4 | Последнее

5 c (cognac, cofe, chocolad, cigar, cards)

коньяк, ароматный вулкан,пылает как магма в руке,суля и дурман, и обман,мой друг, и тебе, ну, и мнеи стих небрежный, полупьяныйиз сердца вырвется порой,чтобы в угаре и обманевдруг обрести в себе покойкрепчайший кофе перед намии горький черный шоколад,сигарной сладости губамигаванский ловим аромати стих небрежный, полупьяныйиз сердца вырвется порой,чтобы в угаре и обманевдруг обрести в себе покойтебе сдавать – мне ставки делать,игра – забвенье от трудов,доска, испачканная мелом —свобода от любых окови стих небрежный, полупьяныйиз сердца вырвется порой,чтобы в угаре и обманевдруг обрести в себе покойиюнь 2013

Крымский херес

из моря тучана город грянет,бывает кручеили иначе,но я спокоен —холодный хересстакан наполнитсполна и через,стихия скатит,мужик – креститься,а мы накатим,чтобы напитьсяозоном свежим,вином миндальным,забыв про плешии про скандалы,душа спокойна,и ум витает —над Крымом знойнымгроза не тает,сверкайте громче,орите, чайки,еще не конченмой пир печальный,еще бушуютветра и волны,напрягши скулы,опять наполним,и мир откроетпростор и тайны,и Бог умоеттого, кто крайнийиюнь 2013

Собутыльнику

и всякий слышащий меня поймёти разрыдается чуть пьяными слезами,и тоже пустится в мой горестный полёт,поникшим ангелом – над сирыми, над наминалей же, друг, горчайших ядов дозу:пусть всё не так, и жизнь не удалась,мы по жаре, дождю или морозумахнём не глядя и перекрестясь,над нами – купол незавидной яви,и солнце светит – чуть над горизонтом,от недопитого мой слог, конечно, вянеткак вянут страсти, собранные оптом,налей ещё: туманы, ветры, дали —здесь всё смешалось, в чуждом далеке,мы здесь не потому, что нас позвали,а просто жизнь уходит налегке.Июль 2013

Ранний дождь

«ранний дождь – до обеда»всё льётся и льётся,мне с утра, как всегда,удивительно пьётся,по поникшим кустамслёзы неба стекают,жизнь, признаться, пуста,хоть и льётся стихами,сладкий перец идётхорошо к совиньону,на асфальте народмокнет словно соломас деревенской избы —до души промокает,мир немного забыт,когда дождь идёт в мае,и стоѝт благодатьпозабытых страданий,и на память печатьсовиньон льёт в стаканеиюль 2013

Жизненный путь

я падаю, я постоянно падаю,не держит пьяненькая твердь,в Тамбове, Кинешме и Падуиупав, рискую помереть,земля подножками балỳется,я навзничь падаю опять,дома вращаются на улице,упал – и сразу тянет спать,а в небе звёзды – им до лампочки,а, впрочем, это – фонари,столбы – как спичечные палочки,а может, то луна горит?и мне легко лежать, раскинувшись,и размышлять о суете,сошелся свет от свечки клинышком,как на татами каратэ…что ж я опять на ровном падаю?друзья забыли обо мне,я где, в Тамбове или Падуе?– нет, я себя нашел в винесентябрь 2013

Успение

Успение… мне не успеть за Нею,в туман дождливый медленно смотрюи тихо, под тоску души, пьянеюпока кадят закатную зарюи вин моих несметных вереницы,и вин, испитых вёдрами дотла, —теперь уж никогда мне не проститсяизмятой жизни порванная мглауходит всё – пройдёт и то, и это,и надо мной гудят колокола,нетрудно быть гулякой и поэтом,пока тебя Мария береглаОна успела – мы осиротели,чуть зажигается прощальная звезда,а впереди – холодные метелии безутешные просторы – навсегдасентябрь 2013

Осеннее пиво (вальс)

осеннее пиво ненастьем разбавленоосеннее пиво копчёною мойвой украшено,и плавает в баре над лампами дым —с друзьями, в тумане давно мы сидимвсе темы и споры давно нами пройдены,все копья для диспутов вдребезги сломаны,мы тихо и молча будвайзер сосём,неважно, нас много иль только вдвоёма годы летят, наши годы к циррозу летят,и девушки, честно, на нас не глядят,и нам всё спокойней и тише без них,ну, что ж ты, товарищ, заснул и притихпусть рядом от раков одна шелуха,нас снится, лишь снится жена и уха,затылок и брюхо всё толще – и тутсорочкам и брюкам, приятель, капутсентябрь 2013

Настоящее настоящее

и вновь – накати, накати:в середине ль, в начале пути —ты себя осади, обуздай,ты примерно и в меру поддай!и забудьпро непройденный путь…всё пока впереди – бури, дрязги, дожди,и на всё, что пройдёт, наплевать,потому что его не понять, перемать,завтра будет опять —даже, если не спать…мы живём очень мало – сейчас,ход истории – он не для нас,растворись, остаканься, проснись —в настоящем рождается мысль,в настоящем – душа,в остальном – ни шиша…октябрь 2013

Jin&tonic

я добавляюк тонику джина,лайм отжимаю:славная минаот суеты и ненужных забот,чуть только выпил – сразу не тот,сразу мечты и слова потекли,я отрываюсь от грешной Земли,с каждым глотком —выше и выше,вон полнолуния мертвенный комчуть зацепился за плоские крыши,дальше – планеты,как их там звать?счастья приметыне сосчитать…что ж вы? – прощайте,в мыслях прибой,строчки на сайте,муза со мной…ноябрь 2013

виски

доброе виски пахнет болотом,пахнет туманом, гарью и пόтом,в сумерках пьётся, полночью бродитпо звонким стаканам и колобродитдоброе виски из хересных бочек,перед камином, рождественской ночью,в клубных мечтаньях прокуренной трубки,в клубных собраньях, под запахи уткидоброе виски – добрые люди,за добрым бокалом никто не осудит,всё выразительней утром похмелье,всё благородней и значимей зельедекабрь 2013

Из разных углов

Подготавливая «Пополняемое собрание сочинений» -2011, я из разных углов достал и высыпал горсть этих, кажется, нигде не опубликованных стихов.

Короткие рифмованные и нерифмованные строчки

Новогодние хоккуодин, все спят,в новогодней луже застряламнимолетностьгде-то далекобамбук в снегах шепнулпро бренность бытияблюз снежинокмне напоминаето близкой смертивсе только промельк —эти горы, города,мое дыханьецветы в ночном окнене просыпаются, усталобредут по небу мысли

Зимой на панели

Снег идет как эмиссия денег,хрустит и пахнет свежими банкнотами.«Шла бы ты домой, престипома» —говорит Дездемоне Пенелопа,панельной соседке своей.Хоп, хей хоп, хари кришна!Из беспартийных я выбылпо возрасту. Из демократов —за секс, за разбазариваньепопусту хилых, но шустрых спермовна всякую неродящую прорву.Э, ге, гей, хари кришна!И я люблю все уходящее,пропавшее и проходимцев.Сквозь сон мне «Сони»сны наяривает – чуть-чуть светлей,чуть-чуть чудней положенного.Хрясь меж глаз, хари кришна!Кто-то честен и сочиняетсудьбу как биографию в книге.Я в суровом полночном бредубреду – а куда? сам не знаю.Но все же бреду.Вон кто-то с горочки спустился, хари кришна!все еще Беляево, 31 декабря 1994 года за два часа до 1995 годая скоро уеду в эмиграцию

Скороговорка

Я во краю,я на краю,не веруюи верую.Я пропадуи припаду:Господи, помилуй!Господи, помилуй!Господи, помилуй!И нет вестей,ведомостей,включений,исключений —я в миражахсмущения:Господи, помилуй!Господи, помилуй!Господи, помилуй!Я так устал,я так упал,оплыл, заплыл,зашел, ушел,истокамиисторгнутый:Господи, помилуй!Господи, помилуй!Господи, помилуй!Ничто не сметь,и даже смертьни выбирать,ни призывать,но лишь терпетьи плеть и твердь:Господи, помилуй!Господи, помилуй!Господи, помилуй!25 января 1995 года, на перегоне «Третьяковская-Новые Черемушки», в Татьянин день

Имения места

Я сяду в брюссельский вагон,в купэ одинокого пьянства.Простого застолья убранство:коньяк, два лимона, немного миног,салат из омаров, спаржа и бекон,и первая рюмка – за прах с наших ног.Ты в дверь постучишься: «к Вам можно?»– «в чем дело?» – «маслины, а я вот одна»взаимо-условных приветствий волна —все те же уловки знакомствав российском обряде дорожном– любви с небольшим вероломством.Мы будем полночи кутить,полночи рассказывать сказкии строить то планы, то глазки,расчеты вести до утра,как лучше и легче блудитьи шпоры в бока: «брат, пора!»Вы помните эту игру?«я счастлива в браке» – «я тоже»– «мой муж с этой стервой!» – «О, Боже!»– «а как танцевать па-де-грас?»– «давайте, я буду гуру!» —«бланковый король – это „пас“?»«Оно тебе надо, скажи?»Как зря, что мы вместе леглии так незаметно теклите слезы, когда я вошел,и острые чувства-ножикричали: «где фрак? где камзол?»Она по коленям текла,теряя надежду в детей,ссылаясь на всех матерейи их посылая «туда».Спокойный рассвет из стеклашепнул: «а теперь – на Судак»Он словно ноябрьский листготов был сорваться в полет.Устал мой поникший пилотот этих ненужных невзгод:ведь он не ишак, а артист,ему даже рот впроворот.Они, что сидят по домам,читают «МК» и «Еще»,жену награждают лещом.Их заняты руки в ночисобой. Их унылый романзатерт, что твои калачи.25 марта 1995 г., на чемоданах

Ялта

виноградник вязью на фарсиисписал неровности на склонес круч срываются рассветы и дождии стоят куэсты как в дозореЯлта город чисто мусульманскийоскверненный христианским пьянствомодноженством щами по-уральскиСНИПами и прочим урбанизмомпо крутой почти отвесной стенкек дому движется усталый и последнийуправляемый далекими мирамиалканавт-булдыга-луноходне блестит исламом полумесяцс минарета тенора не слышнода и нет здесь больше минаретанет сераля евнухов гаремовпонапрасну расточают лаврызнойный запах пряного кебабагоречь миндаля синильным ядомне мешается с истомой хны и басмыгордого гяура-генуэзцагрека хитрого хитрее караимаотдаленного потомка готтовили из хазар кого – не встретишьздесь живут теперь простые людигрязь белья у каждого балконаненароком выносимый мусорв трубах звуки замещающие струиалкоголик вместо муэдзинасовершив намаз на тротуареудивляется асфальту словно чудуи блюет под аромат магнолийЯлта как укор и месть исламумини-третий Рим Анти-Стамбуломты стоишь напротив Ай-Софииязвенная потная шальная29 апреля 1995г., Ялта

Мост через Вуоксу

Мосты соединяют,мосты разъединяют,мосты живут и дышати сами по себе.Они висят в пространстве,во временах и странах,контрастные природе,ненужные судьбе.Мосты – это контактымеж берегами братства,мосты – константы судеб,конструкторы путей.Кружатся бельмы чаек,стучат доской машины,шуршат прибой и стрежень,мигает светофор.А я сижу на дзоте,простреливаю взглядомочарованье ночии саван бытия.Мой мост, мой красный посох.Тори мой путь отсюда,из этого чужогов чужое никуда.Березовые сосны,плакучие малины,обструганные доски,бурлящий водоскат.Немые калевалы,неслыханные мифы,дождей седых стенанья,рассветов благодать.Взойду на мост ажурный,горящий от заката.В струю времен и странствийвгляжусь и погружусь.Прощай, прости и помни,свершенное тобою.Сжигать мосты? – зачем же?не все ведь Рубикон.16 июня, Троица, Перевозное на Вуоксе

Суета

Стихи все реже, проще, плоше,Все меньше страсти и любви,дел – горы, праздники – в пригоршнях,и счастья тени – позади.Из тонких кружев восхищеньятекут стихи. Порвалась сеть.Кругом – болезнь и утомленье.И нет желанья жить и петь.22 июня, Каменногорск

Географ

Легко и весело —Едва это возможно.Вино и месиво —Истошно, вьюжно, ложно.Нет места прочности —Тончайшие детали.Огрехи, сложности —Всё поглощают дали.30 августа 1994 г. Кобрин

Сызрань

Сызрань утром рано:Ни души, ни огонька, ни згиСловно кто-то из последних спьянуРасплескал по станции мозги.Снегом крыши крыты,Ветер стонет-свищет: «пропади!»И под шубой бьетсяГорестное горе,Даже дым не вьется,В каждом – вор на воре,Только пусто в доме,Хоть шаром кати!Три собаки мелкоПротрусили тропкой,Город замер в стелькуЗа субботой горькой.Зябко аж в купейном:Постоял немного – проходи!

День независимости

Поезд вползает в московские дебри.Дрязги и дребезги,пух с тополей,в недрах гаражно-барачнейшей мерзости,сидя на ящичной таре: «налей!»Мало знакомые, жрущие мало:«Нам независимость – но от кого?»Скользкие рельсы, зловонные шпалы,старое, в мухах и смраде говно.Город меняется, красится, пудрится:бывшие красные – разных цветов.Водка за сорок, копченая курица,больше безмолвия в скудости слов.«Выпьем за Родину! Выпьем за Сталина!Выпьем за наши грехи и дела!»Под тополями – асфальта испарина,а по асфальту – тачки кидал.Город богатеньких – город для бедненьких,для не нашедших судьбу и себя,золото – органам, гривенник медненький —нам по карманам, мелко звеня.Смутно и тошно о будущем спорим:«Что, докурили? Тогда наливай!» —«Ох, вы дождетесь, укрывшись заборами!» —«Будет тогда и у нас Первомай»…

В Серпухове

Золотые шары, золотые шары,Я бреду по пыли и брусчатке,Надо мною – кресты, купола и шатры,А за мною – грехи-опечатки.За домами в садах яблок спелых пейзаж,В каждом кружеве собственный норов.И от взглядов косых, воровства и пропажГлухота непроглядных заборов.Вспять по времени улиц неровных волна,В детство, в прошлое наше земное,И покойна душа и свободой полна:Я вернулся. Я в мире с собою.

Стукач

(римейк на стихотворение Н.А.Некрасова «Школьник»)

– Ну, стучи же, ради бога!ты ж получку получил —от Лубянского пороганикогда не отлучим.Рожа в пене, грязны мысли,партбилетом греет грудь…Посадить, угробить, выслать —многим приготовлен путь.На Рублевке и под Сочи,всюду гнезда себе вьешь…и воруешь, что есть мочи,и, конечно, много врешь.Любишь Богу помолиться,рук от крови не отмыв,чтобы видела столица:жил и долго будет жив.По сортирам всех чеченовпотопив и рассовав,ты готов, круша измену,всех лишить свобод и прав.Или, может, ты дворовыйиз отпущенных?.. Ну, что ж!Случай тоже уж не новый —не робей, не пропадешь!Скоро мы узнали в школе,как обшарпанный шпионне по нашей доброй волепревратился в жуткий сон.

Двести лет спустя: Пушкин – к Чаадаеву

Любви, надежды, тихой славы

Недолго нежил нас обман,

Исчезли юные забавы,

Как сон, как утренний туман;

Но в нас горит еще желанье;

Под гнетом власти роковой

Нетерпеливою душой

Отчизны внемлем призыванье.

Мы ждем с томленьем упованья

Минуты вольности святой,

Как ждет любовник молодой

Минуты верного свиданья.

Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы!

Товарищ, верь: взойдет она,

Звезда пленительного счастья,

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья

Напишут наши имена!

Свободы, равенства и братстваМы не дождались, милый друг.В глубинах евроазиатстваЧК нас держит на испуг.И тлеет в нас долготерпеньеПод гнетом власти вековой,Нас манит с детства на покойИ претит всякое движенье.Над нами – вихри повеленийИ солнце ходит стороной.Пока нас грабят, мы молчим,Не веря в то, что силы живы,Наш путь с крестом неумолим,Мы знаем – все надежды лживы.Не верь, товарищ, не взойдет,Где не посеяно ни грамма.Россия спит век напролет;Из недопитого стаканаНикто Россию не поймет —Ни царь, ни Бог и ни охрана…И имя наше отомрет!

Переезд в Марину

Вот умер и январь, мимозапокрылась лепрою измен.Цветов метаморфозы —обман безудержный и тлен.Сиреневый туман цветущей сливыНи иудея, ни эллина, ни врагов,и тонут старые пучины океанав дождях – он выше береговот серой плесени туманаЯ, черепки и бебехи собрав,вон с пепелища на чужое,еще горячее, пустое,не ожидая более Добра.Все та ж любовь и та же вечность,непонимания кордон,все та же в мире человечность:голодных каннибалов сон.Я честно болью расписалсяв последних рифмах и строках.

Слюдянский чай

Друзья, давайте, выпьем чаю.Я приглашаю вас на пир.Заварим в кружках молочая.дунайской липы и аирЩепотку лиственничной хвои,Багульник и малины лист,шалфей, две мяты, белый донник,чабрец байкальский и анисПрекрасен мир пустой природы,но гармоничность придаетСлед человека иль народа,заполуночных искр полет.Мы соберем крупицы краяИ цвет, которым красен мир.Друзья, давайте выпьем чаюЯ приглашаю вас на пир.

Меж гласностями

Молчите! – Молчу(потому что так надо,потому что – повсюду враги(за слово – дыба,за молчанье – награда)(и рыпаться – не могиМолчи как рыба) —Говорящего гадаУговорят каблуки.(«Миленький, я так рада,Что отменили Евангелие от Лукитам столько страстей,а где же отрада?»)– «Еще, что ль, налей!»(… под грохот парадаЯ тачку молчаньяпо сроку качу).Барачного города-садане видно в полярном сиянии)«Молчи, брат» – «Молчу».«Молчи, блядь» – Молчу».

Перестройка по-древнеегипетски

Спустился на грешную землю бог Ра,приняв фаРАона обличье.Он выдал декрет номер РАз на-гоРА,повсюду повесив таблички:«Отныне до веку за все РАзговорыи все РАссужденья даем приговоры.И все РАстворенья считать песнопеньем,а также РАстленью не быть преступленьем.И все – лишь на РАз, не на два и троих,для наших РАзбойников и для РАсстриг».Жизнь жутким жгутом с этих пор РАсплелась,РАдетели рвали родителям пасть,а детки РАзумные мамам и папамдарили удары под дых и по лапам.Застой заменили новейшим РАсстроем,простую застройку – богатой РАсстройкой,и РАды стаРАться засРАнцы,чтоб РАе на РА в РАЙ прорваться.

Наша история – это такая бодяга

– Расскажи мне, что там было(суррогаты, муляжи,ширмы, шторы, миражи,вихри, ветры, виражи,шашки, шашни и ножи)– Кто-нибудь хоть, расскажи!Шипы воронков шипели,пионеры наши пели,на крестах грачи галдели,Бирма, Будапешт и Дели,кукуруза на панели,в лимузин – ведро «шанели»,выбросы, толчки и сели,дочь генсека – сквозь постелирасстегаи, крабы, кнели,расстреляли и отпели,планы, как всегда, горели,гаубицы и шрапнели,исторические мели,Ленин в масле и пастели,неуехавшие – сели,с гор стрелеванные ели,то творили, что хотели,жрали – те, мы ж редко ели,развалюшки и отелисмех на первое апреля,Кибальчиш, Чапай, Емеля,Пол Маккартни и Минеллипрофурсетки и мамзели,шито-крытые бордели,парто-комсо-пустомели,съезды, сходы, канители,приговор, прошитый в деле,на мундир медаль надели,«русские войны хотели?»,Рио-Рита и качели,Яшин, Нетто, Метревели,амофос и сапропели,иваси, залом, сунели,шприц, укол и – «забалдели»,Карабах, Кабул, шинели,сапоги с гармошкой съели,нэп, кооп, колхоз, артели,недоимки и нетели,сев озимых до капели,оттепели и метели,шестидневки и недели,крали, развивали, зрели,в космос и в трубу летели,снова пионеры пели,соловьев в фуражках трелиВАМ ЕЩЕ НЕ НАДОЕЛИ?– РАССКАЖИ МНЕ, ЧТО ТАМ БЫЛО?

Молитва Богородице

Пресвятая дева!Не просил тебя ведьникогда – ты помнишь?О себе. Не гордый,просто недостойный.Лучше – за других.Пресвятая дева!Слезно и со свечой,Самою дешевойЯ прошу сегодня,Слов не зная лучших,Вдруг в последний раз?Пресвятая дева!Дай мне умиленье,Ты подай мне силыслабостью своею,Чтоб снести страданьеВот и все. Аминь.

«Прощай!»

«Прощай!» – неужели я вновь на свободе?Это – выстрел не в грудь – из груди,от тебя – тропы, трассы, пути,пятый туз из фабричной колоды:«Прощай!»«Домой!» – от порога бездушных сует.обручального хлама забот.Я не слышу того, кто зовет,в одиночку рыдая дуэт:«Домой!»«Покой!» – водопадом взметнуло меня.Уползает в долины туман.Ветром пусты тюрьма и сума.Тихим громом просторы манят:«Покой!»«Прощай!» – может даже и вправду простишьи не будешь мне совесть колоть,не забудешь и душу, и плоть,и растаешь в предсонной тиши:«Прощай!»

Рок-молитва

фарш из англо-русско-испанско-немецкого языка

Хелп ми, мадонна,Ну, вас тебе кόстет,бикоз из СорбонныДекан меня простит,Гив ми, мадонна,пекиньо, феличе«Ферари», Ивонну.Динеро и дичиСорри, мадонна,йо сой бат нот вериУстед сон бездонна,их бин же на мели.

Памяти Иосифа Бродского, для которого мы, кажется, умерли

Пересылки и ссылки«Да кто вам сказал?!»«Тунеядец!.. «Еврей!..»«Но мы вам не позволим!..»Переводы. «Введите!»– «Это был мой допрос?»– «Сколько вы получилиза ту дрянь построчно?»В каталогах, возможно,нескоро найдут:не по-русски, с любовью,а может и больше.В Вифлееме – звезда,а на Невском даютколбасу из досрочноупавшей коровы(этот стих прорыдав,я всю ночь не сомкнул)Он вернется, вернется!Не знаю когда.Языком закоснев,в первых звуках открытья,лепет слов ненадежных,ненайденных слов.Укрепится – и ввысь,не заметив цензуры,ни о чем, ниоткуда,а просто с небес,разгоняясь об мысльо потерянном боге!…Иродический век,иродический мир, —вы, конечно, помрете,что же, будьте здоровы.Но из тундры туда,где вас нет никогдаГде забудутся слезыи недоуменья,Где тиха и светлаозаренья звезда,где рождается с мукамиснова и снованезабвенное – здравствуй!, —поэзии Слово.

Потерянные ключи

Ключи от покинутой двериКлючи от заброшенной двери,забытой, опошленной верыключи в запыленном углу.Я даже искал вас когда-то,я был вашим верным солдатом,и видел в вас смысл и награду,пылитесь, пылитесь в углу.В том мире когда-то заветном,в тумане и вихре запретномДжульетта ждала и Одетта,А ныне – лишь мусор в углу.Не снятся обманы и дали,Положено что, то не дали.На службе, мой друг, не на бале.Не вы, это я там, в углу.

Дают Тарковского в кино

Выкинут, выброшен…«Этот фильм – моей маме».Ностальгия. И жертвы.Он все им принес.А они, чуть смирившисьс несчастным величьем,Освещают неясные тени киногулко бьющею дверью.Во сне. Потерявшись.Это стадо сорветОдеянье с себя.Рафаэли в сенцахтиражами исходят……«Папа, слово зачемпрозвучало впервые?»Над засохшими вишнямимысли не вьются.В балагане – кино,Хруст билетов в штанах.Вы пройдете совсем.Вы пройдете?! Пройдете?!Умоляю …: он там.Не сучите собой.

Обращение

Брат мой,стоящий предо мной,следящий за моей спиной,и берегущий сверху мой покой,Брат мой.Хожу по проволоке – на службе и дома,Стою на струнах – в очередях Содома.Лежу в гробах – на пляжах СочиСижу без срока – годы и ночи.Брат мой,вывернутый наизнанку,обнаженный жаждой, страстями,Разумом – то есть душою.Брат мой.Здесь все чужое – мое дыханье,Твоя любовь и наши судьбы.Здесь страшно душно – пуст воздух,пуста душа, ни крон и ни корней.Брат мойМы вместе гибнемПод пеплом жизнейГорим в аду живьембрат мой.Брат мой простим простимся небес не видно заволокло туманом сознанье братства брат мойб … … …. й

Автопортрет

среднерукий и косноязычныйродился в сталинском районедолго жил в брежневскомне хочу умирать под другимненавистным незнаемым именемживу анонимнопишу псевдонимноневыносимона вынос и на выбросв ожидании концаа может началаведь так и проходитбезвременьевпервые человек с человечествомполучил назначеньеуспеть бы теперьего исполнитьили хотя бы успетьугадатьвысокочастотная темавторичные слабые сигналыне затыкайте мне ротдайте докосноязычить

Дифлайфер

живите по средствамне лезьте в бутылкуотцы вольнодумцеви всех диссидентовне с вами не с вамис собой и в себеесть нечто важнеечем жизнь или счастьеза что и не жалкосвое вам отдатьчитайте газетызажав сигаретывходите где входятпро выход забыводеньтесь попрощенаденьте медаликресты партбилетыи галстучек в тонзимой в темно синеми серое летомстучите костяшкамив битве козловна волю на волюк непознанной жизниконечно нельзяно к отлету готовдругая инаянаверно живаяпланета во мнепротоплазма в грозудавайте прощатьсямне лень нагибатьсякорячиться гнутьсязмеей извиватьсядавать издеватьсядавиться даватьсядавайте прощатьсяade ухожу

Пасха в Вилкове

Манный запахкуличей, сирени, пасхи,древние,старинного письмалики у детей,средь нищих – спячка,красные платкина оживленных бабах,мужикистепенны, при рублях,жар паникадила,звон монеты,«Ваня, две за тридцать» —«Нету сдачи»,радостьпятачковому обману,хор басамиот земли до неба,та, в платке, —глазами, что Мария,грудь, обсосаннаяпарнем из варенкипосильней,чем грудь у Магдалины,заграницаза смирившимся Дунаемвсеношнуюизвела на квак,крестный ход,смотрят на хоругви,сигаретой о свечусквернявясь,звон,многоголосьем обливаясь,по планетек Господу плывет.………………………В этот частак тихо у престола,поминаютпервую траву,космодром голгофский,взлет и этих,остающихся мечтатьучеников.

О силе природы

И природа немощна бывает —вот взяла и родила Советы,перестройку, сталина, колхозы,пионеров, орден «Знак Почета».Чем ей не хватало тамплиеров,мавзолея, ДНК и раков?Дождь идет, а будет и суббота —может, только это нам и надо.

Вилково на Пасху

Погода бравая, а матуш истомилась,устала, бедная, в постах и маяте,копытит боль ее виски в сединах,и замерла молитва в пустоте.По Белгородскому каналу лызнут лодки.Смолой пригретой и травой дышу.Проходят чопорно от деверей молодки,и струи шепчут слухи камышу.Гуляют люди водами и кладкой,и чистотел расцвел вдоль берегов,целует девочка большой тюльпан украдкой,и даль течет за цепью облаков.Так много завязи, земля в садах укрыта,сирени россыпи, забор вьюнком обвит.Чужой не входит, опасаясь мыта,а к переменам следоход забыт.Вон дедко плачет, юность вспоминая.Таким же старым может буду якогда-нибудь. В шальном угарном маево мне очнутся милые края.И мирный плес, и ивы повивальник,тепло небес и холодок ветровмне вспомнятся среди чужбины дальней,и я признать в ней родину готов.