Путешествие на Южный полюс

– Хорошо, – одобрил капитан. – Господин О,Нейл, не могли бы вы помочь нам отнести бедолагу в лазарет?

– Конечно, капитан! – сказал великан и, взяв матроса на руки, понес его в лазарет.

– Эх, бедняга! Такой молодой, как же так вышло?! – терзал себя Аллен.

– Господин Тран, что Вы видели? Как это случилось? Опишите подробнее, – расспрашивал капитан матроса. Нильс Тран стоял у мачты, оперевшись на нее плечом, и угрюмо смотрел куда-то в пустоту. Его взгляд был потерянным, он сложил руки на груди и поглаживал свою черную бороду.

– Я был на грот-рее, поднимал парус. Хенрик что-то крикнул мне, но я не расслышал что. Когда я повернулся, он уже лежал внизу, – ответил парусный мастер.

– Как же такой хороший матрос, как Хенрик Айердаль, знающий свое дело с пеленок, мог совершить такую неосторожность? – спросил Ларс Нансен.

– Вы подозреваете меня в чем-то, боцман? – угрожающе спросил матрос.

– Ни в коем случае, господин Тран, я лишь хочу понять, что произошло. Я вас не обвиняю, я никого не обвиняю.

– Это просто несчастный случай, вот и всё, – сказал Нильс Тран.

– Необходимо, чтобы все написали мне объяснительные, кто и где находился в момент происшествия и что видел. Вы знаете правила, – сообщил всем капитан и удалился в кают-компанию.

Я наложил повязку и еще раз осмотрел Хенрика Айердаля, но ничего больше не обнаружил.

Весь день больной лежал и не приходил в себя. Все это время на корабле ходили разные слухи о том, что матрос умрет, или что это призрак толкнул его с реи и тот упал. Другие же говорили, что он очнется с минуты на минуту. Но матрос Хенрик Айердаль оставался в том же состоянии, что и прежде. Вся команда надеялась на благоприятный исход.

К вечеру я поднялся в кают-компанию, где капитан читал объяснительные команды.

– Ну как обстоят дела с нашим бедолагой? – спросил он меня.

– Также, дядя. Хорошо то, что нет осложнений и его состояние не ухудшилось.

– Это правда, – сказал дядя, но мысли его были о чем-то другом. – Знаешь, я прочел все объяснительные нашего экипажа, но не нашел никаких намеков на то, что это был не несчастный случай.

– Вы полагаете, что Хенрика Айердаля столкнули вниз? – удивленно спросил я капитана.

– Я не уверен, но также я не уверен и в том, что молодой матрос, смекалистый, бодрый и сильный, мог сорваться с реи во время легкого ветерка. А как ты думаешь? – спросил меня дядя. Он повернулся ко мне и, сняв очки, наклонил голову слегка вниз и ждал моего ответа.

– Мне думается, что вся эта история с Хенриком не лишена смысла. И единственный способ проверить, был ли это несчастный случай или его толкнули, мы можем только в случае его пробуждения. Но пока он спит, нам не стоит распространяться о наших предположениях кому-либо, ведь это может повлечь за собой серьезные последствия, – предупредил я дядю.

– Ты прав. Нам остается ждать и…, – он вдруг замолчал и словно что-то его осенило. – А если его толкнули, и тот, кто это сделал, решит закончить начатое, чтобы очнувшийся не выдал его тайну! Быстрее, беги в лазарет!

Я понял, о чем говорит дядя, и поспешил в лазарет. Когда я пришел, ничто не указывало на то, что здесь кто-то был. Вскоре пришел капитан и привел Оливера О’Нейла, чтобы тот следил за тем, чтобы никто не тревожил больного.

Утром кок разбудил меня и сказал, что Айердаль очнулся. Мы поспешили к нему.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я матроса, осматривая его.

– Я…я…голова болит немного. Слегка тошнит, но это терпимо.

– У тебя сотрясение мозга, это пройдет со временем. Я сделаю тебе отвар из пустырника и чабреца, это восстановит твою нервную систему. Тебе нужен покой – он сделает за меня всю работу. Расскажи, что последнее ты помнишь?

– Я помню, что господин Аллен попросил меня и Нильса поднять паруса. Помню, что поднялся на грот рей и… Больше ничего не помню, – он пытался вспомнить что произошло, но не смог.

– Отдыхай. Я сообщу команде, что ты идешь на поправку.

– Благодарю Вас, господин доктор.

Я вышел на палубу, капитан уже всех собрал. Все молчали и ждали новостей о больном.

– Господа, смею заверить Вас в том, что матрос Хенрик Айердаль очнулся и чувствует себя нормально, его состояние полностью стабильно, и через несколько дней он сможет встать на ноги.

– Ура-а! – обрадовался экипаж.

– Он что-нибудь сказал? – спросил капитан. Все насторожились. Аллен недоверчиво посмотрел на Нильса Трана, который стоял в стороне и мрачно ждал моего ответа. Было в нем что-то подозрительное.

– Нет. К сожалению, память подвела его, и он не помнит, что вчера произошло, – сообщил я. Аллен молча покачал головой, как бы давая понять, что остались еще вопросы, на которые никто не мог ответить, кроме самого Хенрика Айердаля.

Все разошлись и принялись за повседневную работу. На следующее утро я пришел проведать больного, и обнаружил его лежащим на полу. Он был без сознания. Я положил его на кровать и осмотрел. Никаких признаков, указывавших на ухудшение его самочувствия, я не нашел. Вдруг из его рта пошла пена и он начал кашлять. Я посмотрел на тарелку с едой и увидел там недоеденного тунца. После того, как тело Айердаля начало покрываться красными пятнами, я принял решение дать ему хинин. После этого судороги прекратились, и я прочистил кишечник с помощью спринцовки. Обильное питье помогло ему прийти в себя уже через час.

– Что случилось, Хенрик? – спросил я его.

– Оливер О’Нейл принес мне на завтрак тунца, я принялся его есть и почувствовал першение в горле, но прием пищи не прекратил. Першение усилилось, и я почувствовал, что не могу дышать и начал кашлять, после чего я упал на пол и потерял сознание, – довольно подробно изложил Айердаль.

– Кроме Оливера к тебе никто не приходил?

– Нет, господин доктор.

Я позвал Ларса Нансена и рассказал ему о случившемся. Его мысли были такими же как у меня. Ларс Нансен осведомил капитана, и вместе с ним я отправился в камбуз. Ларс Нансен остался с Айердалем. Мы зашли к коку, где он готовил завтра для нас.

– Доброе утро, капитан, господин доктор, – поклонился он нам. – Вы хотите знать, что будет на завтрак? – обрадовался он.

– Надеюсь это не тунец? – насторожено спросил капитан.

– Тунец, но как вы узнали? – он подумал и понял. – А! Вы заходили к господину Айердалю. Я как раз недавно отнес ему завтрак.

– Когда Вы готовили завтрак, Вы выходили из камбуза? – спросил дядя.

– Да, капитан, я выходил в трюм, чтобы набрать соли.

– Когда Вы вернулись, заметили что-нибудь необычное? – подозрительно расспрашивал капитан, но негр пока не понял, к чему клонит дядя. Кок пытался вспомнить что-то, какую-то деталь и морщил лоб.

– Кажется… нет. Нет, капитан, все было как обычно, я уверен. А что случилось?

– Хенрик Айердаль чуть не умер от отравления, – объявил капитан.

– О нет! Господи! Как это произошло? Это моя вина? – спросил кок.

– Не думаю, господин О’Нейл, что в этом есть Ваша вина. Я полагаю, что это дело рук…

– Стойте! – воскликнул я, – смотрите на полку, что прямо над котлом для варки! – я указал пальцем на полку, где лежал упавший прямо над плитой открытый флакон с крысиным ядом.

– Как давно Вы травили крыс, господи О’нейл? – спокойно спросил дядя.

– Я делал это вчера, капитан, – признался кок.

– Это Вы оставили флакон над плитой? – допрашивал капитан великана. Но тот долго думал и вскоре сказал:

– Я помню, что после того как разложил отраву, отнес все яды обратно в трюм. Но, возможно, что я мог оставить этот флакон здесь случайно и не заметил того, и, возможно, когда я сегодня готовил завтрак, случайно задел полку, и часть отравы попала в котел с едой. Стало быть, я виноват в том, что чуть не убил Хенрика, и к тому же чуть не погубил всех вас, – он схватился за голову и начал рыдать, – Простите меня! Простите! Я виноват! И понесу наказание за это! Это моя вина, я должен был проверить все еще раз. Я должен был…

– Успокойтесь, Оливер, вы не виноваты. Это могло произойти с каждым, кто был бы на вашем месте. Вы сделали это не специально, и я верю Вам. Теперь же, полагаю, нужно убрать все лишнее с кухни, вылить эту отраву из котла и приготовить хороший завтрак, и в этот раз без крысиного яда. Вы поняли меня, Оливер? – спросил капитан.

– Да, сэр! – вытирая ладонью лицо, он отправился выполнять приказ.

– Думаю, бедняга еще не скоро простит себе эту небрежность, – с сожалением сказал я.

– Да, ты прав, он не виноват и пускай это останется между нами. Но Хенрику Айердалю необходимо знать правду. Ты скажешь ему, что произошло, но сделай так, чтобы он не возненавидел Оливера и не держал на него зла.

– Я понял тебя, дядя. Сделаю все, что в моих силах.

Я отправился к больному. Он сидел на кровати и был утомлен. Я рассказал ему, что случилось.

– Он ведь сделал это не специально? – спросил он меня.

– Нет, Хенрик, он не хотел причинить тебе страданий.

– Я не так давно знаю Оливера О’Нейла, но уверен в том, что он не мог отравить меня. Поэтому, когда мне станет лучше, я сам скажу ему, что не держу на него обиды, – смело заявил Хенрик.

– Благородно, – поддержал я его, – Сейчас тебе нежен покой, оставайся в постели и следуй моим указаниям, и тогда уже через неделю ты встанешь на ноги и сможешь приступить к своим обязанностям.

К вечеру я вышел на палубу. На горизонте виднелся берег Англии.

Лондон

Утром все были заняты делом. Мы готовились войти в Темзу. Когда Джонатан Пигми проснулся, он еще не знал, где мы находимся. Он вышел на палубу, чтобы глотнуть свежего воздуха.

– Капитан, доброе утро. Долго ли нам плыть до Маргита?

– Извините, господин Пигми, но Маргит мы уже проплыли, – подшутил он над ученым.

– Как проплыли? Но… но как же я? Вы ведь обещали высадить меня у берегов Маргита, – англичанин испугался, что не увидит своей родины еще долгое время, – С другой стороны, я мог бы плыть с Вами, – вдруг передумал он, – наверняка где-нибудь во льдах найдется маленькое поселение, где я мог бы провести масштабное исследование, которого никто еще не делал, – он загорелся этим желанием и погрузился в свои мысли настолько, что совсем позабыл о родине и даже не заметил, как мы вошли в Темзу.

– Мы прибудем в Лондон через несколько часов. Можете собирать вещи, – успокоил его капитан. Джонатан Пигми подумал, что он ослышался, но, завидев берега Темзы, возрадовался и побежал собирать вещи.

Тем временем я находился на баке и решил поинтересоваться у дяди, почему мы решили остановиться в Лондоне.

– А что в Лондоне? – намекнул я ему.

– Любопытство! – ответил дядюшка. – Я давно хотел посмотреть на Англию. До этого времени я всего лишь читал о ней в книгах и слышал от разных людей о городе Лондоне, где царят болезни и бедность. Надеюсь, что город этот не так плох, как о нем сказывают. Думаю, и ты не прочь взглянуть на столицу?

– С радостью приму твое предложение, дядюшка.

– Я слышал, что пару лет назад завершили строительство Тауэрского моста – еще одна причина посетить Лондон, – добавил он.

Проплывая упомянутый мост, все вышли на палубу, чтобы взглянуть на него.

– Странно, что вы все так удивляетесь. По мне, так это обычный мост, не имеющий ничего особенного, – сердито сообщил Томас Блэк, который прожил с братом в этом городе несколько лет, – Когда я в последний раз был здесь, в июле 1886 года, его только начинали строить, я прекрасно это помню, хотя и был еще слишком молод, чтоб оценить весь масштаб строительства. Но теперь я повзрослел и могу это сделать. Впрочем, я уже озвучил свою позицию. А что ты скажешь, Генри? – обратился он к брату.

– Мост как мост. Хм… не более, – ухмыльнулся он и закурил папиросу.

– Эх! Молодежь! – посмеялся Пигми. – Вам еще расти и расти до понимания подобных строений, это воплощение гениальной идеи, произведение архитектурного искусства. Я восхищен этим мостом и поистине признателен сэру Хорасу Джонсу и Джону Вульфу Барри, что они создали его, – он произнес короткую речь и сообщил некоторые факты из истории, касательно строительства моста, а затем удалился за своим багажом.

Остальные любопытно оглядывались вокруг, пожирали взглядом набережную, все хотели отыскать что-нибудь интересное и чудное, однако кроме грязных улиц и реки, ничто не привлекало внимания.

– Пожалуй, самый грязный город, что я видел, – отозвался Финн Ронне.

– Полностью согласен с Вами, мой друг, – поддержал его капитан и похлопал по плечу. Он отвел матроса в сторону и сообщил ему о том, что он может навестить своего друга в лазарете перед выходом в город. Матрос поблагодарил капитана и последовал его совету.

Мы причалили к Тауэрской пристани почти сразу после моста. В порту стояло много судов, почти все они были торговыми. На другом берегу теснились лодки и местные суденышки, тянувшиеся на несколько километров вдоль набережной.

Близился обед, и капитан предложил команде прогуляться по городу и отыскать местечко, где можно было наполнить свои желудки пищей. Все радостно согласились.

– Я провожу господина Пигми до парламента, полагаю он помнит дорогу? – обратился он к ученому.

– О да, господин Туле, я прекрасно помню дорогу. Я бы с радостью показал вам город, но должен успеть к секретарю до обеда, если позволите? – было видно, что Пигми желает остаться, но в силу обстоятельств не имеет возможности сделать это, потому он, очень расстроенный, спустился с корабля, обернулся к команде, снял шляпу и, поклонившись, простился, – Прощайте, друзья! Мне будет не хватать вас! – слеза выпала на его красивый костюм, и он вместе с капитаном растворились в толпе проснувшегося города.

В этот момент Финн Ронне навещал своего друга Хенрика. Несмотря на перенесенные страдания, он был вполне себе жив и почти здоров. Он чувствовал себя прекрасно, его самочувствие было куда лучше, чем вчера.

– Здравствуй, Хенрик! – переминая в руках шапку, сказал конопатчик.

– Здравствуй, Финн. Я рад видеть тебя! – сообщил больной.

– Я должен был навестить тебя раньше, но не мог, прости, – в поведении матроса было что-то скрытное, не поддающееся объяснению. Он был встревожен или напуган, сложно было сказать, он пытался тщательно скрыть свои эмоции. Но Хенрик хорошо знал своего друга и тут же заметил, что что-то не так.

– Финн, дружище, что с тобой? Ты взволнован? Что случилось? – обеспокоенно спросил Хенрик. Финн Ронне немного помешкал.

– Знаешь… Местный климат и погода плохо сказываются на моем самочувствии. Меня штормит, возможно это зловоние Темзы хочет вывернуть меня наизнанку, – шутливо произнес он.

– Попроси доктора дать тебе какую-нибудь микстуру, она быстро поставит тебя на ноги.

– Гораздо важнее сейчас, чтобы на ноги встал ты, друг.

– Верно подметил. Оливер сказал, что вы собираетесь в город?

– Да, но… я не пойду. Лучше пригляжу за тобой.

– Не стоит, Финн. Оливер присмотрит, а ты иди, развейся, тебе не помешает прогулка.

– Что ж… Быть может, тебе что-нибудь нужно?

– Пожалуй я бы не отказался от пинты23 местного эля, – шутливо сказал Хенрик.

– Будет тебе эль, – засмеялся Финн и, попрощавшись, выбежал из лазарета.

Вскоре вся команда, кроме кока и Хенрика Айердаля, были готовы двинуться в город.

– Знаю одно местечко, думаю вам понравится, там подают отличную выпивку, да и к тому же, девицы там хоть куда! – громогласно заявил Томас Блэк. Матросы одобрили предложение Блэка.

– Не забывайте, господа, что в восемь вечера вы должны быть на борту шхуны! – серьёзным и приказным тоном сообщил Ларс Нансен. Услышав приказ боцмана, матросы вспомнили, что их дело важно и что за это дело им платят большие деньги. Поэтому они решили не напиваться, а просто пропустить пару кружек отменного пива.

Ларс Нансен и я решили пойти в город, чтобы посмотреть на него изнутри. Его, как и меня, распирало любопытство.

Мы вышли на главную улицу – Блэкфрайерс. Улица кишела людьми, тут и там на земле валялся мусор, в каждом переулке шлялись бездомные и сомнительной профессии люди, каждый торговал чем придется, из окон прямо на землю выливались помои, везде рыскали бездомные животные, крысы уже не страшились людей, а были как равные среди них. Много людей были больны, язвы и струпья покрывали их бледную грязную кожу. Полицейские за кем-то гнались. Дети, одетые в рваную испачканную одежду, воровали и бранились на проходивших мимо прохожих. Были и такие, что колотили бездомных палками и обкидывали камнями, и, оглушив одного, грабили его и убегали. Хорошо одетые и, судя по всему, богатые горожане, шли мимо всего этого ада, не замечая его. Затем мы увидели бездомную женщину, которая стояла в центре улицы и кричала что-то, а потом заливалась истерическим смехом. Она обезумела. Смердящий тяжелый воздух душили меня. Это пробуждало во мне самые отвратительные эмоции, на душе стало так плохо, что каждый атом моего тела хотел поскорее убраться отсюда подальше, чтобы не видеть и никогда не вспоминать увиденное.

Я посмотрел на Ларса Нансена. Он шел вперед, нахмурив брови. По его лицу можно было понять, что он полностью солидарен со мной.

Приблизившись к парку Кенсингтон, стало гораздо легче, уже не было видно такого количества мерзости, да и вид зеленых деревьев был куда лучше уродливых кирпичных зданий. Мы решили, что следует перекусить и посетить несколько музеев, прежде чем отправиться в дальнее плавание. Так мы и сделали.

Тем временем, дядюшка и господин Пигми подходили в зданию парламента.

– Вот и все, мой друг. Здесь наши дорожки расходятся, – улыбаясь, проговорил Самсон Туле.

– Очень жаль, что мы так расстаемся. Надеюсь, что в будущем мы обязательно встретимся и, несомненно, побеседуем о ваших приключениях, а взамен я расскажу вам о своих, пусть и менее интересных, – он раздосадовался и поник.

– Не вешайте нос, Джонатан. Я уверен, что очень скоро мы встретимся с вами вновь и тогда… – Туле замолчал и улыбнулся.

– И что же тогда?! – спросил заинтригованный англичанин.

– А тогда и узнаете, – засмеялся старик и, похлопав по плечу друга, потопал в сторону почты.

«Какой же странный человек», – подумал Пигми и поспешил в секретариат.

Примерно в это время команда, состоящая из пяти человек, проходили уже третий паб, но опять не тот, что нужен.

– Эй, Томас! Где твоё хваленое заведение? Мы уже целый час бродим. Мой желудок требует пищи! – кипятился Нильс Тран.

– Да, Томас, когда мы уже придем? Признай, что ты забыл то место, столько лет прошло, – негодовал Джеймс Аллен.

– Спокойно, господа! Вот же оно! Вот! Видите?! – показал пальцем на вывеску Томас Блэк. – Паб «Черная Лисица».

Внутри было мрачно. Мебель из мореного дуба добавляла еще большей мрачности. Бармен протирал кружку и пристально следил за незнакомцами.

– Добрый день. Я и эти джентльмены хотели бы выпить вашего самого лучшего эля! – сказал Томас.

– Если у вас есть деньги, то хоть упейтесь им, – грубо произнес бармен.

– Благодарю вас, господин, – сказал Томас и выложил на стойку несколько фунтов, – сдачи не нужно.

Бармен посмотрел на сумму, улыбнулся и сказал:

– Располагайтесь, господа, сейчас я все принесу.

Кроме матросов, из посетителей больше никого не было. Спустя некоторое время бармен подал долгожданные напитки и несколько тарелок жареных куриных крылышек.

– Куда все делись? – спросил Аллен.

– Смотри на часы! Время и полудня нет, а мы уже пьем. Только пьяницы пьют в такое время, – пошутил Генри.

– Ха! И то верно! – согласился Аллен, вытирая пену с усов.

Матросы беседовали и смеялись, хорошо проводили время и пили эль. Вдруг в паб вошли два полицейских. Молчание длилось недолго.

– Добрый день, господа, – сказал один из полицейских, – просим прощения за то, что потревожили вас. Мы разыскиваем особо опасных преступников. Возможно, вы видели одного из них, посмотрите внимательнее, – он протянул портреты совершенно незнакомых матросам людей. Только Нильс Тран вдруг увел в сторону взгляд, словно он был причастен к чему-то.

– А что они сделали? – вдруг спросил Финн Ронне. Нильс тут же обрушил свой грозный взгляд на конопатчика. Но Финн сделал вид, что не заметил этого.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Первый в России джентльменский клуб, центр дворянской общественной и политической жизни. В XVIII-XIX вв. славился обедами и карточной игрой, во многом определял общественное мнение.

2

Сходня или сходни (англ. gangway) – нестационарная, переносная доска со специальными планками для предотвращения скольжения обуви, которая оборудована леерным ограждением и служит для перемещения с судна на берег и обратно.

3

Территория Гуа́м – остров в архипелаге Марианские острова в западной части Тихого океана, имеющий статус неинкорпорированной организованной территории США (то есть не входящий в состав США, но являющийся их владением), где рабство было отменено только в 1900г.

4

Ют – кормовая надстройка судна или кормовая часть верхней палубы.

5

Фальшборт – ограждение по краям наружной палубы судна, корабля или другого плавучего средства, представляющее собой сплошную стенку без вырезов или со специальными вырезами для стока воды.

6

Камбуз – помещение на судне, соответствующим образом оборудованное и предназначенное для приготовления пищи (кухня).

7

Место отдыха и общего стола офицеров, а также – помещение, где проходили общие собрания, своеобразным «парламентом».

8

Шкафут на кораблях и судах – средняя часть верхней палубы от фок-мачты до грот-мачты либо от носовой надстройки (бак) до кормовой (ют).

9

Такелаж (оснастка) – общее название всех снастей на судне или вооружение отдельной мачты или рангоутного дерева, употребляемое для крепления рангоута и управления им и парусами.

10

Корма́ – задняя часть корпуса корабля (судна).

11

Пала́ш – рубяще-колющее клинковое холодное оружие с широким к концу, прямым и длинным – до 100 см – клинком, который может иметь двустороннюю (ранние образцы), чаще всего – одностороннюю или полуторную заточку, со сложным эфесом.

12

Гладкоствольное ружье английской фирмы Чарльза Ланкастера.

13

Губная гармошка

14

Планшир – горизонтальный деревянный брус или стальной в верхней части фальшборта (или леерного ограждения).

15

Курши – западнобалтская народность, жившая в V—XVI веках на юго-восточном побережье Балтийского моря, на территории Курземе в сегодняшней западной Латвии, в западной Литве, а также на крайнем севере Калининградской области.

16

Ванты – снасти стоячего такелажа, которыми укрепляются мачты, стеньги и брам-стеньги с бортов судна.

17

Зундская пошлина – пошлина, взимавшаяся Данией в XV—XIX вв. за проход иностранных судов через пролив Эресунн (Зунд). Отменена в 1857 году.

18

Галс – движение судна относительно ветра.

19

Крен – наклон.

20

Лаг – прибор, предназначенный для измерения скорости движения судна.

21

1 узел = 1,852 км/ч; 20 узлов = 37 км/ч.

22

4 копейки

23

1 английская пинта = 0,57 литра