Полная версия
Всего понемногу
Вот я и осталась одна. Попробовали приходить из социальной службы, но я уже на тот момент была совершеннолетняя, квартира была купленная и по завещанию оставалась мне. Так до вчерашнего дня и жила. Учеба, дом, редко походы с подругами в магазин, кино или кафе. Подруг у меня мало. Вот соседка, пыталась мне помочь, да какая от нее помощь. Старенькая, пенсионерка. В основном я ей помогала, то в магазин за этим, то за тем, то хлеб ей церковный из города привози.
Катюша вздохнула, посмотрела на нас.
– Ну, что, я такое?
Степановна улыбнулась:
– Ведьма ты потомственная, вот что ты у нас такое. И мама была ведьмой, и неожиданно папа твой ведьмак был сильный. Редко у нас бывает, чтоб два потомственных ведающих семью создавали. Не уживаются они. Стараются попроще найти себе сожителя. Ты уж не обижайся на это слово, искаженное у него сейчас значение. А так просто со-житель – живущий с тобой. А тут оба ведуна, сильных и вместе. Хотя может потому и вместе, что ведали. В Самарканде они жили, потому, что там школа лучшая. Во всем мире не было сильней школы. Они оба ее закончили, он раньше гораздо конечно, а она лучшей ученицей была. Они там и подружились. Тебя наверно туда устроить хотели. Да видно не судьба. Как погиб твой отец я знаю только со слухов. Это ты выяснишь сама если захочешь. А вот мама твоя от тебя уводила. Это точно. Тебя она прятала как могла, а когда поняла, что напали на ваш след, как могла уводила преследователей. Хорошо видно увела, раз они до тебя только вчера добрались. И заниматься она с тобой не стала, чтоб не привлекать внимание к вам. Видно решила дождаться, когда ты врожденно вступишь в силу. Тогда тебя одолеть сложно будет. Все-таки гены у тебя сильные.
– А, чему учиться то? – удивленно переспросила Катюша
– Как чему? Ведьмой мало просто родиться. Еще нужно знать, как управлять своим даром, его сильные и слабые стороны. Как управлять стихиями окружающего. Да и просто – заклинания – как их читать, как использовать. Много чего. Школа есть школа. Многие вступают в силу в возрасте 15-16 лет. Некоторые в полное совершеннолетие в 21. Но если заметили наличие дара стараются пораньше в школу отдать, дар раньше раскрывается. А если на самотек пустить, он раскроется, но человек по незнанию ошибок кучу наделает, перепугается и покалечиться может и других покалечить. Вот ты, в скором времени твой дар сам бы раскрылся. Еще ну максимум полгодика. А ты одна, ничего не знаешь, как бы ты себя повела, случись с тобой необычное? Перепугалась бы, на придумывала себе и о себе невесть что. Да вот, точно тебе учиться надо. Ее надо спрятать в школу.
– В Самарканд что ли? – Переспросила она.
– Нет, девочка, в Самарканд тебе нельзя.
– Куда тогда?
– А, ты думаешь, что единственная школа в Самарканде? Нет, еще в Европе есть – в Бухаресте, в Брюсселе, в Лондоне, в Дублине, в Братиславе, ну и в Африке, но там специфические школы. Нам не подойдут. Еще есть в Киеве, но сейчас туда не возможно попасть, да и не стоит. Учебы там сейчас не будет никакой. А тебе хорошо надо учиться. У тебя дар сильный. Тебе бы в Бухарест. Там тоже школа сильная.
– А, у меня муж с начальством в Австрию летят в конце недели. – подала голос я.
– А, как мы ее переправим? – задала вопрос Степановна. – У нее поди и загранпаспорта нету. Его оформлять месяца два.
– Да, точно, – расстроившись поддакнула я.
– А, у меня есть загранпаспорт, – обрадованно сказала Катюша,– мы еще с мамой оформляли в мои 18 лет, она мечтала уехать в Румынию. И он еще действует.
– Вот это уже лучше, – обрадовалась я, – теперь с визой решить, а мужа я уговорю.
– А, как мы ее в аэропорт переправим? – спросила Степановна, опустив нас с небес на землю, – за ней сейчас такая охота, она двух кварталов от сюда не проедет. Тем более после сегодняшнего ее похищения. Да, кстати, хорошо, что я тоже шифруюсь и барьеры умею ставить не чета твоей соседке, да и сил у меня побольше будет. Ведьмачество отбирает сил много, очень много, когда силы используют себе на пользу, а вот когда используешь в помощь другим людям, сила подпитывается положительными эмоциями. Ну этому тебя в школе обучат. А там и сама определишься, что тебе ближе.
– А, почему на меня охота идет, – спросила Рыжик и было видно, что этот вопрос уже давно вертится у нее на языке.
– Ну, девочка моя, ну конечно же из-за твоей силы. Я бы, и сама на тебя поохотилась не приди ты ко мне за помощью. Такой силы дар многие бы хотели себе заиметь, и я не прочь. Не пугайся, у меня свой дар не хуже. Но, помимо, дара и силы, лакомый кусочек – это твоя молодость. Можно просто забрать отведенные тебе годы, а можно и в тело твое юное переселиться. Вот за тобой охота и идет. Соседка твоя поди рассчитывала именно в тело твое переселиться, когда дар проснется. Жила рядом и поджидала часа. А этот ведьмак, нарцисс твой, только бы твои жизненные силы прихватил, а тело за ненадобностью бросил. Ну и дар бы забрал с амулетом – уж очень сильная безделушка, да полезная очень. Медальон, этот, что мама тебе сделала, как мог оберегал тебя – делал совершенно невидимым твой дар для других ведающих, но и другая у него сторона есть. Кому ты сама его добровольно вручишь, тот твой дар, силу и жизнь твою возьмет. Такова суть всех оберегов. Древняя магия – хочешь оберегать дар – назови цену. И обычно цена не малая. Чем сильней оберег, тем сильней его обратная сторона. Так, что береги его, не снимай, никому не отдавай.
Катюша подсознательно прикрыла ладошкой место где висел оберег, хотя под рубашкой его не было видно.
– Вы говорите, что он скрывает от всех мой дар, а как же он его увидел.
– Это как нитку в иголку вдеть: пока близко к глазам не поднесешь иголку с ниткой фиг увидишь ушко. Так же и тут. Он видно увидел сначала оберег у тебя на шее, а уже потом разглядел твой дар присмотревшись получше.
– Зачем ему оберег мой нужен, если он просто невидимым дар делает.
– Ну, чего свой дар на всеобщее обозрение выставлять. Все видят кто ты, что ты можешь. А тут интрига. Как в шапке невидимке ходить. Делай, что хочешь, никто внимания на тебя не обратит.
Катюша аккуратно вытащила оберег из-за ворота. И снова на него посмотрела.
Такой, как всегда. Обычный кусочек железа, видно, что расплавленный, но плохо обработанный. А вот камешек. Она не знала, что за камешек. Простой, маленький, прозрачный, как слезинка, или роса на листке.
– Да, да, именно он. – продолжала рассказывать Степановна, жадно поглядывая на оберег, – знаешь, что за металл?
Катя отрицательно помотала головой.
– Самый обыкновенный расплавленный гвоздь. Только гвоздь с не обычного места. Гвоздь из столба на котором сожгли ведьму. Самую обыкновенную ведьму. Вся сила ведьмы ушла в маленький кусочек железа. Этому оберегу цены нет, и силу того, кто носит усиливает. А вот слеза матери и делает твой дар не видимым.
Тут Катерина и расплакалась. Я подскочила, обняла ее, нежно поглаживала по спине. Степановна вышла на балкон и снова закурила. Темная тень снова мелькнула за окном. Когда рыдания стали тише, и слезы стали заканчиваться Степановна с балкона скомандовала:
– Иди в ванну, помойся, умойся, вода она всю боль снимет, грусть и печаль смоет. Лина тут в шкафу на верхней полке полотенца чистые выдай ей. А я в шкафу у сына в комнате поищу, по-моему, они, когда с девушкой приезжали она не все забирала с собой, что-то и здесь оставила. Найдем, тебе в чистенькое переодеться.
Я открыла шкаф, на верхней полке лежали стопкой полотенца, взяла два верхних, проводила Катерину до ванны.
Она всхлипнув, сказала «Спасибо» и закрылась. Я чуть постояла, услышав, что зашумела вода вернулась в комнату.
Степановна уже сидела за столом поглаживая свою Берту.
Глянула на меня.
– Так, надо будет мне завтра с утра съездить к ней домой, все там подчистить и вещички прихватить. Собралась то она впопыхах, а у меня вещей девичьих мало будет. Пойдем у Алешки в комнате пороемся, что-нибудь да найдется.
Мы пошли в комнату, напротив. Младший сын Степановны бывал у матери редко, приезжал с подругой своей по праздникам, или к ней на день рождения. Поэтому комната выглядела запущенной. Большой кожаный диван, шкаф во всю стену и синтезатор. В шкафу нашелся миленький халатик, ночнушка – такая длинненькая футболка, две обычных явно женских футболки, джинсы и короткие шорты.
– Так, надеюсь на сегодня ей хоть что-то пригодиться, а завтра я привезу, что у нее дома найду. Лина, надо придумать как мне до нее доехать. Такси, что ли взять.
– Зачем такси? – удивилась я, – Сашка обещался помогать ей, щас позвоню, спрошу, когда он завтра свободен. Он и дорогу знает, и поможет вещи донести.
– Это который ее сегодня привез? Твой бывший коллега? – улыбнулась Степановна.
Я кивнула в ответ. Набирая в это время Сашкин телефон. Объяснив, что Степановне надо Катеринины вещи забрать, что она ее у себя на время оставляет, договорились с Сашкой на 11 часов утра.
– Вот, Сашка как всегда рад помочь попавшей в беду девочке, – прокомментировала я наш с ним разговор.
– Это хорошо, хоть посмотрю, как она жила, если получится краем глаза гляну, что за соседка с ней обитала, что она из себя представляла. Подчищу если понадобится, ну и закрывать буду, прослежу, чтоб стороной обходили. Пустовать то квартирка долго будет, а времена у нас сейчас не спокойные.
Я согласно кивнула.
– С поездкой в Бухарест сегодня же реши с мужем. Визу я на себя возьму, с этим проблемы не будет. А ты разузнай кто еще летит с ним. Было б не плохо, если б женщина с ними летела. Попроще. Разузнай все. Завтра приеду позвоню тебе будем решать, как мы ее переправим.
– Не страшно Вам? Может зря я ее привезла? – опять я начала сомневаться только в слух.
– Нет, девочка моя, все ты правильно сделала, да и не могла ты иначе поступить. А я, что я, старая уже, но еще сильная. Да и если честно, только тс-с-с-с, никому, – она приложила палец к губам, показывая, чтоб я молчала, – Вдруг, потом, когда войдет в свою силу и станет самой важной ведьмой она пожалеет старуху, которая ей помогла в трудную минуту?
И лукаво подмигнула мне. Я усмехнулась.
В комнату зашла Катюша, взъерошенная, мокрая, обмотанная полотенцами. Степановна всплеснув руками, повела ее в комнату сына, показывая найденные вещи. Они чуть приглушенно поприпирались и через некоторое время вернулись довольные друг другом. Степановна накрыв стол скатертью, пошла на кухню, Катюша в длинной футболке, и под одетыми под нее шортами уселась на диван перед столом.
– Вода действительно влияет на меня успокаивающе, – как-то задумчиво сказала она. – Такой день суматошный, столько всего, еле в голове укладывается.
– Ничего, надо принимать все как есть. Мы обязательно постараемся тебе помочь, а ты сейчас поешь и спать иди ложись. Утро вечера мудренее. Не зря народ в древности так говорил.
– Да, да, поешь сейчас и спать, – занося в комнату поднос подтвердила мои слова Степановна, – она поставила его на стол, разложила салфетки, вилки, хлебницу поставила, – сейчас по тарелкам разложу картошку принесу.
Когда Степановна принесла дымящиеся тарелки. Мы накинулись, как будто неделю на диете сидели.
Картошку я немного пересолила, что привело к высказываниям про мою влюбленность, посмеялись. После еды, уже все вместе перетаскали посуду на кухню. Там же сели со Степановной перекурили, Катюшка с нами поторчала в проеме кухонной двери. Уж больно маловата кухонька у Степановны.
Вернувшись в комнату, расставив сервиз из кофейных чашек напились кофе с мороженым. Потом я вызвонила мужа, и попросила забрать меня от Степановны. И через полчаса я попрощавшись оставила их одних.
Всю дорогу до дома я ехала молча, прикидывая стоит или не стоит впутывать мужа. Можно конечно просто про поездку порасспросить и все. А можно все честно выложить и послушать, что он предложит. Только рассказывать придется долго, да и объясняться. Уже подъезжая к дому решила на судьбу положиться: как пойдет разговор, так и будет.
Катюша.
Когда Лина уехала мы со Степановной сели смотреть телек. Она включила видимо свой любимый сериал: из тех, в которых умные эксперты путем научных знаний и специальной супер-пупер техники расследуют всякие страсти. Одновременно с просмотром она быстро-быстро вязала крючком. Крючок мелькал так проворно, что засмотревшись на него я задремала прямо в кресле.
Сон.
Мама улыбаясь смотрела на меня. Ее карие глаза светились теплотой. Я протягивала к ней руки. Она чуть отстранившись, еле слышно шептала:
– Девочка, моя ты девочка, какая ты уже большая стала. Будь послушной, выполняй все, что только Ольга скажет. Я так надеюсь, что у вас все получится.
– Катю-ю-ю-ю-ша, Катюша, – расталкивая меня шептала Степановна.
Я чувствовала, что улыбаюсь и щеки мои горели и их пощипывало от влаги.
– Тебе, что-то хорошее снилось, но ты так плакала, – пояснила Степановна, – иди деточка, спать. Как все говорят: «Утро вечера мудренее».
И направила меня в комнату ее сына. Диван был расстелен, подушка и одеяло приветливо ждали меня. Я вздохнула, стянула шорты и в одной футболке залезла под одеяло. Накрылась и, выключилась моментально.
Снилась мне мешанина разных событий: я постоянно от кого-то убегала, моя мертвая соседка встала с носилок и пыталась ухватит меня за мой амулет, стараясь сорвать его с меня. Ольга Степановна улыбаясь, быстро орудуя крючком вязала, что-то ужасно огромное.
***
После инцидента в лесу они смотрели на меня с еще большим страхом. Ужасом. Похоже скоро мне придется искать себе других. Жаль. Я к этим то еле привык. Хоть они и были мне очень полезны, исполнительны и преданы я испытывал постоянное раздражение. Вообще меня злили все, кто слабее меня. То есть вообще все. За такой большой срок я еще не встречал никого, кто б меня не злил.
Самые мои первые слуги (в те времена их так и называли) были преданы и исполнительны от рождения. И даже этим меня и раздражали. В те времена я был не сдержан, молод, силен и яростен. Поэтому они менялись гораздо чаще. Не выдерживая моей не смиряемой злости.
Постепенно с годами, я стал осознавать, что ярость если контролировать, то и разрушений меньше, и слуги дольше живут, и силы расходуются медленней.
В первые пришедшая эта мысль конечно же вызвала бурю ярости. Ох тогда я разнес. До сих пор улыбаюсь вспоминая. Черные обугленные домишки. Ласкающий слух плач умирающих. Поднимающийся в небо сизый дым кострищ. Огромная воронка посреди площади. И пустота. Пустота в груди. В голове. Во всем теле. На восстановление сил пришлось потратиться, но оно стоило того.
Но, увы, научиться сдерживать себя пришлось. Как я не сопротивлялся, но осознание правоты моего первого учителя ко мне пришло. Он бедняга за свои слова тут же поплатился. «Сдерживать видите ли себя надо молодой человек». Так противно и скрипит его голос в моей памяти. Однако с возрастом и опытом контролировать себя научился.
Все эти техники дыхания, внутренние установки привели к умению сохранять силы. Результат конечно ожидаемый: не растрачиваешь сразу, а копишь – на долго хватает. Долго я к этому шел. Но пришел же. Сам.
Однако работать и работать еще над собой Вчерашняя вспышка принесла удовольствие, но доставила много неудобств. Еще и борьба с ведьмой, а она зараза долго сопротивлялась, сил на ее неожиданно много ушло. Сейчас бы пригодились они искать пропажу. А приходится бездарно валяться, восстанавливась. Мои конечно колесят по городу в поисках. И ловца я им дал. Вещица очень полезная, когда маг не прячется. Удобная повесил на шею, и она при приближении к обладателям силы дрожит, знак подает. Но реагирует она только при сильном приближении. За день они найдут кучу разной шушеры, а пропажу вряд ли. Сейчас бы мне на поиски, уж я бы просканировал место где они ее потеряли.
И разом запас не пополнишь. Тоже на собственном опыте узнал. Вырубит на неделю. По глупости, по молодости пару раз пытался разом силы восполнить. Без сознания неделю провалялся. Хорошо в то время затворником был, в таком состоянии нашли бы убили. Теперь строго дозирую прием потока сил. Хотя в данной ситуации подмывает хлебнуть побольше. Еще день, нужен еще один день. А за этот день можно очень много потерять.
Катюша.
Проснулась я встревоженная. В сердце смешалось куча разных противоречивых чувств: страх и уверенность в хорошем исходе, радость и грусть, предвкушение приключений и желание спрятаться и никому не показываться.
Так лежала я пытаясь понять – проснулась ли Ольга Степановна или нет. Идти узнавать это не хотелось. Вдруг разбужу.
С кухни послышались звуки: вот включили кран и зашумела вода, громыхая по металлической поверхности (наливают воду в чайник), чиркнули электрической зажигалкой (зажгли газ на плите), раздался скрип (похоже приоткрыли окно), раздался четкий запах сигарет и странный звук … как будто человек с хриплым горлом, кашляя пытается, что-то сказать. Ольга Степановна поперхнулась?
Я вскочила, схватила валяющиеся шорты и пытаясь натянуть их на бегу ринулась на кухню. Вбегая я увидела мелькнувшую за окном тень и стоящую у окна Ольгу Степановну выпускающую спокойно дым в окно.
– Что-то случилось? – удивленно глядя на меня она спросила вполне нормальным своим голосом.
– Мне показалось, что вы поперхнулись и у вас что-то с горлом, не можете сказать, сипите, хрипите и кашляете. Я испугалась.
– Нет, солнышко, все в порядке, со мной все хорошо. Иди умывайся, я там новую зубную щетку положила на зеркало. Сейчас чайник вскипит завтракать будем.
Умывшись, мы сели на тесной кухоньке завтракать – горячий свежий чай и бутерброды с маслом, сыром и колбасой. Я так давно не завтракала, обычно мой завтрак это либо пустой растворимый кофе, либо просто без завтрака бежала на электричку, успев прихватить на привокзальной площади булочку и пакетик сока на обед.
Мы уже позавтракали когда у Степановны зазвонил телефон. Они с Александром договорились встретиться, и она засобиралась. В кладовой она нашла большую клетчатую сумку (мечта челночников моего детства), в свою сумочку она сложила пару пузырьков с какими-то порошочками, с кухни прихватила пачку соли, но удивительно не с подоконника, а достала из духовки, спички из шкафчика, упаковку бумажных платочков.
Отвела меня в комнату, усадила на диван и показала маленькую вязанную куколку.
– Это обережка, всегда ее носи с собой и на ночь клади рядом. И если что-то случится (тут она трижды сплюнула через плечо) я увижу и смогу тебе помочь.
Я аккуратно взяла в руки куколку, она легко помещалась в ладошке, такая миленькая, нежно-розовая головка, волосы из оранжевых ниток, глазки бусинки, розовые же ручки и ножки, и платьице – маленькое, ажурное нежно-зеленое.
И я с ней в руках пошла провожать Ольгу Степановну.
– Ой, какая хорошенькая. – вырвалось у меня, – это ее вы вчера вязали?
Ольга Степановна кивнула, сложила себе в сумочку тщательно сложенную большую сумку-баул, нежно поцеловав меня в щеку надела туфли:
– Ради любопытства и, чтоб убить время, в большом шкафу в гостиной, в секретере – поройся. Думаю, немного интересного ты там найдешь. Возникнут вопросы, приеду – отвечу.
Сказала она и попрощавшись вышла.
Я еще немного с глупой улыбкой полюбовалась на куколку. Она милыми глазками – бусинками смотрела на меня.
– Назову тебя – Светиком,– решила я, подмигнула куклешке, сунув ее в карман шорт и пошла смотреть, что же там интересного в шкафу в секретере.
Зайдя в гостиную я снова увидела мелькнувшую тень на балконе. Осторожно вышла на его. Осмотрелась. Ничего не обнаружив вернулась к шкафу.
Секретером оказалась самая большая часть с откидывающейся вниз дверцей. С зеркальной задней стенкой. Сходила на кухню, прихватив табуретку вернулась. Встав на колени на табуретке (для большего удобства и чтоб достать все) планомерно начала осматривать. Сначала мне приглянулась большая резная шкатулка, почти ларец. Открыв его я обнаружила там много безделушек (кольца, браслеты, кулоны). Некоторые были явно старинные, черненые, по виду серебряные. Некоторые были, на мой вкус, слишком пафосные – куча блестящего, вычурного, золотого. Я взяла в руки небольшой медальон, старенький, потертый. Как вдруг, почувствовала во рту привкус крови, носом вдохнула запах свежей, сладковатой, парной, сырой печенки. Дурнота подступила к горлу, Голова закружилась. Мелко и противно задрожали руки. Закрыв глаза я четко и ясно увидела так сильно пахнущую печень. Вот поперечный разрез ровный, чуть скошенный, сквозь который видна она и другие внутренности. Их тоже задело. Запах усилился: запах крови, горячих, но уже понемногу остывающих, еще пульсирующих органов.
Раздался резкий крик, оглушив меня. Я дернулась. Уронив безделушку обратно.
Я потихоньку приходила в себя. Приоткрыла глаза. Прикрыла шкатулку, медленно сползла со стула (колени пронзило мурашками) на негнущихся ногах медленно пошла на балкон. Села там на маленький детский стульчик и глубоко вздохнула. Свежий воздух медленно наполнял мои легкие. Как-будто нехотя выталкивая запах крови, и все еще стоящей перед глазами ярко-красной, нежной печенки.
Не знаю откуда, но я четко знала, что печень принадлежала молодой девушке. Как и нежная кожа живота с текущей по нему густой, горячей кровью, с обезображивающим разрезом, сделанным острым, тонким клинком. Так же я четко знала, что медальон был помещен в этот разрез, а потом зашит там.
Я прислонилась головой к подоконнику и закрыв глаза попыталась отогнать эти жуткие, незнамо откуда взявшиеся знания. Даже сквозь закрытые глаза я увидела, даже скорее почувствовала, мелькнувшую тень. Медленно разлепив глаза я сквозь пелену увидела сначала черный глаз, он мигнул. Потом я четко увидела черный клюв и второй глаз. Он тоже мигнул.
На подоконнике, напротив, сидел большой черный ворон.
Неожиданно для себя я сказала:
– Здравствуйте.
Он снова мигнул глазами, чуть вбок наклонил голову. Потоптался своими черными, когтистыми лапами.
Тут раздался звонок в дверь. Ворон хлопнул крыльями и развернувшись вылетел с балкона.
Звонок раздался еще. Я медленно встала и пошлепала через комнату, в коридор открывать дверь.
Я звонила в дверь со страхом, что они уехали вместе. Уже отчаялась, когда услышала шорох за дверьми и скрежет открываемого замка.
На пороге стояла бледная Катерина. Казалось она сейчас хлопнется в обморок. Не сказав ни слова, я ухватила ее за руку и потащила внутрь квартиры, за спиной хлопнула дверь. По пути скинула туфли и бросила пакеты в прихожей.
Завела в комнату, уложила на диван, побежала ставить на газ чайник. Хорошо он был еще горячим – не долго будет кипеть. Достала из шкафа кружку побольше, банку кофе, сыпанула ложку, потом подумав сыпанула еще, сахару чуть и залив горячей водой, размешивая аккуратно понесла его Катюше.
Зайдя в комнату я увидела, что Берта своим пушистым телом лежит вокруг головы Катерины. Я поставила чашку на стол.
–Я тут тебе кофе налила, будешь? – спросила я.
– Да, сейчас, еще чуточку полежу, – бледными губами прошептала она.
Я села в кресло и терпеливо ждала. Минуты через две она завозилась, приподнялась, уселась к столу и медленно, цедя пила кофе.
– Что случилось? – невольно вырвалось у меня.
– Мне Степановна разрешила полазить в секретере, я конечно же из любопытства полезла. Не знаю, что я там нашла, но это ужасно. Чувствую, что меня как лимон выжали. А еще галлюцинации были. На меня крикнули, даже – гаркнули. И ворона меня проведывала.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.