Полная версия
Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего
К вопросу о молдавской идее в советский период и отзвуках проблемы в современности
Коротко следует остановиться на проблеме динамики молдавской идеи в советский период. Так, при создании Молдавской автономии среди ее строителей сформировались два направления – молдовенистов-самобытников и румынистов. Последние считали важным румынизировать МАССР для распространения идей социализма на всю Румынию. В результате дебатов победили самобытники, ориентировавшиеся на строительство нового общества в отдельно взятой стране[39]. Вверх взяли самобытники, а вот латинскую графику они уступили румынистам, которые распространяли ее в автономии в начале 1930-х гг., что давало о себе знать до конца политики коренизации в регионе[40]. Но вот что любопытно: получается, в Левобережном Поднестровье язык молдаван с использованием латинской графики ничем не отличался от румынского, на котором говорили в Бессарабии и, соответственно, в Румынии. Обсуждение проблем идентичности молдаван имело место и во второй половине ХХ в. и длится вплоть до сегодняшнего дня.
Следующий яркий штрих изменения ракурса молдавского национального строительства происходит в 1946 г., когда Председатель Президиума Верховного Совета МССР Ф.Г. Бровко поднимает вопрос о «собирании молдавских земель» – как переданных Украине, так и находящихся за Прутом[41]. Инициатива представилась Советскому правительству малоперспективной. В Румынии начались процессы выстраивания основ советского строя. Из недавнего прошлого было известно, насколько болезненно румыны относились к своим территориям. СССР ограничился Пруто-Днестровскими землями и Левобережным Поднестровьем – молдавскими территориями, которые считал исторически своими. Причина нежелания И.В. Сталина передать Молдавии районы с компактным проживанием молдаван на юге Украины с центрами в Рени, Болграде и Аккермане (Белгород-Днестровском) очевидна. Сталинский план национальной политики был направлен на разбавление однородного состава населения, который успешно выполнялся волевыми решениями руководства, с привлечением переселенческой политики.
Как подчеркивает Петр Шорников, после смерти И. Сталина Л. Берия сделал упор на номенклатуру национальных республик, отправив от имени МВД предложения о «коренизации» партаппарата на местах.
«После “Записок” Берии, свидетельствует В. Голиков, помощник Л.И. Брежнева, мгновенно изменилась обстановка и в Молдавии: “произошла сильная вспышка национализма”»[42].
Любопытно, что наряду с развитием идеи Великой Румынии, так длительно и часто транслируемой на протяжении существования Румынского государства, что к ней просто успели привыкнуть в Республике Молдова за годы независимости, прибавляется надуманная идея времен В.Н. Воронина о возрождении Великой Молдовы. Реализацией этой темы стала заниматься существующая с 2010 г. партия «Патриоты Молдовы», которую возглавляет Михаил Гарбуз. Молдавская политическая партия была создана в 2006 г. в Румынии, в г. Яссы. Но ее быстро прикрыли румынские службы безопасности. Партия была неоднозначно встречена в Молдове и вызвала тревогу в соседней Румынии. В целом, данная партия не является серьезной политической платформой молдавской политики, но как носитель идеи требует констатации.
Подобной инициативой не заканчиваются попытки пересмотреть очерченные выше границы Советской Молдавии. Аналогичное движение молдаван, за воссоздание Великой Молдовы, возникает в запрутской Молдове (Румыния). Его возглавляет Константин Симирад. Однако движение было быстро купировано властями и спецслужбами Бухареста, а лидер движения был отправлен, от греха подальше, послом на Кубу.
С началом гражданского конфликта на Украине в Молдове активизировалось внимание к южному направлению, особенно после кровавых событий в одесском Доме профсоюзов в 2014 г.[43] Обозначилось движение за создание Бессарабской республики Буджак, которая должна была включить в свой состав часть Одесской области, населенную болгарами и гагаузами, а также АТО Гагауз Ери[44]. В новостях появились мнения сторонников и противников этого движения. Возникшее настроение вызвало реакцию и со стороны болгар, которые компактно проживают на юге Молдовы и в Одесской области Украины[45]. Прокатилась волна сообщений, подчеркивающих действия спецслужб Украины и Молдовы в отношении лидеров указанного движения[46].
Нагнетание этнополитической обстановки с вовлечением в нее Гагаузии вызвало негативную реакцию и заявление официальных властей автономии: «Слухи о создании на юге Молдовы некой “Республики Буджак” вызваны острым социально-экономическим и политическим кризисом. И появлением внутреннего врага граждан попросту пытаются отвлечь от имеющихся в стране проблем»[47].
Об этом говорится в «совместном заявлении, принятом в четверг, 26 ноября (2015 г. – Прим. авт.), Народным собранием и Исполнительным Комитетом Гагаузии».
«Представители исполнительной и законодательной власти региона заявляют о своей “глубокой озабоченности” в связи с развязыванием очередной “пиар-кампании”, целью которой является “дискредитация Гагаузской автономии”»[48].
Практически детективные события, связанные с попытками создания Республики Буджак, имеют давнюю историю. Сама идея болгарогагаузской автономии впервые возникла еще в 1924 г. Вопрос создания такой автономии был озвучен в «Докладной записке о необходимости создания Молдавской Советской Социалистической Республики», подготовленной Г. Котовским, П. Ткаченко и группой румынских коммунистов. Данный документ рассматривался в ЦК РКП(б) и в ЦК КП(б) Украины[49]. После возвращения Бессарабии в состав СССР многие участники данного процесса были репрессированы. В ходе оформления Молдавской Советской Социалистической Республики произошло национально-территориальное размежевание между молдаванами и украинцами. В состав Украины были включены районы МАССР с преобладавшим украинским населением, а также Измаильский, Килийский, Аккерманский и часть Хотинского уезда Бессарабии. Территория компактного проживания болгар и гагаузов оказалась поделенной между УССР и МССР[50].
Позже, в 1957 г., известный молдавский историк-болгарист И.И. Мещерюк в письмах, адресованных Первому секретарю ЦК КПСС Н.С. Хрущеву, предложил создать Болгаро-Гагаузскую автономию, а затем (в другом обращении) – болгаро-гагаузский национальный округ или область[51].
Данная инициатива была болезненно воспринята представителями среднего звена партийного руководства, особенно на Украине[52], которая в недавнем прошлом пополнила свои территории названными уездами, ранее входившими в состав Бессарабии. В дальнейшем, вплоть до 1989 г., гагаузская тема была закрыта.
Импульсом к возрождению особого внимания по отношению к гагаузской проблеме и происходящему на юге Молдовы послужил прецедент организации знаменитого волонтерского похода на гагаузов (25–30 октября 1990 г.), который возглавил политический авантюрист в должности премьер-министра республики М. Друк.
Властям все же хватило политического здравомыслия и воли остановить назревающий конфликт. В немалой степени нормализации ситуации способствовали части ВДВ, расположенные в Болграде, и войска МВД СССР, защитившие население Гагаузии. Следует учитывать еще один фактор. В тот период народные массы отличались серьезной организованностью. Нельзя забывать, что на них многие годы оказывала влияние компартия и советская идеология. Воспитанные в духе патриотизма и интернационализма, рабочие и отдельные крестьянские коллективы выступили в поддержку гагаузов. Так поступили и тираспольчане, отправившиеся на помощь гагаузам, вооружившись всего лишь подручными средствами защиты.
Руководство Кишинева также понимало, что с двумя очагами напряженности, в Тирасполе и в Комрате, ему не совладать. Все это в немалой степени способствовало тому, что на юге Молдовы было создано беспрецедентное автономно-территориальное образование – АТО Гагаузия (Гагауз Ери).
В советский период в среде населения Молдавии на официальном уровне поддерживался образ Румынии как братской социалистической соседней страны, с одновременным наследием памяти о румыно-фашистской эксплуатации и зверствах режима генерала Антонеску.
В бодюловской Молдавии имело место своего рода негласное соревнование Советской Молдавии с социалистической Румынией, которая в период расцвета социализма (сейчас еще употребляется термин застой) по уровню развития явно уступала Молдавии[53], руководство которой входило в так называемый днепропетровско-молдавский «клан» управления СССР и республика, в силу своих небольших масштабов, обеспечивалась гораздо лучше других регионов СССР.
К моменту провозглашения независимости Республики Молдова в стране действовали 9 высших учебных заведений с общим числом студентов 54,7 тыс.[54] В течение первых десятилетий независимости страны произошли существенные изменения как в количественном составе вузов и обучающихся в них студентов, так и в структуре высшего образования. В результате сложившихся новых экономических отношений наряду со старыми и новыми государственными вузами возникли частные университеты. К 2008 г. их общее количество выросло до 33, из которых 18 были частными. Число обучающихся в них студентов составило 127 997 человек[55]. Начиная с 2005 г. прием и зачисление в высшие учебные заведения Молдовы проводится без экзаменов, на основе конкурса дипломов об окончании лицея.
В послевоенной Советской Молдавии уже были созданы и успешно работали 8 вузов (в румынский период их не было вообще). В 1960 г. в шести из них (среди которых – Кишиневский Политехнический институт был основан в 1964 г., а Кишиневский Педагогический институт им. И. Крянгэ воссоздан в 1967 г.) обучалось 34,3 тыс. студентов. Работали 12 музеев, 5 театров[56]. Темпы развития здравоохранения в Молдавии были выше, чем в среднем по стране[57]. В 1946 г. Президиум АН СССР принял решение о создании в Кишиневе Молдавской научно-исследовательской базы Академии наук СССР. Ее директором стал академик Академии наук СССР В.П. Волгин. В 1949 г. научно-исследовательская база была преобразована в Молдавский филиал Академии наук СССР, а уже в 1961 г. в Молдавии открывается своя Академия наук[58]. К концу советской эпохи в АН МССР трудилось около 7,5 тыс. научных сотрудников (на момент выхода книги в свет судьба научноисследовательских институтов Академии наук Молдовы находится под вопросом).
При этом еще в начале 60-х гг. оставался низким удельный вес молдавской национальной интеллигенции. Среди учителей он достигал 65,5 %, заведующих отделами народного образования было около 32 %, редакторов районных газет – 27,1 %, председателей райисполкомов – около 23 %. В других отраслях было менее 10 % представителей молдавской интеллигенции[59].
К 1960 г. количество населения республики возросло почти на 1 млн человек. Увеличилась численность практически всех национальных сообществ, проживающих в республике[60].
В первые десятилетия Советской власти на подъем народного хозяйства в Молдавию были направлены тысячи специалистов из России, Украины, Белоруссии, других союзных республик[61]. Они селились главным образом в городах. Молдаване в основной своей массе продолжали жить в сельской местности.
К концу существования советского государства Молдавия представляла собой уже индустриально-сельскохозяйственную республику. Были построены крупные промышленные объекты: Молдавский металлургический завод, заводы «Молдавкабель», «Молдавизолит», предприятия «Мезон», «Счетмаш», «Топаз». Активно развивалась легкая промышленность. Здесь можно привести в пример тираспольское предприятие «Тиротекс», на котором и сегодня трудится 9 тыс. швей.
В 1984 г. объем промышленного производства МССР по сравнению с 1940 г. увеличился в 65 раз. В том же году выработка электроэнергии превысила 17,1 млрд киловатт-часов, что почти в 1000 раз больше, чем в 1940 г. На долю МССР в начале 80-х гг. приходилось 22,5 % всего советского экспорта электроэнергии. Незадолго до распада СССР и, соответственно, завершения советского модернизационного проекта в Молдавии действовало около 2300 школ, профессионально-технических училищ и спецшкол. Только за 10 лет, с 2010 по 2019 г., примерно 700 доуниверситетских учебных заведений были закрыты, включая 450 школ, преимущественно в сельской местности, а количество школьников сократилось на 100 тысяч. При этом следует подчеркнуть, что в последнее время каждый год в Молдове закрывают около 30 школ[62].
В 2019 г. количество выпускников, окончивших лицеи страны, составило 10 583 человек. Столь стремительное сокращение числа выпускников лицейских классов болезненным образом сказалось на количестве абитуриентов, подавших заявление на зачисление в высшие учебные заведения страны. Который год наблюдается заметный перекос в системе подготовки высококвалифицированных кадров для нужд национальной экономики. Если в области юриспруденции и экономических дисциплин заметен переизбыток кадров и нет недостатка в желающих поступить на эти специальности, то в отношении подготовки кадров других профессий отмечается состояние, близкое к критическому. Невостребованными и незаполненными на протяжении ряда лет являются бюджетные места по специальностям педагогического профиля (в первую очередь это касается математики, физики, химии, родного языка и литературы). Идет стремительное сокращение числа студентов в ведущих вузах страны. Если десять лет назад, в 2008/09 учебном году, в Молдавском государственном университете обучалось более 40 тысяч студентов, то в 2019/20 учебном году их количество составляет немногим более 11 тыс.
Столь показательные достижения советской системы в республике дают основания отдельным исследователям утверждать, что говорить о зарождении национальной идеи в Бессарабии следует, только начиная со времени устойчивого укрепления советской системы в середине ХХ в.[63]
Дополняя размышление А. Тулбуре об использовании румынскими властями Бессарабии лишь как сырьевого источника, с пониманием вероятности ее утраты, следует добавить, что румынской идеологии просто не хватило времени перековать бессарабцев в румын. В определенной степени эта попытка осуществляется снова, на новом этапе – в годы молдавской независимости.
Возможно, эйфория от победы в Великой Отечественной войне придала строителям молдавской самобытности уверенность в своих силах, но сразу же после войны начинается десятилетие попыток возрождения границ молдавской идентичности.
Конфликт советской действительности и молдавской идентичности
А теперь, пусть лапидарно, но все же следует затронуть болезненную тему недовольства части населения МССР советской властью.
Советская историография довольно убедительно сформировала у жителей республики представления о том, что все прогрессивное трудовое население края ждало прихода советской власти и надеялось на скорейшее освобождение от оков капитализма[64].
В нашей работе мы не ставим перед собой цель осуществления анализа историографии посткоммунистической Молдовы, тем более что этому уже посвящен ряд исследований[65].
На фронтирном пространстве, коим исторически выступает молдавская земля, по определению не может быть одинаково думающих людей и сообществ. Известно, что исторически, еще во времена Средневековья, в Молдавском княжестве были боярские группировки, ориентирующие свои интересы на разных внешнеполитических акторов государств: поляков, турок, русских…
Общее время нахождения Бессарабии под властью Румынии составило 47 лет, и точно такая же цифра характеризует распространение в крае советской идеологии. Понятно, что каждое время отличается своей спецификой, но тем не менее…
Советская власть сделала очень много для того, чтобы способствовать подъему уровня жизни населения Молдавии. Без преувеличения можно утверждать, что советская система стала «золотым временем» молдавской экономики, выведя маленькую социалистическую республику в число ведущих республик СССР[66]. Но путь к этому благоденствию лежал через человеческие жертвы, голод, этнокультурное противостояние.
Со спецификой политики колхозного строительства и борьбы с кулачеством в Молдавской АССР в составе Советской Украины бессарабские крестьяне сталкивались и в межвоенный период (так или иначе неформальные связи между двумя берегами существовали, как это бывает на любой границе). В 1928–1930 гг. была осуществлена массовая депортация «кулачества» в Сибирь, Архангельскую область… Под маховик репрессий попали немцы и болгары.
Отношение к этому в Бессарабии было неодинаковым. Советская идеология ориентировалась на интересы беднейшего крестьянства и пролетариата. Представителей последнего здесь имелось мало, больше их было разве что на железной дороге. Что же касается крестьянства, то оно отличалось неоднородностью. Были и зажиточные крестьяне, которые пострадали первыми, поначалу в молдавской автономии, позже в Советской Молдавии в 1940 г.[67], 1949–1958 гг.[68] Важно обратить внимание на то, что основная масса полиэтнического населения края – молдаване, украинцы, болгары и гагаузы – представляют собой земледельческие народы. В традиционном сознании носителей этих культур культ земли находился на особом, чуть ли не сакральном месте. Характеристика хорошего хозяина – «gospodar bun» (рум.) – подразумевала прежде всего умение заботливо ухаживать за своей землей. Большевистский лозунг «Земля – крестьянам» при одновременном объединении земли в колхозы трудно понимался населением, вызывая сопротивление и возмущение.
Внедрение новых общественных отношений осуществлялось путем борьбы с классово чуждым элементом, в основном зажиточным крестьянством, не вступившим в колхозы. С 1944 по 1948 г. во внутренние регионы СССР (слабо освоенные) было отправлено 50 тыс. человек.[69]
Ужесточение политики ограничения численности кулацких хозяйств (в Советской Молдавии это произошло позже, чем во всем СССР, уже после ВОВ – операция «Юг») вызывало и встречное сопротивление.
Так, с 1946 до середины 1948 г. органами МВД было раскрыто 217 вооруженных групп, насчитывавших около 900 человек. В формировании этих образований и руководстве ими принимали участие около 130 кулаков[70].
В 1949 г. началась беспрецедентная по своим масштабам операция по выселению ненадежного (в социальном смысле) населения под кодовым названием «Операция Юг»[71]. В ходе ее реализации было выселено в Сибирь и Казахстан свыше 40 тыс. крестьян. Понятно, что далеко не все смогли вынести тяготы и лишения в малоприспособленных для жизни местах, включая тяжелый подневольный труд.
Два года спустя, в 1951 г., наступила следующая волна депортации под кодовым названием «Север». Эта менее массовая акция была направлена на верующих «Свидетелей Иеговы», избегавших участия в выборах и службы в армии[72].
Даже из обзорной информации, представленной выше, становится видно, что в республике далеко не все обрадовались приходу большевиков. Репрессивная политика в немалой степени усугубила негативное восприятие новой власти. При этом не следует забывать, что основная масса репрессированных и членов их семей смирилась со своей судьбой как с данностью.
В стране, где большое количество людей прошло через лагеря, причем огромный процент людей оказался там просто ни за что, в массах формировалось представление о том, что все это не случайно, что враг не дремлет, что так надо. Потому многие из тех, кто прошел лагеря, не испытывали ненависти к этой самой власти, которая их туда отправила. Наоборот, росла вера в нее. А когда умер И. Сталин, его окружению удачно удалось свалить все ошибки на него и его культ и, таким образом, советская власть оказалась как бы ни при чем. По большому счету она и была не при чем, так как властью оставалась только на бумаге. Советы практически ничего не решали в стране, в которой партийная система, по сути, подчинила себе все рычаги управления народным хозяйством.
Хоть это и научная работа, но слова Владимира Высоцкого, глубоко чувствовавшего советскую реальность, являются яркой иллюстрацией к излагаемой мысли:
А потом на карьере ли, в топи ли,Наглотавшись слезы и сырца,Ближе к сердцу кололи мы профили,Чтоб он слышал, как рвутся сердца[73].Дополнительной бедой стали неурожайный 1945 год и последующий за ним голод 1946–1947 гг, унесший десятки тысяч жизней. Нормализация жизни в республике наступает только с середины 50-х гг. прошлого века.
Тут важно подчеркнуть, что наряду с наличием части недовольных новым строем большинство жителей республики активно включились в дело восстановления народного хозяйства и строительства социализма.
Несмотря на реальные достижения в области развития народного хозяйства в годы советской власти, в стране имелись и те, которые были и недовольны, и не согласны с этой властью. Недовольство в основном проявлялось на почве борьбы за предпочтения румынизма и капиталистических отношений. Основная масса участников антисоветского движения состояла из учительства, учащихся и глубоко верующих людей – наиболее образованного и идейного социального слоя.
Недовольство проявлялось по-разному. Имели место и открытые формы противостояния. Так, в 1946 г. в Молдавии, в г. Сороки, образуется антисоветская подпольная организация «Лучники Стефана» (рум. Arcașii lui Ștefan). Главная идея этой небольшой организации заключалась в противостоянии советской власти и борьбе за панрумынизм. В актив организации входили учителя из Сорок. Возглавляли ее В. Батрынак, В. Соловей[74]. В 1949 г. студентами медицинского и педагогического университетов была создана еще одна унионистская организация[75].
Антисоветские организации формировались не только в среде интеллигенции, но и в крестьянском сообществе. Яркий пример – антисоветская деятельность подпольной группы Филимона Бодиу, состоявшей в основном из членов его семьи и сочувствующих[76]. Ф. Бодиу агитировал против советской власти, писал угрожающие письма в советы с требованием не снимать кресты с детей, не закрывать церковь, прекратить реквизиции зерна у крестьян и т. п. На счету у Бодиу были и убийства партийных лидеров, милиционеров[77]…
Действовали такие подпольные антисоветские организации: «Меч правосудия» (рум. «Sabia dreptății»[78], 1947 г.); «Партия свободы» (рум. Partidul Libertății, 1950 г.)[79]; «Черная армия» (рум. Armata Neagră, 1949–1950 гг.)[80]; Демократический союз свободы (рум. Uniunea Democratică a Libertății, 1951–1952 гг.)[81].
Антисоветские настроения проявлялись в связи с вовлечением крестьян в колхозы. Атеистическая пропаганда вызывала противостояние среди части верующих.
В постсоветской Молдове начался процесс рассекречивания партийных архивов и специальных хранилищ силовых министерств, что, возможно, в недалеком будущем позволит раскрыть немало интересных сюжетных линий и фактов о политических и социальных процессах, протекавших на территории МССР. Не следует забывать, что румынская служба безопасности, одна из наиболее эффективных в Европе того времени, не могла не сохранить на оставляемой территории хорошо законспирированную агентуру, ведущую тайную подрывную деятельность, антисоветскую пропаганду, саботаж и т. п.
Говоря об этих процессах, нельзя забывать, что они осуществлялись в сложный период восстановления народного хозяйства, политики снижения цен, трудной для государства, но одновременно очень значимой для народа и укрепления его веры в светлое будущее (этот пример заботы страны о людях сегодня часто приводят пожилые люди, помнящие то время).
В массовом сознании советская система формировалась как наиболее прогрессивная в мире. Серьезно была налажена пропаганда советского образа жизни через систему образования[82]. В Стране Советов выросло и было воспитано несколько поколений, которые не то чтобы не помнили, а просто не знали другой жизни.
Одновременно достижения советского строя сопровождались многочисленными деструктивными процессами. Это целый комплекс кризисных явлений (кризис поколенческих ценностей, отсутствие понимания трансформационных процессов в классовых отношениях, ценностные трансформации в сознании масс – конфликт интернационализма и этнических ценностей, наконец, падение доверия к коммунистической идее и ее проводникам, социальная неудовлетворенность и др.), которые накапливались до тех пор, пока не превысили критическую массу и вышли из-под контроля власти, которая в последний момент просто самоустранилась от руководства государством. Напомним, что распад большой страны происходил сверху, планомерно и системно.
Известна аксиома, что история не терпит сослагательного наклонения, оперируя только фактами. С другой стороны, если представить, что война с Наполеоном ждала бы Россию пятью годами позже, вполне допустимо предположить, что российские войска, находившиеся в большей боеготовности, нежели османское войско, захватили бы и Валахию и Молдавию. В этом, вполне возможном случае по крайней мере исторические молдавские земли не были бы разделены по Пруту. Сегодня, в том числе в современном гуманитарном знании немало говорится о проблеме сослагательного наклонения в истории[83].