Знак из зазеркалья

– Иди, застрелись, – парировала Лиля.

– Только после тебя.

– Дурак!

– На себя посмотри.

– Лиль, Кирюх, заключите перемирие.

В комнате повисла тяжелая пауза.

Глава четвертая

Ночная слежка

С того дня я начал с опаской относиться к зеркалам. Смотрел в них нехотя и лишь по необходимости. Утром, когда умывался и чистил зубы, прежде чем взглянуть в зеркало, долго собирался духом, мешкал, боясь перевести взгляд и оказаться свидетелем очередного загадочного действа, объяснить которое я был не в состоянии.

Помимо прочего меня упорно преследовало нехорошее предчувствие: где бы я ни находился, куда бы ни пошел – везде мерещилась женщина в плаще. Дома я часто видел незнакомку из окна своей комнаты, в школе пару раз столкнулся с ней в коридоре, на улице она вообще была повсюду. Причем я осознавал, что видел её не наяву; мои нервы были настолько взвинчены, а психика расшатана, что в таинственную женщину из зазеркалья мог превратиться любой человек, встретившийся мне на пути.

Я боялся её увидеть, оттого и «видел» постоянно. Так не могло продолжаться бесконечно, рано или поздно – когда натянутые нервы лопнут от напряжения – я сойду с ума.

Кирюха и Лилька успокаивали меня как могли. И даже сегодня в школе, когда я, увидев в коридоре нашу географичку с журналом в руках, заявил, что это тетка из зазеркалья, Лилька отвела меня к окну и попросила сделать несколько глубоких вдохов.

– Не истерии, Славка, делай вдох и резкий выдох.

– Я видел…

– Показалось.

– Видел.

– Это Татьяна Анатольевна.

Я глубоко дышал, и у меня никак не получалось взять себя в руки.

– Татьяна Анатольевна, – повторила Лиля.

– У меня глюки.

– Скорее, видения на нервной почве.

– У здорового человека не бывает видений. – Я сам себя не узнавал. Куда подевался мой пофигизм, вечный оптимизм, бесшабашность и бравада. Я сдулся, как старый воздушный шарик, превратившись в неврастеника, вздрагивающего от каждого скрипа, говоря откровенно, я сам себе сделался противен.

И ещё эти бесконечные сквозняки, преследующие меня по пятам, здорово давили на мозги. Куда бы я ни пошел, я постоянно ощущал сквозняки, меня знобило, я кожей чувствовал, что где-то поблизости находится невидимый источник холода.

Ночами не спалось, одолевала бессонница, одолевали шаги, которые практически каждую ночь я слышал на лестничной площадке. Рон на них не реагировал, и от этого мне делалось намного хуже. Ведь получается, если собака остается спокойной, то на самом деле ничего необычного не происходит. И в действительности нет никаких шагов, их никто не слышит… кроме меня. Опять проблема во мне. Так жить нельзя. Где-то должен быть выход, но где? Где?!

Один раз в дверь позвонили – было без двадцати три ночи. Рон насторожился, зарычал, но с кровати соскочил нехотя. Я же выскочил из комнаты как ошпаренный. Звонок повторился. Я стоял, ни жив, ни мертв. Какое постыдное ощущение: потерять над собой контроль от обыкновенного звонка. Раньше я первый подскочил бы к двери, прильнул к глазку, совершенно не задумываясь, кто и зачем мог пожаловать к нам посреди ночи. А теперь боюсь двинуться с места, смотрю на Рона, усевшегося возле двери и жду последствий.

Из спальни вышел отец. Посмотрев в глазок, он громко выругался – на лестничной площадке никого не было. Ночной звонок списался на идиотскую шутку неизвестных приколистов. Но я-то знал, знал совершенно точно, нам в дверь звонила она – женщина из зазеркалья. Или может, все-таки приколисты? Или кто-то ошибся дверью? Ну, может же такое быть?

…Сегодня я заснул сразу, как только положил голову на подушку. Черно-белые сны пугали своей откровенностью и кровожадностью: сначала я бежал по темным аллеям, потом, споткнувшись, упал в глубокую яму. Чуть погодя меня преследовала толпа агрессивных гномов, а я пытался удрать от них на детском велосипеде. В итоге меня поймали, скрутили за спиной руки – даже во сне я ощутил боль – и поволокли в какую-то избушку.

Закричав, я проснулся в холодном поту. Два часа ночи. Темнота. Атмосфера зловещая, а если учесть, что я опять слышу шаги в коридоре, то можно представить моё состояние. Рон дрыхнет. Даже зло берет, со мной творится неизвестно что, а он спит.

Устав лежать, я встал и подошел к окну. На улице горели фонари, отбрасывая на тротуар и дорогу золотистый свет, во дворе выстроились в ряд два десятка машин, левее росли высокие колючие кустарники с кривыми ветвями. У бордюра, граничащего с детской площадкой, стояли две скамейки, чуть поодаль располагалась песочница. Дальше за низким заборчиком брала начало вторая детская площадка с многочисленными деревянными избушками, высокими фигурами гномов, качелями, горкой, цветной каруселью и ещё парой-тройкой «аттракционов» для самых маленьких.

Обычно ночью на детской площадке тусуются старшеклассники. Тусуются шумно, иногда настолько, что кто-нибудь из нашего дома, устав от бесконечного ора и взрывов смеха, вызывает полицию. Сегодня детская площадка пустовала, точнее на ней не было видно и слышно подростков. А вот в отдалении, между крайней избушкой и толстым гномом, под рассеянным желтым светом фонаря стояла одинокая фигура.

Я отпрянул от окна, Рон проснулся от шума, а фигура сделала шаг вперед. Мне некогда было раздумывать, я слишком устал от этих игр. Схватив телефон и набрав нужный номер, я зашептал свистящим шепотом:

– Кирюха, она на детской площадке!

Он понял меня сразу и не стал задавать лишних вопросов.

– Сейчас подойду к окну.

– Скорее.

– Где она стоит, Слав, я никого не вижу.

– Крайний домик. Между ним и гномом. Увидел?

– Да, – Кирилл ответил мне не сразу, а я очень хорошо представил выражение его лица: заинтересованное, напряженное и, пожалуй, взволнованное.

– Теперь ты не скажешь, что я обознался или мне померещилось?

– Слав, где гарантия, что мы видим женщину?

– Но ты же её видишь! – вскрикнул я, прижимая трубку к уху.

– Не кричи. Я вижу не её, а силуэт человека. Силуэт нечеткий, трудно понять, кому он принадлежит: женщине, мужчине или…

– Собирайся, – прервал я Кирюху. – Встречаемся внизу через пять минут.

– Что ты задумал?

– Я устал, надоело постепенно съезжать с катушек. Сейчас мы выйдем, и ты убедишься, что на площадке стоит женщина.

Кирилл колебался, а я, дабы пресечь его увещевание не пороть горячку и успокоиться, твердо добавил:

– С тобой или без тебя, но на улицу я выйду.

– Жди у подъезда, – сказал он и отсоединился.

Оделся я быстро, встал за занавеской, осторожно выглянув в окно. Женщина по-прежнему стояла у деревянного домика.

Звякнув в коридоре ключами, я беспрепятственно вышел из квартиры, борясь с нарастающей тревогой и чувством безответственности, на поводу которой пошел, решившись на ночную вылазку из дома.

Стоило мне появиться на крыльце, как женщина сразу пошла в мою сторону. Я струхнул, протянул руку к домофону, хотел зайти внутрь, но в этот момент к подъезду подбежал Кирилл.

– Ты уже? – спросил он, улыбнувшись вымученной улыбкой.

– Кирюх, она идет сюда.

– Скорее, убегает отсюда.

– Да нет, она… – я повернул голову, заметив, как женщина в плаще спешно уходит прочь. – Секунду назад она приближалась ко мне.

– Пошли. Кем бы она ни была, ей есть куда идти. Хочется верить, уйдет она не очень далеко.

Дойдя до торца соседнего дома, мы свернули влево и, полагаясь на удачу, пролезли между широкими прутьями решетки, оказавшись на территории детского сада. Там быстро обогнули два здания, добрались до задней калитки, через которую вышли на дорогу, ведущую в небольшой сквер.

Все это мы проделали для того, чтобы было удобней следить за незнакомкой, оставаясь незамеченными. Та дорога, по которой она уходила, вела в вышеупомянутый скверик, и если женщина не умеет летать и не превратится в невидимку, то при любом раскладе в ближайшие секунды она должна появиться в поле нашего зрения.

Напряжение нарастало, а с ним нарастал и трепет, мы во все глаза смотрели на дорогу и поворот, из-за которого ожидали увидеть её. И она появилась. Высокая, с прямой осанкой, с расправленными плечами и развевающимися на легком ветру волосами. Она шла гордо, величественно, я бы даже назвал её походку царской, если бы имел хотя бы малейшее представление о том, как ходят царские особы.

Очевидно, Кирилла посетили похожие мысли, потому что когда женщина, поравнявшись с кустами, за которыми мы прятались, пошла дальше, он прошептал:

– Видел, как идет?

– Волосы развиваются как у ведьмы, – ответил я.

– Ведьма не наша тема, – усмехнулся Кирюха. – Она вроде как тетка из зазеркалья.

– Теперь ты веришь?

– Не знаю, Слав.

– Но ты ведь её видишь.

– Вижу. Обыкновенная женщина. Не факт, что она ждала твоего появления. Может, просто решила прогуляться.

– Ночью?

– Мало ли чудиков в городе. Одни днем гуляют, другие ночью.

– Не гони, Кирюх.

У Кирилла зазвонил телефон.

– Да, – прошептал он, приложив его к уху. – Где-где – в Караганде! Чего надо? Нет, не у Славки, за бабой той следим. Потом расскажу. Все, не могу больше разговаривать. Пока.

– Кто звонил?

– Лилька. После твоего звонка я её разбудил, рассказал о тетке. Лилька хотела со мной выйти, но побоялась. Теперь звонками достанет.

– Поставь на вибрацию.

– Как полагаешь, куда она направляется? – спросил минуту спустя Кирюха, когда мы пробирались через кусты, в сторону супермаркета.

– Понятия не имею.

Недалеко от нашего дома находится заброшенная стройка. Что именно там собирались строить и построят ли вообще – неизвестно. Но стройка эта «мертвая» уже более трех лет. Территория огорожена высоким железобетонным забором – впрочем, в некоторых местах плиты давно упали – повсюду разбросаны разного диаметра трубы, арматура, плиты, бетонные блоки. По краям вырыты глубокие траншеи: весной и осенью они доверху заполнены водой. В центре стройки возведено трехэтажное сооружение без какой-либо отделки, окон, дверей и крыши. Типичный заброшенный недострой.

Туда и направлялась женщина в плаще, и туда очень не хотелось совать нос нам с Кириллом. Но выбора не было, а бросать дело на полпути как-то не серьезно, тем более, обоим казалось, стройка и есть конечный пункт назначения незнакомки.

И все-таки мы её потеряли. Вроде проскочили через лаз практически следом, но, очутившись на стройке, как ни старались, а взгляд не улавливал в темноте ни тени.

Глава пятая

Я и ты, они – она

– Ты слышишь? – Кирюха посмотрел на меня, подняв указательный палец.

– Вроде, смеется кто-то. Смотри, Кирюх, там огонь.

За строением появились отблески, я услышал потрескивание веток, и это меня нисколько не обрадовало, скорее напротив, заставило приготовиться к худшему. Стараясь не создавать шума, мы подошли к недостроенному зданию, ступили на грязную плиту, и я знаком показал Кирюхе, что надо двигать к лестнице, ведущей на второй этаж.

– Оттуда будет хорошо видна площадка, и нас не заметят.

Как только я ступил на лестницу, у Кирилла завибрировал телефон.

– Лилька! Слав, поднимайся, я сейчас.

Начав шептать, Кирилл отошел от лестницы, облокотившись плечом о квадратную колонну.

Оказавшись на втором этаже, я увидел на одной стене тени от играющих языков пламени. Мне осталось лишь подойти ближе к краю, взглянуть вниз и увидеть то, чего я бы предпочел никогда не видеть.

Детский смех становился громче, на стенах появились новые тени. Я дошел до края, остановился, посмотрел вниз.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.