Хрустальный Ангел

Андрей Глухов

Хрустальный Ангел

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» Ин. 15:13

Глава первая. Тетя Вера.

Эту историю мне рассказала моя родная тетя Вера, прикованная смертельной болезнью к кровати, перед самой своей кончиной. Не верить ей, у меня нет никаких оснований. Бо́льшую часть жизни она проработала врачом – акушером в сельской больнице, и восемь лет назад, в один день, изменила свою жизнь, уехав работать воспитателем в Дом малютки, где жили больные дети инвалиды, брошенные своими родителями на произвол судьбы и попечение государства.

Было ей в то время около сорока пяти лет. Из родных у неё был только я, родной племянник. Своей семьи у нее никогда не было. Почему она так поступила я не спрашивал, так как считал ее человеком с добрым сердцем, и решил, что раз она так сделала, то только по любви к этим несчастным детям.

Год назад она уволилась оттуда, и вернулось в свой родной городок. Некоторое время назад, тетя Вера позвонила мне, и попросила приехать к ней. Так как после смерти моей мамы, это был самый родной и любимый мне человек, я, не раздумывая ни на минуту, отправился к тетушке.

Когда я приехал, то нашел ее уже прикованной к постели. У тети Веры прогрессировал рак поджелудочной железы, и был уже в четвертой стадии. Тетушка мне сказала, что ей осталось жить недолго, буквально считанные дни, и она хочет провести это время со мной.

Через неделю моей жизни у тети Веры, она попросила позвать священника из Церкви, неподалеку от дома, где она проводила все свое свободное время, когда была еще здорова.

Я нашел там старенького батюшку, отца Илию, объяснил ему ситуацию, и он, взяв с собой Запасные дары для Причастия, пошел со мной к тете Вере. Я понимал, что моя любимая тетушка уже готовится покинуть этот мир. По приходу домой, батюшка зашел в комнату к моей тете, а я отправился на кухню делать чай, чтобы угостить батюшку, после Таинства. Через недолгое время батюшка вышел из комнаты и позвал меня к ним. Зайдя, я увидел тетю Веру в совершенном спокойствии и ее глаза, поблекшие за время болезни, как будто опять стали молодыми и яркими, цвета чистого синего неба. Она очень преобразилась, как будто в нее вошла новая сила, для того, чтобы она смогла победить болезнь и жить дальше.

Усадив меня рядом с ее кроватью на удобное кресло, где я часто ей читал Евангелие, а батюшку на соседний небольшой диванчик, она попросила выслушать историю последних лет ее жизни.

Глава вторая. Гроза.

В один из майских дней шла страшная гроза с сильным ливнем. Ярко сверкали молнии и раскаты грома часто разрывали ночное небо со страшным грохотом.

В этот день моя смена закончилась поздно вечером, и мне пришлось возвращаться домой в такую непогоду. Хорошо, что я жила не далеко от больницы, взяв в руки зонт и натянув плащ, я выбежала из нее и быстрым шагом пошла домой, стараясь прятаться под ветвями деревьев от ливня. Решив срезать путь, я завернула в проулок, на заброшенный пустырь, где буйно рос кустарник по обеим сторонам асфальтной дорожки. Я здесь часто ходила, когда мне нужно было быстрее попасть домой. Дорогу я себе освящала фонариком, который всегда был при мне.

На этом пустыре, помимо кустов, стояли заброшенные, полуразрушенные здания старых складов. В них часто собирались любители выпить, и молодежь, которая как поговаривали, употребляла там наркотики.

Проходя мимо одного из зданий, я услышала громкие женские стоны. Мое сердце встало на месте, страх опутал ноги, и я резко остановилась. «Что делать?» – пронеслось в моей голове. Самые страшные картины нарисовались в моем испуганном воображении. Я совсем забыла, что у меня есть телефон, и просто стояла испуганная и чутко вслушивалась во все звуки. Так я простояла около минуты, и опять услышала громкий женский стон. «Нужна помощь» – подумала я и бросилась в здание, откуда слышались эти звуки.

Уже возле самого входа, из темноты появились две черные большие фигуры, и преградили мне вход. «Ты никуда не пойдешь» – шипящим голосом проговорил мне один из них. Я чуть не умерла на месте от страха, фонарик освятил их бледные лица, с длинными черными волосами и такими же черные, как омут глазами. «Уходи отсюда. Она должна умереть» – тихим и без эмоций голосом сказал другой. «Надо срочно убегать отсюда, вызвать милицию и спасать эту бедную женщину» – пронеслось у меня в голове, и я начала пятиться назад, спотыкаясь о камни и мусор лежащий под ногами.

Когда я так пятилась, что-то большое и белое пронеслось мимо меня, и набросилась на одного из них. Я услышала глухое рычание, направила свет фонарика на этот шум и увидел, как большая и белая собака рвет одного из них зубами, вцепившись ему прямо в бок. Другой пинает ее, стараясь отогнать. И тут у меня отключился разум, я закричала диким голосом, выплескивая весь страх наружу через этот отчаянный крик и схватив какую – то палку побежала к ним, и стала бить их куда попало.

Не знаю, как это получилось, но они, один вырвавшись из пасти собаки, другой вырвавшись из рук испуганной до не вменяемости женщины, как-то растворились в этой страшной ночи, где все еще лил сильный дождь, гремел страшный гром, и сверкали яркие молнии. Собака тоже куда-то делась. Я забежала в здание, освещая его фонариком, и увидела, что в дальнем углу лежит какое – то тело. Подбежав я обнаружила совсем молодую девушку, которая была без сознания и задыхалась от рвотных масс. Еще бы минуту и она могла умереть. Очистив ей дыхательные пути, и восстановив дыхание, я вдруг вспомнила, что в моем кармане лежит сотовый телефон. Вызвав скорую, объяснив, что произошло, я стала, чтобы не тратить времени до приезда бригады, осматривать девчушку. Все ее руки были в следах от уколов, рядом с ней валялся шприц. Она оказалась беременная, воды отошли, схваток не было, так как она была под наркотиками и ее мышцы были расслаблены. Я поняла, что на грани жизни и смерти находится не только она, но и ее ребенок, который может умереть у нее в животе, так и не увидев Божий свет.

Глава третья. Рождение.

Бригада приехала за считанные минуты, быстро загрузив девушку в машину, мы помчались в больницу. Два страшных непонятных существ у меня совсем вылетели из головы, и я напрочь забыла про них, не сказав о том, как они меня не пускали к девушке и про собаку, которая спасла ее и меня.

Приехав в больницу, мы приняли решение делать ей кесарево сечение. Другого выхода спасти малыша просто не было. Операция прошла успешно, и на радость всем присутствующим в операционной, на свет появился здоровый и красивый мальчик, с большими глазами. Они были не темные, как у всех новорожденных младенцев, а чистого, голубого цвета. Когда я взяла его на руки, то приблизила свое лицо к нему, чтобы посмотреть внимательнее на это чудо. Я впервые в жизни видела новорожденного ребенка, с таким цветом глаз. Он неожиданно протянул ко мне ручки, взял ими мое лицо потянул его к себе, и стал так же внимательно смотреть в мои глаза. Потом радостно улыбнулся и начал дергать ручками и ножками и что – то говорить, на своем младенческом языке. «Какой удивительный ребенок» – подумала я.

После операции я решила посидеть с ним, благо больше ничего не происходило, и с удивительной нежностью в сердце, смотрела как спит этот малыш, который мог умереть сегодня ночью вместе со своей мамой. Время до утра пролетело не заметно, я немного поспала, и приняв смену, пошла к маме мальчика. Она пришла в себя, и рассказала, что ее зовут Лена, папа ребенка умер три месяца назад от передозировки наркотиков. Вчера вечером она пила с друзьями на пустыре пиво, потом купили героин, и после укола она ничего не помнит, отключилась. Пришла в себя в больнице, и медсестра ей рассказала, что ее спасло только чудо, и она и ее ребеночек могли умереть в эту ночь.

Лене оказалось девятнадцать лет, хотя на вид я могла бы с трудом дать ей лет семнадцать, такая она была вся хрупкая и с детским лицом. Она жила со своей мамой в частном доме, не так далеко от больницы. Я выяснила где она живет, сообщила о произошедшем нашему участковому, чтобы он отправил ее в больницу. Через пару часов к нам в отделение зашла ярко накрашенная женщина, с огненно – рыжими крашенными волосами и короткой стрижкой. Зайдя в палату, она с порога закатила дочке скандал, где обвинила ее во всех смертных грехах, что она причина несостоявшейся ее личной жизни, что дочка пошла вся в ее отца алкоголика, но стала еще хуже, проституткой и наркоманкой, и что она никогда не пустит ее с этим ребенком за порог своего дома. Каких только страшных слов, оскорблений и проклятий не было сказано в адрес своей дочери и только что родившегося внука.

Мы все пытались успокоить и вывести из палаты эту женщину, но хотя та была с виду небольшого роста и худая, в своей ярости и злобе, она обладала большой силой, и ее невозможно было сдвинуть с места. Крикнув на помощь еще пару медсестер, мы с трудом смогли вывести ее из палаты. Бедная девчушка плакала, и не могла успокоится. Пришлось ей поставить успокаивающий укол. После этого я поспешила в палату для новорожденных, где нашла мальчика, который посмотрел на меня своими огромными глазами, и из его глаз, медленно полились крупные слезы. Было такое чувство, что он все понял, что только что произошло. Ведь палаты были рядом, и в ней было слышны все эти ужасные крики, слова и проклятия.

Вдруг на улице зазвучал громкий и резкий скрип тормозов, а потом ужасный грохот. Я подбежала к окну, и увидела, как дымиться машина, которая врезалась в стену соседнего здания. Посреди дороги стоит совершенно окаменевшая, и ужасно испуганная, но живая бабушка этого удивительного мальчика. Мое первое желание было выбежать к ней, но меня остановило то, что я, быстро проходя рядом с кроваткой, бросила взгляд на лицо малыша, которое как будто окаменело от боли. Он был бледный, тяжело дышал открытым ртом, слезы продолжали литься из его глаз и все его маленькое тельце натянулось как струна.

Быстро его распеленав, я с ужасом увидела, как на его бедре возникла большая опухоль и гематома. Закричав, я позвала на помощь другого врача, и мальчика экстренно госпитализировали в хирургическое отделение, где ему сделали рентген. У него оказался патологический перелом бедра. Ребенку наложили гипс на ножку, и оставили в хирургическом отделении для наблюдения.

Глава четвертая. Ванечка.

В тот день, когда мальчика решили перевести из хирургического отделения, обратно в родильное к его маме, которой в этот день сняли швы, случилось еще одно событие, которое заставило сердце всего отделения сжаться от боли. Мама мальчика, написала отказную от него. Она сильно плакала, и не могла внятно объяснить, зачем она так поступает. Говорила что-то о своей матери, о том, что она пьет и употребляет наркотики, и ребенку лучше не жить с ней. Сунув в руки заведующей заявление, она быстро покинула больницу, так и не разу не увидев своего сыночка.

Я настояла, чтобы ребенка оставили у нас в родильном отделении, пока не решиться его дальнейшая судьба. Мальчика мы назвали Ванечкой. Он не переставал удивлять всех своим лучистым взглядом, веселым нравом и вниманием ко всем людям, которые так или иначе соприкасались с ним во – время его нахождении в отделении. Я все больше времени проводила в больнице, и это время было посвящено Ване.

Незадолго до отправки Ванечки в дом малютки, произошел еще один удивительный случай, который заставил меня задуматься обо всем происходящим с малышом. Однажды вечером я сидела в своем кабинете, как вдруг раздался испуганный женский крик из палаты, где лежал Ваня. Бросившись туда со всех ног, я увидела страшную картину. Из глаз Вани медленно текли слезы, лицо его окаменело от боли, и он тяжело дышал и тело его было в напряжении. Распеленав его, я увидела, как другая ножка так же опухла, как и в прошлый раз. Ванечку быстро увезли в хирургическое отделение. Я осталась успокаивать пожилую медсестру, которая и была в то момент с Ваней, и до сих пор не могла успокоится от произошедшего с малышом.

Немного придя в себя от пережитого события, медсестра рассказала, как это произошло. Она сидела с Ваней и любовалась им. Он весело улыбался, и дергал ручками. Медсестра была уже пожилая женщина, у нее была дочка, а у дочки был тоже сын, лет пяти, у которого недавно обнаружили лейкемию. Она стала рассказывать Ванечке о том, что у нее большое горе, что у ней есть любимый внучек, который тяжело заболел, и может умереть. Ванечка, как будто понимал ее, перестал улыбаться, и внимательно глядел своими большими глазами ей в глаза и слушал ее. И вдруг у него из глаз потекли слезы, лицо окаменело, и он стал как будто задыхаться, широко ловя ртом воздух, а его маленькое тело очень сильно напряглось. Она испугалась, и стала громко кричать, зовя на помощь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.