Заряд 2098

– Риот, а они стимуляторами рецепторов пользуются? – Уна перескочила на безопасную тему. Стимуляторы вышли на рынок, но вскоре их неожиданно запретили для общего доступа. Они позволяли получить сходное с Актом удовольствие, не прибегая к поиску партнера, телесному контакту и загрязнению генетического кода. По сути они сокращали жизнь человечества.

– Чего там только нет, – заговорщицки подмигнула подруга, а потом рассмеялась. – Но зачем, если полно свободных Индивидов, например, для тебя, Зен.

– Ну-ну, – по лицу Зен пробежала тень.

Программа закончилась, и Личности достали отдохнувшие руки и ноги из аппаратов. Пока они переодевались и приводили себя в порядок, Риот объясняла работу стимулятора. Уна облачилась в наряд, нанесла праздничный автомакияж и уложила в аппарате волосы. В индивидуальной кабине она отправила несколько видеоголограмм Мену и получила лаконичный смайлик с поцелуем. Занят?

На улице Зен торопливо посмотрела на время, попрощалась и села в спорткар, который через секунду уже тронулся с места. Уна притормозила, ей хотелось спросить у Риот нечто важное, но правильно сформулировать вопрос она не смогла. Выдала первое попавшееся:

– Что такое свобода, как ты думаешь?

– Сложный вопрос. Я сама его часто задаю, – тяжело вздохнула подруга. – Ищу ответ, подсказки, но пока не нахожу. А по-простому: нужно знать, где границы, а всё, что до них – свобода.

– Но разве свободе нужны границы? – Уна впитывала каждое слово, она жаждала больше, больше таких разговоров!

– Настоящая свобода как раз и проявляется в ограничениях, – глубокомысленно посмотрела на неё Риот.

Подруга на несколько секунд зависла, отведя взгляд в сторону и машинально убирая волосы за ухо. На мгновение Уна увидела сомнение в глазах Личности. Но та стряхнула оцепенение и без перехода, как бывает в близких отношениях, сказала:

– Зен завела тайного любовника. Ты знала?

– Нет, – это действительно новость. Подруга, с недавних пор горячо желающая только одного: серьёзных отношений и Брачного Союза с любимым, сдалась и начала встречаться с неким Индивидом! Есть что скрывать.

– Расскажет, как захочет. Может, её желание сбудется. Не так уж это сложно, – почему-то грустно и задумчиво проговорила подруга.

Она поцеловала Уну на прощание и отправилась к своему кару. После процедур Риот была расслаблена, но ее выдающаюся прямая фигура говорила о внутренней собранности, цельности, силе характера.

Она тоже часто думает о свободе?

Уна ехала в каре на мероприятие.

Размышления не отпускали. Риот часто делилась необычными, занимательными фактами о жизни прошлых поколений. Да, люди и сейчас изучали историю в Школе, но быстро забывали, как то, что не относится к их – мелочным – интересам. Примечательно было заново пропустить через себя историю, переосмыслить, понять. Некоторые вещи были странными или вовсе глупыми, по-детски наивными. Однако не покидало чувство, что недалёкие предки больше знали об аутентичной целостности существования, истинности любви, индивидуальности. Всегда есть те, кто считает, что раньше жить было проще, но душевнее. К таким относились снисходительно, немного свысока, как бы сочувствуя, что человек не может наслаждаться совершенством мира в 2098 году.

Что бы делала она, живя в прошлом?

Пора. Кары подъезжали и подъезжали к высокой парадной двери, роботы подавали руку – часть своего механизма – и помогали выйти дамам в ослепительных нарядах, их спутникам в не менее превосходных костюмах. Приближалась её очередь. Одна, вторая пара выскочила из кара, мгновенно умчавшегося на подземную стоянку.

Уну затошнило. Личность вышла, огляделась и, машинально одёргивая обтягивающее платье без единого шва, шагнула в раскрывшиеся двери. Сет опаздывал. Может, уже зашёл внутрь. Она вяло искала его глазами, как знакомого, которым можно заполнить неинтересное событие.

Как вдруг…

Она никак не ожидала его здесь увидеть.

Глава 3. Сомнения

Мен был так притягателен, что Уна невольно залюбовалась им. Сейчас она воспринимала его как скопление милых неровностей, особенностей, шероховатостей, которые и делают человека таким родным. Ямочки на щеках, мелкие морщинки вокруг глаз, непослушный седой волос, пропущенный при стрижке аппаратом. Это проявление генетики, а не возраста – несмотря на использование многочисленных телесных технологий – прибавляло Индивиду человечности, а она Уну в последнее время очень привлекала.

Она стояла и любовалась. Через несколько секунд Личность вспомнила, где они находятся. Мен уже увидел её, сказал пару слов рядом стоящему человеку в ярком одеянии и подошёл ближе.

– Какая ты эффектная! – широко улыбнулся он, держась на безопасном расстоянии. – Не знал, что приглашена.

Ни она, ни он не сказали друг другу о посещении мероприятия. Уна имела на это веские причины, а Мен?

– Я…меня пригласили вместе с… Брачным Индивидом, отказаться было невозможно. Ты же знаешь....

– Ещё как, – заговорщицки тихо сказал Мен, не реагируя на блеяние о Сете. – Получить приглашение – большая честь, смотри, повсюду одна Элита. Говорят, приедет Верховный Правитель, но в это мало верится. Может заместитель будет, его сын.

Уна молча слушала, она понимала, что это невежливо, но не могла отделаться от ощущения фальши, наигранности, сопровождающей каждое слово. Восторг Индивида немного спал и, глядя на хмурое лицо Личности, он наконец объяснил:

– Меня позвали сегодня утром Старшие Партнёры из Корпорации, – Мен кивнул в сторону яркого Индивида, с которым говорил несколько минут назад. Тот наглым, раздевающим взглядом разглядывал Уну.

– Он всё знает? – изумилась она. Вопрос получился с двойным смыслом: если Индивид рассказал знакомым, значит – не держит обещаний, но дорожит отношениями.

– Полностью никто не в курсе, – уклончиво ответил Мен, откидывая густые волнистые волосы назад. За это выверенное движение Уна влюблялась в него с каждым разом ещё сильнее.

Она открыла рот, чтобы еще что-то спросить, но увидела Сета, стоящего к ней спиной у робота-официанта. Мен проследил за её взглядом, грустно – как показалось Уне – кивнул и отошёл. Неоконченный разговор тяжким грузом лег в душе Личности.

Сет всегда был вежлив.

Раньше он говорил Уне комплименты, ценил её природную внешность и естественное совершенство пропорций тела. После смешения рас люди объективно стали красивее благодаря соединению многочисленных, свежих, незатёртых генов. Количество репликаций, копирования клеток ДНК внутри одной расы и национальности снизилось. Но лишь телесные технологии позволяли создать себе любую – чаще идеальную по теории золотого сечения – внешность.

Уна вспомнила первые два года Союза. Сет любил её, всегда находил нужные слова, чтобы подчеркнуть, как привлекательна для него Брачная Личность. Она получала удовольствие от всего: домашних свиданий, разговоров под общим пледом у камина, совместных купаний. Он обожал мыть её с ног до головы, так бережно – не давая пене попасть в глаза, а мочалке оставить раздражающий след – что сердце замирало.

Но сейчас добрых слов – сверх обязательного минимума – ждать не приходилось. Сет равнодушно оглядел её наряд, подал руку, чтобы удобнее было лавировать между изысканными людьми, и продолжил улыбаться, приветственно кивая знакомым. Видел ли он её с Меном? Заподозрил ли что-то неладное? Обоюдное отчуждение отбивало желание разговаривать и лишнюю минуту находиться так близко друг к другу. Но Сет достиг высокого уровня, стал Руководящим Партнёром отдела, поэтому им необходимо было поддерживать видимость гармоничного Союза.

Уна очаровательно улыбалась всем проходящим мимо парам, не различая кто есть кто. Она вежливо и обаятельно поздоровалась с коллегами и подчинёнными Сета, подхватывая третий бокал с розовым шампанским.

– Не беспокойся, скоро все закончится, – прошептал Сет холодно и так тихо, что ей пришлось наклониться и почти коснуться его скулы. Запах. Раньше она любила смесь мыла и свежей кожи, но сейчас, от близости к Индивиду, её снова затошнило.

Когда у них всё начало ухудшаться? Возможно, после тысячи мелочных придирок, обоюдного молчания по пустякам, собственнического поведения, а затем постепенного отстранения от источника боли. Вероятно, пена таки попала ей в глаз и нещадно щипала, пока она не выплакала все чувства до капли.

По залу прокатился шёпот: «Официальная делегация во главе с Верховным Правителем». Личности и Индивиды мгновенно начали оправлять наряды, открывая свои голограммы на аппарате, примерять отработанные для разных случаев улыбки.

Нужно было освободить центр зала для важных гостей. Началось движение назад, Уна с Сетом оказались в гуще толпы и волна оттеснила их, прижав друг к другу. Через люк появился прозрачный круглый постамент со стоящим на нём Верховным Правителем. Он очень медленно, эффектно облетел зал и остановился в центре, на несколько метров выше приглашённых.

«Не голограмма!» – раздался чей-то восторженный возглас.

Верховный Правитель был очень высок, красив и выглядел на 50, хотя перевалил 120—летний рубеж. Он уверенно поздравлял Управление Безопасности, Партнеров всех уровней с наивысшими показателями Пользы, говорил о положительных технических изменениях и крупных должностных назначениях. Неожиданно Правитель позвал трёх новых Руководящих Партнеров (среди них был и Сет) на постамент, и они вместе пролетели пару кругов почёта.

Личность ни до, ни после мероприятия, не видела такую силу в глазах своего Брачного Индивида. За признанием Верховного Правителя люди гонялись годами. Это была цель жизни. И Сет её достиг. Уна гордилась им, но не хотела это признавать и уж тем более не допустила бы, чтобы Индивид прочитал эмоции на её лице.

Несколько раз в скоплении людей она видела Мена, который всматривался в Сета, горделиво стоящего рядом с Правителем, а потом переводил растерянный взгляд на неё.

На него – и на неё.

На него. На нее.

Дома она упала на кровать и устало закрыла лицо руками. Мен – ожидаемо! – прислал сообщение. Даже не видеоголограмму, а текстовый бездушный месседж, что сегодня увидеться не получится, но он обещает исправиться в ближайшее время. Уна, несмотря на эйфоричную влюбленность, поняла, что теряет его.

А все потому, что есть Сет! Потому, что он поднялся на такой высокий уровень, куда Мену – если их здраво сравнить – никогда не добраться. Ну и что с того?

Личности не терпелось отправить видеоголограмму с ободряющими словами, признаться в своих чувствах. Но это будет похоже на жалость с ее стороны. Лучшее средство – сеанс релаксотерапии, отрешение от действительности, которая становится слишком уж сложной.

Мен сдержал слово. Утром он попросил не строить планы на следующий выходной, обещал сам устроить сюрприз. Уна, после суетной ночи, вновь воспарила в небеса и отбросила неприятные мысли. Он тоже влюблен! При встрече они обсудят планы на будущее. Да! У нее будет ребенок, с такими же кучерявыми волосами и обаятельной улыбкой. И больше не придется мучиться от присутствия рядом человека, который стал чужим, к которому она не чувствует ничего, кроме желания отгородиться стеной.

– – – —

Страх потерять возлюбленного усилился. Они с Меном виделись в обеденные перерывы, но на целую неделю забыли о вечерних встречах. Личность собрала все силы, чтобы перенаправить энергию и использовать освободившееся время на полезные и приятные другие дела: обязательные семейные ужины, вечера наедине с Квен (за 3Д играми, виртуальными головоломками, кинопроектором). Как-то Уна упомянула об увлечении флайбордингом. Глаза у Квен загорелись, и они договорились завтра, в последний рабочий день, потренироваться на популярной общественной флайплощадке.

Накануне сюрприза Мен по-особому предупредил о месте встречи: сделал нарезку моментов из классических старых кинофильмов, которые так любила Уна. Она просмотрела видеоприглашение утром, как только пришла на работу, и радостно засмеялась, предвкушая прекрасный выходной день. Ей не терпелось соединиться с Индивидом, обнять его, почувствовать прикосновение его губ и рук, пошептаться, словом, сделать всё то, что делают близкие пары, оставаясь наедине.

Она еле высидела рабочее время, мысли путались и сбивались, невозможно было сосредоточиться. Когда день официально закончился, Уна, так и не завершив некоторые дела, побежала к воркбасу. На парковке быстро пересела в кар и выехала в центр. Квен ждала её в ресторане, чтобы сначала вместе поужинать, а затем отправиться на площадку.

Уна была молода и привлекательна. И знала это. Но в суете своих переживаний не осознала по-настоящему, как выросла и похорошела её девочка. Разница между ними уже не была столь очевидна. Когда Уна образовала Союз с Сетом, Квен было всего 14. Но с тех пор прошло пять долгих – не очень счастливых – лет. Уна замечала заинтересованные взгляды, направленные на них обеих. Квен, весело и лукаво откидывая кудряшки с лица (до Совершеннолетия считалось модным не поднимать наверх волосы), прекрасно знала, что привлекает мужское внимание. Ей это нравилось. Она – со свойственной подросткам неугомонностью – позировала на публику, стараясь вызвать интерес у противоположного пола.

Личность вздохнула. Слишком быстро выросла эта милая девочка.

Попробовав несколько новых блюд современной кухни, они решили прогуляться пешком до центрального флайдрома. Квен выглядела очень весёлой и беззаботной, а Уна невольно размышляла о расставании с Сетом, общении после Развода. Будет ли с ней дружить Квен? А если и да, то насколько близким останется общение?

Флайдром располагался в Центральном парке и был разбит на 2 уровня – новички и профи. Сет очень любил это место, раньше часто брал с собой и дочь, но Уна здесь не была. В самом начале Союза она даже не интересовалась ставшим столь популярным спортом, а сейчас боялась встретить Брачного Индивида. Они с Меном специально выбирали самые отдалённые, небольшие площадки.

Обе уже переоделись, взяли напрокат флайборды и отправились на нижний уровень в поисках мини-площадки 1.785.

– Папа стал странным. Ты не заметила? – Квен обратилась не то с жалобой, не то с недовольством, что Сет перестал приглашать девочку на занятия.

– Устаёт от работы, сама понимаешь, сколько он готовился к новой должности, – спокойно соврала Личность. На деле она не знала, почему холодность Сета не ограничивается ей, виновницей, а распространяется на всех, кто живёт в апартаментах.

– Папа сторонится меня, почти не разговаривает. Ему неинтересно проводить время вместе, – ровно констатировала Квен, но Уна услышала, что голос у неё на секунду охрип. – Я понимаю, что уже не маленькая, но хочу большего его участия в моей жизни.

– Он тебя очень любит, – Личность не знала, что ещё сказать. Ей самой было неловко.

– Прекрасное оправдание равнодушию. «Любит» и всё сойдёт с рук, – парировала девочка. Она говорила не о последних двух—трёх месяцах, когда у Уны всё закрутилось с Меном. Сет полгода как отдалился от собственной дочери.

– Надеюсь, это временно, – успокоила сама себя Квен и с теплотой улыбнулась Личности, – я рада, что у меня есть ты.

Они подошли к номеру 1.785. Уна без слов крепко обняла девочку – она стыдилась, что сама отдалилась от Квен – и привычно встала на флайборд. Не сказать, что за несколько недель она поднаторела и каталась сносно, но три развлекательных трюка выучила. И сейчас один за другим показывала их девочке. Квен тоже хотела овладеть этими трюками.

Они не могли налетаться несколько часов и остановились, уже когда почувствовали голод.

– Нас ждёт второй ужин в центре. Я сейчас! – воскликнула Уна, которой передался энергичный настрой девочки. Домой совершенно не тянуло.

Квен подмигнула и скрылась в раздевалке. А Личность что-то дёрнуло взглянуть на профессионалов 2 уровня. Она поднялась на лифте и остановилась у линии электронного доступа. Дальше можно было пройти, если ID заведён в программу. Но Уне хватило и того, что перед ней предстало: коктейль-бар, администрация, кусочек первого ковбойского уровня. Этаж не разделялся на учебные площадки, а представлял собой открытый флайдром с 3 зонами, расположенными одна за другой: Дикий Запад, Космос и Джунгли.

Уна мечтательно замерла, представляя, какие приключения будут ждать её здесь, и уже поворачивалась, чтобы уйти, как заметила знакомую фигуру.

Кто это?

Второй раз за неделю она увидела того, кого не ожидала увидеть.

Сет сидел в коктейль-баре и внимательно слушал Личность – юную (скорее всего только прошла рубеж Совершеннолетия), миловидную, наивно восторженную. Спутница Индивида, вероятно, рассказывала, что-то занимательное, густая чёлка то и дело падала на глаза, и она откидывала её отточенным движением руки. А он… он вёл себя не как застывшая статуя. Он был энергичным, живым, влюблённым. Сет выразительно жестикулировал, постоянно дотрагивался до собеседницы и полностью ушёл в диалог. Личность знала, что он любуется лицом, мимикой и жестами этой… Чёлки точно так же, как и она любовалась Меном.

Уна резко повернулась, сбила не успевшего отскочить флайбордиста и зашла в самый дальний угол лифта.

Сет влюблён. Неожиданно. Не больно. Горько? Но секунда печали сменилась ликованием. Теперь он отпустит её к возлюбленному.

Скоро она будет свободна!

Утром Уна вскочила с кровати в превосходном настроении. Она позавтракала, тщательнее обычного нанесла автокосметику и долго подбирала наряд. Незаметно ушла из дома, склепа былых чувств, не поговорив с Сетом. Они увидятся вечером, на традиционном ужине. Квен уехала на две недели к матери, и Личность предвкушала полные вечера свободы.

При встрече Мен наклонил её, как в старых фильмах, и жарко поцеловал. Как прекрасен вкус любовной пищи, который она лишь недавно вновь распробовала! Индивид попросил её оставить кар на парковке и пересесть к нему. Пока они двигались в сторону окраин, Уна успела рассказать о своих рабочих делах, трюках, которые вчера успешно демонстрировала подруге (чуть не обмолвилась «Квен»). Интересно ему было или нет, но Мен слушал, улыбался и хвалил её, обнимая.

Свидание действительно оказалось необычным: они приехали в загородную лесную зону, чтобы покататься на лошадях, переоделись в специальные костюмы – Уна такие видела в кино – и вышли к загону.

– Как мы поедем? – уточнила Личность.

– Я повезу тебя, милая, – ответил Мен, откинул чёлку и, подсадив её, уверенно сел сам. Он ловко управлял лошадью, внимательно прислушиваясь к реакции животного. Вскоре они скакали во весь опор. Уна была в бешеном, каком-то исступлённом восторге. Ветер, чувство незащищённости и опасности в, казалось бы, безобидном мире, вызывали бурю эмоций.

В отдаленной части лесопарка Мен повернул к тихому уединённому месту. Он открыл рюкзак и выложил приготовленную бутылку розового шампанского, небьющиеся бокалы, фрукты и её любимые ладонные – размером с ладонь – креветки. Плед с подогревом очень обрадовал замёрзшую Уну, она села и закуталась в него, пила шампанское и поддерживала лёгкую болтовню ни о чём.

– Хотела поговорить с тобой, – начала было она, не в силах больше ждать. Он, вероятно, давно хочет, но боится говорить о Разводе.

– Я приехал не беседовать, а действовать, – блеск в глазах и его затуманенный взгляд говорили о том, что выпито слишком много. Но Уна надеялась, что Мен будет держать себя в рамках.

– Но как возможно…

– Тсс!

– Не переходи границы, ты же знаешь! – дёрнулась Личность.

– Не бойся, милая, – хриплым, изменившимся голосом сказал Мен, мягко укладывая её на плед. – Я не сделаю ничего, что повлияет на Заряд. А тебе будет хорошо. Как и потом мне.

Он держал одну руку под её головой, а второй ласково дотронулся до груди, притормозив на несколько секунд, чтобы ощутить всю тяжесть и упругость плоти. И продолжил: его пальцы рисовали ровные круги около пупка, секунда – и вот они уже останавливаются у запретной зоны. Раньше Мен ни разу не спускался так низко, и от смеси предвкушения и страха Женская Личность почти теряла сознание.

– Я… я… влюблена в тебя… – в перерыве между поцелуями еле слышно прошептала Уна. Шампанское дурманило голову. – Ты тоже?

Он дёрнул головой – кивнул! – и она успокоилась, откинула голову назад, отдавшись нежным и таким желанным прикосновениям.

– Я видела вас вместе.

Уна выпалила, выплюнула эту фразу, как только вернулась в квартиру и прошла в гостиную. Зачем откладывать? Всё будет гораздо проще, чем она думала.

Он молчал.

– Вчера на флайдроме.

Сет не выразил никакого удивления, даже не обернулся. Он расставлял тарелки к ужину и хотел взяться за приборы, но оставил всё как есть, сел за стол и кивнул, приглашая к разговору. Уна бросило в холод: а чувствует ли он что-нибудь вообще рядом с ней? Она стояла чуть поодаль, скрестив руки на груди, толком не подготовившись к беседе.

– Неужели ты решила покататься в Центральном парке? В этот раз.

– Я была с Квен, – прикрылась Уна, но потом до неё дошло, почему Индивид выделил последние слова. – Что значит в этот раз?

Сет улыбнулся, приподнимая уголки рта:

– Я Руководящий Партнёр Управления безопасности. Ты думаешь, я идиот?

Вопрос повис в воздухе. Он молчал. И Уна молчала, стараясь дышать как можно медленнее. Её глаза бегали по чрезмерно красивому лицу Брачного Индивида, к которому когда-то – кажется в прошлой вселенной – она была неравнодушна. Неужели в начале Союза он действительно сильно её любил?

Чаще, когда партнёры в откровенных последних разговорах устало задаются вопросом: «Как мы до этого дошли», – вернуть всё обратно уже не получится, но шанс есть. А когда оба молчат, это значит накопилось столько, что и высказать невозможно.

– Давай разведёмся.

 Уна убедила себя, что это красивая фраза, если она произносится со спокойной уверенностью в положительном ответе и не вызывает страданий у обеих сторон.

– Нет, Уна, – приговор Сета, кажется, вдавил её в пол. – Мы в Брачном Союзе, как и должно быть.

Не на такой ответ рассчитывала Личность. Прекрасный воображаемый мир с Меном и их общим ребёнком пошатнулся, но не обрушился.

– Что ты хочешь? Зачем… это всё? – Уна непонимающе посмотрела на Брачного Индивида.

– Не надо, Уна, – как же раздражало, бесило, что он так часто называет её по имени. Хотелось затопать ногами.

– Что не надо? – еле сдерживая раздражение, спросила она.

– Никуда ты не уйдёшь, – четко и холодно прозвучал голос Сета. – Ты же не хочешь оказаться в Низах.

Уна вздрогнула всем телом. Ей почудилось, что Заряд сработал и остановилось сердце. От обиды слёзы выступили на её глазах.

Низы – это страшная сказка, которой родители Системы любили пугать детей: «За границами есть нижайшие территории, куда отправляют людей, не приносящих Пользу Системе». Общество боялось Низов, этот классовый пласт был покрыт тайной и мраком. Специальная территория – Боттон – находилась рядом с крупными городами, существовала вне цивилизации, без будущего, без Пользы, без долга Системе. У боттонцев, по рассказам, не было понятия о генетической чистоте, о Заряде, о Брачных Союзах. Они считались никчемным мусором, который Правительство держало в одном месте, не давая распространяться по чистым владениям.

– И почему это? – пытаясь заглушить нервозность, спросила Уна. Её показатели весьма положительны и устойчивы: средняя Польза на работе, Брачный Союз, правда без ребёнка (это недостаток).

– Твой уровень резко понизится. Ты была в Союзе, с Индивидом с высокими показателями, а теперь хочешь развестись, не образовывая Союз. – усмехнулся Сет и без спешки продолжил: – У тебя нет главного для Системы – ребёнка. А работу я возьму на себя, тем более кое-кто тобой уже недоволен.

– Не смей! Я хотела малыша! – вскричала Уна. Она вскочила и начала ходить по комнате. Сет задел скрытую, глубокую рану. Личность чувствовала, что Индивид с холодным расчётом толкает её в пропасть.

– Ты только его и хотела.

– Нет, я была бы счастлива в Союзе с ребёнком и любимым Индивидом, – может получится его переубедить. Всего лишь выразить, какой она была невнимательной, как его любила, а сейчас никто не виноват, что они взаимно охладели друг к другу.

– Ты меня никогда не любила, – гулко проговорил Сет, не повышая голоса и не двигаясь.

– Неправда! Я думала, что люблю… я любила, – распалилась Уна и вдруг осеклась. Одна неверная фраза – и взгляд Сета, как и в начале разговора, стал чужим.

Он встал.

– Думала, значит. Для тебя уже хорошо.

И тишина, и опять ненавистное ничего. Оно натягивало нервы, как струны. Оно наполняло все вокруг безразличием.

Они застыли друг против друга, близкие когда-то люди. Уна боялась не выдержать, сорваться, сломаться. Сет сохранял внешнее спокойствие и невозмутимость. А он стал сильнее, увереннее в себе, невольно подумала Личность.