, я вспомнила, что мне позволено посмотреть телевизор. Хорошо, что Элен сказала мне, на каких каналах я смогу найти передачи с понятной мне речью. Видимо, этот воистину космический «агрегат» принимал все спутниковое телевидение мира. Переключая каналы, я услышала пять или шесть разных языков. Но, не понимая их, остановилась на местном канале новостей. Здесь, какая – то блондинка рассказывала вчерашние новости с таким азартом, словно события произошли час назад. Я чуть было не переключилась на другой канал, но остановилась, услышав, что вот – вот съемочная группа канала выйдет в эфир с репортажем о пожаре на улице, находящейся в метрах пятидесяти от меня.

И будто в подтверждение этих слов, мимо меня промчалась «скорая», пожарники и фургон с антенной – тарелочкой на крыше. Все они, судя по звуку, заехали во двор ближайшего углового дома. Я и сама чуть было не бросилась на пожар, но остановилась, вспомнив, что потом могу не попасть в машину. Оставалось только "приклеиться" к экрану телевизора..

От быстрого движения камера в руках оператора подрагивала, но все же, он мастерски снимал все, о чем говорил корреспондент:

– Мы находимся на пожаре шестого этажа в девятиэтажном доме на улице N. Предварительная версия – взрыв газа, но точных данных, пока нет. Сейчас сложилась весьма сложная, я бы даже сказала, катастрофическая ситуация. На шестом этаже оказались заблокированными около пятнадцат жильцов. Из – за сильной задымленности лестничных площадок они не смогли вовремя эвакуироваться. Положение усугубляется еще тем, что пожарная машина, приехавшая по вызову, при въезде во двор, попала колесом в канаву, вырытую для ремонта канализации и, как говорится, надежно в нее села, заблокировав подъезд другой машины. Теперь часть пожарных пытаются вытащить машину из канавы, а часть – организовать эвакуацию людей…

Камера оператора показывала то напряженные лица пожарных, то испуганные лица людей, выглядывающих из некоторых окон горящего этажа…

И тут несколько человек из тех, кто находился внизу, стали, почему – то радостно аплодировать. Проследив за их взглядами, оператор снял, наверное, лучшие кадры этого года. От окна, в котором мелькало наибольшее количество людей, к стволу стоящего напротив дерева было протянуто что – то, напоминавшее канатную дорогу, по которой уже скользил первый потерпевший. Молодой мужчина, едва коснувшись земли, постарался как можно быстрее освободиться от страховочных ремешков. Через две-три секунды упряжь, чем-то похожая на снаряжение парашютиста, быстро поехала вверх, а ей навстречу, в таком же снаряжении, спускалась женщина с ребенком на руках.

А тем временем подобная эвакуация налаживалась и на других окнах. Оператор никак не успевал снять сам процесс постройки «канатки», – протолкаться сквозь толпу было весьма трудно. Но, сообразив, какое из окон будет эвакуироваться последним, корреспонденты заняли довольно удачную позицию для съемки. Кадры, отснятые ими, несколько дней крутили все местные каналы: человек в кожаной куртке и мотоциклетном шлеме стреляет из чего-то, похожего на арбалет. Над оператором пролетает какой-то предмет и с чмокающим звуком прилипает к фонарному столбу. Это «что-то» оказывается присоской с блоком и веревкой, которая присосалась так, словно выросла на столбе. Между тем, второй конец «канатки» человек в шлеме уже прикреплял под окном. Едва крепления были окончены, веревка, до этого момента свободно свисавшая, натянулась, как металлическая струна. Как и в первом окне, тут тоже сначала спустился мужчина.

Человек в шлеме не появлялся, пока последний погорелец – мужчина не ступил на землю. Освободившись от ремешков, он взмахнул рукой в направлении окна, и упряжь быстрее прежнего заскользила к окну.

Тем временем последний пассажир стал разгонять толпу, стоящую непосредственно под линией «канатки». Кое-кто из самых смелых уже пытался пощупать трос, но, едва коснувшись его, отдергивали руку, словно он был горячим. Еще один обмен сигналами, и присоска с таким же чмокающим звуком от лепилась от столба и полетела в окно, словно ее втягивал мощный пылесос. Демонтаж оборудования прошел с такой же скоростью, как и его установка. Прощальный взмах руки человека в шлеме, аплодисменты на земле – и «шоу» было закончено. А дальше, как говорится, пошла рутина. Пожарники, вытащив наконец машину, занялись тушением огня. Медики – оказанием медицинской помощи, которая сегодня, похоже, ограничилась перевязкой легких ожогов и раздачей успокоительного.

Но как корреспондент не старалась, она так и не смогла выяснить, чью службу представлял человек в шлеме. И пожарники, и МЧСовцы отрицали свою причастность к этой операции, а потерпевшим, конечно, было не до выяснения личности.

Я так засмотрелась на экран, что не заметила, как вернулась Элен.

– Прости, я немного задержалась.

Она принесла в машину довольно стойкий запах гари и дыма…

– На пожаре была? – автоматически спросила я.

– Да, – сухо ответила Элен, и мне расхотелось уточнять, что она там делала.

Мы ехали к клубу молча, но тишина эта была не враждебная, я бы сказала, какая-то умиротворяющая, словно мы с Элен были знакомы сто лет и понимали друг друга с полуслова.

После длинной череды поворотов и перекрестков, мы, наконец-то, подъехали к большому старому дому. У одного из его подъездов неоновой надписью мигала вывеска «Танцклуб «Выше нос!»

– Смешное название, – улыбнулась я.

– А главное, сразу настраивает на нужный лад, – добавила Элен, – Нам сюда.

Дверь открылась с приятным «хрустальным» звоном, и мы оказались в небольшой, но респектабельной гардеробной, в которой, несмотря на лето, сидела гардеробщица. Она чем-то напоминала мою любимую бабушку – такая же маленькая, щупленькая, с такими же лукавинками в глазах. Заметив Элен, она сорвалась с места, словно увидала близкую родственницу:

– Леночка, детка! Давно в Киеве? Откуда на этот раз? – обнимая Элен, она «строчила» вопросами не слушая ответов. – Тебя все ждут. Сан Санычь еще утром сказал, что ты будешь. Так теперь каждые пять минут звонят, спрашивают, не пришла ли.

И, словно в подтверждение этих слов, затрещал аппарат на стойке гардеробной.

– Ну, что я говорила! – и бабулька поспешила к телефону. – Здесь она уже, здесь… Хорошо, не буду задерживать…Ладно.

– Павлуша звонил. Просил тебя не задерживать своими стариковскими баснями. Но я на твой номер обязательно приеду посмотреть.

– Непременно приходите, Мария Ивановна. – Элен обняла старушку, словно это была ее бабушка, – Я к вам завтра вечерком на чаек загляну. Кипяточек найдется для старой знакомой? – и они обе рассмеялись.

– И покрепче нашлось бы, но ты всегда за рулем, егоза, – Мария Ивановна потрепала Элен по голове, – Буду ждать. Беги пока.

Не успели мы открыть двери в общий зал, как нам навстречу поспешил рыжий паренек в униформе клуба.

– Ленка, что так долго? Все уже на ушах стоят, чуть Дика на поиски не выслали…

– Отставить панику! Я уже здесь.

Пока они обменивались поцелуями и репликами, я оглянулась. Оказалось, что клуб занимал не только подвал здания, но и часть первого этажа. Перекрытие между этажами было частично удалено, а его оставшуюся часть укрепили деревянными колоннами, и получилось что – то вроде театральных лож, где разместили отдельные кабинки. Клиенты кабинок могли не только пировать в обществе друг друга, но и смотреть представления на расположенной внизу, довольно большой и удобной, сцене. Внизу, в общем зале, находилось еще десять-пятнадцать столиков. Оформление клуба было выполнено в стиле приморской таверны, с некоторыми отступлениями: стулья были с мягкими сиденьями и кабинки разделялись не привычными занавесками, а вертикальными жалюзи древесного цвета. Вообще, здесь все было под дерево, только кое-что выкрашено в древесный цвет, кое- что, действительно, деревянным, но теплые тона создавали какой-то комфорт и уют. На сцене как раз выступали два музыканта: клавишник – на синтезаторе, и гитарист – с акустической гитарой. И, толи это было особенностью помещения, толи профессионализмом звукорежиссера, но музыка не глушила разговора, и не терялась за шумом.

Рыжий паренек, оказавшийся тем самым Пашкой, повел нас наверх в одну из кабинок. Там нас уже ждало человек пять молодежи.

Было как-то странно видеть в одной компании девушку в байкерском одеянии и парня в довольно консервативном летнем костюме. Но, похоже, это никого не волновало, дружба и понимание здесь чувствовались кожей.

Пока Элен, звавшаяся теперь то Леной, то Ленулей, то Ленком, знакомила меня с компанией. К нам почти подбежал представительный мужчина лет сорокапяти.

– Елена прекрасная, вы еще тут?! У тебя же выступление через двадцать минут, – жесты, которыми он сопроводил свою реплику, насмешили всю компанию, – Смейтесь, смейтесь! Посмотрим, кому будет смешнее, когда на ходу надевать костюмы будете. Лена, забирай свою команду в гримерные. Поговорите потом.

И он удалился так же быстро, как и пришел.

– Ну, что, разбегаемся по гримеркам, а то хозяин нас уволит, – почти скомандовала Элен, вызвав очередной взрыв смеха. Выходя из-за стола, она попросила парня в летнем костюме:

– Сашуля, ты остаешься развлекать нашу гостью. Пожалуйста, постарайся, чтобы она не скучала.

– А что за выступление? – спросила я Александра, когда Элен ушла.

– Показательный танцевальный номер. Несколько пар танцуют, выполняя самые простые движения. После этого они спускаются в зал и обучают этим движениям желающих. Этот номер у нас очень популярен, клиенты с удовольствием принимают в нем участие. Кроме того, как правило, перед показательным номером Лена делает сольное выступление.

– Я вижу, Лена здесь желанный посетитель? – постаралась я направить разговор в нужное мне русло.

– Да, безусловно. Тут многие благодарны ей, если не за реальную помощь, то за совет и моральную поддержку, – он улыбнулся, вспомнив, наверное, что-то очень хорошее.

– И вы тоже ей чем-то обязаны?

– Конечно. Она когда-то очень вовремя «выдернула» меня из банды автомобильных мародеров, – голос Саши время от времени дрожал, но он продолжал рассказ. – Вообще-то, я из хорошей, как говорят, интеллигентной и обеспеченной семьи. Но в тот год мы переживали не лучшие времена. Родители хотели разводиться, я провалил основной экзамен в институт… Отец начал кричать и сказал, что не собирается кормить бездельника. А я решил, что буду зарабатывать сам. Чуть было не заработал…небо в клеточку. Лена поймала меня за руку, когда я пытался открыть ее машину. И, что больше всего меня удивило – она не ругалась, не грозила милицией, а посмотрела мне в глаза, посадила в машину и привезла сюда. В принципе, она не совершила ничего героического – просто вовремя познакомила меня с хорошими людьми. Но я думаю, что мое сегодняшнее благополучие и ее заслуга, – он помолчал несколько минут и добавил, – Вообще, Лена из тех редких людей, общение с которыми наполняет тебя таким количеством доброты и уверенности, что просто невозможно не поделиться всем этим с теми, кому нужны поддержка и уверенность.

Я хотела еще о чем-то спросить Сашу, но тут начался танцевальный номер Лены, и я увидела танец, после которого еще долго не могла придти в себя. Я не искусствовед, чтобы точно определить стиль ее танца. Тут было весьма необычное соединение балета, спортивной гимнастики и современного танца. Но главное, мне казалось, что Лена танцует под музыку, а музыка озвучивает ее движения.

Из клуба мы ушли около полночи. День, от которого я не ожидала ничего хорошего, заканчивался, как лучший день из тех, что чем-то мне запомнились. Лена, отныне я называю ее русским вариантом имени, наверное, чувствуя мою усталость, желание насладиться зарядом тепла и радости, полученным в клубе, молча вела машину.

Но мне недолго удалось наслаждаться душевным равновесием, весь «кайф» поломал звонок моего мобильного телефона. Моя киевская родственница, тетя Наташа, еле сдерживалась, чтобы не расплакаться в трубку:

– Мариночка, детка, пожалуйста, приезжай быстрее к нам. У нас беда! – и дальше были только рыдания, в которых я с трудом разобрала, – Оксану украли!

Я чуть не выпустила из рук трубку. Оксанка, семилетняя непоседа, приходилась мне двоюродной племянницей. Ее родители два месяца назад уехали на заработки за границу, оставив девочку на попечение бабушки с дедушкой. Я уже открыла рот, чтобы объяснять Лене ситуацию, но она опередила меня:

– Передай, что уже в дороге, будешь через 15 минут.

Я была в такой тревоге и растерянности, что не стала возражать, когда Лена решила подняться в квартиру вместе со мной. Но в полной мере я оценила ее присутствие, когда мы вошли в квартиру тети. Паника и отчаяние почти висели в воздухе, словно дым в накуренной комнате. Дядя Петя, муж тети Наташи, лежал на диване, а тетя Наташа стояла рядом, капая в стакан какое-то лекарство.

Оставив на мое усмотрение объяснения с родными, Лена тут же начала действовать. Достав из сумки небольшую коробочку размером со спичечный коробок, она пристегнула ее сначала на руку дяди Пете, а потом тете Наташе.

– Маринка, есть в этом доме вот такие лекарства? – Лена стала быстро писать в блокноте. Когда я прочла написанное, то не поверила глазам: «У вас в квартире установлены жучки. Я, пока нашла один, в гостиной. поэтому, когда буду спрашивать, следите за моими жестами. У дяди всего лишь поднялось давление. Но необходимо разыграть серьезный сердечный приступ. Дай почитать дяде и тете».

– Так есть у вас эти лекарства? – повторила она вопрос и отрицательно покачала головой.

– Нет, – догадалась я о нужном ответе.

– Я посмотрю, что у меня есть в сумке. Но, наверное, придется вызвать «скорую». Приступ очень серьезный.

Пока она ходила за сумкой, я показала родственникам записку. Дядя Петя, прочитав ее, дописал внизу: «Ей можно доверять?»

Но, что я могла ему ответить? То, что, зная Лену всего часа четыре, я отношусь к ней, как к лучшей подруге, что в этом кошмаре только она, похоже, имеет некий план действий! Я написала только короткое: «Да».

Напоив какими – то лекарствами моих родственников, Лена нарочно громко сказала:

– Я вызвала «скорую». Будут минут через двадцать.

А на листочке написала:

«Приедет бригада моих знакомых, так что спектакль продолжиться».

Врач, приехавший со «скорой», дружески улыбнулся Лене и стал деловито исполнять свои обязанности, стараясь производить побольше шума. Он комментировал свои действия в таком ракурсе, чтобы возможные слушатели поверили в то, что дяде Пете совсем плохо.

– У вас, дедушка, возможно, предынфарктное состояние. Мы забираем вас в больницу, – сказал он в завершение обследования и взглянул на Лену.

Она покачала головой, и дядя, поняв ее жест, стал отказываться куда-то ехать.

– Хорошо, – согласился врач, – но в этом случае пишите расписку, что добровольно отказались от госпитализации и ответственность за последствия берете на себя. Вам кто-то сможет делать уколы на дому?

– Да. Моя жена делает и внутримышечные, и внутривенные.

– Тогда я дам список лекарств, – врач стал быстро писать в блокноте. – И чисто по – человечески прошу вас: неделя постельного режима, строго по часам прием лекарств, и никаких волнений.

На листике, переданном врачом тете Наташе, мы прочли:

« У дедушки на почве стресса подскочило давление. Ничего серьезного я не нашел, но советую поколоть следующие препараты и по-возможности посидеть дома».

Закрыв за врачом дверь, Лена подошла к радиатору центрального отопления и… достала оттуда что-то похожее на пуговицу с маленьким хвостиком. Не долго думая, она опустила ее в унитаз.

– Все, больше жучков в квартире нет. Можно спокойно говорить. Теперь рассказывайте, как и почему украли девочку.

– Оксанка у нас девочка вполне самостоятельная и послушная, – начала тетя со слезами в голосе. – Мы спокойно отпускаем ее гулять во дворе дома, а если она идет к подружкам домой в соседние подъезды или в дом напротив, всегда предупреждает, куда идет и насколько. А сегодня, то есть уже вчера, в шесть вечера, она от просилась к подружке из соседнего подъезда. Я проследила, пошла ли она туда, и занялась сначала стиркой, потом пирогами. Около девяти я решила позвонить родителям этой подруги и позвать Оксанку ужинать. Но мне сказали, что она ушла домой еще час назад, – тетя, не выдержав напряжения, снова разрыдалась.

– Мы обошли или обзвонили всех, у кого могла быть наша девочка, – продолжил дядя Петя. – А где – то в пол двенадцатого нам позвонили. Предложили обменять девочку на ксерокопии материалов по секретным опытам, которые проводит мой отдел.

– Вы позвонили в милицию?– Лена говорила как никогда серьезно.

– Нет, нам сказали, если позвоним в милицию или в любое другое ведомство – внучка погибнет.

– Что ж, схема стандартная. А над чем вы, Петр Михалыч, сейчас работаете?