Судьбоносные события

После этого изображение Исискрата в сфере на этот раз исчезло уже окончательно, а Уран после некоторого ожидания выключил и забрал ирцалар, который все также висел в воздухе, испуская слабую вибрацию.

– Когда предоставишь мне то, о чем говорил Исискрат?

– Прямо сейчас, – слегка скривился Уран и выпятил чуть вперед подбородок, как бы намереваясь бросить Прометею вызов.

Этот жест не произвел ровным счетом никакого впечатления на правителя Ваалма, он даже не усмехнулся, ожидая, когда из кармана Уран достанет информационный носитель, чем-то похожий на горошину в продолговатом футляре. Уран, впрочем, не медлил. Он достал из прозрачного футляра горошину, взял ее указательным и большим пальцем, посмотрел на нее, как бы оценивая, и сообщил:

– Бери. Это тебе подарок от Иса как аванс.

– Твое участие в деле, как преемника? – не замедлил с вопросом Прометей.

– Тебе буду помогать, – хмурясь, уведомил Уран.

Прометей лишь едва заметно кивнул.

– Чем ты недоволен?

– Чую я, что будут у нас проблемы с Боудаем. Он уже завтра прибывает в Адой и не один…

– Могу я знать, что ты решил?

Прометей повертел головой из стороны в сторону, а потом скривился, как будто почувствовал на зубах запах чего-то терпкого.

– Я пока сам не знаю, как себя поведу. В данном случае надо быть расчётливым и хитрым, но в то же время и простодушным. Таким меня привыкли видеть при дворе в Бихлаате. Надо не разочаровать гостей.

– Натуру не изменишь.

– Я, как ты знаешь, реализовывал план Исискрата, когда был в Бихлаате, – сообщил Прометей, глядя чуть мимо Урана. – Только я не знал, зачем это нужно Ису. Теперь все стало на свои места.

Два на тот момент самых значимых лица в Ваалме какое-то время еще переговорили на интересующие их темы, а потом разошлись. Наступало время решительных действий. Визит Боудая был, без сомнения, очень важным и значимым событием и не только для Ваалма, а для всех государств нашего мира. Именно поэтому я, Эдвин Таард, сообщаю о нем, описывая в подробностях, как было дело.

Итак, как для начала рассказа, я думаю, что сказано достаточно, чтобы продолжить повествование в следующей главе.

Глава 2

Новый «друг»

Как часто иной раз мы обманываемся, как нам кажется в друзьях и в знакомых, когда они другой раз видят события несколько в ином свете, чем мы. Более того, мы часто избавляемся от таких «друзей», забывая о том, что нет двух одинаковых точек зрения на животрепещущие вопросы.

Дружба на самом деле – некая общность взглядов и во многом поведения, а также понимания того, каким каждому из нас нужно быть. В чем крепость дружбы? Лишь в том, что, независимо ни от чего, ты видишь в элте общность интересов и происхождения, не считаешь его врагом и не предпринимаешь любых действий, чтобы намеренно изменить друга, как того хочется тебе.

Сила дружбы в том, что, каким бы ветрам и ударам не подвергалось судно, которым являешься ты сам, ты все сделаешь для того, чтобы не только обеспечить его последующее плавание по морю жизни, но и позаботишься о друге, чтобы и он мог подобно тебе уверенно смотреть вперед и сделать в отношении тебя то же самое.

Вопрос на самом деле в другом: как сделать так, чтобы, не испытывая корыстных целей друг к другу, дружба крепла, как и обреталось единство сердец, взглядов и происхождения. Ибо все мы элты – воплощения духа, из чего следует утверждение простой истины, что каждый из нас личность, которой в каждый момент надо отстаивать себя под все усиливающимся прессингом инволюции.

Кто найдет ответ на вопрос: как отстоять себя и реализует его в действиях, тот, вне сомнения, станет самым богатым и счастливым элтом на земле.

Адам Ваа Трэйн. Из дневника

На самом деле я, приводя вначале главы слова Адама о смысле дружбы и его видения этого вопроса, приступаю к описанию одного из самых животрепещущих моментов в истории проживания представителей новой расы, хотя в данной главе речь пойдет о непростых взаимоотношениях Прометея, его соратников и нового действующего лица – Боудая. Учитывая роль Исискрата в ведении Прометея, скажу, что между ними не было дружбы, но взаимоотношения, которые, так или иначе, сложились между этими двумя ведущими персонажами, тем не менее, с некоторого времени можно назвать вполне дружескими, поскольку ни Прометей, ни Исискрат не желали зла друг другу и не вредили, не плели друг против друга интриг, что на самом деле явление в среде хаалтов и синкров даже не редкое, а редчайшее. Ведь каждый хаалт, как истинный гражданин Атласа, а впоследствии Атлазиана, считал себя уникальным и избранным, а раз так, то рассчитывал на особое отношение к себе.

Что вытекает из этого? Лишь то, что каждый хаалт или тот же житель Атлазиана, не говоря уже об Атласе, этой колыбели цивилизации атлантов, который приближался по положению к группе хаалтов, что называется, был в меру чванлив, заносчив и не терпел какого-либо вмешательства в свои дела. Любой жест иной раз даже между друзьями мог быть приравнен к насмешке, за которой чаще всего следовало выяснение отношений. Дуэли в Атласе и в Атлазиане были запрещены, но кого же удержат законы, пусть и суровые, если тебе во что бы то ни стало хочется доказать свою крутизну и наказать обидчика?

К слову сказать, ведущие игроки, а Исискрат, Уран, тот же Прометей и другие ведущие лица, о которых вскоре пойдет речь, были чужды этих привычек и шаблонов поведения, но даже они, несмотря на мнимую свободу, были зависимы от постороннего мнения. Исискрата вообще считали, особенно в последние десять лет перед смертью, белой вороной хотя бы потому, что Ис во взаимоотношениях не делал никаких различий между хаалтами, синкрами и остальными жителями нашего мира, в том числе между ними и элтами, перешедшими на сторону ачитла и империи, которую он представлял.

Мерилом ценности взаимоотношений для Исискрата уже давно было не положение, а реальная возможность того или иного лица что-либо сделать, причем так, чтобы оно в той или иной мере поработало на Исискрата и на замысел, который Ис проводил в жизнь, находясь до некоторого времени на его острие. В связи со своим видением ситуации Исискрат ценил гораздо больше не хаалтов и синкров, а преимущественно бывших элтов, которые делали дело, а не кичились происхождением или попросту праздно транжирили жизнь. Точкой невозврата к прошлому для Исискрат стало тяжелейшее ранение, которое он получил, когда, обласканный владыкой Атласа, возвращался домой в Ваалм, где вполне спокойно проживал, имея сторонником Прометея, как правителя Ваалма. В какой-то мере Исискрат был советником и куратором Прометея, но только до определённого предела, не переходя черты, за которой начиналось умелое управление одной особой кого-либо еще.

В какой-то мере Исискрат достигнул вершин в магическом искусстве управления лицами, попадавшими в сферу его притяжения и тем или иным образом связанными с ним. Более того, каким-то самым непостижимым образом дело оборачивалось так, что эти лица, сами того не зная, делали то, что надо было Исискрату для реализации замысла. И все бы хорошо, но даже такие перипетии, такое положение дел, как понял за несколько лет до ухода Исискрат, не давало ему стопроцентной гарантии успеха в реализации замысла, который он неизменно на протяжении десятков лет проводил в отношении проекта ведущих элтов и элосов. Требовалось нечто иное, более значимое для успеха мероприятия, для того, чтобы элосы стали в будущем управляемыми существами, но не все, а те из них, которые должны были пресмыкаться в новых телах перед владыками Атлантиды, магами всех мастей, хаалтами и тому подобного сброда.

Более того, вопрос состоял в том, чтобы одни лица своим трудом добровольно работали на других, не задавая лишних вопросов и считая такое положение дел для себя вполне нормальным и оправданным, а другие при этом снимали сливки и имели все для своего комфортного существования. Кто-то из вас, потомки, скажет, что такое невозможно, начнёт приводить для этого «убедительные» аргументы, не зная подоплеки выращивания новой расы, которой станет в будущем человечество.

В принципе, владея технологиями и знаниями, нет ничего невозможного, в том числе и для того, чтобы обустроить дело так, чтобы в будущем твои воплощения, скажем так, куда бы ни попадали, занимали высокое положение, рождаясь для этого в семьях правителей или выдающихся деятелей. На самом деле такая модуляция не только возможна, она широко будет представлена в вашем времени. Ведь на самом деле все «великие» правители, иерархи и не только во многом по большей части – воплощения тех же синкров, хаалтов, владык, магов, подобных Исискрату. Да, среди правителей и ведущих лиц будут и воплощения духа, но они всего лишь будут, скажем так, делать все для того, чтобы продлить безбедное существование паразитов в физических телах.

Возможно, я некоторой мерой не совсем ясно говорю, раскрывая перед потомками сложившееся и складывающееся положение дел, но таковы реалии жизни на Земле во всех без исключения цивилизациях. Разнится лишь то, что в будущем представители каждой последующей цивилизации сталкиваются со всем большим ухудшением своего положения дел и с условиями проживания. Такое положение дел, опять-таки, обусловлено нисходящими процессами, протекающими везде в космосе, в том числе и на Земле, в пространстве и времени, в природной среде, в животном и растительном мире, в прямоходящих существах.

Миллиарды лет тому назад ничего иного не было, разве что скорость нисходящих процессов и их последствия были не такими заметными, а жизненный потенциал планет – более полон силовых и природных энергий, обеспечивающих такое явление, как жизнь. На Земле, как на одной из последних колыбелей прямоходящих существ в космосе, в этом плане, в сравнении с потомками, положение дел усугубилось, но, тем не менее, оно еще не окончательно стало таким, что ничего нельзя сделать.

К чему я веду? При определённых условиях все то, что прожито и сделано, все, что есть, не будет иметь значения. Боле того, появится способ все изменить нескольким или даже одной личности, причём без их участия. Какой-то мерой говорю загадками, но ничего другого не могу предложить потомкам, их вниманию и врождённой любознательности. Выращивая тела новой расы, мы, элты, делали все для того, чтобы физические тела послужили надежной опорой у элтов – для духа, который они представляют, а наши противники, – маги всех мастей – для других энергий, которые живут в первую очередь за счет разложения духовной субстанции и превращения ее в отходы. Каждый из нас старался по мере сил сделать так, чтобы в будущем элосы, так я называю людей, смогли что-то, если не все, изменить в лучшую сторону. Маги же все делали для того, чтобы таких шансов у наших потомков вовсе не было. В этом-то на самом деле и состояло противостояние лучших из числа элтов и магов.

В какой-то мере противостояние в нашем цикле разрешится, как я вижу, таким образом, что окончательные битвы между еще не окончательно добитыми воплощениями духа и магами всех мастей, представителями тьмы, тени, мрака, и других энергий, которые желали во что бы то ни стало воплотиться в физических телах следующей после нас расы, будет перенесено в будущее. Азаэта, так мы называли вашу, следующую после нас, цивилизацию. Именно в следующем цикле, в Азаэте должна решится окончательно судьба не только человечества, но и всех предшествующих ему цивилизаций, в том числе и Земли. Шансов на положительный исход в этой битве у людей будет не так и много, но они есть. Впрочем, даже отсутствие шанса, также шанс, возможно даже больший, чем его наличие.

И тут, потомки, я подхожу к главному, к тому, что же дрогнуло во многом в Исискрате, что он решил, скажем так, несколько «попустить» прессинг на элтов и элосов, не только отойти в тень, но и дать возможность себя лишить жизни. Честно говоря, не только меня, Эдвина Таарда, волновал этот вопрос. Неоднократно задавал его себе и Адам. Эстарх после событий, о которых скажу ниже, даже всерьез призадумался, поскольку на первый взгляд казалось, что Исискрат, раскрыв Прометею важную информацию, по сути, высказался за то, чтобы он не подчинялся Боудаю и его приказам и не шел на скрещивание элосов и сирвов.

С одной стороны, мотив вроде был понятен: кой смысл позволять скрещивание и появление совместного потомства, если ты в будущем ослабляешь положение расы, в среде которой ты сам планируешь в дальнейшем воплощаться. Зачем таким образом ухудшать положение дел своих же воплощений? Есть другой вопрос: почему о сложившемся положении дел просто не сказать Прометею и не обязать его дать Боудаю от ворот поворот? Однако есть ответ и н этот вопрос: прямое указание Исискрата привело бы на самом деле к противоположному результату. Позиционируя себя подобным образом, противореча Боудаю, тем самым Прометей поработал бы на него и на то будущее, которое хотел видеть Боудай. Раса сирвов «повисая» на элосах, наносила по ним удар, от которого они бы не оправились. Что «ловил» для себя Боудай? На что он рассчитывал, намеренно ухудшая не только свое положение?

И тут, потомки, мы подходим к еще одному важному вопросу, который мной не освещался ранее вообще, разве что намеком: Боудай и его окружение, как сами считали, разработали такое энергетическое и программное сопровождение нового вида, при котором они, получая контроль над индивидами новой расы, при любых раскладах становились бы королями положения. Для этого необходимо было, чтобы при установлении такого сопровождения произошло контролируемое затемнение элосов, их первичной глины на основе энергий воды, земли и челоса, через сирвов. Сами же тонкие тела и оболочки Боудая и его группы были снабжены такими энергиями, которые, когда происходило воплощение и подключение к физическому телу тонких тел, обеспечивали устранение затемнения и подключение к совокупному ресурсу расы элосов, позволяя в дальнейшем личности использовать этот ресурс по своему усмотрению. По сути, Боудай собирался паразитировать в будущем на элосах, имея соответствующее обеспечение.

По замыслу Боудая в элосов в процессе скрещивания должны были войти энергии, которые их определённым образом настроили не только на клеточном уровне, но и на генном. Причем, что важно, необходим был именно половой акт. Через него, на что рассчитывал Боудай, должно было быть оказано необходимое для него и его группы влияние на элосов. Можно было, конечно, осуществлять влияние и через воду и питье, но все-таки такой шаг не был с точки зрения Боудая решающим, таким, который принесет ему неизменный успех, особенно в будущем. Именно поэтому Боудай, рассчитывая на специально разработанное сопровождение при половом акте, решил конкретно подойти к вопросу и сделать все для того, чтобы обеспечить такое его решение. Более того, нужен был половой акт, который бы велся с расположением партнеров друг к другу. Так что просто так дело не делалось. Нужно было постараться, создать соответствующие условия и не только. Ведь на самом деле при Озисе Боудай, как я уже говорил, был в опале. Он не мог развивать свой проект, поскольку Озис, как считал Боудай, послушался лиц, не желавших, чтобы раса сирвов получила на Земле прописку.

Попросту говоря, советники Озиса, рассмотрев все варианты, пришли к тому выводу, что этот ход заранее бит и не принесет ничего, кроме ухудшения положения дел, о чем и было доложено владыке, который отдалил от себя Боудая. И тут надо сказать, что Боудай, не просто стоял в стороне, он и его помощники привели к власти Сатурата именно затем, чтобы он помог осуществить им их чаяния в виде проекта. И Сатурат пока что, став правителем, не обманывал надежд Боудая и его помощников. Более того, Сатурат на посту правителя, пусть и части Атласа, правил, умело лавируя между самыми разными группами. В какой-то мере эти группы он устраивал, поскольку мог постоять за себя и не дать возможности себя свергнуть, по крайней мере, в первые годы своего недолгого правления.

Боудай же, видя, что Сатурат, проведя на посту полгода, столкнулся с немалыми трудностями, решил использовать ситуацию полной мерой. Дело надо было делать или сейчас, или никогда. Поэтому вызов Прометея в Бихлаат Сатурат осуществил только лишь благодаря настойчивости Боудая. Этим-то и объяснялась странная расположенность Сатурата к Прометею. Тут, как говорится, ничего личного, только дело. И Сатурат, и Боудай, другие хаалты и синкры готовы были терпеть и делать вид, что Прометей одной с ними крови ради его согласия на эксперимент. Войны за элосов с правителем Ваалма Сатурат и Боудай не хотели, хотя первоначально был план попросту заполучить к себе в Атлас парочку пар из числа новой расы. В любом случае, как потом просчитали, такие действия не принесли бы ничего, кроме ухудшения. Так что Прометей в какой-то мере, как правитель, оказался не только на значимом месте, но и в какой-то мере ключом для Боудая и его помощников.

Боудай не был простачком. Он понимал, что без поддержки ничего не достигнет и «не пробьет», как это будет принято говорить в вашем времени, а потому он создал при Сатурате нечто, похожее на партию, представители которой, как могли и умели, вовсю поддерживали его в самых разных группах населения Атласа, но в первую очередь в его ведущих органах, которыми были Совет ведущей тысячи хаалтов, а также профильные советы при владыке. Заручился Боудай также и поддержкой интеллектуальной элиты Атласа и примыкающих к нему с востока территорий. В общем, когда Боудай прибыл в Ваалм, он «оседлав» ситуацию, был на пике влияния и могущества. Тем не менее, Боудай не был баловнем судьбы. Ему иной раз приходилось «выгрызать», что называется, для себя и преференции, и уступки, интриговать и делать все для того, чтобы заполучить и власть, и влияние, поскольку без них в Атласе, да и за его пределами в Атлазиане, дела не делались.

Только Боудай, когда прибыл в столицу Ваалма Адой, а было это ближе к обеду, не все предусмотрел, хотя вариант, что Исискрат сообщит Прометею некоторые детали его договорённостей с ним, Боудай предполагал. Тем не менее, он все же рассчитывал, что Исискрат не станет всерьёз настраивать против него Прометея, поскольку это было невыгодно ему по ряду причин. Боудай уважал, если применим между магами такой термин, Исискрата за ум и умение комбинировать и рассчитывать хода, но он, что также отличает магов, хотел неизменно быть первым. Попросту говоря, Боудай хотел если не превзойти Исискрата, то, по крайней мере, точно не стать ниже его. А раз так, то в любом случае он, как считал Боудай, просто обязан был курировать Прометея. На самом деле это была основная задача посланца Сатурата, ради которой он и прибыл с «дружественным визитом» в Ваалм.

Сатурат и Боудай, таким образом, рассчитывали провести на Прометея свое влияние, чтобы умело им руководить. А для этого важного дела ими и их ближайшими помощниками была не только разработана стратегия и тактика поведения, но и все то, что позволяло осуществлять подавляющее влияние на личность Прометея. И в данном случае, как говорится, не до сантиментов. Что поделать, так испокон века работали в Атласе. Ведение иной раз осуществлялось тонко, равно как и расставлялись и внедрялись средства, позволяющие проводить на тех или иных индивидов нужное для владык и их прихвостней влияние. Боудай самоуверенно считал, что те технические и иные новинки, которые применяются при обеспечении соответствующего влияния, Прометею неизвестны, более того, они не могли быть установлены, поскольку у Прометея и его окружения якобы нет для этого средств. В принципе, поначалу так и было, но история, которую я описываю ниже, с самого начала началась необычно.

Если брать само пришествие Боудая в Адой, то оно проходило в теплой и дружественной обстановке. Прометей встречал «дорогого гостя» почти с помпезностью, принятой в Атласе. Еще бы, давно в Адое на летном поле, специально отведенном для стоянок самых разных летательных аппаратов, не было такого представительства знатных и уважаемых в Ваалме лиц. Может быть, и не весь цвет местного общества встречал Боудая, но Прометей, его первые помощники и некоторые другие значимые лица, а также воины, даже благодарные жители были на местах и с удовлетворением взирали на то, как восемь иенсоров (летательных аппаратов), выйдя из режима невидимости перед приземлением, опустились на землю. Зазвучала музыка, приличествующая такому поводу, а к иенсорам подошёл Прометей в окружении ближайших помощников.

Никогда до этого Прометей так никого не встречал. Он даже изобразил на лице приличествующую случаю усмешку, но внутри, если разобраться с состоянием Прометея, он был более чем суров и внимателен. Внешне это никак не сказывалось. Прометей даже слегка подшучивал, что было среди подчиненных знаком некоторой расслабленности правителя и доброго расположения духа. Только лишь ближайшие сподвижники Прометея знали, что такое его «расположение» точно не сулит ничего доброго для гостей, ради которых был затеян такой пышный прием. Прометей, ознакомившись с информацией от Исискрата, решил сыграть в игру, предложенную Боудаем, но по своим правилам и так, чтобы сама ситуация со временем дала от ворот поворот проходимцу и авантюристу, которым с некоторого времени Прометей начнет считать Боудая, ближе с ним сойдясь.

В общем, если говорить, не вдаваясь в особые подробности, то Боудаю и всей его свите, а также сирвам, прибывшим вместе с первыми лицами, выделили жилье вблизи Адоя. Для этого Прометей даже пожертвовал одной из своих резиденций, показывая, насколько «дорог» ему Боудай. Тем не менее, такие действия были лишь умелой игрой двух игроков, которые обмениваются ходами и выпадами, ожидая момента, чтобы снять маски и явить друг другу свое истинное лицо. Именно такая дуэль умов и сердец начинала вырисовываться в отношениях Прометея и Боудая, который, скажем так, старался произвести на Прометея впечатление всем, чем мог и умел.

Боудай, как следует из моего рассказа, не был заурядной личностью, раз занимал первые места возле Сатурата, по сути, во многом управляя частью Атласа. В вашем времени его назвали бы фаворитом, но положение Боудая возле ачитла на самом деле было еще более прочным и важным. Владыка позволял ему во многом определять внешнюю политику в отношении Ваалма и подобных ему областей Атлазиана. Так что Боудая смело можно было назвать даже временным соправителем Сатурата, который одно время страховал владыку, оберегая и прикрывая спину, но до времени, когда это было ему нужно. Так уже повелось у хаалтов, что от расположенности до ненависти был один шаг. Сегодня ты преданный сторонник, а завтра – скрытый враг, который выжидает момент, чтобы нанести решающий удар.

Я кратко для понимания происходящего приведу первую беседу между указанными выше лицами, чтобы потомкам был понятен характер отношений между ними. Беседа эта состоялась как раз после роскошного по меркам Ваалма и Адоя приема, который в своем дворце дал в честь приезда Боудая Прометей. В одном из просторных залов дворца два хаалта, которые в нашем мире занимали первые места в своих государствах, могли переговорить без лишних ушей. Здесь были сказаны положенные сторонам слова благодарности и расположенности к дружбе и сотрудничеству, после чего, как только речь зашла о важных делах, Боудай, почти ласково усмехаясь, предложил Прометею, чтобы он показал ему свой сад, на что Прометей, изобразив на лице некоторое подобие усмешки, провел гостя в сад.

Тропинки сада причудливо извивались на местности, обходя деревья и кустарники, прячась в тени их крон, выводя путника к фонтанам и скамьям, подводя к местам, откуда можно было наслаждаться видами на окружающие красоты, а в саду Прометея было на что посмотреть. Здесь по тропинкам иногда бродили звери, а на ветках деревьев иной раз пели редкие птицы, специально выведенные и выращенные в лабораториях по заказу правителя, точнее, распорядителя его хозяйства. Прометей был полноправным хозяином владений. Его дети во многом только лишь наследовали славу и положение отца. С некоторого времени Прометей почему-то был суров к потомству и не спешил никого из детей всерьёз привлекать к делам управления. Попросту говоря, он не хотел, чтобы дети, войдя в круговерть, которая все больше закручивалась возле трона, попадали под удары судьбы и становились угрозой ему и трону.

Взойдя вместе с Прометеем на невысокий холм, на котором причудливо располагались камни, а возле них цвели розовым цветом невысокие деревья, создавая тень, Боудай, глядя на ландшафты, открывающиеся взору, отметил:

– Красиво у тебя здесь. Не зря я прибыл к тебе в гости. Нет у нас в Атласе такого многообразия растений и их пышности. Поделишься технологией?

– Мне думается, ты слишком высокого мнения о том, что перед тобой. Насколько я знаю, в твоем окружении есть лица, которые могут еще лучше, чем здесь, обустроить среду. К тому же у нас нет столь мощных кайтов (климатических установок), чтобы устроить, как в Атласе, на некоторых участках вечное лето.