Всем привет! Или зарубежные впечатления молодого пенсионера ВМФ

На воздухе было прохладно, поэтому сразу прыгнули в геотермальную воду. Оглядевшись по сторонам, увидел, что в бассейне много людей самых разных возрастов, включая грудничков. Вода в бассейне была теплая, но не очень. Проплавав минут 20, заметили, что стало прохладно. Мы подумали: «Как же здесь можно находиться весь день?» Посмотрев более внимательно, увидели рядом с основным бассейном три круглых небольших бассейна, над которыми клубился легкий пар, и из которых, как на клумбе, торчали головы людей. Догадавшись, что там вода теплее и народ там согревается, выбрались из основной чаши и пошли к «клумбам». Выбрали, где было поменьше народу, и прыгнули в нее, и… заорали, так как было ощущение, что прыгнули в кипяток. Оказалось, что три «клумбы» имели температуру воды 36, 39 и 42 (кажется) градуса соответственно. Поэтому надо было последовательно заходить греться от меньшей температуры к большей, что мы затем и сделали. Несколько раз потом ходили греться после очередных заплывов в основном бассейне. В последний заход забрались в «клумбу», где сидело несколько бородатых рыжих викингов. Греемся и молчим. Через несколько минут один из викингов вдруг на совершенно чистом русском говорит: «Эх, пивка бы!» Мы были в шоке, но очень обрадовались. Оказалось, что «викинги» – парни с научно-исследовательского ледокола «Отто Шмидт», который зашел в Рейкьявик через полсуток после нас. Мы с ребятами познакомились, поболтали на разные темы и, расставаясь, договорились о взаимных визитах на суда.

Стало моросить, и мы пошли в душ для завершения процедуры. После душа оделись и вышли на улицу. Некоторые пошли пить молочный коктейль, не догадавшись перед этим узнать его цену, которая оказалась 23 кроны, то есть больше 20 рублей (бутылка водки стоила в СССР 3,62 рубля). В это время к нам подошел какой-то блондин и стал нас о чем-то спрашивать. Я ему сказал, что можем ответить по-английски. Оказалось, что он норвежец, приехавший на экскурсию. Словарный запас у меня был небольшим, поэтому вскоре я ему предложил буклет о Юрии Гагарине, взятый у кого-то из группы. Тот, прочитав название, очень обрадовался и сказал, что когда Юрий полетел в космос, то он был очень маленький, и показал рукой тогдашний рост – по колено.

Идя обратно на судно, увидели на площади в центре города небольшую толпу, которая, оказалось, слушала уличный рок-концерт. Хотя на острове был сухой закон, но некоторые зрители явно были подшофе (навеселе). У некоторых парней в ушах торчали серьги, что также было для нас крайне удивительно. Около часа слушали этот тяжелый рок, но нам не сильно понравилось, к тому же продолжал моросить дождь, поэтому мы пошли на судно. На судне продолжался ажиотаж с рыбной ловлей. На палубе стояли лагуны с камбуза, куда бросали пойманную рыбу для жарки на ужин. Я попросил у Федора удочку и также поймал пару рыб, одна из которых оказалась красиво расцвеченным бычком. Я выпотрошил бычка и повесил его сохнуть, чтобы затем покрыть его лаком и сделать сувениром (к сожалению, потом, где-то через полгода, он обесцветился, но еще долго мотался со мной по разным адресам, «живя» в серванте среди бокалов).

После ужина народ разбрелся по судну, одни смотрели в кают-компании по телевизору чемпионат мира по футболу, другие – в столовой команды фильм об образовании Исландии на английском языке. Я смотрел фильм и немного переводил окружающим. Так как ночью меня поставили дежурить по судну с 2 до 6 утра, то в 22 часа пошел спать, попросив Федора принести мне с камбуза камбалы, если они ее сами будут жарить.

В 2 ночи меня разбудил на дежурство штурман судна Валера. На столе, заботливо прикрытые тарелками, стояли две миски: с пюре и жареной камбалой. Сказав про себя спасибо Федору, который спал, вкусно поел и пошел на ют судна (корма) в рубку дежурного. Выйдя на ют, увидел, что вахтенный у трапа и особист (офицер Особого отдела типа контрразведки) общаются с группой молодежи, подъехавшей к судну на маленьком пикапчике. Завидев меня, заводила группы с рыжими волосами обратился ко мне. Из кучи слов я услышал часто употребляющееся слово «drink», поэтому догадался, что они спрашивают, есть ли у нас спиртное, так как у них сухой закон. Я ответил отрицательно, но компания продолжала сидеть на корточках и что-то нас спрашивать. Когда заводила спросил меня, нравится ли мне музыка, доносящаяся из их автомашины, я ответил: «Yes!». Он тут же метнулся в машину и принес мне кассету, сказав, что это подарок. Я, чтобы не оставаться в долгу, сходил в свою каюту и принес кассету с записью Джона Леннона. Рыжий сразу поставил кассету в автомагнитолу и, услышав Леннона, видимо, был сильно удивлен, что советские люди слушают «битлов». Позже особист попросил дать ему подаренную мне кассету на прослушку – мало ли чего они там могли дописать в конце. Я отдал, но подумал, что теперь в моем деле в Особом отделе появится запись о том, что я взял в качестве подарка кассету от иностранца. Был только вопрос, в каком ракурсе представит это наш особист. Молодежь еще немного посидела около нашего судна и, поняв, что у нас нет дринка (выпивки), попрощалась и уехала.

В 6 утра, разбудив сменщика, дождался завтрака и после него завалился спать до обеда, на котором накормили ухой из камбалы, мясной котлетой с перловой кашей.

После обеда уговорил Старика пойти в город до экскурсии на ледокол «Отто Шмидт». Так как было воскресенье, то город был пустынным. На центральной площади не работали фонтаны. Когда я потом в консульстве спросил, почему в воскресенье не работали фонтаны, то мне ответили, что в Исландии в воскресенье не работает даже телевидение, а у рабочих, обслуживающих фонтаны, также выходной в воскресенье. Дела!

Идя по городу, догадался, что для демонстрации знакомым информации о товарах в Исландии можно сфотографировать витрины, что и сделал. В 15 часов пришли со Стариком на «Шмидта». Там также все ловили рыбу. Я себе не мог представить аналогичную картинку в Кронштадте, где жители говорили, что у них в гаванях даже консервные банки растворяются. Нас встретил старший океанолог и показал все лаборатории. Самым главным достоинством ледокола была центральная лаборатория, в центре которой находилась круглая труба-шахта, проходящая сквозь корпус ледокола. Таким образом, можно было опускать батометры в воду, не выходя на верхнюю палубу. Но это было возможно делать, в основном, во льдах, где нет сильного дрейфа судна под действием ветра, и угол наклона троса от вертикали не превышает 10—15 градусов. Как вы понимаете, в открытом море данная шахта была бесполезна.

В 18 часов вернулись на судно, где я узнал, что меня записали на футбол с сотрудниками посольства. На ужин опять была жареная камбала с картошкой. Очень вкусно! После ужина за нашей командой приехал микроавтобус «Мерседес», на котором я впервые в жизни поехал на стадион. На стадионе нас дожидалась команда посольства, но почему-то без мяча. Пока ждали подвоза мяча, консул рассказал, что средняя зарплата в Исландии составляет 35—40 тысяч крон. Цены на товары специально завышены где-то в два раза относительно стран Европы, чтобы их не вывозили с острова. В стране живет около 230 тысяч человек, из них 120 тысяч живут в Рейкьявике. Премьер-министром Исландии была женщина, бывшая директор театра. Из-за дороговизны работ и чтобы самим подзаработать, дипломаты незадолго до нашего прибытия решили сами отремонтировать фасад здания посольства. Однако после первого же дня работы около здания посольства состоялась демонстрация местных профсоюзов, возмущенных тем, что у них отнимают работу. Чем закончится эта история, сами дипломаты пока не знают.

Кроме этого, дипломаты рассказали парадоксальную историю. Оказывается, в июле государственная телевизионная компания, единственная в стране, в полном составе уходит в отпуск. В результате полуфиналы и финалы чемпионата мира по футболу жители страны не увидят. На возмущенные письма жителей на этот счет телекомпания ответила, чтобы они не волновались, так как по возвращении из отпуска в августе они покажут эти игры в записи… Смешно! Кроме этого, нам рассказали, что в стране принято, чтобы отпуска жители проводили вне острова. Также правительство призывало жителей проводить все воскресенья за городом, поэтому телевидение в воскресенье и не работало. Дипломаты также сказали, что мы можем написать письма родным, которые они отправят диппочтой в СССР.

Наконец-то привезли мяч, и мы стали играть. Через 5 минут почувствовал, что задыхаюсь, как рыба без воды. В то же время заместитель командира судна по науке Сергей, которого все звали Борисыч, бегал по полю как угорелый. Тут я понял, что не зря тот бегал по верхней палубе вокруг трубы каждый день, в то время как я там же только подтягивался. Первый тайм (30 минут) мы выиграли с трудом со счетом 3:2. Во втором я сбросил расползшиеся от древности кроссовки и бегал по травяному полю в носках, умудрившись забить гол. Встреча закончилась со счетом 8:5 в нашу пользу. Посольские угостили нас «Кока-колой», так я узнал ее вкус, который не сильно отличался от вкуса «Пепси-колы». После игры договорились с посольскими завтра сыграть в волейбол в 19 часов после окончания их работы. Вернувшись на судно, написал письма Свете и маме, после чего посмотрел футбол и лег спать.

Утром, после завтрака, пришла Пантелеевна и попросила взять ее с собой за то, что она дала мне почтовые конверты для писем. Пришлось взять. Гуляя по городу, а вернее, по магазинам, глазея на витрины и товары внутри, зашли в магазин грампластинок. Там оказался штурман Валера, страстный поклонник зарубежной музыки. Он попросил помочь ему в покупке пластинок. На пластинках стояли какие-то двузначные цифры, что он принял за цены, которые были по нашим меркам очень дешевыми. Валера показал продавцу на много пластинок. Тот их снял со стеллажа и стал считать их общую стоимость. Тут выяснилось, что «циферки» – это не цены, а номера в каталоге, поэтому самая дешевая пластинка стоила больше 100 крон. В результате мы, смутившись и пробормотав извинения, быстренько убыли из магазина.

Вернулись на судно, а на нем вовсю шла загрузка заморских фруктов и овощей: бананов, апельсинов, помидоров и пр. После ужина за нашей волейбольной командой зашел представитель посольства, и мы пошли играть в арендуемый посольством спортзал пешком. На игру команда посольства вышла вся в «Адидасе»: и футболках, и кроссовках. Мы вышли часть босиком, включая меня, а часть – в тельняшках. Картинка была еще та. Зал оказался очень маленьким, с низким потолком, поэтому с непривычки мы часто попадали мячом в потолок. В результате мы проиграли по партиям со счетом 3:1. Посольские опять угостили нас бутылочками с «Кока-колой», которыми мы чокнулись с гостями, тепло попрощались и пошли обратно на судно.

На утро был назначен выход судна в море, поэтому мы медленно шли по городу и прощались и с ним, и с белокурыми сероглазыми потомками викингов. На судне все еще продолжалась рыбная лихорадка. Я присоединился к ней и поймал три камбалы, после чего с Федей пошли на камбуз и где-то около 21 часа зажарили их на сковороде. Поужинав, успели посмотреть игру в футбол между СССР и Шотландией, закончившуюся со счетом 2:2. Наши играли не блестяще, как-то серо, но не проиграли, и то слава богу.

Вечером мы также узнали, что в Рейкьявик наконец-то пришел наш собрат по работам на полигоне в Северной Атлантике академическое судно «Курчатов», а также два судна Промрыбразведки. Представители этих судов прибыли к нам, и мы поделились с ними нашими впечатлениями о Рейкьявике, а также о его магазинах: где, что и почем.

Вот так закончился мой первый визит в капиталистическую страну: никакого негатива.

Невероятное путешествие в Майами и обратно

в декабре 2007 года

Сразу отмечу, что данный опус не для слабонервных.

Часть 1. Перелет до Майами

Преамбула путешествия довольно незатейливая: лечу для участия во встрече представителей стран-участников рабочей группы Арктического Совета «Защита морской среды Арктики», которая должна состояться в Майами с 3 по 8 декабря на основании нашего же решения на предыдущей встрече в Копенгагене в 2006 г. Цель встречи: подготовка рабочего варианта новой редакции Руководства по обеспечению экологических норм при работах в Арктике по разведке и добыче нефти и газа.

Для участия во встрече надо было купить билет, заказать гостиницу и получить визу в США. Авиабилет СПб – Париж (ну наконец-то, хоть как-то коснуться этого города, куда всегда почему-то хотел попасть) – Нью-Йорк (аналогично) – Майами заказал по телефону, приехал в офис компании «Ариадна» и получил его, заплатив 31 300 рублей (где-то 1250 долларов США). Гостиницу в Майами заказал через интернет по ссылке от организаторов совещания (для скидки) в «Трамп Интернэшнл Сонеста Бич Ресорт». В декабре цены оказались для номера «де люкс с видом на океан» с понедельника по среду 290 баксов за ночь, а с четверга по субботу по 330. Со всеми налогами за семь дней получилось 2 570 баксов. На удивление визу в США получил в этот раз, в отличие от предыдущего посещения Хьюстона в 2005 году, быстро, всего за 5 дней, правда, в консульстве потребовали представить им список моих научных трудов и мое резюме.

Путешествие началось достаточно хорошо, встав в 6:30 в воскресенье (а для меня это очень тяжело), прибыл в аэропорт за час 45 минут до взлета – 8:15. В аэропорту вздремнул на втором этаже, а когда случайно открыл глаза, то увидел своего приятеля из ААНИИ Василия Смоляницкого, с которым летал в Сиэтл почти 10 лет назад. Все бы ничего, но я его встречаю здесь в аэропорту уже второй раз и именно на этом месте. В предыдущий раз мы встретились, когда в январе 2006 года я летел в Норвегию на конференцию сразу после отпуска на о. Хайнань (Китай), а он, поганец, летел в Бразилию на очередное заседание группы Всемирной метеорологической организации по морскому льду (конечно же, в Бразилии много морских льдов…). В этот раз оказалось, что он летит тем же самолетом, что и я, в Париж на заседание по морскому льду Межправительственной океанографической Комиссии ЮНЕСКО. Хотя регистрировались мы в розницу, но летели сидя рядом, так как в самолете было много свободных мест («Боинг-747» авиакомпании «Россия»).

Прилетели в Париж в аэропорт имени Шарля де Голля вовремя (за 3 часа), но с этого момента все покатилось кувырком. В Париже, кстати, в декабре было +10 градусов, и деревья стояли с зеленой листвой. Войдя в здание аэровокзала на втором этаже, на электронном табло, для начала, я не обнаружил информации о своем рейсе в Нью-Йорк. Хорошо, что взял с собой электронную распечатку расписания полетов по билету (ну, о ее пользе, это мы еще увидим в дальнейшем). Только в ней нашел, что вылет в Нью-Йорк будет из терминала 2Е. Рядом со мной у табло так же изумлялся какой-то оперный певец из Питера (так думаю, потому что он постоянно достаточно громко распевался таким голосом), который как раз не взял с собой распечатку. Пошли по стрелке «Трансфер», дошли до эскалатора и спустились на первый этаж, где нас посадили в автобус, который минут 15 катался по полю, высаживая пассажиров в разные терминалы. Наконец приехали к терминалу 2Е, заходим, поднимаемся на 2 этаж, ну, думаю, прибыли. Однако ничего подобного, оказывается, что надо еще подъехать до нашего терминала на электричке, курсирующей по пандусу на уровне 2-го этажа. Вошли, проехали минут пять и наконец-то доехали. Выйдя из электрички, увидел перед собой «змею» – то есть длинную очередь человек в 150 на досмотр вещей. Тут я впервые заволновался, так как мне предстояло пройти еще регистрацию на рейс, на что также надо время, а между рейсами у меня всего 2 часа. Нашел стойку регистрации, сотрудница-француженка достаточно быстро меня зарегистрировала, однако минут пять искала степлер, чтобы скрепить мой билет с посадочным, что взвинтило мне нервы. Зарегистрировавшись, пошел опять в «змею» и минут 20—25 стоял в этой очереди на досмотр. Наконец-то прошел досмотр и пошел сразу на посадку. Но не тут—то было. Вместо того, чтобы взлететь в 13:15 по местному времени (сдвиг 2 часа от СПб), мы взлетели в 15 «с копейками», просидев при этом в самолете 1,5 часа.

По плану в Нью-Йорке у меня должно было быть 3 часа до вылета в Майами, поэтому сами понимаете, это лишнее сидение в самолете не было особенно приятным, особенно с учетом того, что именно мой дисплей на спинке впередистоящего кресла не работал. По плану перелет через Атлантический океан должен был занять 8 часов 5 минут. Летели мы на «Боинге-777» авиакомпании «Эйр-Франс», хотя в моем билете числилась авиакомпания «Дельта» с другим номером рейса. Ладно, все же взлетели. В полете на соседнем экране смотрел фильм про белых медведей (полностью), а другие уже сквозь сон. Пару раз самолет сильно напрягался турбинами, и я предположил, что он хочет наверстать время. Так и оказалось, летели мы не 8, а 7 часов, но опоздали почему-то только на 40 минут. И что? Вы думаете это все?! Не-а!

Из-за того, что мы опоздали в Нью-Йорк всего лишь на 40 минут, наш «причал» занял норвежский самолет. В результате мы еще 50 минут торчали на аэродроме, а я «приятно» сознавал, что время до отлета в Майами еще больше сокращается. Наконец-то вышли из самолета и сразу попали в очередную «змею» – на паспортный контроль. Людишек в «змее» также было «немного» – человек так 200—250 из разных самолетов, поэтому минут 20—25 пришлось отстоять. Америкос-погранец поинтересовался: «чито» я буду делать в их благословенной стране? Я ответил, что буду участвовать в конференции, он – а почему будет участвовать? Показываю приглашение на конференцию для ответа на «почему». Словом, когда я вышел к багажу, который надо было взять и перенести его в другой местный терминал, у меня было всего минут 40 до отлета. Я бросился бежать, но никакой информации, откуда вылет на Майами, как и о самом рейсе, нигде на табло не нашел, поэтому остановился. Опять достаю волшебную распечатку, опять очки и выясняю, что номер терминала «Дельты» – номер 3, но и этой информации на табло не вижу. Спрашиваю какую-то служивую женщину с погонами, кажется, уборщицу, где найти этот терминал 3. Она показывает через витрину на здание, располагающееся через дорогу от нашего, и добавляет много каких-то нечетких слов. Я перебегаю дорогу, на улице – 5 градусов, а я в летней одежде, но уже не до этого. Забегаю в здание, опять спрашиваю, так как опять же никакой информации. Методом опроса прохожих выяснил, что, оказывается, опять надо ехать на верхней электричке, правда, только одну остановку. Нашел электричку, запрыгнул и доехал. Затем бегом вниз, хорошо, что на табло уже нашел информацию, что отлет со 2-го этажа терминала. Спускаюсь вниз на лифте, но, как специально, уже была нажата кнопка 1-го этажа, поэтому лифт проехал мимо 2-го этажа на 1-й этаж, где завалилась толпа обмороженного народа. Едем обратно на 2-й этаж – а время-то тик-тик!!! Вбегаю на 2-й этаж, там опять «змея», но чуть покороче, чем ранее, правда и времени до отлета уже всего 20 минут, а я с багажом, но хоть с посадочным талоном. Занял очередь в «змее» с полной безнадегой на попадание на рейс, и уже немного расслабившись, подумал (наивный), что это они (авиакомпания) виноваты, поэтому должны предоставить мне в случае опоздания гостиницу в Нью-Йорке на ночь. Но все же про себя решил: может, прорвусь через досмотр с багажом? Смотрю, в какой-то отсек заходят люди с чемоданами и быстро выходят без них из него. Я туда, спрашиваю большого негра – можно оставить? Тот, посмотрев на мои бирки на чемодане, кивает головой. Ладно, думаю, хрен с ним, пусть чемодан потеряется, но хоть добегу до стойки отправки и, может быть, попаду на самолет, хотя до взлета оставалось всего минут 10…

Итак, это я хотел бежать, оставив чемодан негру, но не тут-то было. Оставив чемодан, через 5 шагов я попал в вторую «литл-змею» на досмотр. Передо мной в очереди стояли какие-то французы с кучей не личных вещей для салона самолета, а горой чемоданов, беззаботно о чем-то болтали. Ну а я-то не нервничаю, чего там, до отлета самолета еще же целых 8 минут… И тут, перед тем как пройти досмотр, толстая тетя-негр, посмотрев на мой посадочный талон, говорит, что я должен идти обратно на регистрацию!!! Я ей очень вежливо объясняю, что это и есть посадочный талон. Та стала крутить его в своих пухлых руках, нюхала и через минуту, черкнув что-то на нем, допустила до досмотра. Наконец-то я его прошел, вбегаю в зал, пробегая мимо какой-то стойки, спрашиваю, где вылет на Майами. Очередная не очень светлая тетя смотрит на мой посадочный билет, потом на время вылета и качает головой, но все же заглядывает в комп и удивленно быстро говорит, что надо бежать на стойку 28, при этом машет рукой в каком это направлении. Я опять понесся по стрелкам, благо они есть, но время вылета – уже улетело. Короче, примчался я, «естественно», ни капли не вспотевшим, на стойку 28 ровно через 2 минуты после времени отлета… В голове булькает вопрос: «Зачем бежал?»

Но как когда-то в Одессе, когда я был еще лейтенантом флота Союза и опоздал так же на самолет (перепутав время вылета), вылет самолета в Майами по какой-то счастливой для меня причине задержался, и его перенесли с 18:45 на 19:10. Какое это было счастье, вы просто не поверите, хотя в душе я уже отправил самолет в Майами. Пока я в счастье осознавал, что я не опоздал и все мои бега оказались не напрасными, была объявлена посадка на мой самолет. Правда, посадка была какая-то для меня странная: на проходе к самолету у стойки очереди из людей не было, а вокруг стойки стоит толпа желающих улететь. Я подумал, что они ждут, что кто-то вроде меня опаздывает, чтобы воспользоваться освободившимся местом. Я подхожу к этому проходу, раздвигаю толпу и показываю стюардессе свой посадочный билет. Однако та, взглянув на посадочный, бодро мне отвечает, что у меня какая-то 4-я зона, и поэтому «отвали отсюда». А я и так уже в трансе, в мыле, поэтому не совсем все понимаю отчетливо и спрашиваю: «А где это, 4-я зона?» Она, удивленно взглянув на меня, отвечает, что эта зона в данном самолете, поэтому никуда бежать дальше не надо, а надо ждать, когда посадят предыдущую, то есть 3-ю зону, после чего пригласят нашу 4-ю зону (фраза, напомнившая мне советскую действительность). После этой фразы я, наконец-то, немного расслабился и выдохнул, хотя продолжал не верить своей везухе, в то же время продолжая про себя костерить эту злополучную «Эйр-Франс».

Наконец-то дошла очередь до посадки моей 4-й зоны. Я прошел в самолет, оказавшимся каким-то маленьким «Дугласом», и плюхнулся в свое кресло. На часах уже 19:15, но самолет все еще стоит. Но я уже не нервничаю, хотя лететь около 3 часов из Нью-Йорка до Майами, то, стало быть, прилечу уже в 22:50, а за номер за весь прошедший день с меня уже удержали 290 баксов, так как в Штатах, в отличие от Европы, берут деньги не за ночь, а за день, но этого никто своевременно не объяснил, поэтому – пролет!

Самолет продолжал стоять, а я про себя подумал, ну и хорошо, тогда, может быть, мой багаж все же успеют загрузить, если мне повезет. Но в этот момент мне стало что-то не очень хорошо, так как я начал припоминать, что в прошедшей суматохе с забегами я снял куртку, и вроде из ее внутреннего кармана выглядывал и болтался билет на обратную дорогу, который я предъявлял где, кому и зачем – уже не помню. Я так тихонько, осторожненько беру куртку, разворачиваю ее и смотрю в карман… В нем вижу только портмоне с российскими рублями и больше ничего!!! Отличненько, думаю, достаю дипломат и начинаю копаться в нем. Также – НИЧЕГО!!! А самолет все еще стоит на полосе. Что делать? Выходить из самолета и бегать по этому огромному аэропорту им. Дж. Ф. Кеннеди, и спрашивать: не видал ли кто мой билет? Понятно, что это полная бессмыслица. Ладно, думаю, хрен и с ним, и с багажом, но до Майами я все же долечу любой ценой. Про себя думаю, может, по моей распечатке перелета мне восстановят билет, а если нет, то куплю новый. В уме уже заготавливаю фразы на английском, как это я буду общаться с «Дельтой». Вот в таком вот «благостном» состоянии я продолжал сидеть, а самолет взлетел вместо положенных 19:10 в 20:10. В полете после такой нервной встряски я немного поспал, а проснувшись, осознал, что такую душещипательную историю я смогу рассказать только один раз, ну, в лучшем случае, с купюрами – два, а меня так проняла эта история, что будет обидно, если мои другие друзья-приятели этого не прочувствуют. Поэтому достал комп и начал барабанить по клавишам, описывая все мои злоключения, пока не забыл все их подробности.

В отличие от авиакомпании «Россия», где меня за те же три часа полета из Питера в Париж кормили дважды (ланч и завтрак с вином), в этом местном полете мне предложили только стакан сока и несколько крекеров, правда, сами понимаете, мне было уже не до этого. Барабанил на компе вплоть до объявления о том, что самолет идет на посадку, то есть чуть больше часа. На удивление, как и с перелетом через океан, наш самолет прилетел в пункт назначения почти вовремя, хотя вылетели на час позже, и стало быть летели не 3 часа 48 минут, как было записано в этой легендарной и, слава богу, не забытой мной в кассе компании «Ариадна» (а ведь мысль была оставить – идиот!!!), а 2 часа 50 минут! Чудеса, или они всегда с учетом на задержку рассчитывают время полета. В результате прибыли в Майами в 22:50, а по трансляции объявляют, что за бортом +25 градусов.